Все мои гастрольные (сто раз перенесенные) концерты отменили, не скрою - деньги вернули, спасибо и на том. На очередной сдаче выменяла треть моего "симфоне" на билет деточке на Стрыкало (кажется, так этот мальчик пишется). Младшенький был выше неба, узнав. Сегодня приобщался со своими такими же одиннадцатью друзьями (так и просится дописать Оушена).

В полвторого ночи отзвонился нараспев:

-Мы вышли, когда во всех окнах погасли огни, один за одним, мы видели, как уезжает последний трамвай, ездят такси...

-Но нам нечем платить, и нам незачем ехать... -- подхватила стройно я.

-Да! - обрадовался пониманию сын. - Мы гуляем одни...

-Кончится под утро пленка - домой смотай!

Видели ночь, гуляли всю ночь... - запел бодро нестройно в трубку хор Оушена...

А я подумала не о том, что Цой, таки, не просто жил, но и  живет, и будет жив, а о женском скоропортящемся - о возрасте. Страшно признаться (даже себе): когда ушел Цой, мне было на целый год меньше этих гуляк.