Существует несколько вариантов исполнения этой песни на русском языке, один из которых (автор русского текста Ю. Ценин) и прозвучал в фильме “Зимний вечер в Гаграх”.

 На советской эстраде этот вариант песни исполнял Николай Николаевич Никитский (1921-1995 гг.), популярный певец 50-х годов. Только в 1956 году он записал на пластинки двадцать песен!

 Николай Никитский был первым в СССР пропагандистом песен разных стран мира. Было это перед Фестивалем молодежи и студентов 1957 года. За поразительно короткие сроки была записана огромная обойма пластинок на 17 (!) языках. Этот период - конец 50-х - начало 60-х годов - был взлетом Николая Никитского как артиста эстрады. Однако после этого успеха начались трудности с репертуаром, приходилось выступать в областных и районных центрах, где его настигали "проработки" и запреты.

 Новая слава пришла к певцу лишь в начале 90-х годов, когда он вернулся на сцену с репертуаром, обогащённым русскими романсами.

 

 Обратите внимание, что в фильме песня обрывается посередине - бедная гусеница уползает вся в слезах, пчелка же кружится и веселится. Ужасный финал неразделенной любви, или рожденный ползать любить не может... В тоже время как цельный текст повествует о полном взаимопонимании. Может быть, автор картины сделал это специально, чтобы подчеркнуть не самую оптимистичную концовку фильма?

 Не будем гадать, оставим этот вопрос киноведам, а пока предлагаю еще один вариант песни.

 С точки зрения энтомологии, этот вариант (русский текст Г.Фере) является более реалистическим, так как здесь ведется речь о мотыльке и гусенице, которая в конце концов превратится в бабочку, и, следовательно, их взаимная любовь не приведет к появлению генетических монстров.

 Этот вариант песни исполнял советский певец, Заслуженный артист РСФСР Владимир Александрович Нечаев, более известный по совместным выступлениям в дуэте с Владимиром Бунчиковым.