Я меняю узоры и кожи, и коплю драгоценнейший яд. Сбросив память, как выцветший кожух, залужаю бессчётное "я". На потеху лукавому богу и реальности наперекор, я могу притвориться дорогой, я могу обернуться рекой. И силком, и страховочным тросом - чем угодно, что может поймать. Я - мелькнувшая рядом полоска. Я - запомнившаяся кайма.

Говорили, мол, лиха б не трогала, не гуляла б в запретном лесу - заползёт в рукава твои долгие, пёстрой лентой вплетётся в косу... Вся деревня с пелёнок усвоила: что ко мне забрело, то - моё. А теперь распрощаешься с волею, миром, родиной, домом, семьёй. Привыкай же к судьбе непрощённых, забывай веру в то, что спасут. Замени светлый нимб капюшоном, а трещоткой - златую косу. Как обноски, счищая былое, все обиды прости и забудь; расчехляя себя слой за слоем, пробуждая гремучую Суть.

Как же спуталась наша баллада! Не найти ни хвостов, ни голов: это я чаровал тебя взглядом, или ты - мой факир-змеелов?