Аркадий Хайт – известный драматург, писатель-сатирик, автор сценариев для многих популярных мультфильмов («Кот Леопольд», «Ну, погоди!»), автор многочисленных эстрадных миниатюр, исполнявшихся Аркадием Райкиным, Геннадием Хазановым и другими известными артистами эстрады. Лауреат премии «Ника» за сценарий фильма «Паспорт».

Аркадий Иосифович Хайт (25 декабря 1938, Москва — 22 февраля 2000, Мюнхен)

Сатирик, писатель, драматург и сценарист
Лауреат Государственной Премии СССР (1985)
Лауреат премии «Ника» (1991)



25 декабря 1938 года, в Москве, в семье инженера Иосифа Хайта, родился второй сын, которого назвали Аркадием. Семья приехала из Одессы, и жила в большой коммунальной квартире. Воспитателей у Аркадия хватало с первых дней жизни. Родители, брат и добрые соседи.

Юмористический дар Аркадия Хайта закладывался в стенах родного дома. Отец очень любил пошутить, причем делал это мягко, интеллигентно и очень остро. У Аркадия чувство юмора было врожденное. К нему позже добавлялось упорство и тщеславие. Младший сын Хайтов очень не любил быть вторым и, если и проигрывал, то делал все возможное и невозможное для того, чтобы конфуз не повторился.

Изначально Аркадий Хайт собирался стать инженером-строителем и поступил в Московский инженерно-строительный институт (МИСИ), где и произошла легендарная встреча с будущим собратом по перу – второкурсником Александром Курляндским. В титрах мультсериала «Ну, погоди!» имена Хайта и Курляндского стоят рядом.

Произошла эта встреча при «служебных» обстоятельствах. Студенты МИСИ вечерами выходили на охрану общественного порядка в качестве народных дружинников. Только, в отличие от армии, у начальника патруля было не два патрульных, а три.

Чтобы хулиганы не набросились на патруль, весь квартет, как правило, громко разговаривал. Второкурснику Курляндскому, начальнику патруля, повезло – один из патрульных оказался таким хохмачом, что остальные чуть животы не надорвали со смеху. Правда, фамилия новичка почему-то не отложилась у Александра - к нему по фамилии никто и не обращался: Аркаша и Аркаша. Позже, когда Курляндского назначили готовить студенческий капустник, ему дали в помощники весельчака-первокурсника по фамилии Хайт. Разыскав неведомого ему до того Хайта, обнаружил, что это никто иной, как Аркаша...

Капустник, по словам Курляндского, прогремел на всю Москву. Сложившийся творческий дуэт просуществовал до 1973 года. "Мы много печатались в журнале "Юность". По-человечески были очень близки, у нас был одинаковый взгляд на жизнь, одинаковые вкусы в юмористической литературе, хотя по характерам мы были совершенно разными", - вспоминает писатель. Курляндский рассказал, что позже "появилась разница в восприятии творчества, и это стало мешать каждому из нас развиваться дальше". Их дуэт распался, и друзья продолжали вместе работать (в соавторстве с Феликсом Камовым) только над сценарием к мультфильму "Ну, погоди!".

"Это был веселый, но сложный период, так как приходилось постоянно придумывать всевозможные трюки и гэги. Мы, привыкшие все шутки выражать вербально, были вынуждены передавать юмор через жесты и ситуации. Иногда мы долго не могли ничего придумать," - признался он.

Курляндский добавил, что ни он, ни Хайт никогда не смотрели американский мультсериал "Том и Джерри", с которым очень часто сравнивают Волка и Зайца, все трюки популярных отечественных мультгероев - авторский продукт.



Их тексты были востребованы среди артистов разговорного жанра. Хайтом заинтересовался даже такой мэтр, как Аркадий Райкин. Молодых актеров, которые приобрели известность благодаря творчеству Хайта, был не один десяток – Геннадий Хазанов, Владимир Винокур, Евгений Петросян.



В начале семидесятых Хайт работал в «Юности» и «Литературной газете», причем в самой ее язвительной и ёрнической части - полосе «Клуб 12 стульев». Его тотальная ирония появилась именно тогда, и одним из ее создателей был Аркадий Хайт. Он работал едва ли не во всех легких жанрах - писал сценарии для киножурналов «Фитиль» и «Ералаш», передачи «Радионяня» А.Лившица и А.Левенбука.


Но самым успешным из творческих предприятий Аркадия Хайта оказались, однако, не юморески и репризы для многих классиков эстрады, а сценарии анимационных сериалов: «Кот Леопольд» и, главное, «Ну, погоди». Который завоевал в 1971 году Гран-при на международном фестивале в Кортино д`Ампеццо.



Имя коту придумал маленький Алешка, сын Аркадия. Пока взрослые тяжело «рожали» имя – Васька, Барсик, Снежок, Мурзик – для интеллигентного кота вроде не подходит, мальчишка смотрел «Новые приключения неуловимых» и, попав в комнату в самую кульминацию творческих мук, «разрулил» ситуацию гениально просто: «Кто был главным врагом неуловимых? Полковник контрразведки Леопольд Кудасов. А почему бы вам не назвать кота Леопольдом?».

Александр Курляндский вспоминает, что "Хайт был человеком очень веселым и остроумным". "Есть два основных вида юмористов: мрачный, выплескивающий смех лишь на бумагу (к таким принадлежу я), другой - веселый, подвижный и остроумный в жизни. Таким был Хайт", - добавил он.



На счету Аркадия Хайта – сотни эстрадных миниатюр, исполнявшихся Аркадием Райкиным, Геннадием Хазановым, Евгением Петросяном, Владимиром Винокуром и другими известными артистами. Он - один из авторов эстрадных программ: «День открытых дверей» (1968), «Трое вышли на сцену» (1973) и др., текстов к спектаклям «Мелочи жизни» (1978), «Очевидное и невероятное» (1981) Г.В.Хазанова, «Доброе слово и кошке приятно» Е.В.Петросяна (1980), «Нет ли лишнего билетика?..» В.Н.Винокура (1982) и др. Огромную популярность и зрительскую любовь завоевал мультфильм «Ну, погоди!», одним из сценаристов которого был Хайт. Среди других его произведений - пьесы для детей: «Чудеса с доставкой на дом» (1975), «Золотой ключик» (1979), для Театра кукол «Ну, Волк, погоди!» (1985); книги «Шестое чувство» (1971), «Под одной крышей» (1972), «Мелочи жизни» (1979), «Не надо оваций» (1982), «30 лет спустя» (1991); пьесы «Поезд за счастьем» (1988), «Еврейские песни периода перестройки» (1989), «Заколдованный театр» (1991), «Национальность? Да!» (1993).

Аркадий Хайт - единственный писатель-сатирик, получивший Государственную премию СССР.

В конце семидесятых молодой режиссер Юрий Шерлинг пригласил его в свой только что народившийся КЕМТ - Камерный еврейский музыкальный театр. Тогда появилась "Тум-балалайка" - пьеса, которую превратил в спектакль Александр Левенбук на сцене КЕМТа. Его премьера прошла в 1984 году в Биробиджане.

Когда в 1986-м родился еврейский театр "Шалом", Аркадий Хайт стал его ведущим автором. И сразу премьера его пьесы: спектакль "Поезд за счастьем" - калейдоскоп картинок еврейской жизни. В другой пьесе - "Заколдованный театр" Аркадий Хайт (совместно с Феликсом Канделем) вспомнил театр Соломона Михоэлса. Реквием по убитому Михоэлсу, реквием по его театру, реквием по поколению, пережившему сталинскую мясорубку.

Было время в 80-х годах, когда в Москве шли сразу три сольных программы Аркадия Хайта: в исполнении Винокура, Хазанова и Петросяна. Это значит - около пятидесяти смешных миниатюр, потому что несмешные никто бы исполнять не стал, а Хайта исполняли все артисты разговорного жанра в бывшем СССР.

Аркадий Хайт - лауреат Государственной премии (1985). За сценарий фильма Георгия Данелия «Паспорт», который он написал совместно с Резо Габриадзе, Хайт был отмечен премией «Ника».

Удачные фразы Аркадия Хайта разлетались по стране, а кот Леопольд стал в России национальным детским героем со своим выражением: «Ребята, давайте жить дружно!» Более того, взаимоотношения Зайца и Волка волновали целые поколения: фильм «Ну, погоди!» остается самым популярным из российских мультсериалов по сей день.



Хайт всегда проводил четкую границу между эстрадой и своими обширными познаниями. Он часто оказывался прав, говоря, что эстрада - это не то место, где можно демонстрировать свою культуру, там востребовано совершенно другое. Как-то на творческой встрече Аркадию Иосифовичу задали вопрос, съест ли, в конце концов, волк зайца. Писатель подошел к микрофону и тут же ответил: «Пока хочет есть волк и пока хотят есть авторы фильма, волк зайца не поймает».

Последние годы Аркадий Хайт жил в Германии.

Когда журналисты как-то спросили Лиона Измайлова о причине отъезда Хайта в Германию, он ответил: «Он уехал, потому что не хотел здесь жить. Вернее, может быть, и хотел, но сын жил там, и сейчас там живет, и они уехали. Как можно это объяснить? Не знаю. Так получилось, была такая в стране ситуация. Он скопил какие-то деньги, он очень хорошо работал, обеспеченно жил, у него была хорошая квартира на Тишинке, и вдруг этот дефолт… И он остался без денег. Для него это был очень большой удар, потому что он помогал сыну, который учился в Академии художеств в Мюнхене. Словом, много причин, не буду все перечислять».

Аркадий Хайт всё же не оставил Россию – несколько раз из Мюнхена наведывался сюда, побывал и в разных городах Америки, Израиля, имел там большой успех. Он успел написать об эмиграции очень смешные, очень трогательные материалы.

Веселое воспоминание Лиона Измайлова о своем коллеге: «Однажды мы отправились на гастроли в город Томск. У нас большая компания была: Весник, Веселовский, клуб «12 стульев», еще артисты были, и - Александр Александрович Иванов. В самолете Сан Саныч сел на свою беду с Весником, они выпили, Весник вышел трезвый из самолета, а Иванова вели под руки. А чуть ли не из аэропорта нас повезли выступать. На первом концерте Сан Саныч еле дошел до микрофона, и Мучник, директор томского Дворца спорта, говорил: «Всё, меня уволят, здесь КГБ, здесь Лигачев, все здесь, меня уволят». В общем, что-то было жуткое. Мы с Хайтом стоим за кулисами, ужас, нам же тоже идти после Сан Саныча! И вдруг Хайт мне говорит: «Ты знаешь, как называется, когда Иванов падает в оркестровую яму?». Я спрашиваю: «Как?». И Аркадий спокойно так отвечает: «Первый концерт для Иванова с оркестром...»

Феликс Кандель сказал о Хайте: «Мы играли все время. Собирались на кухне, часто у меня: ели, пили, разговаривали, начинали фразу, чтобы вывести партнера на репризу или, наоборот, чтобы добить его своей репризой. Это было очень интересно! Даже мой маленький сын слушал с удовольствием и, несмотря на поздний час, не хотел ложиться в постель, засыпал порой на стуле и падал с него. Хайт был невероятно талантливым остроумцем. Я знал всех юмористов того времени, но не было никого, кто мог так мгновенно ответить смешной фразой и сразить собеседника, - это всем было известно, и с ним опасались вступать в спор. Мы дружили почти сорок лет. Когда он последний раз приезжал в Израиль, сутки мы провели вместе: гуляли по Иерусалиму, разговаривали до полуночи, вспоминали многое. Потом он улетел и через день позвонил из Мюнхена. «Что случилось?» - спросил я. А он говорит: «Хочу только сказать, что я тебя люблю». И повесил трубку. Это был наш последний разговор. Вскоре Хайт заболел. Я ходил к Стене Плача, положил записку - просил Всевышнего ему помочь. Но Аркадий умер».

 

Судьба сыграла со здоровьем Хайта злую шутку. Находясь на гастролях в Эстонии, он почувствовал себя плохо. Вернулся в Мюнхен и лег в одну из клиник. Как потом оказалось, немецкие медики неправильно поставили диагноз, и лечили Хайта совсем от другого заболевания.

Умер Аркадий Иосифович Хайт 22 февраля 2000 года от рака на 62-м году жизни в муниципальной больнице Мюнхена.

Его пьеса "День рождения кота Леопольда", подарившая сюжет серии всенародно любимых мультипликационных картин, и по сей день идет во множестве театров России и стран бывшего СССР. Как сказал писатель Григорий Горин в интервью радиостанции "Эхо Москвы", "Хайт всегда считался непререкаемым авторитетом в среде тех, кто пишет для эстрады".

Аркадий Хайт был похоронен на старом еврейском кладбище в Мюнхене.

Об Аркадии Хайте был подготовлен документальный сюжет родственниками писателя.

Один из лучших рассказов Аркадия Хайта "ТЁТЯ МИНА - ВСЕМИРНАЯ СВАХА"

Аркадий Хайт

"ПРЯМО С ОДЕССКОГО ПРИВОЗА"


Если есть на земле рай для юмористов, так это одесский привоз. Это настоящий Клондайк, золотая жила веселья. Здесь ничего не надо придумывать, надо только ходить по торговым рядам и записывать. И за покупателями, и за продавцами, поскольку здесь все одинаково остроумны. Тут никто не скажет слова просто так. Даже на самый простой вопрос ответ всегда будет необычный:


- Тарас Петрович, как дела, как живете?

- Живу как моль: один костюм уже проел, теперь взялся за второй. А вы, Григорий Матвеич, как живете?

- Как я живу? Как арбуз: пузо растет, а хвостик сохнет.


Так давайте не будем терять времени, пройдемся вместе по этим торговым рядам.


— Куры, куры! Парные куры! Дамочка, идите сюда! Посмотрите, это же не кура, это мечта!

— Я уже подошла. Теперь вы мне скажите: как вы кормите своих курей?

— А зачем это вам?

— Как это зачем? Может, я тоже хочу так похудеть?


Здоровенный дядька в соломенной шляпе тащит две кошелки ярко-красных помидоров.


— Дядько, дядько! Где вы брали таки гарны помидоры?

— Да вон же, в соседнем ряду.

— И шо, много народу?

— Да никого не было. Даже продавца.


Рядом старушка довольно преклонного возраста уверенно выговаривает продавцу:


— Глаза твои бесстыжие! Морда твоя наглая! Что ж ты такие огурцы продаешь?

— Какие это такие?

— Что, сам не видишь? Желтые, скрюченные - тьфу!

— Ой, мамаша, вы лучше на себя посмотрите!


Возле выложенных горой фруктов стоит мужчина. Долго смотрит на шестизначные цены, продает очки, опять надевает и снова смотрит.


— Мужчина, — спрашивает продавец, — что там высматриваете? Что вам неясно?

— Да я никак не могу понять: это у вас цены или номера телефонов?

— Молодой человек, молодой человек! Вы мне не скажете, сколько стоит ваша телятина?

— Почему не скажу? Что мы с вами, в ссоре? Конечно, я скажу. Только вы сначала скажите: у вас валидол с собой?


Из мясных рядов переберемся в молочные. Там тоже есть что послушать.


— Мужчина, идите сюда! Попробуйте уже мое молоко.

— Если оно правда ваше, зачем мне пробовать? Что я, грудной?

— Шо вы цепляетесь к словам? Ну не мое, моей коровы. Зато молоко — что-то особенное. Вы попробуйте...

— Так... Я уже попробовал.

— Ну что?

— Теперь я хочу спросить: вы не хотите купить своей корове зонтик?

— Чего вдруг? Почему зонтик?

— Потому что у нее в молоке очень много воды.


Рядом в киоске выстроилась очередь за сыром. Пожилая бабушка говорит юной продавщице:


— Деточка, будь ласка, свешай мне, пожалуйста, десять грамм сыра.

— Сколько?!

— Десять.

— Вы что, издеваетесь?

— Боже упаси! Коли бы я издевалась, я бы тебя еще попросила нарезать.


Одесса — город, который стоит на море. Это знают даже дети. Но даже взрослые никогда не могли объяснить, почему на базаре нет свежей рыбы. Сегодня, наконец, она появилась. Правда, это уже не тот фиш, не тот коленкор, как говорят местные. Нет копченой скумбрии с тонкой золотистой шкуркой, куда-то подевались знаменитые бычки, а если они и есть, то это уже не бычки, а воши. Хотя в рыбных рядах наблюдается оживление.


— Мужчина, берите свежую рыбу!

— А она действительно свежая?

— Что за вопрос? Только что из моря.

— А почему она закрыла глаза? Спит?.. А почему она так воняет?

— Слушайте, мужчина, когда вы спите, вы за себя можете отвечать?


Словом, со свежей рыбой опять трудности, рыбных консервов сколько угодно душе.


— Молодой человек! Я уже третий раз прошу: дайте мне баночку сардин!

— Я слышу, слышу . . . Но вы же не говорите, какие вам нужно: испанские, французские, марокканские . . .

— Какая мне разница? Что я с ними, буду разговаривать?


Конечно, одесский привоз сегодня изменился, изменилось всё в городе. Сегодня, кроме продуктов, здесь торгуют обувью, одеждой, зонтиками — словом, чем попало! Молодой человек стоит, торгует плетеными корзинами.


— Парень, за сколько продашь корзину?

— За пятьдесят. Только скорее, скорее.

— Что скорее? Не горит. А за тридцать отдашь?

— Отдам, отдам, только скорее.

— Опять скорее! Бери двадцать, и я пошел.

— Давайте, только скорее.

— Да что за спешка? Почему скорее?

— Почему? Потому что вон идет хозяин этой корзины.


Возле корзин старичок малюсенького росточка торгует часами самых разных видов и марок: наручными, карманными, стенными . . .


— Папаша, а часы с кукушкой у вас есть?

— Вообще есть. Но должен вас предупредить: часы с брачком.

— Что, отстают?

— Боже упаси!

— Спешат?

— Никогда в жизни!

— Так что? Кукушка не выскакивает?

— Кукушка выскакивает каждые шестьдесят минут. Но она всегда спрашивает: «Который час?»


Чем только не торгуют сегодня на привозе. Какой-то человек в большой корзине принес щенков. Над ними висит фотография якобы их мамы, — немецкой овчарки, у которой вся грудь в медалях.


— Молодой человек, откуда у этой собаки столько орденов? Она что, съела генерала?

— Никого она не ела. Это чемпионка Европы.

— И родословная хорошая?

— Или! Я вам скажу: если бы эта собака могла говорить, она бы не стала разговаривать ни с вами, ни со мной.


В разговор вмешивается стоящая рядом женщина:


— Не слушайте его, это аферист. Я купила у него сторожевую собаку, оказался форменный сексуальный маньяк. Кидается на всех, включая кошек.

— А я вас предупреждал. Это такая порода. Она так и называется: бордель-терьер.

- Бордель меня не интересует, — снова переживает мужчина. — Сколько вы хотите за этого щенка?

— Триста.

— А половину?

— Половину щенка я не продаю. Мужчина, не жалейте эти деньги. У вас будет отличный сторожевой пес.

— Смешной человек! Если я вам отдам такую цену, этой собаке уже нечего будет сторожить.


В глубине рынка стоит маленькая будочка, в которой сидит гадалка. Толстая еврейка в цыганской шали по имени Аза Абрамовна. Поскольку ни газетам, ни радио уже никто не верит, находятся желающие узнать будущее от гадалки. Вот она раскладывает колоду перед толстым, лысым мужчиной. Тот поминутно вытирает лысину носовым платком.


— Так. . . Значит, вы у нас трефовый валет.

— Почему валет? Я король. И потом не трефовый, а бубновый.

— Слушайте, откуда я могу знать вашу масть, когда вы такой лысый. И потом, с чего вы взяли, что вы король? Вы кем работаете?

— Я? Инженер по технике безопасности.

— А-а. Тогда вы вообще шестерка. — Она быстро раскладывает карты.

— Значит, так: до пятидесяти лет вы будете страдать от отсутствия денег.

— А потом?

— А потом привыкнете.


Одесский привоз — это не просто место, где делают покупки. Это настоящий клуб, где люди встречаются поговорить за политику, за жизнь, за одесский «Черноморец» и вообще. Вот молодой папаша толкает перед собой широкую детскую коляску.


— Боренька, поздравляю с прибавлением семейства!

— Спасибо большое!

— Что, близнецы? Какие загорелые. Оба мальчики?

— Нет, мальчик только справа. Слева — дыня.

— Тростянский, хорошо, что я вас встретил. Вы идете на похороны Купцевича?

— С какой стати? Он же на мои не придет!


Супружеская пара идет с кошелками, полными продуктов.


— Гришенька, — говорит жена, — это ничего, что я бросила нищему деньги?

— Правильно сделала. Слепой человек, надо помочь.

— Но ты же говорил, что они все только притворяются слепыми.

— Нет, этот настоящий слепой.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю. Он же тебе сказал: «Спасибо, красавица!»


Вот так или примерно так расходятся люди с одесского привоза. Уже вечереет, зажигаются первые огни, а на свежем морском ветру гордо полощется самодельный транспарант:


«Господа! приезжайте в Одессу, не то Одесса приедет к вам!»




Текст -Андрей Гончаров.Choby-pomnili.com