В 1918 году новая власть начала снимать первые фильмы-агитки — одним из них стало «Уплотнение» по сценарию Луначарского. Киновед Петр Багров объясняет, кто и как снимал эти фильмы, почему они не имели успеха у публики и прошли совершенно незамеченными/

УПЛОТНЕНИЕ (1918):

На последних 15 секундах можно увидеть титр и один кадр из фильма Александра Пантелеева «Чудотворец».

«Уплотнение» формально считается первым советским фильмом, хотя в действительности это, видимо, не совсем так. С одной стороны, до 1921 года в России оставались частные фирмы, которые продолжали делать кино, — преимущественно в Крыму, в Ялте. Параллельно в 1917 году началось государственное кинопроизводство, которое организовывали Московский и Петроградский фотокинокомитеты. В 1918 году эти комитеты практически одновременно выпустили картины «Восстание» и «Сказ о попе Панкрате, тетке Домне и явленной иконе в Коломне» (в Москве) и «Уплотнение». Почему «Уплотнение» называют первой из них, я точно не знаю — видимо, она была из них самой серьезной.

Делалась эта картина в Петрограде. Любопытно, что там же в 1907 году был снят и самый первый российский фильм — «Стенька Разин», хотя город в те годы совершенно не был лидером кинопроизводства: ленинградская школа кино возникла только в середине 1920-х годов.

Кинопередвижка Всероссийского фотокиноотдела Наркомпроса. 1935 год

В 1917 году в Петрограде был национализирован Скобелевский комитет , который во время Первой мировой войны занимался активной пропагандистской деятельностью. В частности, у этого комитета был большой киноотдел: это была, наверное, первая в России государственная киноструктура. Полностью национализировав его, Наркомпрос получил какие-то пленки и немного оборудования, благодаря чему удалось создать Петроградский кинокомитет. Возглавил его профессор-химик Дмитрий Лещенко. В основном этот кинокомитет занимался прокатом (во время Гражданской войны из‑за нехватки электричества количество кинотеатров резко сократилось и нужно было открывать их заново), но параллельно начал потихоньку организовывать собственное кинопроизводство. Первым его фильмом и стало «Уплотнение».

Он делался людьми, в значительной степени для кино случайными, начиная от Луначарского, который выступил сценаристом. Уже позже Луначарский вошел во вкус, стал писать какие-то либретто и даже немножко снимался, но этот сценарий он, видимо, написал левой ногой.

Режиссером фильма стал Александр Петрович Пантелеев. Это был актер Александринского театра, причем далеко не ведущий: он всегда оставался на вторых ролях и играл максимум Бобчинского в «Ревизоре» — исключение составляли только выездные спектакли, где ему доверяли относительно большие роли. Но так как в Александринский театр он пришел еще в 1896 году, после революции его стали считать ветераном и носителем традиций. Поскольку его работа в театре была не слишком напряженной, параллельно он занимался тем, что ставил фильмы. Начал он в 1909 году в фирме «Минотавр», снимал за городом, преимущественно уголовные драмы, и делал это в высшей степени примитивно — даже с точки зрения кинематографа тех лет. Тем не менее он много снимал своих товарищей по Александринке, в том числе очень крупных актеров, которые с удовольствием к нему шли, поскольку это было более или менее денежное дело, даже несмотря на то, что дирекция относилась к этому довольно кисло. Фильмов он снял очень много: по официальным данным, около тридцати, а по его собственным словам, около пятидесяти, но ни одна из его дореволюционных картин не сохранилась. Известны названия некоторых из них, например «Дерево смерти, или Кровожадная Сусанна». Однажды у него возникла идея снимать на пленку ведущих мастеров драматического театра, параллельно записывая их голоса, чтобы создать такой кино- и фоноархив, и он даже обращался с петицией в Дирекцию императорских театров, но ему отказали.

Актеры Александринского театра на чтении пьесы. Фотография Карла Буллы. 1911 год

Рецензии на картины Пантелеева практически всегда были разгромными, и до революции он был далеко не ведущим режиссером. Но после революции, когда практически все крупные режиссеры уехали за границу или в крайнем случае в Ялту, Пантелеев вдруг на безрыбье оказался режиссером с самым большим стажем. Он появлялся на заседаниях Петроградского комитета, и в результате именно ему поручили делать «Уплотнение». Работать над фильмом он позвал двух соавторов, тоже связанных с Александринкой: очень крупного театрального режиссера Анатолия Долинова, не имевшего большого опыта в кино, и Доната Пашковского — человека, который к кино имел еще меньше отношения, зато одним из первых принял советскую власть, в 1918 году стал председателем Временного комитета Александринского театра и занимался его советизацией.

Исполнителей мы знаем только двоих. Во-первых, Дмитрий Лещенко, глава кинокомитета, играет профессора (то есть фактически самого себя), в квартиру к которому вселяют семью рабочих. А рабочего играет Иван Лерский, действительно очень крупный актер Александринки. Кто играет остальные роли, мы не знаем.

В начале фильма еще появляется Луначарский, но он даже не играет, а просто изображает сам себя. Вообще, Луначарский был в этом смысле довольно демократичен и часто позволял себя снимать. В 1920-х годах даже был такой мультфильм — «Обиженные буквы». Там обиженные буквы убегают из учебника грамматики и идут жаловаться наркому Луначарскому (не нарисованному, а хроникальному), который тоже играл сам себя.

Фильм «Уплотнение» был сделан очень быстро, где-то за неделю. Притом что техника Скобелевского комитета уже плохо работала, а слабая проводка не выдерживала осветительных приборов: в распоряжении съемочной группы были так называемые «Юпитеры», которые работали на углях, и, если они были включены больше двух минут подряд, проводка перегревалась и все вырубалось. Поэтому царем и богом на этих съемках был бригадир осветителей. Не было художника, толком не было монтажера, оператор был второстепенный — его звали Владимир Лемке.

Фильм получился очень аляповатым. Сюжет крайне примитивный: семья рабочих вселяется в профессорскую квартиру. Семья профессора сначала в ужасе, но, во-первых, сам профессор сознательный, даже читает лекции в каком-то рабочем клубе, а, во-вторых, сын профессора влюбляется в дочку рабочего, и все хорошо заканчивается.

Что касается отклика, который получила эта картина, то его не было вовсе. Причин тут несколько. С одной стороны, в России не делали пленку: ее привозили из-за границы, так что пленки было очень мало. Поэтому агитки, которые снимались в 1918–1921 годах, в принципе печатались очень маленьким тиражом, в одну-две копии, — их никто и не видел. Каким числом копий был напечатан этот фильм — неизвестно, но очевидно, что очень небольшим: об этом свидетельствует еще и то, что прокатной копии не сохранилось ни одной (сегодня фильм есть только в негативе, поэтому в нем нет титров, на их месте периодически мелькают крестики).

С другой стороны, власти тогда еще сами толком не знали, как применять эти фильмы. Прокат еще не был налажен, даже кинотеатры в 1918 году были по большей части частными.

Вагон «Советский кинематограф» агитпоезда им. Ленина. 1918–1922 годы

Да и вообще, агитки никогда не имели большого успеха просто потому, что смотреть такие шапкозакидательские картины можно разве что в пылу патриотического угара в первые две-три недели войны, будь то Первая мировая или Великая Отечественная. Но потом от них очень быстро уставали. Публика вплоть до начала 1920-х годов продолжала смотреть дореволюционные фильмы. Иногда их даже перевыпускали, снабжая небольшим вступительным титром: например, сохранилась копия фильма «Молчи, грусть, молчи» с Верой Холодной, которая начинается примерно такой надписью: «„Молчи, грусть, молчи“ представляет собой типичный образец буржуазной мелодрамы, содержание ее убого и ничтожно».

Что касается «Уплотнения», то в историю оно вошло только потому, что в качестве одного из первых советских фильмов попадало во все учебники и периодически всплывало на каких-то ретроспективах.

Пантелеев после этого снял несколько вариаций на тему дореволюционных мелодрам, добавляя в них какие-то советские реалии — скажем, на сцене висит портрет Маркса, а перед ним идет такая же трогательная мелодрама, как до революции. Сохранилось несколько таких его фильмов. Впрочем, в историю кино он попал еще один раз: в 1922 году Пантелеев снял антирелигиозную комедию «Чудотворец» (действие которой происходит при Александре I), и она стала единственной игровой картиной, которую похвалил Ленин. 

http://arzamas.academy/