Я не могу прожить и дня, коль не увижу вновь тебя. 

Все для меня теряет смысл, коль не увижу вновь тебя. 

И это не просто слова. 

Это то, что я чувствую всегда.

  

- Читайте медленнее, милая девушка, Киплинга надо читать медленно. Следите внимательно за запятыми, тогда вы поймете, где делать смысловые паузы. Киплинг писал пером и чернилами. Часто отрывал взгляд от страницы. Я думаю, он смотрел в окно и слушал птиц, как делают почти все писатели, оставшись одни. Названия птиц знает не каждый, а он знал. Ваш взгляд слишком быстро скользит по странице, как у всех американцев. Подумайте о скорости его пера. Тогда отвратительный, замшелый абзац покажется вам прекрасным.

 

Иногда мне невыносимо без тебя.

А иногда мне все равно, увидимся ли мы снова.

Дело тут не в морали, а в том, сколько человек способен вынести.

 

...в азиатских садах камень может походить на воду, а неподвижная поверхность пруда – на камень.

 

 

 

По губам можно узнать характер: неуверенность, самодовольство, многое другое. Губы для него – самая интересная часть лица. О человеке трудно судить по глазам. У бессердечных губы темнее, у нежных – мягче. А простая реакция зрачка на солнечный свет может ввести в заблуждение.

 

... о возрасте, о нежности, которую испытываешь к каждой частице тела того, кого любишь, о нежности, приходящей тогда, когда осознаешь, что смертен. 

 

 

 

Независимость. То, что она ни от кого не унаследовала этот облик и красоту, но создала его сама, и что он будет всегда отражать состояние ее души.

 

Это отец научил ее нюхать ладони. И собачьи лапы. Когда отец оставался дома с собакой, он наклонялся и нюхал подушечки на лапах. «Это, - говорил он, - лучший запах в мире, не считая запаха хорошего виски. Какой букет! Отзвуки чудесных путешествий!» Она притворялась, что ей противно, но собачьи лапы и впрямь были чудом: от них никогда не пахло грязью. «Вот это – кафедральный собор, - говорил ее отец, - а это луг, соседский сад, газон с цикламенами – лапы сохранили запах всех уголков, где побывала за день собака».

 

Причудливая фигура больше всего напоминала те изображения архангелов, которые он пытался копировать в детстве, недоумевая, откуда в этом теле могли взяться мышцы, способные привести в движение огромные крылья.

 

 

 

Она погрузилась в чтение, заранее зная, что очнется с чувством, будто окунулась в чужую жизнь, в события, охватившие двадцать лет, а слова и сцены из этой книги войдут в ее плоть, оставив тягостное ощущение сна, которые никак не можешь вспомнить.

 

Люди вроде меня, оказавшись в чужом доме, подходят к книжному шкафу, достают оттуда книгу и погружаются в нее.

 

Плач изматывает человека больше любого другого занятия.

 

 

Иногда она берет несколько одеял и накрывается ими, наслаждаясь скорее их тяжестью, чем теплом... Будь она писательницей, она бы писала в постели, притащив туда карандаши, бумагу и любимого кота.

 

История любви не о тех, кто теряет сердце, а о тех, кто находит в себе то, что запрятано глубоко, глубоко. Оно обитает в вас, а вы и не подозреваете об этом, пока вдруг не поймете, что душу можно обмануть, а плоть – никогда. Плоть ничем нельзя обмануть – ни мудростью сна, ни соблюдением светских приличий. В плоти – средоточие и самого человека, и его прошлого. 

 

 

 

Разве ты не прощаешь все тем, кого любишь? Ты прощаешь эгоизм, желание, обман до тех пор, пока ты – причина, мотив, цель… Ты можешь заниматься любовью с женщиной, у которой сломана рука или у которой лихорадка. Она высасывала кровь из моей раны на руке, а я делал то же, когда у нее была менструация.

 

Он слышал, что в окрестностях Эль Таджа есть удивительное растение. Если в его мякоти вырезать углубление в форме сердца, то к утру оно заполнится благоухающей влагой, приносящей успокоение и надежды человеку, который ее выпьет, если его сердце разбито. И так можно делать в течение года, а потом это растение погибает. От раны, от жажды или по какой то иной причине?