Летом 1923 года врачи обнаружили у семнадцатилетнего Дмитрия туберкулез. Здоровье юноши было подорвано обучением в консерватории и постоянными подработками. В июле состояние Мити стало критическим, и его мать, Софья Васильевна, женщина чрезвычайно волевая, одолжив денег у знакомых, отправила сына и старшую дочь Марусю в Крым.

Там Митя и познакомился с юной москвичкой Танечкой Гливенко — они оказались соседями по столу. Красавицей Таню назвать было нельзя, но ее роскошные темные волосы, огромные живые глаза и ладная фигурка приковывали взгляды многих молодых людей, отдыхавших в санатории. Митя Шостакович влюбился в обаятельную барышню с первого взгляда.

Болезненно несмелый, замкнутый юноша не мог и надеяться на успех. Каково же было его удивление, когда так понравившаяся ему Танечка ответила взаимностью. Молодые люди стали неразлучны. Окружающие радовались их светлой и чистой любви. Только Маруся была недовольна. В письме матери она написала: «Девица странная, кокетка, мне не нравится». Но ведь сестрам так трудно угодить…

Что ж, этому письму еще суждено было сыграть свою неблаговидную роль в истории любви Мити и Тани. А пока юноша играл для Танечки Листа, Шопена и... свои произведения. Девушка обожала стоять у рояля и смотреть, как длинные нервные пальцы ее любимого касаются клавиш. Дочь крупного ученого-филолога, Таня не была профессиональным музыкантом, но понимала: она никогда не займет в сердце Мити первое место. Музыка всегда будет главной любовью его жизни.

Москва — Петроград

Лето заканчивалось. Уже не так пекло солнце, раньше заставлявшее обитателей санатория прикрываться простынями и зонтами, все отчетливее чувствовалось дыхание приближающейся осени. Отдыхающие разъезжались. В один из тихих пасмурных дней уехала и Танечка Гливенко. «Теперь на твоем месте в столовой сидит какая-то толстая дама, и это очень неприятно», — писал ей Митя.

И только музыка спасала юношу. Тогда у Шостаковича и появилась привычка, переживая невзгоды и неприятности, обращаться к творчеству и усиленно работать. Он пишет лиричное «Трио для фортепьяно, скрипки и виолончели», которое собирается посвятить любимой. «Если, конечно, ты не имеешь ничего против», — замечает он в письме.

Они переписывались долгих два года, письма из Петрограда (а потом уже и Ленинграда) в Москву и обратно шли непрерывным потоком. В марте 1925 года Митя пригласил Татьяну на свой первый авторский концерт, после которого рыдал, как ребенок, расстроившись, что не произвел на публику должного впечатления. Зато через год, когда в Ленинградской филармонии состоялась премьера Первой симфонии Шостаковича, Танечка стала свидетелем настоящего чуда: после того как смолк последний аккорд, девушка едва не оглохла от грома восторженных оваций. Сколько раз девятнадцатилетний Шостакович выходил на сцену в тот день, чтобы раскланяться, очевидцы того действа так и не смогли сосчитать. Это был первый триумф композитора.

Крымское лето

Интенсивная работа, служба в кинотеатрах в качестве тапера, постоянное недоедание не прошли бесследно для здоровья Дмитрия. Он все чаще впадал в депрессию, замыкался в себе. Будучи человеком странным, непохожим на других (что свойственно всем гениям), Шостакович все время терзался сомнениями. Иногда ему казалось, что композиторская стезя не для него. В такие минуты он бросал сочинять музыку и в припадке разочарования и самобичевания уничтожал все свои рукописи. К мукам творчества добавились и переживания личного характера. Ему и Танечке исполнилось по двадцать лет, а три года общения — срок немаленький. Возникал вполне естественный вопрос насчет совместной жизни, но Дмитрий никак не мог собраться с силами для решительного объяснения. К тому же Софья Васильевна явно не одобряла выбор сына, она вообще была против его раннего брака. Семья еле сводила концы с концами, их существование можно было даже назвать нищенским.

"Боже мой, о какой женитьбе может идти речь? Для создания семьи нужны определенные условия, где они?" — повторяла Софья Васильевна. Она считала, что сын не готов к браку, верила в огромный талант Мити и была убеждена, что творчество требует сил, здоровья, покоя и, возможно, некоторых жертв. Одной из них и должна была стать любовь к Танечке Гливенко.

Ситуация становилась безвыходной, так как свободных любовных связей Софья Васильевна, человек твердых нравственных правил, не признавала. Дмитрий нервничал, жалуясь друзьям, что сомнения насчет его отношений с Таней прочно поселились в маминой душе. Софья Васильевна отговаривала сына и от поездки в Анапу, где семья Гливенко сняла дачу на лето. "Удобно ли это? Ты уверен, что тебя правильно поймут Танины родители?" — Софья Васильевна была последовательна и настойчива.

Безмерно любивший мать Митя все-таки наскреб денег и уехал к Татьяне, где провел один из самых счастливых месяцев в своей жизни. Семья Гливенко и сама Танечка предстоящего совместного устройства жизни тактично не касались. Дмитрий успокоился, что позволило ему в полной мере насладиться отдыхом и общением с любимой девушкой.

Однако родители Танечки недоумевали, почему Дмитрий избегает брака. Ни они, ни сама девушка не понимали, что воспитанный счастливыми, любящими родителями в семье, где верность и чистота почитались главными человеческими достоинствами, Шостакович не мог быстро «расписаться», как это стало принятым в обществе. Природная робость, а также свойственное ему чувство ответственности не позволяли скоропалительно принимать решения, от которых зависело благополучие других. К тому же Дмитрий упрямо твердил, что влюбленные должны жить раздельно. Он никому не признавался, что тогда, в том возрасте, совместное проживание и особенно физиологическая сторона брака были неприятны ему и вызывали чувство брезгливости.

Вещий сон

Отдохнувший, полный сил и желания работать, Шостакович вернулся в Ленинград. Теперь в их встречах с Татьяной Гливенко не было прежней ясности и радости, но надежды на будущее сохранялись, и Дмитрий их поддерживал, не предпринимая, однако, особых усилий для возможного бракосочетания. Для девушки такая позиция была непонятна и оскорбительна.

В то же время Шостакович увлекся студенткой-физиком Ниной Варзар. О сопернице, благосклонности которой теперь добивался Шостакович, Татьяна ничего не знала, но чисто женским чутьем поняла: Дмитрий отдаляется от нее. Их встречи стали редкими, но даже после коротких свиданий Таня выглядела грустной и подавленной. А ведь ей было чуть больше двадцати, хотелось простого женского счастья, семьи и детей.

И вот Татьяне приснился сон: ее Митя уходил от нее все дальше и дальше, в конце концов, исчезал в густом и плотном тумане. Она кричала, плакала, звала его, но он даже не оглянулся. «Как наяву, — подумала девушка, проснувшись, — видимо, отныне мне придется привыкать жить без Дмитрия».

Так оно и случилось. Через некоторое время, отчаявшись и потеряв веру в то, что они с Митей будут вместе, Татьяна согласилась выйти замуж за своего давнего поклонника, талантливого химика Берлина. Он знал об отношениях Татьяны и Дмитрия, но терпеливо ждал своего часа, окружая девушку вниманием и заботой.

Потерять, чтобы обрести

Когда Татьяна сказала Дмитрию, что выходит замуж, он не поверил. Позже, опомнившись, позвонил: "Неужели ты и впрямь сделаешь это?" — спрашивал он, пытаясь перекричать шум улицы. Таня понимала: вот он, момент истины, и сейчас только от нее зависит, как сложатся их дальнейшие отношения. Увы, обида заслонила все, девушка заупрямилась и решила идти до конца по выбранному пути. Шостакович явно не ожидал такого поворота событий.

В феврале 1929 года, уже после свадьбы Гливенко и Берлина, Дмитрий опять приехал к своей возлюбленной. Только теперь, потеряв ее, он понял, что она для него значила. Не смущаясь присутствием Татьяниного супруга, он настойчиво просил женщину расторгнуть брак, умолял бросить мужа и вернуться к нему. Софья Васильевна молча наблюдала за происходящим, не вмешиваясь и не давая советов. Дмитрий требовал от Татьяны немедленного решения, но женщина к тому времени уже была беременна и оставить мужа не решилась.

Сразу же после рождения Таниного ребенка Шостакович женился на Нине Варзар. Казалось, он сделал этот шаг, пытаясь отомстить бывшей возлюбленной. Впоследствии в жизни композитора было еще несколько романов, еще несколько браков, но он не забывал свою первую любовь никогда — наблюдал за жизнью Тани со стороны, использовал любую возможность, чтобы увидеться с ней.

Татьяна до конца своих дней хранила письма Шостаковича, а перед смертью передала их детям и внукам. Позже любовные послания композитора, адресованные Татьяне Гливенко, оказались на лондонском аукционе Сотбис и, конечно же, наделали немало шума. Досужие писаки, навешивая ярлыки и расставляя точки над «i», без стеснения судачили о чувствах композитора... Печальный конец любовной какофонии, которая так и не стала симфонией.

Наталья БЫКОВА
Ступени №23 (ноябрь)/2014