Вот что Эльдар Александрович однажды сказал о стихах: «Я думаю, что поэзия начинается там, где проза становится бессильной. Вначале я стал сочинять стихи просто для себя. Это были как бы дневниковые записи, внутренний монолог.». Вот что написал он в предисловии к сборнику своих стихов «Музыка жизни»: «Наверное, мучительное желание высказаться о личном, только своем, стремление поделиться чем-то заветным, жажда исповеди и побудили меня к стихотворству... Я достаточно критически отношусь к своим поэтическим опусам, но они – мои, они выражают мои мысли и чувства и, собственно говоря, больше ни на что не претендуют».

Любовь готова все прощать,

когда она – любовь,

умеет беспредельно ждать,

когда она – любовь,

любовь не может грешной быть,

когда она – любовь,

ее немыслимо забыть,

когда она – любовь,

она способна жизнь отдать,

когда она – любовь,

она – спасенье, благодать,

когда она – любовь,

полна безмерной доброты,

когда она – любовь,

она естественна, как ты,

когда она – любовь.

В течение 17 лет самым близким Рязанову человеком была его вторая жена Нина Григорьевна Скуйбина, редактор «Мосфильма». Он её очень любил, у них было много общего и в человеческом, и профессиональном смысле. Однажды Эльдар Александрович сказал: «Любовь к жизни и любовь к женщине – это одно и то же».

Смерть жены Эльдар Александрович пережил очень тяжело. Вот стихотворение, написанное им ещё задолго до несчастья, в их счастливые годы. Сколько в нём нежности и доброты!

Когда я просто на тебя смотрю,

то за тебя судьбу благодарю.

Когда твоя рука в моей руке,

то всё плохое где-то вдалеке.

Когда щекой к твоей я прислонюсь,

то ничего на свете не боюсь.

Когда я глажу волосы твои,

то сердце замирает от любви.

Когда гляжу в счастливые глаза,

то на моих от нежности слеза.

Как то, что чувствую, пересказать?

Ты мне жена, сестра, подруга, мать.

Не существует безупречных слов,

что могут передать мою любовь.

И оттого, что рядом ты со мной,

я добрый, я хороший, я живой.

Стих этот старомоден, неказист

и слишком прост, но искренен и чист.

С улыбкой светлой на тебя смотрю,

и жизнь, что вместе мы, благодарю.

Ностальгически вспоминая молодость, Рязанов порой довольно горько сетует на быстротечность жизни. Вероятно, начинает сказываться усталость от изматывающей напряжённой работы (а работать иначе он не умел), всё чаще подводит здоровье, которое в молодые годы казалось неисчерпаемым...

Как сладки молодые дни,

Как годы ранние беспечны.

И хоть потом горьки́ они,

дай Бог, чтоб длились бесконечно.

В двенадцать, в снег, в пургу, в мороз

К нам Новый год пришел намедни.

И был простителен мой тост.

Дай Бог, чтоб не был он последний.

Зимой измотан. Где ж весна

С её красою заповедной?

Болел и ждал. Пришла она.

Дай Бог, чтоб не была последней.

Усталость, ссоры и мигрень,

Сменялись трудности и бредни.

Нелепый и постылый день.

Дай Бог, чтоб не был он последний.

Бывает тошно, устаешь,

А тут ещё и дождь зловредный —

Осенний безнадежный дождь.

Дай Бог, чтоб не был он последний.

Преодолев души разлом

На станции одной дорожной,

Нашел тебя, и стал наш дом,

Дал Бог, обителью надёжной.

Седые волосы твои

Свободны, непокорны гребню.

А я – я гибну от любви.

Дай Бог, чтобы была последней.

От жизни я еще не стих –

Тревожной жизни и печальной,

И сочинил вот этот стих.

Дай Бог, чтоб не был он прощальным.

...история любви Эльдара Рязанова и Нины Скуйбиной может послужить сюжетом фильма, спектакля, книги... .

*  * *