Невероятно! – скажет любой здравомыслящий человек. Но почему же он так ежится от любого шороха в темноте у себя за спиной, после жутковатого рассказа у костра? Нет на свете человека способного не поверить по-настоящему, потому что все мы дети своих суеверных дремучих предков, которым было известно о мире гораздо больше, чем нам с головами забитыми «истиной» о природе вещей. Если отбросить привычные стереотипы, увидишь демонов, ведьм и колдунов, домовых и русалок и вдруг поймешь, что старый мир не разрушился, а стал полнее, словно недостающая деталь встала, наконец, на место.
Он с рождения чувствовал себя как-то странно, в сложных ситуациях хотелось взмахнуть рукой и касанием пальцев переставить события в нужный порядок, в своих мыслях он изменял погоду, взлетал над городом, жег огнем обидчиков. И однажды он узнал, что именно для этого и предназначен. Мать, ничем не похожая на ведьму вдруг раскрыла перед ним его сущность, дала в руки силу, заложила в голову заклинания, объяснила секреты карт и рун, а он стоял посреди лавины новых знаний, пытаясь освоиться с одной яркой, как вспышка, мыслью – я колдун! До сих пор пытался освоиться, но всё время путался в логических цепочках. Наверное, потому что никакой логики тут не было и быть не могло.

- Кирилл, - позвал мягкий голос, и холодная рука легла ему на плечо, - Давай, вставай, опоздаем, - он открыл глаза. На него смотрели два черных, глубоких омута. Точно такие же, как у него: глаза, фарфорово-белая кожа, бледно-розовые губы, прямые, словно стрелы, брови. Зеркало! – подумал он. Блестящие густо-черные волосы, крупными кольцами вились, касаясь его щек и подбородка, небольшая грудь вздымалась то ли от беспокойства, то ли от злости – девушка дышала неровно. Девушка? – изумился он, - Я же мужчина. Руки рассеянно погладили плоскую грудь. Кирилл сморщился. По утрам было особенно трудно сосредоточиться и сложить нелогичный кривой рисунок своего сознания в ясную картину. Стоило чуть расслабиться и четкое понятное объяснение улетучивалось, оставалось только гадать, почему он ощущает себя и мужчиной и женщиной, почему знает то, чего не помнит и бывает там, где не находится. Каждое утро рождаться заново это вам не кошка чихнула.
- Кирилл, - голос вел его к решению сложной задачки, как всегда помогал выпутать из этого кошмара. Ах, да – пришла вялая мысль, - близнецы. Разнополые близнецы.
- Ольга? – как обычно спросил, протягивая руку, чтобы коснуться её лица.
- Уверен? – произнесла она чуть насмешливо.
- Точно, точнее не бывает.
- Ну, раз мы с этим разобрались, вставай! – самый сложный этап был пройден, хотя за завтраком он ещё испытывал желание взять свою голову кончиками пальцев и с легким щелчком сложить две расползающиеся половинки в одно целое. Он с завистью смотрел на сестру, которая «складывалась» гораздо быстрее, наверное, потому что она давно уже приняла свою сущность за данность и уверенно держалась за это, не давая себе пускаться в научные изыскания. Но острый математический ум Кирилла всё время цеплялся за какие-то неровности в реальности, как одежда за сучки на плохо отполированной скамье.
- Смотри, не забудь про меня снова, - Ольга быстро поцеловала его в щеку и помчалась по коридору к своей аудитории. Она всегда уходила от него как можно быстрее, на скорости боль ощущается не так явно. И всё-таки наступал момент, когда нить связи между ними натягивалась, звенела от натуги, тянулась, пока оба близнеца замирали, задержав дыхание, думали: хоть бы не порвалась.