Это не район. Это резервация для волков, где Эрос и Танатос слились в последнем танго Гарделя. Здесь аромат "Gauloises" перебивает среднерусскую тоску. Здесь чоткий пацан по прозвищу "Кортасар", а где-то тенями стоят "Антонен Арто" и "Генри Миллер". Здесь свобода от политкорректности. Россыпь пятиэтажных хрущевок, словно брошенных небрежной рукой. Редкие островки света и оскорбительно плюющий в лицо дождь. Запоздалая любовь проститутки. Нетрезвый человек, страдальчески справляющий малую нужду у столба и напевающий моцартовские менуэты. Ноги на чьем-то лице. Бутылка испанского красного, разбитая об голову. Торопливые безликие прохожие, жадно пожираемые глазами мытищинских культуртрегеров. И когда тени от фонарей укорачиваются, в темноте звучит последнее, что ты слышишь, прежде чем сокрушительный удар кулака обрушится на твое не обремененное интеллектом лицо: "Ты чо, фраер, экспрессионистов не читал?"