imagined_friend (written_by_unknown) все записи автора

я люблю этот мир.

 

 

люблю за его наивную беспечность и безграничную красоту. за его способность совершенно безвозмездно дарить это бесценное счастье.

 

 

за неповторимость и исключительность каждого дня.

 

за искренние улыбки друзей и родных.

 

за яркое солнце, светящее прямо в глаза и греющее душу.

 

за бесконечную красоту природы. она действительно прекрасна. хотя мы в повседневной спешке зачастую этого простого не замечаем.

 

за безграничную материнскую любовь, не знающую преград и сомнений.

 

за вкусный запах свежеиспеченного хлеба.

 

за искренние слезы счастья.

 

за свежесть и прохладу зимнего воздуха.

 

за сладостное ожидание перед тем, как узнать что-то важное.

 

за уют твоего любимого кресла.

 

за эти тихие семейные вечера.

 

 

за невероятно огромное количество информации;

 

за то, что еще так много неизведанного вокруг; уголков мира, где ты еще не был; непрочитанных книг и фильмов, которые ты еще не посмотрел;

 

за то, что нужно одно лишь желание, чтобы каждый день открывать для себя что-то новое, чтобы познавать этот мир во всех его красках; чтобы мыслить шире; чтобы твое сердце билось быстрее; чтобы твои глаза блестели, а душа трепетала!

 

 

за эту волшебную возможность чувствовать, ощущать окружающую реальность буквально каждой клеточкой своего тела и любить… любить этот мир.

 

 

я ненавижу этот мир.

 

 

ненавижу за всю его необъятную бессмысленность и невероятную глупость. за его никчемность и бесполезность.

 

за отсутствие идеи.

 

 

за то, что бросают детей на улице, а мусор не в урну.

 

за всех его бездомных и несчастных.

 

за эту бедность и нищету.

 

за его продажность. ведь в наше время, кажется, можно купить уже абсолютно все.

 

за то, что твое будущее зависит только от стопки бумаг, пары косых взглядов и нескольких шепотом сказанных слов.

 

за необразованность и ограниченность людей.

 

за это лицемерие и фальшивые улыбки.

 

за несчастных бабушек, живущих на копейки; и маленьких девочек, продающих себя за те же самые копейки.

 

за этих глухих водителей и грубых продавцов.

 

за эти бесконечные убийства. когда убивают людей и желание жить в их родственниках.

 

 

за то, что от круга твоих знакомых и марки твоей одежды зависит буквально все. за то, что личные качества и амбиции практически ни во что не ставятся.

 

за то, что эти улыбки так наигранны, а эти эмоции фальшивы.

 

за то, что наша жизнь превратилась в гонку за материальными ценностями и не более того.

 

за то, что весь этот мир построен на эгоизме.

 

за этих серых людей в серых одеждах с серыми мыслями в голове.

 

за эту нескончаемую депрессию, невысыхающие слезы и слова "я просто устала жить".

 

 

за это всеобъемлющее безразличие и равнодушие. никому ни до кого нет дела.

 

нет никакого дела до экологии. мы будем продолжать бросать мусор мимо урны, сливать токсичные отходы в реки и загрязнять воздух до последнего.

 

нет никакого дела до чувств других. мы будем продолжать плевать в душу окружающим нас людям, оскорблять и распускать сплетни до последнего.

 

до последнего. пока не лопнет терпение, пока не растают все ледники; пока человечество, со всеми его пороками, со всеми его несовершенствами наконец-то не вымрет.

 

 

за то, что так мало людей, которые хотят это изменить...

 

by imagined_friend

imagined_friend (written_by_unknown) все записи автора

Уже вечер.

 

Все куда-то спешат.

 

Молодой парень, разносчик пиццы, боится опять не уложиться в 15 минут и, нарушая все правила, гонит на своем фургончике.

 

А вон тот мужчина в идеально сидящем костюме на новеньком Porshe направляется к своей любовнице; в то время как его законная жена, сейчас укладывает спать полуторагодовалого сына.

 

Молодая девушка, такая красивая и успешная со стороны, едет домой, оплакивать свою несчастную любовь и заедать горе шоколадом.

 

И даже тот бомж, казалось бы, куда ему спешить, но нет, он торопится занять свою лавочку в парке напротив.

 

Все куда-то спешат.

 

Одна ты стоишь на крыше небоскреба, никуда не торопишься, тебе некуда спешить. Ты смотришь на всю эту бессмысленную суматоху внизу, на бесконечное движение куда-то…и понимаешь, что даже в таком огромном городе, даже учитывая, что нас на Земле несколько миллионов, быть одиноким можно. Одиночество даже стало какой-то негласной нормой жизни. А ведь недавно все было как нельзя лучше.

 

 

«Доброе утро» высветилось на экране. Улыбка. Ты привыкла просыпаться, читая эти слова, а засыпать под его нежный голос.

 

Спустя час, ты уже сидишь в кафе, смотришь ему в глаза, вы пьете горячий шоколад и говорите о какой-то чепухе. Мило. Очень мило.

 

-Чем займемся сегодня?

 

-Сегодня особенный день, у меня есть сюрприз для тебя.

 

Он сказал это и улыбнулся. Ты просто таешь, когда он так улыбается. Божественно.

 

 

Вы гуляли весь день, наслаждаясь необычайно хорошей погодой, весенними лучами солнца, легким ветерком, ощущением неземного счастья… Уже вечереет. И он, загадочно посмотрев на тебя, ведет за собой.

 

 

Вы поднимаетесь все выше и выше. И вот вы уже на крыше небоскреба, прямо посреди города. Шампанское, теплый плед, звезды на ясном небе…его обворожительный взгляд, сладкие губы и признание в любви.

 

 

Вот он идеальный день с идеальным парнем. Правда каждая может внести свои коррективы в этот сценарий, но, в общем, мысль остается прежней.

 

Все слишком идеально, правда?

 

Так вот, как это ни печально, но счастье не может быть вечным. Всегда за черной полосой идет белая (да, это действительно так, это правда, и этим себя утешают, этой классической фразой), но нельзя забывать, что и за белой полосой обязательно последует черная, рано или поздно, но черная полоса будет. Об этом тоже нужно помнить, но и зацикливаться на этом не следует. Просто воспринимать как должное. Вот и все.

 

А ещё, что, кстати, тоже очень интересно, не может все быть одинаково черным или одинаково белым. Полосы накладываются друг на друга, и капитальное невезение в чем-либо спустя какое-то время оборачивается оглушительным успехом. Зато в чем-то другом все происходит с точностью до наоборот. И таким образом получается равномерное слияние белого и черного.

 

Вот так вот просто можно доказать правильность позиции «всегда и во всем искать позитив». Позитив, на самом деле, есть в любом периоде жизни. Нужно только уметь увидеть его.

 

 

Спустя несколько недель такого вот беззаботного счастья, он ушел от тебя. Ушел к другой или ушел просто так, от скуки, ты не знаешь этого, да это и неважно. Просто ты-то его на самом деле любила. Любила всем сердцем, всей душой. Но для него ты была всего лишь игрушкой и от этого еще больнее.

 

Уже вечер.

 

Все куда-то спешат.

 

А ты такая несчастная, такая одинокая, одна во всем этом мире стоишь на крыше того самого небоскреба, где он впервые признался тебе в любви.

 

А дома ты все еще хранишь билеты в кино. И листовку, которую вам дали в тот день, когда вы были вместе, вы были счастливы. Ты не знаешь зачем, но ты хранишь всю эту чепуху. А еще гигабайты фотографий. И архив сообщений в аське. Зачем? Ты ведь прекрасно понимаешь, что рана, с которой постоянно сдирать корочку никогда не заживет. Это факт. Но ты слепа. А когда человек становится рабом своих чувств, когда все мысли только об объекте обожания, то отвечать взаимностью становиться некому, потому что ты становишься заложником своей любви.

 

Ты лелеешь свои мечты о нем, не можешь ни о чем другом думать, все напоминает только о нем.

 

 

Внизу крики людей. Скорая. Мигалки. Сирена. Все это уже бесполезно. Смерть.

 

 

Не смогла справиться со своей болью. Со своей любовью. Не смогла пережить это, пересилить себя. А ведь за этой черной полосой обязательно последовала бы белая, да и сейчас все было не так уж и ужасно, положительные моменты были, просто ты настолько погрузилась в свои страдания, что не замечала ничего вокруг себя. Тебя ждала белая полоса! Но ты предпочла смерть. Бессмысленную смерть, ничего не значащую, даже для него, объекта твоего обожания.

 

 

А так ли важна красивая любовь? Именно идеальная, красивая любовь без погрешностей? Так ли она на самом деле идеальна, как кажется на первый взгляд?

 

На самом деле, идеальная любовь в последствии оказывается самой несчастной. Это просто затянувшаяся белая полоса, которая, заканчиваясь, оборачивается черной. И от этого еще больнее, ведь ты так привык ко всему безупречному, что резкий, грубый конец белого и переход на черное пережить ещё сложнее.

 

 

Гораздо лучше и интереснее (!) любовь, полная эмоций, потрясений, незабвенного счастья и искренних слез. Вот что действительно интересно, «живая» любовь, такая дерзкая и взбалмошная.

by imagined_friend

imagined_friend (written_by_unknown) все записи автора

1-ый год жизни

 

Мда … Это как-то неинтересно, я бы с сказала. Совершенно неинтересно. Словно фарфоровая куколка, которую мне подарили вчера, словно заводной солдатик, которого подарили вчера Марку, мы ходим по кроваткам из угла в угол. Может, мама с папой про нас совсем забыли? Они о чём-то увлечённо спорят, стоя над ворохом белоснежной бумаги, и совершенно не смотрят в нашу сторону, но меня это даже забавляет. Марк уже в изнеможении прыгает на пуховом одеяльце, мягкость которого приятно отдаётся на его ступнях. Нам вчера исполнилось по году с того самого момента, когда измученная мама подарила нас этому миру. Марк кажется мне очень смешным: рыжие мелкие завитушки на голове и почему-то пухлые губы. Неужели я тоже так выгляжу? По-моему, это неправильно, когда мальчик и девочка одинаковые. Хотя раз уж мама захотела именно так, значит, мы должны жить на этом свете. Я думаю, Марк станет великим архитектором, шедевры которого оценят по достоинству. Он так виртуозно собирает конструкторы, что порой даже я удивляюсь, как такое может быть. Ура! Мама пришла к нам и вытащила из кроватки. Кажется, она не в лучшем расположении духа …

 

 

25 год жизни

 

Мда … Это как-то неинтересно, я бы сказала. Совершенно неинтересно. Никогда не хотела проваляться остаток своих дней на больничной койке, причём, рядом со своим «милейшим» братцем. Возможно, врачи уже и забыли про нас. Такие бесперспективные пациенты явно не нужны нынешней медицине. Приевшийся пейзаж, который я вижу на протяжении уже трёх недель, составляет из себя ни что иное, как совокупность силиконовых проводков, проведённых из электрических аппаратов к моим рукам и лицу.

 

По-моему, это глупо – держать нас в этом дурацком месте, прекрасно зная, что в любую секунду наша жизнь всё равно оборвётся. Хм, никогда не понимала врачей. Слишком глупые люди, чтобы населять нашу Землю. Марк, по правде говоря, всегда убеждал меня в обратном. Конечно, убеждал, чего тут странного, ведь родители его Лиззи были врачами, «просто потрясающими специалистами», как говорил он. Ура! Пришёл доктор. Хоть какие-то телодвижения. Кажется, он не в лучшем расположении духа …

 

 

2 год жизни

 

Фу, какой ужас … Отвратительные трущобы, думается мне. Мы с Марком теперь в одной кроватке. Это просто кошмар какой-то … Он постоянно пинается своими ногами и щипает меня за щёчки. Какие холодные полы, какой сумрак … Жуть, просто жуть. Они хотят жить здесь? Наверное, это просто временное бытие. По крайней мере, будем тщетно на это надеяться. Марку тоже здесь не нравится, но говорит, что эти серые стены сбивают его с мыслей. Кстати, с каждым днём я начинаю задумываться всё больше и больше. Наверное, я расту …

 

 

24 год жизни

 

Фу, какой ужас … Он снова назвал меня Корнелией, хотя ведь прекрасно знает, что я ненавижу, когда меня называют именем, данным родителями. Меня зовут Ева. И точка. Здесь не может быть дальнейших дебатов или перепалок. Он знает, он прекрасно знает и всё равно продолжает меня так называть. Похоже, ему нравится издеваться надо мной, к тому же он имеет веское оправдание по этому поводу, которое начинает меня просто бесить за двадцать четыре года, проведённых вместе: «Я старше тебя на семь минут, значит, я хозяин». Человек со стороны просто загнётся со смеху, услышав такое. А мне как-то не до веселья …. Чёрт его побери … Возможно, я и сама такая, потому как близнецы всё равно схожи в мыслях, действиях, чувствах, эмоциях, снах. Довольно странно, но мы действительно порой видим одни и те же сны, а утром улыбаемся друг другу, начиная перебивать и вставлять свои реплики по поводу «ночного фильма». Наверное, я всё-таки люблю его, хоть и метко это скрываю. Да и у него, собственно говоря, иногда просыпаются братские чувства ко мне: он вплетает в мои непослушные рыжие локоны зелёные шёлковые ленточки, утюжит бесконечные юбки и натирает мои лакированные туфли. Всё до дикости банально, но мне приятно и тепло от такой несвойственной для него заботы. Наверное, я расту … в его глазах …

 

 

3 год жизни

 

Господи, когда же это закончится-то?! Они ругаются всё больше и больше. Обессилев, они расходятся по разным комнатам и совершенно забывают про нас. Я и Марк предоставлены сами себе. И вообще, я очень голодна, катастрофически голодна, да и Марк тоже. Последним съеденным мной была какая-то подобранная со стола на кухне затвердевшая булочка, половину которой я по-сестрински отдала братишке. К слову говоря, я тут где-то нашла такое прелестное зеркальце и поняла, что мы с Марком действительно похожи как две капли воды. Ярко-зелёные глаза, рыжие волосы, вздёрнутый носик, куча веснушек и пухлые губы. По-моему, я очень привлекательна. «Тебе так не кажется, Марк?», - спрашиваю я его, на что он молчит. Трясу его за руку, но он не слышит меня. Я начинаю истошно вопить, кричать, звать маму, но мои попытки оканчиваются успехом лишь после десятиминутной трели. Она хватает Марка, сначала совершает какие-то непонятные мне телодвижения, а затем зовёт отца. Наверное, Марк тяжело болен …

 

 

23 год жизни

 

Господи, когда же это закончится-то?! Он таскается со своей Лиззи, как кошка с салом, ей Богу! Она такая неотёсанная. Кошмар какой-то … Да и вдобавок глупа как пробка. Просто не голова, а пустой вакуум, хотя возможно, её голова не пуста, а просто набита опилками. Но это лишь домыслы моей больной фантазии, которые, кстати, я не раскрываю Марку, а то ещё начнёт нести всяческий вздор и ругаться. Он слишком серьёзен, по-моему. Чересчур серьёзен. Хотя на это можно взглянуть и с другой стороны: противоположности встречаются? Да. Дополняют друг друга? Да. Он умён, галантен, обходителен, серьёзен, она глупа, неотёсанна, неинтересна, легкомысленна. Но самое смешное в этой истории то, что он известный архитектор, а она танцовщица в местном кабаре. Достаточно символично, но мне можно было написать по этому поводу какой-нибудь шедевральный романчик, который взахлёб читали бы люди всех возрастов, от мала до велика. Но, к счастью для меня и к несчастью для сегодняшней читающей аудитории, такие глупости не по мне. Наверное, Марк тяжело болен … любовью …

 

 

4 год жизни

 

Ммм … Как завораживающе. Дяденьки в белых халатах с каким-то сундучком в руках заходят в нашу с Марком комнату. «Ой, ну это же полнейшее бескультурье!», - думаю я, когда меня убирают с собственной кроватки и кладут туда Марка. Они осматривают братишку, о чём-то увлечённо разговаривают с мамой, а она кивает головой взад-вперёд, словно болванчик, затем … «Что?! Как так?! Они забирают моего Марка?! Нет, не позволю!», - я начинаю кричать, плакать, топать ножками и дёргать маму за подол дырявой юбки. Она отмахивается от меня, как от назойливой мухи, и бежит вслед за врачами. Она что-то очень настойчиво им говорит, начинает навзрыд плакать и, в конце концов, надев какую-то старую ветровку, выбегает на улицу с этими дяденьками. Я совершенно не понимаю, что это значит, но они постоянно повторяли слова «обморок» и  «голодный». Возможно, это то, чем заболел Марк. Хм, но я-то не знаю, что это такое, и с чем его едят …

 

 

22 год жизни

 

Ммм … Как завораживающе. Они такие маленькие, такие блестящие и такие холодные. Снежинки. Очень красиво, до безумия красиво. Сама себе поражаюсь – никогда не умела подмечать тонкости нашей матушки-природы, а тут …. На тебе! Увлеклась снежинками. Марк бы просто покрутил пальцем у виска и предложил заняться чем-нибудь более полезным. Люди, подобные нам, вряд ли когда-нибудь опускаются до сентиментальностей, а ведь для нас это действительно низко. Слёзы, романтика, всяческие несерьёзные глупости чужды. В такие моменты как этот он заставляет меня сходить на работу. Забавно, не правда ли? Хотя, собственно, удивляться здесь нечему – я литературный критик, и поэтому появиться на работе раза два в месяц вполне достаточно с учётом того, в каком провинциальном городишке мы живём. Кстати, Марк тут познакомился с какой-то Лиззи. Честно говоря, я не в восторге от неё. Безусловно, он счастлив, ведь у него до этого в принципе не было серьёзных отношений, а Лиззи, по его словам, «наиболее подходящий для него материал». Ещё он разрабатывает новый проект. Такая потрясающая штука: здание с высокими колоннами и чудненькими башенками. А завтра приезжает Пенелопа. Опять начнёт нести всяческую чушь по поводу нынешней политической обстановки в штатах. Она, фактически, нам даже и не родственница, просто знакомая, которую Марк где-то очень давно подцепил. Пенелопа из тех людей, которые любят поболтать «ни о чём», хотя при этом при всём ей удаётся не обременять слушателя ненужными фактами, за что, кстати, ей огромное спасибо. По большому счёту, она единственный по-настоящему близкий для нас человек, не считая эту теперешнюю Лиззи. Мы с Марком, пожалуй, занимаем первое место в мире по разборчивости в людях. Детство научило, хотя я, возможно, даже и не знаю, что это такое, и с чем его едят …

 

 

5 год жизни

 

Можно с уверенностью в голосе сказать, что я счастлива. Мне уже давно привезли моего любимого Марка. Я дико соскучилась. Он рассказывает, что был в какой-то больнице, где его очень вкусно кормили и лечили. Правда я не знаю, что он подразумевает под словом «лечили», но это определённо что-то означает. А пока мама с Марком «лечились» в больнице, я читала папе книжки, его это очень забавляет. Я знаю, он любит и заботится обо мне. А ещё мы ходили с ним на прогулки, это жутко интересно, по-моему. Я познакомилась с соседской девочкой Луизой, которая уже ездит в детский сад. Довольно странно, но когда я спросила, почему мы с Марком тоже не ходим в детский сад, папа сказал, что нам не позволяют средства. Мне кажется, что я до безумия глупа, потому как я даже не знаю, что такое средства, и когда же наконец они позволят нам ходить в сад. Я практически каждый день, кроме двух, остаюсь дома одна. Папа уходит куда-то, наверное, договариваться с теми самыми средствами, а я убираюсь дома, застилаю нашу с Марком кроватку, стираю вещи и кушаю то, что оставляет мне отец. Разумеется, помимо этого я читаю. Очень много, как мне кажется. Это катастрофически занимательно и интересно. Особенно мне понравился рассказ Генри, который повествует о молодой семье в дни Рождества. Потрясный рассказ. Но теперь я вновь с Марком, и мама с нами. Луиза говорит, что праздник – это тот день, когда тебе особенно хорошо, поэтому я думаю, что именно сейчас настали мои праздники …

 

 

21 год жизни

 

Можно с уверенностью в голосе сказать, что я счастлива. Поздравляйте, поздравляйте меня! Я окончила институт! Причём, с красным дипломом. Я утёрла носы всем этим «папенькиным сынкам», у которых в закромах мешки со значками доллара. Да, это рай. Теперь я очень часто печатаюсь в газетах и пишу всяческие милые глупости. Исключительно для себя, конечно же. Марк тоже завершил свои великие труды на факультете современной архитектуры. Он теперь у нас большая шишка. Я дико горда за своего родного братца. Вчера, когда шли к Пенелопе, разговаривали:

 

- Теперь ты построишь нам дом где-нибудь в середине Лондона?

 

- Какой ты хочешь?

 

- Нууу … Надо подумать … А помнишь Джеральда, нашего любимого плюшевого ослика? Помнишь его домик? Помнишь?

 

- Конечно, помню. Хочешь такой же?

 

- Хочу, только, чёрт возьми, совершенно не представляю, получится ли это с точки зрения постройки. Ты ж у нас теперь величайший архитектор всех времён и народов, давай сознавайся, получится такая штуковина или нет?

 

- Гипотетически, нет ничего невозможного, но для тебя и фактически, всё определённо получится. Даа … В такие моменты отчётливо понимаю, что я для него не сгусток пустой болтовни и даже не пожизненная обуза, а настоящая сестрёнка-близнец, которую он любит всем сердцем и лелеет насколько это возможно. Говорят, праздник – это тот день, когда тебе особенно хорошо, поэтому я думаю, что сейчас настали именно мои праздники …

 

 

6 год жизни

 

Он очень красивый, очень. Такой серенький, с пушистой кисточкой на хвосте. Теперь я таскаюсь с ним везде, но Марку тоже нужно изредка давать с ним поиграться. Нет, не буду. Марку достался домик, в котором будет жить Джеральд, кстати, так мы его назвали. Нам сегодня исполнилось по шесть, и мама с папой подарили нам плюшевого ослика. Не могу оторвать от него глаз. Вот только Марк занимается какой-то ерундой: он разобрал и по-новому собрал его домик. Похоже, он находит это занятие более интересным, чем расчёсывать шелковистую чёлку Джеральда. Фи, какая глупость. Оказывается, мальчики и девочки очень сильно отличаются друг от друга. А ещё Марк говорит, что через год мы пойдём в школу. Он очень умный, поэтому я верю ему. Кстати, мне не хватает книжек. Я перечитала всё немногочисленное домашнее собрание, поэтому мама сводила меня сегодня в настоящую городскую библиотеку. Теперь я готова там просто прописаться. Сегодня определённо лучший день в моей жизни …

 

 

20 год жизни

 

«Он очень красивый, очень. А ещё он очень рассудительный. Ева! Нельзя допускать до себя подобные мысли. Ты же не такая. Все эти телячьи нежности и чувства не для тебя. Очнись уже наконец!», - останавливала я себя, глядя в сторону Томаса. А ему случаем никто не говорил, что нельзя рождаться на свет таким красивым и сногсшибательным? Да уж были, наверное, случаи. У меня скоро случится умалишение от переизбытка чувств, определённо случится. Он учится вместе со мной на факультете филологии, что, кстати говоря, достаточно странно для молодого человека, но он, скорее, уникум, чем простой «молодой человек», эксклюзивный материал, так сказать. И в общежитии мы с ним живём в соседних комнатах. Всё-таки надо гнать от себя такие мысли, а то ещё ненароком учёба полетит псу под хвост. Это же просто девчачий максимализм, хотя кого я обманываю? Я по уши влюбилась, и это не пустые слова, а диагноз на весь учебный год. С таким диагнозом к врачам не ходят, с таким диагнозом надо обратиться к Марку, он, наверняка, знает, что нужно делать.

 

Похоже, нам дали одну работу на двоих, материал для которой нужно искать в библиотеке … Теперь я готова там прописаться. Сегодня определённо лучший день в моей жизни …

 

 

7 год жизни

 

А Марк был прав, мы действительно идём сегодня в школу, правда, все ребята такие нарядные, а мы … Эээ … несколько отличаемся от них. На мне какая-то старая юбчонка в складку и мамина блузка, которая определённо большевата, а Марка одели в брюки сомнительного качества и белую рубашку, хотя даже самый глупый двухлетний ребёнок невооружённым глазом определит, что она уже далеко не белая. Ну возможно, так нужно для нас. Может, мы какие-то особенные? Зато у нас, как и у всех есть множество учебных принадлежностей, таких красивых. Там линейки, ручки, цветные карандаши, тетради и букварь. Правда, я его уже раза на два перечитала, не почерпнув оттуда ничего интересного. Зачем он понадобился? Похоже, это останется для нас тайной. Ребята довольно странно на нас поглядывают. Да что такого-то?! Наверное, всё-таки дело в одежде или в том, что мы с Марком так похожи. Я ведь ещё нигде не встречала близнецов, зато очень много прочла о них. Вообще-то это патология, соответственно мы не должны были появляться на свет, но раз уж мы здесь, любите и почитайте нас. Мда … Ребята не собираются это делать  в ближайшем будущем. Что ж, время покажет …

 

 

19 год жизни

 

А Марк был прав, институт – это действительно не так уж отвратительно, как я себе представляла. Здесь есть довольно милые ребята, за исключением некоторых … По этими «некоторыми» я подразумеваю Кристину. Скорее всего, в ближайшем будущем мой лексикон пополнится ругательствами, если эта юная особа не покинет границы моего факультета. Она просто невыносима. Воображение каждого человека рисует свой определённый образ негодяя, так вот моему воображению далеко ходить не надо, образ сам, как некстати, нашёлся. Эти белёсые патлы, серые глаза, короткие юбки и шпильки, от которых меня уже изрядно подташнивает. Но что самое парадоксальное, все параллельные факультеты, точнее, мужская половина населения нашего института глаз от неё оторвать не могут. Какая-то неправильная у людей природная основа, скажу я вам. Хотя собственно, чего я бешусь? Плевать. Определённо, плевать. А я, кстати, делаю успехи. Мозги, как оказалось, не совсем в застое после летних каникул. А что уж будет дальше, время покажет …

 

 

8 год жизни

 

Отвратительно … Ребята до сих пор косятся на нас. Теперь понятно, почему. Мы просто разные. Вот и всё. Именно сейчас я научилась различать материал от души и мозгов. Так вот у них этого «материала» предостаточно, мы же, к сожалению, им обделены, зато мозги у нас с Марком отменные, не то, что у этих … Мы с Марком придумали особую систему (мама с папой, правда, о ней даже не догадываются): если какой-нибудь грёбаный второклашка или третьеклашка вздумает нам перечить, мы забрасываем его ругательствами и грубостями. Удивительно действенно. Некрасиво и до дикости некультурно, даже стыдно становится, но ничего не поделаешь, мы тут вроде «белых ворон». Не хочется быть ими. Побыстрей бы закончить начальную школу. К тому же родители стали всё больше экономить. Куда уж больше …

 

 

18 год жизни

 

Отвратительно … Второй курс. Учимся. Ммм … по крайней мере, стараемся учиться. Библиотека. Это то, что помогает мне держаться. Ну и разумеется, новость на миллион: мы с Марком теперь совершеннолетние! Хотя по сути, это не даёт нам каких-либо особых привилегий, просто мы выросли ещё на один год. Или постарели ещё на один год? Не столь важно. Нам восемнадцать. Гордость, непримиримой волной подкатывает к горлу. Нам восемнадцать.

 

Сегодня, пока ехала в институт, встретила в автобусе врача. Точнее, пьяного врача. Он пытался со мной заговорить, ему почти это удалось, если бы не моя остановка. Единственное, что меня поразило в его глуповатом монологе, так это …

 

- Смотри, - показывая тыльную сторону ладони, произнёс он, - Муха. Ты знаешь, что такое муха?

 

Положительный кивок моей головы.

 

- Хочешь, чтобы я её убил?

 

- Нет.

 

- А почему?

 

- Она ведь живая.

 

- И что?

 

К несчастью этого дядюшки, я вышла. Именно сейчас мне почему-то стало его катастрофически жалко. Возможно, ему вообще не с кем поговорить … Это только у меня есть любимый брат-близнец. Это у меня есть живая частичка души. Это у меня есть вечный собеседник. И это у меня есть моя жизнь. Одна жизнь на нас двоих. Куда уж больше …

 

 

9 год жизни

 

Финиш. Громогласный торжественный финиш. Конец начальной школы. По-моему, я не радовалась так с тех самых пор, когда нам подарили Джеральда. Это просто ни с чем несравнимое удовольствие – попрощаться со всеми этими неудачниками. Они же даже не могут отличить «абонента» от «абонемента». Хотя в этом и нет ничего удивительного. Материал перекрывает мозги. Определённо перекрывает. Теперь мы с Марком идём в старшее звено, и надеюсь, там мне понравится гораздо больше …

 

 

17 год жизни

 

Финиш. Громогласный торжественный финиш. Я сдала все вступительные на «отлично». По-моему, я не радовалась так с тех самых пор, когда закончила школу. Филологический факультет. Чертовски звучное название, вам не кажется? Сегодня тринадцатое … Ненавижу эту дату … Омерзительно … И совсем не потому, что я суеверная. «Воспоминания делают нашу жизнь ярче», - буквально недавно прочитала в каком-то пафосном журнальчике по психологии, пока сидела в очереди к стоматологу. Глубокое заблуждение, скажу я вам. Как раз таки мои воспоминания вносят в жизнь глухой отголосок прошлой серости, прошлой черни, прошлых изъянов. Я шагаю по жизни дальше, в будущее, стараясь не заморачиваться на прошлом, и надеюсь, там мне понравится гораздо больше …

 

 

10, 11 год жизни

 

Сумбурное течение моей жизни ничем не отличается от жизни Марка. Всё будто по шаблону. Родители стали до безобразия дёрганные, какие-то неприемлемо седые и чересчур нервные. Возможно, мы с Марком делаем что-то не так. Марк говорит, что нам не хватает денег, поэтому я решила совсем чуть-чуть подрабатывать: я пишу одноклассникам сочинения, а они дают мне немного фунтов, Марк же, в свою очередь, относит свои архитектурные творения на бумаге какому-то дяденьке, «личности N», как говорит он, за что тот приплачивает ему. Пока нам хотя бы хватает на обеды в столовой и какие-то безделушки. Постараемся протянуть …

 

 

16, 15 год жизни

 

Сумбурное течение моей жизни ничем не отличается от жизни Марка. Последние годы учёбы в этом «наипрелестнейшем» месте под названием «школа» и торжественное её окончание. По-моему, всё на редкость логично. В принципе, жизнь наша обделена всяческого рода логикой, но именно этот случай является шикарным исключением из правила. Единственное, что меня угнетает все последние дни, так это … убийство. Я со сдержанной ноткой в голосе буквально недавно заявила Марку, что сделала аборт. На его лице, к моему облегчению, не дрогнул ни один мускул. Он лишь будничным тоном спросил, когда это было, и похлопал меня по плечу. Обычное дело: в нашем-то интернате, до жути обычное. Это был Дин. У меня могла бы появиться девочка, хм, а быть может, и мальчик. А что если у меня появились бы близнецы? Интригующе. Какой-то датский учёный, изучая феномен близнецов, пришёл к выводу, что это вовсе не обычная патология, а что-то сверхъестественное, ведь даже между родителем и ребёнком нет такой сильной связи как между близнецами. Что же касается внешности, то на протяжении всей жизни кожа определённым образом меняется, обновляется и регенерирует, поэтому наши родинки по разным углам лица – обычное дело.

 

Ребенок … Собственно, что сделано-то сделано. К сожалению, у меня нет волшебной палочки из остролиста, и я не могу по её мановению, вернуть время назад, да и не особо-то хочется. Жить нужно одним мгновеньем, ведь даже не догадываешься, какое последует за настоящим, сегодняшним … Постараемся протянуть …

 

 

12 год жизни

 

Так продолжаться больше не может. Недавно глянула в медицинский справочник (благо, я не совсем спятила, чтобы подаваться в медицину. Он просто попался мне на глаза) и поняла, что причиной наших с Марком сильных головокружений является полнейшее истощение. Скелеты, обтянутые кожей – вот как бы следовало нас называть. Родителей это, похоже, не особо волнует; мы привыкли им доверять, поэтому думаем, что скоро всё наконец-то образумится. Довольно странно, но недавно мы с Марком видели один и тот же сон. Но, по правде говоря, мы проснулись с испариной на лице и истошными ночными воплями … Улыбки у папы и мамы на лицах, мы с Марком какие-то до безобразия радостные. Мама берёт из плетёной корзины большое красивое сочное яблоко, разрезает его пополам, правую дольку отдаёт мне, а оставшаяся часть выскальзывает из её руки и разбивается словно стеклянная … Будто и впрямь стеклянная … Красные осколки постепенно из твёрдого состояния превращаются в жидкое и начинают походить на кровавые пятна на полу идеально белоснежной кухни. Лица матери и отца как-то неестественно вытягиваются, они молниеносно седеют и просто исчезают, испарившись в воздухе. Мы с Марком остаёмся одни …

 

 

14 год жизни

 

Так продолжаться больше не может. Я не вынесу этих глупых издёвок в сторону любимого братишки. Собственно, я уже не раз калечила эту стерву, значит, оказалось маловато … Хорошо, покалечим ещё, раз уж вы так настаиваете, Беллатриса. Мы уже второй год здесь. Глупо, просто глупо. Всё ведь могло бы быть иначе. Мы могли бы быть с родителями, но нет же, я сейчас здесь сижу и обдумываю планы кровавой мести для этой ненормальной. Жизнь и так уже научила всему … Думаю, пора моему ангелу-хранителю остановиться преподносить мне «подарки судьбы». Хм, кстати, а вот интересно: ангелы-хранители у близнецов разные? Или один и тот же? Хотя, я думаю сейчас у нас наши «родные» ангелы-хранители …

 

 

13 год жизни

 

Не любить, не страдать,

 

Не делить, не мечтать,

 

Не губить, не писать,

 

И не жить, не кричать …

 

Это единственное, что теперь вертится в моей голове … Наша с Марком история жизни крутым образом изменилась. Тринадцатое число … Ненавижу этот день … Запах гари. Рыжие языки пламени. Резь в глазах. Крик мамы, отца и Марка … Странно, но это всё пролетело перед моими глазами катастрофически мгновенно. Словно и не было ничего, а душу просто теребят пришедшие из ниоткуда воспоминания. Наверное, мы с Марком всё же родились в рубашке, потому что, в отличие от своих родителей, мы существа ещё из плоти и крови, в то время как они … По началу я просто не могла даже свыкнуться с мыслью, что их уже нет, но всё же бывает в первый раз … Первая слеза, первая победа, первое разочарование, первая мысль … Они ушли. Нет, они не покинули нас, они решили на время расстаться, чтобы радость последующей встречи была несказанно велика. Они были. Они есть. Они будут. Просто они деформировались во что-то бесплотное, чуть осязаемое и на редкость прозрачное … Когда сидишь на небольшом балкончике здания нашего интерната, то можно увидеть чуть колеблющуюся дымку призрачных облаков, которые попеременно сменяют друг друга на посту. Они такие лёгкие и совсем невесомые. Марк говорит, что это именно они. Наши родители. Просто им так захотелось: на время оставить нас. Нет, мы не ревели. Нет, мы не боялись. Просто мы привыкли к такому образу существования. И когда нас забрали сюда, в детский дом, мы просто почувствовали себя в своей тарелке. Здесь не нужно задумываться о будущем, здесь нужно предпринять попытку дожить хотя бы сегодняшний день. Просто постараться. Ради себя, ради Марка, ради родителей … Теперь я достаточно часто их вспоминаю … Они не были необходимы нам с Марком как воздух, просто они были … Мы привыкли к исключительной самостоятельности с самых ранних лет, поэтому горечь утраты, наверное, и не легла таким тяжёлым грузом на наши плечи … Мы продолжаем жить, ведь мы-то одно целое … У нас была, есть и будет одна жизнь на двоих … Что бы ни случилось …

 

 

Эпилог

 

 

26 год жизни

 

«Знаешь, а ведь про нас можно было писать мемуары. Зюскинд сравнивал своего героя Гренуя с микробом, который приспособится к любой среде и непременно в ней выживет. Мы, по сути своей, ничем от него не отличаемся. Рождение, негласное воспитание, пустой холодильник, пожар, смерть родителей, интернат, отнявший большую часть нашей жизни, скитание по лондонским трущобам, постепенное становление на ноги, приличная работа, квартира в центре Лондона, успех и … конец, как бы странно это ни звучало … Ты ушёл, оставив меня предоставленной самой себе. Ты ушёл, сказав лишь: «Теперь ты за главную». Ты ушёл, даже не хлопнув дверью, как обычно это делал. Ты просто ушёл. Болезнь проглотила тебя с головой. Хотя странно, что она проглотила только тебя одного – болели-то вместе … Вместе. Мы всё делали вместе. Всё. Частичка меня теперь лежит здесь, под землёй, колышимая только передвижением всяческой мрази типа червей и серых крыс. Вирусный гепатит. Таков был наш с тобой диагноз. Но если я подтвердила своё звание величественного микроба, то ты – нет … У тебя развился цирроз печени, из-за чего, собственно, ты и здесь … Ты, фактически, был готов к этому. Нет, ты не поправлял чистое больничное бельё, ты не причёсывался, ты не пытался насытить последние моменты жизни яркими красками, ты был готов морально, не физически. Если бы у меня спросили, почему я не плакала на твоих похоронах, я бы просто ответила: «Марк бы запретил». Я знаю, ты ненавидел моих слёз. Что ж, я преклоняю перед тобой колени и продолжаю любить и помнить тебя. Твоя половинка яблока сломалась. Кстати, я до сих пор живу в доме, который ты для нас построил. По плану жилища Джеральда … В точности такой же … Я буду стараться карабкаться дальше, я буду стараться жить дальше и я буду стараться любить, как бы ты этого и хотел». Последний раз вглядываюсь в надгробную плиту с гравировкой «Марк Брайан Томпсон. 1864-1889. Одна жизнь на двоих …», опускаю тяжёлые веки, вслушиваюсь в едва ощутимый осенний ветерок и вновь открываю глаза. Наверное, сейчас ему хорошо. Наверное, сейчас он сидит с родителями и распивает горячий шоколад, вспоминая старые времена. Быть может, лет через пятьдесят и я там буду. Непременно буду. Буду делить эту одну великую жизнь на двоих …

by Дульсинея_Табосская

 

imagined_friend (written_by_unknown) все записи автора

Ресница за ресницей … Палец за пальцем … Движение … Утро, ничего не поделать … Взгляд, ещё один. Хм, плакат кумира напротив, телевизор. Взгляд направо: опять плакат, только другого ракурса … Взгляд: О, чудо новейших современных технологий! «Комп», как принято на сленге … Ступни тянутся к домашним тапочкам, тело начинает осторожно просыпаться. Шея затекла … Очередное пробуждение. Знаете, когда мне говорят о каких-то гениях, суперзвёздах или безумно известных личностях, я живо представляю, что каждое их утро чем-нибудь отличается от предыдущего: сменой места, мебели, города, страны … а каждое же моё утро не наполнено изюминками или хотя бы какими-то отличиями. Всё до дикости обыденно: встать, надеть халат, продрать глаза, распахнуть дверь своей комнаты, поприветствовать бабушку, умыться, позавтракать. Глупо …. Хотя кто знает? Возможно, множество брошенных детей мечтают лишь о таких началах дня. Я ни о чём не жалею. Как и любой подросток у меня было всё: потрясающая семья, преданные друзья, отличная репутация в школе. Я не столкнулась с проблемами типа: непонимание окружающих, проблемы с мамой или дурацкие придирки со стороны учителей. Ответственность, прилежность, аккуратность – качества, которые сопутствовали мне на протяжении учёбы. Признаюсь, я ненавидела, когда кто-то обходил меня в чём-либо. Будь то олимпиада, конкурс, соревнование. Я привыкла быть первой, как бы банально и глупо это не звучало.

 

Лучшая подруга - свет в окошке. Я делилась с ней всем, по большому счёту, даже тем, чем не нужно было делиться. Не любила обсуждать мальчиков, наверное, поэтому-то их никогда и не было. Мы как-то нашли друг друга … Просто взяли и нашли …. Как влюблённый находит свою половинку, как кошка находит загнанную мышь, как повар находит правильный ингредиент. Понимание и готовность – вот качества, нужные нам в дружбе. Она была очень красивой. По-моему, даже чересчур. Смуглая кожа, миндалевидные глаза, правильной формы губы, осиная талия. Странно, но даже она не пользовалась популярностью у лиц противоположного пола, что уж до меня … Меня всегда ставил в тупик вопрос или, точнее, просьба: опиши себя. До жути глупо, поэтому не стану вдаваться в подробности о своей непримечательной внешности или эксцентричном характере. Была ещё одна хорошая подруга, абсолютная противоположность первой. Эта была с толикой мальчишеского эгоизма, харизмы, девчачьей изюминки и доли одиночества в душе. Она знала себе цену и не допускала до себя лишних людей. В другом, не нашем, коллективе она прослыла бы одним простым словом: пацанка. Я же была какой-то средней субстанцией между первой и второй.

 

Я не особо любила читать, но если находила стоящую меня книгу, не отрывалась от неё. Что же до моей мечты, то сначала я хотела побывать в Лондоне, затем в Магдебурге. Глупо, - скажете вы, а нет. Вот такие вот мечты у пятнадцатилетнего подростка. И вообще всё в этом мире относительно. Соответственно, относительно взрослого человека моя мечта – просто сгусток юношеского максимализма, но относительно ребёнка пяти лет, который бы всё отдал ради того, чтобы получить заветную сладость, она просто глобальна. «Если чего-то очень сильно захотеть, вся Вселенная поможет тебе в этом», - утверждал Коэльо. Единственный писатель, книги которого были для меня шедевральны. Я всегда придерживалась именно этого его мнения, именно этой его фразы, но подсознательно не верила в то, что что-то особенное может произойти со мной. Вот я и добралась, как мне кажется, до своего истинного страха. Можете посчитать меня сумасшедшей, но я боялась того, что на всю жизнь останусь совершенно неприметной, затерявшейся в толпе личностью. Вот просто совершенно неприметной. Всегда хотелось выделиться чем-либо. И только сейчас, здесь я понимаю, насколько дурацки были мои страхи. Что же касается взрослой жизни, я стала преуспевающей журналисткой, по крайней мере, в пределах своего городка. Но … увы … опять-таки неприметной. Я не стала примером для окружающих и даже просто не завоевала авторитет своих коллег, чем была несказанно огорчена. Просто обыкновенная, чересчур смазливая писака. Я даже не сумела построить семью! У меня не было мужа, детей, да хотя бы обыкновенной преданной собаки. Окунувшись с головой в работу, постепенно начинаешь выпускать такие «мелочи», как любовь, домашний очаг, романтика и всё такое. И однажды я попыталась сделать то, что давно собиралась: покончить с этой дерьмовой жизнью. «А почему бы и нет, собственно говоря?», - сумничала я, открывая баночку с клафилином. Поскольку я всегда отличалась примерными манерами и последовательностью действий, я сходила в аптеку, купила огромную стеклянную баночку с этим наичудеснейшим, на мой взгляд, средством, приготовила для себя «местечко» на диване и принялась за дело. Оглядев все мыслимые и немыслимее уголки своей крохотной съёмной квартиры, единственным положительным качеством которой было лишь то, что в ней чрезвычайно удобно и быстро убираться, я высыпала большую горсть таблеток на ладонь, поднесла их ко рту, как вдруг …

 

 

- Геля, мать твою, открывай давай! – послышался столь знакомый голос Юрки. Вот уж кого-кого, но его-то я фактически ждала. Просто это единственный человек, который был дорог мне, и которому была дорога я. Я доверяла ему и жила всё «то» время исключительно для него. Он потрясающий друг, поэтому я всегда гордилась им. Мы вместе учились на факультете, но наши дорожки разошлись, а потом мы как-то случайно встретились в одной из городских библиотек. На данный момент с полной уверенностью в голосе можно сказать, что кроме Юрчика у меня никого, ровным счётом, никого не осталось. Родители уже давно укатили за границу, со всеми школьными и институтскими подругами я просто-напросто потеряла связь, а он был для меня чем-то особенным. Каюсь, но я не любила его по-настоящему. Друг … Хороший, преданный друг, никогда не обременяющий заботами или ненужными мыслями. Существует глупое суждение о том, что не бывает дружбы между лицами противоположного пола, то бишь между парнем и девушкой. Так могут утверждать люди, никогда не познавшие подобных отношений. К тому же в современном мире существуют и не такие связи, поэтому грех удивляться нашей дружбе. Я даже на долю секунды обрадовалась, что успею с ним попрощаться.

 

 

- Подожди секундочку! Я сейчас халат наброшу! – на ходу сочиняла я, пряча под матрас заветную баночку, - Эээ … Проходи …

 

- Привет! Ты издеваешься, что ли?! Как это понимать? – сразу разошёлся Юра. Вообще-то он дико добрый и отзывчивый, но когда раздражается, то лучше не встревать в его глубокие раздумья или, наоборот, невыносимые крики.

 

- Что понимать?!

 

- Я стучусь уже полчаса, наверное! Ты не слышишь?!

 

- Вообще-то «кто-то» собирался починить мой дверной звонок … Ты не знаешь, по какой причине этот «кто-то» отлынивает от своей прямой обязанности? – с издёвкой проговорила я, тыкая указательным пальцем в сторону Юрки.

 

- Ну ладно, ладно, починю … - ответил он и, хитро улыбнувшись, добавил, - … когда-нибудь …

 

- Юр, если честно, то ты пришёл не в самый подходящий момент …

 

- Геля! Что я слышу! Только не говори, что у тебя в шкафу прячется какой-то обворожительный голубоглазый блондин! – хмыкнул он и присел на пол. Мы любили вот так вот вечерами просто сидеть на моём полу и рассказывать друг другу истории. Могли просидеть и до утра, а потом, спохватившись, галопом бежать на работу, хотя ему-то некуда было бежать. Постоянной работы у этого лентяя не было. Он целыми днями напролёт шатался по городу, где-то подрабатывая или занимаясь абсолютным ничегонеделанием.

 

- Нет, его там по обыкновению своему нет, к сожалению …

 

- Смешная же ты. У тебя бы было парней наперебой, если бы ты их не отшивала. Разве не так?

 

- Нет, не так, знаешь! Их попросту никогда не было и не будет в ближайшем будущем …

 

- Так, всё, хватит нюни распускать. Пойдём прогуляемся, что ли?

 

- Не хочу я. Ты чего-то определённого от меня желал или так, поболтать?

 

- А «чего определённого» я могу от тебя желать? – передразнил Юрка меня.

 

- Вопросом на вопрос отвечать неэтично, понятно? И вообще, это моя жизнь! Хочу нюни распускаю, хочу бросаю конфетти с криками «АЛЛЕЛЛУЯ!!!», хочу пью сырую воду, хочу … - и тут размахавшись руками в воздухе, я осела на пол и начала реветь. Вот просто ни с того, ни с сего. Всё-таки нервишки у меня пошаливали всегда, но чтобы опуститься до слёз - никогда. Впервые плачу не одна, пялясь в монитор ноутбука, а перед кем-то. Даже стыдно стало. Юрчик рванул, подлетел пулей ко мне, нежно обнял и начал поглаживать по голове, а я словно ненормальная истеричка ревела, уткнувшись в его грудь.

 

- Гелечка, успокойся. Всё в порядке, я ни коим образом не хотел тебя обидеть, - он, судя по всему, был крайне ошарашен столь новым для него поворотом событий.

 

- Просто не лезь в мою жизнь! Кто просил навязываться в мои друзья?! Кто, я тебя спрашиваю?! Молчишь?! – и тут я разревелась ещё больше. Почему мы всегда сваливаем отрицательные эмоции, глупые переживания или просто ненужные оскорбления на близких и дорогих нам людей? Это несправедливо по отношению к ним, хотя, возможно, на то они и близкие, чтобы выдерживать наши дурацкие выходки. А я, по всей видимости, просто не сдержала всего того, что, как говорится, «накипело». 

 

- Да, я, наверное, действительно пришёл не в самый подходящий момент … Заяц, тебе плохо? Что случилось-то?

 

- Ничего, - шёпотом ответила я, начиная успокаиваться. Мои плечи стали изредка подрагивать в такт тихим всхлипам. Я сидела, намертво вцепившись в Юрку. Такая железная хватка. Прошло, наверное, минут сорок, после чего я наконец-то закончила своё стыдливое нытьё и осторожно, почти беззвучно убрала подушечками пальцев остатки слёз. В эти сорок с небольшим минут уложилось всё. Перед глазами проносились всяческого рода картины из моего ничтожного существования под названием «человеческая жизнь». Я начала приходить в себя, словно только что вышла из какого-то длительного забытья.

 

- Ты гулять хотел? – тихо спросила я, ослабляя ту самую мёртвую хватку.

 

- Что? – вышел из ступора Юрчик, - А ну да, конечно, пошли!

 

Он боязливо поднялся с пола, помог встать мне.

 

- Я … Эээ … пойду умоюсь, ты меня на улице жди, - промолвила я и направилась в ванную. Смыв холодной водой остатки глупого рыдания, я вновь устремилась к дивану. Дрожащей рукой я подняла матрас и достала баночку. «Надо … Просто надо …» - билось у меня в голове. Я снова открыла заветную крышку. Заглянула внутрь, словно там ни что иное, как спасение и начала высыпать по горсточкам клафилин.

 

- Я сумку забыл! Самое ценное в моей жизни! Долго тебя ещё ждать?! Там жара невыносимая! – казалось, я сейчас умру не от того, что наглотаюсь химикатов, а от инфаркта, который, кстати, получу от этого несносного парня.

 

- Чёрт тебя подери, Юра! Зачем так пугать-то?!

 

- Ну, извини, Геля. Просто ты же знаешь, что роднее тебя и моей сумки у меня никого нет.

 

Да, за свою безразмерную сумку Юрик был готов убить самого Зюскинда, даже не взирая на то, что именно его книги были самыми любимыми. Он всегда говорил, что «его сумка – это не просто тряпка, прошитая грубыми нитками, а целое жизненное состояние, которым только он в силах обладать», на что я всегда отвечала, что «просто это единственное имущество, не считая двух рубашек и пары брюк, которое у него есть». Впрочем, сейчас это не было столь важным.

 

- Ну, хорошо, пойдём, - после некоторого молчания согласилась я, пряча за спину всё ту же самую банку и осторожно ссыпая туда содержимое моей ладони.

 

 

***

 

- Ну почему же? Она довольно-таки обеспеченная, просто сейчас, наверное, не лучшие времена. Ей лет 26 с небольшим, и у неё есть маленький ребёнок.

 

- Ой, можно подумать! Великая ясновидящая! Давай выкладывай про неё ещё что-нибудь!

 

- Ага, разбежалась! Теперь твоя очередь! – прикрикнула я, проглотив очередную порцию пломбира. Мы уже гуляем часа три по набережной, словно других забот у нас вовсе нет. Хотя … Какие там заботы? Завтра я вновь приду на работу, напишу что-нибудь ненужное и … Стоп, я же решила покончить с этой дерьмовой жизнью, или не так?! Так! Ну и?! Что- то не хочется … Хочется просто-напросто забыться и гулять, гулять, гулять, рассматривая всех прохожих. Ещё в институте мы с Юркой баловались: выходили на улицу, выбирали определённую «жертву», рассматривали и определяли, кто это, чем занимается, имеет ли потомство и всё в таком духе. Просто от нечего делать. И знаете, довольно занимательно, но когда вдумаешься в то, что серьёзная девушка с золотой медалью и красным дипломом  за плечами шатается по улицам с оболтусом-лентяем и балуется «от нечего делать», волосы дыбом встают.

 

- Хорошо, видишь вооон того молодого человека?

 

- Угу.

 

- Так вот, он владелец крупной недвижимости, у него нет жены, нет детей, и ему, по моим меркам, лет 30. Как думаешь, правда?

 

- Знаешь, я надеюсь на твой природный талант по разборчивости в людях.

 

- Может, тебе познакомиться стоит?

 

- Юр, ты с утра головой ни обо что не ударялся? Может, солнечный удар или ещё что-то в этом роде?

 

- Ну Ангелина, - захныкал Юрик, - Надо уже как-то начинать личную жизнь строить, иначе …

 

- Ну договаривай! Что там иначе?

 

- Иначе … Плохо будет, вот что!

 

- Ох, я уже боюсь кары небесной.

 

- Ладно, я понял: разговаривать с тобой бесполезно … Ты как баран, ей Богу!

 

- Отлично! Я баран! Потрясающе …

 

Мы вот так вот проболтались на улице ещё часа два и, по-дружески обнявшись, разбрелись по домам. Юрчик жил со своей сестрой, которая фактически и содержала этого несносного парня, но нельзя сказать, что он был абсолютно бесполезен:  Юрка просто мастерски готовил. Не знаю, откуда он научился этому ремеслу, потому что по профессии он как-никак журналист, но каждое его блюдо было не просто фантастическим, оно было в своём роде уникальным. Какой-нибудь обыкновенный шафран он с лёгкостью мог превратить в незабываемый шлейф ароматов, соединив эту бесполезную приправу с чем-нибудь не менее бесполезным. От подобных мыслей у меня приятно заныло в животе, и я направилась в ближайшую кафешку. Усевшись поудобнее, я заказала несколько пирожков и чай с лимоном. Да мне больше и не нужно было. Вместо того чтобы занять свою голову чем-нибудь полезным, я вновь начала перебирать немые сцены, произошедшие со мной за сегодняшний день, в частности, попытки к самоубийству, как бы страшно и грозно это не звучало. «Самоубийц не любят там, наверху», - прокручиваются в голове бабушкины слова. «А меня не волнует, что там, наверху, гораздо важнее сегодняшний, реальный мир, который, кстати говоря, меня пока ничем, абсолютно ничем не порадовал»,- ответила я на свои же мысли. Я уже который день взвешиваю все «за» и «против» моего сумасшедшего поступка. Честно говоря, даже сама не понимаю, зачем делаю это. Наверное, опять детский страх … Наверное, опять хочется внимания … Наверное, Юрик прибежит, дяденьки в белых халатах и коллеги-журналисты наконец-то почтят мою память … Смешно, по правде говоря, становится. Опять ненароком возвращаюсь к своей собственной теории относительности: люди, у которых «ни кола, ни двора», как говорится, просто обзавидовались бы моему образу жизни, но успешные дамочки в платьях от Гуччи с кредитками в кожаных кошельках, с мужем под ручку и сынишкой лет пяти жалели бы меня всю свою оставшуюся жизнь. Самоубийство – это не конец жизни, а лишь её начало, только где-то в другом измерении. Хотя … Возможно, я не нуждаюсь в этом глупом поступке, но ведь нужно жить ради чего-то, а ради чего жить мне?! Просто поддаться ничем непримечательному жизненному течению? Или всё-таки постараться что-то изменить?

 

Мои бредовые мысли вдруг прервала беспардонная официантка в забавном чепчике Аля 80-ые и кружевном красном сарафанчике, от которого я невольно поморщилась. Ненавижу красный.

 

- Девушка, мы уже закрываемся! Дожёвывайте свой остывший пирожок и прикрывайте дверь с наружной стороны! – она помахала передо мной замасленной тряпкой и удалилась куда-то вглубь помещения.

 

Я допила чай, доела свой «лёгкий» ужин и направилась домой.

 

«Мда, похоже, мы действительно загулялись …», - подумала я, осознавая, что дорога до моего жилищного «амфитеатра» будет долгой. По правую сторону от моста, который сопроводит меня до самого дома, находилась набережная. Чудное место, по правде говоря, просто великолепное. Когда у меня бывал творческий или душевный кризис, лишь атмосфера этой местности помогла выйти из забытья, лишь здесь я чувствовала себя настоящей, лишь здесь … Мои мысли прервал блёклый высокий силуэт, свесивший ноги через перегородку моста. «Парень, наверное, тоже решил заканчивать своё жалкое существование, - подумалось мне, - Хотя, что может быть унизительней моего?»

 

- Я думаю, не стоит. Семь из десяти случаев самоубийства оканчиваются глупым вылёживанием в больнице под капельницей, - отчеканила я совершенно спокойно, будто не видя перед собой единомышленника.

 

- Тоже пробовала?

 

- Пыталась, но меня остановили. Глупо, да? Лучше б не начинала вообще …

 

- Возможно. Значит, ты нецелеустремлённая, раз не хочешь довести дело до конца. А я хочу. Знаешь, я много думал по этому поводу и наткнулся на мысль, что некоторые вообще не должны жить. Зачем?! Не вижу смысла …

 

- То есть удержать тебя попросту бесполезно?

 

- Конечно. Что я тут забыл? К тому же люди уже тысячелетиями задаются вопросом: есть ли жизнь по ту сторону края? Я тоже нормальный. Я тоже хочу знать.

 

С первых слов мне показалось, что этот парень – особая творческая личность. Он рассуждал достаточно здраво, но странно, хотя в последнее время я уже перестала удивляться чему-либо. И лишь после нескольких минут разговора я отчётливо разглядела его с ног до головы. Он был чуть постарше меня, с какой-то женской элегантной стрижкой, серёжкой в брови, многочисленными бирюльками на шее, незамысловатыми, но достаточно тонкими чертами лица и идеальным ногтями, выкрашенными в чёрный цвет. Странновато для молодого человека, не находите? Но мне почему-то подобного рода самовыражения не кажутся особенными в наше-то время. Само его телосложение оставляло желать лучшего: он не был костлявым, отнюдь, но было в его внешности что-то девчачье. «С учётом того, что я сама до жути миниатюрная личность, мы бы неплохо смотрелись вместе. Мда … Что творится в моей голове, когда напротив у самого края пропасти стоит человек?!» - одёрнула я себя мысленно.

 

- Ты случаем не художник?

 

- Хм, нет, но хотел им стать. Вообще-то я гитарист. Играю в своей группе. А сейчас … Хотя какая тебе разница?! Я умру минут через десять.

 

- Ну кто-то же напоследок должен с тобой поговорить, - хмыкнула я и села на тот самый парапет, свесив ноги к столь далёкому и одновременно близкому водоёму.

 

- Наконец-таки решилась?

 

- У каждого человека своя причина самоубийства, как бы грозно это ни звучало из моих уст. Значит, и у тебя должна быть. Какая, если не секрет? – не ответив на поставленный для меня вопрос, начала было я.

 

- Ну, знаешь … - он немного помолчал, а затем всё-таки не совсем однозначно ответил, - Вот ты рождаешься, растёшь, вырастаешь, словно семя, начинаешь работать, содержать себя, находишь вторую половинку, которую когда-то в прошлой жизни по ошибке где-то потерял, продолжаешь род, радуешься, наблюдаешь до безумия приевшиеся пейзажи, дышишь до безумия приевшимся воздухом, делаешь до безумия приевшиеся телодвижения, наконец, состариваешься, проживаешь свои последние года в достатке и скучном до безумия приевшемся окружении и … бабах! Умираешь своей смертью. Тебе по душе такая жизнь? Всё словно по шаблону. Тошнит. Надоело. Хочется разорвать этот тысячелетиями складывающийся традиционный жизненный круг, если его вообще можно так назвать. Не жизнь, чёрт возьми, а существование какое-то …

 

Я внимательно вслушивалась в каждое его слово и всё больше убеждалась в своем правильном, на мой взгляд, решении. И именно в те моменты мне показалось, что я нашла единственно родственную мне душу.

 

- А почему выбор пал на набережную? Можно же было, я не знаю, таблеток наглотаться, или изящно пустить пулю в лоб, или ещё что-нибудь?

 

- Понимаешь, я по сути своей дико люблю воду, и гламурненько утонуть было бы самым логичным решением, - и мы в унисон рассмеялись, таким детским звонким смехом, когда не нужно думать о чём-то постороннем, просто сидеть и глупо закатываться со смеху.

 

- Ну умереть гламурненько – это, конечно, не каждый сможет. Возьмёшь меня с собой?

 

- Конечно, возьму, - он дотронулся до моей ладони и накрыл своей, - На счёт: раз, два, три …

 

 

***

 

«Это уже рай? Тогда я лежу на облачке. Белом пушистом облачке. И вокруг всё такое беленькое», - подумалось мне. Я попыталась продрать глаза, как меня ослепил ярко, до боли белый цвет. Я поморщилась, но всё же разлепила сомкнутые веки.

 

- Ну здравствуй, - поприветствовал меня знакомый голос.

 

- А я где, можно спросить? – тело вдруг начало болезненно отзываться на мои попытки встать.

 

- Ты помнишь меня? Помнишь набережную? Прыжок? Помнишь?

 

- Дда … Помню … - я наконец отчётливо разглядела обладателя голоса. Это был тот самый парень, гитарист, с которым у нас получилось одно самоубийство на двоих. Он рядом, значит, я стопудово в раю.

 

- Как бы ни прискорбно было тебе говорить, но мы выжили … И теперь мы оба в больнице. Но если я отделался лёгким сотрясением мозга и парой царапин, то ты проваляешься здесь ещё как минимум неделю. Вот так, сестрёнка, - это звучало как приговор, хотя приговор таким приятным голосом можно было слушать и слушать. И тогда я вспомнила все события минувшего дня. Вдруг как-то подумалось, что вот оно счастье, сидит сейчас рядом, всё также держит мою ладонь в своей руке, и всё также мы, двое жалких людишек, продолжаем свой жизненный круг. Наверное, это и есть та самая возможность продолжить круг нашего дурацкого существования, а раз уж мы люди, по закону жизни нам и полагается доживать свой остаток дней именно так, шаблонно. Уже ничего не удивляет. Мы попали именно в ту статистику, когда «Семь из десяти случаев самоубийства оканчиваются глупым вылёживанием в больнице под капельницей». Значит, так надо. Значит, так и будет …

 

- Кстати, я так и не узнал твоё имя.

 

- Ангелина … - вот оно, счастье …

 

 

by Дульсинея_Табосская

Это закрытое сообщество, созданное молодыми и талантливыми писателями, дабы потешить вас, дорогие читатели, нашими произведениями.

Читайте, наслаждайтесь, комментируйте.