Ghlindig все записи автора ***
Так странно все. Идешь по улице и встречаешь людей… одних и тех же людей, каждый день. Прелести маленького города. Ты идешь и смотришь на них, они изо дня в день одни и те же… и ты тоже. А порой, в такие странные дни, как сегодня, когда чувства по непонятной причине обостряются, ты смотришь на них по-другому… И вдруг замечаешь ужасные вещи. Оказывается, мальчишки, с которыми учился в школе, уже бреются наголо, чтобы скрыть седину. Или зачесывают волосы на лысину. А девчонки, которых дергал за косички, уже идут под руку со своими дочками… И те достают им до плеча… А малолетки, которых мы в школьные годы даже не замечали, подъезжают к воротам своих дорогих коттеджей на своих дорогих автомобилях… И из карманов их дорогих костюмов выглядывают их дорогие мобильники… А ты идешь по центру все в таком же спортивном костюме, что и двадцать лет назад… Неужели прошло двадцать лет? Дико и страшно. Они изменились, все изменилось, прошло столько времени… А ты остался тем же. Будто остановился в развитии. Будто только им тридцать пять, а тебе все еще пятнадцать… Такого не может быть. Просто ты не замечаешь. И выглядишь наверняка по-дурацки в этом спортивном костюме. И у тебя тоже лысина или седина… День за днем, год за годом ты ходишь по одним и тем же тропинкам и улочкам, ты знаешь каждую выбоину и каждый камешек наизусть. Мир вокруг изменился, не однажды сменялась власть… А ты такой же, как двадцать лет назад. Есть ли причина для этого? Почему все ушли вперед, а ты топчешься и топчешься на своих пятнадцати годах? Что случилось с тобой в пятнадцать? Я даже не помню… хотя нет, я помню, просто я только сегодня осознал, что это и есть причина. Так четко и ясно, и удивился, что не понимал этого двадцать лет… боже мой, страшная цифра – двадцать лет. Я даже не помню его лица. И не помню его имени. Все, что я помню о нем – то, что он был в моей жизни. Он случился со мной. Только после этого все вокруг продолжало жить, двигаться и крутиться в собственном бешеном ритме, а я остался там, в мартовском холодном дне, в полутемной комнате, на смятой постели… Я остался там, где уже не вспомню его имени… Знаю, что это было, но не помню – его руки, касания губ… даже голос уже не могу воскресить в памяти, ничего, ничего… хотя нет – вот только что мелькнуло, словно стоп-кадр: солнечный свет сквозь полузакрытые шторы, и блик на полировке стола, и «Скорпионс» из бобинного магнитофона… и он стягивает брюки… и я гляжу на его живот, с тоненькой дорожкой волос, сбегающей вниз, на выступающие косточки… а в голове у меня мелькает мысль – вот, я буду помнить это даже через двадцать лет, эти косточки, эту незагорелую полоску кожи, эти тонкие пальцы, придерживающие брюки на бедрах… Так и вышло. Я помню его последние слова, когда он сказал мне, уходя: «Малыш, ты прекрасен… Я хотел бы, чтоб ты оставался таким всегда, таким, как сейчас…» Вот я и остался… Кем он был для меня? Почему он сделал это со мной? Почему, почему же так… Он был очень важным для меня человеком, наверняка ведь, иначе между нами не произошло бы того, что произошло… А теперь я не могу вспомнить даже его имени… Только косточки, к которым так и хочется прикоснуться… Я стою на балконе и курю сигарету за сигаретой. На небе сегодня много звезд, так много, что они начинают мельтешить у меня в глазах. Город спит… Я не хочу возвращаться в пустую квартиру, на этом балконе я чувствую себя гораздо уютнее. Деревья закрывают меня от остальных людей на этой планете… а может быть, это они, люди, прячутся от меня? Если отвлечься на секунду, то можно представить, что я - единственный человек на Земле. Только я один. Хотя - всегда есть сосед справа, такой же псих, страдающий бессонницей… так же, как и у меня, у него в три часа ночи горит свет, и играет музыка. Именно из-за музыки я стою на этом балконе битый час. Слушаю. Никогда прежде не обращал внимания на эту группу… Наверное, просто не было такого поганого настроения, как сегодня. Он крутит и крутит один и тот же диск уже не первый день, так что я даже стал различать слова… А сегодня вслушался – и потерялся… «Не питай, Чи бувало так, що я не міг заснути сам, Я стояв і лиш дивився, як ховає дощ Все, що сказано тобою, Всі твої сліди, бо так завжди... Просто мені так хочеться бути там де і ти, Так хочеться жити в тебе в полоні І бачити, як тікають від мене сни В твої долоні…» Мурашки по коже… Судорога в животе… Горячий комок в горле… Я представляю, что он поет это для меня… или я пою это для того, чьего лица не помню… Глупо, но так соответствует моему душевному состоянию. На самом деле мне некому это петь… И от этого еще сильнее хочется плакать. Поэтому я снова вытягиваю сигарету из пачки и щелкаю зажигалкой. Я снова маленький одинокий пятнадцатилетний мальчик. Я так долго был один, что перестал это замечать. Я двадцать лет был один. А сегодня с ужасом осознал… И теперь я понимаю, что мне некому сказать «люблю тебя»… в первый раз… хотя бы однажды сказать кому-то эти слова… хоть кому-нибудь! Научите меня… Помогите мне… пожалуйста… Если еще не слишком поздно… Я больше не могу… Не могу быть один! Эй, кто-нибудь… пока я еще рядом с вами… люди…