"как мы все-таки жестоки к нашим мертвым! стоит человеку умереть, как его торопятся упрятать в черный ящик, поплотнее закрыть тяжелой крышкой, и зарыть в землю." ("Ангел Хранитель")

"время от времени мы ездили на юг", - продолжает Жан-Поль Фор, который вел бродяжническую жизнь. Сегодня у нег была одна любовница, завтра другая...  Женщины, алкоголь, наркотики придавали его шумному существованию дополнительный драматизм. Этот неуравновешенный человек, подверженный меланхолии, тоске, безумию, наконец, обладал своего рода самоуверенностью. Рядом с Француазой Саган он чувствовал себя успокоенным. Она была глубоко одинока среди своих многочисленных друзей, но излучала любовь к жизни. Сжигающая страсть, которую он почувствовал к этой исключительно умной девушке, сослужила ему дьявольскую службу.

От людских глаз их скрывали горячие ночи Сен-Тропе, в которые они совершали всевозможные глупости и предавались сладострастию. Для Француазы и Жан-Поля это было царство свободы, радости, дружбы. дом романистки, где собирается вся компания, расположен в местечке Байи де Сюффрен с рядами высоких домов над портом, серых или цвета охры. За ними вился лабиринт узких и извилистых улочек, по которым бродили тощие кошки. Каждый день кто-нибудь приезжал, и всех приходилось устраивать.

Такое тесное соседство дало повод написать Александру Астрюку так: " Я не любил эту атмосферу, где смешивались оцепенение и волнение, эти бесконечные изматывающие ссоры и примирения, разобранные и никогда не убираемые кровати, где спали разнообразные посетители, пребывавшие в невероятной последовательности, для меня необъяснимой, это все напоминало отель, где останавливаются преимущественно на ночь. Самым удивительным для меня было это горячечное безразличие, своего рода гнетущая скука, искусно поддерживаемая маленькими глотками алкоголя и большими глотками дрожи: впереди смерть, на авто, несущихся прямо в ад".