Рассеянный, не понятно, откуда льющийся свет, воздух на чисто лишенный вкуса и запаха. Зал с ровными серыми светло-серыми стенами, полом и потолком. Пустота. Серая пустота, которая вписывает все воспоминания, опустошая разум, убивая, чувства, высасывает душу. Владыка Судеб зябко поежился. Черная фигура, замершая в нереальной позе со страшно вывернутыми в наручниках руками. Пленник, меняющий внешность как одежду был заперт на три тысячелетия в одном теле. Седые волосы перепутанным лунным светом, свалялись на полу. Цепи по знаку Намо рассыпаются в пыль. Мелькор с трудом подымается на ноги. Сегодня день освобождения от оков.
-Идем. - грубый окрик, не дающий забыть кто из нас кто, я не шевелюсь. Ты пытаешься привести меня в чувство пощечиной, наивный. Я не могу идти, не могу говорить, я просто отвык.
Твое лицо выражает беспокойство. Я могу слово в слово пересказать все, что ты думаешь:
"Черт не реагирует, там уже все собрались и ждут нашего появления."
Боишься, что твои братики решат, что ты не справился, что ты не компетентный тюремщик? Мальчишка. Легко подымаешь меня на руки, но нет, такого унижения я не перенесу, пока у меня есть ноги.
-Не надо, я пойду сам - шепот-хрип, тень моего когда - то прекрасного голоса.
И я начинаю заново учиться ходить, что бы снова познать эту науку, мне отведено не так уж много времени.


Взгляды, любопытные, полные ненависти и омерзения, ах юные дети Амана, вы ни когда не видели, ни чего отвратительней чем мое искореженное тело, вытащенное вам в назидание из сумрачного чертога. Видели, что делают с изменниками, то-то же детки.
Я вышел в круг судеб, и тут меня накрыло. Слишком громкие звуки, слишком сильные запахи, слишком громкие голоса и музыка. Чужая музыка, впивающаяся в кожу, раздирающая меня на части. Творения моих братьев диссонансом рвали меня на куски. Когда-то я мог с этим справляться, когда - то... пол резко рванул мне на встречу. Я потерял сознания.
В себя, меня привело осанвэ Манвэ:
- Очнись.
- Я весь внимание.
- Хорошо, ты раскаялся?
Эру, этот пафосный идиот все время моего заключения представлял себе этот день, я просто уверен, что он всю жизнь мечтал меня унизить. И вот, когда на конец-то пришел его звездный час, он не смог придумать ни чего лучше чем, его фирменное "ты раскаиваешься". Отец наш и это ты сделал королем Арды? У него же нет элементарного воображения, чувство юмора отрезало в тот день, когда ты обвенчал его с Вардой. Та еще, благородная леди.
Мог бы сам догадаться, не на секунду, что я не раскаиваюсь не на секунду, но на эту тему тебя просвещать не буду, не маленький уже.
- Я был - старшим, наследником, учеником, неудачей, загадкой; легкомысленным гордецом, занятым чем угодно, кроме того, что нужно; высокомерным, сдержанным, поверхностным... – мое осанвэ адресовано каждому из могуществ, и только потом я начинаю говорить в слух.
- Я раскаиваюсь во всем зле, что причинил. Не прошу сделать себя равным Вам, о возлюбленные братья мои. А прошу лишь позволения, сидеть у трона короля Мира, что бы слышать ваши мудрые суждения и восстанавливать свои потерянные силы, дабы в будущем исправить весь ущерб нанесенной Арде.
Хрипо вырываются слова из моего горла, эльфы морщатся, Ниенна и Эстэ опускают глаза, Ирмо своей силой поддерживает меня. Спасибо я за помню.
Могущества переглядываются между собой, слышаться отголоски осанве и хрустальным перебором звучит хор их голосов выносящих приговор
-Мы верим тебе брат наш.
А вот это зря.