Есть сны пустые, а есть особенные, вещие. Вот такой сон я видела в молодости. Мне приснилось, что я стою в полной тьме и слышу обращенный ко мне голос: «Родная мать хочет убить своего ребёнка». Слова и голос наполнили меня ужасом. Я проснулась, полная страха. 

Солнце ярко освещало комнату, за окном чирикали воробьи. Я посмотрела на часы - было восемь. Свекровь, с которой мы спали в одной комнате, проснулась тоже. 
- Какой страшный сон мне сейчас приснился, - сказала я ей и начала рассказывать. Свекровь взволнованно села на кровати и пытливо смотрела на меня: 
- Тебе сейчас приснилось? - Да, - ответила я. 
Она заплакала. 
- Что с вами, мама? - изумилась я. Она вытерла глаза и грустно сказала: 
- Зная твои убеждения, мы хотели скрыть, что сегодня в девять часов Ксана (моя золовка) должна идти в больницу на аборт, но теперь я не могу скрывать. 

Я ужаснулась: 
- Мама, почему вы не остановили Ксану? 
- Что делать?! У них с Аркадием уже трое детей. Он один не может прокормить такую семью. Ксана тоже должна работать, а если будет малыш, ей придется сидеть дома. 
- Когда Господь посылает ребенка, Он дает родителям силы вырастить его. Ничего не бывает без воли Божией. Я пойду и попытаюсь отговорить ее. 
Свекровь покачала головой: 
- Ты не успеешь: она вот-вот уйдет в больницу. Но я уже ничего не слушала. Не одеваясь, а как была, в ночной сорочке, я набросила на себя пальто, сунула босые ноги в туфли и, на ходу надевая берет, выбежала на улицу. 
Ехать было далеко. Я пересаживалась с трамвая на автобус, с автобуса на другой трамвай, стараясь сократить путь, а стрелка часов между тем перешла за девять... 

- Царица Небесная, помоги! - молилась я. 

С Ксаной мы столкнулись в вестибюле ее дома. Лицо у нее было осунувшееся, мрачное, в руках она держала маленький чемодан. Я обхватила ее за плечи: 
- Дорогая, я все знаю! Мне сейчас приснился о тебе страшный сон: чей-то голос сказал: родная мать хочет убить свое дитя. Не ходи в больницу! 
Ксана стояла молча, потом схватила меня за руку и потянула к лифту. 
- Я никуда не пойду, - плача сказала она. - Никуда! Пусть живет! 
Ксана родила мальчика. Он вырос самым лучшим из всех ее детей и самым любимым.