Книжку Сергея Сакина и Павла Тетерского (Собакки и Спайкера) "Больше Бэна" (именно так, через "э") в 2000 году наградили премией "Дебют", поругали за национализм и неполиткорректность, похвалили за живой и настоящий язык, поругали за неживой и искусственный язык, — сегодня эти путевые заметки двоих российских "подонков" воспринимаются уже чуть ли не классикой начала нулевых. Во всяком случае, это был слепок с тогдашней суматошной жизни, в которой еще даже не существовало слова "бабло", потому что все тогда сидели на лавэ. Дано: двое в Лондоне, раздолбаи и система. Вопрос: могут ли раздолбаи навалять системе? Спайкер и Собакка отвечали на этот вопрос положительно: воровали, изобретали хитрые махинации с чековыми книжками, разбирались с наркотиками, ночевали где придется, а потом один из них остался там, а второй уехал домой.
Русский scum попробовал на прочность лондонскую цивилизацию — теперь, значит, эта бездна с легким любопытством вглядывается в них. Русские подонки обладали наглым драйвом и уверенностью в том, что они круче любого Бена, и вообще прыгали, скакали и философствовали в обаятельнейшем стиле "дорогая, я увеличил ребенка". Дорогая, я увеличил подонка. Дорогая, я уменьшил Бена. Лондонская же цивилизация — то есть, в данном случае, режиссер Сьюзи Хэйлвуд — рассматривает русских подонков из совершенно другой точки и с совершенно другими эмоциями: those Russians к нам ездили-ездили, кто-то из них воровал по супермаркетам, кто-то скрывался от режима, кто-то скупал наши челси, а собственно, кто все эти люди? Сравнивать книжку с фильмом — сравнивалка не поворачивается: все равно, что сравнивать увлекательное путешествие муравьишки домой со здоровым любопытством энтомолога, составляющего свою коллекцию.
Книжка была своеобразным ответом — точнее, отсветом "Трэйнспоттинга" Дэнни Бойла; авторы экранизации, предсказуемо, дораздолбаились до мышей. Чтобы следовать невинной простоте шершавого языка подонков (не путать с языком падонкафф, возникшим гораздо позже), Сьюзи Хэйлвуд использует столь же простые и бесхитростные приемы, лучший из которых — внезапно появляющийся на экране синхронный перевод на основные языки мира. Как и в книжке, некоторые из этих приемов тупо повторяются, даже когда от них уже очень устаешь, а некоторые появляются и исчезают быстрее, чем украденная банка пива. Герои для режиссера — дети малые, они вызывают умиление, даже когда ссут на кровать и стены ужасной норы, где вынуждены жить. С другой стороны, малые дети должны извлечь из жизни какой-то урок, поэтому в конце фильма этот самый урок вдруг появляется: национализм и наркотики — это плохо, а вот дружба и любовь — это хорошо.
Как ни смешно, "Больше Бена" — это такая очень малобюджетная версия "Принца Каспиана", где главную роль сыграл тот же Бен Барнс. Ребята откуда-то очень издалека объявляются в волшебной стране, начинают жить там по своим законам, а потом способствуют тому, чтобы их добро победило тамошнее зло наиболее циничным способом. В фильме "Девственницы-самоубийцы", не имеющем никакого отношения ни к кому из героев "Больше Бена", одна из девочек в ответ на какую-то тираду человека в белом халате произносила очень правильную фразу: "Доктор, вы никогда не были тринадцатилетней девочкой". И это, в общем, главная претензия к создателям "Больше Бена". Ко всем — от пафосно-неубедительного Андрея Чадова до Ильи Лагутенко, чья песенка играет на заключительных титрах: простите, доктор, но вы никогда не были российским подонком.
Автор: Ксения Рождественская*Фильм.ру
TayaOstrr все записи автора
