Два года назад я решила выучить английский. Чтобы начать говорить, я стала искать англоязычных собеседников и пару месяцев назад нашла замечательную девочку Марчеллу из Англии. Ей 22 года и она учит французский и русский языки. Мы с ней раз в неделю встречаемся, вместе ужинаем и разговариваем час по русски, час по английски и немного по французски.
Марчелла по языковому обмену прожила шесть месяцев в Петурбурге и рассказала мне историю, которая мне очень понравилась, так она выражет особенности русского и английского характера. В Петербурге одна из её подруг-однокурсниц жила в семье у которой была дача, на даче огород, а в огороде росли свои сочные помидоры. И эти помидоры хозяйка подавала к каждому обеду, не переставая нахваливать, вот, какие у меня замечательные спелые сочные помидоры выросли. А однокурница совсем не любила помидоры, но заставляла себя их есть, не подавая виду, что они у неё поперёк горла стоят, потому что её английское воспитание, ей этого не позволяло, тем более, что она видела, как хозяйка горда своими помидорами. И терпеливо ждала осени, надеясь, что это время года положит конец помидорному обилию. Осень действительно положила конец помидорному сезону везде, кроме хозякиной дачи. Она продолжала их привозить и кормить ими свою пансионерку, приговаривая :"Везде помидоры отошли, а у меня вовсю продолжают плодоносить, несмотря на близость зимы". И английская студентка стойко продолжала есть нелюбимы помидоры, как того требовало её английское воспитание, а русская хозяйка продолжала щедро её ими потчевать до самого отъезда, следуя порывам русской хлебосольной души.

Оригинал записи и комментарии на LiveInternet.ru

https://eleroum.livejournal.com/10021.html

Документальный фильм Антона Уткина "Жито" стал лауреатом V открытого всероссийского фестиваля документальных фильмов "Соль земли". В белорусской деревне жители на своих небольших участках сеют рожь и, когда приходит время жатвы – выходят на поле с серпами, жнут, вяжут снопы, укладывают их в копны.

По своему обыкновению, Антон оставляет фильм без авторских комментариев, предоставляя слово тем, кого он снимает, или даёт возможнось снятым кадрам говорить самим за себя.

Фильм длится всего полчаса но заворживает надолго, не только благодаря прекрасной операторской работе Александра Вдовина и органично сливающейся с действием музыке Евгения Кадимского. Жатва, о которой повествует фильм, происходит также как много веков назад, с теми же орудиями труда, с теми же заботами, с теми же песнями (в фильме их исполняет фольклорная група "Гута"). Жницы повторяют движения жниц всех предыдущих поколений, протягивая нить от нас в глубину веков, сквозь столетия, и, возможно, тысячелетия, сквозь картины Венецианова, Брейгеля, Милле к древнеегипетским фрескам.

В умении увидеть в современной ему жизни анцестральные знаки, уводящие нас к истокам цивилизации, позволить зрителю ощутить связь веков – прошедших и грядущих, заключается редкое мастерство Антона Уткина.

Оригинал записи и комментарии на LiveInternet.ru

https://eleroum.livejournal.com/9894.html

Есть у нас на гуманитарном факультете студенты-пенсионеры. Их трое, два мужчины и одна женщина. Возможно их больше, но постоянно я вижу только этих троих. Между собой они не дружат, даже, кажется, друг с другом не знакомы, во всяком случае, я их вместе никогда не видела. Объединяет их то, что в своё время получить образование им не удалось. Сначала средств не было, потом семью надо было кормить. Но желание не прошло, и выйдя на пенсию они себе сказали : дети выросли, родители умерли, можно и в университет записаться, лучше поздно, чем никогда. Они в университете уже лет восемь-десять. Ходят на лекции, книги берут в библиотеке, в читальном зале сидят. Про женщину я знаю, что она работала в сельском хозяйстве. Фермером её язык назвать не поворачивается, по виду она, скорее, бывшая колхозница.

И вот, когда я наводила порядок в отделе переводной литературы, она ко мне подошла и робко спросила, знаю ли я книжку, которая называется - она развернула листочек, где было записано название, - "Эжен Онегин". -"Да, знаю" - "Хорошая?" - "Одна из лучших" -"Вот и преподаватель сегодня на лекции тоже сказал, что хорошая. Я могу её взять?" Хотела я её предупредить, что роман в стихах, и что в переводе многое теряется, но не стала. Мне так странно было, что кто-то никакого представления не имеет о том, что в "Евгении Онегине" происходит, да и завидно было, что вот она его в первый раз прочитает. Протянула ей "Онегина", а потом сказала коллегам, что в амнезии есть свои положительные стороны. Столько книг можно будет прочитать, как в первый раз.
А сегодня она пришла книгу возвращать. Я была в кабинете у моей непосредственной начальницы, нас было видно в окно, которое выходит в читальный зал. Бывшая фермерша-колхозница постучалась в дверь и сказала моей непосредственной начальнице : "Извините, пожалуйста, но мне очень хотелось поблагодарить, - указывая на меня,- вашу коллегу. Она мне такую хорошую книжку посоветовала!" И обращаясь ко мне : "Вы знаете, а переводчик-то всё перевёл стихами, и всё в рифму. Так красиво!"

Верите ли, приятно мне было так, словно это я "Онегина" не только написала, но и перевела.
Вот и мне довелось погреться в лучах славы Александра Сергеевича Пушкина. Почти двести лет спуся. Но стоило, стоило ждать.

https://eleroum.livejournal.com/9564.html

Мир библио-тесен.

Сколько себя помню – всегда умела читать. Если верить моей маме, научилась я этому сама без посторонней помощи, когда мне было четыре года. По её словам, зимой мне подарили букварь. На улице было слишком холодно, поэтому от нечего делать в течении нескольких дней я её спрашивала как называется та, или иная буква, после чего, ко всеобщему удивлению, начала читать. Думаю, мама сознательно преуменьшает свою роль в этом событии, чтобы пополнить коллекцию семейных легенд. Но читать я начала рано и удовольствие от чтения получала такое, в сравнение с которым не шли никакие другие удовольствия. Не могу сказать, что это сослужило мне добрую службу. На каждую новую книгу я бросалась, как наркоман на наркотик и не могла ни есть, ни пить, ни спать, пока книга не дочитана. Причем, в любых ситуациях, зачастую к чтению не располагающих. С фонариком под одеялом. На днях рождениях подруг. По дороге в школу, натыкаясь на столбы. В школе я прятала книги под партой и читала тайком на уроках, за что была неоднократно вызвана в учительскую и наказана. Из библиотеки я приносила столько книг, сколько могла донести, и читала их одновременно – две страницы из одной, две страницы из другой... Такая тяга к чтению моими односельчанами воспринималась как серьёзное отклонение от нормы. Когда я закончила школу, общим их мнением было, что " толку из этой девочки не будет, так как она только книжки читать умееет." А некоторые из них язвительно добавляли : "не иначе, библиотекарем будет". Потому как полностью разделяли мнение Карела Чапека об этой профессии: "Иной человек, как говорится, ни к чему не может себя пристроить. Такие никчемные создания обычно поступают на службу куда-нибудь в библиотеку или редакцию." ¹ И когда моя мама на вопрос : "Ну, как там Ваша дочь во Франции?" сообщила, что я теперь работаю в библиотеке, те, кто меня помнил, торжествующе воскликнули "Ну вот! А мы вам что говорили!"

Во Франции реакция окружающих на моё назначение в национальную библиотеку тоже была неоднозначной. Люди, к библиотеке отношения не имеющие, говорили : "В национальную библиотеку? Надо же! Как престижно! Какое прекрасное место". Коллеги же все до единого, узнав об этом назначении, испускали крик ужаса и сочувственно, почти со слезами на глазах, шептали : "Вот бедняга…", и потом, спохватившись, старались меня утешить: "Ну, ничего, может через год отпустят… - и жалостливо добавляли – у тебя ж, всё-таки, трое детей…"

Такая репутация у национальной библиотеки сложилась в основном из-за её нового здания с четырямя башнями в виде открытых книг в тринадцатом округе Парижа – Тольбьяк. По офицальной версии здание это было решено построить в 1988 году потому, что в старинном здании национальной билиотеки на улице Ришельё уже не хватало места для хранения и само здание уже не отвечало нормам безопасности. Но это была не единственная причина. Проект постройки нового здания национальной библиотеки был не только культурным, но и политическим. Библиотека была едва ли не духовны завещанием президента Франсуа Миттерана. Он знал, что неизлечимо болен и его последним вкладом в культуру Франции должно было стать открытие Национальной библиотеки. Поэтому строить её очень спешили. Официальное открытие состоялось в 1995-м году незадолго до окончания второго президентского срока Миттерана. Почти тут же библиотека закрылась на доработки и доделки. Что создало ей в профессиональных кругах очень невыгодную репутацию, которая за ней держалась даже когда всё было исправлено.

Мне же в ней было интересно и хорошо. Люди с которыми я там подружилась так и остались моими друзьями до сих пор, хотя проработала я там всего год.

И потом - Париж. В 17-м веке Генрих четвёртый, стоявший во главе протестантов принял католичество, чтобы стать королём Франции. Отказ от одной веры и принятие другой было полтическим жестом. Рассказывают, что на обвинения единоверцев- гугенотов он ответил : Париж стоит мессы. И, прожив в Париже год, подтверждаю : Париж стоит не только мессы, ради него можно заодно зайти и в мечеть, завернув перед этим в синагогу. Впрочем, о Париже я писать не буду. Во-первых потому, что со дня его основания о нём и без моего участия написаны тома, во-вторых потому, что город этот настолько многообразен, что впечатления о нём у каждого остаются особенными, поэтому открывать его надо самому, без влияния чужого мнения.

Спустя три недели после моего приезда в Париж, в Гран-Пале открылась выставка " Матисс и Пикассо ". Устроители собрали произведения этих художников из картинных галерей всего мира, в том числе из Эрмитажа и Музея изящных искусств. Увидев на этой выставке полотна из России, я испытала почти потрясение. Эрмитажевские я видела три раза, а остальные – бесчисленное множество раз пока училась в Москве. Я смотрела на " Авиньонских девушек " Пикассо, а перед глазами у меня был день, когда мы с моим другом стояли перед ними в Эрмитаже, куда мы бесплатно прошли во время нашей архивной практики в универститете. И вот десять лет спустя я была одна перед этим же полотном в Гран-Пале и видела вместо него – окно в прошлое, и ощущала и осознавала, что моя жизнь, которая казалась мне состоящей из отдельных, не связанных между собой кусков, на самом деле едина и последовательна.

Спустя год я вернулась в Бордо – меня по моей просьбе туда перевели. Свободное место было только в библиотеке юридического факультета. И почти тогда же открыла для себя блогосферу и начала этот дневник. Так что круг замкнулся. А одиннадцатая страница этого дневника, наверное, надолго останется последней.

¹ Карел Чапек. Куда деваются книги 1926. Перевод Д. Горбова

Оригинал записи и комментарии на LiveInternet.ru

https://eleroum.livejournal.com/9414.html