Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Возрождение казачества: надежды и опасения

Татьяна Таболина
Казаки в "неказачьих" регионах

В наши дни казачество нарождается не только в регионах исторических войск, существовавших перед Октябрьской революцией, но и в тех городах и сельских местностях, где раньше никогда объединений казаков не было.
Поскольку информация о возникновении казачьих структур в исторически нетрадиционных местах проживания зачастую недостаточна и остается на уровне констатации, представляется целесообразным подробнее остановиться на объединениях казаков, созданных в некоторых из таких регионов.
Москва
Поздней осенью 1989 г. в Москве на Варварке в помещении Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры собрались выходцы из разных казачьих земель, различные по убеждениям, интересам, возрасту, социальному положению. Но всех их заботило одно - объединить и поднять казаков 1. Постепенно сформировалось инициативное ядро, и 5 января 1990 г. произошло организационное оформление движения. На первом круге Московского землячества, собравшем 70 человек, был принят устав, избрано первое правление: А. Жигайлов, Г. Кокунько, В. Латынин, Е. Лосев, В. Скунцев, П. Ткаченко. Атаманом стал Г. Немченко.
Казаки начали каждую среду собираться в Братском корпусе на Варварке. На этих встречах звучали воспоминания, разгорались споры, отшлифовывались первые конструктивные предложения. Организовали Шолоховский вечер, это эмоционально зажгло, придало сил. И тогда занялись обсуждением реальных возможностей проведения Учредительного круга. В апреле в доме Мострансагентства на ул. Кирова, 45 собрался организационный комитет, на который приехали представители от восьми исторических войск. Возможность проведения круга казаков стала превращаться в реальность.
Учредительный съезд (круг) Союза казаков проходил в Москве 28-30 июня 1990 г. в клубе завода "Серп и молот". Приехали 263 делегата от 80 тыс. потомков казаков и более 450 гостей. Председатель Верховного совета РСФСР Б. Ельцин на телеграмму-приглашение от подготовительного комитета по проведению круга не откликнулся. Правила ведения круга воссоздавали по историческим документам и воспоминаниям стариков. Священник Михаил Дронов благословил круг, дежурным есаульцем избрали Б. Алмазова (впоследствии - атаман землячества "Невская станица"). Все вопросы согласовывались с советом стариков. На круге шли споры о том, с чего начинать. С просветительской деятельности - переиздавать литературу по истории казачества, издавать "Энциклопедию казачества", "Историю казачьих войск", выпускать газеты и журналы? Создавать военно-патриотические клубы, продолжать работу в уже существующих или начать с решения экономических вопросов?
Среди приоритетных задач выделялась необходимость обращения к духовным и культурным ценностям - восстанавливать храмы, казачьи святыни, кладбища, создавать музеи, вести архивную работу. В экономической сфере - начать развитие хозяйственных структур. И при этом помнить о восстановлении традиционной казачьей экологической культуры.
Было высказано также отношение к политической деятельности: "...и с другими существующими и вновь создающимися партиями и движениями Союз казаков должен поддерживать самые тесные отношения и со всеми искать точки соприкосновения в деле возрождения народных традиций, поднятия экономики" 2.
Объединение потомков казаков в единый союз объяснялось уже тогда желанием сохранить разваливающуюся страну. Поэтому правление как исполнительный орган (выполняющий решения круга и совета атаманов) решили разместить в Москве для взаимодействия с руководством страны, различными организациями, для оперативной координационной деятельности с казачьими областями. В этом вопросе на круге единодушия не было. Первоначально Московское землячество казаков не считало необходимым размещать атаманское правление в столице. Об этом говорили на совещании по созданию оргкомитета и три дня спорили на круге. Все же делегаты единогласно проголосовали за размещение штаб-квартиры Союза казаков и атаманского правления в Москве.
Конечно, круг представлял собой в какой-то степени ритуальное действо. Но основы были заложены: создана структура, заявлена программа деятельности, избраны правление, совет атаманов, суд чести, посольский круг, т. е. названы люди, пришедшие к руководству движением. Также была сформулирована задача - необходимость создания региональных структур, объединения их, выработка скоординированной программы действий 3.
А за кулисами шла борьба за статусные позиции, и на глянце благих намерений начали появляться еле заметные морщины, превратившиеся затем в трещины и разломы. Все это привело к поляризации позиций лидеров. Затем различные политические силы: компартия, "ДемРоссия", НТС стали вносить свою лепту в разъединение казаков. И, казалось бы, ставшее уже тривиальным разделение казаков на "белых" и "красных" сыграло не последнюю роль. И тогда прошел еще один Учредительный круг - Союза казачьих войск России (СКВР).
На круге (съезде) представителей казачьих объединений России, состоявшемся 20-21 июля 1991 г. в Знаменском соборе в Москве, 65 делегатов от 25 организаций казаков объявили о воссоздании Союза казачьих войск России. Избрали штаб, начальника штаба Е. Ефремова, его заместителя Г. Кокунько. В принятом на круге "Обращении к казакам России" декларировались цели возрождения казачества, в целом схожие с заявленными Союзом казаков. Отмечалось, что "возрождающееся казачество пытаются поставить на службу коммунистических и прочих партийных интересов" 4. Таким образом, СКВР отмежевывался от Союза казаков как организации, исторически не существовавшей, к созданию которой причастны коммунисты, "красные". Лидеры СКВР заявили о своей организации как преемнице Союза казачьих войск 5.
Интересно, что, поднимаясь на общих патриотических идеях сохранения и защиты отечества, казаки сразу же раскололись. В действительности же реальной неустранимой причины для решительного размежевания не было. Все разногласия были преодолимы. Демократическая власть в борьбе за самоутверждение приняла на вооружение идеологию раскола на всех уровнях. Оказались втянуты в нее и казаки. Потомки продолжают политику, погубившую предков. Похоже, только трагедия может излечить от болезни самоуничтожения. В казачестве - социально-политической системе, которая самодостаточно уравновешивает свои полюса противопоставления и противостояния, - парадоксально сочетаются дезинтеграция и интеграция.
В 1996 г. в Москве было уже зарегистрировано 38 общественных организаций казаков, к началу 1998 г. - более 40. В их числе землячества, станицы, созданные потомками тех или иных казачьих войск (Донская, Кубанская), заставы, фонды, детские казачьи центры и т. д. Организации, имеющие статус городских, регистрируются Управлением юстиции Москвы. В то же время в столице расположены штабы (представительства) четырех казачьих организаций, имеющих международный статус, и двух общероссийских (зарегистрированы Минюстом).
По федеральному закону "Об общественных объединениях", принятому Государственной думой 14 апреля 1995 г. и утвержденному президентом 19 мая 1995 г., общероссийские и международные общественные объединения теперь регистрируются Минюстом, межрегиональные - "органами юстиции по месту нахождения постоянно действующего руководящего органа", региональные и местные - "органами юстиции соответствующих субъектов Российской Федерации" (ст. 21). В соответствии с этим законом должна быть проведена государственная перерегистрация общественных объединений не позднее 1 июля 1999 г.
Представляется, что не все организации при перерегистрации смогут хотя бы подтвердить свой статус, так как по прошествии известного времени учредители могли исчезнуть, перегруппироваться, сменить ориентации.
В столице с 17 января 1994 г. введена должность уполномоченного по делам казачества при Правительстве Москвы. Начальник Правового управления мэрии С. Донцов стал первым уполномоченным по казачеству (на общественных началах). Тогда зарождались многие идеи, обсуждались с казаками предложения, которые сегодня воплощаются в реальные дела. С 1997 г. уполномоченным по казачеству стал И. Ченцов 6. Был создан аппарат уполномоченного, сформирован оргкомитет, члены которого осуществляли помощь казакам по оформлению Московского городского казачьего общества (МГКО) и вхождению его в госреестр 7.
В декабре 1996 г. заместитель премьера Правительства Москвы Э. Бакиров провел совещание с руководителями подразделений Правительства Москвы, префектур и общественных казачьих организаций о выполнении указов президента по формированию казачьих обществ и привлечению их членов к государственной и иной службе. Участники совещания сочли целесообразным объединить действующие в Москве официально зарегистрированные казачьи объединения (в то время их было более 30) в единое Московское городское казачье общество с фиксированным списочным составом. Обсудили также условия и порядок использования членов городского казачьего общества в решении важных для жителей города задач. На совещании было поддержано предложение о создании в структуре Правительства Москвы сектора по делам казачества. В 1997 г. руководителем сектора был назначен Г. Кокунько 8.
Московское городское казачье общество взяло на себя обязанности государственной и иной службы в интересах города. Раньше сделать такой шаг мешало нежелание атаманов московских казачьих общественных объединений (в Москве их зарегистрировано более 40) брать на себя какие-либо серьезные обязанности и входить в государственную казачью структуру.
На круге в зале Московской мэрии казаки Москвы и Центральной России, решившие в соответствии с указами президента взять на себя исполнение государственной и иной службы, приняли устав МГКО, предварительно согласованный с ГУВД столицы, Мосгорвоенкоматом. Казаки МГКО приняли решение кроме основных обязанностей государственной службы (подготовки и направления на службу в Вооруженные силы, пограничные и внутренние войска) взять на себя несение охранной службы, а также поставлять в столицу продукты питания и сельскохозяйственное сырье с Кубани, Дона, Ставрополья и из других казачьих регионов. В МГКО вошла в качестве структурного подразделения Московская экологическая застава.
Патриарх Московский и всея Руси Алексий II благословил настоятеля Сретенского монастыря о. Владимира Хорунжего духовно окормлять казаков столицы.
Одна из первых акций МГКО по призыву молодежи в армию - комплектование казаками экипажа подводной лодки "Святой князь Даниил Московский", дислоцированной в Мурманске.
После того, как Устав Московского городского казачьего общества был подписан мэром Москвы Ю. Лужковым, он был передан в ГУКВ на утверждение.
Затем в здании мэрии Москвы 29 ноября 1997 г. прошел круг МГКО. Заместитель начальника ГУКВ И. Агарков вручил членам МГКО свидетельство #35 о регистрации общества. Атаманом МГКО утвердили С. Донцова (избран на круге в 1997 г.).
Члены МГКО взяли на себя обязанности по охране правопорядка, экологической службе. Начато сотрудничество с УВД: член правления МГКО А. Силин сформировал отдельный отряд специального назначения при ГАИ, который действует в двух районах Москвы. Патрульно-постовую службу на улицах несут 45 казаков этого отряда.
В станице Преображенской функционирует отряд по пресечению незаконной торговли в Восточном округе и охране муниципальной собственности.
Достигнута договоренность с военным комиссаром Москвы генералом Сорокиным (кубанским казаком) о службе казаков в конных полках внутренних войск и милиции.
Мурманская область
Первоначально в Мурманске сформировалась инициативная группа из 13 казаков, самому старшему в 1991 г. было 62 года, самому молодому - 34 9. Потом образовался оргкомитет по созданию Союза казаков Мурмана 10 при Мурманском отделении Всероссийского фонда культуры. Были обозначены цели союза: объединение потомков российского казачества, установление связей с казаками страны, изучение истории казачества, путей казаков на Север и каждого оказавшегося на Севере казачьего рода, разработка предложений по реабилитации казачества, строительство сначала Мурманской станицы, а затем других станиц, оказание помощи казакам в возвращении на родину, в первую очередь на Дон, Кубань 11. Затем, как это сформулировано в уставе, принятом на Учредительном круге 12 января 1992 г., "потомками казачьих родов, проживающих на территории Мурманской области" (п. 1.1), было создано землячество казаков Мурманска, которое структурно вошло в Союз казаков.
В соответствии с уставом предусматривалось, что членами организации могут быть с 16 лет потомки казачьих родов - выходцы из традиционных казачьих земель, а также неказаки, "родом интересов и практической деятельностью связанные с казачеством", с правом совещательного голоса на кругах и равным правом с казаками на участие в культурной и хозяйственной деятельности. Декларировалось дистанцирование от политической деятельности (не вступать ни в какие партии), хотя спектр личных политических пристрастий в организации широк - от монархических до коммунистических. В то же время признавалось необходимым участвовать в формировании органов государственной власти и управления (п. 6.1). С самого начала была заявлена специфическая цель организации - выявление вклада казаков "в освоение северных территорий" 12.
В соответствии с намерением казаков помочь стабилизации экономического и внутриполитического положения на Кольском полуострове, вести борьбу с антиобщественными проявлениями устав предусматривал создание собственных формирований для охраны общественного порядка, государственной границы, несения таможенной службы. В прессе Мурманской области появились интервью с лидерами казаков, заявивших, что создается полувоенная общественно-политическая организация. Казаки высказывались в том смысле, что "в политике уважают силу, националист - звучит гордо и надо требовать у Украины возвращения исконных казачьих земель, а если не отдаст - отбить оружием" 13. Это вызвало настороженность и пристальное внимание к организации со стороны общественности и местных властей, что, впрочем, было характерно и для других регионов страны. Тем не менее землячество было зарегистрировано отделом юстиции Мурманского облисполкома 12 февраля 1992 г. как областное объединение. Большой круг, определивший направления деятельности союза, прошел 14 февраля 1992 г. в гарнизонном Доме офицеров Мурманска.
До того, как организация вышла за пределы города, были созданы станицы в трех районах, на которые делится Мурманск. На 16 февраля 1992 г. по всем трем станицам численность по списочному составу была 128 человек. Списочный состав организации на июнь 1994 г. 375 человек. Большинство составляли и составляют потомки донских и кубанских казаков. Вначале численно преобладали донские казаки, в 1994 г. больше стало кубанских.
Представляет интерес механизм самоидентификации казаков по "малой родине" и появляющейся на наших глазах своеобразно конструируемой географической самоидентификации, характерной, по предварительным данным, и для казаков, предки которых оказались в нетрадиционном регионе более двух столетий назад, и для приезжих неказаков. Некоторые потомки казаков, социализировавшиеся в советское время, никогда не задумывались о своих корнях, не поддерживали связей с изначальной родиной предков, не знали, из какой станицы, хутора, войска ведет начало их род. Некоторые вообще не выезжали за пределы Мурманской области. Импульс к мобилизации исторической памяти появился с возникновением казачьих структур в регионе. К этой же категории относят себя и неказаки, прибывшие в регион с волнами экономической миграции советского времени. Они включаются в деятельность казачьих организаций, становятся своего рода "приписными казаками".
В Ростинской станице (Ленинский район) зарегистрировались 45 человек. Из них причислили себя к донским казакам 13, к кубанским - 23, к уральским - 1, к терским - 1, к запорожским - 2, к забайкальским - 1, к сибирским - 1, к мурманским - 1. Вошедшие в станицу 6 женщин отнесли себя к кубанским казачкам. В Георгиевской станице (Октябрьский район) зарегистрировались 40 человек. Из них причислили себя к донским казакам 16, к кубанским - 17, к уральским - 1, к башкирским - 1 (этнический башкир), к терским - 1, к ставропольским - 1 14, к сибирским - 1, к мурманским - 2. Из 9 женщин отнесли себя к донским казачкам 4, к кубанским - 3, к мурманским - 1. В Романовской станице (Первомайский район) зарегистрировались 43 человека. Из них отнесли себя к донским казакам 15, в том числе к хоперским - 1 15, к кубанским - 16, к сибирским - 1, к запорожским - 3, к мурманским - 1, к терским - 4, к волжским - 1, неясно по списку происхождение одного 16.
С расширением за пределы города организация была 25 мая 1993 г. переименована в Войсковой союз казаков Мурмана (ВСКМ). В 1994 г. он состоял из пяти организаций (станиц): три охватывали три района Мурманска, две - региональные станицы в Мурманской области - Кольскую и Североморскую, а также хутор Александровский (Полярный). В каждой станице - по одной казачьей сотне и конвойная сотня при атамане. Планировалось оформление еще двух районных организаций - Полярнинской и Кандалакшской, а также трех городских в Апатитах, Мончегорске, Кировске и одной в рыболовецком поселке Умба.
Специфика ВСКМ, созданного в неказачьем городе, заключается в том, что здесь много "морских казаков" (рыбопромысловиков, военных моряков с подводных лодок, пограничников, военнослужащих), большую часть времени находящихся в плавании. Это затрудняет общение и включает организацию казаков Мурмана в действенное решение социальных проблем. Море зачастую ломает людей. А несменяемость экипажей на наших судах ("человек все выдержит") в отличие, например, от американских, приводит к появлению не устроенных в бытовом плане людей, алкоголиков, бомжей. К этому следует прибавить экстремальные условия приарктической зоны: как гласит местная поговорка, "десять месяцев зима, остальное - лето". Полная акклиматизация людей происходит после третьего поколения, а первое адаптируется только к 60 годам. Старение и смерть наступают раньше из-за электромагнитного поля Приполярья, цинги, других "северных" болезней. Поэтому, по мнению атамана А. Ефремова, главное - укрепление хозяйственной базы казачьей организации Мурманска, чтобы всегда можно было прийти на помощь: "Называем себя братьями. Так надо братьями и стать, а то волками стали" 17.
Постепенно "потомки тех, кого так беспощадно раскидала судьба, вырвав с корнем с родных краев" 18, начали находить друг друга. Красноречивы выдержки из писем с просьбами о приеме в организацию казаков, которые передают настроения казаков Кольского полуострова. Капитан "Севрыбхолодфлота" А. Милехин писал, что попал в эти края из Ессентуков, а деды его "...с хоперских хуторов... были в свое время раскулачены и выселены, однако полагаю, что это не может быть помехой для моего желания действенной помощи в возрождении Руси". Капитан отмечал, что когда жил на Северном Кавказе, "имел возможность наблюдать консолидацию кавказских и закавказских народов, чего, к сожалению, нельзя сказать в полной мере о русских... Идет постоянный отток русских. Так, например, станица Суворовская 19 практически превратилась в армяно-греческую...... Кисловодск - в армянский город. Я не расист, однако такое положение вещей не может не тревожить. Поэтому я считаю необходимым всеми возможными способами сплачивать, соединять славянское население в лучшем смысле этого слова" 20.
Люди, много лет прожившие в Мурманске, подписывая письма, указывали свою принадлежность к тому или иному историческому войску, станице: забайкальский казак, казак станицы Урюпинской Хоперского округа войска Донского. Откликнулись и казачки. Так, В. Русанова, работавшая секретарем в школе, прочитав статью в газете "Рыбный Мурман", предложила свою помощь СКМ, "даже если это чисто мужской союз". Она писала, что давно приехала в Мурманск из Ростова, но всегда "оставалась верна нашему казачеству" и, живя в Мурманске, с гордостью говорит, что "она донская казачка" 21.
На мурманской земле живут не только потомки казаков, репрессированных в годы советской власти. Казаков в эти края начали ссылать при Екатерине II: 3 февраля 1775 г. в Колу на вечное поселение были сосланы десять сподвижников Е. Пугачева. Среди них был А. Абеляев, выкравший Е. Пугачева из Казанской тюрьмы, Т. Мясников, командовавший личной гвардией Е. Пугачева. В 1778 г. на поселение в Колу прибыли четыре семьи донских казаков-иконоборцев, затем еще три. Амнистия Александра I не коснулась пугачевцев, и никто из них в родные края не вернулся. Удалось выявить 25 семей из числа потомков сосланных пугачевцев, по сей день проживающих главным образом в Коле, близ Мурманска 22.
С появлением горячих точек в разных регионах СНГ несколько отошел в тень вопрос об интересах России на этом участке северо-западной границы. Напомню, что военно-политическое равновесие сил на Скандинавском полуострове держится на трех составляющих: нейтралитете сильной Швеции, нейтралитете Финляндии (с которой СССР имел договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи 1948 г.), участии Дании, Норвегии, Исландии в НАТО. После второй мировой войны разрабатывалась концепция "северного баланса" в целях безопасности на севере Европы. Отношение к советско-финляндскому договору на Западе было и настороженным, и опасливым, и резко отрицательным до неприятия. В свое время только возникшая вероятность того, что СССР предложит заключить аналогичное соглашение с другими Скандинавскими странами, вызвала шквал дискуссий в Норвегии, Дании, Швеции. США и Великобритания однозначно негативно высказались по поводу подобной возможности.
Организации казаков на Кольском полуострове сразу привлекли внимание в Скандинавских странах. Особый интерес проявили к казакам шведы. Казаки появились в Коле и Калининграде (морская база южнее шведского Карлскруна). А между Колой и Норботтеном не более трех десятков километров. И даже штаб казаков находился в одном доме с кафе "Юность", купленным гражданином Швеции на проспекте Ленина в Мурманске. Пока казаки выразили готовность выступать личной охраной скандинавских коммерсантов, шведы пытались заглянуть в это "временное окно" и сформулировать свое отношение к деятельности казаков, спрогнозировать, как будет работать военный элемент в казачестве. С казаками Мурманска регулярно встречаются журналисты из Скандинавских стран, пытаясь получить ответ на вопрос: "Казаки - угроза Западу?". Так и назвал шведский корреспондент Л. Йюлленхаль одну из своих статей. Повторяя расхожий западный стереотип: казаки - "это так называемые древние русские рыцари, или, другими словами, самураи", он писал, что после того, как "...коммунисты сделали свое "благое" дело для уничтожения казачества, использовав для своих целей сначала "красных" казаков, немногие на Западе предполагали, что казачество сможет воскреснуть... с тем же образом жизни, что и 75 лет назад". И вдруг добровольные казачьи соединения из различных областей России "совершенно спокойно" поддержали русских в войне в Молдавии, "вокруг загадочного города Бендеры, совсем неизвестного шведам". Л. Йюлленхаль размышлял, не играет ли русская армия с огнем, привлекая казаков к службе на границах. И оставил открытым для читателя вопрос: "появились ли кольские "казаки" для того, чтобы их стало больше, или для того, чтобы постоянно иметь доступ к оружию?" 23. Пока пытались разобраться, что представляют собой казаки Кольского полуострова, они начали создавать свои структуры по всей Мурманской области, в которой, по данным ВСКМ, проживает более 3 тыс. казаков.
Калининградская область
Хотелось бы привлечь внимание читателя еще к одному неказачьему региону - Калининградской области 24. И не только потому, что здесь создана казачья структура, объединившая потомков всех традиционных казачьих войск. Эта самая маленькая по площади область на крайнем Западе России, шестая с конца по населению (менее 1 млн человек), демонстрирует, какие неожиданные последствия имел распад СССР, к каким непредвиденным результатам может привести непродуманное перекраивание границ и где может возникнуть еще одна "горячая точка". Опасность превращения "Калининградского анклава в новый источник напряженности в Европе" отмечалась и в процессе обсуждений, проходивших в январе - сентябре 1997 г. в рамках Балтийского круглого стола Московского Центра Карнеги 25. Отсеченная от России тремя границами и шестью таможнями, Калининградская область превратилась в эксклав, единственный в стране. Соответственно нет и опыта взаимоотношений с подобным пограничьем без границ. До уникальной анклавной зоны Барле - Нассау - Хертог 26 отсюда ближе, чем до Москвы. Казаки оказались в самом центре Европы. В Калининградской области сложилось неординарное сочетание рыночных настроений и консерватизма. Идет массированное проникновение немецкого капитала: туристические фирмы, совместные предприятия. Калининград расцвечен немецкими вывесками, по телевидению постоянно демонстрируются немецкие фильмы, выходит журнал на немецком языке "Кенигсбергский курьер". В то же время, область чрезвычайно милитаризирована: здесь штаб Балтийского флота, 11-я ударная армия, спецгруппа погранвойск. Тут осталось немало вышедших в отставку офицеров и ушедших на пенсию местных штабных работников. После подписания постановления Правительства России от 25 сентября 1992 г. Калининградская область обладала, пожалуй, наиболее благоприятными условиями для развития свободной экономической зоны ("Янтарь") 27.
Один из участков новой западной границы пролег по бывшей линии административного деления Калининградской области с Литовской ССР. Литва почти сразу установила свои государственные кордоны. Россия начала позже, после создания Краснознаменной Калининградской группы погранвойск 28. Спешно созывали сюда пограничников из Литвы, Латвии, Эстонии - нужно было построить более двух десятков застав и пропускных пунктов. Большинство военнослужащих группы превратились в беженцев на земле, которую они призваны охранять.
С учетом сложившейся ситуации потомки казаков, проживающие в Калининградской области, решили объединить усилия для выживания в сложных экономических условиях. Инициативная группа собралась 11 июля 1992 г. для "создания общественного объединения казаков как базовой основы казачества на самом западном рубеже России". Организация создавалась "как гарант мира и покоя в регионе, экономического благополучия казаков". Предложили считать будущую организацию региональным отделением Союз казачьих войск России 29.
Первый круг Балтийского окружного союза казаков был приурочен ко дню святого Андрея Первозванного и состоялся 12 декабря 1992 г. в гарнизонном Доме офицеров Калининграда. Атаманом избрали майора одной из частей Калининградского гарнизона Л. Локтионова. Казаки Калининградской области заявили, что они "не политическая организация, но для достижения своих задач действуют и политическими методами". Изначально была готовность сотрудничать с политическими структурами: "С другими патриотическими организациями и движениями мы в состоянии на самом деле возродить на данной земле казачество как гарант стабильности и надежности в защите российских интересов на ее самом Западном рубеже" 30.
Несмотря на то что местные власти настороженно отнеслись к объединению казаков и устав долго не регистрировался в отделе юстиции Калининградской области 31, организация начала функционировать, в нее стали вступать казаки: военнослужащие из состава войск, выводимых из ближнего зарубежья, ставшие бездомными или безработными военные, среди которых немало потомков выходцев из традиционных казачьих земель. В обращении ко всем казакам страны было заявлено: "Мы, потомки славных казачьих родов, в ответ на бездумную, а скорее предательскую деятельность далеких от российских интересов чиновников всех мастей... что угодно продающих, грабящих народом нажитое, готовы противопоставить такой казачий Союз, от которого захолонут в страхе поганые сердца стервятников-временщиков" 32. Выступавшие на круге отмечали, что казачество в Калининградской области самоорганизуется в условиях, когда "СССР уже не существует... Правительство за нас наши проблемы решать не будет... Главная задача - создать казачество на первом рубеже"; "казаки появляются там, где тревожно для государства Российского", "казаки там, где Родина не хочет отдать пядь своей земли. А на нашу область много желающих" 33.
Казаки Калининграда сформулировали и конкретные задачи: оказание помощи в становлении низовым организациям и подразделениям (хуторам, фермам, куреням и станицам), решение острых социальных проблем казаков-военнослужащих, составивших основу союза, забота о престарелых и одиноких казаках и казачках, воспитание и обучение молодежи выживанию в экстремальных условиях. Для решения этих задач необходима материальная база. Поэтому казаки намерены максимально использовать возможности, которые дает статус свободной экономической зоны: принимать участие в акционировании морского порта, жилищном строительстве на селе, заниматься сельским хозяйством, коневодством, служебным собаководством, торговлей, туристическим бизнесом, реставрировать памятники истории и культуры. Для реализации подобных программ уже установлены контакты с казаками других регионов, властными, коммерческими и производственными структурами области.
Однако от намерений до реальных дел и результатов путь оказался нелегким. И здесь не обошлось без борьбы и расколов.
В 1997 г. в Калининградской области действовали и были зарегистрированы: объединение казаков Калининградской области "Балтийская станица", объединение казаков города Калининграда, Балтийский казачий союз, Балтийский хутор искусств, Гвардейская станица.
В состав "Балтийской станицы" вошли отделения в городах: Калининграде, Гусеве, Черняховске, Полесске, Гурьевске, Зеленоградске, Балтийске и поселках Корневе и Добровольском. Точная численность казаков неизвестна, ориентировочно - 5 тыс. человек. В объединениях казаков - 330-350 человек.
Казаки создали ансамбли "Играй, гармонь", "Станица", детский казачий ансамбль. Интересно, что именно в Калининграде живет один из самых известных в России автор и исполнитель современных казачьих песен донской казак А. Мелехов.
Своеобразие Калининградской области выразилось и в том, что постановлением главы области от 31 января 1996 г. #58 в областной администрации была создана единственная в своем роде структура - совет атаманов казачества, проживающего на территории Калининградской области при отделе по национальным отношениям (в администрациях других субъектов Федерации имеются комитеты, отделы, ответственные сотрудники по казачеству).
В апреле 1997 г. совет атаманов Калининградской области принял решение объединить казачьи организации области для совместной работы. Теперь ежемесячно проводится совет атаманов в Крестовоздвиженском казачьем соборе. Атаманы председательствуют по очереди. Раз в неделю заседает правление совета атаманов области. По мнению начальника отдела по национальным вопросам и казачеству администрации области В. Трофименко, "это первый шаг к объединению казаков" 34. Казаки области изъявили желание нести государственную и иную службу. В настоящее время идет подготовительная работа по вхождению в государственный реестр. Естественно, при решении этой задачи особое положение области и сопряженный с этим комплекс геополитических, военных, международных проблем стимулирует поиск нестандартных подходов к объединению с казачьими структурами других регионов страны.
Санкт-Петербург
Все больше казачьих организаций возникает в городах: сегодня более 50% казаков - горожане, представляющие интересы различных социальных групп. Они не собираются возвращаться к традиционному казачьему образу жизни, сочетать, как прежде, роли пахаря и воина.
Потомки казаков, проживающие в С.-Петербурге и Ленинградской области, реально ощутили, что и они живут на фронтире. До новообразованной границы с Эстонией 147 км по асфальтированному шоссе, а граница практически оголена. Землячество казаков "Невская станица" возникло на основе военно-патриотического клуба "Лейб-гвардии казачий полк" в 1990 г. еще в Ленинграде, структурно вошло в Союз казаков.
Это была первая общественная организация, которая начала работу по возрождению казачества на Северо-Западе России. Первым атаманом землячества был избран потомок донских казаков Б. Алмазов 35. Целью создания "Невской станицы" было заявлено "возрождение казачества как самобытной социально-этнической формации" 36. Основные направления ее деятельности включали целевые программы культурно-этнического и духовного возрождения казачества по следующим направлениям: "Храм", "Земля", "Становление казака", "Дети", "Милосердие и гостеприимство", "Здоровье", "Казачьи взаимосвязи и взаимоотношения", "Защита и управление" 37. Деятельность землячества планировалось строить с учетом традиций, сложившихся у казаков С.-Петербурга до революции, в частности, имелся в виду клуб "Донской курень" 38. В землячество вошли районные подразделения - "хутора", которые охватывали Центральный, Выборгский, Красносельский, Кировский, Фрунзенский, Московский, Василеостровский, Красногвардейский, Приморский, Пушкинский, Петродворцовый и Петроградский районы.
Творческая натура атамана порой восставала против организационной работы. Возникли неизбежные в начале любого дела трения по поводу целей, задач и путей их реализации. После мучительных споров, борьбы, расколов 13 марта 1993 г. состоялся внеочередной круг казаков, на котором было принято решение о независимости землячества по отношению как к Союзу казаков, так и к Союзу казачьих войск России. Вместо Б. Алмазова атаманом был избран Е. Поляков 39. Тогда в С.-Петербурге существовали Феодоровская станица, Казачий благотворительный фонд, Александро-Невская станица 40.
В то же время казаки ряда объединений начали создавать общественную организацию "Северо-Западный округ Союза казаков", собрание учредителей которой состоялось 16 июня 1993 г. Председателем правления был избран Б. Алмазов. В округ вошли организации казаков С.-Петербурга, Таллина, Пскова, Северодвинска, Мурманска, Луги, Гатчины, Соснового Бора, Республики Коми и Карелии.
Первый совет атаманов Северо-Западного округа Союза казаков прошел в Сыктывкаре 1 декабря 1993 г. Перечислю организации, представители которых приняли участие в этом заседании. Это дает представление о том, как формировался (структурно и регионально) новый округ: Казачье землячество Северодвинска, Псковский казачий союз, Союз казаков Воркуты, казачье землячество Инты, Сосногорское землячество казаков, Смоленский казачий Союз. Были делегат от казаков, проживающих в Латвии, делегат землячества казаков Эстонии, представители организаций Шлиссельбурга и Кировска, посланцы казаков Карелии, казачье землячество Луги, казачье землячество Выборга, Воздвиженская станица "Сосновый Бор", Петроградский хутор "Невской станицы", Усть-Ижерский хутор "Невской станицы", Выборгский хутор "Невской станицы", Приморский хутор "Невской станицы", Люсиновский хутор "Невской станицы", Балтийский союз казаков.
По мере роста землячества "Невская станица" некоторые хутора стали самостоятельными общественными организациями. К 1997 г. в С.-Петербурге было зарегистрировано 11 общественных объединений казаков, в Ленинградской области - 5 общественных объединений и 4 станицы.
Для совершенствования структуры управления совет атаманов землячества "Невская станица" принял решение создать единое руководство казачьими организациями Северо-Запада России. Для этого была создана и 3 июня зарегистрирована управлением юстиции Ленинградской области общественная организация "Ленинградский казачий округ" (ЛКО), которая включила в себя зарегистрированные казачьи общественные организации С.-Петербурга, Ленинградской и Псковской областей, а затем Выборга, Волосова, Кингисеппа, Ивангорода. В состав ЛКО вошло и землячество казаков Псковщины. На втором круге ЛКО 23 марта 1996 г. было принято решение переименовать округ в "Невский казачий округ".
У казаков С.-Петербурга есть три фольклорных коллектива: казачий ансамбль песни и пляски, казачий ансамбль "Живая старина", казачий ансамбль "Невская станица", для сохранения казачьих традиций в одежде создан Фонд высокой моды под руководством казачки М. Самариной 41. С 1991 г. периодически издается газета "Невские казачьи ведомости" 42.
По данным атамана Е. Полякова, в С.-Петербурге насчитывалось в 1997 г. от 40 до 60 тыс. потомков казаков. В состав "Невского казачьего округа" входили представители самых разных социальных групп: рабочие, интеллигенция, военнослужащие.
В мае 1995 г. в С.-Петербурге была создана ассоциация "Казачья стража" (атаман С. Свиристелев), которая объединила охранные предприятия "Гром", "Бирич", "Русич", "Л и С". Учредители ассоциации: Октябрьская железная дорога, Казачий благотворительный фонд, Православный центр духовного возрождения, Невский казачий округ, казачья охранная служба "Гром". Ассоциация получила благославление митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна. Организация провозгласила цели: возрождение казачества в России; развитие и поддержка организаций, которые специализируются на охране безопасности личности и предпринимательской деятельности, охране общественного порядка на территории С.-Петербурга и Северо-Запада России. Предприятия - члены ассоциации осуществляют охрану объектов государственной, муниципальной, частной собственности.
Акционерное общество закрытого типа "Гром" было создано еще в феврале 1994 г. Тогда же было определено основное направление деятельности: возрождение охраны железных дорог казаками, конкретно - обеспечение безопасности пассажирских перевозок на поездах Октябрьской железной дороги московского и мурманского направлений. В 1995 г. Министерство путей сообщения передало под охрану "Грома" ряд поездов московского направления и поезд Москва - Хельсинки - Москва. Работа была организована совместно с Управлением внутренних дел на транспорте. Казаки "Грома" ведут охрану вместе с сотрудниками линейных отделений милиции. Эта служба не имеет аналогов в России.
После выхода указа президента России от 9 августа 1995 г. #835 "О государственном реестре казачьих обществ в Российской Федерации" в результате соглашения между Северо-Западным управлением внутренних дел на транспорте (начальник - генерал-майор В. Власов), управлением Октябрьской железной дороги и ассоциацией "Казачья стража" была создана региональная служба обеспечения общественного порядка на поездах в Северо-Западном регионе. Здесь нашли работу офицеры, уволенные в запас из Вооруженных сил и органов МВД. По линии казачьих обществ этот опыт начал продвигаться в регионы: налажено сотрудничество с казачьими обществами Кубани, Дона, Урала, многие из которых являются членами ассоциации. Представительства "Казачьей станицы" открыты в Пскове, Новгороде, Мурманске.
С января 1995 г. казаки охранного предприятия "Гром" охраняли общественный порядок на территории Выборгского района С.-Петербурга. Их поддержал глава районной администрации А. Коган. В сентябре 1995 г. был заключен договор, в соответствии с которым начала работать территориальная дружина "Казачья стража". В начале 1996 г. такая же служба создана в Курортном районе С.-Петербурга.
Сейчас речь идет уже о создании муниципальной казачьей службы общественной безопасности в регионе и привлечении казачьих обществ к государственной службе.
Ассоциация "Казачья стража" использует свой потенциал следующим образом:
• на основе опыта сотрудничества муниципального подразделения ассоциации "Казачья стража" Выборгского района с Выборгским РУВД формируются структуры на территории нескольких регионов города и пригородов;
• в сотрудничестве с Северо-Западным управлением внутренних дел на транспорте создается единая муниципальная служба безопасности на вокзалах города;
• в ночное время казаки специализированного подразделения ассоциации "Казачья стража" на основе договора с государственным предприятием "Транском" ведут работу по охране общественного порядка на пригородных поездах и перронах Октябрьской железной дороги.
"Казачья стража" не только осуществляет охранные функции. На ее попечении детский дом #18, ПТУ #80, учебно-производственное объединение "Аванти". Достигнуто соглашение и о сотрудничестве "Казачьей стражи" с Управлением по охране окружающей среды.
В связи с вхождением в государственный реестр на основе ассоциации было создано Санкт-Петербургское городское казачье общество "Казачья стража".
Псковская область
В Псковской области только два больших города - Псков и Великие Луки и в то же время нет ни одного сельского райцентра. В прошлом этот регион был житницей Северо-Запада России. А сегодня, став новым пограничьем, Псковская область должна решать новые проблемы: обустраивать и охранять границы, расширять социальную инфраструктуру приграничья, регулировать миграционные процессы, устранять нехватку электроэнергии, модернизировать перерабатывающую промышленность. Россия все время запаздывает, по сравнению со странами Балтии, с приданием своим границам государственных атрибутов. И все же в шести районах Псковской области, смежных с Эстонией и Латвией, установлена 1 сентября 1993 г. пограничная зона до 5 км шириной. Перед закрытием границы началась "медная лихорадка". Исчезало все: от проводов до колоколов. В Невеле пропал бронзовый Пушкин. Пограничные правила своеобразны: жителям Прибалтики, имеющим советские паспорта, визы не нужны. Жителям России обязательно нужна платная виза, получаемая в Москве или С.-Петербурге.
В Печорском районе вспомнили о проблеме сету. Эстонцы обещают в случае возвращения Печорского района Эстонии создать уезд Сетумаа с центром в Печорах. В 20-х годах на просьбу создать в Эстонии автономию сету последовал ответ: "Сету нет, есть эстонцы". Тем не менее в Эстонии создано земское движение и общество "Петсеримаа" (прежнее название Печорского района), которые пытались провести 14-16 мая 1993 г. агитационный велопробег вдоль границы по Печорскому и другим районам Псковской области. Эстонцам в селе Бярски (Печорский район) выданы паспорта граждан Эстонии. Латвия и Эстония осуществляют картографическую экспансию, изображая спорные территории как собственные. А жители Печор создали общественный комитет за сохранение Печорского района в составе России.
Заключив соглашение от 29 июля 1991 г. о сотрудничестве в экономическом и социально-культурном развитии Калининградской области, Россия и Литва признали нерушимость существующей границы 43, т. е. Россия отказалась от претензий к Литве.
Латвия и Эстония считают, что на России лежит обязательство вернуть территории, в том числе часть Псковской и Ленинградской областей. Дело в том, что в 1944-1945 гг. были произведены изменения в территориальном разграничении между РСФСР, Латвийской и Эстонской республиками в соответствии с указом Президиума Верховного совета СССР "Об образовании Псковской области в составе РСФСР" от 23 августа 1944 г. Ряд волостей Абренского уезда (в том числе Вышгородская, Кочановская, Тучковская с абсолютным большинством русского населения в то время) были переданы из Латвии в состав Псковской области. Бывшая административная граница ныне превратилась в государственную. Законодательными актами Верховного совета СССР от 23 августа 1944 г. территория Петсеримааского уезда Эстонской СССР также была включена в состав Псковской области. Современная государственная граница на этом участке соответствует историческому разграничению между бывшими Лифляндией и Псковской губернией. В 1944 г. территории волостей (с компактным проживанием русских) на восточном берегу Нарвы (исторически принадлежавшие России) были включены в Ленинградскую область. Современная граница здесь также соответствует исторически сложившемуся разграничению бывших территорий Эстляндии и С.-Петербургской губернии. Этнический состав населения в последние десятилетия особенно не менялся. Русские составляют 99% населения Печорского и Пыталовского районов Псковской области.
После провозглашения Латвией независимости в 1990 г. Верховный совет этой республики признал недействительными все правовые акты о вхождении в СССР и последующих изменениях границ. В одностороннем порядке 15 августа 1990 г. Совет министров Латвии принял решение о восстановлении границ, существовавших до 16 июня 1940 г.
Как отмечали эксперты Г. Куц и П. Иванчишин, "образ постоянного врага "с Востока" активно используется прибалтами как элемент "консолидации" общества, получения экономической и военной помощи от Запада. Просматривается и расчет прибалтов "давить" на предполагаемую боязнь России выглядеть не очень благоприятно в глазах других стран в связи с их повышенной чувствительностью к прибалтийским проблемам. Наверное, именно этим можно объяснить их желание при любом удобном случае выносить спорные вопросы на высокий политический уровень, блокировать нормальную работу по договорно-правовому оформлению Государственной границы России и стран Балтии, нормализации обстановки, установлению добрососедских отношений с пограничным режимом наибольшего благоприятствования и доверия" 44. В такой обстановке на Псковщине, в местах исторически сплошного помещичьего землепользования, заявили о себе потомки казаков. Объединились, провели круг и объявили: есть граница, есть и казаки.
В 1997 г. в Псковской области существовали и были зарегистрированы шесть общественных объединений казаков: казачье общество "Землячество казаков Псковщины", казачье общество "Станица Середкинская", общественная организация Пскова казачье общество "Станица Великорецкая", Псковская городская общественная организация казачье общество "Станица Донская", Палкинская районная общественная организация казачье общество "Станица Смолинская", Псковская областная общественная казачья организация (округ).
В апреле 1997 г. состоялся круг Псковской городской казачьей организации, в работе которого участвовали представители Северо-Западного казачьего округа, администрации области, казачьих обществ Пскова и Новгорода, общественной организации "Афганвет". По традиции работу круга благословил о. Иоанн, настоятель Ильинского храма. Круг одобрил действия казаков станицы "Смолинская" по объединению с городским казачьим обществом для вхождения в государственный реестр казачьих обществ в Российской Федерации. В результате такого объединения начало действовать областное казачье общество "Землячество казаков Псковщины", атаманом которого на круге был избран А. Ткачук 45.
Казачество становится формой самоопределения тех граждан распадающейся страны, которые желают обрести национальное достоинство.
Примечания
1 Первое объявление о том, что состоялось Учредительное собрание Московского землячества казаков, опубликовала "Московская правда" (1990. - 11 янв.).
2 Казачьи ведомости. - М., 1990. - С. 2.
3 29 июня 1990 г. на круге был избран атаман Союза казаков А. Мартынов - донской казак из станицы Гниловской Черкасского округа Области войска Донского. Он принес присягу: "Вступая в должность атамана Союза казаков, на святом и животворящем кресте и Евангелии присягаю честному казачеству и клянусь: беречь казачью честь, служить верно и самоотверженно казачеству и отечеству нашему, не жалея сил и живота своего. Аминь!".
4 Обращение к казакам России // Яицкая воля. - 1991. - Окт. - С. 1-2.
5 Напомню, что после Февральской революции в Петрограде казаки раскололись на две организации: на 1-м съезде казачьих войск 23 марта (5 апреля) 1917 г. был создан "буржуазный" Совет "Союза казачьих войск". Председателем на 2-м съезде казачьих войск в Петрограде 7 (20) июня 1917 г. был избран А. Дутов. В противовес первому 25 марта (7 апреля) 1917 г. образовался "пролетарский" Центральный совет казаков. Председателем избрали казака станицы Таманской Кубанского казачьего войска В. Костенецкого.
6 Первый уполномоченный по делам казачества при Правительстве Москвы - С. Донцов. После его перехода в ГУКВ уполномоченным стал И. Ченцов (распоряжение премьера правительства Москвы от 10 февраля 1997 г. #118-рп).
7 Московское городское казачье общество зарегистрировано 10 ноября 1997 г., свидетельство о регистрации вручено 29 ноября 1997 г.
8 Г. Кокунько - атаман, один из создателей Московского землячества (независимого) казаков в 1989 г., член правления МГКО.
9 Данные приводятся по списку инициативной группы Союза казаков Мурмана. Ксерокопия с подписанного и удостоверенного печатью ВСКМ машинописного оригинала (архив автора).
10 Мурман - старинное название Кольского полуострова.
11 Протокол заседания оргкомитета Союза казаков Мурмана, 15 декабря 1991 г. Ксерокопия с подписанного машинописного оригинала (архив автора).
12 Устав Войскового союза казаков Мурмана (архив автора).
13 Рыбный Мурман // Мурманск. - 1992. - 25 дек.
14 Видимо, этот человек переехал из Ставропольского края и мало осведомлен о своих казачьих корнях.
15 Интересно, что этот человек отнес себя не к донским, а к хоперским казакам, т. е., акцентируя свою "малую родину", отметил, что он потомок выходцев с Хопра, из Хоперского казачьего округа Области войска Донского. Обычно современные казаки сначала идентифицируют себя с историческим войском, а потом уточняют округ, станицу.
16 Источник: Списки лиц, зарегистрированных по трем районам Мурманска, от 16 февраля 1992 г. Ксерокопия с заверенного печатью ВСКМ машинописного оригинала (архив автора).
17 Запись беседы с атаманом А. Ефремовым. Москва, 30 июня 1994 г. А. Ефремов окончил Военно-морское инженерное училище им. Ф. Э. Дзержинского, капитан первого ранга, служил на атомной подводной лодке, участвовал в военных действиях в Египте. Возглавлял АО "Север-техград". Избран атаманом ВСКМ 15 мая 1994 г.
18 Обращение СКМ о проведении Большого казачьего круга (архив автора).
19 Имелась в виду станица Суворовская Предгорного района Ставропольского края.
20 Приводится по подписанному машинописному подлиннику письма А. Милехина атаману СКМ И. Малютину (архив автора).
21 Приводится по подписанному машинописному подлиннику письма В. Русановой атаману СКМ И. Малютину (архив автора).
22 По данным атамана ВСКМ А. Ефремова (запись беседы от 19 мая 1994 г.).
23 Gyllenhaal L. Kosackvдsendet - hot mot vдst? // OFB (Officersfцrbundsbladet) [Stockholm]. - 1993. - #3. - Еrgеng 61. - S. 5-7.
24 Калининградская область была создана в 1946 г., когда по Потсдамскому соглашению треть Восточной Пруссии отошла к СССР, а остальная часть - к Польше. Место выселенных немцев заняли русские, белорусы, украинцы.
25 Тренин Д. Балтийский шанс: Страны Балтии, Россия и Запад в складывающейся Большой Европе / Моск. Центр Карнеги. - М., 1997. - С. 11.
26 Самая насыщенная анклавами территория в мире: 21 бельгийский анклав на территории Нидерландов и 7 нидерландских анклавов на территории Бельгии. См.: Brekelmans F. A. De Belgische Enclaves in Nederland, Bijdragem lot de rechtsgeschiedenis van Baarle-Hertog en Baarle-Nassau. - Tilburg: Stichting Brabants Historish Contact, 1965; Catudal H. M. Jr. The Enclave Problem in International Law // Rev. de Drait Intern., de Sciences diplomatiques et politiques. - 1972. - Vol. 50. - #1. - Р. 20-36; Cuypers J. Baarle-Hertog, Belgische Eilanden // Turnhout. - 20 June 1985 - 22 Mei 1989. - Р. 3-8, 23-24; 34-44.
27 Калининградская область получила льготное налогообложение, снижение таможенных пошлин, право вывоза прибыли внешних инвесторов.
28 Граница России. - 1994. - #1. - Янв. - С. 5.
29 Протокол #1 собрания (схода) казачьей инициативной группы по Калининграду и Калининградской области от 11 июля 1992 г. Ксерокопия с подписанного машинописного оригинала (архив автора).
30 Обращение атамана Балтийского союза казаков Л. Локтионова "Братья-казаки!". Ксерокопия с подписанного машинописного оригинала (архив автора).
31 Запись беседы с атаманом Л. Локтионовым 12 мая 1993 г.; см. также: Страж Балтии [Калининград]. - 1993. - 25 февр.
32 Обращение атамана... - С. 2.
33 Акт Балтийского окружного Союза казаков (о проведении круга 12 декабря 1992 г.). Ксерокопия с подписанного рукописного подлинника (архив автора).
34 Страж Балтии. - 1997. - 16 апр.
35 Б. Алмазов - атаман землячества "Невская станица" с 27 сентября 1990 г. по 15 февраля 1993 г. Литератор, диссидент-шестидесятник, издал памятки казака "Слава тебе, господи, что мы казаки!". Инициатор создания Информационного казачьего центра в С.-Петербурге.
36 Устав казачьего землячества "Невская станица". Принят собранием учредителей 27 сентября 1990 г., утвержден решением исполкома Ленсовета от 21 января 1991 г. #33. Машинописная копия (архив автора). См. также: Таболина Т. В. Возрождение казачества: 1989-1994: Истоки. Хроника. Перспективы. - М., 1994. - Т. 1. Центр. - Разд. 4. - С. 525-537.
37 Казачий путь [С.-Петербург]. - 1991. -#1. - С. 2.
38 "Донской курень" - клуб казаков, существовавший перед революцией в Петрограде. Инициатор создания и первый атаман - профессор И. Мушкетов. Из этого клуба в марте 1916 г. возник Союз казачьих войск и его исполнительный орган Совет Союза казачьих войск (находился в Петрограде).
39 Намеренно не останавливаюсь подробно на взаимных обвинениях враждующих группировок о правомочности круга. Фиксирую лишь факт размежевания, послужившего дополнительным катализатором создания Северо-Западного округа, атаманом которого стал Б. Алмазов.
40 Феодоровская станица выделилась из Невской станицы. По данным Б. Алмазова, в С.-Петербурге в 1993 г. было 23 казачьи структуры, которые ничего не знали друг о друге (диктофонная запись выступления Б. Алмазова на Совете атаманов Союза казаков, январь 1993 г.).
41 См.: Казаки на службе России / Информ. бюл. ГУКВ. - 1997. - #2. - С. 40.
42 Там же. - С. 26.
43 До вхождения Литвы в СССР 23 мая 1939 г. Германия отторгла от нее Клайпеду (Мемель). При вхождении в СССР Литве был передан Вильнюс (Вильно), а затем возвращена Клайпеда.
44 Куц Г., Иванчишин П. Россия - Прибалтика: кризис назрел // Граница России. - 1994. - #4. - С. 6-7. Г. Куц был председателем подкомиссии по пограничным вопросам Комитета по вопросам безопасности Верховного совета Российской Федерации, профессор П. Иванчишин - главным специалистом Комитета по вопросам безопасности Верховного совета Российской Федерации.
45 Новости Пскова. - 1997. - 16 апр.
http://www.carnegie.ru/ru/pubs/books/volume/36319.htm

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Возрождение казачества: надежды и опасения

Александр Алексеенко
Восточно-Казахстанская область: новое казачество

Образование Сибирского казачьего войска связано c присоединением Верхнего Прииртышья к России. Строительство Омской, Ямышевской, Железинской, Семипалатинской и Усть-Каменогорской крепостей, ряда форпостов и редутов положило начало Иртышской линии. В середине ХVIII в. образовалась Колывано-Кузнецкая линия (от Усть-Каменогорска до Кузнецка) и Новая Ишимская или Пресногорьковская (Горькая) линия.
Линейное сибирское казачество формировали городские сибирские казаки, мещеряки, "штрафованные" и сосланные люди, каторжники, ссыльные, солдатские дети, люди, преследовавшиеся за религиозные убеждения, государственные крестьяне, насильно зачисленные в войско, а также донские, уральские, запорожские казаки (отставшие от своих отрядов, высланные и т. д.).
Все это население было принудительно объединено в рамках сословия, из которого никто не имел права выйти. По указу 1797 г. сибирское казачество стало замкнутым сословием.
Расселение казаков по Иртышской, Колывано-Кузнецкой, Ишимской линиям завершилось образованием в 1808 г. Сибирского линейного казачьего войска. В том же году из Сибири были выведены регулярные войска. Охрана крепостей в основном была возложена на казаков.
В ХIХ в. Сибирское казачество резко обособилось от других групп населения. Положение 1846 г. определило особые сословные повинности казачества: всеобщую воинскую повинность (не способные к несению службы уплачивали особый взнос), особый порядок отбывания военной службы, обязанность являться на службу с собственным обмундированием, вооружением и лошадью.
Казачество получило особое управление. Во главе войска стоял войсковой атаман с подчиненным ему войсковым правлением. Войско состояло из отделов во главе с атаманами. Отделы объединяли несколько станиц, каждая из которых имела станичного атамана, сбор (сходку) и суд. Казачеству были выделены лучшие земли и угодья по значительно бЛльшим нормам, чем крестьянам.
Положение 1846 г. ограничивало право властей принудительно переселять казаков по мере продвижения границы. Для того, чтобы подвигнуть казаков на переселение, им предоставлялась двухлетняя отсрочка от службы и некоторые другие льготы. В 1848 г. началось массовое переселение 9-го полка в Семиречье. Было положено начало Семиреченскому казачьему войску.
Реформа 1861 г. освободила сибирских казаков от принудительного труда на войсковых хозяйственных заведениях, ввела льготный порядок службы по нарядам (два года в строю, три-четыре года льготы), как это было принято на Дону, Урале, Кубани. Но казаки по-прежнему не имели права выходить из сословия и свободно перемещаться. Тем не менее по сравнению с крестьянами они были привилегированным сословием.
Население Сибирского казачьего войска пополнялось как за счет зачисления различных категорий населения России, так и за счет естественного прироста. К 1914 г. численность Сибирского казачьего войска в Акмолинской и Семипалатинской губерниях достигла 169,8 тыс. человек обоего пола 1. После Октябрьской революции сибирское казачество прекратило существование.
История современного казачества Восточного Казахстана - история расколов и внутренней борьбы. В 1992 г. был создан Союз казаков Восточного Казахстана. Его организатор и первый атаман - И. Запорожец. Союз был зарегистрирован, юридически оформлен и объединял 25 человек. Первоначальной задачей являлось возрождение обычаев и традиций казачества, поиск и объединение потомков казаков и т. д. Казаки всегда старались действовать вместе с церковью, активно помогали восстанавливать Троицкий храм. Но часть лидеров союза не ограничилась культурно-исторической деятельностью. Полулегально была выпущена брошюра "Русские, казахи и Алтай", где предпринималась попытка доказать (часто в довольно резкой форме), что территория востока Казахстана - истинно русская, казачья. Реакция властных структур была однозначно негативной. Еще более явно выраженной она стала после того, как часть казаков поехала воевать в Приднестровье (15 из них были награждены крестом "За оборону Приднестровья").
В среде казаков усиливалось брожение. Все большее влияние приобрела группа, предлагавшая активизировать политическую деятельность. Закончилось это в 1993 г. переизбранием атамана. Им стал Ф. Черепанов, давший новое название казачьей организации - Верхиртышская казачья община (ВИРКО).
Атаман четко обозначил политическую линию общины - автономия Восточного Казахстана или его присоединение к России. В 1993-1994 гг. эта тема была популярна в Казахстане. Осенью 1994 г. вопрос об автономии северных областей республики активно обсуждался на сессии городского маслихата Павлодара. Ф. Черепанов являлся депутатом городского маслихата Усть-Каменогорска и часто демонстрировал сепаратистский настрой. В октябре 1994 г. должен был состояться "круглый стол" по проблеме автономии Восточно-Казахстанской области. Но перед его проведением атаман исчез. Было объявлено, что он похищен и похитителями выдвинуто условие - возвращение состоится только в случае очищения территории Казахстана от казаков. Обстановка в Усть-Каменогорске (и в области в целом) накалялась, так как явно обозначилась национальная принадлежность "похитителей" и возможные последствия случившегося. Казаки объявили походный сбор. Началось объединение патриотических сил вокруг казачества. В это время прозвучало новое заявление, совершенно отличное по смыслу от первого, - выкуп в размере 900 тыс. долл. Проблема переходила в иное, вненациональное русло. Начались активные поиски пропавшего, на ноги были подняты все силовые структуры города. И тут объявился сбежавший от похитителей Ф. Черепанов. Что произошло на самом деле, неясно. Во всяком случае, официальная версия отсутствует до сих пор.
Напряженность начала спадать. Последовала новая попытка обратить на себя внимание. На 4 декабря 1994 г. славянские организации области назначили вече. И хотя власти не санкционировали его проведение, вече состоялось. На нем обсуждались вопросы автономии, двойного гражданства, языковой политики государства и др. В целом было высказано недоверие правительству Казахстана. После этого Ф. Черепанов уехал в Россию, сложив с себя полномочия атамана. Таким образом, в декабре 1994 г. завершился "радикальный" период истории ВИРКО, когда казаки многими воспринимались как политическая сила.
Следующий период (назовем его "лояльным") начался после избрания атаманом на Большом круге В. Шаронова (18 декабря 1994 г.). Видение перспектив казачества новым атаманом существенно отличалось от линии, проводившейся Ф. Черепановым. Во главу угла В. Шаронов поставил предпринимательскую деятельность, политику примирения с властями, возрождения быта, традиций, обычаев казачества. В связи с тем, что в среде казаков имелась довольно большая патриотически настроенная группа, тут же ставшая в оппозицию новой "генеральной линии", произошел новый раскол, повлекший за собой резкий спад казачьего движения в регионе. Началось брожение казаков между "шароновцами" и "чулковцами" (по фамилии лидера оппозиции).
Некоторый всплеск интереса к казачеству вызвал состоявшийся в мае 1996 г. суд над С. Чулковым, воспринятый как суд над движением в целом. Обвинение гласило, что казаки - военизированное формирование, что противоречит Конституции Казахстана. Казаков поддержали все славянские организации (даже коммунисты). Суд закончился практически ничем, на С. Чулкова был наложен штраф в размере 4800 тенге (примерно 70 долл.). Произошла лишь некоторая консолидация оппозиционных сил. На этой волне было принято решение найти точки соприкосновения враждующих группировок, объединить силы казачества, поднять его авторитет.
Но разговор на совете атаманов не получился. В результате "дискуссии" скончался от инфаркта старейшина Шемонаихинского округа. Казаки округа приняли решение не подчиняться В. Шаронову. Атаман официально заявил, что вышедшие из-под его контроля - не казаки. Раскол еще более углубился в период обсуждения Конституции и досрочных выборов президента Казахстана. В. Шаронов от имени всего казачества поддержал на выборах кандидатуру Н. Назарбаева, одобрил текст Конституции, хотя совет атаманов имел иную точку зрения (обсуждался вариант проведения альтернативных выборов).
Представители многих казачьих округов предложили провести Большой круг и выяснить отношения. В марте 1997 г. состоялся внеочередной Большой круг (обычно он проводится в декабре каждого года). Атаманом на нем был избран Г. Коровин, товарищем атамана стал С. Чулков. Хотя между ними существуют определенные разногласия (Г. Коровин - за лояльное отношение к властям, С. Чулков - в большей степени радикал), в казачестве сейчас сравнительно нормальная обстановка.
В настоящее время ставка делается на работу с молодежью, подготовку к службе в армии (в первую очередь на границе). Организуются массовые театрализованные праздники (4 декабря отмечается День памяти казачьей матери, в 20-х числах декабря - годовщина Сибирского казачьего войска и т. д.). На эти праздники приглашаются все желающие.
Но даже такого рода мероприятия часто воспринимаются негативно. Надо помнить, что живут и действуют казаки в Казахстане, где у многих сохраняется эйфория суверенитета. На недоверие общественности и власти налагается национальное противостояние. В самом деле, слова присяги "Служу России и русскому народу" в Казахстане воспринимаются иначе, чем в Российской Федерации. Да и заявления типа "казаки находятся на своей исторической родине и никуда отсюда уезжать не собираются" в сочетании с требованием служить в российской армии большого энтузиазма у казахов не вызывают.
Казачество не имеет и организационного единства. Фактически у ВИРКО нет постоянной связи с Сибирским казачьим войском (Омск, атаман Калетин). Общение и с казаками Сибирского войска в Казахстане (северный Казахстан) ограничивается случайными поездками. ВИРКО отделена от североказахстанских казаков вакуумом Семипалатинской области, где казачества фактически нет. В настоящее время предпринимаются робкие попытки объединить Казахстанское Сибирское казачье войско вокруг Павлодарской общины (атаман Н. Шибанов).
Фактически нет связи между семиреченскими и уральскими казаками. В Казахстане в целом нет единого казачества. До недавнего времени обсуждался вопрос о создании Союза казаков Казахстана как координатора деятельности казачества. Но затем возникли опасения, что его лидеры попадут под влияние властей.
Нет единства и внутри ВИРКО, как идейного (политическое и "культурно-обрядовое" течения), так и организационного - некоторые округа (Шемонаихинский, Риддерский, Таврический) проводят самостоятельную линию. Сейчас в ВИРКО насчитывается около 600 казаков, средний возраст которых 40-50 лет, молодежи совсем немного.
Говорить о влиянии казачества на общественно-политические процессы невозможно без учета деятельности других общественных организаций - в первую очередь Общества славянской культуры и "Лада".
Восточно-казахстанская организация "Лада" активно занимается политической деятельностью. Именно лидеры "Лада" поднимают вопросы о воссоздании СССР, вхождении области в состав СССР или ее автономии, в целом защищают права русских. А так как и ВИРКО, и Общество славянской культуры зарегистрированы как организации общественно-культурные, то политические амбиции их лидеров реализуются в "Ладе", членами правления которого многие из них являются.
В первые годы после распада СССР деятельность "Лада" была наиболее эффективной. Именно в это время интенсивно проводились митинги, значительное число людей поддерживало лозунги "Лада". На этой волне сначала в Верховный совет, а затем в Парламент Казахстана прошел М. Головков, появилась группа "своих" депутатов в городском (семь человек в настоящее время) и областном (три человека) маслихатах.
В конце 90-х годов влияние славянских организаций на массы ослабело. Дело в том, что русскоязычное население уже не так активно реагирует на "национальную идею". Период национально-суверенного пессимизма как доминирующей идеи в целом завершился. И если 3-5 лет назад болезненное восприятие как реальных, так и надуманных нарушений прав находило отражение в деятельности славянских обществ, то сейчас ситуация несколько иная.
Самые важные проблемы, волнующие всех независимо от национальной принадлежности, - социально-экономические. Славянские патриотические организации или не до конца осознали это, или, что более вероятно, не выработали еще соответствующей стратегии в новой для себя ситуации. Между русскоязычной массой и славянскими организациями все меньше точек соприкосновения. Ситуация меняется, а стратегия и тактика в целом остаются прежними. Славянские организации добивались наибольшего успеха, когда государственные деятели допускали какой-либо "этнический ляпсус". Как только "этнократический энтузиазм" чиновников ослабевает, ослабевает и влияние славянских организаций. Так, в 1997 г. им не удалось провести своих представителей в Парламент Казахстана (вместо умершего М. Головкова баллотировался В. Терехин) и в областной маслихат (лидер "Лада" А. Шушанников). На выборы в обоих случаях явилось менее 50% избирателей.
В настоящее время основные требования казачества в принципе не противоречат конституционным основам Казахстана - прохождение молодыми людьми службы в пограничных войсках Казахстана, получение земель, создание казачьих общин. Но положительного отклика как у правительства, так и у местного руководства эти предложения не находят.
Большинство русскоязычного населения в целом безразлично к казачеству. Социологическое исследование, проведенное в 1995 г., показало, что 55,5% русских и 62,0% других неказахов именно так относятся к возрождению казачества. Более того, половина казахов тоже относится к данной проблеме индифферентно 2.
Тем не менее само присутствие казачества в Восточно-Казахстанской области является определенным сдерживающим фактором для эмиграции. Каким бы ни было отношение к казакам, они вольно или невольно воспринимаются как защитники интересов русскоязычных. С другой стороны, в случае социального взрыва казачество может объединить разрозненные силы русскоязычного населения. И эти потенциальные возможности нельзя недооценивать.
Примечания
1 Алексеенко Н. В. Население дореволюционного Казахстана. - Алма-Ата, 1981. - С. 58.
2 Этнополитический мониторинг в Казахстане: Осень 1995 г. - Алматы, 1996. - Вып. 1. - С. 35-36.

http://www.carnegie.ru/ru/pubs/books/volume/36318.htm

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Возрождение казачества: надежды и опасения

Сергей Донцов
Казачество в постсоветской России

Власть и казаки
Вероятно, историю взаимоотношений власти и казачества с XVI в. до наших дней пересказывать не надо: желающий прочитает об этом в доступных трудах Н. Костомарова, С. Соловьева, А. Деникина, П. Краснова и др. Достаточно освещен и советский период вплоть до конца 80-х - начала 90-х годов. После принятия в 1991 г. закона РСФСР "О реабилитации репрессированных народов", а затем не менее известных постановления Верховного совета Российской Федерации 1991 г. "О порядке введения в действие Закона РСФСР "О реабилитации репрессированных народов"", указа президента Российской Федерации 1992 г. "О мерах по реализации Закона Российской Федерации "О реабилитации репрессированных народов" в отношении казачества" 1 казаки получили возможность выйти за рамки ансамблей песни и пляски. Справедливости ради надо заметить, что власть в лице КПСС проявила живейший интерес к "возрождению" казачества еще в конце 80-х годов: были определены формы деятельности, расставлены люди, которые и по сей день играют значительную роль в руководстве массовыми общественными организациями казаков. Кстати, некоторые из этих людей и руководимые ими организации, имея одну цель - возглавлять казачье движение, сами того не желая, вызвали пробуждение исторического самосознания у массы людей, относящих себя к "потомкам казаков" (нелюбимое понятие среди казачества). Власти открыли широкую дорогу к объединению казаков, правда, в рамках исторически для них нехарактерных общественных объединений.
Оговорюсь: не буду подробно касаться качественного состава членов казачьих общественных объединений (хотя кое о ком придется сказать), куда без всяких традиционных испытательных сроков "верстались" все, кто хотел. Это привело к внедрению в казачьи объединения массы людей как случайных, так и отнюдь не случайных (представителей криминалитета, порой весьма высокого уровня - есть даже так называемые региональщики), которые за один-два года вытеснили из руководства объединениями многих лидеров с искренними и чистыми намерениями, перевели работу в колею демагогии или превратившие объединения в некое подобие "малины". Достаточно вспомнить смещение с поста Донского атамана М. Шолохова только за то, что он сын "красного писателя и сам коммунист". М. Шолохов, с которым мне посчастливилось вместе преподавать в Академии МВД СССР, всегда поражал окружающих скромностью, порядочностью, искренним радением за судьбу России и казачества. Постепенно настырные "потомки деда Щукаря" почти повсеместно вытеснили казачью интеллигенцию и вообще всех, кто не мог криком или кулаком ответить на нелепые обвинения и оскорбления в свой адрес.
Реакция власти на формирование правовой базы объединения казаков была неоднозначна. Многим в органах представительной власти и силовых структурах процесс объединения казаков был неугоден в основном по двум соображениям: политическому и чисто ведомственному. Ортодоксы демократии по западному варианту видели в казачьих структурах массу патриотически настроенных людей, склонных к сильной государственной власти в едином и неделимом государстве (а там, глядишь, - державность, монархия или просто "твердая рука", а это тоталитаризм). В КГБ СССР - ФСК России преобладало чисто ведомственное восприятие "казачьего" вопроса.
Можно понять силовые структуры в их антипатии к ряду проявлений возрождения казачества: иные казаки, осуществляя по своему усмотрению "реабилитацию" казачества, устремились требовать, используя шум и стояние у ворот властей предержащих, "своих" бюджетных денег, возврата "своих" зданий и другого имущества (например, в Ростовской области в 1992 г.). Другой пример - инцидент в Волгодонске в 1992 г., когда многотысячная толпа освобождала из-под вполне обоснованного ареста за незаконное хранение оружия своего атамана. В некоторых поступках смешались и лучшие устремления - спасение русского населения в Приднестровье, поддержка борющихся за право существовать православных сербов, и худшие проявления - участие в грузино-абхазском конфликте на стороне сепаратистов вместе с конфедератами горских народов.
Впрочем, по-моему, в действиях против властей и целых народов (Грузия) виноваты были не столько сами казаки, сколько власть. Поддержав возрождение казачества двумя первыми указами президента в 1992-1993 гг., власть бросила движение на произвол судьбы. Неспроста в свое время П. Краснов подчеркивал один из вариантов поведения власти по отношению к казакам - "бережно восстанавливать". Частным следствием современного подхода власти к казачеству стало массовое появление во главе крупных по составу, весьма крикливых по названиям и чрезвычайно активных объединений батьков-атаманов, в прежней доатаманской жизни не поднимавшихся выше званий младшего лейтенанта милиции (Союз казачьих войск России и зарубежья) или прапорщика конвойного полка внутренних войск МВД (Всевеликое войско Донское), порой с судимостями (Союз казачьих формирований, Всевеликое братство казачьих войск, Курганское казачье землячество Сибирского войска Союза казаков). Общим следствием всего этого стала почти полная неуправляемость развитием движения казачьих объединений.
Так вкратце выглядел путь, по которому власть подошла к констатации того, что казачество в его общественной ипостаси практически полностью бесполезно. Оставался последний аргумент - не все варианты использования потенциала казачества опробованы, есть еще один, испытанный веками, - предложить казакам в соответствующих современному состоянию общества формах нести государственную и иную службу, т. е. взять на себя обязанности, порождающие и определенные права. Атаман наиболее крупной в 1990-1995 гг. казачьей общественной организации "Союз казаков" А. Мартынов и его соратники потратили много сил, чтобы настроить власти не ставить крест на казачестве, а найти пути управления процессом его становления. Не хотелось бы обидеть и другие общественные объединения - их здоровая активность не давала властям забывать о существовании возрождающегося казачества. Впоследствии президент Российской Федерации подписал указы, создававшие хотя и не властные, но все-таки единые координирующие органы управления процессом возрождения казачества (в 1994 г. - "О Совете по делам казачества при Президенте Российской Федерации", а в 1996 г. - "О Главном управлении казачьих войск при Президенте Российской Федерации" 2), и ряд указов, направленных на переход казачества к несению государственной и иной службы 3.
К этому надо добавить, что в администрации президента понимали и понимают, что для успешного государственного становления казачества недостаточно указов, нужен федеральный закон, а также внесение изменений в ряд действующих федеральных законов, регулирующих государственную службу. Проект такого закона ("О российском казачестве") вместе с предложениями об изменении и дополнении иных законов был внесен президентом в Государственную думу 11 июня 1996 г. (о его судьбе речь пойдет ниже).
Многое еще надо сделать - это понимают и власти, и казаки. Однако не из лагеря московских "демагогов от казачества", а от много лет работающих с казаками атаманов Юга России слышатся голоса: если власть до такого-то срока не вооружит казачество, не решит проблему территориальной реабилитации казачества и т. д., будем думать о смене власти. Сами требования я оценю ниже, а здесь уместно задать этим атаманам вопрос: на кого менять будем? Что конструктивное и принципиально отличное от планов официальных властей предлагает казачеству так называемая оппозиция?
Оппозиция и казаки
Людей и группировок, относящих себя к оппозиции, не счесть. Поэтому выделю лишь ту часть, которая имела или имеет влияние на процессы, происходящие в России, и в том числе претендует на внимание казачества.
Либеральные демократы участвуют в работе с казачеством либо эпизодически, во время выборов различного уровня, либо на относительно постоянной основе в Государственной думе. Однако несколько неожиданной явилась подготовка группой депутатов ЛДПР во главе с В. Жириновским проекта федерального закона "О вооружении казачьих формирований самообороны" - не в обиду авторам будет сказано, весьма политизированного и с правовой точки зрения неприемлемого. Проявила интерес к казачеству фракция КПРФ, что требует отдельного рассмотрения, но прежде несколько слов об отношении к проблеме казачества бывшего независимого депутата Госдумы, а ныне губернатора Красноярского края А. Лебедя.
Поддержка казаками А. Лебедя проявилась еще во время выборов в Госдуму, когда подавляющее большинство казаков общественных объединений Ставропольского края, Дона и особенно Кубани проголосовали за Конгресс русских общин, в списках которого был А. Лебедь. Да и на президентских выборах многие казаки отдали ему свои голоса.
Когда А. Лебедь стал секретарем Совета безопасности, потянулись к нему на прием атаманы - и не только те, кому нужно было обозначить себя перед телекамерами рядом с ним и этим повысить свой имидж, но и те, кто возлагал на этого политического лидера надежды, связанные с защитой интересов казачества на Северном Кавказе. Главное управление казачьих войск подготовило по его просьбе обширную справку о проблемах казачества в контексте событий на Северном Кавказе. Однако она осталась без реакции - лишь за два дня до отставки А. Лебедь, уже подписавший к тому времени Хасавюртовский протокол, направил в Наурский и Шелковский районы Чечни рабочую группу для изучения положения русского населения и казаков.
Впоследствии А. Лебедь, которого в прессе нередко называют казаком (что маловероятно, так как в Новочеркасске, откуда он родом, издавна основную массу населения составляли не казаки, да и сам он никогда себя к казакам публично не причислял), стал нередким гостем на Дону. Трудно предсказать общую реакцию казачества Дона на его позицию (кстати, четко не обнародованную) по проблемам, стоящим перед казачеством. Можно лишь с большой вероятностью с учетом последствий исполнения Хасавюртовского протокола для русского населения Чечни, а также крайне негативной оценки его действий в Чечне, данной на совещании атаманов Юга России в Пятигорске 15 декабря 1996 г., предположить, что вновь завоевать расположение к себе казаков А. Лебедю будет весьма трудно, а на территории расположения Терского казачьего войска в обозримом будущем - невозможно.
КПРФ и одноименная фракция в Госдуме проявили свой интерес к казачеству наиболее явно в связи с президентскими выборами. До этого работа коммунистов велась через созданную в 1990 г. организацию "Союз казаков".
В конце мая 1996 г. руководство КПРФ предложило Совету по делам казачества при президенте России помощь в решении вопросов возрождения казачества, в том числе была обещана поддержка в принятии Госдумой разрабатывавшегося рабочей группой администрации президента (в нее входили представители профильных федеральных органов исполнительной власти, атаманы общественных объединений, ученые и т. д.) проекта федерального закона "О российском казачестве". Однако вместо этого к моменту внесения президентского проекта закона в Госдуму (11 июня 1996 г.) представителями фракции КПРФ (Л. Иванченко), "Наш дом - Россия" (А. Мартынов) и др. был подготовлен другой законопроект - "О казачестве". Президенту же было направлено из Госдумы письмо с предложением рассмотреть думский вариант, от чего он, естественно, отказался, указав в своем ответе, что Дума пытается навязать ему неприемлемый вариант законодательного решения государственных вопросов 4.
В дальнейшем президентский проект закона не был разослан заинтересованным государственным органам, не рассматривался депутатами и был отклонен Думой.
Совершенно очевидно: закон о казачестве стал картой уже не в юридической, а в политической "игре". Когда люди, относящие себя к казакам, на собраниях кричат "Любо!" проекту закона "О казачестве", можно предположить одно из двух: либо им все равно, что там написано (так чаще всего и бывает), либо они вовсе его не читали.
Между тем в этом проекте были положения, которые могли бы заинтересовать неравнодушных казаков. Коснусь лишь нескольких, понятных всем не посвященным в правовую казуистику. Так, согласно проекту, все структурные звенья организаций казаков принудительно входят в одно "Общероссийское казачье объединение" и несут через него же "государственную казачью службу" (сводимую в данном проекте к службе в армии, погранвойсках и милиции), что является нарушением Конституции (ст. 30, 37), а также казачьих исторических традиций. Далее, это объединение должен возглавить избранный верховный атаман, номинально утверждаемый президентом России (государство в государстве).
Знала история казачества атаманов наказных, выборных (от хутора до войска), но Верховного не было (номинально атаманом всех казачьих войск с ХIХ в. считался наследник императорского престола). Донские казаки прислали на имя президента своеобразное заключение, названное "приговором" по проекту закона "О казачестве", в котором сформулирована суть проекта: "по существу, вместо казачества можно поставить любое другое слово, и мы получим российскую партийную организацию".
В других документах, исходивших из фракции КПРФ и адресованных казачеству, содержалось то, что уже было сделано нынешней властью. Так, в предвыборном обращении к казачеству Г. Зюганов обещал восстановить казачьи учебные заведения, школы, кадетские корпуса (их сейчас в стране 5 действующих и более 20 зарегистрированных), обеспечить казачью службу по охране государственной границы России, что уже успешно реализуется на практике. На основании указов президента и директив директора ФПС осуществляется невойсковая охрана границы с привлечением казаков 5. Из шести пунктов зюгановского плана поддержки казачества плохо выполнен нынешней властью только один - открыть казачьи рынки в крупных городах. Казаки сами на рынках последние 200 лет не торговали, но сейчас, особенно на Юге России, через коммерческие структуры работают на всех рынках Ростова-на-Дону, Новочеркасска, Ставрополя, Краснодара.
Думская фракция "Яблока" просто проголосовала 20 февраля 1997 г. против проекта закона "О казачестве", указав в частности, что из проекта не видно, чем "государственная казачья служба" отличается от просто государственной службы и почему в связи с названием "казачья служба" у несущих ее появляются льготы. Это действительно серьезная проблема, которую не удалось в полной мере решить и в президентском проекте закона "О российском казачестве". При этом некоторые лидеры казачества продолжают настаивать на своих правах, отличных от прав иных граждан России, вне обязанностей (которых нет у других граждан России).
Казакующие демагоги
В начале 90-х годов некоторые казачьи лидеры стремились свести вопрос о возрождении казачества к простому требованию признать казаков "народом" со всеми вытекающими отсюда последствиями: территорией, органами власти, силовыми структурами, самоуправлением, особым статусом и т. д. Все это было у казачества до 1917 г. Власти из века в век что-то изменяли, например, в XVIII в. была введена система наказных (назначаемых центральной властью) атаманов, а что-то - систему общинного землепользования - даже такой смелый реформатор, как П. Столыпин, не счел возможным трогать.
Идеология казачьей самостийности, необходимости противостоять "москалям" или "кацапам" не нова. Ее истоки можно найти в казачьей вольнице ХVII-ХVIII вв. Реальной же моделью для современной гипертрофии этнического фактора в казачестве служат теоретические построения некоторых идеологов дореволюционных Донского и прежде всего Кубанского казачьих войск. В начале ХХ в. в условиях ускоренного проникновения буржуазных отношений в области Юга России, массового наплыва неказачьего элемента в казачьи города и станицы идеология самостийности была своеобразным ответом на попытки ослабления казачества на освоенных им землях.
В 1918-1920 гг. эти идеи стали обоснованием попытки создания по сути независимых от Москвы казачьих государственных образований.
Однако нынешняя ситуация коренным образом отличается от положения дел, сложившегося в те годы. Угрозы "потери казаками власти" сейчас уже нет в силу того, что казачество составляет меньшинство (до 25% населения) даже на Кубани и Дону. Давно разрушены основы особых отношений кубанского казачества с Украиной, служившие в начале XX в. серьезным фактором в обосновании политики самостийности. Не представляет опасности и существующая центральная власть, с самого начала провозгласившая своими главными целями антикоммунизм и возврат к традиционным ценностям российской государственности.
Так что нет причин для воскрешения Тройственного союза казаков Дона, Кубани, Терека и горских народов (с 20-х годов, кстати, формально остающегося правопреемником тех казачьих автономий).
Объективная основа нынешнего стремления к некоторому обособлению - ситуация хаоса и неразберихи, возникшая в стране в конце 80-х - начале 90-х годов, угроза распада российского государства, полного исхода славянского населения с Северного Кавказа и других приграничных регионов.
Нынешний "казачий сепаратизм" - следствие пессимистических (а порой пораженческих) оценок перспектив российской политики, прежде всего на Юге России, неверия в способность населяющих ее народов сплотиться перед натиском антинациональных дезинтеграционистских сил. Естественным следствием таких оценок является предположение о возможности выживания казачества ценой отказа поддерживать Москву в условиях вероятного полного вытеснения федеральной власти с Северного Кавказа.
Именно такие представления стали причиной того, что в уже упоминавшихся первых законодательных актах, касающихся проблем казачества, оно получило определение "культурно-этнической общности".
Видимо, тогда представлялось, что это не только дает право требовать от федерального центра финансовой и материальной помощи, но и создает условия для своеобразного компромисса с северокавказскими народами, "так же, как и казаки", пострадавшими от репрессий и требующими свою часть земли и материальных ресурсов.
Однако последствия принятия этих законодательных актов были существенно иными, чем ожидались. И суть возникающих проблем оказалась не только в экономическом кризисе и обусловленной им скудости государственного бюджета. Реальная практика взаимоотношений с набирающими силу национально ориентированными режимами и радикальными антироссийскими общественными движениями северокавказских республик показала всю тщетность надежд многих лидеров казачества на совместную с горцами "дружбу против Москвы". Всего один факт: в результате морального давления и откровенного насилия с 1991 по 1996 гг. число казаков - жителей Чечни сократилось в десять раз, Ингушетии - в восемь раз, Дагестана - в три раза. Серьезно осложнилась ситуация и в ряде других республик региона.
В то же время оказалось, что не удалось решить и проблему идеологического обоснования казачьего движения. Причем казаки стали требовать не каких-либо дополнительных льгот и компенсаций, но другого - "государевой службы", т. е. своеобразного права на обязанность. Это сразу сделало принципиально несовместимыми позиции казачества и горских общественно-политических движений, ориентированных исключительно на обеспечение дополнительных прав, свобод, а также материальных ресурсов.
Крахом практических попыток реализовать соглашение с горцами стало заключение в 1994 г. сепаратного "договора" между Всевеликим войском Донским и Чеченской Республикой, сразу осужденного всеми остальными казачьими организациями страны.
Чем дальше, тем в большей изоляции стали оказываться и идеологи казачьего сепаратизма, в конце концов вынужденные примкнуть к откровенно консервативным силам, оппозиционным реформаторской Москве. За пределами влияния создателей этой идеологии остались казачьи организации Урала, Сибири и Дальнего Востока, а также Волжское казачье войско.
По сей день остается фактом, что если человек общается с казаками на сходе или круге и говорит, что казаки не народ, - он может не продолжать своей речи, так как вс§ пусть трижды разумное им сказанное будет "нелюбо". П. Краснов справедливо отмечал самое опасное последствие "народоправства" - желание отделиться от России путем образования автономной или даже федеративной территории (Тройственный союз казаков Дона, Кубани, Терека и горских народов существовал во время гражданской войны). В наши дни, пожалуй, лишь в представленном на регистрацию уставе Всекубанского казачьего войска есть намек на некую этническую самобытность - войско дословно названо "добровольным этническим обществом".
Стоит обратить внимание, как "верный друг казачества" Ш. Басаев развил эту тему в одном из своих телеинтервью - да, казакам надо дать оружие, так как они больше чеченцев натерпелись от Москвы и казаков роднит с ними стремление к независимости.
Наша история знает много печальных примеров, когда раздробленность страны приводила к легкой победе врагов. Из истории казачества достаточно вспомнить 1918-1922 гг., когда каждое войско Юга России пыталось спастись в рамках некой казачьей автономии и каждое в отдельности было бито большевиками.
С тех пор друзей у России не прибавилось, не изменились и цели врагов - разделить на части, подсказать каждой части ее сугубые интересы и столкнуть их. Вспомним еще раз предостережения Александра III - "У России нет друзей, нашей огромности боятся".
Можно и нужно вырабатывать нормативную базу особого статуса войсковых казачьих обществ, права на землю, восстановления казачьего самоуправления и т. д., но только, как написал в своем обращении к участникам расширенного Совета атаманов России 9 января 1997 г. патриарх Московский и Всея Руси Алексий II, в сплочении "вокруг властей и воинства Государства Российского".
Смутные теории и демагогия - вот еще одна ахиллесова пята людей, причисляющих себя к казачеству и упорно не желающих брать хоть какие-то обязанности перед государством и нести ответственность за их исполнение. Демагогия "казакующих" не только оттолкнула от работы по возрождению казачества много серьезных и порядочных людей, но и создало в массовом сознании образ "ряженого" в генеральских погонах с нагайкой за голенищем.
Чтобы не ходить далеко за примерами, можно обратиться к встрече 31 декабря 1996 г. атаманов и казаков Центра и Юга России (непонятно, почему и Юга, так как на встрече присутствовал лишь атаман общественного объединения "Всевеликое войско Донское" - ВВД Н. Козицын, а это не весь Юг и далеко не весь Дон). Откуда их оппозиция к власти? Н. Козицын с самого начала своей деятельности в качестве атамана хотел только прав: права на компенсацию для казаков Дона в лице ВВД как репрессированного народа; права распоряжаться бюджетными средствами Ростовской области, ежегодно выделяемыми главой администрации В. Чубом казачьим сельскохозяйственным общинам; наконец, права быть наказным атаманом, минуя процедуру, установленную президентскими указами. Известно, что во время визита Б. Ельцина на Дон летом 1996 г. ему прямо на площади в Новочеркасске была изложена просьба Совета атаманов войска назначить Н. Козицына атаманом войска. Президент поручил (через Главное управление казачьих войск) провести соответствующую процедуру, включающую прежде всего работу по переводу общественной организации ВВД в статус государственной. Но это уже обязанность, серьезная работа, и поэтому атаман Н. Козицын против: "Я не приемлю реестр... это уже было: опричнина, перепись" 6.
Теперь Н. Козицын зарегистрировал казачью партию - появится "казак-партиец", что звучит анекдотично. Сама идея не оригинальна, так как такая партия уже создавалась на Петроградском общеказачьем съезде 23-29 марта 1917 г. Вместе с другими политизированными структурами - Союзом казачьих войск и Центральным советом трудового казачества - она закончила свое существование печально. С учетом этого исторического опыта П. Краснов особо подчеркивал черты казачества, которые будут востребованы государством: "...ибо государство будет не менее прежнего нуждаться в надежной... силе, верных, государственно мыслящих, не поддающихся пропаганде людях" 7. Исторически казаки до большевистского переворота не состояли ни в каких партиях. Исходя из исторических традиций, на которых согласно указу президента от 16 апреля 1996 г. #562 8 должна в том числе строиться единая государственная политика возрождения и развития российского казачества, в последующем указе от 16 апреля 1996 г. #563 9 закреплено положение о том, что государственная и иная служба казачества не преследует никаких политических целей. Это, конечно, не препятствует реализации казаками как гражданами страны своих политических убеждений в определенных Конституцией формах.
Перспективы
В России, где традиционны два вопроса - кто виноват? и что делать? - если что-то не получается, ищут виноватого и, как правило, виноватым кого-нибудь назначают. Ряд атаманов общественных объединений назначают "виноватой" всю нынешнюю власть в целом, некоторые выделяют исполнительную. Действительно, у власти неоднозначное отношение к казачеству. Но зададимся вопросом: что нынешняя государственная власть всех уровней получила от казаков, какие обязанности перед государством приняли на себя казаки и какие перед ними - власть?
Не будем учитывать так называемые моральные обязательства - счет будет явно не в пользу казачества. Возьмем только одно из них: большинство казачьих объединений обещало президенту России поддержку на выборах летом 1996 г. Президент в процессе избирательной кампании трижды встречался с казачьими войсками (Волжским, Донским, Кубанским). И не просто встречался, а привозил с собой подписанные документы (например, о регистрации первого казачьего войска - Волжского) 10, о внесении в Госдуму законопроектов "О российском казачестве", "Об утверждении Типового договора о несении государственной и иной службы членами казачьих обществ" 11 и т. д. Несомненно, здесь был некоторый риск: президент подчеркивал перед избирателями свое особое отношение к казачеству. И это при том, что не все граждане России позитивно настроены к казачеству, тем более в его современном состоянии (в том числе и с подачи прессы). По оценкам аналитиков "особое отношение" президента к казачеству стоило ему значительного числа голосов, причем и сами казаки в ряде мест отдали предпочтение А. Лебедю, а кое-где и Г. Зюганову.
О юридических обязанностях казаков по несению государственной и иной службы можно говорить в основном как о процессе принятия их во внесенные в реестр войсковые казачьи общества 12. Заключение типовых договоров о несении государственной и иной службы (согласно указу президента от 13 июня 1996 г. #882) пока не везде идет гладко.
В регионах Юга России главы администраций ежегодно выделяют казачьим сельскохозяйственным организациям от 0,5 до 1,5 млрд руб. Прибыли краям и областям эти вложения, как правило, не дают (администрация Ростовской области в 1996 г. списала в "убыток" около 300 млн руб.). Причина неприбыльного казачьего сельскохозяйственного производства не только в засухах (1996 г., Ростовская область), но и в отсутствии техники, удобрений, наконец, банковских кредитов и налаженной системы сбыта продукции (что в ближайшей перспективе исправимо, так как производство, поставка и закупка сельхозпродукции, сырья и продовольствия для федеральных и региональных нужд - один из видов государственной службы казачества, под которую можно получить земельные участки из целевого земельного фонда). Здесь широкое поле деятельности для проявления здоровой инициативы войсковых казачьих обществ, которые вправе и вполне способны возродить систему казачьих торговых домов и банков. На местном уровне казачество финансируется минимально из скудных ресурсов областей и городов.
Очевидно, уместно отметить, что даже при активности войсковых казачьих обществ невыполнение обязанностей их членами будет обусловлено отсутствием материальной поддержки на федеральном уровне в рамках "Федеральной программы государственной поддержки казачества", разрабатываемой ГУКВ.
Поиск виноватых в неудовлетворительном использовании потенциала казачества будет неполным, если не назвать стандартное обвинение Главного управления казачьих войск в "расколе казачьих рядов", звучащее порой из уст как некоторых глав администраций краев и областей, так и "казакующих" атаманов. Камень преткновения - реестр казачьих обществ. Некоторые противники реестра выдвигают "работающий" в казацкой аудитории аргумент, что это современное изобретение властей. Но практически реестр казачьих войск существовал с XVI в. до 1917 г. (его узаконил Б. Хмельницкий на Переяславской генеральной Раде). В отличие от реестра, составлявшегося Б. Хмельницким, которому государством (сначала Польшей, а затем Россией) был определен предел 30 тыс. человек, затем 40 тыс. (остальные считались "охочимии" казаками, т. е. относящими себя к казакам, но без узаконенных обязанностей, прав и льгот), современное законодательство установило, что максимального предела нет, но есть минимальный: 10 тыс. человек - войско, 2 тыс. - отдел (округ), 200 - станица (город), 50 - хутор. Разница лишь в том, что при Б. Хмельницком не было отбоя от желающих служить, а за это иметь льготы, что порождало настоящие войны между реестровыми и "охочими" (безработными) казаками, за право быть на службе у государства. В наше же время атаманы хуторов, станиц, войск с трудом вытягивают необходимый минимум. Глубинные причины этого явления достойны самостоятельного социологического исследования, на поверхности же просматривается следующее: другие социальные условия, другие казаки. Много десятилетий делался акцент на права граждан СССР (как правило, не обеспеченные соответствующими обязанностями со стороны государства), что вместе с уравниловкой убивало инициативу массы талантливых людей, порождало устойчивые настроения иждивенчества. Не прошли даром 80 лет "расказачивания", целенаправленной "люмпенизации" казачьих территорий. Секретное циркулярное письмо ЦК РКП(б) "О отношении к казакам" от 24 января 1919 г. требовало кроме полного разоружения и расстрелов осуществить "в спешном порядке фактические меры по массовому переселению бедноты на казачьи земли" 13. В результате сегодня значительная часть казаков не готова к безусловному принятию традиционных обязательств по несению службы. Но в то же время вхождение в реестр части какой-либо общественной организации - это не раскол казачества, а объединение той части казаков, которые хотят и способны нести государственную и иную службу, а также и объединение другой части, желающей по правам и обязанностям не отличаться от иной массы граждан. Выбор остается за человеком. Путь в реестр и из реестра - дорога с двусторонним движением (это же относится к общественным организациям). Возмущаются же больше всех "закоренелые общественники". Активное отпугивание казаков от принятия обязательств приобретает самые гипертрофированные формы. Так, тезис о том, что реестровые списки попадут в ФСБ, а затем в воссозданное "красными" КГБ, был популярен в преддверии и во время президентских выборов. Совершенно очевидно, что особой работы спецслужб по "выявлению" казаков не требуется, так как в любом хуторе, станице или малом городе любому известно, где живут и работают казаки. Сейчас этим казаков уже не отпугнешь, но противники реестра упорствуют: недостаточно гарантий, недостаточно льгот, а главный аргумент все тот же - "раскол" единых рядов казачьих общественных объединений. Более "тонкие" критики реестра выделяют якобы существующее противоречие в статусе казака, отделяющее "реестрового" от "нереестрового" уже не только внутри первичного казачьего звена - хутора (станицы, города), но и даже в его собственной семье. Утверждается: служишь - казак, не служишь - не казак.
В действительности это не так. Согласно "Временному положению о государственном реестре казачьих обществ в Российской Федерации", утвержденному указом президента от 9 августа 1995 г. #835, первичные объединения граждан Российской Федерации, относящих себя к прямым потомкам казаков или добровольно вступившие в казачьи общества (т. е. в "реестровые" - хутор, станица, город, а не общественные организации), включают в себя и лиц, непосредственно выразивших желание нести государственную службу, и членов их семей 14. По смыслу этого и последующих указов обязанности и права (в том числе право на льготы) имеют все члены хуторской организации вплоть до войска.
Конечно же, упомянутое положение временное, и требуются закрепление и конкретизация статуса казачьей общины, отдела, округа, войска и самого "казака" в федеральном законе. Соответствующая попытка была сделана в президентском проекте закона "О российском казачестве".
На сегодняшний день для создания достаточной нормативной базы сделано многое: с 1992 г. действуют указы, распоряжения президента, постановления Правительства, приказы и директивы Минобороны, МВД, директора ФСП России, а также приказы по другим министерствам и ведомствам по 11 видам госслужбы. Причем три указа президента от 12 декабря 1997 г. #95, 96 и 97 об утверждении уставов Терского, Сибирского и Забайкальского войсковых казачьих обществ подписаны в обстановке разноголосой, но целенаправленной антиказачьей компании в ряде средств массовой информации и даже Совете федерации (в заявлении Совета федерации "О ситуации на Северном Кавказе" от 24 января 1997 г. отмечалось, что "легализация казачьего войска может развязать новую войну" 15). Подлили масла в огонь и непродуманные, необоснованные требования горячих голов среди казаков немедленно ввести войска в Наурский и Шелковский районы Чечни, решить вопрос о вооружении казачества и т. п.
Необходима, как минимум, объективность в оценках. Поэтому когда в Парламентском центре на встрече с руководством КПРФ 31 января 1997 г. "казакующие" и маргиналы утверждали, что Б. Ельцин не выполнил предвыборных обещаний, данных казакам, становится ясно - это не объективная оценка происходящего, а политический заказ.
Отношение власти к казачеству не укладывается в рамки нелепых газетных утверждений о том, что Кремль создает собственную "национальную гвардию", а Б. Березовский обеспечивает подход к чеченской нефти (кто из нормальных людей сейчас хочет добывать нефть в Чечне?). Это часть государственной политики в отношении казачества, которая должна быть предложена на утверждение президенту Главным управлением казачьих войск в 1998 г.
Сегодня уже очевидно, что и казаки нужны России, и России без казаков не обойтись. Но при этом казаки должны прочувствовать свои обязательства перед страной и готовность служить.
Пока обязательства в основном только декларируются казаками, хотя объективные условия для изменения ситуации есть. Сколько бы ни успокаивали газеты и телевидение, что после выборов президента Чечни угроза террористических и прочих акций со стороны бандформирований уменьшится или вообще исчезнет, реальность свидетельствует о другом. Предпринимаются попытки взорвать обстановку и в соседних республиках (события в Дагестане). Количество беженцев из Чечни (только за 1996 г. и только учтенных территориальными органами миграционной службы) составило 429 тыс. человек. Вытеснение русских, в том числе казаков, из Наурского и Шелковского районов приобрело массовый характер именно после подписания Хасавюртовского протокола (140 тыс. человек заявили в территориальные органы миграционной службы о своем нежелании возвращаться в Чечню).
Убивают русских, чеченцев, выступивших против незаконных вооруженных формирований, множится число похищенных людей. Угон скота в Чечню стал обычным явлением (только с территории Ростовской области в 1996 г. угнано до 9 тыс. голов крупного рогатого скота и до 500 тыс. овец). Известно изречение Суворова, что война не окончена, пока не похоронен последний солдат. Очевидно, она тем более не окончена, пока не освобожден последний пленный солдат.
Руководство Российской Федерации, отдавая отчет в реальном положении дел, приняло ряд решений, направленных на защиту законных прав и интересов граждан России на остальной ее территории, и прежде всего прилегающей к Чеченской Республике.
Государственная дума 4 декабря 1996 г. обратилась к президенту с предложением "...принять дополнительные меры по обеспечению государственной безопасности, прав и свобод граждан, по охране собственности и общественного порядка в Северо-Кавказском регионе Российской Федерации... по усилению Государственной границы Российской Федерации на ее южных рубежах". Президент дал соответствующие поручения по обеспечению охраны административной границы с Чечней правительству и силовым министерствам.
Эта работа должна завершиться соответствующим постановлением правительства и, вероятно, принятием федерального закона об участии населения России в обеспечении правопорядка. Однако охрана административной границы в соответствии с законодательством может осуществляться лишь силами МВД России. Этого может оказаться недостаточно. Перспективной представляется подготовка федерального закона об охране приграничной территории, что позволило бы привлечь силы ФПС и казачества, наделенного указами президента приоритетным правом участия в этой деятельности в рамках невойсковых формирований.
Почти в каждой телепередаче или публикации о казачестве конца 1996 - середины 1998 г. обсуждался вопрос о вооружении казачества, поставленный рядом решений Совета атаманов Юга России. Если оговориться, что никто серьезно не собирался раздавать оружие прямо "из телеги" по станицам и хуторам с целью хранения автомата казаком под подушкой, то заслуживающих внимание возражений против этого, пожалуй, два.
Первое: в ответ на вооружение казаков "...каждый из северокавказских народов тоже захочет иметь свою армию" 16. Заметим, что Чечня ее уже имеет. Это возражение идет от незнания законодательства, так как согласно указам президента казачество не может создавать самостоятельные вооруженные формирования. Казаки служат и будут служить только в частях российской армии, ФПС и внутренних войск.
Второе - больше требование, чем возражение оппонента: "...решительно пресекать любые попытки... поднять вопрос о возможности вооружения каких бы то ни было групп гражданского населения" (заявление Совета федерации "О ситуации на Северном Кавказе от 24 января 1997 г.). Но это требование не имеет отношения к казачеству в силу сказанного выше, а что касается вооруженной группы населения, то сейчас против 70 тыс. вооруженных чеченцев лежат 700 км Сальской степи и практически открытая дорога вглубь Ставрополья, где до ближайшей бригады (205-й в Буденновске или 101-й в Ставрополе) сотни километров.
Также важно учесть, что в 80-е годы изменение геополитического положения и общий социально-экономический кризис в стране привели к кризису вооруженных сил, основные черты которого - недостаточное финансирование военных программ и слабая мобилизационная активность населения. Отечественный и зарубежный опыт подсказывают один из выходов: создать параллельно с кадровой системой организации профессиональных (хорошо оснащенных и небольших по численности) Вооруженных сил территориальный добровольческий резерв (резерв первой очереди). Это позволило бы обеспечить пополнение регулярных воинских частей в случае начала боевых действий, охрану государственной границы и стратегически важных объектов, выполнение задач в условиях чрезвычайного положения, поддержание общественного порядка, устранение последствий стихийных бедствий и т. д. Следует отметить, что в современных системах вооруженных сил многих стран мира подобные службы получили широкое распространение.
Казачество через систему невойсковой охраны границы и приграничной территории, призыва на переподготовку из запаса нарабатывает определенную практику, в том числе и боевую (батальон им. А. П. Ермолова). При этом следует отмести клеветнические утверждения о том, что "казачья добровольная бригада разбежалась..." 17. Это оскорбление памяти десятков убитых казаков батальона.
Одной из опор центральной власти всегда являлось казачество, к которому и обратилась изначально государственнически настроенная общественность.
А пока у казаков есть исторический шанс восстановить многовековую практику охраны рубежей России. Для этого нужна их твердая воля и поддержка государства, желающего сделать казачество "верной охраной его национальных границ, образцом честной службы и оплотом гражданского порядка внутри России" 18.
Примечания
1 Закон Российской Советской Федеративной Социалистической Республики "О реабилитации репрессированных народов" в редакции Закона Российской Федерации от 1 июля 1993 г. #5303-1 // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. - 1991. - #18. - Ст. 572.; Ведомости ВС РСФСР. - 1991. - .1107-1; Постановление Верховного совета Российской Федерации "О порядке введения в действие Закона РСФСР "О реабилитации репрессированных народов"" // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. - 1991. - #18. - Ст. 573; Указ президента Российской Федерации "О мерах по реализации Закона Российской Федерации "О реабилитации репрессированных народов" в отношении казачества" // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. - 1992. - #25. - Ст. 1429.
2 Указ президента Российской Федерации "О Совете по делам казачества при Президенте Российской Федерации" // Рос. газ. - 1994. - 5 июля; Собрание законодательства Российской Федерации. - #10. - Ст. 1118; Указ президента Российской Федерации "О Главном управлении казачьих войск при Президенте Российской Федерации" // Собрaние заканодательства российской Федерации. - 1996. - #4. - Ст. 266.
3 См. приложение 2.
4 Ответ президента Российской Федерации председателю Государственной думы Российской Федерации Г. Н. Селезневу от 8 июля 1996 г. #Пр-1554.
5 Директива Директора Федеральной пограничной службы Российской Федерации об использовании российского казачевства в охране Государственной границы Российской Федерации от 26 декабря 1994 г. Д-132; Директива директора Федеральной пограничной службы Российской Федерации о первоочередных мерах по проведению эксперимента с привлечением граждан Российской Федерации к участию на добровольных началах в охране отдельных участков госграницы на территории ЗабПО и российско-казахстанском участке от 10 июля 1996г. Д-75 // Информ. бюл. ГУКВ. Казаки на службе России. - 1997. - #2. - С. 90-92.
6 Комсом. правда на Дону. Приложение к "Комсом. правде" [Ростов/Д]. - 1997. - 31 янв.
7 Краснов П. Н. Казачество // Перезвоны [Рига]. - 1928. - #41.
8 Указ президента Российской Федерации "Вопросы Главного управления казачьих войск при Президенте Российской Федерации" // Рос. газ. - 1996. - 24 апр.; Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. - #17. - Ст. 1953.
9 Указ президента Российской Федерации "О порядке привлечения членов казачьих обществ к государственной и иной службе"; Положение о привлечении членов казачьих обществ к государственной и иной службе // Рос. газ. - 1996. - 24 апр.; Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. - #17. - Ст. 1954.
10 Распоряжение президента Российской Федерации "Об утверждении Устава Волжского войскового казачьего общества" // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. - #26. - Ст. 3114.
11 Указ президента Российской Федерации от 13 июня 1996 г. #882 "Об утверждении Типового договора о несении государственной и иной службы членами казачьих обществ"; Типовой договор о несении государственной и иной службы членами казачьих обществ // Рос. газ. - 1996. - 1 июля; Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. - #25. - Ст. 3003.
12 О казачьих обществах, внесенных в государственный реестр (на 1 июля 1998 г.), см. приложение 3.
13 Циркулярное письмо ЦК "Об отношении к казакам" [такое название значилось в повестке дня заседания Оргбюро УК РКП(б) от 24 января 1919 г.] // Изв. ЦК КПСС. - 1989. - #6 (293). - С. 177-178.
14 Указ президента Российской Федерации от 9 августа 1995 г. #835 "О государственном реестре казачьих обществ в Российской Федерации"; Временное положение о государственном реестре казачьих обществ в Российской Федерации // Рос. газ. - 1995. - 15 авг.; Собрание законодательства Российской Федерации. - 1995. - #33. - Ст. 3359.
15 Независимая газ. - 1997. - 12 февр.
16 См. Там же. С. 3.
17 См., например: Сегодня. - 1997. - 7 марта.
18 Краснов П. Н. Указ. соч.

http://www.carnegie.ru/ru/pubs/books/volume/36308.htm

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Основы социальной концепции Русской Православной Церкви

VIII. Война и мир

VIII.1. Война является физическим проявлением скрытого духовного недуга человечества - братоубийственной ненависти (Быт. 4. 3-12). Войны сопровождали всю историю человечества после грехопадения и, по слову Евангелия, будут сопровождать ее и далее: "Когда же услышите о войнах и о военных слухах, не ужасайтесь: ибо надлежит сему быть" (Мк. 13. 7). Об этом свидетельствует и Апокалипсис, повествуя о последней битве сил добра и зла при горе Армагеддон (Откр. 16. 16). Земные войны суть отражение брани небесной, будучи порождены гордыней и противлением воле Божией. Поврежденный грехом человек оказался вовлечен в стихию этой брани. Война есть зло. Причина его, как и зла в человеке вообще, - греховное злоупотребление богоданной свободой, "ибо из сердца исходят злые помыслы: убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления" (Мф. 15. 19).

Убийство, без которого не обходятся войны, рассматривалось как тяжкое преступление пред Богом уже на заре священной истории. "Не убий", - гласит закон Моисеев (Исх. 20. 13). В Ветхом Завете, как и во всех древних религиях, кровь имеет священный характер, поскольку кровь - это жизнь (Лев. 17. 11-14). "Кровь оскверняет землю", - говорит Священное Писание. Но тот же библейский текст предостерегает обращающихся к насилию: "Земля не иначе очищается от пролитой крови, как кровию пролившего ее" (Числ. 35. 33).

VIII.2. Неся людям благую весть примирения (Рим. 10. 15), но находясь в "мире сем", который пребывает во зле (1 Ин. 5. 19) и исполнен насилия, христиане невольно сталкиваются с жизненной необходимостью участвовать в различных бранях. Признавая войну злом, Церковь все же не воспрещает своим чадам участвовать в боевых действиях, если речь идет о защите ближних и восстановлении попранной справедливости. Тогда война считается хотя и нежелательным, но вынужденным средством. Православие во все времена относилось с глубочайшим почтением к воинам, которые ценой собственной жизни сохраняли жизнь и безопасность ближних. Многих воинов Святая Церковь причислила к лику святых, учитывая их христианские добродетели и относя к ним слова Христа: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин. 15. 13).

Когда святой равноапостольный Кирилл был послан Патриархом Константинопольским на евангельскую проповедь и прибыл в столицу сарацин, с ним вступили в спор о вере ученые последователи Магомета. Между прочими вопросами задали ему такой: "Христос есть Бог ваш. Он заповедал вам молиться за врагов, добро творить ненавидящим и гонящим вас, — бьющим в ланиту подставлять и другую, — а вы что делаете? Если кто обидит вас, изощряете оружие, выходите на брань, убиваете. Почему вы не слушаете своего Христа?" Выслушав cиe, святой Кирилл спросил у совопросников своих: "если в каком-либо законе будут написаны две заповеди, который человек будет совершенный исполнитель закона — тот ли, кто исполняет одну заповедь, или тот, кто исполняет обе заповеди?" Когда агаряне сказали, что совершеннее исполнит закон тот, кто соблюдет обе заповеди, то святой проповедник продолжал: "Христос Бог наш, повелевший нам молиться за обидящих нас и им благотворить, сказал также, что большей любви никто из нас в жизни сей явить не может, разве кто положит душу свою за други своя (Ин. 15. 3). Вот почему мы великодушно терпим обиды, причиняемые нам как людям частным, но в обществе друг друга защищаем и полагаем души свои на брани за ближних своих, чтобы вы, пленив наших сограждан, вкупе с телами не пленили и душ их, принудив к отречению от веры и богопротивным деяниям. Наши христолюбивые воины с оружием в руках охраняют Святую Церковь, охраняют государя, в священной особе коего почитают образ власти Царя Небесного, охраняют отечество, с разрушением коего неминуемо падет отечественная власть и поколеблется вера евангельская. Вот драгоценные залоги, за которые до последней капли крови должны сражаться воины, и если они на поле брани положат души свои, Церковь причисляет их к лику святых мучеников и нарицает молитвенниками пред Богом".

VIII.3. "Взявшие меч, мечем погибнут" (Мф. 26. 52), - в этих словах Спасителя находит обоснование идея справедливой войны. С христианской точки зрения, понятие нравственной правды в международных отношениях должно опираться на следующие основные принципы: любовь к своим ближним, своему народу и Отечеству; понимание нужд других народов; убеждение в том, что благу своего народа невозможно служить безнравственными средствами. Эти три принципа определили нравственные границы войны, которые были выработаны христианским миром в Средние века, когда, применяясь к реальной ситуации, люди пытались обуздать стихию военного насилия. Уже тогда существовала убежденность, что война должна вестись по определенным правилам, что и сражающийся человек не должен терять своего нравственного облика, забывая, что его противник - такой же человек, как и он сам.

Выработка высоких правовых норм в международных отношениях была бы невозможна без того нравственного воздействия, которое оказало христианство на умы и сердца людей. Требования справедливости в войне на деле далеко не часто удовлетворялись, но сама постановка вопроса о справедливости порой удерживала воюющих людей от чрезмерной жестокости.

В западной христианской традиции, восходящей к блаженному Августину, при определении справедливости войны обычно приводят ряд факторов, которые обусловливают допустимость начала войны на своей или чужой территории. К их числу можно отнести следующие:

войну следует объявлять ради восстановления справедливости;
войну имеет право объявить только законная власть;
право на использование силы должно принадлежать не отдельным лицам или группам лиц, а представителям гражданских властей, установленных свыше;
война может быть объявлена только после того, как будут исчерпаны все мирные средства для ведения переговоров с противной стороной и восстановления исходной ситуации;
войну следует объявлять только в том случае, если имеются вполне обоснованные надежды на достижение поставленных целей;
планируемые военные потери и разрушения должны соответствовать ситуации и целям войны (принцип пропорциональности средств);
во время войны необходимо обеспечить защиту гражданского населения от прямых военных акций;
войну можно оправдать только стремлением восстановить мир и порядок.

В нынешней системе международных отношений подчас бывает сложно отличить агрессивную войну от оборонительной. Грань между первой и второй особенно тонка в случаях, когда одно или несколько государств либо мировое сообщество начинают военные действия, мотивируя их необходимостью защиты народа, являющегося жертвой агрессии (см. XV. 1). В связи с этим вопрос о поддержке или осуждении Церковью военных действий нуждается в отдельном рассмотрении всякий раз, когда таковые начинаются или появляется опасность их начала.

Одним из явных признаков, по которому можно судить о праведности или несправедливости воюющих, являются методы ведения войны, а также отношение к пленным и мирному населению противника, особенно детям, женщинам, старикам. Даже защищаясь от нападения, можно одновременно творить всяческое зло и в силу этого по своему духовному и моральному состоянию оказаться не выше захватчика. Война должна вестись с гневом праведным, но не со злобою, алчностью, похотью (1 Ин. 2. 16) и прочими порождениями ада. Наиболее правильную оценку войны как подвига или, напротив, разбоя можно сделать, лишь исходя из анализа нравственного состояния воюющих. "Не радуйся смерти человека, хотя бы он был самый враждебный тебе: помни, что все мы умрем", - говорит Священное Писание (Сир. 8. 8). Гуманное отношение к раненым и пленным у христиан основывается на словах апостола Павла: "Если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напой его: ибо, делая сие, ты соберешь ему на голову горящие уголья. Не будь побежден злом, но побеждай зло добром" (Рим. 12. 20-21).

VIII.4. В иконографии святого Георгия Победоносца черный змий попирается копытами коня, который всегда изображается ярко-белым. Этим наглядно показывается: зло и борьба с ним должны быть абсолютно разделены, ибо, борясь с грехом, важно не приобщиться к нему. Во всех жизненных ситуациях, связанных с необходимостью применения силы, сердце человека не должно оказываться во власти недобрых чувств, роднящих его с нечистыми духами и уподобляющих им. Лишь победа над злом в своей душе открывает человеку возможность справедливого применения силы. Такой взгляд, утверждая в отношениях между людьми главенство любви, решительно отвергает идею непротивления злу силою. Нравственный христианский закон осуждает не борьбу со злом, не применение силы по отношению к его носителю и даже не лишение жизни в качестве последней меры, но злобу сердца человеческого, желание унижения и погибели кому бы то ни было.

В связи с этим Церковь имеет особое попечение о воинстве, воспитывая его в духе верности высоким нравственным идеалам. Соглашения о сотрудничестве с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями, заключенные Русской Православной Церковью, открывают большие возможности для преодоления искусственно созданных средостений, для возвращения воинства к веками утвержденным православным традициям служения отечеству. Православные пастыри – как несущие особое послушание в войсках, так и служащие в монастырях или на приходах – призваны неукоснительно окормлять военнослужащих, заботясь об их нравственном состоянии.

VIII.5. В основе христианского понимания мира лежат обетования Божии, засвидетельствованные в Священном Писании Ветхого и Нового Заветов. Эти обетования, придающие подлинный смысл истории, начали исполняться в Иисусе Христе. Для Его последователей мир является благодатным даром Божиим, о котором мы молимся и которого испрашиваем у Господа для себя и для всех людей. Библейское понимание мира значительно шире политического. Святой апостол Павел указывает, что "мир Божий… превыше всякого ума" (Флп. 4. 7). Он несравненно выше того мира, который люди способны создавать собственными усилиями. Мир человека с Богом, с самим собой и с другими людьми - неотделимы друг от друга.

У ветхозаветных пророков мир изображается как состояние, завершающее историю: "Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком... Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей, ибо земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море" (Ис. 11. 6-9). Этот эсхатологический идеал связан с откровением Мессии, имя Которого - Князь мира (Ис. 9. 6). Война и насилие исчезнут с Земли: "И перекуют мечи свои на орала, и копья свои - на серпы; не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать" (Ис. 2. 4). Впрочем, мир - это не только дар Господа, но и задача человечества. Библия дает надежду на осуществление мира с помощью Божией уже в пределах нынешнего земного существования.

По свидетельству святого пророка Исаии, мир есть плод правды (Ис. 32. 17). Священное Писание говорит и о правде Божией, и о правде человеческой. Обе они имеют отношение к завету, который Бог заключил с избранным народом (Иер. 31. 35). В этом контексте правда преимущественно понимается как верность союзническим отношениям. Насколько люди нарушают союз с Богом, то есть насколько они неправедны, настолько они лишаются плода правды - мира. В то же время одним из основных элементов Синайского законодательства было требование справедливого отношения к ближнему. Заповеди закона имели целью не обременительное ограничение свободы личности, но построение жизни общества на принципе справедливости для достижения относительного мира, порядка и спокойствия. Для Израиля это означало, что мир в общественной жизни осуществляется не сам собою, в силу неких естественных закономерностей, но он возможен, во-первых, как дар Божественной правды, и, во-вторых, как плод религиозных усилий человека, то есть его верности Богу. Там, где люди благодарно ответят верностью на правду Божию, там "милость и истина сретятся, правда и мир облобызаются" (Пс. 84. 11). Впрочем, история Ветхого Завета дает множество примеров неверности и греховной неблагодарности избранного народа. Это дает повод пророку Иеремии указать на причину отсутствия мира в Израиле, в котором постоянно слышится: ""мир! мир!", а мира нет" (Иер. 6. 14). Пророческий призыв к покаянию звучит как песнь верности правде Божией. Несмотря на грехи народа, Бог дает обетование заключить с ним "новый завет" (Иер. 31. 31).

Мир в Новом Завете, как и в Ветхом, рассматривается как дар Божией любви. Он тождествен эсхатологическому спасению. Вневременность мира, возвещенного пророками, особенно явно видна в Евангелии от Иоанна. В истории продолжает царствовать скорбь, но во Христе верующие имеют мир (Ин. 14. 27; 16. 33). Мир в Новом Завете есть нормальное благодатное состояние человеческой души, освобожденной от рабства греху. Именно об этом говорят пожелания "благодати и мира" в начале посланий святого апостола Павла. Этот мир - дар Святого Духа (Рим. 15. 13; Гал. 5. 22). Состояние примиренности с Богом есть нормальное состояние твари, "потому что Бог не есть Бог неустройства, но мира" (1 Кор. 14. 33). Психологически это состояние выражается во внутреннем порядке души, когда радость и мир в вере (Рим. 15. 13) становятся почти синонимами.

Мир, по благодати Божией, характеризует жизнь Церкви во внутреннем и внешнем аспектах. Но, разумеется, благодатный дар мира зависит и от человеческих усилий. Дары Духа Святого проявляются лишь там, где существует встречное движение человеческого сердца, покаянно устремленного к правде Божией. Дар мира обнаруживает себя, когда христиане стремятся к его стяжанию, "непрестанно памятуя... дело веры и труд любви и терпение упования на Господа нашего Иисуса Христа" (1 Фес. 1. 3). Устремления к миру каждого отдельного члена тела Христова должны быть независимы от времени и от условий жизни. Угодные Господу, (Мф. 5. 9), они приносят плоды, где бы и когда бы ни совершались. Мир, как дар Божий, преображающий внутреннего человека, должен проявляться и вовне. Его следует сохранять и возгревать (2 Тим. 1. 6), а потому миротворчество становится задачей Церкви Христовой: "Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми" (Рим. 12. 18); старайтесь "сохранять единство духа в союзе мира" (Еф. 4. 3). Новозаветный призыв к миротворчеству опирается на личный пример Спасителя и Его учение. И если заповеди о непротивлении злому (Мф. 5. 39), любви к врагам (Мф. 5. 44) и прощении (Мф. 6. 14-15) обращены прежде всего к личности, то заповедь о миротворчестве - "Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими" (Мф. 5. 9) - имеет непосредственное отношение к социальной этике.

Русская Православная Церковь стремится осуществлять миротворческое служение как в национальном, так и в международном масштабе, стараясь разрешить различные противоречия и привести к согласию народы, этнические группы, правительства, политические силы. Для этого она обращает свое слово к власть имущим и другим влиятельным слоям общества, а также прилагает усилия для организации переговоров враждующих сторон и для оказания помощи страждущим. Церковь также противостоит пропаганде войны и насилия, равно как и различным проявлениям ненависти, способной спровоцировать братоубийственные столкновения.

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Воинская служба.
Основное занятие Донских казаков – это, конечно, Воинская служба. Именно за это Донские казаки ежегодно в допетровский период получали жалование – хлебные запасы (рож, муку, овес, сухари, толокно и различные крупы), деньги, порох, ядра для пушек и свинец для пищалей (мушкетов), сукно различных сортов (для пошива верхней одежды - настрафил и т.п.), вино.
Для оценки размера Войскового жалования приведу сводные данные за 1638-1644 гг. (Д.Д.)Деньги - 34500 рублей, хлебные запасы - 15300 четей (1775 тонн), сукно - 323 поставок (5000 пог.м. стоимость 6500 руб. по настрафилю), вино - 750 ведер (9000 литров), порох - 1460 пудов (23,4 тонн), свинец - 1400 пудов (23,4 тонн).
Чтобы почувствовать величину денежного жалования отметим – хорошая лошадь стоила в среднем 10 руб., пищаль стоила 1 рубль, выделено жалования для постройки церкви в Черкасске в 1650 г. – 100 рублей.
В 1648 г. для помощи казакам, по их просьбе, снаряжен отряд 1000 солдат, набранных из вольных людей украинных русских городов сроком службы на один год, голова отряда - дворянин Лазарев. Этот отряд был экипирован следующим образом: 1000 пищалей, 1000 пик, 1000 шпаг, 150 пуд фетилю, 20 топоров, 30 заступов (пояса, половники и т.п. не считаем), 10 кирок, 5000 руб. годового жалования, 1000 четей хлебных запасов, по 100 пудов пороха и свинца.

Пограничная функция –
занимая бассейн Дона и его притоков казаки эффективно защищали юг, Волжские и Астраханские вотчины России от Турции, Крымских и Ногайских орд. Путь или сакмы татарских набегов на украинные города России пролегал западней территории Донских казаков. (Смотрите - Карту засечных линий). Лишь одна из сакм лежит в Области Войска Донского, а именно ниже Айдарского городка, при этом в Д.Д. не встречаются данные о проходе по этой сакме особо крупных орд.

Охранно-дипломатическая функция -
обеспечение безопасности прохода русских и турецких послов из Азова в Москву и обратно: Из Волуйки стрельцы и полковые казаки провожают послов только до Северского Донца (Д.Д.2.,1640), из Москвы Донские станицы идут с послами либо через Шацк на Хопер и затем Доном, либо через Воронеж сразу Доном;
выполнение царских поручений по привлечению Ногайских орд и Калмыцких тайш под «сильную руку великого князя и царя всея Руси», царская грамота идти войной на Крым и уговаривать Нагайцев переходить в подданство государю, (1639, Д.Д.1) и т.д.: выкуп в Азове «полоняников»; взаимодействие с Черкесами и Запорожскими Черкассами.

Военные походы 17 века –
Нападение на Турецкие и Крымские каторги, морские походы в Турцию, в Крым и на Таманский полуостров, всегда массовые и практически ежегодные, да бывает и несколько раз в год – не менее 30 морских стругов (от 600 казаков иногда с Запорожцами). Цель походов: предупреждение набегов на Русь и на Дон, или разгром тылов в случае начавшегося набега орд на украинные русские города. Результаты походов: трофейные запасы и оружие, освобождение полоняников донских казаков, русских и Литовских людей (малороссияне, ляхи, литовцы, запорожские черкасы), захват татарского полона (женщины и дети) – последующая их продажа в Русь. (Д.Д.);
промысел над воинскими людьми пришедшими или идущими на Дон и в украинные Русские города, сквозная линия по всем документа (Д.Д.1-5);

служба за пределами Дона –
При Молодях (1572) против Давлет-Гирея (ЦГДА1), Ермак, на Урале у Строгановых, Астрахань (ВДС), Смоленск (1633, Д.Д.1), отказ от службы у Иранского шаха (1640, Д.Д.2.), в Литовских походах Царя (1657, Д.Д.5) и т.п.;

взятие и удержание Азова-
Азовское сидение 1638-1642 гг. В Азовском сиденье участвовали в основном Донские казаки, приходившие на помощь 1500 Запорожцев ушли из-за войны с Литовцами. Русский царь не принял Азов – состоящий из трех городов: Озов, Ташкалов и Тапроколов (1642, Д.Д.2.), и казаки покинули его по приказу царя, не желавшего поддержать самовольные действия казаков и желавшего мира с сильным соседом - Турцией, на очереди было возвращение исконно русских земель, населенных единоверцами, Смоленщины, Малой Руси и Былой Руси, что Россия и осуществила к 1655 году;

оборона городков-
наиболее тяжелый период 1644-1648 гг. В это время турки совместно с татарами предпринимают самые значительные попытки «сбить» казаков с Дону. В 1644 г. уничтожение Монастырского (больше не восстанавливался) и Махинского городков. По просьбе казаков царь снаряжает в помощь, 3000 с дворянином Кондыревым и 1000 с дворянином Лазаревым, набранных вольных людей - правда толку от них мало, в отписках казаки сообщают от том, что вольные люди распродав выданные им в поход запасы с Дону разбежались. (1646, Д.Д.3., 1648, Д.Д.4.) К чести последних, разбежались не все. 1660-1661 гг. турки и крымские татары пытаются ограничить выход донцам в море, строятся городок Донецкий на Мертвом Донце и Колончевские башни, городки и башни казаки пытаются сбить совместно с русскими ратными людьми под руководством дворянина Хитрова. Первое, из двух, удачное взаимодействие казаков с царскими ратными людьми, князя Пожарского, было на Дону в 1646 г., по всей видимости потому, что конница его состояла из Терских казаков, которые являются потомками Донецких Гребенских казаков. Следует отметить, что в обоих случаях взаимоотношения царских воевод с казаками не было безоблачным. Казаки не подчинялись воеводам, воеводы в ответ неэффективно взаимодействовали с казаками, как пример Хитров отозвал своих людей непосредственно во время приступа городка на Мертвом Донце и Колончевских башен (1661, Д.Д.5.). Весь 17 век цари мягко пытаются поставить Донских казаков под свой полный контроль, особенно это заметно при передаче жалования – царским посланникам указано в круг не ходить, в результате они встречаются в церкви после молебна и там казакам зачитываются царские грамоты, после чего отдавалось жалование. Казаки, безусловно, выполняли указания, изложенные в царских грамотах, но не признавали его бояр и воевод. Не зря в Донских песнях звучит это отношение - «царь и брат наш Николай»;

разведка -
добыча «языковых» во время любых военных столкновений и специальных выходов, получение сведений от освобожденных или «вышедших из полона», от Нагайских татар и из Азова – для чего использовались Донские татары-казаки, от Запорожцев. Все важные сведения безотлагательно сообщались в Войсковых отписках в Москву, сквозная линия по всем документа (Д.Д.1-5). Путь с войсковыми отписками со сведениями в основном шел степью, на Волуйку, через верхние юрты Северского Донца.
Взаимоотношение Донских казаков с Запорожскими Черкассами было двоякое, что, по-видимому, связано с раздробленностью Запорожцев. Группа Запорожцев – реестровые казаки примерно 6000 была признана Польским королем и наделена привилегиями, остальные были самостийными Черкассами. С реестровыми казаками у Донцов происходили столкновения, поскольку они приходили «воровать» на Северский Донец и Дон (1642, Д.Д.2) и, видимо, опираясь на них, Богдан Хмельницкий, мечтая о незалежности, собирался с 6000 Запорожцев и Крымскими и Турскими людьми разорять городки Донских казаков (1650, Д.Д.4.). Но были и другие Запорожцы, с которыми у Донцов было полное взаимопонимание и удачные совместные действия. Очень похоже, что это были Черкассы левобережья Днепра. Именно они, прознав про тяжелое положение Донцов, собрались в количестве 5000 на территории нынешней Харьковской области и обращались с челобитной, к «царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руси», отпустить их служить на Дон (1646, Д.Д.2).

«воровство» -
Приписанное Донцам «воровство» (грабежи на Дону и на территории Руси), как основная деятельность во время их возвращения на Дон в 16 и далее в 17 веках, вызывает лично у меня очень большие сомнения по нескольким причинам:
- в 17 веке до 1663 г. существует лишь один случай доказанного «воровства», в царской грамоте отмечен - городок Рига (1659, Д.Д.5). Причем атаман и есаул у них Самаряне, а пойманные Кондрашка Ходеряхин и Нефедка Золотарев были вольными людьми из российского города Соколенского, дети драгун. При массовом явлении таких грамот должно было быть побольше. И напротив, при сборе вольных людей в украинных городах Руси для посылки на Донскую службу с Кондыревым и Лазоревым документально (в Д.Д.3-4) отмечено их массовое «воровское» поведение.
- с середины 16 века (ВДС) донцы вплоть до уничтожения большевиками Области Войска Донского несут постоянную воинскую службу во имя России. Зачем «воровскому» анклаву не только начинать воинскую службу, но и столь преданно служить непонятно – воровской принцип совсем другой: «мы все умрем, но ты умри раньше». Действие этого «воровского» принципа в те стародавние времена хорошо продемонстрировали Кондыревцы и Лазоревцы, «воровство» сбившихся в кучу вольных людей цвело, а с Донской службы разбегались мухой, некоторые даже не доходя Дона (Д.Д.2.-3.). Тяжела служба, да и «воровать» не дают.
- на Дону в 17 веке за воровство полагалась смертная казнь, Повешены атаман и есаул воровского городка Рига, а город разгромлен - Войскавая отписка (1660, Д.Д.5). Ранее «.. того вора заводчика Ваську Барабанщика в кругу расстреляли из пищалей, а Ивашка Борборского да Ивашка Глухого били в кругу ослопы по своему казачьему обычаю, как у них на Дону ведется…» (1646, Д.Д.2.). В противоположность Донцам, Яицкие и Волжские казаки, да и многие другие вольные люди иже с ними, могли в 17 веке вести довольно беззаботный образ жизни. Внешних угроз для них практически не существовало, водный торговый путь – Волга под носом, а в случае чего и на Дон сбежать можно – с Дона выдачи нет.
Есть необходимость более тщательного документального исследования «подвигов» Разина и состава его бригад, если это возможно, хотя сам Разин позиционируется в документах как Донской казак, да еще ходивший по Войсковой грамоте молится в Соловецкий монастырь (1652, Д.Д.4.).
Кроме того, хорошо известна особая приверженность официальных представителей Исторической науки, формирующих массовое историческое сознание, проституировать перед властью предержащих. А как им быть иначе? - ведь если бренное тело есть, то ему необходимо есть. Здесь даже Сухоруков, человек посвятившей себя истории Донской, демонстрирует чрезвычайное коленопреклонение, с одной стороны, делает предположение о мести за брата противоправно повешенного дворянином Юрием Долгоруким – этот княжеский род встретится в истории донцов еще раз и на следующий раз будет уже океан казачьей крови (не правда странное совпадение, Долгорукие - специалисты по кровопусканию специально для казаков. Странно, что Сухоруков не замечает этой зловещей параллели), с другой стороны трактует документы, безусловно им читанные, исключительно как свидетельство «воровства» донских казаков, а с третей стороны приводит свидетельства - попытки Разина повинится и неповиновение властям собственно россиян, значит «воровство» это слишком просто.
К сожалению, чтобы разобраться в этом вопросе придется извлекать документальные свидетельства по частям, разбросанным у разнообразных авторов. Последний том Донских Дел издан в 1917 г. и они охватывают лишь период 1614 - 1663 гг., а ведь только в 1721 г. Коллегия Иностранных дел в Петербурге передала сношения с Доном в ведение Коллегии Военной. Не успели монархисты издать документы.
Большевикам историческая правда не нужна и вовсе. Первое, что они сделали, придя к власти, приняли декрет ВЦИК и СНК "Об уничтожении сословий и гражданских чинов" (11(24) ноября 1917 г.), а дальше больше - Свердловым подписана 24 января 1919 года директива Оргбюро ЦК РКП (б) о поголовном истреблении казаков. Вот некоторые фрагменты из этой зловещей директивы: “Провести массовый террор против белых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью. Конфисковать хлеб и заставить ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам... Всем комиссарам, назначенным в те или иные казачьи поселения, предлагается проявить максимальную твердость и неуклонно проводить настоящие указания. ЦК постановляет...” (Журнал КУБАНЬ №2 1991 года). При подобных «слугах» народа беспрепятственно можно было читать лишь Краткий курс ВКП(б), какая там публикация документов. Так кто же «воры»?
- Донцы - примерные православные люди, терпимо относящиеся к староверам и другим религиям, татары-мусульмане, калмыки- буддисты. Во время Азовского сидения они восстанавливают и заботятся о церковном наполнении храмов Иоанна Предтечи и Николая Чудотворца (1638, Д.Д.1.), строят в Черкасске Вознесенский собор (1650г.), в городках имеют часовни, заботливо сохраняют и возвращают в Вильну захваченные ими во время Литовского похода дорогие церковные предметы с иконой «Пречистой Богородицы Одегитрие», да и во всех Войсковых отписках и грамотах образ Божий присутствует непременно. Православие и «воровство» сочетаются слабо.
- Очень интересное свидетельствование по данному вопросу содержится в описание (1866 г.) казаков-некрасовцев:
«…Грабеж и разбой не терпимы; с казаком разбойником или в селе расправляются, или выдают его Туркам. Поэтому Некрасовцы пользуются репутацией мирных и честных людей. Они даже и на войне не грабят, по завету Игната Некрасы, и это свидетельствуют все Турки, Поляки, Липованы и прочий сброд, служивший с ними в последнюю войну, в так — называемых турецких казаках под начальством Чайковского (Садык-паша). Турецкие казаки не только грабили, но даже хвастались своим уменьем грабить, и Чайковский с гордостью рассказывал всем в Константинополе, что в его полках сохранилась традиция и поэзия казачества. Действительно, его казаки, проходя маршем мимо стада волов, умели не только украсть вола, но на ходу зарезать его, ободрать, разнять на части и спрятать в ранцах. Конокрадство, разбой, насилие - все считалось и, кажется, до сих пор считается казацкою удалью в этих полках, несчастном порождении самолюбия и дикой фантазии Чайковского, который надеялся именно этим поднять Малороссию, стать для нее новым Хмельницким и сделаться вассалом Порты как независимый гетман пятнадцати миллионов воинственного племени! Как бы то ни было, но отставные садыковские казаки, которых множество рассеяно по Турции и по Молдавии, все единогласно уверяли меня, хвастаясь своими собственными подвигами, что валяйся у Некрасовца мешки червонцев под ногами, он даже одного не возьмет, на том основании, что "у своего царя, на своей земле ничего брать не следует, и что вот если б, они энто за границу перешли, так там бы они энто точно понажились, без греха". Поэтому в военное время Некрасовцам поручают стеречь полковую казну, гаремы, обозы, добычу и т. п., так как честность их вошла почти в пословицу и у Турок, которые шутя называют их, вместо игнат-казак, ин ат`казак, то есть упрямый казак, с которым ничего не поделаешь» (И-Ж.В)
Эти строки были написаны о потомках казаков, ушедших с Дона в 1708 г., о которых во время Булавинского восстания императорские последыши писали: « … И вор Игнашко Некрасов с товарищи, уведав тот ево, лейб-гвардии маеора, скорой приход в Есаулов и что так отважно поступили, убоясь, переправились под Ниж[ним] Чиром за Дон на горнею сторону и побежали наутек на Кубань 2000 человек з женами, оставя тягости и побросав свои пожитки …» и еще «..И которые воры булавинцы, Голой, да Слепай, да Лоскут, да Тишка Белогородец, да Питирим старец, так же Петрушка Федоров, да Игнашка Некрасов с товарыщи, собрався с такими ж воры, воруют под Царицыным и в ыных розных местех, …» (ЦГАДА2). Как мы видели выше, цена этим словам майора князя Долгорукова, пятак в базарный день - однако же, они, видимо, хорошо соответствовали тогдашнему способу представления фактов. В дальнейшем появилось весьма распространенное утверждение – Донские казаки изначально воры и разбойники, которые усилиями царствующих особ приведены к службе России - цена подобным утверждениям даже не пятак, это просто ложь.



Гражданские занятия

Монашеская служба
В 17 веке донские казаки были вкладчиками в пяти Монастырях – Борщевский (Воронеж) 1620г., Усть-Медведецкий 1652г., Святогорский (Северский Донец - Святые горы) 1625г., Мигулинский 1688г. (Д.Д.), Чернеевский (Шацк) 1573г. (ДЦ).
«…и при старости, и при болезни, и от ран увечные постригаются и живут из нас, холопей твоих, все наши-же братья, Донские атаманы и казаки, а не из городов, государь, да не из сел приходя, постригаючись живут….».
В дальнейшем по мере роста количества церквей и естественно священнослужителей шло взаимное пополнение рядов, дети священников служили казаками – при чем в 19 веке они имели преимущества по казачьей службе (ПДВ), казачьи дети занимали посты священно служителей после обучения в семинарии.
Интересные выводы можно сделать из размещения и времени учреждения монастырей, учитывая что донцы часто выходили в море или в сухопутные военные походы и в связи с этим не имели возможности эффективно защищать обители. Если Чернеевский и Борщевский монастыри построены в царских вотчинах в конце 16 начале 17 веков в близи российских крепостей, то Святогорский монастырь уже в начале 16 века основан в пределах Земли Донских Казаков на Святых горах, т.е. казаки считали его достаточно защищенным. Такое решение можно объяснить лишь местом расположения и близостью крупных Северодонецких казачьих городков- крепостей.
Усть-Медведецкий и Мигулинский монастыри построены лишь во второй половине 17 века, что очевидно свидетельствует о серьезном увеличении плотности казачьих поселений и их населенности на Верхнем Дону и Хопре.

Скотоводство
Татары или др. «…многие шкоты учинили, конские и животные стада отогнали…», «…и лошади и всякую животину отгоняют…» по всем томам Д.Д., правда, казаки отвечали тем же.
« ….. и которая животина всякая была около города (Азова), и те де все лошади и животина загнаны в Азов;…всех де лошадей, и быков и коров с 1200 или мало больше…» (1641, Д.Д.1). Плотность животных довольно велика, если учесть, что в Азовском сидении участвовало 5000 казаков (1638, Д.Д.1).
В описи имущества казаков (1630, Д.Д.1) помимо изделий из кожи коров значатся и бараньи шубы – значит были и бараньи отары.
Скот держали для собственных нужд, в Д.Д. имеются лишь сведения о продаже, на сторону, царским порученцам лошадей и то только для возврата с Дону .

Обработка дерева и металла
Донцы умели и постоянно выполняли самостоятельно обработку дерева и металла.
Причем из дерева они делали струги необходимые и пригодные для морских походов, в южной области Руси их делать не умели: «..мы людей посылали в Донец за лесом и за угольем на струговые поделки…»(1646, Д.Д.3.), «..А вам бы атаманам и казакам, для того стругового дела прислать в Козлов плотников трех человек, кому то струговое дело в обычай, да двух человек кузнецов….»(1659, Д.Д.5.), «… а которые казаки, атаман Кирилл Петров с товарищи, … были взяты от вас из Войска для стругового дела, и отпущены к вам в Войско…струги которые годны к морскому делу сделаны все….»(1660, Д.Д.5.). Дерево также шло на постройку куреней и церквей. «..А лесу де на церковное строение по реке по Дону, и плотников, и работников, кому лес валить и церковь срубить, на Дону добыть мочно….»(1650, Д.Д.4.).
Теперь немножко информации для Украинских любителей около научных инсинуаций. Дерево пригодное для корабельного и стругового строения было только на Северском Донце причем только от городка Боровскоого до городка Маяк ,а «.. пошел бор сосновый, длиною дерево по 8 и по 7 сажень …против Боровского, Краснянского и Сухаревского по местам того бору вырублено многое число…..»(ПВС), на Хопре на Бузулуке и на Медведице «…на карабельное и на струговое строение и на макшты надобнова никакого нет….» (ПВС).
Мне кажется, что эти выдержки чрезвычайно прозрачно, с учетом ежегодных морских походов Донцов и их самостоятельным изготовлением морских стругов, указывают на плотное пребывание и особенной заинтересованности донских казаков во владении территорией Северского Донца, поэтому ни о каких пустых юртах на Северском Донце 17 века, от Луганского городка до Маяка, не может быть и речи, тем более, что возникновение Айдаровского и Бухмутского городков датируется временами Ивана Грозного и Бориса Годунова (смотрите карту засечных линий) и городок Митякин тем же временем (1571, С.С.Г.)
И ковали казаки всерьез иначе бы им уголь не потребовался. «..мы людей посылали в Донец за лесом и за угольем на струговые поделки…».

Рыболовство
Сквозная линия по всем документам Д.Д.1-5.

Землепашество
Данных по этому виду деятельности Донцов в 17 веке не очень много, но они красноречивы.
- «…будем вверх Чиру на речки Черной…. И отошел, государь я, холоп твой, с товарищи своими от них боем к крепости об один конь к невеликой придереви, и отсидели, государь, мы в осаде три дня…»(1640, Д.Д.2) Из текста видно, что отошли казаки к уже существовавшей, в момент боя, маленькой крепости придереви.
«Придеревь»- небольшое укрепление, строящаяся рядом с угодьями, в котором можно было отсидеться в случае внезапной опасности. (АИП)
На вопрос, где можно поставить городок казаки отвечали на царскую грамоту: « … Ясаул Василий Микитин с товарищами говорили …в том де месте высоко можно город ставить и конского корму много …и рыбных де ловлей много…ниже того Монастырского яру города поставить негде, потому что низко и пашни завесть не мочно»(1648, Д.Д.1).
Донцы отвечали на жизненно важный вопрос и именно в ответе на него они выделяют пашню.
В описи леса по реке Бузулук, предпринятого по указанию Петра, подписанной танбовцем Сидором Пешковым и подьячим Ерошкой Ивинским, говорится «…меж казачьих городков подле лесов пашенная земля и сенные покосы…» (ПВС).
Какие именно культуры выращивали казаки в то время прямо не указано, но что частично они должны быть зерновыми - ясно из сопоставления величины хлебного жалования высылаемого казакам и нормы отпущенный на год вольным людям Лазарева, хлебного жалования, для проживания казаков с семьями, явно недостаточно.

Шитье одежды
Казакам выдавалось суконное жалование - Настрофил, Тафта, Аглицкое сукно и т.п., торговые люди также привозили на продажу ткани. «..приезжали из Темрюка в Азов торговых людей человек с двадцать с киндяками и с сафьяном, с шелком, с бязью и с другими товарами…»(1641, Д.Д.2.) В описи имущества казаков (1630, Д.Д.1) указана одежда, пошитая именно из этих тканей – «..штаны лазоревые настрофильные, кафтанишко сизое суконное, рубашка да портки безинные белые.., кафтан киндячной,.. ноговицы лазоревы настрофильные, рубашенко кумачное, 2 рубашки тофтяные красные и т.д». Сукно есть, одежда из сукна есть. Были ли в 17 веке курени с вывеской «Ателье» история умалчивает, а вот жены казачьи были и именно они совершали это чудесное превращение сукна в портки.

Семейное положение
Войсковые Донские казаки в 17 веке, безусловно, люди семейные, а не сброд, набежавший из Руси.
- «… а в городках небольших людей оставляйте, а съезжайтесь городков пять и шесть в одно место с семьями, чтобы астальцы жили в великом бережении…»(1638, Д.Д.1.);
- «…за три недели Донские казаки , которые жили в Озове, из Азова вышли вон с женами и с детьми и образы и наряд вывезли и учали де жить на Махине острове, ниже Монастырского яру.» (1642, Д.Д.2);
- «..Служил тебе царь на Дону 30 лет....на Монастырском острову…. Разорили нас совсем без остатку и многих побили…, а женишко мою с детишкоми взяли в полон …»( 1644, Д.Д.2.);
- «…вы б Донского казака Осипа Петрова Калуженина с женою и с детьми…»(1646, Д.Д.3);
- «…татарин…. и живет он на Дону у нас в Войске, и с женою и с детьми и служит он тебе с нами лет двадцать…»(1654, Д.Д.4.);
- казаки именовали Бурлаками одиноких казаков – вдовцов, не имевших детей, либо, по-видимому, новоприбранных и еще не успевших обзавестись семьей;
- и еще одна характерная особенность, в 17 веке казаков в списках всевозможных станиц в грамотах и отписках было принято именовать по имени и отчеству и только в отдельных, весьма редких, случаях казаки и старшины назывались с фамилией. Эти два способа именования запросто соседствуют в одном списке. Единственный разумный способ объяснения можно построить, если предположить, что фамилии указывались для вновь прибывших казаков – отцов которых в Войске не знали.

Источник: http://www.rostgenealog.ru/pub/mcontents.php?id_material=8&id_mat_contents=13

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Попалась на глаза интересная статья,автор правда не указан.

Древняя история казачества

Славьтесь, славьтесь, казаки, удальцы природны! Славьтесь, храбрые донцы! Вы на всё пригодны.
Не страшат вас пуля, меч, не страшат ядро, картечь, горы и долины, топи и стремнины!
(из казачьей песни)

Казаки 2,5 тысячи лет назад
Действительно, ничто не страшно казаку, страшны только ложь да забвение…
В истории нашей страны очень много запутано. После убедительного доказательства в Концепции Общественной Безопасности существования целенаправленного управления ходом исторических событий, становятся очевидными как факты искажения нашей истории, так и причины такого умышленного искажения. Это касается и истории казачества. Если уж историки продолжают спорить, с какого периода вести отсчёт России (с Рюрика или других государей), кого считать первым русским государем (царя Ивана III, Ивана IV, Петра I), то с казачеством творятся вообще непонятные дела.
Процитирую генерала В. А. Золотарева, начальника Института военной истории Министерства обороны РФ из предисловия к книге Олега Агафонова «Казачьи войска Российской империи»:
«…Сегодня возрождающееся казачество вновь становится активным творцом настоящего и будущего России, одним из надежных гарантов ее национальных интересов. Люди реагируют на это неоднозначно. Слишком долго и целенаправленно насаждался официальной пропагандой искаженный до неузнаваемости образ казаков как бесшабашных «сорви-голов» либо бородатых и свирепых «нагаечников», а то и «жестоких, коварных насильников и завоевателей». Как это далеко от исторической правды и как нелепы эти злонамеренные вымыслы!…
…Проблемы культуры, бережного отношения к национальному наследию, восстановления и передачи исторической памяти о казачестве требуют к себе самого пристального внимания…
…О том, как служили казаки Отечеству, писалось много познавательного и увлекательного до крушения Российской империи. Жизнь казачества получила многостороннее отражение в собраниях законов, сборниках документов, в трудах историков, повествованиях самих казаков, в произведениях писателей и поэтов. Затем этот литературный и историографический поиск в силу известных причин прервался, если не считать соответствующих публикаций русского зарубежья. Усилиями таких авторов, как Андоленко С., Галушкин Н., Губарев Г. В., Елисеев Ф., Звегинцов В. В., Краснов П. Н., Масянов Л., Шкуро А. Г., и других, удалось сохранить память о российском казачьем воинстве…»
К сожалению, генерал Золотарев В. А. не упомянул историков, которые собрали действительно ценный и исторически аргументированный материал. В их числе Е. П. Савельев со своей книгой «Древняя история казачества».
В 1897 году российский историк М. И. Гершензон перевёл с французского второй том «Всеобщей истории с 4-го столетия до нашего времени», который назывался «Эпоха крестовых походов» под редакцией Э. Лависса и А. Рамбо. До революции книга выдержала несколько изданий. Историк М. И. Гершензон был принят в объятия советской властью, сын его стал известным генетиком, академиком, Героем Соцтруда. А вот книга была совсем забыта, хотя материал в ней был на редкость интересным.
В тысячестраничном томе последние несколько десятков страниц были посвящены истории тюрков, начиная с событий за пять столетий до начала новой эры, и указаны точные даты многих событий и названия народов по-китайски и по-тюркски. Из изложенных сведений следует, что оказывается, уже две с половиной тысячи лет назад в мире знали о существовании казачества. При этом оказалось, что жизнеустройство этих древних казаков содержало в себе все признаки устройства казаков 19-го столетия!
«Татары» это: «половцы», «понтийцы», «перундеи»;
они же — «казаки»
Французские учёные пользовались китайскими источниками. В этом нет ничего удивительного: «просвещённое» христианство уничтожало все письменные источники, которые противоречили библейской концепции сотворения мира. Поэтому, в частности, «отца истории» Геродота Европа в средние века прочитала в переводе с арабского. Поскольку источники информации у французов были китайскими, то многие слова и понятия они дают без перевода с китайского. Так, описывая жизнь народа «Гиунг-Ну», что в переводе с китайского означает «мятежные рабы, непокоренные слуги» (по смыслу нелепо, покорить не смогли, а рабами и слугами назвали), всего один единственный раз делают «маленькое» замечание, что сами тюрки звали их «казаками», а европейцы — «хунну», что эти казаки считали себя вольными людьми и не желали служить своему императору (то есть, китайскому), что они были руководимы своими атаманами, имели земельные наделы. Земельные наделы назывались «тара» (от имени богини земледелия Тары, и от понятия «та ар Ра», т.е. «та земля Ра»). Землевладельцы звались «таранчина» или Тары сыны (имеет место искажение при переводе по аналогии с китайским яблоком-апельсином «эппл Чина» и самими китайцами-чинатайцами, т.е сынами таев).
В отличие от земледельцев, кочующие безземельные народы звались «киргизами». Между монголами и китайцами живут немногочисленные народы, внешне схожие с китайцами, но темнее лицом, которых зовут «кара-китаями» или тёмными китайцами. Это предки современных монголов, казахов, киргизов и калмыков.
В персидском наречии имеются названия двух пустынь: на западе Кипчак, на востоке Гоби. Позднее персы, принявшие ислам, прозвали территорию южнорусских земель Кипчаком, а жителей соответственно «кипчаками».
Так и жили в южнорусских полях представители коренного населения, звавшиеся «половцами», по-арабски «кипчаками», по-гречески «понтийцами» (если были ближе к Чёрному морю) и «меотами» (если обитали в Приазовье или на берегу Меотиды).
По духовным признакам их звали «торками» (от покровителя Тора), «берендеями» (слово достаточно позднее, в ранней литературе —перундеи, от покровителя Перуна), а в общем «татарами» (тата ариев, тата Ра).
Сословно они относились к категории воинов, потому и звались «казаки».
На географических картах 16-18 вв. четко видны необъятные размеры Великой-Гранд-Могол Тартарии и весьма скромные размеры Московии.
«Горячие» и «холодные» войны китайцев против казаков
Описывая на базе китайских источников историю взаимоотношений китайцев с Ниунг-Ну, французские историки рассказывают, как еще в 6-м веке до новой эры китайцы стали вытеснять многочисленный народ белых людей с их земель. Сначала завоевали Манчжурию, потом Внутреннюю Монголию, начав ассимилировать местное население. Вытесненные родственные народы стали объединяться и нападать на захваченные у них земли, воюя уже не с китайцами, а с ассимилированными Ту-Киу, ранее являвшимися частью народа Гиунг-Ну.
Основатель китайской династии Цинь, великий император Гоанг-Ти, отбросил северных соседей и, путём невероятных усилий, построил в 214-204 гг. до н.э. Великую китайскую стену длиной в 10 тыс. ли.
Императоры из династии Хань (от 202 г. до н.э. по 220 г. н.э.) продолжали «патриотическую» (!?) деятельность Циньской династии. Они стремились завоевать пограничные области, покорить варваров (бородатых) и ассимилировать их. Для этого была разработана долговременная стратегия: сначала применялось оружие, то есть метод «горячей войны», затем наступал период «холодной войны», войны информационной. Методом не «культурного сотрудничества», а «культурной экспансии», путём воспитания, путём привития своих вкусов и привычек, на окуппированной территории насаждалась китайская культура. То есть вся деятельность была направлена к тому, чтобы окитаить северных тюрков.
С тех пор Китай неуклонно продолжал такую стратегию: сначала завоевание пограничных областей, затем ассимиляция населяющих их народов методом «культурной экспансии».
Такая стратегия в течение восемнадцати веков является традиционной национальной политикой Китая.
Региональная политика Китая против глобальной политики Рима
Во втором веке до новой эры, когда под руководством глобализаторов того времени (руководством, невидимым для тех, кто не знает методов глобализации) в силу вошла Римская империя. Осуществляя планы глобальной политики тех времён она шагнула далеко на Восток, и китайцы, обеспокоенные завоевательскими успехами римлян, решили применить уже оправдавшую себя ранее стратегию, но несколько изменив цели своей региональной политики. В 121 году до н.э. они решают разделить северные народы на две части, ассимилировать одну из этих частей и выставить её надежным щитом против своих вчерашних родичей. После длительных войн нескольких поколений в 51 году до н.э. император белых людей признал власть китайского правителя, попросил у него имени, получил его, и впредь в своих официальных сношениях с императором называл себя неизменно этим китайским именем. С этого времени повелители Гиунг-Ну, а затем и тюркские государи, носят два имени — национальное и китайское, которое они получают при усыновлении их китайским императором. Часть народа тюрков не захотела служить императору и получила прозвище Ниунг-Ну, или «мятежные рабы».
В последующие столетия начинается противостояние двух империй: Римской и Китайской. С 76 г. н.э. герой китайских летописей полководец и политик Пан-Чао в особой записке изложил свой план. Он доказывал, что завоевание Запада не будет стоить императору ни одного человека из числа китайских подданных и растрат из его казны. Нужно только организовать массы варваров (по латински «варвар» — по русски «бородатый») и отправить их в дальние походы, а тех, кто не согласится уйти на Запад —уничтожить. Сам Пан-Чао и возглавил первый поход, дойдя с армией до Каспия.
Вторую часть плана исполнил один из помощников полководца в 92 году. Но он не смог уничтожить всех, а только вытеснил «бородатых» в междуречье Яика-Урала и Итиля-Волги, где они соединились с финскими племенами и позже получили название финно-угорских (жителей предгорья Урала) народов. Значительная часть выселенцев из Азии примкнула к донцам, кубанам (куманам, кубманам) Кубани и к терекманам (туркменам) Терека. Их объединяло родство языка и традиций.
Как казаки гуляли по Западной Европе
Селения и отряды казаков начала первого тысячелетия возглавлялись атаманами. А-та-ман имело значение «не отец человеку» или «вождь». Помощником атамана в мирских и ратных делах был есаул. Верховным правителем избирался гетман или воевода. И сегодня в южно-российских и украинских землях можно услышать слово «геть!», что означает «иди!». Со временем «геть» превратилось в «гет, хет, гот». Но до сих пор ломают голову учёные: каким образом германские племена оказались в 3-м веке у Черного и Азовского морей под именем «готы»?
Из Причерноморья начался поход казачьих войск в Западную Европу под командованием гетмана Ария (или гетмана Ариев). После взятия Рима и неудачной женитьбы на старости лет на христианке он принял имя «Герман» и титул короля — «рекс». Стал величаться Герман арий рекс. В позднем написании Германарекс или Германарих. Его воины по имени предводителя были названы «германарийцами» и «германцами».
Предводителем казаков-гуннов в 434 году стал Аттила (Ацель — «кузнец» по мадьярски). С целью прекращения междоусобицы и объединения войск под одним руководством в 443 году Ацель убивает своего брата-соправителя Бледа и начинает военную кампанию. При нём гуннский союз достиг своего наивысшего могущества, совершены опустошительные походы против христиан в Восточную Римскую империю (443 г., 447-448 гг.), Галлию (451 г.), Северную Италию (452 г.). В 452 году Аттила разрушает Аквилею, столицу автокефального патриархата христиан на берегу Адриатического моря.
Но тут вдруг Аттила «скоропостижно» скончался в ночь после принятия христианства и свадьбы с Бургундской княжной Ильдикою. Случайность? Пусть каждый ответит сам. Но большинство читателей согласится с тем, что это «странно». А сколько таких «странностей-случайностей» произошло в нашей истории! После его смерти начинает стремительно распадаться гуннский союз. Казаки, рассеянные по белу свету, уже не являются той грозной силой, стоящей на страже древних Ведических Традиций. В течение нескольких столетий от Дуная до Тихого океана идёт незначительная политическая борьба, связанная с распространением и закреплением различных религиозных верований. «Сильный манёвр» завершён, глобализаторы приступили к осуществлению «слабого манёвра».
В 9-10 вв. в Восточно-европейские княжества на смену арианству приходит более жёсткая форма христианства. Повсюду полилась кровь и запылали костры. Многие славянские княжества стали христианскими. Участились походы росов-христиан за Днепр в 11-12 вв., в земли половецкие. Таким образом, внедрив христианство, глобализаторы смогли натравить «своих» на «своих»!
Казачий атаман Богдан Чингисхан спрашивает:
«на кого работают учёные-историки?»
В конце 12 века на политическую арену в Азии выходит сибиряк-старовер Богдан из рода Бодончара (в поздней интерпретации — Борджигинов), казачий атаман, вынужденный признавать власть китайского императора, имевший титул хайкона. «Хай» — высокий, правитель; «кон» — территория (отсюда — «закон», т.е. нормы поведения за пределами своего селения). В поздних трудах историков эта должность звучит как хахан, хакан, хайхан, а по китайски «чин хана». Когда этот титул перевели с китайского на английский, а с английского — на русский, то получили «чин из хан» и записали «Чингисхан». Так «официальная история» получила имя правителя, которое и держится по сей день.
Не могут российские историки признать правду, в угоду политическим требованиям лжехристианских иерархов и правителей скрывают истину, безбожно перевирая написанное в летописях. Могу согласиться, что многие летописные свидетельства давних событий подправлены, подчищены, подогнаны под определенные политические цели и биографии. Но, ради Бога, донесите до массового читателя хотя бы те известные вам 5 % правды! Ведь после этого взгляд на исторические события у людей изменится на прямо противоположный! Чего стоило бы одно восстановление исторических корней «русских» и «татар»! Ведь это один народ, имеющий одни и те же исторические корни! За счёт этого были бы сняты многие болезненные вопросы сегодняшнего времени! Но глобализаторам нужно, чтобы они оставались «болезненными». Как, например, история Чечни, да и Кавказа в целом. И вы, «официальные историки», боитесь правды! Потому что боитесь глобализаторов.А сколько таких «болезненных исторических вопросов» в сегодняшней жизни нашей страны! Вы возвеличили в «официальной истории» такое количество убийц и подлецов, придав им за заслуги распространения религии чужого бога статусы святых, равноапостольных, вонзив в сознание соотечественников такое искажение, что однажды всё это позволило глобализаторам осуществить очередной «сильный манёвр» в отношении России — Великую Безбожную революцию в день иудейского праздника, после чего запустить молох гражданской войны, уничтожив миллионы соотечественников.
Знаменитый отечественный историк Г. В. Вернадский пишет: «Существует разноголосица мнений относительно этнического состава гуннской орды. Некоторые ученые считали их монголами (Паллас, Бергман, Баер, Нойман, Ховорт); другие — уграми (Ст.-Мартин, Клапрот, П. П. Семенов); еще одна группа — славянами (Забелин, Иловайский, Флоринский); и некоторые — тюрками (Куник, Вамбери, Радлов, Аристов). Более или менее общепринятым считается мнение, по которому орда гуннов тюркского происхождения; к ней, однако, присоединились также угры и монголы, а на последних этапах ее движения она включала также некоторые иранские и славянские племена». (Г. В. Вернадский. Древняя Русь. IV. Гунно-антский период (370-558 гг. н.э.)
Вот такая абракадабра исходит от прославленного учёного, который наравне с другими «чудотворцами» от истории не сумел даже разобраться в нескольких иностранных названиях одного и того же народа и их образе жизни (славяне), не говоря уж о непонимании (или умышленном нежелании понимать, но тогда это — злоумышленность) историками очевидного фактора управления всем ходом исторических событий, названных в наше время глобализацией.
Ещё во времена Вещего Олега — «великого князя русского», было распространено племенное название: «русь». Сделано это было для одинакового обозначения равноимённых восточных славян (12 племён), вошедших в состав огромной федеративной державы — великой «Русской земли». Логика указа проста: на Руси все слОвене должны называться «русами», поскольку «словенский язык и русский — одно есть» (Нестор-летописец). В данном предложении указан признак общности языка, но не упоминаются общие традиции, о которых говорится в Велесовой книге: «…были слАвянами — русами, которые Богам славу поют и потому — суть слАвяне».
Этот же корень присутствует в слове «лава». Казачья лава — движение в общем боевом порядке (лаве) к славе со славлением Бога криком «У-Ра!». С лавой к славе!
Казачьи войска всегда были в составе русских войск. В отличие от ополчения это были профессиональные воины, выполнявшие служебные функции по охране границ, армейской разведки во время войны. Об этом пишут исследователи всех стран, производя их название от «ак гас», отсюда и «гус-ак», «гус сар», ставшее синонимом гусар — лёгких кавалерийских соединений. «Эскадрон гусар летучих» — это о них!
«К-аз-за-к» означало в древности «Идущий к началу начал (к Аз) и стоящий ЗА». Поскольку староверы долго сохраняли верность Ведическим Традициям и не брили бороды, то они были названы «бородатыми нагаечниками» за любовь к порядку и нелюбовь ко всяким творцам революций.
История сохранила память о казаках-ордынцах.
В ряду донских атаманов, признанных Московией, первым стоит Сары Азман (надеюсь, данное имя не нуждается в комментариях). И сегодня на Дону имеется огромное количество фамилий Половцевых, Косоговых, Татаринцевых, Татаркиных, Аксаковых и т.д., что напрямую указывает их происхождение.
В топонимике южных территорий России присутствует такое количество «тюркских» названий, что знаменитые историки хватаются за голову. Реки: Дон, Аксай, Кагальник, Темерник, Самбек, Койсу, Батай, Сал, Джурак-Сал, Акшибай и пр. имеют происхождение от местных, а не греческих наречий. Населенные пункты: Аксай, Батайск, Семикаракорск, Самбек, Саркел, Мамайка, Бирючий Кут (медвежий угол), Куберле и др., сохранились на территории не только современной Ростовской области, разорванной на части революцией 17-го года на ряд областей современных Украины и России, и лишний раз подчеркивают, что здесь всегда жило автохтонное (коренное) население. Легенда о Диком (незаселенном) Поле рождена в период активного искажения реальной истории в угоду дома Романовых.
Сверхдревняя история казачества
Арийцы
Хочу привести в сокращённом варианте древнюю историю казачества по Е. П. Савельеву, который убедительно доказывает, что народы древней Арианы, жившие по Семиречью в Средней Азии и известные в науке под общим названием арийцев, за несколько тысячелетий до нашей эры стояли на высокой ступени развития. Об этом свидетельствуют оставленные ими письменные памятники, собранные в двух книгах — «Авесте» и «Риг-Веде».
В гимнах Риг-Веды (правильно Рич-Веда, реченные Веды или гимны, т.е., произносимые нараспев) очень часто встречается термин «Асур» или «Асуры» (Правильно «Ас у Ра» или «Ас Ура», где «Ас» — воин, «Ур» — земные территории Ра). Отсюда: Астарта — древняя богиня земледелия Междуречья, имеющая аналог сибирской Тары; Гранд-Могол Тартария — Великая Тара Ариев; Урарту — древняя Армения, заселённая белыми людьми, вытесненными представителями аравийцев и присвоившими их древнюю историю. Современные армяне считают своими предками (этнически чистыми армянами) русоволосых (рыжеволосых) людей с голубыми глазами. Арарат — священная гора, сочетание земли и неба «Ар Ра Ра т(ам)», где двойное «Ра» означает близость к солнцу, небу. «Ура!», т.е. «У Ра!» — боевой клич воинов Света, сохранившийся с легкими изменениями у всех народов индо-иранской-европейской группы.
Именем Асуры называли полубогов. В этом нет ничего удивительного: когда местное дикое мелкорослое население встречало высокорослых красивых людей, в богато расшитых одеждах, в сияющих шлемах, сидящих верхом на лошадях, то иных ассоциаций просто не могло быть. Рисуя их изображение, вокруг головы изображали светящийся нимб, как божественный признак. Поэтому в более поздних произведениях Ас стал божеством, что дошло и до нас в значении умелого, всесторонне развитого человека. Мы же, считая себя потомками или внуками Божьими, гордо носим это звание.
Во всех языках народов мира континент Азия пишется «Асия». И только в современном русском, имеющем значительное влияние навязанной нам культуры, это правописание отличается на одну букву.
Инды, саки, иры, ары, хеты
После геологической катастрофы, постигшей Ариану более чем за две тысячи лет до Р.Х., арийцы стали искать новые места для поселения.
Часть из них, более культурная (судя по сохранившимся письменным памятникам), переселилась на юг в Пенджаб, в Пятиречье и далее в Индию под именем Индов (ИнДонов-Поречан) и Саков (или Сакиев).
Другая осталась в соседней Бак триане под этим последним названием, т.е. Саков и Гетов или Массагетов.
Третья проникла на Иран под именем Иров или Аров (арийцев), дав название этим местам, и далее в Месопотамию, положив начало Халдейской и Ассирийской цивилизации. После ассимиляции с местным населением данная местность и получила название «смешенное потомство» или Месопотамия. Этим же объясняется наличие русо-славянских корней в языке семитских народов. Главное божество Ассирии, вернее — первые обоготворенные завоеватели, — назывались Асур, Ассур или Ашур.
Четвертая под именем Гетов (Хетов) образовала сильную монархию по восточным уступам Киликийских ворот, долине Евфрата и Сирии, распространившуюся потом от берегов Черного моря до Средиземного (многие авторы эти моря называют «Русскими».) и Палестины (от «Палены Стан» — древнерусское название данных земель за жаркую погоду), потом, спустя несколько веков, «распавшуюся» (а точнее расчленённую в ходе глобализации).
Этим и объясняется, почему в языках персидском (манифест Дария Гистаспа), халдейском, ассирийском, финикийском и в особенности в еврейском много слов с русско-славянскими корнями, занесенными туда при переселении Арийцами, как народом более культурным, чем туземные племена.
Таково краткое изложение истории казачества по Е. П. Савельеву.
«Кама» от «Хама»
Многие мифы народов мира (библейские в том числе) построены на «преданиях старины глубокой» наших пращуров. В 1927 году в СССР был напечатан труд инженера Ф. М. Коняева. Он, изучая топонимику Среднего Урала (опять «У Ра»!), обнаружил ряд географических названий, совпадающих с собственными именами и названиями из Ветхого Завета. Автор привёл картину, на которой показаны реки Меша и Сефарова гора, между которыми он обнаружил сохранившиеся останки древнейших поселений. «Поселения их были от Меши до Сефара, горы восточной» (Быт 10,30). Далее, река Кама названа по имени среднего сына Ноя — Хама. На карте видна речка Сим — имя старшего сына Ноя, и река Уфа (Иафа) — по имени младшего сына Ноя — Иафета. Ф. М. Коняев находит также речку Нойву и считает, что Ковчег строился около Бирска (Берска) на реке Белой, где удобно было собрать сплавленный лес и накосить много сена. Местность эта находится вблизи известного Аркаима. Возможно, что стихийным бедствием объясняется неожиданное исчезновение ариев из этой местности и появление нойманов (ноевых людей) вблизи Алтая, являющегося былинным священным местом русов-ариев Беловодья.
Приписывание же Симу, Хаму и Иафету, сыновьям Ноя родоначалие трёх различных рас: желтой, черной и белой — чистейшей воды вымысел. Ясно, что все сыновья Ноя были одного цвета кожи — такого же, как у их отца — белого.
Ассуры, геты, русы, скифы
Переселение арийцев из древней их прародины Арианы было вызвано, геологической катастрофой. Переселение иногда шло мирным путем, а больше завоевательным. Впереди шли Ассуры, т.е. военное сословие или Геты (от «геть» — идти вперёд), а за ними уже мирные жители. Потому и остались в памяти народов именно участники сражений — Асы. Вся Малая Асия, вплоть до Мраморного моря и Архипелага (земля древних Пеласгов), усеяна памятниками древних Гетов в виде выбитых на скалах надписей, барельефов, статуй, развалин храмов (Храм — хоромы Ра, как и Тера — терем Ра или Земля).
Коняев пишет: «Культура древней Трои и недавно открытая археологом М. Эвансом доисторическая цивилизация на острове Крит (древнее название острова — Скрытень. Прим. авт.), а также Этрусские памятники в Италии говорят о великом народе Гетах-Русах, стоявших за 20 веков до нашей эры на высочайшей степени развития, имевших свою письменность и пользовавшиеся ей в повседневной жизни.» Далее Коняев показывает, что
вместе с именем «Гетов» тесно связаны имена «рос, рось, расы, рса, рша, расены, рсены», занесённые из древней Арианы, а также термин «Ас», означавший первоначально народных героев Свята Расы, потом Богов. Книга Бытия говорит (гл.10, ст.10 и 11), что Ассур вышел из земли Сенаар и построил Ниневию. После этого Ассур стал богом и покровителем Ассирии. Имена первых царей этой монархии начинались со слова «Ас». Остров Кипр был известен египтянам под именем Аси. Царь Гетов-Русов, умирая в чужой стране, взывал к древнему арийскому богу Асменю (надгробная плита Энея). В Индии (Индостан — Индон-стан, т.е. Речная страна), Персии (Парсии от «пардус» — рысь; леопард — львиный пардус; гепард — геопардус, земляной или не умеющий прыгать), Халдее (от «холод дея») и в государствах Малой Асии слово «ас» означало бога или господина (отсюда — Господь), а также воина. Слово «сарбаз» (солдат-пехотинец в Персии) означало царский ас, воин.
Асы — боги древних скандинавов, переселившиеся туда с юга, из страны Свитиод — света.
Перкунас или Перкун-ас — главное божество у литовцев, то же, что у славян Перун, а у индусов Парана, бог грома и молнии, от глагола бить, переть, попирать.
Асар (Ас-ар) или Язар — языческий бог у мордвы.
Витязь (вит-ас), князь (кон-ас), сербско-черногорское «кньас», литовское «кунигас», т.е. конный ас, означало владыку или господина.
Это словесное и понятийное влияние, а также господство военного сословия над туземными сословиями были занесены из Арианы при переселении арийцев-расов в Восточную Европу, на Волгу, Дон, Кубань, Днепр и берега Балтийского моря в тот же период времени, т.е. после катастрофы в Ариане.
Геты-Асы или Геты-Расы, т.е Руссы, оставили нам и древние названия рек — «дан», по греческому выговору «тан», по осетинскому и русскому «дон». Днепр — дон апр, т.е. Дон порожистый; Днестр — Дон стремительный; Дунай — Дон ай или Дон полноводный.
«Иллиада» говорит, что Дарданос (дар дана) под покровительством Юпитера Идейского (горы Иды близ Трои) основал город Дарданию и сделался родоначальником дарданов, т.е. троянцев.
Таким образом, арийцы под именем Саков, Гетов-Руссов (искаженное Этруски), Асов и Индов (по греческим историкам — Скифов) прошли всю западную и южную Азию до Египта и вторглись в восточную и южную Европу под теми же названиями. Страбон (1 в.) записал древние азиатские предания, утверждающие, что один скифский царь, именуемый Индотирсе (Инд-ти-рса — рос), победоносно прошел всю Азию и проник даже в Египет. О переселении Тирсенов и Сарданов из Малой Азии в Италию, острова Средиземного моря, Африку и другие страны говорит и Геродот.
Саки или Скифы (часть из них называлась Сколоты — носители круглых щитов) из Азии переселились в восточную Европу и заняли почти всю нынешнюю Европейскую Россию в 15 в. до Р.Х. Переселение это шло не сразу, а в течение нескольких веков. Скифы вытеснили из названных мест тамошних туземных жителей Киммерийцев, ушедших в Азию через Кавказ и Фракию. Скифы заняли реки: Волгу, Днепр, Днестр, Дон и Кубань, а потом Дунай. Скифы вынесли из Арианы культ поклонения воде (вспомните Русалии, т.е. Руса лье.), росе (Роса на санскрите означает «свет» и «искрящийся».), отчего стали именоваться расами, россами, ресою, рсою и т.д.
Сидонцы, аспурги,сарматы
Весьма важен вопрос о происхождении народов, населявших берега Азовского и Черного морей от устья Днепра до Кавказа (значение этого названия также связано с проживанием здесь издавна казаков). Геродот говорит, что в его время (5-4 вв. до Р.Х.) на Таманском полуострове жили Синды или Инды. О Синдах, живших в том месте, упоминает и Страбон, а также об их соседях Аспургах, Чигах и Керкетах (Чер-Гетах). Инды имели много городов и высокую культуру. Гавань их на Таманском полуострове славилась торговлей. Инды были рыболовы и земледельцы. Николай Дамасский (5 в. по Р.Х.) говорит, что Инды клали в могилы умерших столько штук рыбы, сколько те убили врагов. Подобные обряды погребения встречаются при раскопках могил в южнорусских степях и по берегу Окса (Аксу, Аму-Дарьи).
Синды или Инды (Поречане, в «Энеиде» их еще зовут «Сидонцы», что совсем не противоречит современному «донцы».), пришли из страны Семи Индов или Семиречья, с подножий Индукуша или Индукоха (кохающие инды — любящие или почитающие реки). Главное божество арийцев по Рич-Веде, заведывавшее царством облаков и орошением, было Индра (Инд Ра), которому посвящены многие гимны. Греческий аналог — Посейдон, т.е. Посейвода, что только подтверждает первичность данного божества у арийских народов.
Аспурги, так называли их греки (Асы и «пургос» — «башня» по гречески), т.е. Асы, живущие в укрепленных городах с башнями. Этот принцип устройства славянских городов с укрепленным Кромом-Кремлем всегда был известен. За укрепленными стенами всегда могли упрятаться земледельцы ближайших сел в случае опасности. В азиатских странах крепость называлась «арк», отсюда — Аркаим на Урале, Аркона — в Прибалтике.
Аланы, козары, бродники
В первые годы нашей эры Аспурги овладели всем Босфорским царством, т.е. всем побережьем Азовского моря, основали там свою сарматскую династию, владычествовавшую до 337 года, до образования Гуннской монархии. Современные учёные бьются над неразрешаемой загадкой: что за народ такой эти сарматы и почему у них правили женщины? Если бы эти учёные сами себе «разрешили» найти отгадку, то неучёные «простые люди», знающие южно-русский говор, ответили бы им, что Сарматы — «Царствующие матери (женщины)».
В тех же местах, т.е. по берегам Азовского моря и далее на запад, в первых веках нашей эры (по Страбону) жили Роксоланы или Рос-Аланы. Аланы — народ называвший себя на своём языке — Ас, Черкасы (Сар-Асы), Джигеты (от Чиги-Геты, отсюда название «джигит» — конник, настоящий воин, мужчина, аналог европейскому рыцарю, или просто Геты, наводившие страх на греков и римлян своими морскими набегами.
Об Аланах, Чигах, Казаках, Ясах или (Асах), Касогах (Касагах), Козарах (именно только так в русских летописях называются Хазары) или Казахах (Ас-арах, т.е. арийцах) Приазовья говорят и Константин Багрянородный, и наши летописи 10-11 вв.
Хазары, переселившиеся с Дона на Днепр в 10-12 и 14 вв., называли себя Асами и Ясами, Казахами и Казаками, т.е Асами-Саками и Черкасами.
Оставшиеся на Дону и Кубани Асы или Казаки-Черкасы с появлением ордынских войск вошли в состав Золотой Орды под именем Чигов, Гетов и Россов. Об этом свидетельствуют современники могущеста Золотой Орды, греческие историки Никифор Григора и Георгий Пахимер, а также посланники к Батыю: от французского короля Людовика Святого — Рубруквисс, а от папы — Плано Карпини, которые называли этот народ славянами, аланами-ясами и «народом особенным». Русские летописи их называют «бродниками», т. е. «свободными», а также «черными клобуками» за ношение чёрных бараньих папах и Черкасами. Бродники ходили на службу к русским великим и удельным князьям, В Орде же они пользовались разными льготами, составляя в ханских полчищах передовую конницу.
История уничтожения древнего казачества
Внедрение иудо-христианства
С принятием христианства в Орде в 1261 году и учреждением особых епархий, именовавшихся Сарской и Подонской, начался новый этап участия элитных казачьих частей в княжеских междоусобицах и откровенных грабежах соседей в соответствии с «библейскими заповедями». Значительная часть казаков покинула свои вежи и направилась искать удачи в ратных делах.
Ослаблением войска не замедлила воспользоваться Турция, которая неоднократно нападала на казачьи земли и уводили множество полона. Из пленных мальчиков, прошедших многолетнюю подготовку, у турков были созданы элитные армейские соединения — янычары. Славянских детей и воинов турки звали «сакалибы», т.е. белолицые. Потомки Саков в Европе назывались Саксоны (саков сыны).
В 1471 году под ударами турецких полчищ пал столичный город Асов-град, позже стал Азовом. Многие казаки перебрались за Днепр, основав на островах-сичах свои городки, в которых разместилось войсковое правление.
Отдельной строкой в истории казачества вписан период христианизации по–петровски, уничтожение хранителей Старой Веры, уничтожение архивов.
Уничтожение архивов
В 1721 году из Кенингсберга по заказу Петра I была привезена Радзивилловская копия (ранее называлась «список», т.к. вручную списывалась с предыдущих экземпляров). Эта копия ранее принадлежала Великому князю Ливонии-Литвы Радзивиллу. Эту копию иногда ещё называют «Кенигсбергская летопись». Это была древнерусская летопись, близкая по содержанию Лаврентьевской и некоторым другим летописям, которые не устраивали правителей Московии правдивостью изложенных событий. Поэтому судьба Радзивилловской летописи была заранее предопределена: костёр или огонь пожарища. Именно это с нею и произошло якобы при пожаре Москвы 1812 года. Теперь же нынешние неоизвратители истории ставят под сомнение даже сам факт её существования, не говоря уже о достоверности событий, изложенных в ней.
В том же 1721 году петровскими войсками был изъят Донской архив. Якобы для изучения. Затем он безследно исчез. Вскоре в Черкасске произошел ночной пожар, уничтоживший оставшиеся записные книги.
Создание лже-казачества
В жизни Всевеликого Войска Донского начался новый исторический этап. Начался приток на земли Войска Донского беглых крепостных крестьян из российских деревень. Именно этот этап и считается в «не нашей» истории официальным началом становления казачества (как в насмешку над всем его великим прошлым).
Если верить большинству отечественных историков, то складывается весьма интересная картина: беглые крепостные крестьяне в 16 веке начинают беспокоить турецкие границы! Наш хакан, позже названный великим князем, ещё позже царем, категорически отвечает турецкому султану, что таких подданных у него нет. И очень даже прав Иоанн Васильевич: в те времена власть московитов не распространялась на землю сопредельного казачьего государства. Ещё несколько столетий в Москве находилась зимовейская станица казаков, служившая посольством соседнего государя. А отсчёт возраста казачьих войск или, как принято называть, «старшинство» следует считать не с 3-го января 1570 года для Донского казачьего войска, а на две тысячи лет старше.
На Соборе всей Русской земли в 1613 году, во время обсуждения претендентов на престол, в решающий момент донской казачий атаман Межаков подал свое писание о природном царе Михаиле Федоровиче. Прочитав его, собравшиеся провозгласили царем Михаила, первого царя династии Романовых, династии, предавшей забвению не только древнюю историю казачества, но и отнявшую у русского народа 5508 лет его предъидущей истории.
В 1909 году был особо отмечен один из храбрейших донских полков — 17-й полк, единственный полк из всех казачьих соединений, который получил полковой флаг — черное полотнище с изображением Адамовой головы. В начале 1914 года офицерские мундиры Лейб-Гвардии 17-го Казачьего полка украсило особо установленное серебряное шитье, а меховые папахи казаков «украсили» металлические кокарды с изображение Адамовой головы. Это символизировало начало конца: знаменем казачества стал пиратский «черный Роджер», на папаху был нанесён масонский знак. До этих событий российской истории известен только один случай, когда на русской земле вышла на поле брани, на поле Куликово, под чёрными знамёнами с костями «рать христова воинства» Дмитрия Ивановича Московского (видимо в насмешку над казаками названного «Донским»). Исход той битвы круто изменил весь ход отечественной истории, резко активизировав становление христианства и уничтожение славянства.
Российская империя перестала ею быть до начала кампании 1914 года, провозгласив на знамени казачества заранее предопределенный итог в виде черепа с костями. Через три года к власти в России придут представители глобализаторов, впервые в истории человечества применившие наградной знак «Адамова голова» за убийство и захоронение Великого Мастера Адонирама по приказу царя Шолома (по-гречески Соломона).
Через полтора десятка лет после революции в России по берлинским мостовым будут шагать мальчишки, составившие в последующем основу элитной дивизии СС «Мертвая голова», как символ её подчинённости всё тем же глобализаторам, которые для достижения цели установления своего безраздельного господства над человечеством в течение многих столетий бросали в пожары организованных ими же войн один народ за другим.
Однако теперь их методы одурачивания целых народов раскрыты. Тайное стало явным. И теперь мы не допустим, чтобы глобализаторы вновь столкнули народ России в бойне гражданкой войны. А современным нашим братьям-казакам надо хорошо разобраться в происходящих событиях, чтобы не быть пешками в чужой игре.
Ведь при любых, даже самых неблагоприятных обстоятельствах, отличительной чертой казачества всегда являлась его беззаветная любовь к Родине, готовность пожертвовать жизнью за отчизну и за «други своя».
Всегда было заметным и влияние казаков на становление государства Российского, становление России в качестве самобытной цивилизации. Во многом именно усилиями казаков осуществлялся процесс концентрации управления на региональном уровне. Походы Ермака и Хабарова в Сибирь, открытие новых земель Семёном Дежнёвым, Яковом Санниковым и др., охрана государственных границ и их расширение на южных рубежах. Надеюсь, что казаки сумеют разобраться в происходящем и занять своё место в строю освободителей России от лютого информационного ига.
P.S. От редакции: «И рухнет то, что делит нас»
Более чем десятилетний опыт непосредственного — общения с людьми при доведении до них основ Концепции Общественной Безопасности в различных регионах нашей огромной страны показал, что при положительном в целом восприятии основных положений, основных составляющих КОБ (мировоззрение, типов психики людей, Достаточно Общей Теории Управления, системы толпо-элитаризма и её крушения по Закону Времени, вопросов экономики и других), восприятие глобального исторического процесса у абсолютного большинства оставляет желать лучшего. Связано это с тем, что если понимание сути глобального эволюционного процесса и содержания, сути глобального исторического процесса также происходит достаточно быстро, то понимание и оценка отдельных этапов истории, исторических событий и личностей, в том числе и современных нам, у различных людей оказываются разными, вплоть до прямо противоположных, несмотря на освоение и принятие этими людьми основных положений КОБ, в том числе несмотря и на освоение и принятие сути глобального исторического процесса. Перечислять все так называемые «спорные» исторические события и личности — газеты не хватит… И так от самой-самой древности и до самой-самой современности.
Почему это происходит? На наш взгляд это происходит по нескольким причинам:
1. Большинство людей не обладает необходимыми фактологическими сведениями по истории, которые бы позволяли им самостоятельно, даже обладая различением и знаниями КОБ, давать правильную оценку историческим событиям и личностям.
Это для многих — следствие той системы обучения в школе и в ВУЗе, которая не давала необходимых фактов по истории.
2. Сейчас литературы по истории более чем достаточно — прилавки книжных магазинов завалены ей. Но опять же у большинства людей нет времени на чтение и осмысление всего множества изложенного в таких книгах. А если учесть, что такое «изобилие» создано специально для того, чтобы обычному человеку было трудно всё это «переварить» и разобраться в подобном «изобилии», а некоторые «источники» содержат заведомо ложную информацию, то дело вообще приобретает серьёзный оборот.
3. Очевиден недостаток такой фактологической исторической информации, которая давалась бы читателю с позиции основных положений КОБ. В первую очередь с позиции управления глобальным историческим процессом, с позиции того, что мы называем объективным процессом концентрации управления общественными процессами человечества, то, что сейчас названо глобализацией. На наш взгляд речь сейчас надо вести о создании целой серии учебников по истории, как для школы, так и для различных ВУЗов.
Что касается самых широких народных масс, то здесь вообще непочатый край работы. Историческую информацию можно давать в самом широком диапазоне: от научно-популярных изданий до исторических романов.
Уклоняться от скорейшего разрешения этих проблем нам нельзя, поскольку различные оценки исторических событий и личностей, различное их понимание приводят к конфликтам даже между людьми, знакомыми с КОБ, а иногда даже к открытому противостоянию и противодействиям. В современных условиях, когда исторические мифы и легенды, целенаправленно созданные ещё в глубокой древности и целенаправленно создаваемые в наше время, используются для разрушения страны и создают противостояние народов друг с другом (то есть оружие 2-го приоритета обобщённых средств управления, историческое оружие, действует на «всю катушку»), в этих условиях говорить об устойчивости межнациональных отношений, а уж тем более о дружбе народов, не приходится. Вот так в своих рассуждениях мы вышли на постановку задачи общественной безопасности нашего общества и государства в сфере истории. Однако, как видим, в такой постановке этим никто не занимается.
Мы взяли на себя ответственность решения этих задач. Этим объясняется участившиеся обращения нашей газеты к описанию и оценке исторических событий и личностей через призму КОБы.
В этом смысле, на наш взгляд, представляют огромный интерес работы Е. А. Гладилина, который использует знание КОБ при рассмотрении исторических событий.
Конечно, нам очень бы хотелось, чтобы эти работы носили последовательный и систематический характер. Но пока мы делаем то, что можем и чем располагаем, поскольку считаем, что медлить нельзя.
Несмотря на трудности, мы наметили и приступили к реализации перспективных планов по изложению фактологического материала по истории, который бы укладывался и насыщал раздел глобального исторического процесса, прекрасно данного в КОБ. Именно развенчание ложных исторических мифов и восстановление исторической правды позволит разрушить всевозможные «барьеры» и «глухие стенки», специально возведённые между людьми нашей страны (да и всего человечества). Вот тогда «и рухнет то, что делит нас!» Приглашаем всех желающих работать в этом направлении к сотрудничеству.

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Гнеденко А. М, Гнеденко В. М. «За други своя или все о казачестве»


ГЕРОИЧЕСКОЕ СЕВАСТОПОЛЬСКОЕ
СИДЕНИЕ
"Иди в град сей, откуда впервые разлилось православие на родину нашу, пали там ниц - место бо сие свято есть..."
Из обращения о. Иннокентия к российским войскам в 1853 г.

"Если о каждой бомбе думать, так этак и лба не перекрестишь: все будет казаться, что руку оторвет".
Из разговора казаков на Малаховом кургане

Мы уже говорили, что неправильно было бы рассматривать историю казачества в отрыве от русской истории - это было бы на руку только нашим недругам. Общность судьбы великого российского народа особенно рельефно проявилась в 19 столетии. Война 1812 года поставила Россию на невиданную ранее высоту, дала ей коренным образом влиять на ход европейских дел.
Благодаря могуществу российской армии и флота единоверная нам Греция вновь обрела свободу после нескольких веков мусульманского ига. Высокое покровительство России православным Сербии, Болгарии, Валахии (нынешней Румынии) заставило Турцию ослабить свой гнет на Балканах. Усиление России встревожило определенные круги во Франции и Британии и они решили действовать против нее, но не прямо, а через посредство Турции.
Следуя подстрекательствам западноевропейских держав, явно провоцируя войну, турки начали жестоко притеснять православны в задунайских княжествах. Россия, естественно, не могла равнодушно смотреть на это вызывающее бесчинство.
Вот почему в 1853 году Николай I приказывает двинуть на Балканы войска: "Не завоеваний ищем мы, - говорилось в обнародованном им манифесте, - в них Россия не нуждается. Мы ищем удовлетворения справедливого права, столь явно нарушенного. (В стенах Херсона Таврического (по-русски Корсуни) принял крещение св. равноапостольный князь Владимир.) Мы и теперь готовы остановить движение наших войск, если оттоманская Порта обяжется свято наблюдать неприкосновенность православной церкви". Как видим, завет Спасителя - "положить душу свою за други своя" - никогда не был для российских монархов в отличие от западноевропейских "демократических" режимов пустым звуком.
Однако, несмотря на грозное предупреждение, Турция не ослабила свой гнет и война стала неизбежной. 23 октября 1853 года начальник Севастопольской эскадры Павел Степанович Нахимов, узнав, что под Синопом стоят 12 турецких военных кораблей, прикрываемый с суши 6 батареями, решается атаковать неприятель¬ский флот, имея в своем распоряжении всего шесть судов. И с Божией помощью побеждает! Ибо, как говаривал еще крестный отец российских военных Святой благоверный князь Александр (в схиме Алексий) Невский, - "не в силе Бог, а в правде".
Поразительно было зрелище гибели неприятельских судов: расстрелянные прицельным огнем русских канониров, они все были объяты пламенем. Время от времени, по мере того как раскалялись бывшие на них орудия, они стреляли ядрами по рейду, не причиняя впрочем никакого вреда кораблям, осененным андреевским стягом. Когда же огонь достигал до пороховых погребов, они с грохотом взлетали на воздух, осыпая своими обломками город.
После этой победы Нахимов стал народным героем. Не случайно у нас до сих пор младшие военно-морские училища называются именем этого бесстрашного адмирала. После Синопа Англия, Франция, а вслед за ними и Италия объявили войну России, открыто встав на сторону Турции.
Союзники готовились долго и тщательно. Но вот первого сентября 1854 года в 10 часов утра из Севастополя увидели на горизонте два корабля, за которыми виднелся густой дым. Вслед за этим было получено известие, что мимо Тархангутского маяка прошло 70 неприятельских судов. В шесть часов их уже насчитывали более сотни, а спустя час увидели новые пароходы и парусные суда. Высадка на Крым неприятеля стала очевидной.
В сентябре в день Рождества Пресвятой Богородицы полковые священники приступили к молебствию, обходя с крестом и святою водою все батальоны. Все молились горячо и, предчувствуя близость тяжелых испытаний, многие стали надевать чистое белье, готовясь к близкой смерти. Как оказалось, в стратегическом отношении Севастополь был весьма уязвим. Если со стороны рейда город был защищен первоклассно: навстречу "гостям" ощетинились более 800 орудий береговых батарей и двух эскадр, то со стороны суши он почти полностью был открыт. И тогда главнокомандующий князь А. С. Меншиков (правнук сподвижника Петра I), убедившись после битвы на Альме в численном (более чем вдвое) и техническом (в несколько раз) превосходстве противника, приказывает затопить у входа в Севастопольский рейд 7 старых военно-морских судов и начинать возводить бастионы на северной и юго-восточной окраине города. Как не сопротивлялся Корнилов этому горькому для всех военных моряков приказу (вице-адмирал предлагал атаковать гигантский неприятельский флот 14 кораблями и при неудаче взорваться вместе с ним), командующий остался непреклонен.
9 сентября Меншиков отдал приказ о затоплении кораблей.
"Товарищи! - обращался он в этом приказе к матросам, - грустно уничтожать свой труд! Много было употреблено нами усилий, чтоб держать корабли, обреченные на жертву, в завидном свету порядке, но надо покориться необходимости. Москва горела, а Русь оттого не погибла, но, напротив, стала сильнее. Бог милостив! Конечно, он и теперь готовит верному Ему народу русскому такую же участь. Итак, помолимся Господу и не допустим врага сильного покорить нас!.."
Угрюмо смотрели матросы на обреченные суда, которые вы¬строились у входа в рейд, поперек фарватера, в последний раз повернув к неприятелю свои грозные, вооруженные борта. С каждым из них были связаны славные воспоминания. Более других жалко было героя Синопской битвы - корабль "Три святителя". За ночь с кораблей свезли все, что можно, а затем прорубили им дно. Восхо¬дящее солнце лишь на мгновение осветило "Сизополь", "Варну" и "Силистрию". Час спустя не стало "Уриила" и "Селафиила", до 8 часов боролась с волнами "Флора", но и она скрылась под водой. Остался один "Три святителя", который, несмотря на искрошенное дно, продолжал гордо раскачиваться на волнах. На него были устремлены тысячи глаз, многие из которых были полны слез. В толпе там и тут слышалось:
- Не поддается старик, не поддается!
- Упирается, с победоносною командою прощается!
- Боевой смерти просит!
- Потому не идет ко дну, - послышался чей-то голос, - что в каюте, слышь, образ Николая Угодника забыли.
И только после того как специально посланные для этого матросы забрали икону, корабль стал медленно погружаться в воду.
Впоследствии, опасаясь быть отрезанным в Севастополе, князь Меншиков вместе со всей сухопутной армией отошел к Бахчисараю, доверив защиту города в основном морякам во главе с Корниловым. Тем временем под руководством инженера-полковника Тотлебена моряки спешно продолжали возводить вокруг города ряд бастионов и ложементов. Работали без устали, дни и ночи, матросам помогали женщины, носившие землю в передниках и ребятишки – в горстях. Рыть было чрезвычайно трудно, так как Севастопольский грунт каменист, а металлические лопаты к моменту высадки десанта из Севастополя почему-то исчезли. И все-таки твердыня опоясавшая город на семь верст, была воздвигнута. Первая бомбардировка, в течение которой было выпущено около 100 тысяч снарядов, началась 5 октября. Союзники в сторону укрепления Севастополя направили 1365 орудий, у русских же на бастионах насчитывалось всего 270 пушек. Увидя, что "дело" занимается, Корнилов вскочил на коня и помчался на боевые позиции. На третьем бастионе, куда англичане направили основной свой удар, он увидел, как артиллеристы спокойно и обстоятельно расчищали обрушившиеся амбразуры, как бы не замечая пролетавшие осколки и пули и не отвешивая им поклонов.
- Хорошо! Благодарю, ребята! Помните, что мы должны драться с неприятелем до последней капли крови. Заколите того, кто осмелиться говорить об отступлении! Заколите и меня, если я вам прикажу отступать!
- Ура! - грянуло на батарее, и Корнилов направился на Малахов курган. Адмирал то и дело обгонял партии арестантов с носилками. Арестанты были выпущены специально для подмоги обороняющимся. Корнилов обратился к ним: "Делайте, братцы, свое святое дело! Кто Богу не грешен, царю не виноват! Вот вам славный случай заслужить прощение за ваши проступки."
- Умрем, родной! - кричали на берегу арестанты.
- И я буду счастлив, что дал вам возможность загладить не только ваше преступление на земле, но и получить прощение на небесах. Живым награда, павшим - Царство Небесное!
Но вот и осыпаемый ядрами Малахов курган, Корнилов взошел на него, несмотря на все предостережения, - его приветствовали громовым "ура!".
- Благодарю! - обратился он к защитникам. - И Бог и Царь вас не забудут! Лицо адмирала было спокойно и строго, глаза смотрели за бруствер на неприятельские позиции. Вдруг он упал. Все бросились к нему и увидели, что он смертельно ранен.
Его последние слова были:
- Скажите всем, что хорошо умирать за отечество, хорошо умирать, когда совесть спокойна. Благослови, Господи, Россию и государя, спаси Севастополь и флот.
Корнилова похоронили на другой день, вечером при свете факела рядом с его учителем - адмиралом Лазаревым, на месте, где ныне стоит Владимирский собор или как его еще называли Собор "четырех адмиралов".
- С сегодняшнего дня Севастополь стал нам еще дороже, - говорили защитники города. - Нельзя отдать врагу ту землю, на которой покоится прах Корнилова.
Император в то время уже безнадежно больной, посылая на фронт своих сыновей Николая и Михаила, писал князю Меншикову: "Севастополь не может пасть, имея в своем распоряжении 80 тысяч героев, доказавших, что для них нет невозможного", многозначительно прибавляя при этом: "лишь бы вели их как следует и куда следует". Но беда была в том, что главнокомандующий вел как раз не туда, куда следовало. После его высокомерного отказа встретить Чудотворный образ Божией Матери и отслужить ей торжественный молебен, Бог помрачил разум князя и все предпринимаемые им попытки опрокинуть неприятеля - сражения под Альмой, Инкерманом и Евпаторией - оканчивались неудачей, если не поражением. К тому же обнаружилась измена среди поставщиков российской армии: на фронт доставлялись гнилые сухари, испорченные боеприпасы и оружие, не хватало бинтов и медикаментов.
И все же защитники Севастополя продолжали героически отстаивать город. Оборона Малахова кургана лежала на контр-адмирале Истомине. Это был неутомимый труженик, ближайший друг Корнилова и Нахимова. Берегите себя - убеждали его, Истомин в ответ улыбался, - я и так незаконно живу на свете, - отвечал он с улыбкой. - Мне следовало бы погибнуть еще в первое бомбометание. - И добавлял - Все равно от ядра не уйдешь.
7 марта 1855 года роковое ядро настигло его - Истомина не стало.
Нахимов нес гроб товарища до могилы, и крупные слезы текли по его щекам. Заглянув в склеп, где уже покоился Корнилов и дорогой их общий учитель Лазарев, Павел Степанович тихо проговорил: "Есть место еще для одного: лягу хоть в ногах своих товарищей". Сам Нахимов был убит спустя четыре месяца накануне дня своего Ангела.
Когда Англия, Франция и Италия взяли в кольцо Севастополь, а Австрия начала открыто угрожать военными действиями против нас в районе Дунайских княжеств, государь повторил слова, сказанные Александром I в памятном 1812 году: "С железом в руках, с крестом в сердце станем перед рядами врагов на защиту безопасности и чести отечества". И русский народ всем сердцем откликнулся на этот призыв, "не жалея ни жизни своей, ни детей своих". Разумеется, казачество было в первых рядах самых преданных патриотов.
Второй и восьмой казачьи пластунские батальоны прибыли в Севастополь в самом начале Крымской войны. Навстречу им выехал адмирал Корнилов. Он поздоровался с пластунами, проехал по фронту и потом спросил: "А нет ли между вами, молодцы, таких казаков, которые были в Анапе в 1828-м? Нашлось только двое совсем сивых, но еще бодрых и крепких участников тех событий, зато 8-й батальон имел знамя с надписью: "За отличие при взятии Анапы". Посмотрел Корнилов на это знамя и сказал: "Никогда не забуду молодецкую службу черноморцев под Анапой и надеюсь, что ваши батальоны с таким же отличием сослужат службу здесь, в Севастополе. Казаки "намотали на ус" эти слова и вскоре делом доказали, на что они способны. В октябре 1854 года под Балаклавой 120 пластунов шли впереди цепи Владимирского полка, наступая на французскую батарею. В лощине налетел на них полуэскадрон африканских конных егерей. Высоко подняв сабли, вихрем неслись они на пластунов. Но те не растерялись и каждый казак с места сделал верный выстрел. Больше сотни егерей попадали со своих лошадей, пораженные пулями, остальные - человек с десяток, не более, - повернули обратно. Тогда в атаку пошел второй полуэскадрон "африканцев". Казаки встретили его врассыпную, и, когда егеря перемешались с цепью, изрубили их всех до единого, не потеряв ни одного из своих. После боя пластуны шутили: "на Кавказе - не такие рубаки, как эти, и сабли у них другой выточки, да и то не помним такого, чтобы пластун с штуцером в руках, был изрублен в бою".
Оценив боевые качества казаков, главнокомандующий вскоре дал пластунам первые места: сначала на Малаховом кургане, а по¬том и на 4-м бастионе. На них-то как раз пало больше всего тягостей, так как бастион сильно выдавался вперед относительно всей линии обороны. Когда начался штурм неприятеля, сопровождаемый жестоким артиллерийским огнем, вернувшиеся из разведки пластуны все пошли на бастион.
Один за другим падали моряки, сраженные ядрами и брандскугелями, у орудий уже совсем оставалось мало прислуги - отвечать противнику было некому. Тогда пластуны, никогда не имевшие дело с дальнобойными орудиями, дружно приступили к ним и смело взялись за мудреное для них дело. Через полчаса они уже славно палили из всех пушек да так гарно, что неприятель вынужден был прекратить штурм бастиона. Характерно, что на объятой ли огнем батарее, в рукопашном ли бою казаки не теряли голову, чтобы не происходило вокруг, всегда были спокойно молчаливы при этом соображали мгновенно.
На бастионах житье казакам было неважное, хуже чем на аванпостах в полувыстреле от черкеса; не было у них ни куреней, ни палаток, к которым они привыкли в Закубанской стороне. Жили они прямо в ямах, с трудом выдолбленных в каменистой Севастопольской земле, сверху ямы (называвшиеся по-научному блиндажами) прикрывались досками и присыпались щебенкой. В них, как в норах, нельзя было ни стоять ни сидеть, поэтому и называли их черноморцы "бирючьи логвы", т.е. волчьи ямы.
В каждом блиндаже был образ Богородицы или Спаса Нерукотворного с кисейным или шелковым покрывалом. У образов всегда были свечи, особенно много теплилось их по вечерам. Был здесь и свой особый мертвецкий угол, в котором покойники лежали в одну ширину с восковыми свечами в руках, обряженные товарищами, готовые к погребению в братских могилах. Типичнейшая картина Севастопольского сидения: в мертвецких углах лежат навек успокоившиеся бойцы, в блиндажах отдыхают или чинят амуницию казаки,
солдаты и матросы, а у орудий стоят дежурные и следят за неприятелем.
Служба казаков была больше впереди - в дозорах, в секретах, на разведках, в перестрелках из передовых ложементов. Оттуда они приходили на бастионы лишь передохнуть или поесть, так как огни разводить было не велено и пищу возили из города. Ни одна работа у французов не начиналась без ведома пластунов. Заклады¬вали ли они траншеи по ночам или устраивали ложементы, казаки уже тут как тут: все видят, все примечают. Следили они и за под-земными работами: припадут ухом к земле и слушают, в какую сторону ведут мину. И хочется им ударить разом, да не велено. Впрочем, при случае, они с удовольствием и особой пластунской аккуратностью "снимали" зеваку-часового, а то и целый неприятельский пост. Как-то раз они накрыли команду за супом, взяли ее вместе с котлами и потом долго рассказывали своим, как поминали родителей чужими пирогами.
За речкой Черной остался большой склад нашего сена, а главнокомандующему хотелось, чтобы неприятельская конница осталась без этого прекрасного подарка. Но как его уничтожишь, если сено охранялось днем и ночью густой цепью часовых? Решено было обратиться к пластунам. Урядник Демьяненко и с ним еще 20 казаков, дождавшись, когда ночью ветер подул на них, перебрались на тот берег Черной речки и устроили залогу. Трех же самых опытных и ловких пластунов послали ползком к сену, с тем чтобы залезть в стог и поджечь его из середины. Через полчаса дело было сделано. Отважная тройка пошла на утек, французы бросились за ними. Однако лежавшие в залоге товарищи, пропустивши своих, дали дружный залп по разгоряченному неприятелю. После чего многие из французских часовых остыли навсегда. Пока подоспели резервы, пластунская партия успела вернуться на бастион, а французы долго еще палили по оставленным казаками папахам.
Между неприятельскими батареями, осыпавшими 4-й бастион, особенно выделялась стоявшая недалеко от него мортирная батарея. Стали думать-гадать как ее "утихомирить". Командир 2-го пластунского батальона полковник Головинский предложил главнокомандующему взять ее. "А сумеете ли вы это сделать, полковник, с вашими казаками?" - спросил тот. "Сумеем, ваше святительство, только дайте нам в придачу артиллеристов, чтоб заклепать орудия. Мои хлопцы не знают, как это делать". Вечером того же дня составили отряд из охотников. В дело вызвались идти 390 пластунов, полсотни моряков-артиллеристов и сотня пехотинцев. Выступили в полночь, шли тихо, пригнувшись до пояса и затая дух. Добравшись до траншей, дали залп по полусонной цепи, а потом ринулись в траншею и началась рубка и колка. Насилу очнувшийся неприятель бросился к своим резервам, тогда дали команду отступать. Пока казаки резвились во французской траншее, моряки успели заклепать три мортиры. К ним на помощь подоспел было урядник Екатеринодарской станицы Иван Герасименко, но потрогав зорким оком ладные мортиры, сказал: "Жаль, братцы, такое добро переводить". И с этими словами выбросил самую большую мортиру из траншеи. Затем казаки и остальные орудия прихватили - заодно уже французского полковника с поручиком и еще 14 солдат. Последние помогали пластунам тащить ружья, ранцы, одеяла. Когда вернулись домой на бастион, заглянули в ранцы и нашли в них помаду, духи, столовые ножи с вилками. "Зазнаетесь вы против свое¬го солдатского звания, говорили казаки пленным французикам, - тут у вас точно девичий убор, а не походные вещи простого воина".
Никогда не оставляли казаки своих в беде. Усвоенный еще на Кубани закон: умри, но товарища выручи, тем более действовал в Севастополе. Как-то после кровопролитнейшего сражения главнокомандующий заметил одного отставшего казака, который время от времени стрелял по неприятелю и перебегал с места на место, когда основные силы давно уже отступили. За ним были посланы пластуны. Когда он был приведен в палатку к князю, то на вопрос, почему остался позади других, рассказал следующее.
"Был я в цепи, подошли к речке, перебежали ее, а за ней другая. Враг рядом, мы - в шашки. Тут дали сигнал - отходи назад. Смотрю - наших трое раненых. Я - один. Известное дело, троих не подберешь. Вот я и скомандовал им: ползи, братцы, к своим, я буду прикрывать. Как замечу, что они отстают и я приостановлюсь; сделаю выстрелов 5-7 по неприятелю да и снова в поход. Вот и все, ваше сиятельство".
Впрочем, казаки не оставляли не только живых, но и мертвых товарищей. Был такой случай.
Во время ночной схватки пластуны потеряли троих своих товарищей. Каково же было их огорчение, когда на утро они увидели тело одного из павших в неприятельской траншее казаков, приставленным к стенке, точно на расстрел. Самая насмешка эта, задевшая за живое казаков, (не изменник какой, а свой же брат-пластун, честно павший в бою, - за что же такое поругание - возмущались черноморцы поведением французов) была сделана врагом нарочно, чтобы подзадорить наших на верную гибель. Однако казаки тоже не лыком шиты: положили на совете "против силы песком не сыпать" дожидаться вечера. Вечером же занявши ("позычив") у артиллеристов с полсотни сажен фитиля, а у моряков - веревку - соорудили они длинный аркан. Один конец этого аркана привязали за пояс Порфирию Семаку, наказав при этом ползти с оглядкой в траншею, оттуда в ров (двухметровой глубины), добраться до покойника и крепко увязать ему ноги, после чего ползти назад. По следам казака полз другой казак, подтягивающий веревку. Далеко за полночь тело сраженного в бою казака было притянуто в ложемент, принято на руки обрадованных товарищей и снесено к месту честного погребения.
Самое лестное для пластунов было то, что в пехотных полках заводились по их образцу особые пластунские команды. Этим командам, составлявшимся из наиболее ловких и оборотистых солдат, давали штуцера и высылали по ночам вперед, в волчьи ямы, освобождая от всякой другой службы. Солдаты стали перенимать у казаков ухватки, привычки и даже старались одеться по-пластунски. Казаки у себя, сидя за кашей, подсмеивались над младшими братьями, однако при людях не подавали и виду и обращались с ними по-отечески. Больше других пластуны дружны были с моряками. Они часто вместе ходили в охотниках на самые отчаянные дела, а нужда и опасность, как ни что на свете, сближает людей. Как народ домовитый и запасливый (флот есть флот и в те времена снабжался он лучше) моряки могли по-братски делиться хлебом с солью, а то и винцом с казаками. Коли идет казак мимо блиндажа, моряки зовут его к себе, и как бы там ни было тесно, потеснятся еще больше, дадут ему место, дадут ложку в руки и накормят борщом с салом. Давали они пластунам и парусину на подстилку, но те отказывались, лишнее, говорят, так и спали на земле. Служба в закубанских укреплениях тоже была не мед: днем в прикрытии скота на пастьбе или в цепи при рубке леса, ночью - в секрете; но там хоть играли утреннюю и вечернюю зорю, читали все вместе "Отче наш" и пели песни. На севастопольских позициях и этого не было: а тут только после смены можно было обогреться да борщом под¬крепиться. Но бывает и так: сядут пластуны в кружок обедать, урядник только скажет: Господи, благослови! - как бомба опрокинет котел с борщом, прольет горилку да еще убьет кого-нибудь, а то и нескольких.
- Если о каждой бомбе думать, - говорили они, - так этак и лба не перекрестишь: все будет казаться, что руку оторвет.
Как-то принесли на бастион чан с кашей. Казаки перед едой сотворили молитву, достали ложки и вдруг кричат:
- Берегись - наша! - значит бомба летит прямо на бастион.
Но казаки только усмехнулись себе в усы, мол, ждать ее так простынет каша. И вдруг бомба падает рядом с чаном. Однако пластуны не растерялись, один из них спокойно перекрестившись схватил ее руками - прямо с пылу и жару - да и бросил в чан с кашей. Там она и остыла. Потом ее бережно достали и перебросили через бруствер под общий смех:
- Ну, коли каши нашей попробовала, ступай теперь вон, непрошенная гостья.
На каждом бастионе непременно находился какой-нибудь любимец: где собака, где баран, где орел с подрезанными крыльями. Севастопольцы, в том числе и казаки, частенько развлекались, например, пустят змея и смотрят, как французы по нему палят. Однажды приезжает на бастион Нахимов и видит: сидят моряки нахмуренные.
- Что, братцы, невеселы? - спрашивает.
Черноморец, бывший в гостях у матросов, докладывает:
- Горе у них, ваше превосходительство.
- Какое горе? - недоумевает адмирал.
- Француз змея взял в полон.
- А! Нехорошо-с, нехорошо-с! Как же вы это, братцы, - обращается опять Нахимов к матросам.
- Да, бичеву, Павел Степанович, перешибло пулей.
- Жаль. Ну, ничего, вот на вылазку пойдем, может выручим!
- Выручим, Павел Степанович, как есть выручим.
Замечательно, что русские в основном шутили с французами и очень редко с англичанами, у турок же вообще с юмором было туговато. Впрочем, казачки умудрялись "развлечь" и жителей туманного Альбиона своим своеобразным "черным гумором". Как-то один из пластунов, будучи в разведке, подполз вплотную к английским позициям. Спрятался он за большим камнем, перед которым была вырыта яма. Заглянул вглубь - видит - там сидят четыре британца и варят говядину. Треба войти в долю, - подумал казак про себя, да как гаркнет во все горло: "Ура, ребята!" Англичан как ветром сдуло: не то, что мясо и оружие бросили. Тогда пластун спокойненько спустился в яму, забрал три новенькие винтовки, бутылку рома и заодно уж и котелок с говядиной - не пропадать же добру.
После войны пластуны вспоминали. Французы - народ помолодцеватее, а англичане зато степеннее и добронравнее. Коль скоро наш брат наскочит врасплох на англичанина, вырвет ружье и скажет: "Гайда, мусю!" - он и идет смирно, а француз станет еще брыкать, фыркать. Попадались такие сердитые, что и кусались. Ну с этими не церемонились: стащил долой панталоны - на руки ему, а галстук на усы, вот он и марширует тоща в порядке. Мы пленных никогда не обижали, а баламутника надо унять, - и глубокомысленно добавляли: Народы-то эти сами по себе не опасны, не то что наши горцы, а вот бомбы треклятые, вот в чем их сила, ни за понюшку табаку народ губили.
Весной 1855-го неприятель стал подступать вплотную к нашим укреплениям. Вскоре он был уже в 80 метрах от ложементов, где залегли пластуны. Надо было во что бы то ни стало отбросить его, для чего решено было сделать вылазку. Руководить ей было поручено генералу С. А. Хрулеву.
И казаки и солдаты любили Степана Александровича как родного. Бывало, чуть заметит он в бою, что приуныли защитники, крикнет им: "Не выдавайте, благодетели!" (такое присловье у него было) и бросится первым в огонь - ну а за ним - ясное море - все остальные идут в атаку, даже раненые и вконец измученные бойцы. Поговаривали, что Хрулев неуязвим, потому как в рубашке родился и хранит его Сила Небесная.
Действительно, неприятельские снаряды точно боялись его. Иной раз сыплются бомбы вокруг генерала, как град, а он сидит в мохнатой казацкой папахе на своей серой лошадке да только посмеивается: "Не всякая, - говорит, - бомба убивает".
Наступила ночь, назначенная к вылазке. Воины, в основном это были пластуны да матросы, осторожно шли вперед, прислушиваясь к стуку неприятельских лопат и кирок. Неожиданно французы кинулись на передовую цепь русских. Началась рукопашная, там временем все вражеские сооружения были разрушены. Нашим велено было отступать - главная-то задача выполнена - да и на подмогу неприятеля спешило мощное подкрепление. Французы, видя такое дело, сразу приободрились и бросились вдогонку отходившим казакам. И тут раздалось пение: "Спаси, Господи, лиди Товя и благослови достояние Твое". Луна выглянула из-за облаков и пластуны увидели рядом с собой иеромонаха Иоанникия в епитрахили, с крестом в руках. "Ура-а-а-а!" - раздалось в русских рядах и отход отряда превратился в наступление.
Оказывается, батюшка Иоанникий Савинов или Аника, как по простоте звали его солдаты, узнав о вылазке, пошел вслед за войсками, чтобы быть при умирающих в последние минуты. Его старались удержать, доказывая, что место священника на перевязочном пункте, но не таков был отец Иоанникий, чтоб так легко дать себя уговорить.
- Мое место там, - отвечал он, - где утешают в страданиях, где приготовляют к смерти. И шел впереди со всеми под "проливным дождем" пуль и ядер.
Одушевленные голосом священника, русские сражались самозабвенно, все наступая на неприятельские позиции. Вот уже горы трупов стали видны на вражеских ратраншментах, а отряд все шел и шел вперед, рискуя быть отрезанным от своих. Хрулев послал своего ординарца с приказанием немедленно отступать, но его никто не слушал. - Не таковский генерал, чтоб отступить приказал, - отвечали черноморцы посланному. И тут вновь раздался басовитый глас иеромонаха: "Дайте подкрепление, да не останутся раненные среди неприятеля!" Тогда Хрулеву пришла мысль самому поговорить с о. Иоанникием.
- Батюшка, - сказал он, подойдя к Христову воину, - подкреплений я вам дать не могу, но Вы мне окажете важную услугу, если от моего имени прикажете немедленно ретироваться, подобрав по возможности раненых.
Иеромонах тут же передал атакующим приказ генерала и те отступили.
На другой день объявлено было перемирие и по взаимному соглашению решено было произвести уборку тел. Русские и французы спешили друг к другу на помощь с самыми миролюбивыми намерениями - поговорить, попотчевать друг друга табаком и водкой. Всюду были видны кучки наших, кое-как объяснявшихся с французами. "Мусье Франсе, дай огня - трубку запалить", - скажет казак, а сам набивает махоркой свою коротенькую носогрейку. И француз набивает свою трубочку. Потом они меняются ими.
- Табак бон, - скажет пластун, потягивая из трубочки и добавит, обращаясь к своим, - слабоват только.
А француз, затянувшись махоркой, покраснеет, закашляется. Начнет плевать. Все смеются.
- Что? Небось крепок русский табак!
-То-то.
Вообще наши, в особенности казаки, как вы уже наверно догадались, относились к неприятелю без злости, скорее снисходительно, чувствуя свое моральное превосходство, борясь за правое дело.
В защите Севастополя, следуя древнему отечественному обычаю принимали участие и женщины. В январе 1855 года 67 сестер милосердия Крестовоздвиженской общины поступили в распоряжение тогда еще молодого Н. И. Пирогова. Они делали перевязки и на поле сражения, под пулями и бомбами, терпеливо ухаживали за ранеными, превозмогая невольное отвращение при виде самых ужасных ран и страданий. А каковы были эти раны говорят следующие строки из отчета Пирогова: "В летописях науки раны такого рода едва ли не беспримерны. Тысячи 65-фунтовых пушечных ядер и 200 фунтовых бомб являли свою разрушительную силу над человеческим телом. Надлежало действовать без малейшего промедления, чтобы сохранить жизнь, которую уносило быстрое истечение крови.
Кончилась война. Надо было выходить больных и раненых, по¬ставить их на ноги. Долгие месяцы продолжалась работа сестер милосердия пока не закрылись госпитали. Но и после того многие из них не пожелали вернуться к прежнему образу жизни. То море страданий, которое они вокруг себя видели как бы переродило их, навсегда оторвало от мелких будничных интересов. Следуя завету

... ВООБЩЕ НАШИ, В ОСОБЕННОСТИ КАЗАКИ, КАК ВЫ УЖЕ НАВЕРНО ДОГАДАЛИСЬ, ОТНОСИЛИСЬ К НЕПРИЯТЕЛЮ БЕЗ ЗЛОСТИ,СКОРЕЕ СНИСХОДИТЕЛЬНО, ЧУВСТВУЯ СВОЕ МОРАЛЬНОЕ ПРЕВОСХОДСТВО, БОРЯСЬ ЗА ПРАВОЕ ДЕЛО...

Христа, они "отверглись себя, взяли крест свой и последовали за Ним". Крестовоздвиженская община была из временной преобразована в постоянную и многие из оставшихся в ней сестер, в том числе Е. М. Бакунина повторили свой подвиг четверть века спустя во время последней русско-турецкой войны.
Но еще до прибытия сестер Крестовоздвиженской общины одна совсем юная девушка начала уже перевязывать русских воинов прямо на поле боя.
Это была сирота Дарьюшка, жившая до высадки неприятеля в крошечной лачужке на корабельной стороне. С детских лет кормилась она трудом рук своих да помощью добрых "дядюшек"; не проходило и дня, чтобы 2-3 старика черноморца не принесли сиротинке Даше какого-нибудь гостинца.
И отплатила же черноморчам Дарьюшка. Когда началась высадка и севастопольцы двинулись на защиту города, собралась со всеми и Дарьюшка. Продала свою хатку, все имущество, что досталось ей от родителей, обрезала косу, одела матросскую куртку, на вырученные деньги приобрела лошадку и нагрузив котомку бинтами, чистыми тряпками, корпией и медицинскими снадобьями, тронулась в путь. Когда наши шли на Альму вслед за русской армией, ехал верхом на лошадке какой-то молодой мотросик с котомкой за плечами и бочонком спирта у седла.
За ним бежала собака.
"Морская кавалерия в арьергарде" - шутили черноморцы, не подозревая, что за "мальчишка" увязался за ними. И только пару дней спустя, когда многие из них лежали раненые на поле сражения, они разгадали кто "он" на самом деле.
Дарьюшка выбрала укромное местечко, куда не долетали ядра и бомбы и где кустарник скрывал от палящего южного солнца, и устроила там перевязочный пункт. Господь сохранил ее среди бесчисленных опасностей, и она вернулась в Севастополь здоровой и невредимой. Казаки поднесли ей в складчину икону Спасителя, а императрица Александра Федоровна прислала в подарок большой золотой крест.
А сколько было других женщин, принимавших участие в обороне. Жены офицеров и простых матросов и казачков носили пищу своим мужьям и их товарищам прямо на бастионы. Там они перевязывали раненых, подчас разрывая на бинты свое белье. Случалось и так, что попав на бастион во время перестрелки женщины подавали своим мужьям снаряды, многие при этом были ранены и убиты.

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Гнеденко А. М, Гнеденко В. М. «За други своя или все о казачестве»


ПЛАСТУНЫ, ИЛИ КАЗАЧЬЯ ГВАРДИЯ

О том, откуда ведут свое происхождение пластуны. Чем они отличались от прочих казаков. Зачем они, уходя в поиск, брали с собой скрипку или балалайку. Как пластун Строкач десяток черкесов перехитрил. Как пластун Белозор, будучи в плену, избавился от железного ошейника и вернулся домой. Как пластуны снимали посты и вели разведку. Какими качествами должен обладать пластун. О том, как защитники Липкинского поста горели, сгорели, но не сдались.

Если пластун и попадал в железный ошейник черкесских хеджретов, то не надолго. Все равно выкрутится. Да и пользы от него было мало. Что не спросят, один ответ: "не вмию", а на уме одно: как бы уйти! И непременно уйдет.

Потомки пластунов, может быть, и не знают, с каких времен повелась их служба и самое звание. Еще запорожцы в Днепровских камышах залегали "пластом", высматривая подолгу татар или ляхов. Не зря в числе 38 Сичевых куреней значился и Пластунский (или пластуновский). На Кубани пластуны явились главнейшими стражами Кордонной линии. Они были разбросаны по всем постам особыми партиями и всегда держались на самом переднем крае.
Когда неприятель наступал слишком быстро, пластуны пали¬ли "тревогу" из пушек. Подражая походке и голосу разных зверей, они умели подходить и выть по-волчьи, кричать оленем, филином, петь петухом. Этими сигналами они подавали друг другу вести.
От прочих казаков пластуны отличались по виду и по походке. Ходили они на первый взгляд нехотя и неуклюже, как бы переваливаясь; из-под нависших бровей глаза глядят сурово, лицо бронзово от ветров и загара; чевяки из кожи дикого кабана, щетиной наружу. За плечами - сухарная сумка, в руках добрый штуцер с тесаком, на поясе разная мелочь: пороховница, пулечница, отвертка, шило, иногда котелок, иногда балалайка или скрипка.
Бывало, что эта самая скрипка или балалайка выручали пла¬стуна из беды. Жил пластун Омелько Вернигора на льготе и часто ходил на Кубань поохотиться. После удачной охоты он захаживал в мирные аулы и потешал молодежь своей игрой на скрипке. За то его угощали и нередко ссужали арбой перевезти за Кубань убитого кабана.
Омельке не раз случалось в своих дальних поисках встречаться в одиночку с немирными черкесами. Поначалу они делали вид, что не замечают его. Но как-то шапсуги подстрелили его в ногу и накрыли лежачего. Затем, как водится, засадили в яму. Сидит подстреленный пластун, думает свою думушку. Он давно бы выбрался оттуда, да раненая нога мешает. Но как только дошла об этом весть в мирные аулы, черкешенки взялись за дело, и вскоре выкраден был Омелько горской же молодежью.
Был еще пластун Строкач, которого знало все Черноморье, да и все черкесы знали его в лицо. Он тоже ходил на охоту. Когда же вернется, бывало, домой соседи замечают у него то новую винтовку в серебре, то шашку с дамасским клинком или кинжал новый за поясом.
Как-то вернулся с пустыми руками, невеселый; товарищи пристали к нему и заставили рассказать свое горе.
"Забрался я, - начал Строкач, - в черкесские плавни и вижу, что не туда попал, куда хотелось; ну, думаю, делать нечего, останусь. Только что хотел свернуть с битой дорожки в камыш, глядь: черкес бежит. Отскочил я шагов пять и схоронился в густом камыше. Сижу и думаю, что бы, например, сделал черкес, если бы на моем месте был? Пропустил бы он меня или убил? - Убил бы, думаю, и черкеску мою взял, и над телом моим наглумился... Так меня эта думка, знаете, рассердила, что взвел я курок и стрельнул. Напугать только хотел, а он в самом деле с коня хлопнулся; конь побежал в обратную. Хотел перехватить его - нет: шустрый такой, ушел. Он-то мне и напакостил! Жалко, думаю, коня, а еще жальче черкеса: на чем он теперь поедет? Подбегаю к нему, хочу руку подать, а он не встает, зачерпнул воды - не хочет. Беда, думаю: что тут делать? Распоясал я его, - знаете, как они перетягиваются? - снял шашку, на себя повесил - не бросать же ее? Нет, не дышит, хоть ты что хочешь! Давай скорей снимать винтовку, пороховницу, кинжал; снял бурку, черкеску. Совсем, кажется, легко ему стало, а он не ворушится! Затащил я его в терновый куст, пошел сам дальше, и так мне его жалко стало. Надо, думаю, ему пару сыскать: что ему одному лежать? Он, верно, привык семейно жить.
Прошел этак четверть версты, вижу, едут за мной человек 10 черкесов. Э, думаю, смерть моя пришла! Как приструнил я, как приструнил, так, я вам скажу, и лисица бы не догнала меня. А черкесы тоже, как припустят, так в глазах и помутилось, душа замерла не от страху, нет, ей Богу: от жалости, что один, скучно...
Островок там есть, такой славный: кругом трясина и топь такая, что ни зимой ни летом не проедешь. Шлепнул я в эту трясину, сам по пояс, дальше увяз по шею; карабкаюсь, что есть мочи, и выбрался на островок. Ну, думаю, слава Тебе, Господи! Теперь еще потягаюсь! Только что успел спрятаться за куст, - и черкесы вскочили в плавню. Я схватил черкеску, что с убитого у меня невзначай осталась, раскинул ее сверху, а сам перескочил на другой куст, потом дальше... Один дурной и выстрелил в черкеску. Все туда бросились, думали, угорелые, что я убит. Накинул я на куст бурку, накрыл папахой, да вместо того, чтобы бежать дальше, разобрала меня охота потешить себя: как шарахнул в самую кучу, аж перья посыпались. Озлобились они здорово, кинулись к моему кусту: не тут-то было - я уже сидел за дальним. Однако по всем приметам, мне бы пропадать тут надо; всего оставалось камышом шагов 200, дальше - чистая поляна, негде зацепиться. Думал, что они задержатся буркой: пока расчухают, я успею перебежать чистоту, а вышло совсем другое. Сколько-то черкесов бросились к кусту, а один прямо на меня с винтовкой в руках; так и лезет, бестия, в самую гущину, без всякой опаски. Э, думаю, убить тебя не убью, а проучу, на всю жизнь будешь помнить: "А тю, дурний!" - крикнул ему в ухо, сколько было силы. Как вскочит черкес, как побежит от меня, и винтовку свою выпустил... Я ее зараз прибрал: теперь у меня два заряда; черкесов же осталось только четверо: ранил одного, перепугал до смерти другого.
Стали черкесы смеяться над своим товарищем, что он с переляку и гвинтовку бросил. Смеются, аж мне весело стало. - "Эй, Иван, шалтан-болтай-гайда сарай! - кричат мне из-за кустов - "Чорта з два, озвался я по-ихнему: еще кого-нибудь убью, а меня не пiдстрелите, бисовы дети!" Им хотелось взять меня живьем, по¬тому чести больше; свои же могут засмеять, если узнают, что на¬сели на одного... Передумал я это, что им стрелять не приходится, да как завихрил - в один дух перемахнул чистоту, даже сам себе удивился. Черкесы стреляли, да мимо: руки-то дрожат; кинулись догонять - не такие ноги, чтобы догнать пластуна! Вскочил я в камыш, взял вправо, потом влево, и лег под кочкой. А камыш там, знаете, какой? - как лес стоит - казак с пикой сховается! Послухаю - шолохтят невiри, я опять прилягу, выжду; а как пройдут и полезу вслед за ними, так, чтобы не розниться от их шагов, да все в сторону - то в одну, то в другую: двое суток вылазiв, а не пiймали! Тильки дуже проголодався. Спасибо, на кордонi поiв борщу, то стало легше..."
В последний набег закубанцев Строкач уже в чине сотника, был послан со своей молодецкой сотней на ту сторону, перехватить обратный путь. Среди бела дня казаки прокрались кустами и заняли опушку леса, не будучи замечены постовыми горцами, сидевшими на высоких деревьях. Набег горцев был неудачен. Остатки разбитой их партии попали под меткие выстрелы пласту¬нов и остались лежать на той опушке навеки. Было это в 1862 году, а в турецкую кампанию 1877-78 годов старый пластун вызвался уже по охоте. В возрасте 80 лет он продолжал рыбачить на Кубани и заниматься любимым делом всех пластунов - вырезать из дерева ложки и чарочки.
Одного черноморца водили по всем горам: никто не хотел по¬купать, пока не догадались отрезать ему чуб. Но потом он все равно ушел из плена и вернулся к своим.
Другой пластуй Белозор два раза бежал из плена и все неудачно. Черкесы заковали его в кандалы и, продержав некоторое время в яме, заперли в саклю, прикованного при помощи ошейника железной цепью к столбу. Полгода он провел в таких условиях. На его счастье три хозяина, которым он принадлежал перессорились между собой и один из них снял с пластуна свой ошейник. Пленнику полегчало и стал он обдумывать свое бегство. Однажды черкесы уехали на охоту, оставив Белозора на попечение прислуги. Случай был подходящий, и пластун решил попробывать свое счастье в третий раз. Он начал забавлять свою стражу шутливыми рассказами, смешными выходками, потом пел песни, играл, и, наконец, когда сняли с него оковы, пустился в присядку. Это продолжалось с раннего утра до позднего вечера. Караульщики так намаялись на него беспрерывно глядючи, что ус¬нули как убитые. Белозор, разумеется, первым растянулся и громко захрапел. Но как только все утихло, он разомкнул при помощи гвоздя свои оковы и полез через окошко. Но окошечки в саклях маленькие и пластун застрял да так, что ни в зад ни в перед. Тогда казак сотворил молитву, поднатужился изо всех сил и вылез весь изорванный и исцарапанный до крови. Рассветало. Белозор сообразил, что ему далеко уйти не удастся, времени мало. И потому, чтобы обмануть врагов побежал не к Кубани, а в горы, где скрывался несколько дней, пока горцы не обшарили все плавни.
И в знойное лето, и в суровую зиму пластуны безбоязненно шли навстречу всем бедам; чутко стерегли приближение врага, первыми встречали их выстрелами, первыми приносили вести на посты. Причем они никогда не давали горцам подавить себя численным превосходством. Иногда 5-6 пластунов тормозили целую партию черкесов. Присядут за первым кустом, прильнут к винтовкам и ждут. Горцы начнут оглядываться, нет ли засады, пускаются в обход, иногда бросаются в шашки, а там торчат одни лишь папахи, а пластунов и след простыл.
Когда черкесы пытались взять Крымское укрепление, что за Кубанью, они выслали вперед отборных своих джигитов. Атаман Бабич в свою очередь отрядил 40 пластунов, чтоб их остановить. Черкесы сначала оттянули отважных казаков на себя (их оказалось до 3 тысяч), а затем окружили. Большая часть хищников бросилась под стены укрепления, а остальные решили разделаться с пластунами. Положение у них, казалось, было совершенно безвыходным: отрезанные от своих на несколько верст и окруженные во много раз превосходящим противником. Но пластуны и не думали сдаваться. Их старшой Крыжановский сумел укрыть кучку храбрецов под обрывом речки за большой колодой и приготовился "отсиживаться" столько, сколько будет нужно. Ни силой, ни храбростью горцы так и не смогли одолеть пластунов: они били врагов на выбор, не теряя ни одного заряда даром, не торопясь - метко, спокойно. Прошло более двух часов пока укрепление отбилось и могло подать помощь героям этой замечательной самообороны.
Когда еще не было за Кубанью наших укреплений, пластуны проникали в горы, сторожили неприятельские партии, следили за их продвижениями. При этом, скрывая свой собственный след они часто "задковали", т.е. пятились или топтались на месте. По следам же неприятеля мгновенно узнавали силу партии, когда она прошла и куда готовит удар. Вскоре нечаянные нападения горцев во многом благодаря пластунам стали практически невозможны.
Когда начальство снабдило укрепления линии на случай штурма ручными гранатами, пластуны стали брать их с собой во время поиска. В крайности, если не было иного спасения, они зажигали гранату, швыряли в нос черкесам, а сами - давай Бог ноги, с приговором: "Ну-те же, ноги, та не лускайте!".
В набегах наших пластуны обыкновенно рыскали впереди, намечали кратчайший путь, снимали горские пикеты.
Вот в темную непроглядную ночь отряд перешел Кубань и повернул влево, через плавни. Кони спотыкаются, фыркают, пушки прыгают по кочкам, никак не получается подойти бесшумно. Версты за три до аула отряд остановился, вырядили четырех пластунов осмотреть, нет ли пикетов и можно ли идти дальше. Пройдя половину пути, пластуны замечают - в кустах огонек блестит. "Слухайте, хлопцы, - говорит урядник, - оцей бiкет безприминно треба вничтожить. Ще трошки пiдийдем, а далi полiзимо. Як дам вам повiстку по-шакалячему, то зразу кидайтесь и давите их". - Пластуны вошли в лес и чем дальше продвигались тем осторожней нога становилась на сучья и кочки. За 200 шагов они поползли. Еще немного, урядник пискнул: они остановились, a oн пополз дальше. Костер догорал. Подле него сидели 4 черкеса, пятый ходил на часах; два должно быть что-то варили, остальные вели беседу. Прошло с четверть часа, урядника нет; между тем поднялся сильный ветер, нагнало тучи, грянул гром, засверкала молния. Костер разгорелся сильнее, черкесы же, закутавшись в бурки, протяжно завыли: "Алла! Алла!" "Пс!" - отозвался урядник. Когда его товарищи пластуны подползли, он зашептал им: "Ты, Петро, кинешься на часового и положи его от разу, a потом нам помогай; ты Хома, на того, что подле огня лежит; а мы с тобой, Герасим, управимся с остальными. С Богом!"
Вынули пластуны кинжалы, полезли... Глядит Петро, что часовой такой здоровенный, что и в темной хате был бы заметен, да делать нечего - жаловаться некому, бросился, охватил его правой рукой, а левой всадил ему кинжал прямо в сердце. И не пискнул бедняга. Тогда Петр бросился к одному из дремавших у костра. С ходу всадил ему кинжал между лопаток: тот от неожиданности заревел так, что лес вздрогнул. Завязалась борьба: то горец лежит внизу, то Петр хрипит под ним. Вот уж рука черкеса поднялась, сверкнул кинжал, но Петр в последний миг увернулся и снова очутился сверху. Теперь он ждал, пока помогут товарищи. Одна¬ко черкес вдруг как-то сник, кинжал сам собой выпал у него из рук. Видно сказалась потеря крови. Тут ему и конец пришел. Петр обернулся назад и видит, что Герасиму приходится туго: уже два раза пырнул его кинжалом горец, замахнулся в третий. Петр успел подскочить и прикончить мохнатого зверюгу с одного маху, однако Герасима уже было невозможно воскресить. Он испустил дух на руках товарища. Плакать было некогда, обобрали убитых черкесов, тела затащили в кусты, кровь притоптали, будто пикет ушел в обход. Урядник умудрился взять живым одного горца; ему завязали рот и пошли дальше. На обратном пути пластуны подняли тело Герасима и понесли к своим.
Ни одна собака не залаяла: так ловко они подвели войска; обложили аул кругом, пролежали ночь, а с рассветом бросились в середину. Через пару часов аула не стало.
Пластуны принимали к себе в товарищи по собственному выбору. Кроме сметки и терпения, пластун должен хорошо стрелять, потому что один потерянный выстрел губит все дело; он должен быть хорошим ходоком, что необходимо для продолжи¬тельных поисков в лесах и плавнях. Иногда пластуны сами зазывали к себе какого-нибудь необстрелянного "молодика"; значит у него были добрые корни - или отец - или дед мальчика-сироты проявил себя замечательным пластуном. Эта особая казачья каста знала заговоры от вражьих пуль, от укушения гадюки, умела лечить самые опасные болезни и мгновенно останавливать кровь.
К своей трудной службе пластуны подготовлялись с детства, участвуя в охоте вместе со взрослыми. На Кубани в лесах и плавнях водились да и по сей день водятся дикие олени, козы, лисицы, волки, барсуки и особенно много кабанов. В охоте на сего последнего требуется и выдержка, и хитрость, и отвага. Однажды два пластуна, отец с сыном, залегли ночью на кабаньем следу. Только рассвело, слышат они пыхтение, треск: огромный черный кабан ведет свою семью к водопою. Пластуны пошевелились и кабан остановился как вкопанный. Отец выстрелил. Раненый кабан шарахнулся было вперед, потом повернулся и побежал вслед за своим стадом. Пока старый пластун, недовольный своим выстрелом, заряжал винтовку, его сын со всех ног пустился по горячему следу. Слышит треск очерета, видит кровавую струйку, а кабана, спрятавшегося в густом камыше, не замечает. Вдруг его что-то толкнуло в ноги, и больно, будто косой хватило по икрам. Пластун упал навзничь и очутился на спине кабана. Тот же в ярости стряхнул его с себя и разом располосовал черкеску с полушубком от пояса до затылка. Еще один взмах клыка и парню пришел бы бесславный конец. Но в этот момент раздался выстрел: пуля угодила рассвирепевшему зверю пониже левого глаза, причем расщепила острый как кинжал клык. С разинутой пастью растянулся кабан во всю свою трехаршинную длину.
"А что, будешь теперь гнаться, да не оглядаться?" - спросил отец, делая сыну перевязку. Обе его икры были прохвачены до костей.
Были и другие промыслы, где казак привыкал к тому, что ждало его на службе. Около табунов необъезженных коней он делался наездником, около стад, которым постоянно угрожали волки, стрелком. С малолетства он свыкался с невзгодами пастушеской жизни. В поисках своего стада приучался распознавать места в любое время дня и ночи и в любую погоду. В степном одиночестве казак учился терпению, становился чутким, зорким, что потом очень пригождалось ему в одиночных караулах и засадах.
Как в Чечне закрепляли каждый шаг вперед постройкой укреплений, так же и за Кубанью возникали укрепления, передовые посты. Они стерегли выходы из ущелий, стояли в опасных местах, но между тем были не велики и слабы защитой. В числе таких постов стоял одиноко, окруженный на пушечный выстрел вековым лесом, Липкинский пост. Его круглая насыпь возвышалась в виде холма, из-за которого сиротливо глядела единственная пушка. Пластуны Липкинского поста обитали в тесном помещении, построенном в расщелине горы, куда редко заглядывало солнышко. Такое же убогое помещение занимал сотник Горбатко со своей женой Марьяной.
На Липкинском посту обитало 34 казака, но каждый из них нес службу за десятерых. Их невозможно было обмануть, что-нибудь у них выведать. Горбатко был известен у горцев под именем "султана" и считался самым хитрым из всех казаков. Однажды непримиримые натухайцы выпросили у мирных горцев арбу с быками, нарядили своего джигита в женское платье, закутали его с ног до головы в чадру и посадили с трехлетним мальчишкой. Другой горец сел за кучера. В сильный дождь арба, как будто невзначай опрокинулась. "Джигитка" стала кричать благим матом, ребенок тоже заверещал. Человек 20 пластунов выбежало с поста. Один добрый человек даже захватил топор, но хитрый горец только просил, чтобы его жену приютили на время в казарме. Доложили сотнику, тот вышел, дал лекарство "джигитке" вовнутрь, сунул малютке сахар и бублик, однако на пост их не пустил. К тому же и дождь в это время перестал. Хитрость горцев, стремившихся выведать внутреннее расположение укрепления и узнать число его защитников, не удалась. За то они держали липкинцев почти как в тюрьме. Впрочем, пластуны в долгу тоже не оставались.
Однажды они пробрались в горы и украли там корову. Мальчишка-пастух это видел и дал знать в аул. Черкесы на лошадей и вдогонку; ездили, ездили - нет пластунов, точно сквозь землю провалились. Горцы подумали, что они корову убили, где-нибудь спрятали, а сами ушли восвояси. Но на другой же день на высоком месте, среди поста, красовалась напоказ коровья голова со шкурой. Горцы сделали по ней несколько выстрелов, посмеялись, с тем и разъехались.
Наступила осень, теплая, светлая - лучшее время на Кубани. Только не радовала она наших затворников: сердце чуяло что-то недоброе. Хотя кругом все то же, так же мрачно шумел лес, по его опушке проходили партии черкесов, по временам стреляли в крепость, но со всем этим они свыклись. Невесть отчего тоска их разбирала все пуще и пуще. Жена сотника, Марьяна, чтобы от¬влечь свою тяжелую думку, взялась за винтовку и выучилась стрелять так хорошо, что попадала в цель за полтораста шагов. Но и эта утеха скоро ей прискучила. Старые пластуны тоже насупились, молча готовили патроны, будто ждали большой битвы. Многие почему-то надели чистые сорочки, точно наступал праздник или перед смертным боем.
А в это время громадная партия натухайцев стояла у Неберджаевского ущелья. Князья держали совет, куда направить удар. Одни хотели захватить Липкинский пост, другие советовали идти прямо на станицы, третьи старались отговорить от набега, так как партия припоздала, упустив лучшее время. Близость Липкинского поста искушала джигитов, и, хотя опытные князья советовали не трогать пластунов - выйдет дороже дорогого, - их голоса заглушила молодежь. "Долой трусов! Разве мы хуже пластунов! Мы все готовы поклясться над священным оружием, что возьмем над ними верх: долой трусов!" - кричали они. Молодежь всегда жадная на подвиг, заставила умолкнуть старшин. Отряд двинулся вперед и оцепил укрепление, чтобы не выпустить ни одного пластуна. Пехота разделилась на две части: одна толпа в две тысячи человек пошла на приступ, другая - в тысячу - перекрыла дорогу.
Тем временем пластуны уже поджидали врагов. За 100 шагов они дали залп и тут же повторили его, - сотни горцев как не бывало. Толпа с остервенением ринулась к ограде, открыли беспорядочную пальбу. Горцы толкали друг друга и потому стреляли то вверх, то вниз, не причиняя вреда казакам. В то же время каждая пуля из-за гребня постового укрепления находила себе жертву. Старшины придвинули остальную пехоту, но это только увеличило давку и беспорядок. Тогда раздалась команда: "Гайда на забор!" Сотни горцев стали сгоряча карабкаться, их подсаживали, поддерживали. Но, забравшись на укрепление, они натыкались на острый штык или увесистый приклад, - трупы в жутких корчах валились назад, на головы штурмовавших. Их топтали свои же, стоял жуткий гвалт из отчаянных криков и воплей. Наконец, по¬слышался голос: "Бросим! Нельзя взять!" В ответ на это раздались насмешки старшин: "Что, джигиты, струсили? Не вы ли не¬давно клялись осилить гяуров?".
Во второй раз ринулись горцы под звуки молитв своих мулл, опять полезли на забор и опять встретили тот же самый прием. В бессилии и досаде, не зная, что делать, черкесы снова открыли бесполезный огонь. Прошло немного времени и раздалась команда: "Руби забор!" Отобрали сотню самых ловких, поставили их возле ворот и заставили рубить. Убитого или усталого заменяли другим.
Из укрепления между тем послышался голос сотника Горбатко. За стрельбой, за стуком топора доходили лишь отдельные слова: "Деды, отцы. Сам Бог!.. Штыком, штыком!.. "Только и слышался его одинокий голос. Пластунов же как будто и не бывало на посту: они работали молча. Слышен был еще женский голос: "Есть! Есть!" - что не мало удивляло горцев. Но вот раздался треск: упал забор, сажени на три шириной. Волной хлынули черкесы в это отверстие и опять наткнулись на штыки: передние пали, задние навалились и притоптали пластунов. В толпу с шашкой в руках врезался сам сотник Горбатко, он рубил направо и налево, кричал: "Не робей, братцы!" И опять сверкала его шашка подобно молнии. Однако и его подсекли и он упал чуть слышно повторяя: "Не робейте, братцы!" Рядом с ним работал могучий богатырь с бородой по пояс, украшенный крестом. Он отбивался прикладом; когда же перебил свой приклад на голове одного черкеса, то схватил другого за шею и стал его душить руками. Сдавленные в толпе горцы не могли с ним ничего сделать, пока не истыкали всего его кинжалами, и от потери крови богатырь-пластун свалился возле своего сотника. Тут со страшным криком рванулась в толпу жена Горбатко Марьяна. Горцы оторопели: они еще ни разу не встречали в открытом бою "марушку". Князья кинулись было ее выручать, но Марьяна, став над трупом своего мужа, выстрелом в упор убила одного горца, штыком приколола другого. Рассвирепели черкесы и изрубили Марьяну в куски.
Рукопашная резня прекратилась, но большая команда пла¬стунов (7 или 8 человек) заперлась в казарме и оттуда посылала пулю за пулей. То тут, то там падали черкесы от их метких выстрелов. Старшины распорядились обложить казарму хворостом и пока его таскали, пытались вступить в переговоры.
"Сдайтесь, говорили они, мы вам худого ничего не сделаем; все равно пропадете; нам жалко, что такие храбрые джигиты уйдут со света". Пластун, стоявший у дверей, отвечал, что не было еще примера, чтобы его братья сдавались, и тут же, жалеючи горцев, посоветовал: "Лучше идите откуда пришли: мы не бу¬дем стрелять".
Солнце уже показалось на вершинах гор, черкесы могли ожи¬дать приближения страшного Бабука (так они называли генерала Бабича) и потому решились прикончить оставшихся казаков всех разом. Казарму охватило пламенем, пальба прекратилась... Дым начал душить защитников, слышалось: "Боже мой! Боже мой!" Однако ни один не выскочил, не попросил пощады. Горцы, не видевшие ничего подобного, пришли в изумление. В самые жестокие сердца проникла жалость.
Князья собрали партию и стали быстро отступать, боясь при¬влечь пожаром подкрепление. За пять верст от поста они остановились, стали считать убитых, перевязывать раненых. Муллы прочли молитву, все помолились за убитых братьев. После чего старший мулла сказал: "О, до какого стыда мы дожили, правоверные, если уже марушка двоих у нас убила! Это позор и наказание нам от Аллаха! Не означает ли он, что мы должны покориться Московии?"
Мулла закрыл глаза: он горько плакал, заплакали и горцы. Когда же эффенди открыл лицо, то громко и протяжно, как бы в укор присутствующим сказал: "Горели, сгорели, а не сдались!"
"Горели, сгорели, а не сдались!" - повторили хором горцы. - У них был такой обычай повторять последние слова старшего.
Прошло время и смирился Дагестан, покорилась Чечня. Старый Шамиль жил на покое в Калуге. Видя упорство и неустрашимость казаков, сложили оружие черкесы и на левом фланге Линии. Настал долгожданный мир и черкесские князья и джигиты начали верой и правдой служить православному государю.

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Гнеденко А. М, Гнеденко В. М. «За други своя или все о казачестве»

Сунженский полк занял места, по которым много раз проходили грозные русские отряды с конницей и артиллерией. По пути вперед они шли победоносно, громили аулы, разгоняли скопища чеченцев. Возвращаясь назад, отходили медленно, упорно отбиваясь на каждом шагу. И много раз обагрялась Сунжа русскою кровью от времен первых казачьих поселений до тех пор, пока не вспомнили порядки Ермолова. Хотя русские войска не терпели поражений, но чеченцы все-таки торжествовали, потому что оставались хозяевами на своей земле. Тогда, по заветам Ермолова, начали строить укрепления, заселять под их защитой станицы, рубить просеки, жечь непокорные аулы, переселять мирные. Так образовалась Сунженская Линия. Впереди ее простиралась равнина, самая плодородная в целом крае, местами пересеченная балками, богато орошаемая горными речками, каковы: Асса, Фортанга, Надхой, Валерик, Гехи.
Большая часть этой равнины, покатой к стороне гор, густо заросла вековым дремучим лесом, в котором жили враждебные нам чеченцы. Они не хотели уступить без боя лучшие свои земли, отходившие теперь под казачьи станицы. И в то время, когда надо было селиться, строиться, обрабатывать пашню, выгонять стада, ежедневно вестовая пушка по несколько раз возвещала тревогу. Но сунженцы пришли с Терека, где росли и мужали их отцы в бранных тревогах. Командиром сунженцев и вместе начальником Верхне-Сунженской Линии был Слепцов, не только опытный вождь, но мудрый правитель и попечительный хозяин. В четыре года Николай Павлович Слепцов очистил от неприятеля всю плоскость Малой Чечни и покорил два нагорных общества: галашеевцев и карабулахов. Слепцова помнит Кавказская армия и казаки, его любили не только свои, но и непримиримые враги преклонялись перед его мужеством. Родом Николаи Павлович происходил не из казачества, но в душе он был истинный казак с юных лет. Родители послали учиться его в петербургский горный институт, он с честью выдержал экзамен, но скоро стал проситься в военную службу - в школу гвардейских подпрапорщиков. Отец его долго не давал на это своего согласия и, наконец, скрепя сердце, убеждаемый всеми родственниками разрешил сыну перевестись. Благодарный сын тут же написал ему письмо: "Молю Бога да продлит он дни ваши на радость и счастье... Батюшка! Я очарован истинным назначением военного звания и ставлю его выше всех других занятий". В 20 лет он был произведен в прапорщики, в гвардию, но будущего героя неудержимо влекло в бой и вскоре по его просьбе он был переведен на Кавказ, адъютантом начштаба войск на Кавказской Линии. Постоянные экспедиции и ежедневные стычки с горцами сделали его вскоре известным всем на Кавказе. В 1845 году в чине майора (Николаю Павловичу в то время было 29 лет) он назначается командиром казачьего полка. Процитируем первый приказ его казакам-однополчанам сразу по назначении: "Высочайшим приказом назначен я командиром I Сунженского линейного казачьего полка. Обязанность моя заботиться о благосостоянии вашем, и я приступаю к трудному долгу своему с удовольствием. Желание Государя - чтобы вы на но¬вой линии были твердым оплотом для защиты дарованных вам земель, вашего имущества и семейств против хищников... Вера в Бога и повиновение властям земным есть первый залог отваги и силы. Понимайте долг христианский, исполняйте его по присяге, и вы превзойдете старых одностаничников ваших...
Молодечеством казак щеголяет, удальство в крови его, оружие и конь срослись с ним. Новобранцы! Берите пример с опытных. Не обманывайте себя заранее ложною силою неприятеля, вы будете иметь борьбу с народом, на котором лежит клеймо Божьего гнева и презрения, с бродягами, попирающими земные дары, променявшими честный труд на грабежи и мошенничество. Они сильны только тогда, когда нападают на слабого, а вы сильны верой, славой имени русских и славой казацкою с давних времен.
Нет врага кресту нашему; мы водрузим знамение Спасителя везде, где укажет нам Бог перстом царя. Долг наш - оружием утвердиться здесь, и мы обязаны исполнить этот священный долг с горячим усердием славно, честно, неутомимо. Будьте же достойны звания казака по долгу христианскому, верности присяге, доблести, мужеству, удальству, повиновению к старшим, ловкости и расторопности. Тогда будете иметь успех в хозяйстве и дав ваши процветут изобилием и богатством.
Кто не признает истины в моих словах, тот враг закону Божию, враг порядку и собственной пользе, тому суд небесный, а на земле нет меры наказанию". В самое короткое время, несмотря на то что враг постоянно устраивал набеги, грабил и убивал, казаками на очищенной территории были устроены хорошо укрепленные станицы. Причем Слепцов был везде, заботился обо всем и ничто не укрывалось от его зоркого глаза. Он всегда своевременно устраивал предупредительные набеги на Чечню, оберегая тем самым вверенных ему казаков от нужды и разорения. Через два года он уже подполковник и начальник Верхнесунженской линии. Каждый удар Храброго Николая Павловича попадал в цель, колебал власть Ша¬миля и веру горцев в его могущество. Однако мятежный Шамиль не унимался. В 1848 году, собрав под свое начальство 10 тыс. наездников, он задумал уничтожить Сунженскую линию. Слепцов решил предупредить его. Как-то ранним утром выехал он со своим полком на разведку и вдруг в тумане мелькнул значок Шамиля. Не задумываясь Слепцов скомандовал казакам: "Вперед!" И неприятель, не выдержав натиска, побежал.
Другой удар был нанесен Шамилю в Галашевском ущелье, из которого горцы постоянно угрожали безопасности транспортов на военно-грузинской дороге. Необходимо было проложить через это ущелье путь, по которому могли передвигаться казаки во всякое время. Производя разведку, Слепцов истребил все неприятельские хутора, стоявшие в ущелье и потребовал у горцев аманатов. В это время навстречу 6 сотням казаков во главе со Слепцовым двинулись скопища Шамиля. Таким образом казачий подполковник оказался между двух огней: в тылу озлобленные галашевцы, а впереди орды Шамиля. Мгновенно оценив ситуацию, Слепцов дает команду казакам, не спешиваясь, карабкаться по крутому подъему в обход. Прежде чем горцы успели придти в себя от такого неожиданного поворота дела, казаки со всего маху ударили им во фланг. Ошеломленные мусульмане, не выдержав, кидали оружие и бросались с кручи, остальные легли под ударами казацких шашек. На поле боя осталось 300 изрубленных трупов горцев, большое количество оружия и первоклассных коней. За этот подвиг I Сунженскому полку было пожаловано Его Величеством особое знамя, а командиру его - Орден Святого Георгия 4-й степени.
В лето 1850 года возле Куринского укрепления, где в свое время стоял полк Бакланова (см. стр. 220), производилась прорубка леса, что привлекло огромное скопище чеченцев. Они постоянно палили из-за Мичика в лагерь казаков и ставили батареи, чтобы бомбардировать Куринское. Тогда начальник Левого фланга генерал Козловский попросил Слепцова поднять тревогу в тылу чеченцев. Слепцову предстоял путь через Шалинскую поляну, на что отважился бы далеко не каждый. Дело в том, что напуганный победами русских Шамиль, чтобы преградить доступ нашим войскам в собственную резиденцию в Большой Чечне, построил особо укрепленную линию, прозванную Шалинским окопом. Этот окоп в четыре с половиной версты длиною с шестиметровым рвом по всей длине и башнями на концах перегораживал собой всю поляну. Шамиль похвалялся, что скорее он позволит обрить себе бороду, если когда-нибудь нога русского перешагнет это укрепление.
Несколько атак регулярных частей на Шалинский окоп окончились неудачей. Слепцов, разумеется, знал это и тем не менее отвечал на запрос тогдашнего главнокомандующего Кавказским фронтом буквально следующее: "Даю слово Вашему сиятельству, что возьму Шалинский окоп один, с моим полком, без Вашей поддержки, с помощью Божьей". Он знал, что говорит. Предварительно, выполнив обманный маневр и заставив чеченцев вернуться в родные аулы, он повел одновременную атаку с флангов и разбил неприятеля совершенно. Окоп был уничтожен, а 35-летний Слепцов произведен в генерал-майоры.
Самое имя его стало наводить страх. Матери-чеченки, чтобы унять наиболее крикливых своих питомцев, говорили: "Слепцов идет!", и дети умолкали. В то же время злейшие враги приходили к нему с гор с просьбой разобрать их ссору.
Среднего роста, худощавый, он был всегда подтянут и бодр. В глазах его светились то ласка и русское добродушие, то огонь рыцарской отваги.
Был такой случай. Раз зимой, казаки возвращались из похода на немирные аулы. Они порядком устали и продрогли, тогда командир, заботясь о их здоровье послал в ближайшую станицу за водкой. Посланные - урядник с несколькими казаками - неожиданно на¬ткнулись на внушительную партию горцев. Казалось, в этот раз не уйти им от смерти, однако урядник не растерялся. "Прочь с дороги - крикнул он по-чеченски горцам, - Слепцов идет". Партия расступилась, казаки промчались, а когда неприятель опомнился они уже были далеко. Водка была доставлена вовремя, а находчивый урядник получил от командира подарок в 10 золотых червонцев.
Между прочим Слепцов проживал на службе все свое состояние. Не было нуждающегося, которому бы он не помог. Награды храбрым, помощь бедным больным, сиротам, вдовам, деньги на выкуп пленных шли в основном из его собственного кармана. Даже враги не были им забыты. Когда в деле под Валериком был убит наиб Анзоров, Слепцов приказал передать вдове, что он очень сожалеет о смерти храброго воина и послал ей дорогие подарки. Оружием он покорял аулы; великодушием и щедростью привлекал сердца обитателей гор. Случалось, что во время набега казаки захватят работавшего в поле горца. Слепцов всегда отпускал таких, да еще денег даст на дорогу. Вот почему его уважали в горах и даже сложили песню:
"Знали все горы,
Богатый и бедный,
Знали бесстрашную удаль Слепцова,
И гостеприимную сень его крова.
Знал его почтенный народ кабардинцы,
и дальние жители гор - тавлинцы,
Знали и мы, чеченцы, соседи его,
И любили врага своего.
Слава его высока и светла
Как вершины Казбека,
И грудь боевою отвагой полна,
Полна как грудь могучего льва..."
Между тем Слепцов не баловал горцев. За грабеж или убийство на Линии отвечали и мирные и немирные горцы: за одну православную голову мигом слетали две бритые головы мусульман. Наказание было неотвратимо, поэтому чеченцы вели себя в рамках.
Слепцов имел дар видеть людей насквозь. Раз явились к нему на службу кабардинские князья. Взглянув на них, Николай Павлович весь вспыхнул: "Как вы посмели!? На службу ко мне?! Вон отсюда, мерзавцы!" Потом выяснилось, что эти князья поддерживали связь с Шамилем.
Прошел еще год после взятия Шалинского окопа. Слепцову предстояло идти с казаками в очередную экспедицию в горы. Перед тем как выступить он написал письмо своим родителям с пометкой "последнее"...
Казаки стояли лагерем в Гехском ущелье, а чеченцы, устроив завал на дороге, начали стрелять по лагерю. Услышав выстрелы, Слепцов крикнул "На конь, братья!" и первым поскакал навстречу врагу. За ним понеслись две передовые сотни. Чеченцы, не выдержав их натиска, побежали, казаки догоняли и рубили их со всего маху. Вдруг кавалерия остановилась перед огромным завалом. Слепцов решил обождать пехоту, а когда она появилась крикнул: "Вперед, ребята, через завалы!" Он был на переднем крае, на виду неприятеля да еще на своем знаменитом белом коне. Генерал никогда не прятался и материнская молитва хранила его от вражьих пуль. Но этот день оказался для него роковым: свинец пробил ему грудь навылет возле самого сердца. Он круто повернул коня, успел сказать конвою: "Возьмите меня" и стал валиться. Казаки положили его на бурку и понесли с поля боя. Слепцов тихо произнес: "Команду после меня принимает полковник Карев", - потом спросил: "Взята ли пушка? - Нет, - ответили ему, - но много чеченцев перебито". "Ну слава Богу, и то хорошо" - произнес умирающий и стал сосредоточенно молиться. Через несколько минут со словами: "Боже, милостив буди мне грешному!" - он испустил дух. Стоявшие рядом казаки перекрестились. Верные сподвижники, они хорошо знали, что он всегда мечтал погибнуть в бою. Самая мысль умереть на постели Слепцову была неприятна, и все же потеря любимого командира была для них чрезвычайно тяжела.
14 декабря на третий день после смерти состоялись похороны. Слепцов лежал в гробу в мундире казачьего полка. "Пусть положат его в сырую землю в нашей одежде", - говорили казаки. За лафетом вели белого коня, на котором был убит герой. Казаки подходили к коню и с горечью выговаривали ему: "Ты недобрый конь, нехороший конь; на тебе убит отец наш, на тебе же он был не однажды ранен; ты не берег его в бою; если бы он был на гнедом коне, то верно остался бы жив; тот честный и добрый конь, и часто был ранен под ним, а тебя ни разу не ранили".
Чтобы увековечить имя героя государь повелел: "В память генерала-майора Слепцова, образовавшего Сунженский казачий полк и постоянно водившего его к победе, станицу Сунженскую впредь именовать Слепцовскою". (Так она зовется до сих пор. Пока. Пока, потому что при попустительстве нынешнего правительства в Чечне вырезаются все те, кто сохранил свое исконное казачье достоинство и честь. После убийства атамана Сунженских казаков в 1990 году заморожено строительство православного храма в его родной станице, а в соседней Слепцовской церковь оживает только, когда посетит эти места заезжий батюшка.)
Прошло несколько лет. Часть казаков, бывших в отряде Слепцова были переведены из станицы. И они пришли к могиле Слепцова проститься. В глубокой тишине выстроились они перед памятником. Началась заупокойная панихида и к небу неслась теплая молитва об упокоении раба Божия убиенного воина Николая "в месте светлем, в месте злачном, в месте покойном, оттуда же отбеже всякая болезнь, печаль и воздыхание".
До сих пор потомки сунженцев нет-нет да запоют боевую песнь
Сунженского полка:
"Стая на небе орлов,
Тучу рассекает, -
На чеченцев наш Слепцов
С Сунжей налетает"...

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Гнеденко А. М, Гнеденко В. М. «За други своя или все о казачестве»


БУДНИ КАВКАЗСКОЙ ВОЙНЫ

"Расплох" и погоня.
Как казак Василий Докторов отбил у абреков захваченного ими соседа с женой. Возведение крепости Моздок и близлежащих казачьих станиц. О том, как казачки угощали горцев щами в Наурской станице. Как замкнулась Линия и разделение ее на Кубанское и Терское войско. Роковой кинжал или рассказ очевидца.

"Ты скажи моей молодой вдове, Что женился я на другой жене;
Нас сосватала сабля острая, Положила спать мать сыра-земля"...

Из казачьей песни "Уж как пал туман * на сине море"

Кубань, Терек, Сунжа и другие кавказкие реки разделяли два враждебных стана и обозначали линию. И на Кубани и на Тереке казаки больше оборонялись, а торцы нападали, поэтому жизнь на Линии не позволяла расслабляться. Под охраной станицы находилось, не только домашнее, но и полевое хозяйство. Как только скрывалось солнце, где спешило под защиту ограды. По пустынному полю осторожно пробирается ночной разъезд, на берегу реки залег невидимый казачий секрет и слушает: не плещется ли вода под ногами лошадей. Прошла тревожная ночь, наступает рассвет, но не выходит из станицы пока не съедутся утренние разъезды и не объявят, что везде тихо. Казаки и отдыхали всегда держа винтовку наготове. Когда женщины выходили работать в сады, првожали их подростки и занимали посты на высоких деревьях. Внизу раздавалась девичья песня:

В саду девушки гуляли,
со травы цветочки рвали,
Веночки плели,
Всякая себе,

А вверху бодрствовал братишка. Если же бдительность ослабевала, упал "расплох". Подобно гиенам вырастали из земли горцы началась резня. Для тревоги не было урочного часа - она заставала часто в самый неподходящий момент. Был случай: набат ударил тогда, когда молодые выходили из церкви и новобрачный вместе со всеми помчался в погоню. Иногда удавалось отбить и пленных и скот, но случалось казаки нарезались и на засаду. Тут линейцы обычно спешивались и бились пока не подходила подмога или покa всех не перебьют.
Если отсталые в погоне видели, что их товарищи окружены большим количеством врага, они обязательно пробивались к своим, чтобы вместе испить смертную чашу. Подвиги на Линии были делом самым обычным. Однажды казак станицы Новогладовской выехал вместе с женой в сад на работу. Сидевшие в засаде абреки, выждали, когда казак стал распрягать волов, оглушили его сзади и связав вместе с быками, подались к Тереку.
Работавший в соседнем саду Василий Докторов, услыхав вы¬стрел побежал по следам крови к берегу. Чеченцы уже успели спуститься вместе с добычей в реку. Тогда Дохторов, выстрелив по ним, с криком "Сюда, братушки, за мной!" бросился в Терек. Чеченцы, испугавшись погони, бросили пленных и пустились наутек. Дохторов, взвалив товарища на плечи, одновременно поддерживая его жену, помог добраться им до станицы.
В начале царствования Екатерины II в лесистом урочище Мездогу было построено небольшое укрепление, названное Моздоком, для прикрытия переселившихся сюда преданных кабардинцев. Вскоре форпост этот превратился в сильную крепость, вооруженную 40 орудиями. Обслуживать пушки в Моздок послали 100 семейных казаков с Дона, населивших Луковскую станицу. К ним вскоре прибыли еще 500 казачьих семей с Волги, которые и образовали между Моздоком и Гребенским войском пять укрепленных станиц. Все это сильно не понравилось кабардинцам: разбойничать стало много сложнее. По их проискам крымский калга Шабаз-гирей выступил против казаков с огромным полчищем татар и закубанских горцев. К ним примкнуло 500 некрасовцев. Было это в 1774 го¬ду. Вообще говоря, собираясь в больших силах на Линию, горцы всегда задавались целью смести казаков с лица земли) и пройти до самого Дона, гае, по их мнению, кончалась Русь.
Половина орды вступила в Кабарду, чтобы поднять ее против новой крепости, а другая половина числом до 10 тысяч бросилась на станицы Моздокского полка. Четыре из них были сметены в один миг, казаки вместе со своими семействами укрылись в пятой - Наурской, укрепленной лучше других. Шесть дней горцы с татарами приступали к валам ее и каждый раз казаки отбивали их. Костры не потухали ни на минуту. На них грели смолу, кипятили воду для "охлаждения" карабкавшегося на бруствер врага. Когда не хватало кипятка, защитники не жалели для "гостей" горячих щей. Стоя рядом с мужьями и братьями, казачки метали в гущу неприятеля топоры, косили его косами, кололи ухватами, вилами. И все же на седьмой день неприятель взобрался на вал, и началась отчаянная рукопашная. Среди вопля сражавшихся наурцы неожиданно услышали ободряющие крики некрасовцев: "Подержитесь, братья, еще немного! Сбейте его, нехристя! Сегодня же сбежит - жрать ему нечего!" В это время казаку Перепорху удалось выстрелом из пушечки сорвать высокую ставку калги, при этом ядро оторвало голову племяннику калги - красавцу-юноше. Пораженный горем калга повернул свою орду вспять. Таким образом наурцы выстояли. И хотя 4 станицы лежали в развалинах, оплот Линии-Моздок и Наурская уцелели, а вскоре и вся Линия обстроилась вновь. Долго еще при встрече с кабардинцем с обожженным лицом, линеец не пропускал Изучая спросить: "А что, дос (то есть приятель) не щи ли в Науре хлебал?"
Рядом со станицами Моздокского полка волгские казаки образовали еще 5 станиц по Тереку и верховьям Кумы, этот полк так и вазван был Волгским. Как-то основная часть этого полка была в отлучке, проведав то, горцы напали на одно из передовых укреплений. Там от них отбились картечью, тогда они бросились в соседскую станицу, в которой они знали, что кроме женщин никого не осталось. Каково же было их удивление, когда они увидели на валах густые ряды казаков. При приближении партии в них выпалила сигнальная пушка, горцы нападать передумали и прошли мимо. Станица осталась нетронутой. Потом выяснилось, что на валу были переодетые казачки, которые сначала рассчитывали только "помаячить", а затем решили постоять за себя.
Остальная часть передовой Линии была заселена выходцами с Дона и Слободской Украины. Они составили три полка, расположенных вдоль высокого правого берега Кубани: примкнувший к Черноморцам Кавказский, Кубанский и Хоперский. По мере углубления, обнажались верхи рек, впадающих в Терек и Кубань. Прочное их занятие заключалось в постройке укреплений и водворения в них казаков. Так возникли поселения Горского, двух Владикавзских, Сунженских и Лабинских полков. Горский полк внедрил между моздокцами и волгцами - светлой памяти Алексей Петрович Ермолов, штаб-квартирой его была назначена станица Екатериноградская. Название свое полк получил оттого, что к нему была приведена горская команда, проживавшая до этого в Моздоке. Но эти моздокские братья" не спешили брататься с казаками и, как волки, больше глядели в лес. Гораздо надежнее были вчерашние крестьяне, недавно ставшие казаками, как это было в Ставропольском полку. Они быстро "оказачивались", потому что выросли на Линии среди ее постоянных бранных тревог и давно уже сроднились с природными казаками.
Вообще же заселение Линии происходило следующим образом: старые линейцы, кто по охоте, кто по жребию, а кто и по приговору станичного круга покидали отцовские очаги, продвигаясь все дальше в горы вместе со всем своим имуществом и семействами; а на их место приходили необстреленные пока еще переселенцы из России и с Украины. Окончательно же упрочилась и замкнулась Кавказская Линия только в конце сороковых годов прошлого столетия при главнокомандующем князе Барятинском. Одновременно произошло ее разделение на две части: полки, расположенные по берегам Кубани и основным ее притокам стали именоваться Кубанским казачьим войском; соответственно те полки, что находились на Тереке и его притоках, получили общее название Терского казачьего войска. Таким образом старые и славные имена черноморцев и линейцев были преданы забвению.

Роковой кинжал
или случай из жизни записанный очевидцем

Чтобы читателям было проще представить боевые будни казаков на Линии, мы приводим здесь очерк участника Кавказской войны ныне никому неизвестного И.Родионова. И хоть речь в очерке идет о донцах, вернее о знаменитом полке Я.П.Балканова, обстановка тогдашней жизни на Линии, где рядом сражались черноморцы, донцы и терцы, передана исключительно точно. Добавим от себя, что донские казаки имели только то преимущество перед черноморцами, терцами и навсегда поселившимися на берегах Кубани выходцами с Дона, что они по прошествии срока обязательной службы возвращались домой на тихий и спокойный Дон. Последним же никогда не было перемены и вся их жизнь вместе с женами и детьми состояла из сплошных боевых будней.
"Вечерело, в землянках Куринского зажигались огни. Дождь лил, как из ведра и на дорогах образовалась непролазная грязь.
Однако несмотря на такую погоду, по улицам скакали казаки, на вышках перекликались часовые. Мало того, в дежурных кавалерийских частях лошади стояли оседланными и целые сотни были на ногах, в полном вооружении, готовые к набегу по первому сигналу.
Между тем все они были необыкновенно спокойны. Казаки и солдаты дежурных частей развлекались также, как и в свободное время, офицеры собравшись в товарищеских квартирах с пистолетами за поясом и шашками при боку, потягивали терпкое красное вино местного Производства, которое называлось "чихирем".
Единственный человек во всем гарнизоне был неспокоен - это полковник Яков Петрович Бакланов, командир Донского казачьего полка, расквартированного в Куринском, временно командовавший гарнизоном укрепления.
В этот вечер он сидел в своей квартире перед шипящим самоваром и пил чай, что-то глубоко и напряженно обдумывая. Это был человек лет около сорока. Он был в красной шелковой рубашке с расстегнутым воротом на могучей косматой груди, в широких казачьих шароварах, заправленных в голенища легких щегольских "чевяк". Вся его колоссальная фигура с львиной головой, с лицом открытым оспой, с длинными седеющими подъусками, спускающимися на могучую грудь, и глазами, полными энергии и мысли, в минуты гнева грозно сверкавшими из-под нависших косматых бровей, преображала избытком необыкновенной физической и нравственной силы.
К тому времени, к которому относится мой рассказ, слава о нем, как об одном из доблестнейших командиров и бойцов, начина¬ла греметь по всему Кавказу. Чеченцы трепетали, называя его жаждал", "шайтан"( Даджал - на наречии горцев означает дьявол, шайтан - чорт.), и в то же время уважали в нем его доблесть рыцарский дух.
К нему в комнату тихо вошел ординарец. Бакланов поднял голову и, не отрываясь от своих мыслей, взглянул на него.
- Пластуны пришли! - заявил тот.
Полковник слегка встряхнул головой, как бы желая освободиться от занимавших его мыслей. Глаза его оживились, и что-то даже приветливое или радостное сверкнуло в них.
- Пустить их сюда! - коротко приказал он.
Ординарец вышел, и сейчас же в комнату вошли и остановились у двери два казака, одетые чеченскими наездниками, в старых черкесках, в бараньих папахах, с чеченскими шашками и кинжалами.
Бакланов обернулся к ним.
Один из казаков, что пониже ростом, был начальник пластунов бвклановского полка - Тарарин. Вся его небольшая, крепко сбитая "фигура, дышала силой, легкостью и проворством. В его лице, с клинообразно подстриженною бородкой, с большим, слегка горбатым носом, и особенно в карих выпуклых глазах, с красными жилками, было что-то жесткое, кровожадное, до крайности неприятное, особенно в минуты вспышек дикой злобы. Обыкновенно он был молчалив, но во хмелю любил хвастнуть, да и товарищи подтверждали, за время его бесчисленных ночных разгуливаний среди неприятельских аулов руки его много раз обагрялись чеченскою кровью.
Стоявший с ним рядом, рослый товарищ его был Пудей Исаев. Годы беспрерывной боевой жизни значительно изменили его наружность. Его могучая фигура развилась, стала суше и крепче, лицо похудело и заросло бородою, подстриженною, как и у его товарища, на чеченский манер. Ясные карие глаза его смотрели добродушно, открыто и смело. Он был лучшим помощником и ближайшим товарищем начальника пластунов, с которым его связывали теперь почти семь лет совместно перенесенной боевой жизни.
Бакланов поздоровался с ними и, скользнув привычным взглядом на своих помощников, по-видимому, остался доволен ловко маскировавшей их одеждой, вооружением и бодрым видом.
- Вот что, ребята. Я слышал, что соседи (чеченцы) с самим Шамилем на днях хотят пожаловать в гости к линейцам, а, чего добро¬го, пожалуй, и к нам. Это было бы невыгодно. Как вы думаете?
- Да, невыгодно, ваше высокоблагородие, - отвечали пластуны.
- И, пожалуй, гораздо выгоднее, если мы сами понаведаемся к ним. Так?
- Так...
- Поезжайте сейчас же, и, во что бы то ни стало, узнайте дорогу и броды через Мичик и Гонзалку, а потом заверните в аул, узнайте, правда ли, что они там расположились? И чтобы к утру я все знал в точности!.. Поняли?
- Поняли! - отвечали пластуны.
- Ну, мне уже не учить вас, как это сделать. Сделаете - спасибо, не сделаете - живыми назад не возвращаться!
- Слушаем!
Бакланов встал во весь громадный рост и подошел к пластунам.
- Господь да благословит вас! - сказал он и перекрестил своих любимцев. - А теперь с Богом, не мешкайте, время дорого.
- Слушаем... - неизменно отвечали те.
Бакланов с щемящею в сердце болью посмотрел вслед уходившим пластунам. Он знал, что мало шансов ЕМ возвратиться, жалел их молодую жизнь, а между тем, в виду важности поручения, чувствовал себя не в праве удержаться от тех жестких слов, которые он сказал им на прощание: "Или узнать все, или живыми не возвращаться".
Через несколько минут два всадника, выехав за крепостные во¬рота, скакали в темноте", в лесу. Дождь хлестал по ветвям деревьев, ветер шумел и заглушал топот лошадиных копыт. Пластуны, по въезде в лес, сразу стали лицом к лицу со всевозможными случайностями, и потому каждый из них, прилегши к луке и положив руку на рукоять пистолета, молча, зорко следил свою сторону, где всякий куст, всякое дерево грозили метким выстрелом засевшего чеченца...
Семь лет боевой жизни оставили неизгладимый след на Пудее. С боевой обстановкой он свыкся легко. Он помнил, как в первом бою его, побледневшего при свисте первой пули, ободрил брат Иван. "Не робей, Пудей, ведь ты молодец, - услышал он над собою, - знай, что смелым Бог владеет, а Бог не выдаст, свинья не съест…».
Пудей, глянул в спокойно улыбнувшееся лицо Ивана и, хотя над головой его свистали уже десятки пуль, ободрился и как-будто в глазах брата уверенность в себе.
В следующей же перестрелке он, горя местью за раненого товарища, в геройском увлечении, на глазах командира, выскочил вперед и ловким взмахом шашки свалил с коня гарцевавшего впереди горского наездника. Командир удивился храбрости "малолетка" (т.е. " "молодика" в отличие от старослужащего) и с тех пор стал обращать на него особенное внимание.
Его вскоре после описанного случая назначили в пластунскую команду в обязанности которой входила разведка расположения непреятельских скопищ, их численности, намерениях и т.д. В эту команду набирались люди, отличавшиеся исключительной решительностью, изворотливостью и проворством.
Пудей в душе гордился своим назначением. Командир выделял егo, товарищи любили за его общительный нрав, открытый характер, отвагу и молодечество. Честолюбие его пробуждалось. Стремление к отличиям и склонность к таинственным ночным похождениям среди неприятельских аулов сблизили Пудея еще в первые месяцы службы с начальником пластунов, славе которого, как первoгo наездника и бойца, он завидовал.
С тех пор рука об руку со своим бесстрашным товарищем он Предпринимал самые отчаянные набеги, в которых не один раз жизнь его висела на волоске, и раза два в горячих ночных схватках ,ему пришлось-таки испробовать чеченского кинжала..
Теперь Пудей был уже урядником, и грудь его украшали два Георгиевских креста. Полк в этот год уходил домой, и на смену ему должен был прийти с Дона другой, командиром которого оставался Бакланов. Заманчивыми обещаниями уговорил он многих испытанных бойцов остаться в новом полку. В числе охотников остаться был и Пудей. Будучи грамотным и на самом хорошем счету у начальства, он надеялся дослужиться до офицерского чина. Всей своей страстной, увлекающейся натурой отдавшись боевой жизни, Пудей редко думал о семье. Воспоминания о жене отличались полным равнодушием к ее участи или душили его, как тяжелый кошмар. ? "Зачем меня женили? - думал Пудей. Э, да что будет, то будет"... - решил он. Только представление об Орише, той девочке, которая плакала на его проводах, проносясь иногда в его воображении, как милая туманная греза, вызывало в Пудее мимолетное желание побывать дома. Возникало что-то похожее на жажду другой 111 жизни, но это желание бесследно уносилось тотчас же, как только по выстрелу .извещавшему о тревоге, ему приходилось вскакивать на коня. Тогда он забывал все и становился воином, жаждавшим боя и отличий.
Сегодня же, всматриваясь в таинственные, бесформенные очертания попутного леса, в воображении Пудея против обыкновения иногда отрывочно, неясно мелькали образы отца, матери, жены, сына и что-то внутри его как будто укоряло за принятое решение остаться на сверхсрочную службу. "Но не все ли равно, - по обыкновению успокаивал себя Пудей, - пойду я или не пойду домой... Ведь брат Иван идет!.." И он, отгоняя думы, опять напряжен¬но всматривался в темные, бесформенные очертания леса.
Наконец пластуны миновали лес, нашли и осмотрели броды на обеих речках, ловко миновали несколько разведочных неприятельских партий и, осторожно проехав поляну, между оставленной позади речкой и горным аулом, привязали в овраге к кустам своих лошадей, ползком пробрались через сторожевую чеченскую цепь и, перепрыгнув через бруствер, были уже в ауле.
Было уже за полночь, и аул покоился крепким сном, когда удальцы бродили по его гористым улицам. Только изредка то там, то сям, раздавался лай просыпавшихся собак, да из дворов доносился топот застоявшихся лошадей.
Казаки, обходя аул, заглядывали через невысокие саманные заборы во внутрь дворов.
- Все дворы битком набиты лошадьми! - заметил Пудей.
- Да... Должно быть, правда, что собираются в набег, - решил начальник. - Ну, да, дьявола лысого получат -... потирая себе руки, заметил Тарарин.
В это время в нескольких шагах от них из-за угла появилась верхоконная фигура чеченца, закутанного в белый башлык. Казаки присели было к земле, но абрек ехал прямо на них. Пластуны, из боязни возбудить подозрение, опять встали. Чеченец, поравнявшись с ними, обратился с вопросом:
- Где сакля Хаджи-Бея?!
- А вот там! Смело ответил по-чеченски начальник пластунов, указав на край аула. Чеченец проехал мимо.
- Однако пора, а то чего доброго, орда подымется, тогда и ног не унесем.
- Небось унесем, много их видали, гололобых!.. - задорно воз¬разил начальник.
- Гололобые-то не так страшны, а вот к командиру надо поспеть раньше рассвета; сам знаешь, любит, чтобы и свои не знали, когда мы приедем. Больше смотреть нечего, по всему видно, что партия собирается здесь...
Между тем на небе опять собирались черные тучи, и переставший было дождь опять полился на мокрую землю. Легко одетые пластуны промокли до костей; свежий ветерок пронизывал их.
Они тем же путем прошли аул, перескочили через бруствер и ползком по грязной земле добрались до сторожевой цепи, и только было прилегли к земле с тем, чтобы собраться с новыми силами и проползти между двумя часовыми, фигуры которых, несмотря на темноту, они довольно ясно различали шагах в пятнадцати впереди себя, как в воздухе пронеслось зловещее тревожное ауканье одного чеченца, вскинувшего ружье на руку и подозрительно вглядывавшегося в темноту, в сторону пластунов. Его дремавший товарищ тоже схватился за ружье.
- Почуяли! - тихо шепнул начальник. В шепоте его слышалась
- Начинай! - скомандовал он Пудею.
И оба пластуна, как тигры, бросились каждый к своей жертве; только два или три мгновения длилась борьба: в руках пластунов блеснули клинки кинжалов и кровь горячим потоком залила им руки. Живо отобрав оружие, пластуны, не перемолвившись ни одним словом, бегом спустились в овраг к своим отдохнувшим лошадям.
- Ну, гайда! - сказал начальник, - ловким, быстрым прыжком вскочив на доброго коня и взглянув на небо, - на наше счастье еще темно теперь, а то эти бестии по следам догонять начнут! Ну, да лови куцего зайца за хвост! - Обыкновенно молчаливый и сумрачный товарищ Пудея вдруг развеселился, и это случалось с ним всегда после удачной резни.
- А славно мы их обработали! - с каким-то странным смехом говорил Тарарин. Мой-то здоровенный бестия, продолжал он несколько минут спустя, - целой головой выше меня, насилу сладил, а кровищи-то как из откормленного борова...
Смех товарища и его разговоры о только-что произведенной резне были Пудею неприятны, и он почти с ненавистью посмотрел на него, процедив сквозь зубы:
- Оставь... Ну, убили и убили, чего об этом толковать-то... и нам придет ведь когда-нибудь очередь... Но начальник пластунов не слышал. Он тем же странно-веселым тоном продолжал:
- А шашка-то славная, самый чистейший волчок и в дорогой вправе... и кинжал тоже... оценивал он добытое оружие. - Все нашемy козырю под масть. Вот наскочит какой-нибудь богатенький покупатель из пехотных офицеров, мы ему и спустим за первый сорт.
Всадники доскакали до леса и только тут дали передохнуть ло¬шадям, а к утру, коща на востоке забелелись полосы света, тихим шагом подъезжали к воротам укрепления.
Бакланов, в ожидании возвращения пластунов, всю ночь чутко продремал на лежанке, прикрывшись простым бараньим тулупом. Он уже обдумал весь план набега, могущие встретиться препятствия и способы предотвращения их, тем более, что раньше знал ту местность, которую поручил разведать пластунам. В то же время он сильно волновался, опасаясь за участь своих лучших наездников, и чем ближе время подвигалось к утру, тем нетерпеливее и тревожнее становилось его ожидание. Сон бежал от его глаз.
"Неужели погибнут мои молодцы" - думал он; - "нет, этого быть не может: Бог не без милости, казак не без счастья!"
Не вытерпев, он встал с лежанки и, набросив на плечи тулуп, босой вышел на крыльцо глянуть на небо. Дождь едва моросил, и на востоке сквозь туманную мглу все сильнее и сильнее белели полосы света. Почти в это же самое время он расслышал доносившиеся с дальнего конца улицы шлепанье по грязи копыт и тяжелый храп усталых лошадей.
- Слава Богу, промолвил Бакланов, - должно быть, они!
Несколько мгновений он напряженно всматривался своими зоркими глазами в приближающиеся в туманной темноте фигуры всадников, и, наконец, облегченно вздохнул и перекрестился.
- Ну, идите сюда за мной... - встретил всадников Бакланов. Пластуны, спрыгнув с лошадей, пошли вслед за командиром в его квартиру.
- Что видели? - коротко и начальническим тоном! спросил Бакланов.
Тарарин обстоятельно и толково рассказал обо всем, что пришлось видеть; коща же он пропускал что-либо или передавал неточно, его дополнял Пудей.
- Ну, спасибо, ребята, за службу! - сказал Бакланов, когда они окончили свой доклад, - теперь, с Богом, идите отдохнуть, вечером предстоит большая работа.
Пластуны вышли.
Когда Пудей возвратился на квартиру, где он жил вместе с братом, Иван уже был на ногах, вполне одетый.
- Ты только что пришел? - спросил Иван, пытливо глядя в глаза Пудея.
- Да... - коротко, устало ответил тот, сбрасывая с себя оружие, загрязненное, промокшее верхнее платье и чевяки, - всего до нитки промочило... - добавил он и повалившись на соломенный тюфяк, через минуту спал, как убитый.
"Пудей ездил куда-то далеко, должно быть, в аулы, - думал про себя Иван, выходя на улицу, - значит, надо ждать на ночь похода".
Он не пытался узнать от Пудея, куда он ездил ночью, потому Иго прекрасно знал наказ командира пластунам, чтоб они ни под каким видом никому преждевременно не передавали, куда и зачем их посылали, а слово командира в его полку было законом. Каждый казак решился бы скорей умереть, чем выдать порученную ему тайну, и со стороны Ивана было бы напрасным трудом добиваться каких-иибудь сведений от брата.
С первых же дней вступления своего на службу Иван Исаев своей распорядительностью, точностью исполнения приказаний, уменьем влиять на товарищей и подчинить их себе, понравился командиру. В бою же его холодная решимость и мужество сразу выделяя его из среды товарищей-урядников.
Бакланов всегда умел узнавать и ценить боевые качества казаков и, понятно, таким человеком, как Иван Исаев, он очень дорожил. Последние годы своей службы Иван Исаев по праву занимал почетное место вахмистра образцовой сотни Баклановского полка, куда набирались самые хладнокровные, мужественные и сильные люди, из среды которых потом выходили инструктора и урядники в другие сотни.
В бою же эта сотня по усмотрению командира или ходила в атаку во главе полка, или же нападала на неприятеля с своею обычною сокрушительною стремительностью в самые критические моменты и почти всеща решала участь сражения.
Однако несмотря на то, что служба Ивана шла счастливо, он всею душой стремился к семье, тосковал по жене и детям и терпеливо ждал конца своему испытанию; брата Пудея он очень любил и всегда в душе трепетал за его участь, сдерживал его порывы; на его желание остаться на сверхсрочную службу он смотрел без восторга. Когда же Пудей спросил у него совета, прежде чем объявить свое решение командиру, Иван ответил: "Это твое дело, Пудей, а не мое. Я, хоть горы золотые мне пообещают, доброю волей ни одного лившего дня тут не останусь, а ты - как хочешь; ты любишь службу... Хочешь остаться - в добрый час!"
Он прошел в казармы и приказал урядникам осмотреть во взводах оружие и лошадей.
Ожидания его сбылись. Утром в казармы прибежал из квартиры дежурный урядник и заявил, чтобы все на всякий случай были на готове к набегу, потому что командир целую ночь не ложился в Постель, провалялся на лежанке и куда-то посылал пластунов, а это уж верные признаки, что командир задумал набег.
Был уже полдень. Лучи южного солнца заливали белые "мазанки" Куринского.
В сотенных дворах шли приготовления к предстоящему ночному набегу.
Точились шашки и кинжалы, прикреплялись острия пик к древкам, чистились ружья.
Бакланов объявил, чтобы к восьми часам сотни и батальоны Куринского гарнизона ждали его за воротами укрепления на просеке, ведущей к реке Мичику.
Иван, за все время сна Пудея распоряжавшийся в сотне, вошел в то время, когда Пудей начал уже одеваться.
- Ну, расскажи, начал Иван, - где ты нынче ночью пропадал? Теперь уже не к чему таить, командир объявил поход.
- К абрекам в гости ездили с Петром Тимофеевичем, - отвечал Пудей.
- И что ж?
- Что ж?! - Были в ауле. Татар там набралось пропасть, точно собак невешанных. Придется с ними повозиться нынче... А вот, брат, - вдруг круто повернул Пудей разговор, - я тебе давно обещался достать хороший кинжал... вот он... И он вынул из-под подушки длинный лезгинский кинжал в прекрасной черненой серебряной оправе, снятый ночью с убитого чеченца.
- Это тебе на счастье, брат, - добавил он, подавая его Ивану. Иван, взяв в руки подарок, вопросительно взглянул на брата. "Откуда же этот кинжал?" - спрашивали его глаза. Пудей понял вопрос.
- Это мы прирезали двух гололобых, часовых... - ответил Пудей, глядя в сторону на стену, а то было почуяли, канальи; тогда, пожалуй, нам самим бы пришлось своею шкурой расплачиваться...
Иван ничего не ответил, рассматривая ножны кинжала, потом попробовал на пальце блестящий клинок и, наконец, молча прицепил его к своему поясу.
К восьми часам вечере батальоны, сотни и орудия с артиллерийскою прислугой, выйдя из Куринского, выстроились в назначенном месте.
Казаки были в своей обычной боевой одежде, в черкесках, в горском вооружении и с традиционными пиками за плечами.
Везде в рядах весело и добродушно выглядывали из-под высоких косматых шапок оживленные, загорелые лица солдат и казаков.
Глядя на них, трудно было себе представить, что эти люди сегодня идут в бой, откуда многим из них не суждено вернуться, скорее можно было предположить, что они собираются на веселую прогулку.
Ровно в восемь часов, когда сумерки уже спускались на землю, Целая фигура командира на вороной, сухопарой, большой лошади появилась в воротах укрепления. Его сопровождал постоянный конвой, состоявший из четырех лучших наездников полка, в том числе - начальника пластунов и Пудея Исаева. Бакланов проскакал по фронту, здороваясь с солдатами и казаками. При виде которого бойцы одушевились. На добродушных, веселых лицах появилась уверенность в своей непобедимости.
Бакланов, доскакав до правого фланга, снял шапку, перекрестился и, махнув рукой, громко сказал:
- С Богом!
Тотчас же пластунская команда вынеслась вперед, углубившись в лес, по бокам дороги, осматривая все, что попадалось на пути. Время от времени с разных сторон доносились жалобные крики когда - условный сигнал пластунов, извещавший о безопасности
пути.
За пластунами двинулась образцовая сотня, вахмистром которой состоял Иван Исаев, дальше - весь казачий полк, потом орудия и прикрывавшие их пехотные батальоны с целым лесом штыков. Сумерки быстро сгущались. Дорога шла по густому лесу; попадались обрывистые овраги с шумящими на дне их потоками, через которые орудия приходилось перетаскивать на руках с величайшими трудностями. Дальше, когда переправились в брод через Мичик и Гонзолку, начали подниматься в горы.
Чем ближе к цели набега, тем дорога становилась опаснее и труднее.
Ежеминутно отряд рисковал быть открытым и застигнутым в неудобной позиции, и гибель его была бы почти неизбежною.
Бакланов, с виду спокойный, ехал с своими наездниками в голове, чутко прислушиваясь ко всякому шуму. Начальник пластунов и Пудей попеременно держали непрерывную связь между командиром и передовыми пластунами и указывали дорогу.
Пластуны рыскали по всем ближайшим закоулкам, и ни один чеченский разъезд, попадавшийся на пути, не ускользнул от их рук.
Но как ни осторожно двигался русский отряд, однако чеченцы успели заметить его приближение. И залегли с ружьями в руках многотысячные толпы их, имея за собой надежные резервы. Разом запылали по всей чеченской линии смоляные маяки, багровым заревом засветили окрестность. Пока отставшая пехота и артиллерия подтягивались к месту боя, казачий полк строился в боевой поря¬док.
Бакланов объезжал ряды своих казаков.
- Помни, ребята, надо взять аул. Не посрамим славы нашего батюшки Тихого Дона!
- Не посрамим! - уверенно пронеслось в казацких рядах.
- Берите пример с меня, - продолжал командир, - медленно проезжая по фронту, - на ветер пороху не тратьте, не стоит, а принимайте их по-дедовски, в дротики! (дротики - пики). Теперь же с Богом, вперед! - крикнул Бакланов, - выхватив шашку, и с места в карьер пустил своего коня.
За ним следом, рядом с наездниками, двинулся, колыхаясь под ветром, так хорошо знакомый всему тогдашнему Кавказу его боевой траурный значок с белым изображением адамовой головы и надписью по периметру: "...Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века. Аминь."
Казаки, наклонив свои длинные пики, рванулись за своим командиром. Слышался только топот копыт и шорох оружия, да впереди виднелись черные фигуры горцев, перебегавшие и залегавшие на завалах. Казаки были уже на расстоянии ружейного выстрела от аула, как по всей линии завалов показались тысячи быстро вспыхнувших и потухших огоньков: раздался залп. Лошадь командира на глазах всего полка, сделав странный скачок, грянулась на землю и придавила собой седока.
Наездники, соскочив с лошадей, бросились к Бакланову.
- Ребята, командир убит, отомстим!
Это крикнул доблестный штаб-офицер, преждевременно поседевший в боях лихой наездник, рванувшийся вперед с тем, чтобы заменить в бою Бакланова. Он весь горел местью за командира. Его великолепный червонной масти жеребец, недавняя боевая добыча, как бы разделяя настроение своего седока, так и кипел под ним, так и плясал на своих тонких, стройных ногах, широко раздувая ноздри и пугливо поводя глазами.
Глухой угрожающий гул пронесся по молчаливым рядам казаков и, наклонившись еще ниже и крепче прижав свои длинные пики, они хлестнули лошадей.... Грянул еще залп, и штаб-офицер поник седою головой, а в следующее мгновение его обезумевший от испуга конь стремглав поволок его мертвого, завязшего в стременах, по полю. Из рядов пало несколько простреленных товарищей и лошадей. Вид крови туманил головы казаков и жаждой мщения переполнял их сердца. Вперед фронта выскочил другой, совсем еще молодой офицер, тонкий, гибкий и стройный. Он, подняв над головой шашку и обернув свое бледное лицо с горящими глазами к казакам, что-то крикнул. Казаки не могли расслышать слов офицера, но они все до одного человека понимали, что офицер призывает их на беспощадную месть за павших командиров и товарищей. И в бурных, неправильно разбившихся на быстром ходу, рядах гул голосов перешел в какой-то яростный, дикий рев.
Чеченцы не успели зарядить ружей, как казаки подскакали к завалам. Молодой офицер первым перескочил ров и, очутившись на бруствере в толпе чеченцев, одним ударом шашки снес голову ближнему мюриду. За ним, бросив лошадей, казаки все, как один человек, с пиками и шашками кинулись на завалы. Чеченцы мужественно и стойко встретили врагов. Закипела рукопашная свалка, но едва ли какая сила могла остановить первый натиск разъяренных казаков, и через минуту чеченцы были смяты и покрыли своими трупами завалы; но из аулов подоспели новые толпы, и малочисленные казаки после упорного боя во многих местах стали колебаться.
Бакланов, очнувшись через несколько минут от сильного удара при падении на землю, при помощи своих наездников освободился из-под трупа коня и, пересев на подведенную вестовым запасную лошадь, зорким оком сразу определил опасное положение своих храбрецов. Он оглянулся кругом, ища выхода из критического положения.
В это время из леса на полянку выходила артиллерия, и с барабанным боем делала наступление пехота. Приказав батальонам обходить неприятеля справа, он с батареей заскакал слева, и по мановению его руки убийственная картечь осыпала горцев, сам же, стегнув коня, он подскакал к колеблющимся казакам. Услышав знакомый голос командира "вперед", обрадованные казаки забыли свою малочисленность, рванулись, и по облитым кровью трупам, сломленных врагов двинулись к их жилищам... На улицах аула закипел горячий бой. Чеченцы отстаивали каждую пядь земли. Каждый забор, каждая сакля служила им защитой, и их меткие пули градом сыпались на русских. Солдаты и казаки, раздраженные упорным сопротивлением, бродили среди запылавших саклей и убивали всех, кто попадался под руку. Бакланов появлялся везде, где закипал упорный бой, несколько раз сам сходил с коня и с шашкой наголо водил казаков в атаку, спасал тех чеченцев, которые сдавались в плен.
Только пред светом окончился бой. Солдаты и казаки, забрызганные своею и неприятельскою кровью, обремененные добычей, состоявшей из оружия и лошадей, с усталыми и закоптелыми в дыму лицами построились на пепелище разгромленного догоравшего аула.
Бакланов объезжал ряды и, благодаря за взятие аула, предупреждал:
- Ребята, еще не все, это только цветики, а ягодки все впереди. Шамиль со всею своею ордой неподалеку и наверно не отпустит нас без боя, поэтому ухо востро держать!"
Опытный боец не обманулся. Едва только отряд, пропустив вперед под конвоем пленных с их семействами и арбы с убитыми и ранеными, другим ближайшим путем прошел лес и вышел на поляну, за которой лежала опасная и трудная переправа через горную речку, как из оставленного позади леса понеслись странные, заунывные звуки песни.
Чем-то потрясающе ужасным, кровью и смертью дышали эти звуки в их высоких, диких переливах. Старые кавказцы догадались, что это пели предсмертную песню мюриды, поклявшиеся на коране или победить, или лечь всем до единого в рукопашном бою. От этой зловещей музыки морозом подирало по коже, и суровые мужественные лица бойцов бледнели. "Быть резне!" - каждый думал про себя, и внимательно, безмолвно осматривал оружие. Бакланов подал знак. Отряд остановился. Три сотни казаков спешились и расположились на поляне. Образцовая сотня - краса полка - из самых сильных, хладнокровных и мужественных казаков, крупною рысью взяла вправо, в лес, в обход мюридам. А грозное пенье слышалось все ближе и ближе...
Между тем солнце брызнуло из-за туманных гор и своими первыми лучами осветило эту страшную и вместе величественную картину сходившихся для беспощадного боя. Одна сторона, приложившись к штуцерам с колен, не спуская глаз с неприятеля, казалось, замерла во внушительном ожидании... Две длинных линии стволов неподвижно блестели, и лишь где-то на флангах и в центре зашевелилось два или три ружья... Другая, как бы презирая опасность, медленно двигалась с покатости пригорка, окутанная постепенно редевшим туманом... Вон уже довольно ясно виден гарцующий спереди молодой чеченец в щегольской черкеске на великолепном белом жеребце лучшей кабардинской породы, по-видимому, предводитель. Он, размахивая кривою шашкой, что-то приказывал выступавшей из тумана передней линии мюридов...
Казаки, затаив дыхание, жадно всматривались в своих врагов, как всматривается страстный охотник в беспечно-приближающегося опасного зверя, с которым через несколько минут он вступит в смертный бой. Он стоит неподвижно, затаив дыхание, сердце его учащенно бьется, и в твердой руке крепко сжимается ружье...
Чеченцы подвигались все ближе и ближе, и все яснее и яснее выступали из редеющего тумана их фигуры.
Было что-то внушительное в этой спокойно наступающей, дико поющей толпе, что-то воинственно-красивое в легких, стройных фигурах горцев, в их типичных одушевленных фанатизмом лицах, обрамленных космами высоких папахах, в их живописной одежде, в блестящем вооружении. Их небольшие нервные кони, чуя бой, горячились и ржали.
Они также внушительно и медленно, постоянно сдерживая лошадей, придвинулись к казакам на ружейный выстрел.
Чеченец на белом жеребце что-то пронзительно крикнул и, сделав в воздухе крутой полукруг шашкой, пустил свою лошадь.
И разом, точно свергнувшаяся с горной вершины громадная лавина, чеченцы с страшною стремительностью, с диким гиком, потрясая шашками и кинжалами, ринулись на казаков. Но с другой стороны командир тоже махнул рукой - и разом грянуло несколько сот ружейных выстрелов.
Далекое, многократное эхо отдалось в лесу и ближних горах, заблестевших под лучами выглянувшего солнца своими снеговыми вершинами. Гиканье мгновенно прекратилось. Синий дым медленно расплывающимися клубами поднимался вверх, смешиваясь там с туманом... и сквозь его прозрачную пелену уже не видно было ни молодого предводителя, ни передней линии мюридов... Только впереди расстроенной толпы чеченцев лежала безобразная груда из тел, в которой копошились раненые люди и лошади.
Кони без седоков с громким ржаньем ошалело носились по полю.
Чеченцы скоро оправились и с прежним диким гиком, с еще более страшною стремительностью бросились вперед, но спешенные казаки, уже забросив штуцера за плечи и мгновенно вскочив на лошадей, неслись им навстречу, молча наклонив свои длинные, зловеще блещущие, пики.
Впереди скакал Бакланов с поднятым над головой тяжелым палашом. Глаза его грозно сверкали из-под нависших бровей. Рядом с ним колыхался страшный для чеченцев черный его значок; четыре наездника, обнажив шашки и наклонившись вперед, держались веером по обеим сторонам командира. Справа же из лесу образцовая сотня в стройном порядке неслась чеченцам во фланг.
Казалось, эти две линии, слетавшихся враждебных всадников должны были мгновенно уничтожить друг друга... Бакланов и его наездники первыми ворвались в толпу неприятеля. Кровавым потоком и трупами чеченцев обозначался их страшный след. Сотни не отставали от своего командира, и началась страшная резня не на жизнь, а на смерть. Казаки в первый момент боя своими пиками произвели чувствительное опустошение в толпе горцев, но поклявшиеся победить или умереть чеченцы, значительно превосходящие численностью, не уступали.
Над поляной, где начался бой, носился смешанный гул от яростных человеческих голосов, конского топота и лязга холодного оружия, и редко, редко вырывался одиночный пистолетный выстрел.
Везде мелькали казачьи пики и врезывались в ряды горцев. Ловкие чеченцы, облитые собственной кровью, иногда в предсмертной агонии перерубали вонзенные пики, тогда казаки, бросив испорченное оружие, хватались за шашки и кинжалы. С обеих сторон валились трупы убитых, легко же раненые казаки или потерявшие лошадей не выходили из строя, а дрались наравне с прочими и добывали себе лошадей из-под убитых противников.
Казаки сотен резерва издали, с напряженным вниманием и лихорадочно горевшими глазами, следили за ходом боя. Им так и хотелось броситься на поддержку товарищей, но, покорные строгому приказу командира, они стояли и терпеливо ждали своей очереди.
Холодная, бесстрашная решимость сверкала во взоре Бакланова, и каждый могучий удар его тяжелого палаша стоил жизни одного из чеченцев.
Он орлиным оком опытного бойца всегда безошибочно определял, где необходимее его присутствие, и, как ураган, неожиданно и стремительно появлялась там его гигантская фигура. И, точно по волшебному мановению, дух бодрости удесятерялся в казаках, а чеченцы в паническом ужасе бросались назад.
Пудей, бившийся рядом с командиром, чувствовал себя будто во хмелю. Ему было и сладко, и жутко, однако он всегда вовремя предупреждал нападение.
В первый же момент столкновения фронт расстроился, и бой происходил в тесных кучках. Иван Исаев вместе с офицерами все время был в первых рядах своей сотни. Он прекрасно сознавал опасность положения, но хладнокровие и сознательная решимость ни на одну минуту не покидали его. Он всегда вовремя являлся на выручку тем из товарищей, которые попадали в особенно критическое положение, и тем многих спас от преждевременной смерти.
Бой длился недолго, всего несколько минут, и чеченцы поколебались, но новые, свежие толпы мюридов, подоспевшие из аулов, поддержали их.
В это же время батальон пехоты в стройном порядке с барабанным боем вступил в битву. Блеснули сотни мгновенно обагрившихся кровью штыков, поднялись приклады, и кровь еще обильнее полилась на всем пространстве поляны. Лучшие чеченские наездники и мюриды уже полегли на поле чести, другие, смятые дали тыл... Только не легко было уходить от опьяненных боем казаков.
Началась кровавая погоня. Казаки по одиночке и группами преследовали горцев и убивали их.
Иван Исаев с товарищами, преследуя партию чеченцев, случайно столкнулся с Пудеем и увлек его с собою.
Один за другим падали чеченцы под ударами казаков. Лишь один абрек в серой черкеске и косматой бараньей шапке, прилегши к гриве своего свежего, быстрого коня, со злобным отчаянием следил за своими преследователями. Измученные казачьи лошади отставали. Выносливый донец Ивана, никогда не изменявший ему в самых трудных переходах, выбиваясь из последних сил, понемногу настигал абрека. Иван, разгоряченный и озлобленный долгим преследованием, стегнул своего коня. Старый донец, оскорбленный нагайкой, рванулся и в два прыжка настиг абрека. В какое-то мгновенье острие пики Ивана блеснуло над самой спиной врага, как вдруг выбившийся из сил конь Ивана споткнулся... Абрек проворно выхватил ружье...
- Брат, брат! - крикнул Пудей, и рванулся вперед на помощь Ивану, поняв всю опасность момента. Но было уже поздно. Абрек выстрелил, и Иван с размозженной головой медленно и тяжело свалился на землю.
Пудей все это видел, но штуцер точно закаменел в его руках. Нe моргнув глазом, он поймал абрека на прицел и спустил курок. Абрек головой вниз полетел на землю.
Пудей, соскочив с коня, приподнял обезображенную голову брата с застывшим выражением холодного ожесточения в открытых глазах и во всех суровых неподвижных чертах лица.
-Убили... бессвязно вырвалось у Пудея. Он опустил голову убитого и, не отрывая глаз от лица мертвеца, медленно обтирал окровавленную руку об отвернутую полу своей черкески...
Около него, как спугнутая стая птиц, пронеслась партия чеченцев, преследуемая казаками, вдали, с разных концов раздавались еще одиночные выстрелы, как последние отзвуки отгремевшего сражения, но Пудей не замечал ничего, что происходило вокруг. Его точно обухом ударили.
"Как же это? Все еще изумленно-растерянно, точно не доверяя своим глазам, думал Пудей, - ведь он хотел идти домой... а тут убили?..
"Теперь как говорить отцу? Что говорить матери, его вдове, детям?" Под впечатлением последней мысли, он закрыл руками глаза, холодный пот выступил на лбу его, жалость не находящая границ сжала его сердце, и тут только он понял, как дорог ему был убитый брат, с которым он столько лет не разлучался, как дорога ему была вся семья брата, его любимая жена, дети!
И тут же у трупа брата вдруг созрело бесповоротное решение: "Не останусь на сверхсрочную службу, пойду домой"... Как-то иначе взглянул он на боевую жизнь, которою жил и увлекался многие годы.
Ему вдруг почему-то вспомнился убитый им ночью чеченский часовой. Перед глазами сверкнул повернутый в груди умирающего врага кинжал; предсмертное хрипенье из крепко сдавленного горла звучало в его ушах, и на руке ощущалась теплая кровь.
...Он весь содрогнулся, стараясь отделаться от жуткого виде¬ния. Теперь прощай лихие наезды, удалые одиночные схватки в темные ночи грудь на грудь с проворным чеченцем, теперь они уже не приманят Пудея Исаева! Смерть брата переродила его. Он все стоял и не замечал, как казаки, рассеяв уцелевших горцев и возвращаясь назад к резерву, столпились вокруг него и в молчаливой задумчивости смотрели на своего храброго соратника, недвижно распростертого на влажной земле.
- Кто убит? - раздался над собравшимися знакомый голос командира, подскакавшего на взмыленном коне.
Все встрепенулись.
- Вахмистр учебной сотни Иван Исаев, - отвечало несколько го¬лосов.
- Что? Кто? - вскрикнул командир и голос его задрожал.
Он глянул и убедился в том, в чем тяжело и горько было ему убеждаться. Он снял папаху и перекрестился; за ним сделали то же и все находившиеся тут казаки. - Убрать убитого и все на конь! Живо! - после недолгого молчания скомандовал Бакланов и, круто повернув коня, поскакал к строившемуся в походную колонну отряду. - Как жаль! Как жаль! - бормотал про себя Бакланов, и слезы туманом застилали его глаза. - Какой боец-то был! Кремень! Как на каменную гору во всем можно было положиться на этого че¬ловека, и вот – убили…, а ведь домой собирался, считал дни, когда кончится служба, и вот тебе, перед самым концом!..
С поля сражения спешно собирали убитых и раненых. Отби¬рали трупы знатных чеченцев, за которых могли ожидать бога¬тый выкуп, на носилках переносили и укладывали их на арбы.
Товарищи подняли на плечи не остывшее еще тело Ивана и хо¬тели уложить на одну из арб, уже до верху заваленную трупами.
- Давайте мне его... - промолвил подъехавший Пудей.
Те беспрекословно повиновались, и Пудей, бережно перевалив через седло останки брата и обхватив его правою рукой под спину, медленно, с безучастным видом задавленного горем человека пое¬хал сзади отряда.
Отправив вперед арбы с убитыми и ранеными, отряд с песней двинулся к укреплению. Бакланов ехал в голове колонны, а во всех сотнях и ротах звонко раздавалась одна песня, отдаваясь в лесу и горах:
Честь прадедов-атаманов,
Богатырь, боец лихой,
Здравствуй, храбрый наш Бакланов,
Разудалый наш герой!..
Но богатырь ехал, понурив голову, глаза его туманились тоской, он несколько раз останавливал коня и пропускал мимо себя своих боевых питомцев. Он с глубокой грустью думал, что через месяц, через два ему предстоит расстаться со своим полком, вместо которого приходил с Дона другой молодой полк. Он всматривался в хорошо знакомые лица своих казаков, и сердце его сжималось болью, и даже только что одержанная блестящая победа не веселила его.
- Вот и пора расставаться со своими товарищами и братьями, которых сам воспитал, сам научил бестрепетно глядеть в глаза смерти, - думал он, - пойдут они домой, встретят их родные, друзья, будут радоваться, а о тех, которые за семь лет службы полегли здесь на поле чести, рекою польются слезы, и огласится материнским стоном тихий Дон!.

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Картина нашего брата казака есаула А.П. Ляха
В. Е. Шамбаров, 2006.
«КАЗАЧЕСТВО Путь воинов Христовых»

ОТ РАССЕЯНИЯ К ОРГАНИЗАЦИИ.

Дон надолго запустел. И объяснялось это не только тамерлановым разорением. Стала разваливаться Золотая Орда, и степь превращалась в «Дикое Поле», где месились друг с другом, хищничали и грабили отряды претендентов на престол, отдельных мурз и просто банды. Рухнул весь внутренний порядок державы. Обслуживание тех же переправ, паромов, постоялых дворов, ямских станций больше никого не интересовало. Конечно, при известных навыках человек может прокормиться за счет охоты, рыболовства. Но надо же и одеться, обуться, откуда-то взять оружие, орудия труда… В конце XIV — начале XV вв. на границах русских княжеств отмечалось появление «бездомовного люда». Не только казаков. Из погрязших в междоусобицах ордынских владений уходили жившие там крестьяне, ремесленники, разорившиеся торговцы. Уходили и татары, поступая на службу в Москву и Литву.
Известия о казаках в течение двух столетий эпизодичны. Потому что они выступали не самостоятельной силой, а в составе смешанных контингентов разных государств. Тем не менее, эти упоминания составляют непрерывную цепь и позволяют представить географию расселения казаков по всем окраинам степи. Так, в 1399 г. литовский князь Витовт в союзе с Тохтамышем выступил против ордынского хана Темир-Кутлуга. В составе литовского войска были и днепровские казаки. Но в битве на р. Ворскле оно потерпело страшное поражение. И Витовта спас казак Мамай. Три дня блукал с ним в лесу по чащобам, пока Витовт не пообещал ему княжеский титул и город Глинеск. Казак сразу же нашел дорогу и стал князем Глинским.
Впоследствии Глинские постарались приукрасить свою родословную и представили казака потомком темника Мамая. Но это не более чем выдумка. Со времени гибели хана Мамая прошло всего 18 лет, и трудно предположить, чтобы его сын или внук стал простым казаком, знавшим как свои пять пальцев леса Полтавщины. Да и вообще казак Мамай — один из любимейших героев украинского народного творчества. Его рисовали на дверях хат, скрынях (сундуках), печках. Изображали обычно с бандурой, чаркой, часто вместе с конем Белогривом и песиком Ложкой, сопровождая подписями из стихов и поговорок типа: «Козак — душа праведна, сорочки не мае, колы не пье, то вошу бье, а все не гуляе». Подобные рисунки были распространены повсеместно, впоследствии они с запорожцами перекочевали и на Кубань. И совершенно невероятно, чтобы у простонародья пользовались такой популярностью родичи хана Мамая. Скорее, прозвище «Мамай», прилепленное по тому или иному поводу, было распространенным среди казаков, вот и стало обозначать фольклорного «обобщенного» казака. А Иван Грозный, по матери потомок Глинских, таким образом имел в своих жилах не татарскую, а казачью кровь.
Известно, что казаки сражались в 1410 г. в битве при Грюнвальде в составе польско-литовской армии. Неплохим пристанищем у казаков считались и богатые торговые города Кафа (Феодосия), Сугдея (Судак), Тана (Азов). Умирающая Византия отдала их генуэзцам, которые пользовались наемными воинами и хорошо платили. В уставе Кафы (1449 г.) п. 66 гласил «если случится, что будет взята какая-нибудь добыча на суше казаками, или оргузиями, или кафскими людьми», запрещалось отбирать ее и взимать с нее налоги. В уставах Солдаи и Чембало требовалось, чтобы казаки, если возьмут добычу, выделяли четвертую часть консулу города, а остальные три четверти делились пополам между казаками и городской общиной . Венецианец Барбаро, живший в 1436—1452 гг. в Крыму и на Руси, писал: «В городах Приазовья и Азове жил народ, называвшийся казаки, исповедовавший христианскую веру и говоривший на русско-татарском языке», указывал, что они имели выборных предводителей.
В 1444 г. летописи говорят о рязанских казаках — зимой вторглись татары под предводительством ордынского царевича, казаки выступили против них на «артах» (легких санях или лыжах) и отбили нападение. Между тем Золотая Орда совсем развалилась. Выделились самостоятельные Крымское, Казанское, Астраханское ханства, Ногайская орда. Все они враждовали между собой. А Сарай пришел в упадок. И пребывание в нем Сарско-Подонской епархии теряло смысл. В 1460 г., при Василии II Темном, епископ Вассиан был переведен в Москву. Резиденцию ему выделили на Крутицком подворье при храме свв. Петра и Павла, и епархия стала называться Крутицкой, сохранив прежнюю задачу — окормлять православное население в татарских владениях.
Московские князья при распаде Орды выбрали союз с Крымом — здешние ханы из династии Гиреев воевали с Литвой, противницей Руси. И враждовали с Сараем и Казанью, которые донимали русских набегами. Казаки же сперва служили во всех ханствах, возникших на месте Орды. Польский историк Ян Длугош писал, что в 1469 г. на Волынь напало крымские войско, состоявшее «из беглецов, добычников и изгнанников, которых они на своем языке называют казаками». При возникновении Казанского ханства на службе у него также отмечены казаки. Но затем сведения о них исчезают — они перешли к единоверной Руси. В самом первом походе на Казань, предпринятом в 1467 г. Иваном III, в его войско входил отряд казаков под началом атамана Ивана Руды. Он отличился, первым ворвавшись в город, но атаман заслужил царскую опалу за своевольство и недисциплинированность.
Однако в это время кардинально изменилась международная обстановка. Погибла Византия. А в 1475 г. турки предприняли экспедицию в Крым. Генуэзцы воззвали о помощи. Польский король Казимир откликнулся, но не рискнул вступать в открытый конфликт с османами и прислал для защиты Кафы казаков. Тем не менее, Кафа была взята и вырезана. Прочие здешние города сдались, а Крымское ханство признало себя вассалом Османской империи. На северных берегах Черного моря начали строиться турецкие крепости.
Но уже входила в силу Русь, став новым мировым центром Православия. Под властью Ивана III она преодолела удельную систему, превратившись в мощную единую державу. В ходе противостояния с Ахматом сбросила остатки ордынской зависимости. Россия начала теснить Литву, отобрав у нее Вязьму, Чернигов, Рыльск, Новгород-Северский. И в этот период стал заново заселяться Дон. Рязанская княгиня Аграфена, сестра Ивана III, жаловалась ему, что приграничный люд «самодурью» уходит за рубеж. Государь негодовал, требовал пресечь процесс: «А их бы ты, Агрефена, велела казнити, вдовьим же и женским делом не отпиралась бы, а по уму бабью не учнешь казнити, ино мне велети казнити и продавати их в окуп». Всего при Иване III на Дон ушло около 4 тыс. человек.
Однако представлять дело так, будто сперва казаки отступили из родных мест на Русь, а потом вернулись, было бы слишком грубым упрощением. Большинство тех, кто покинул Дон сотню лет назад, конечно же, прижилось в рязанских, северских, московских землях, их потомки смешались с коренным населением. Но в семейных преданиях сохранялась память о прежней родине, а ситуация в степях менялась. Основная часть татар теперь тяготела к центрам ханств, а в Диком Поле вместо крупных орд остались рассеянные кочевья и шайки. И некоторые из казаков находили возможным рискнуть. К ним присоединялись другие жители порубежья из самых крутых и отчаянных — и тоже становились казаками. Селились по верховьям Дона, по Вороне, Хопру, Медведице, что давало возможность и вольную жизнь вести, и поддерживать связи с русским приграничьем, торговать там, покупать необходимые вещи.
Азов же после истребления и изгнания генуэзцев очутился на краю Османской империи, у властей до него долгое время руки не доходили. Местные казаки стали считать его своей «столицей», жили в полной воле, не подчиняясь никому, нападали на турок и их вассалов. Наконец, в 1502 г. султан повелел Крымскому хану Менгли-Гирею навести порядок, а «всех лихих пашей казачьих и казаков доставить в Царьград». Хан предпринял экспедицию и занял Азов. А казаки отступили от устья Дона вверх по реке, основав свои городки.
Так возникли верховое казачество — костяк его составили выходцы с Руси, и низовое — его основой стали азовские казаки. Они были разделены, так как места у Переволоки лежали близко от Астраханской орды и оставались слишком опасными. Но и сами по себе казачьи сообщества не были централизованными. Городки и станицы (изначально станицами назывались не населенные пункты, а отряды) существовали независимо, избирали собственных атаманов. А объединялись и ставили над собой общего руководителя только на время совместных предприятий. В связи с этим возникло два центра донских казаков — Раздоры возле впадения в Дон Северского Донца и Верхние Раздоры на Медведице. Здесь собирались для совместных походов, проводили выборы, а потом делили добычу. Как выборы, так и дуван не обходились без конфликтов, откуда и названия городков.
В период распада Орды среди казаков нередко встречаются и тюркские имена. Что вполне естественно — лихие татарские воины, потеряв в междоусобицах родных, лишившись средств к существованию, прибивались к казакам, были близки им по быту и становились своими в их среде. Но общим языком, средством «межнационального» общения, был русский, хотя и вобравший в себя тюркские заимствования и термины (впрочем, как и язык Московской Руси в целом). Общей основой оставалась и православная вера. Она давала казакам идеологическое знамя — они осознавали себя защитниками христиан от «басурманских» хищников. И сами отвечали контрударами. В 1503 г. Менгли-Гирей жаловался, что киевские и черкасские казаки ограбили турецких купцов. В 1504 г. просил Ивана III отпустить крымских послов «на зиме… коли казаки не ездят и дорога чиста», а в 1505 г. в переписке отмечалось, что «от казаков страх в поле».
Православие через Крутицкую епархию связывало казачество с Москвой. И в начале XVI в., когда великий князь Василий III решил перевести дипломатические отношения с Турцией на постоянную основу, он пригласил для консультаций донских атаманов (откуда видно, что контакты с ними уже существовали). Атаманы пояснили, что обмениваться посольствами на Переволоке нельзя из-за угрозы со стороны Астрахани, и был выработан механизм, что охрана и сопровождение посольств на Дону будет осуществляться казаками, а встреча и передача дипломатов будет происходить в низовьях Дона и на Медведице. Казакам за такую службу стало выплачиваться жалованье.
Но ситуацию на юге во все больше определяло Крымское ханство. Под покровительством Блистательной Порты (Турции) оно усилилось. Добило Сарайскую орду. Зависимость от Крыма признали народы Северного Кавказа, ногайцы. Развернулось и соперничество за Казань. Русские князья неоднократно совершали походы на нее, возводя на престол своих ставленников. Однако крымские Гиреи теперь считали себя правопреемниками Золотой Орды. Вмешивались в казанские дела, пророссийские ханы свергались, заменяясь антироссийскими. Мало того, чувствуя себя неуязвимым под эгидой Османской империи и получив выход на ее рынки, Крым занялся очень выгодным промыслом — охотой за рабами. Ежегодно татарские загоны стали выплескиваться за «ясырем», разоряя окраины России, Литвы, Польши.
Московская Русь зарождалась и росла как государство централизованное. Еще с Дмитрия Донского она каждое лето выводила войска на Окский рубеж. А при Василии III начали строиться гигантские фортификационные сооружения — засечные черты. В лесах рубилась сплошные завалы из деревьев, на открытых местах копался ров и насыпался вал с палисадами. Эти укрепления тянулись по линии Болхова — Белева — Одоева — Тулы — Венева — Рязани. Прикрыть такую протяженность войсками было невозможно, но засечные черты являлись препятствием для конницы. Ей приходилось останавливаться, рубить проходы или штурмовать города-крепости, что давало возможность стянуть силы на угрожаемый участок. А для службы на засечных чертах правительство стало привлекать казаков. И тех, кто уже раньше осел в русском приграничье, и вольных. Им давали места для поселения, освобождали от податей, платили жалованье, а они за это выставляли посты, высылали разъезды, составляли гарнизоны укрепленных слобод и городов. Так возникло служилое казачество, прикрывшее Рязанскую, Ряжско-Сапожковскую, Липскую засеки. Служилые казаки имели связи и с донскими, присылавшими предупреждения об опасности.
В Речи Посполитой дела обстояли иначе — спецификой этой державы были ее «свободы». Не для всех, только для знати, определявшей решения сената и сейма. Короли не имели ни реальной силы, ни денег, ни своей армии. Осуществить такие оборонительные мероприятия, как Москва, поляки не могли. Единственной силой, противостоявшей степнякам, тут были поднепровские казаки. К их помощи обращались и магнаты, чьи владения опустошались татарами. Эти паны и сами были русскими по крови, еще держались православия. В конце XV в. казаки служили у киевского воеводы Дмитрия Путятича. А в 1506 г. аристократ Ляндскоронский и «знаменитый казак» Евстафий Дашкевич занялись организацией войска из казаков. Ляндскоронский стал их гетманом, и в 1517 г. за успехи в войне с турками Сигизмунд I даровал казачеству «вольность и землю выше и ниже порогов по обеих сторон Днепра». Даровал так запросто, потому что поднепровские территории, постоянно находящиеся под угрозой набегов, лежали в запустении и никому из дворян были еще не нужны.
Главными базами казаков являлись Канев и Черкассы. Здесь степные воины зимовали, а летом выходили на охрану рубежей и на промысел в Дикое Поле. Но служба их не была государственной, они действовали по собственному разумению, причем разные общины казаков поддерживали друг с другом контакты. Днепровские казаки дружили с российскими поданными, севрюками, нередко промышляли рыбу на «северских реках». Ходили и на Дон, в 1517 г. там побывал Ляндскоронский, построив несколько городков. В 1527 г. крымский хан, заключивший союз с Польшей против России, писал королю: «Приходят к нам каневские и черкасские казаки, становятся под улусами нашими на Днепре и вред наносят нашим людям». Жаловался, что они напали на татарские тылы, когда «я шел на Московского князя… Хорошо ли это? Черкасские и каневские властители пускают казаков вместе с казаками неприятеля твоего и моего (Московского князя) под наши улусы, и что только в нашем панстве узнают, дают знать в Москву».
В России организация казачества началась при Иване Грозном. Уже в начале его правления казаки все чаще фигурируют в дипломатической переписке. В 1538 г. при переговорах с Москвой на них жаловались ногайцы. Российские власти признавали наличие казаков в степи, но указывали, что за их действия не отвечают: «На поле ходят казаки многие: казанцы, азовцы, крымцы и иные ходят баловни казаки, а и наших украин (окраин) казаки, с ними смешавшись, ходят». В действительности ходили не только «баловни». Служилые казаки порубежья не ограничивались пассивной обороной, сами совершали вылазки в степь, объединяясь при этом с вольными казаками. В 1546 г. путивльский воевода доносил царю: «Ныне, государь, казаков на поле много: и черкасцев (украинцев), и кыян, и твоих государевых, вышли, государь, на поле изо всех украин».
Количество вольных казаков множилось за счет добровольцев, беглецов из плена. И от Ногайской орды сыпались все новые жалобы. То на «казаков-севрюков» и «всю русь», осевшую на Дону, требуя «свести их» с этой реки. То на некоего Сары-Азмана, который со своим отрядом «на Дону в трех или четырех местах города поделали… да наших послов и людей стерегут и разбивают». Москва не отрицала, что Сары-Азман прежде служил царю, но потом ушел «в поле». В общем, ответы были стандартными — за действия таких ватаг Русь ответственности не несет, они «как вам, так и нам тати», вот и разбирайтесь с ними сами.
Но воспринимать подобные отписки буквально (как нередко делают историки) нельзя. Ногайцы, крымцы, казанцы, астраханцы вовсе не были невинными овечками. Русь страдала от них очень сильно. Причем не помогали никакие договоры. Когда московскому правительству удалось заключить соглашение о мире и дружбе со Стамбулом, и султан Сулейман в 1521 г. запретил Крымскому хану набеги, тот ответил: «Если я не стану ходить на валашские, литовские и московские земли, то чем же я и мой народ будем жить?» Даже и денежные «поминки» Крыму (татары называли их данью) не спасали. Если сам хан соглашался не предпринимать походов, он отпускал «подкормиться» своих мурз, царевичей, иначе подданные его просто свергли бы. Страдала и торговля. Достаточно почитать «Хождение за три моря» Никитина, как караван купцов захватили и разграбили астраханцы, хотя он плыл вместе с посольством. А те же ногайцы на жалобы о нападениях на купцов отнекивались — дескать, не мы, «на поле всегда лихих людей много… и тех людей кому мочно знати, хто ни ограбит тот имени своего не скажет». Москва старалась не вступать в открытый конфликт с соседями. Но с помощью казаков отвечала «неофициально», имея возможность тоже отнекиваться и разводить руками.
А в 1540-х гг. против России развернулась настоящая необъявленная война. Боярское правление при малолетнем Иване IV принесло стране массу злоупотреблений, раздрай, смуты. Казна разворовывалась. Пошел развал в армии. Засечные черты остались недостроенными. А Крым и Турция не преминули воспользоваться такой ситуацией, чтобы подмять Московское государство. Крымцы опять усадили своего ставленника на престол Казани, подчинили Астрахань. Образовался единый фронт, охватывающий Русь полукольцом. Набеги резко активизировались. Современник писал: «Рязанская земля и Северская крымским мечом погублены, Низовская же земля вся, Галич и Устюг и Вятка и Пермь от казанцев запусте». Дошло уже и до того, что Казань требовала платить «выход» — такой же, как когда-то Золотой Орде. А крымский Сахиб-Гирей прямо писал царю, что турецкий султан «вселенную покорил», и «дай Боже нам ему твоя земля показати». В походе крымцев на Русь в 1541 г. участвовали не только татары и ногаи, но и «турского царя люди с пушками и с пищальми».
Становилось ясно, что петлю, стягивающуюся вокруг Москвы, надо решительно разрубить. И самостоятельное правление Ивана Грозного началось с Казанской войны. Реорганизовывалась и усиливалась армия, она состояла из поместной конницы — бояр, дворян и детей боярских (мелкопоместных дворян), формировались полки регулярной пехоты, стрельцов. Войско включало и казаков, как служилых, так и вольных — их нанимали за плату отрядами во главе со своими выборными атаманами. Но первые походы на Казань в 1547 и 1550 гг. были неудачными. Тогда царь изменил тактику, весной 1551 г. была построена крепость Свияжск. Небольшая, казанцы ей не придали значения. Однако в крепости вместе с гарнизоном были размещены казаки. Они перекрыли «сторожами» сообщение между Казанью и Крымом, несколькими рейдами привели «под государеву руку» окрестные племена горной (правобережной) черемисы. И уже вместе с черемисами начали «на луговую (левобережную) сторону ходити воевать и языков добывати». Эти нападения вызвали в Казани панику, внутренний раскол, и уже летом ханство запросило о мире. Условия были продиктованы жесткие. Казань возвращала всех русских невольников (их набралось 60 тыс.!), выдавала царю крымского царевича с матерью и становилась вассалом Москвы, принимая на престол касимовского служилого «царя» Шах-Али и русский отряд. По сути, ханство капитулировало.
Но мир был недолгим. Крымский Девлет-Гирей и султан Сулейман тут же направили послов в Астрахань и Ногайскую орду, призывая к войне с русскими. Их эмиссары постарались взбунтовать казанцев. Шах-Али поспешил уехать, русские чиновники и дети боярские, оставшиеся в городе, были перебиты, Казань провозгласила ханом астраханского царевича Ядигера. Переворот привел царя к выводу, что полумерами ограничиваться больше нельзя, и с самостоятельностью Казани надо покончить. В 1552 г. он стал собирать рать для решающего удара. Девлет-Гирей попытался предотвратить его, двинул на Москву крымскую орду, усиленную турецкой артиллерией и янычарами. Но об этом вовремя предупредили донские казаки. Русское войско выступило на юг, отразило татар под Тулой, а уж потом повернуло на восток.
Казаки в этой кампании участвовали очень активно. В донской песне взять Казань помогает Ермак Тимофеевич. Но это фольклорная фантазия более поздних времен. А в начале XVII в. на Дону еще помнили подлинные события и писали: «В которое время царь Иван стоял под Казанью, и по его государеву указу атаманы и казаки выходили з Дону и с Волги и с Яика и с Терека». А возглавил их атаман Сусар Федоров [171, 219]. Отсюда видно: во-первых, что к середине XVI в. казаки уже жили и промышляли на перечисленных реках; во-вторых — что Москва, несмотря на дипломатические отговорки перед татарами, поддерживала с казаками неплохие отношения; а в-третьих, что сами казаки на различных реках были связаны между собой. Осада Казани была очень трудной. Город жестоко сопротивлялся. Корпус хана Епанчи совершал нападения на тылы. С 30 сентября начались кровопролитные атаки крепости. А в день Покрова Пресвятой Богородицы, 2 октября, были взорваны мины, и летопись сообщает, как пошли на штурм «многие атаманы и казаки, и стрельцы, и многие дети боярские, и охотники». Казань пала. За проявленный героизм казакам, первым ворвавшимся в город, Иван Грозный пожаловал в вечное владение Тихий Дон со всеми притоками. Эта грамота не сохранилась, но казачество о ней всегда помнило. И именно в связи с Казанским взятием Покров Пресвятой Богородицы стал почитаться у казаков особенным, своим праздником. Общим — ведь в этой войне впервые выступили вместе донские, терские, волжские, яицкие казаки. И днепровские тоже, их привлекали на службу в качестве наемников. А значит, эту дату, Покров Пресвятой Богородицы 1552 г., наверное, правомочно рассматривать как некую точку отсчета, как дату рождения российского казачества.

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
В. Е. Шамбаров, 2006.
«КАЗАЧЕСТВО Путь воинов Христовых»

ИЗНАЧАЛЬНОЕ КАЗАЧЕСТВО И ЕГО ГИБЕЛЬ.

Изгнание из Причерноморья болгар вызвало и другие изменения на карте здешних мест. По Донцу и Дону расселились северяне, хотя население здесь оставалось смешанным, археологи отмечают одновременное сосуществование разных культур. Но арабы и персы стали называть Дон «Русской рекой» или «Славянской рекой». Поселения русов возникли и в Приазовье, в Крыму. С VIII в. греки упоминают флотилии русов. Северяне были союзниками хазар, вместе с ними отражали натиск арабов, рвавшихся из Закавказья на север. Уже начало распространяться и христианство, от Константинопольской патриархии была учреждена Хазарско-Хорезмийская митрополия.
Однако в 808 г. в Хазарском каганате произошел переворот, власть захватила иудейская купеческая верхушка. И из военной державы он превратился в торговую, что стало бедствием для окрестных народов — основными товарами, которые Хазария поставляла в страны Востока, были меха и рабы. Каганат принялся порабощать соседей, облагая тяжкой данью. А христиане подверглись гонениям, бежали на окраины государства, укрывались и на Дону. В 834 г. византийский инженер Петрона Коматир, присланный по просьбе кагана для строительства крепости Саркел (ныне затоплена Цимлянским морем), обнаружил, что здешнее население — христиане и запроектировал в цитадели храм. Но иудейское руководство не позволило его возвести, завезенные для церкви капители и колонны были брошены в степи, где их и нашли археологи в 1935 г.
Северяне отступили с Дона и Донца на Десну. А каганат, как страшный паук, все шире раскидывал паутину, захватывая в нее славянские, кавказские, финно-угорские народы. По Дону, Осколу, Донцу возникла система крепостей-замков (археологи обнаружили их более 300), продвигавшаяся на запад и достигшая Днепра (в с. Вознесенка около Запорожья). Сами хазарские евреи воинами не были, в крепостях несли службу какие-то другие племена. Причем выявлены не только мужские, но и женские воинские погребения, что было характерно для сарматских народов (от которых и пошла легенда об «амазонках»). Но установлено, что хозяева им не доверяли. Внутри цитаделей жили только властители, а гарнизоны располагались во внешнем обводе укреплений. По рисункам и надписям, нацарапанным часовыми, обнаружено, что даже и посты несли службу не с внутренней, а с внешней стороны стен!
В IX в. у хазар появился сильный противник, князья из династии Рюриковичей. Борьба шла с переменным успехом, пока в 965 г. Святослав Игоревич не нанес каганату смертельный удар. Сокрушил войско хазар, разрушил Итиль, Семендер на Тереке, Саркел, победил и вассалов каганата, ясов и касаков. Согласно Иоакимовской летописи, часть из них он «приведе Киеву» на поселение — вероятно, некоторые из подневольных племен в войне перешли на его сторону. А на месте Саркела была отстроена крепость Белая Вежа — Дон стал границей Киевской Руси.
Сын Святослава св. Владимир в 984—985 гг. покорил последний осколок Хазарии Таматарху (Тамань), основав здесь Тмутараканское удельное княжество. Правящая верхушка в нем была русской, а основную часть населения составили касаки. Их отношения с русичами начались с противостояния, с поединка между Мстиславом Владимировичем и вождем Редедей, однако после победы князя местные племена признали подданство и были установлены вполне дружеские связи. Касаки вступали в дружины русских князей, часть их приняла крещение.
При Владимире Красно-Солнышко создавались и системы пограничной обороны. Поскольку Русь постоянно тревожили набегами печенеги, князь стал строить систему крепостей по Десне, Остеру, Трубежу, Суле, Стугне. Кроме того, в противовес печенегам Владимир начал привлекать на службу торков — ветвь туркмен, отказавшуюся принять ислам и изгнанную из Средней Азии. Эту практику продолжили преемники Владимира, «осаживая» в Поднепровье для защиты своих границ торков, черных клобуков (каракалпаков), берендеев (угров), союзную часть половцев.
Но с XI в. Киевская Русь стала дробиться и втягиваться во внутренние распри. В 1094 г. князь Олег Святославович навсегда оставил Тмутаракань — отдал ее грекам, а сам с войском из русских, касаков и половцев ушел добывать Черниговский стол. В 1117 г. был выведен гарнизон и из Белой Вежи. Однако за 150 лет русские прижились здесь, и многие, естественно, остались. Смешаное русскоязычное население на Дону получило название «бродников» — не от слова «бродить», а от «брод». Через территорию Дона проходили важные торговые пути, и бродники селились вблизи переправ, волоков, обслуживая их, подрабатывали в качестве лодочников, проводников. Разводили овец, ловили рыбу, торговали своей продукцией. Живя в окружении степняков, конечно, вырабатывали в себе и воинские навыки. О бродниках упоминают не только русские летописи, но и западные источники.
Существовали в Древней Руси были и места, подобные Запорожской Сечи. Базы, где собиралась всевозможная вооруженная вольница, сперва возникли на «Белобережье» (Кинбурнской косе) и близлежащих островах. Греки называли этих удальцов, тревоживших их морскими набегами, «русами-дромитами» (от Ахиллова Дрома — Тендровской косы). Позже на Днестре возник «вольный город» Берлад, собиравший разноплеменных «берладников».
Как известно, Киевская Русь, подорвав свои силы в междоусобицах, стала добычей татаро-монголов. Обвинять бродников в том, что они в 1223 г. на Калке изменили Руси, некорректно. Во-первых, они уже более ста лет не относились к Руси. Во-вторых, русские князья выступали в поддержку половцев, с которыми бродники враждовали. Поэтому бродники приняли сторону пришельцев по принципу «враг моего врага — мой друг». Ну а в 1237—1241 гг. нашествие Батыя добило и поработило Русь.
Историк А.А. Гордеев связывает начало казачества как раз с Золотой Ордой. Но его теория ошибочна. Автор был эмигрантом уже не первого поколения, нередко даже путался в русских словах, терминах. И пользовался зарубежными источниками сомнительной достоверности, тенденциозными, а то и совершенно ложными. Свои выводы он построил на предпосылках, будто русским князьям под властью Орды не дозволялось иметь вооруженные дружины, а десятая часть населения ежегодно угонялась в рабство и использовалась ханами для охраны границ, откуда и появилось казачество. Исторической действительности эти предпосылки не соответствуют. В составе Орды у русских сохранялись и дружины, и городские ополчения, велись войны с немцами, шведами, литовцами. Ежегодных угонов десятой части людей не выдержал бы ни один народ. (Если хотите, возьмите карандаш и посчитайте — через 15 лет от народа осталась бы пятая часть). И никто, разумеется, не стал бы «оказачивать» невольников. Представьте сами — если человека, угнанного с родины, поселить в степи, дать оружие, коней, долго ли он останется на месте? Угоны в рабство действительно имели место, но носили характер разовых акций, для ханов важнее было получить деньги. А из подневольных русских воинов, взятых в Орду, составили особые полки и отправили подальше от родных мест, в Китай. Там они хорошо известны, имели свои поселения возле Пекина и были истреблены в XIV в. в ходе антимонгольских восстаний.
Однако на Дону сохранилось прежнее оседлое население — бродники, проявившие лояльность к татарам. Французский посол Робрук, проезжавший в 1252—1253 гг. через земли Дона, сообщал: «Повсюду среди татар разбросаны поселения русов; русы смешались с татарами и в смешении с ними превратились в закаленных воинов; усвоили их порядки, а также одежду и образ жизни. Средства для жизни добывают войной, охотой, рыбной ловлей и огородничеством. Для защиты от холода и непогоды строят землянки и постройки из хвороста; своим женам и дочерям не отказывают в богатых подарках и нарядах. Женщины украшают свои головы головными уборами, похожими на головной убор француженок, низ платья опушают мехами выдры, белки и горностая. Мужчины носят короткую одежду: кафтаны, чекмени и барашковые шапки. В смешении с другими народами русы образовали особый народ, добывающий все необходимое войной и другими промыслами… Все пути передвижения в обширной стране обслуживаются русами; на переправах рек повсюду русы, имеющие на каждой переправе по три парома».
Писалось это всего через 10 лет после Батыева нашествия, и об «усвоении» татарских обычаев говорить не приходится. Способы хозяйствования, жилища, наряды, о которых рассказывается, совершенно не соответствуют монгольским. Просто Робрук видел бродников, которые и раньше жили подобным образом. Л.Н. Гумилев в 1965 г. при раскопках на берегу Цимлянского моря обнаружил остатки селения, в том числе камень от очага, пряслице от веретена — здесь обитали семейные люди. Тут же на небольшом пространстве 17х14 м были найдены многочисленные фрагменты керамики, и разные образцы ее датировались в диапазоне от Х до XV вв. Люди непрерывно жили на одном и том же месте и до Орды, и во время Орды.
Но население Приазовья не желало покориться, и после своего рейда в Европу Батый жестоко усмирил восстание местных племен. Они были разгромлены, г. Тана (Азов) разрушен и вырезан. И «страна Касакия» из всех источников исчезает. На ее месте обосновалась Ногайская орда. Однако исчезает и этноним бродников (в последний раз они упоминаются в 1254 г.) — позже сменяясь на «казаки». Напрашивается вывод, что подвергшиеся погрому племена касаков распались. Одни отступили в горы — они стали предками черкесов, карачаевцев, кабардинцев. Другие бежали, укрываясь в болотах Приазовья, лесах донских притоков. Смешались с местными жителями и передали им свой этноним.
Доказательства таких миграций имеются. Так, авторы античных времен и раннего Средневековья локализуют племя чигов на Нижней Кубани и черноморском побережье Кавказа. Некоторые выделяли его, некоторые смешивали с касаками. Впоследствии чиги обнаруживаются на Верхнем Дону и Хопре. В казачий лексикон вошли связанные с ними слова «чигонаки» (селения в болотистых низинах), «чигин» — поясной кошелек, «чикилеки» (женское украшение), прозвище «чига востропузая». Какая-то их часть ушла и в Поднепровье, где их этноним зафиксировался в названии Чигирин. А этноним черкасов — в названии города Черкассы. Общий ход и механизмы переселений остаются нам неизвестным. Например, русские источники XVI — XVII вв. именовали термином «черкасы» как кабардинцев, так и украинских казаков, но не донских. Почему — мы не знаем, но какая-то причина для такой градации имелась, тогдашние приказные чиновники ее вполне представляли.
Хотя, повторюсь, напрямую соотносить прикубанских касаков с казаками нельзя. Они тоже стали лишь одним из корней формирования казачества, влившись в прежнее смешанное население. А общей основой для такого объединения становились русский язык и Православие. Великую силу Православия в полной мере осознавал первый устроитель Руси после татарского нашествия, св. благоверный князь Александр Невский. И именно он обеспечил духовную связку казачества и русского государства. Поднепровский Переяславль был почти стерт с лица земли, и в 1261 г. Александр Невский добился разрешения хана Берке, чтобы резиденция Переяславского епископа была перенесена в столицу Орды Сарай, возникла Сарско-Подонская епархия. Из самого названия видно, что значительная часть паствы жила по Дону. А подчинялась епархия митрополиту Всея Руси, резиденция которого в 1299 г. была перенесена из Киева во Владимир, а потом в Москву. И таким образом через Церковь установились связи казаков с новым центром русских земель.
Правда, информация о казаках в этот период неясна и расплывчата. Они упоминаются в составе отрядов, сопровождавших баскаков, в составе ордынских войск. Но это могли быть еще те же кубанские касаки, пристраивавшиеся служить где получится. Впрочем, и донские казаки служили ордынским ханам, участвовали в их войнах. Хотя порой и разбойничали. Робрук писал, что русы, аланы и другие собираются ватагами по 20—30 человек и «шалят» на дорогах.
А в 1380 г. казаки впервые выступили в том качестве, в котором им впоследствии суждено было прославиться. В качестве воинов Христовых. Когда великий князь Московский Дмитрий Иванович собирал рати, готовясь выступить против Мамая, поддержали его далеко не все русские земли. Не прислали свои полки Великий Новгород, Тверь, двоякую позицию заняла Рязань. А вот казаки пришли. Незадолго до битвы, как сообщает «Гребенная летопись», к князю присоединились казаки городков Сиротина и Гребни: «Там в верховьях Дона народ христианский воинского чина живущий, зовимый казаци в радости встретиша великаго князя Дмитрия, со святыми иконы и со кресты поздравляюще ему об избавление своем от супостата и приносяще ему дары от своих сокровищ, иже имеху у себя чудотворные иконы в церквях своих».
Казаки принесли князю Донскую икону Пресвятой Богородицы. «Она была утверждена на древке, как хоругвь, и во все продолжение войны оставалась при русском войске. В день славной Куликовской битвы… икону носили среди православных воинов для ободрения и помощи». После победы уцелевшие казаки подарили икону св. Дмитрию Донскому. Летопись рассказывает, что князь побывал и в казачьих городках, где ему была подарена еще одна чудотворная икона Божьей Матери — Гребневская (или Гребенская). Эти сведения сохранились и в описании икон.
Однако победное торжество оказалось непродолжительным. Уже в 1382 г. Москва была захвачена и сожжена Тохтамышем. А затем пришла беда и на казаков. Неумный и коварный Тохтамыш захватил престол Орды при поддержке властителя Средней Азии Тимура Тамерлана. Но тут же поссорился со своим благодетелем, «отплатив» набегами на его владения. Тамерлан несколько раз бил его, совершал ответные вторжения, однако все повторялось. И рассвирепевший Тимур, в 1395 г., разгромив татар на Тереке, решил подчистую разорить все земли противника. Тохтамыш удрал в Литву. А полчища Тимура, преследуя отступающих и уничтожая все на своем пути, дошли до Днепра. «Прочесали» степь, и Тамерлан двинулся на ханского вассала — на Москву. Был взят и выжжен Елец. Сын Дмитрия Донского Василий собирал войска. Но, осознавая мощь врага, люди ждали катастрофы и молились. В Москву была принесена Владимирская икона Пресвятой Богородицы — и произошло чудо. Тимуру во сне привиделась великая горы, на которой стояла сама Божья Матерь в окружении Небесного Воинства. И завоеватель вдруг повернул назад.
Историки называют и другую причину отступления — дескать, в тылах «черкесы» пожгли степи. Но доверия это не вызывает. От Ельца до Кубани далеко, и на положении армии Тамерлана диверсии черкесов сказаться никак не могли. Другое дело, если степи начали жечь казаки. И косвенным доказательством того, что они пытались вести партизанскую борьбу, служат дальнейшие действия Тимура. Он разделил армию надвое. Одна половина пошла на Крым, другая стала спускаться по Дону. Хроники Шереф-ад-Дина Йезди и Низама ад-Дина Шами восторженно описывают итоги похода «на Машкав» (Москву) — мол, были одержаны победы «над эмирами русскими… вне города», захвачены многочисленные «подобные пери русские женщины — как будто розы, набитые в русский холст», взята большая добыча: «рудное золото и чистое серебро, затмевающее лунный свет, и холст, и антиохийские домотканые ткани… блестящие бобры, черные соболя, горностаи… меха рыси… блестящие белки и красные, как рубин, лисицы, равно как и жеребцы, еще не видевшие подков…»
Но ведь Тимур до Москвы не дошел! А в прикордонном Ельце такой добычи быть не могло. Так где же одерживались победы, набирались пленницы и трофеи? Это могло быть только на Дону. И подтверждением служат записи диакона Игнатия, проезжавшего из Москвы в Константинополь в 1399 г., через 4 года после нашествия: «По Дону никакого населения нет, только виднелись развалины многих городков…» То есть в составе Орды казаки чувствовали себя уже достаточно вольготно, строили «многие городки» на виду. А удар Тамерлана не был локальным набегом. Его армия целенаправленно «прочесала» весь Дон сверху донизу. Те самые украшения, меха и наряды, которые зарабатывались службой и которыми, по Робруку, казаки любили баловать жен и дочерей, стали вражеской добычей, а сами жены и дочери, «подобные пери», угодили на невольничьи рынки и в гаремы. Рейд по Дону завершился взятием Азова. Дальше Тамерлан прокатился по Северному Кавказу, уничтожая селения и жителей, разграбил Астрахань, Сарай и удалился в Закавказье.
Таким образом «изначальное» донское казачество было уничтожено. Уцелевшие бежали кто куда. Предания, записанные в XVIII в. Рычковым, Рукавишниковым, Акутиным связывают с нашествием Тамерлана первое появление казаков на Яике — атаман Василий Гугня с отрядом из 30 донцов и одного татарина перебрался на эту реку. Встретили группу татар и побили их, кроме женщины, на которой Гугня женился. После чего к отряду присоединилось много татар, бежавших из Астрахани. Легенда о том, будто до «бабушки-Гугнихи» казаки не женились, сходились с женщинами на время, бросали их, отправляясь в новый поход, а прижитых детей убивали, разумеется, относится к разряду сказок. Как мы видели, на Дону испокон веков жили семьями. Но целиком отвергать предание, как это делали историки XIX в., нельзя. Народная память зафиксировала важные и исторически верные факты. И миграции с Дона, вызванные именно Тамерланом. И даже последовательность разорения — сперва Дона, потом Астрахани. Вычитать это в каких-либо источниках неграмотные казаки, сохранявшие устные предания, никак не могли. Хотя постоянных поселений на Яике в данное время еще не возникло. Казаки лишь стали приходить сюда, а обосновались уже позже, в XVI в.
Но уходили не только на далекий Яик. Часть казаков бежала в Крым, многие перебрались в Поднепровье, принадлежавшее Литве. Она не знала татарского ига и быстро усиливалась. Прирастала не отдельными городами, как Москва, а целыми областями — русские удельные князья добровольно переходили под власть Гедиминовичей, чтобы обрести защиту. В Литве взяла верх верх более высокая русская культура, утвердилось православие, официальным языком стал русский. Правда, в 1386 г. путем династического брака Литва объединилась с Польшей, и государственной религией стал католицизм, но на окраинах это еще не ощущалось. Часть казаков обрела пристанище во владениях Чернигово-Северских, Рязанских, Московских князей — и появились казаки-севрюки, рязанские, мещерские казаки.

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Картина нашего брата казака есаула А.П. Ляха
В. Е. Шамбаров, 2006.
«КАЗАЧЕСТВО Путь воинов Христовых»

О ДРЕВНЕЙШИХ КОРНЯХ.

Доводилось ли вам слышать о том, что герой древнегреческого эпоса Ахилл был… казаком? Впрочем, сразу разочарую. Эту историю придумали в XVII в. киевские бурсаки, изучавшие античную классику. И уж конечно, были сыто кормлены и крепко поены, рассказывая ее запорожцам. Но все же придумана байка не на пустом месте. Дело в том, что у самих греков бытовало несколько версий происхождения Ахилла. У Гомера он представлен царем мирмидонян, погиб и похоронен под Троей. А Ликофрон, Алкей и другие авторы писали, что он привел воинов с севера и «владычествовал над Скифской землей». Могилы, где якобы похоронен Ахилл, показывали и почитали на островах Змеином, в устье Дуная, и Белом, в устье Днепра — сейчас он превратился в Кинбурнскую косу. А Тендровская коса между Днепром и Перекопом носила название «Ахиллов Дром» («дром» — значит «бег», «ристалище для бега»). И археологические раскопки на Кинбурнской косе действительно обнаружили остатки жертвенника, надпись в честь Ахилла, неподалеку найдены три мраморных плиты с посвящениями ему.
Очевидно, в фигуре Ахилла, предания совместили нескольких вождей. А тот из них, который жил в Поднепровье, судя по времени, был киммерийцем. Древнегреческие изображения сохранили облик этого народа, лихих всадников и впрямь похожих на казаков — бородатых, в папахах, одежде наподобие зипунов, подпоясанных кушаками. Только вместо сабель в руках прямые мечи. Но, конечно, отождествлять киммерийцев с казаками нет оснований. Это был кельтский народ, населявший Северное Причерноморье в XIII — VIII вв. до н.э.
Люди в здешних краях жили задолго до киммерийцев — например, самый древний в мире образец лодки найден на Дону и датируется аж VII тысячелетием до н.э. Это типичная долбленка-однодревка, каковые впоследствии использовались и казаками. Жили тут люди и после киммерийцев, в VIII в. до н.э. их частично вытеснили, частично смешались с ними скифы, создавшие многонациональную империю, куда входили и праславяне. А во II в. до н.э. началось расселение из Средней Азии сарматских племен, и Скифию разгромили савроматы. Но и сами были изгнаны языгами. А их, в свою очередь, оттеснили на запад роксоланы, заняв степи между Днепром и Доном. В лесостепях расселялись славянские и угорские народы, севернее, в лесах — финские и балтские.
В Приазовье, на Кубани и на черноморском побережье Кавказа обитал ряд древних племен: зиги (чиги), керкеты, синды, ахеи, гениохи, аспургиане, дандарии, агры и др. Из них чиги славились как мореходы и пираты, выходившие в море на легких ладьях, вмещавших 25 человек. Но с востока двинулась еще одна волна сарматских племен — асседоны, иксаматы, писаматы, аорсы, сираки. За Дон роксоланы их не пропустили и они тоже оседали на Кубани и в нынешнем Ставрополье. А в I в. последовала новая волна переселенцев, аланы (ясы). Они имели обыкновение инкорпорировать побежденные народы в состав своего, и этнонимы множества племен, живших от Тамани до Каспия, из античных источников исчезают, здесь появляется единая Алания…
Спрашивается — как и по каким признакам среди всех этих народов искать предков казаков? В начале ХХ в. возникли две теории их происхождения — «автохтонная» и «миграционная». Сторонником первой являлся историк генерал Н.Ф. Быкадоров. Утверждалось, что казаки всегда являлись коренным населением своих земель (правда, сам Быкадоров позже от своей теории отказался). «Миграционную» версию разрабатывал донской историк Е.П. Савельев. Он считал казаков потомками «гетов-русов», которые якобы сперва жили под Троей, потом в Италии, а потом переселились в Причерноморье.
Обе эти теории неверны. Во времена, когда они создавались, история Древнейшей Руси была исследована очень мало, а такой науки, как этнология, вообще не существовало, и представления об этногенезе бытовали поверхностные и примитивные. Хотя на самом деле эти процессы всегда сложны и неоднозначны. Так, если коснуться «автохтонной» теории, то надо иметь в виду, что ни один народ не может в течение тысячелетий обитать в одних и тех же местах и остаться неизменным. Подобное возможно лишь для небольших «изолятов», отрезанных от мира на отдаленном острове или в высокогорной долине. Но не в столь «бойком районе», как Восточноевропейская равнина, где зафиксирована масса больших и малых переселений, народы неизбежно вступали в контакты, принимали в себя те или иные «добавки».
Ну а относительно «миграционной» теории надо сказать — народ не футбольный мяч, способный кататься туда-сюда по полю земли. Переселения — тяжелый и болезненный процесс, обычно сопровождающийся расколом этноса. Часть уходит, часть остается. Обе части взаимодействуют с разным окружением, развиваются в разных условиях и теряют родство. Конкретный пример: в VII в. под ударами хазар населявшие Причерноморье древние болгары разделились натрое. Одна ветвь ушла в горы Кавказа — это балкарцы. Другая отступила на Балканы, объединила вокруг себя местных славян и создала Болгарское царство. Третья ушла вверх по Волге, в Х в. приняла ислам и снова разделилась — не пожелало менять веру племя чувашей. А сменившие религию стали предками казанских татар. Ну кто скажет, что нынешние болгары, балкарцы, чуваши и казанские татары — это один народ? Или что один народ венгры и башкиры, разделившиеся в IX в.? Причем если уж говорить о родстве, о преемственности, то не лишне вспомнить, что даже у отдельного человека не один, а два предка, отец и мать. А в процессах этногенеза их гораздо больше. Поэтому производить «напрямую» один народ от другого совершенно неправомочно. И, скажем, предками русского народа являются отнюдь не только славянские племена, он имеет многочисленные финно-угорские, тюркские, балтские, германские, сарматские, скифские, кельтские корни.
Впрочем, и в наши дни наука этнологии разработана весьма слабо и представляет собой не единую стройную систему, а расплывчатый набор частных взглядов тех или иных ученых. Самой полной и последовательной теорией представляется к настоящему времени концепции одного из основоположников этой науки Л.Н. Гумилева. Который считал казаков «субэтносом великорусского этноса». А субэтнос, по определению автора — «таксономическая единица внутри этноса как зримого целого, не нарушающая его единства». Т. е. общность, имеющая черты и признаки народа, но при этом прочно связанная с основным этносом.
К данной классификации казачества мы еще будем возвращаться по ходу книги, но пока возьмем его за основу. И отметим еще одно фундаментальное положение учения Гумилева — для любого этноса (и субэтноса) очень важной оказывается связь с родным для него ландшафтом. Именно ландшафт определяет его «лицо», особенности, способы хозяйствования. Так, родным ландшафтом таджиков являются горы, узбеков — орошаемые долины, туркменов — оазисы пустынь. Три народа живут рядом, но существенно отличаются. Для русских это — лесостепь. И при расселении на север они всегда выбирали сходные условия: поляны, опушки, но не глубины лесов. А, скажем, для евреев обязательно нужен искусственный ландшафт — города, местечки, но не деревни.
Какой же ландшафт является родным для казаков? Это долины великих рек степной полосы! Дона, Днепра, Волги, Яика, Терека, Кубани. А чем они были характерны в древности? Тогдашние степные народы являлись скотоводами, но не кочевниками в полном смысле. В Европейской России выпадает много снега, скот не может добывать из-под него корм. И требовались постоянные селения, где заготавливается сено, зимуют стада и люди. Разумеется, строили их не посреди голой степи, а вблизи рек, долины которых были покрыты густыми лесами и кустарниками. Тут имелись дрова, стройматериалы, сенокосы на заливных лугах, водопои. И археология это подтверждает. Города скифов обнаружены на Днепре, их столица располагалась возле Запорожья. А роксоланы зимовали в городках на Нижнем Дону.
Но евразийские степи были и «торной дорогой», по которой, громя друг друга, приходили новые народы. А покрытые зарослями долины рек, острова, плавни, болота являлись естественным укрытием, где имела возможность спастись часть побежденных. Не все. Ведь для этого требовалось сменить образ жизни, добывать пропитание охотой, рыболовством, угонами скота. Выжить в таких условиях могли только самые сильные, выносливые. И вольнолюбивые, не желающие покориться победителям. И из осколочков различных племен произрастают древнейшие корни казачества.
Доказательства есть. На Дону и Донце археология обнаруживает непрерывное существование оседлых поселений примерно со II в. до н.э. Что совпадает с гибелью Скифии и праславянской Милоградской культуры. Археологические данные дополняются письменными. Страбон писал о «смешанном» племени, обитавшем в гирлах Дона. Арриан, посетивший Северное Причерноморье во II в.н.э., сообщал, что некоторые из местных племен «прежде питались хлебом и занимались земледелием», но после вражеских нашествий «поклялись великой клятвой никогда впредь не строить домов, не бороздить землю плугом, не основывать городов… а скота держать не более, чем сколько можно переводить из одной страны в другую». Но этот же закон, категорически запрещавший земледелие, известен у донских казаков, он просуществовал до 1695 г. и был вполне рационален — привязанные к земле хозяйства стали бы легкой добычей степняков.
Еще одним доказательством является резкое изменение стереотипов поведения местных жителей. Если в V—IV вв. до н.э. греки сообщали о мирных «меотах», пассивно переходивших под власть Скифии или Боспора, то римские авторы в I—II вв. н.э. предостерегали, что оседлые жители Приазовья не менее воинственны, чем кочевники. То есть, они вобрали в себя часть скифов, праславян, сарматов. У них существовали и крупные центры вроде г. Танаиса — Азова. Этот город был не греческим — во всех документах его граждане подразделяются на «танаитов» и «эллинов», причем руководство составляли «танаиты». А умение здешних племен воевать римляне испытали на себе, в 47 г. их легионы от Тамани прошли по Приазовью, взяли Азов, но он стал самой северной точкой их завоеваний. Римляне тут крепко получили и дальше не продвинулись ни на шаг.
Позже жителей Нижнего Дона и Приазовья зарубежные авторы стали именовать «герулами». Иордан сообщал, что герулы — племя «скифское», т.е. местное, не германское, что оно «очень подвижно». «Не было тогда ни одного государства, которое не набирало бы из них легковооруженных воинов». Однако карта Причерноморья продолжала меняться. Во II в. сюда с Балтики пришли русы (руги), объединившись в одну державу со славянами и роксоланами. А затем этот союз был побежден германцами-готами. С герулами готы сперва вошли в альянс. С 256 г. совместные эскадры их лодок стали совершать нападения на берега Кавказа, Малой Азии, Босфора. Но в IV в. готский император Германарих решил окончательно поработить окрестные народы. Герулы сопротивлялись дольше других, согласно Иордану, были «в большей части перебиты», и лишь после нескольких поражений вынуждены были покориться.
Торжество германцев было недолгим. Из Поволжья и Приуралья развернули наступление гунны. Разгромили Аланию, а в 371 г. обрушились на готов. И герулы, как и большинство славянских племен, сразу приняли сторону гуннов, помогая им бить общих врагов. Кстати, до нас дошла легенда о том, как гуннские воины, охотясь на Тамани, ранили оленя. Он бросился в воду, переплывая между отмелями и наносами, пересек Керченский пролив — и показал путь войску. Готы сосредоточили силы на Дону, а гунны обошли их через Крым и ударили в тыл. Не этот ли олень, раненный стрелой и помогший герулам освободиться, был изображен на древнем гербе донских казаков?
Но напрямую отождествлять казаков с герулами тоже нельзя. Основная их часть вместе с союзниками-гуннами ушла на запад. В 476 г. герулы, во главе со своим вождем Одоакром (в славянской транскрипции Оттокаром), захватили Италию, где и сгинули в последующих войнах. В Причерноморье после распада империи гуннов возникла Антия. Но в 558 г. из Средней Азии пришли авары, сокрушившие ее. А в 570 г. с востока двинулись враги аваров, тюрки. Возникли Аварский и Тюркский каганаты — граница между ними пролегла по Дону.
В VII в. оба каганата развалились на части. В степях от Дуная до Кубани образовалось Болгарское ханство. А хазары, населявшие берега Каспия и долину Терека, приняли тюркскую военную верхушку и создали свой каганат. В 670 г. в союзе со славянами и аланами они одолели и изгнали болгар. Затем разбили и подчинили Аланию. И вот после этого вдруг распространяется этноним «касаки» (в русских летописях «касоги»). Впервые он зафиксирован еще у Страбона в I в., среди племен, населявших Кубань и Кавказ у него упоминаются «коссахи». Потом это название исчезает. А с VII в. начинает широко применяться по отношению к жителям Западного Кавказа, Кубани и Приазовья. О «стране Касакии» сообщают авторы Х в. Константин Багрянородный, Аль-Масуди, персидский географ XIII в. Гудад ал-Алэм и др. И как раз в этих известиях эмигрантские исследователи склонны были видеть «казачью нацию».
Это не совсем так. Этноним может передаваться от одного народа к другому, как, допустим, от римлян их название перешло к ромеям (византийцам), а потом и к румынам. Но если мы попытаемся понять смысл слова «касаки», то действительно подойдем к разгадке, откуда же происходит имя казаков? Обычно считают, что оно тюркское и употреблялось в значениях «вольный воин», «бродяга», а то и «разбойник». Но Страбон упоминает его задолго до тюркского нашествия. И к тому же в тюркских языках нет близких корней, от которых можно было бы произвести «казак», нет и никаких родственных слов. Следовательно, в лексикон тюркских народов оно попало уже «готовым», откуда-то извне. Откуда?
Происхождение слова «казак» надо искать не в тюркских, а древнеиранских языках, на которых говорили скифы и сарматы. И чтобы увидеть это, предлагаю читателю взглянуть на набор слов (в первой группе древнеиранские, во второй более поздние):
• асии, асы, ясы, аспургиане, каспии, траспии, Асаак, сакасены, массагеты, асседоны, асиаки, языги, азады, хазары, хорасмии, касоги
• казаки, черкасы, казахи, хакасы.
Что общего в этих словах? Корень «ас» (в зависимости от произношения и передачи способный трансформироваться в «яс» или «аз»). Его значение известно — «свободный», «вольный» (например, «азады» — служилое сословие воинов Парфии, это слово как раз и означало «свободные», в Сасанидском Иране то же самое слово произносилось «газа»). Но «асы» было и самоназванием всех сарматских народов! Причем такое обозначение самих себя отнюдь не редкость в мире. «Франки» — тоже означает «свободные», а Чингисхан собирал монгольский этнос из «людей длинной воли» (читай «свободных»).
Корень «ас» входил и в большинство сарматских племенных названий. Почти все слова, представленные в цепочке — этнонимы. Скажем, аланы — это название народа, а самоназванием было — асы, в славянской транскрипции — ясы. А окончание «-ак, -ах» в древнеиранских языках применялось при образовании существительных от прилагательных и глаголов, оно присутствует в этнонимах «языг», «асиак», «касак», в названии первой парфянской столицы Асаак. Таким образом «казак» в буквальном переводе — что-то вроде «вольник», а если перевести не по форме, а по смыслу — «вольный человек». Легко переводится и «черкас». «Чер» — голова, и это слово можно прочитать или как «главные свободные», «главные асы», или «вольные головы». Обратим внимание, что и казахи, хакасы, сохранившие в этнонимах тот же корень, проживают на территориях, некогда заселенных сарматскими племенами. От которых и перешли сквозь века их названия, хотя сами народы успели измениться, сменить языки, и к казакам, естественно, никакого отношения не имеют.
Кстати, от скифо-сарматских народов к нам пришли и многие другие названия: Азовское море, Казбек, Кавказ, Азия (слова имеют тот же корень «аз»), а «дан» в древнеиранских языках означало «вода», «река» — отсюда Дон, Днепр (Данапр), Днестр (Данастр), Дунай (Данувий), да и русское «дно». Что же касается древних касаков, то можно еще раз вспомнить: при образовании Алании в нее вошли многочисленные побежденные племена, как сарматские, так и досарматские (в том числе и «коссахи», упомянутые Страбоном). И логично предположить, что после разгрома аланов хазарами эти племена отделились. Причем теперь уже обобщенно обозначили себя «свободными» — «касаками». Какие-то из них назвались и «черкасами» (но не черкесами — это не самоназвание, а прозвище, данное аланами, означает «головорезы»). Арабский историк Масуди описывал очень красноречиво: «За царством алан находится народ, именуемый касак, живущий между горой Кабх (Казбек) и Румским (Черным) морем. Народ этот исповедует веру магов. Среди племен тех мест нет народа более изысканной наружности, с более чистыми лицами, нет более красивых мужчин и более прекрасных женщин, более стройных, более тонких в поясе, с более выпуклой линией бедер и ягодиц. Наедине их женщины, как описывают, отличаются сладостностью. Аланы более сильны, чем касаки. Причина их слабости по сравнению с аланами в том, что они не позволяют поставить над собой царя, который объединил бы их. В таком случае ни аланы, ни какой другой народ не смогли бы их покорить». Как видим, и Масуди отметил, что это был не один народ, а раздробленные племена.

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
В. Е. Шамбаров, 2006.
«КАЗАЧЕСТВО Путь воинов Христовых»

…И ВОСКРЕСЕНИЕ
Возрождения казачества не ожидал никто. Да и сами казаки не ожидали! И вдруг оно свершилось… Начало процесса можно датировать 1986—87 гг. Сперва он шел подспудно, малозаметно. К теме казачества вновь стала обращаться творческая интеллигенция. Появляются романы В. Семенихина «Новочеркасск», А. Знаменского «Красные дни», Е. Лосева «Миронов», Ж. Бичевская запела казачьи песни (и Розенбаум тоже — видать, уловив струю). Перемены стали происходить и в сознании людей. В казачьих областях вдруг возрос интерес к своему прошлому. Люди начали разыскивать информацию о предках. Журналисты местных газет — писать первые, еще робкие заметки по истории казачества. Но процесс шел не только в казачьих регионах. Общаясь с людьми, казаки начинали выделять «своих». Обменивались теми же роман-газетами, зачитанными до дыр. Люди «вспоминали», что они — казаки!
Правительство к данным явлениям не имело никакого отношения. Наоборот, оно продолжало политику ассимиляции. В 1989 г. вышло постановление о переселении в русское Нечерноземье жителей «трудоизбыточных регионов» — Средней Азии, Кавказа. Прошла и вторая волна реабилитаций «репрессированных народов». И «трудоизбыточных» реабилитированных месхетинцев, чеченцев и т.п. принялись переселять не в вымершие тверские деревушки, а снова в казачьи области! На Дон, на Кубань… К возрождению казачества не имели отношения и политические движения. В мое распоряжение попала огромная подборка газетных статей 1980-х — начала 1990-х гг., собранная усилиями ветерана казачьего движения полковника В.Х. Казьмина, и вот что любопытно: казаки для всех оказывались «чужими»! «Демократическая пресса» надрывалась, доказывая, что они — детище «партократов». Ну а как же, мол, «реакционеры», «нагаечники». А «партократы» относили казаков к «демократам» — поскольку они заговорили о славном дореволюционном прошлом, о геноциде, о православных ценностях.
Возрождение не инициировалось и не поддерживалось никакими государственными и политическими силами! Но оно шло. Не «сверху», а «снизу», и не из одного или нескольких центров, а всюду. В 1989 г. стали возникать казачьи общины, землячества. В том числе и в «не казачьих» регионах — ведь в ХХ в. казаков размело по всей стране. Появились организации московские, санкт-петербургские, мурманские, тверские, псковские и т.п. И, наконец, 28—30 июня 1990 г. в Москве в клубе завода «Серп и молот» состоялся Учредительный Большой Круг, на который съехалось 263 делегата от разных организаций, представляющих более 80 тыс. казаков, 450 гостей. И это событие можно считать точкой отсчета возрожденного казачества. Прошел Круг с огромным энтузиазмом, был создан Союз Казаков России, атаманом которого стал донской казак А. Г. Мартынов.
Начали воссоздаваться Казачьи Войска. Среди них появились и такие, которые до революции были упразднены — Украинское, Запорожское, Волжское. Возникли и новые Войска – Калмыцкое, Ставропольское, Крымское, Белорусское. Было создано также Центральное Войско, объединившее ряд казачьих структур в Центральной России.
Однако изначальное единство, увы, оказалось непрочным. Традиционный патриотизм казаков отнюдь не устраивал силы, ведущие раскачку страны. В ряды казачества постарались влезть «Демократическая Россия», НТС и прочие радикальные организации. И 20—21 июля 1991 г. прошел еще один Учредительный круг, 65 делегатов от 25 организаций провозгласили создание другой организации — Союза Казачьих Войск России, а Союз Казаков объявили «коммунистическим». И раскололи казачество на «красных» и «белых». Пошло деление и на других уровнях, по разным признакам: по политическим, по месту жительства — на «станичных» и «асфальтовых», по фигурам атаманов, конкурирующих между собой…
В целом же в новейшей истории казачества можно условно выделить три этапа: 1) период эйфории; 2) период надежд на государственную власть; 3) период отрезвения и надежд на собственные силы. Эйфория — это конец 1980-х и начало 1990-х, когда казалось, что самое главное уже осуществилось. Войсковые атаманы исчисляли своих подчиненных не иначе как на миллионы (по крайней мере, на сотни тысяч). Любые дела выглядели по плечу. Разнобой царил полнейший. Уральские, сибирские, семиреченские казаки устраивали акции протеста против намерения Казахстана отделиться. А донские митинговали и добивались провозглашения Донской республики в составе РСФСР. В одном месте требовали официальной реабилитации казачества, в другом — наделить землей, и непременно по 30 десятин, иначе, мол, казак не казак. В третьем зазывали на пустующие земли для организации станиц и хуторов.
Казачество бурлило вольной силушкой. Там-то выпороли мелкого воришку, там-то — приговорили выпороть клеветника-журналиста. Казаки наводили порядок на базарах, боролись со спекуляцией и порнухой. Устанавливали свои таможни, чтобы при перестроечных пустых прилавках продукты и товары не уплывали неведомо куда. Восстанавливали памятники казачьим героям, храмы Божьи. Несли в Дивеево мощи св. Серафима Саровского. Патрулировали улицы, пресекая разгулявшуюся преступность. Возникали первые казачьи заставы в Вооруженных Силах, и туда торжественно отправляли призывников, веря, что это только начало. А на Тереке казакам уже приходилось защищаться. Уже был убит атаман Сунженского отдела А.И. Подколзин, лилась кровь и горели дома в погромленной ингушами Троицкой. Да и в Казахстане националисты сорвали празднование 400-летия Уральского Войска. Но трудности казались преодолимыми. Возродились же, значит — со всем справимся…
Оборвал эйфорию умело разыгранный и внезапный «распад» СССР. В серии войн и конфликтов, сопровождавших эту катастрофу, казаки, как и в далеком прошлом, проявили себя доблестными воинами. Они стояли у Белого Дома в августе 1991 г. Стояли и в октябре 1993 г. Безоружные — разоружали ОМОН. Одна из баррикад называлась Казачьей заставой — руководил ее обороной сотник Морозов. Как раз возле этого места сейчас находится часовня в память 2 тыс. погибших защитников. При штурме Казачьей заставе пал и священник о. Виктор, вышедший с иконой в руках навстречу атакующим, расстрелянный в упор из крупнокалиберного пулемета БТР и раздавленный колесами.
Казаки спасли Приднестровье, ринувшись по зову сердца на выручку русским людям. Участник событий донской казак генерал Альберт Макашов пишет: «Первыми в России на помощь республике приехали казаки, целые ватаги, быстро окрепло и свое Черноморское войско. Воевали крепко, часто бесшабашно… Отсюда потери. Казак — всегда патриот, но не всегда организован». Не молдаване атаковали — кадровые румынские части и спецназ. Но дали им по зубам, остановили и отбросили. Прибывшие из разных концов страны казачьи отряды соединялись с местными добровольцами. Приднестровье ведь тоже казачий край, здесь в разные времена селились некрасовцы, Черноморское Войско — ушедшее на Кубань, части Бугского, Екатеринославского, Дунайского Войск. Вот и вспомнили приднестровцы, что и они казаки. Впрочем, кто там и кого спрашивал о происхождении? Взял оружие, пошел в бой — значит казак. И по памяти прежнего Черноморского Войска было создано новое, которое также назвали Черноморским. Полторы тысячи казаков разных Войск были награждены крестом «За оборону Приднестровья», более 70 — посмертно.
Храбро воевали и в Абхазии. Из воспоминаний сотника Сергея Малькова: «На поминки собираются казаки разных сотен — вот сидят неунывающие кубанцы, там расположились молодцеватые казаки-уральцы, вот волжане и сибиряки. Смерть витает над всеми ними, и не всем суждено вернуться домой… Чеченцы уважают казаков, ибо казаки остаются на позициях даже тогда, когда отходят чеченцы». Изгнали бесчинствующих грузин, помогли отстоять республику. Из местных казаков и тех, кто решил остаться здесь, был образован Сухумский особый отдел Кубанского Войска. Казаки-добровольцы сражались в Боснии, участвовали в обороне Северной Осетии от ингушей, а Южной от грузин.
И все же казачество далеко не везде смогло помочь своим братьям. Заложенные во времена оны «мины замедленного действия» сработали четко. Передо мной две драгоценности. Одна — пожелтевший номер газеты «Казачий вестник», вышедший в мае 1991 г. в Уральске. Фотографии, информация о местных событиях, о ранее «закрытых» страницах прошлого — газета типичная, каких было много в перестройку. А читать горько. Особенно, например, присланную на тогдашний конкурс «Песню о казачьей судьбе» — об исходе в Персию в 1920 г. Читаешь и думаешь, а скольким бравым казакам с газетных фотографий пришлось вскоре повторить эту судьбу? И не только уральцам, а сибирцам, семиреченцам, да и прочим казакам и не казакам, чьи предки поднимали и благоустраивали казахские степи? Сколькие были вынуждены бросать родные города и селения и уезжать, спасаясь от разгула бандитизма и национализма, от незащищенности со стороны властей, от экономической разрухи, голода, безработицы? Хотя, конечно, многие остались. Некоторые вполне нашли общий язык с властями. Или с преступностью. А остальные стараются как-то выжить.
Вторая драгоценность вообще редкостная, «Восточный форпост» — газета общины казаков «Амударьинская линия». Не типографская, а отпечатанная на 4 машинописных страничках. Но ведь тоже старалась выглядеть настоящей газетой! Заметочка по истории, информация о круге, о том, что установили связи с казаками Дона, Оренбурга, Сибири. Что «достигнута договоренность об обучении малолетков в Новосибирском университете». Что создается «предприятие надомного труда по пошиву и вязанию — подспорье казачьим семьям». Одна из заметок так и называется «С надеждой на лучшее в жизни!» А напечатано в апреле 1992 г. в Душанбе. И невольно задумаешься — кто из этих казаков и казачек, надеявшихся на лучшее, успел бежать, а кто погиб в ходе гражданской войны, когда резали не только русских, но и таджиков, симпатизировавших русским? И что сталось с казаками упомянутых в газете станиц в узбекском Ташкенте, туркменском Чарджоу? Российские казаки пытались помочь своим братьям. В 1994 г. круг, созванный в Омске, объявил об объединении казачьих союзов России и Казахстана для защиты прав русскоязычного населения. Но со стороны московских правителей миллионы русских людей, очутившихся в «ближнем зарубежье», ни малейшей поддержки не получили.
Да что уж говорить о «зарубежье», если внутри Российской Федерации стала возможной трагедия на Тереке? Правда, сценарий раскручивался хитро, кого хочешь с толку собьет. Конфликт сперва разгорался с ингушами, а чеченские власти декларировали дружбу. И когда Чечено-Ингушетия стала делиться, казаки заявляли, что желают быть в чеченской половине. Да и в Абхазии были союзниками с чеченцами! А потом все вдруг перевернулось наоборот: враждебная Чечня и дружественная Ингушетия… Хотя на самом-то деле чеченцы и ингуши — это один народ, вайнахи. Впрочем, а как вообще можно было помочь другим и защитить себя с голыми руками? Приднестровье и Абхазия провозгласили независимость, их правительства привечали добровольцев, обеспечивали оружием, снабжением. А Северный Кавказ остался в ведении российского правительства! Казалось просто невероятным, что оно не защитит своих граждан. И не поймет, что казаки — его вернейшая опора.
И в истории возрожденного казачества наступил новый этап, надежд на государственную власть. Которая, вроде бы, с распростертыми объятиями шла навстречу. При Ельцине было издано 76 законов, постановлений правительства и указов президента, касающихся казачества! Казаков в 1991 г. включили в закон «О реабилитации репрессированных народов». В дальнейших постановлениях и указах конкретизировалась «реабилитация» — «возрождение традиционного социально-хозяйственного уклада, культурных традиций», «установление территориального общественного самоуправления в местах компактного проживания», возрождение «традиционных для казачества форм землевладения, землепользования», государственной службы казаков. Так чего ж еще надо? И казалось, все это реализуется. Вышел указ о «государственной поддержке казачества», ряду воинских частей, погранзастав, кораблей присвоили наименования «казачьих», при президенте возник Совет по делам казачества, позже — Главное управление казачьих войск.
Да и на то, что творилось в Чечне власть «реагировала». Когда у казаков вскипало негодование, круги и советы атаманов принимали заявления — если, мол, государство не способно нас защитить, будем защищаться сами, когда на Дону и Кубани начинался набор добровольцев, президент тут же вводил «чрезвычайные положения». На дорогах появлялись войска и милиция, получавшие приказ не допускать конфликтов. И тем самым прикрывавшие боевиков от казачьего вмешательства. Потом «положения» отменялись, и средства массовой информации дружно заверяли народ, что ситуация нормализуется. Словом, разрушители России тоже учли уроки Приднестровья и Абхазии и постарались впредь этого не допускать. А тем временем в городах и станицах Чечни вооруженные банды грабили и убивали русских людей. Умыкали девушек и женщин, обращали в рабов юношей. Врывались в дома и пытали старух, вымогая деньги. И нарастал поток беженцев. Те, кто ушел первыми, могли считать себя счастливыми — устроились в колхозах Ставрополья, Кубани. Следующим было труднее. Многие просто мыкались по вокзалам. И об этих беженцах ни правозащитники, ни телевидение даже не заикнулись, благоустроенных лагерей и гуманитарных раздач для них не было…
Об использовании казачества заговорили, когда началась война. Но был сформирован только один 694-й казачий батальон им. Ермолова. Его короткая история — смесь высочайшего героизма и гнуснейшего предательства. Ведь одно дело — вооружить всех терцев и кубанцев, а другое — единственный батальон. Кинуть затравку для пущей ненависти чеченам. Создавали его как контрактную часть, подразумевалось — для обороны станиц, прикрыть от чеченских банд терское левобережье. Но бросили в самое пекло, в Заводской район Грозного, где батальон сразу попал в засаду. Понес урон, но дрался храбро и бой все же выиграл.
О ряде, мягко говоря, «странных» случаев казаки рассказали в замечательном видеофильме «Живи и веруй». Например, батальон взял Орехово. А «по телевизору объявляют, что поселок взят МВД без потерь, на самом деле мы потеряли 20 человек убитыми и 45 раненых, из них 10 тяжело раненных»… «После этого нас перевели в район Шали, в это осиное гнездо, где находятся крупные бандформирования, где находится большое количество наших пленных, и мы получаем приказ не применять огня, вести себя лояльно, не останавливать проезжающие машины, хотя через действующие блок-посты проезжают и Масхадов, и полевые командиры»… «Когда мы действовали в Заводском районе, и когда на огонь, ведущийся с нефтяного завода, ответили массированным огнем, взвыла администрация, взвыло командование. Как потом выяснилось, акционерами этого завода являются г-н Гайдар, г-н Шумейко, и один из лидеров, фамилии не называли, сегодняшнего чеченского, если можно так выразиться, сопротивления, то есть из главарей бандформирований»… «Мне, как военному профессионалу, как казаку, такой ход боевых действий непонятен»… «Мы попали в этот непонятный водоворот перемещений, передислокаций, указаний»…
800 казаков побеждали там, где не справлялись кадровые части. Дрались за Самашки, Старый Ачхой, Бамут. Десятки казаков отдали свои жизни, 140 получили ранения. Станичники молились на батальон. Старушки просили: «Казаки, только не уходите!» «Не бросайте нас!» «Сынки, не оставляйте нас, чеченцы обещали нашей кровью руки мыть…» А они не могли не уходить — их снова перебрасывали то туда, то сюда. В Терском Войске надеялись, что батальон будет развернут в полк. И знамя изготовили — 1-го Терского Казачьего полка им. Ермолова (до революции его имя носил 1-й Кизляро-Гребенской полк). Но, как говорил терский войсковой атаман Шевцов, «некоторые должностные лица правительства и президента делали все возможное, чтобы знамя это не вручать». Его все же вручили. Однако вскоре ермоловцев вывели из Чечни и расформировали. Без объявлени причин. И атамана Шевцова сместили.
А в это же самое время средства массовой информации целенаправленно охаивали и оплевывали казаков! Выходили передачи, статьи, книги о Кавказской войне, где казаки представлялись хищниками и грабителями, захватившими земли у несчастных мирных горцев. Словом, ату их! Ну а верховная власть организовала Хасавюртовское предательство. И отдала все оставшееся в Чечне русское население на расправу «победителям». 30 тыс. человек было вырезано, 300 тыс. стали беженцами… Генерал Г.Н. Трошев пишет: «Летом 1999 г. зверски замучен последний русский житель станицы Шелковской. 90-летнего старика молодые «дипломированные» специалисты из учебных лагерей после долгих пыток зарезали ножницами для стрижки овец, видно, хотели растянуть удовольствие»…
На Тереке шел этот кошмар — а власть в Москве продолжала «игры» с казаками. И в 1995 г. вышел указ «О государственном реестре казачьих обществ» — пояснялось, что по прошлым законам и указам казакам положены всякие блага. Но мало ли кто к казачеству примазался? Вот и надо выделить «настоящих». И закрутился новый виток. Казачьи организации отрабатывали и утверждали уставы, чтобы попасть в реестр. Казаки заполняли декларации как госслужащие — и уже числили себя на службе. Из общего количества около 5 млн. казаков в реестр попало 647 тыс. (с членами семей). Пошла вторая волна постановлений и указов о целевом земельном фонде, финансировании, о казачьей форме и чинах — но теперь уже только для реестровых. Однако единственным реальным итогом стал еще один раскол казаков: на «реестровых» и «общественных». А из всех правовых актов в отношении казачества не был выполнен ни один! Оно не получило ничегошеньки. За отсутствием «механизма реализации». Ходил анекдот, что Ельцин сказал о казаках: «Все им обещать, но ничего не давать». Так оно было или нет, но вышло именно так.
И службы казаки тоже не получили. О «казачьих» частях много писали, восторгались, что там нет дедовщины и других пороков. Но потом как-то замолчали. И количество таких частей, казачьих по названию и составу части призывников, стало исподволь сокращаться. Очень удачным был и эксперимент по невойсковой охране границы. Например, после отделения Казахстана граница с ним стала «дырой», через которую хлынули наркотики, шайки грабителей, воровавшие все подряд, даже пилившие на металлолом вышки высоковольтных линий. Прикрыть всю степь пограничниками было невозможно. В 1997 г. привлекли казаков, 1780 человек. Предоставили им только «гражданское оружие для самообороны», финансирование копеечное, по 500 р. на человека в год. Но за 5 месяцев эксперимента было задержано 230 нарушителей, изъято контрабанды на 2 млрд. руб., 500 кг наркотиков, предотвращен угон крупных партий скота. Уполномоченный по казачеству правительства Москвы И.В. Ченцов сообщает: «Казаки встали поперек этого грабежа до такой степени, что президент Казахстана Н. Назарбаев при встрече с Б.Ельциным ставит вопрос — отвести казаков от охраны границы… Кончился эксперимент, отчитались, попросили деньги на следующий — говорят: «Да хватит уже. Пусть воруют, лишь бы отношения не портились». Но бесконечно обманывать людей нельзя. Началось отрезвение…

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Картина нашего брата казака есаула А.П. Ляха


В. Е. Шамбаров, 2006.
«КАЗАЧЕСТВО Путь воинов Христовых»

ТИХАЯ СМЕРТЬ…

После войны в Советском Союзе казачество котировалось очень высоко. И пропагандировалось: ставились фильмы, выходили книги по казачьей тематике, создавались казачьи ансамбли. Этот процесс, вроде бы, продолжился и после смерти Сталина. Например, была осуществлена вторая, самая известная экранизация «Тихого Дона». Консультировал постановку сам Шолохов, и любопытно, что на главную роль вдруг был выбран малоизвестный актер Петр Глебов. Шолохов, когда ему показали кинопробы разных артистов, сказал: «А я только одного казака видел». Прозорливости писателя можно только подивиться — Глебов действительно был казаком, прямым потомком героя 1812 г. Орлова-Денисова.
Но подобные фильмы снимались уже «по инерции». На самом же деле в жизни казачества в 1950-х наступил резкий перелом. И опять прослеживается четкая закономерность! Этот перелом совпал с общей ломкой российской державности! За вбитым в массовое сознание прославлением «хрущевской оттепели» очень многое оказалось спрятано. Хрущев являлся бывшим троцкистом (покаявшимся), одним из главных палачей 30-х. А прославила его очень небольшая группа творческой интеллигенции, обласканная им. Реальные же заслуги Никиты Сергеевича выглядят более чем сомнительно. Разрушение ГУЛАГа? Его разрушил Берия. Реабилитация? Но кого реабилитировал Хрущев? Все тех же убийц русского народа и казачества — якиров, тухачевских, петровских.
Резко изменилась государственная политика. Сталин ставил во главу угла интересы России. Хрущев вернулся к курсу Троцкого на «мировую революцию», и огромные средства потекли за границу «дружественным» режимам. Но при этом произошло и первое разрушение вооруженных сил. Массовые сокращения, расформирование множества соединений, училищ, уничтожение огромного количества первоклассных самолетов, кораблей, разгром стратегической разведки, спецназа. Плюс разгром парспективных направлений науки, таких как кибернетика. И — случайное ли совпадение? — возобновление гонений на Церковь. После войны М.А. Суслов представил Сталину доклад о том, что Церковь сделала свое дело, и ее пора снова прижать. Сталин отклонил предложение, вместо этого развернув кампанию против космополитов (после чего очень скоро ушел в мир иной). А в «оттепель» покатилось! Если за несколько военных и послевоенных лет в СССР открылось свыше 14 тыс. только новых приходов, то при Хрущеве их осталось всего 7523! Снова развернулись преследования верующих, священников.
А на роль «серого кардинала» выдвинулся не кто иной как Суслов. И вокруг Хрущева очутились всевозможные «теневые» советники. Которые, кстати, и дирижировали громким прославлением «оттепели». И заметьте, за рубежом эти оценки тоже подхватили, даже несмотря на разыгравшиеся при Хрущеве берлинский, венгерский, карибский кризисы! Нет, конечно же, совпадения стольких случайностей быть не могло. Просто Никиту Сергеича протолкнули к власти те самые закулисные силы, которые укрепление российской державности никак не устраивало. А уж дальше, зная его самодурство, осталось только регулировать.
Стоит ли удивляться ударам, обрушившимся на казачество? 07.02.1957 г. при реабилитации депортированных народов была восстановлена Чечено-Ингушская республика. В ее состав вернули сунженские казачьи станицы, но теперь уже без всякой автономии. И мало того, от Ставропольского края отчленили 4 района терского левобережья, которые раньше в Чечню никогда не входили. И в качестве «компенсации» их тоже присоединили к воссозданной автономной республике! А восточная оконечность терских земель — Кизлярский район, оказался отрезанной от Ставропольского края, и его отдали Дагестану. При этом возвращаемым из ссылки чеченцам власти всячески препятствовали селиться в горах, направляли на казачьи земли. Уже к 1959 г. в Наурском районе чеченцы составили 7,3 %, в Шелковском 5,7 %. В дальнейшем эти цифры росли. А в Дагестане и других районах Кавказа развернулась кампания по переселению горцев на равнину — тоже в районы проживания казаков.
В Казахстане началась похожая кампания — по переводу казахов на оседлое поселение. И «осаживать» их стали, опять же, в казачьих районах. В рамках выдвижения «национальных кадров» представители «титульных» народов получали ключевые посты в администрации, партийных органах, системе образования, здравоохранения. А коренное, казачье население, превращалось во «второсортное». Еще одной «бомбой замедленного действия» стала внезапная передача Крыма Украине. По казакам прокатились и все прочие преобразования. Армейские реформы? Конечно, в первую была ликвидирована кавалерия, как отжившая свой век. А в связи с этим погибли коневодческие хозяйства. Гонения на Церковь — и снова закрывались казачьи храмы. Причем в кампаниях 1920-х самыми стойкими оказались старообрядческие общины, они ведь могли обходиться без священников. Теперь добрались и до них. Объявлялись «сектантскими» и закрывались молитвенные дома, очень заинтересовались этими погромами искусствоведы и этнографы. Из гребенских станиц целыми грузовиками вывозились драгоценные иконы XVII—XVIII вв., древние церковные книги, рукописи. Везли в запасники Грозненского музея, хранилища Грозненского университета. В 1990-х все погибло.
Катастрофой стали и сельскохозяйственные реформы. Был взят курс на ликвидацию «неперспективных деревень». А какие считать «неперспективными», оценивали «специалисты», невесть откуда взявшиеся. Сокращалась и прекращалась государственная поддержка станиц и хуторов. Вместо этого средства и техника направлялись на освоение целины. В Казахстан. Туда же по комсомольским и иным разнарядкам слали молодежь, лучшие кадры механизаторов, трактористов, шоферов, зоотехников. Очень много людей было направлено с Дона, с Кубани — что по сути напоминало массовую депортацию, но как бы «почетную», с музыкой и бравурными лозунгами. Грянула и «вторая коллективизация». При Сталине колхозникам были оставлены подсобные хозяйства, кое-какая домашняя скотина. В 1959 г. пленум ЦК запретил иметь приусадебные участки, а личный скот предписывалось «скупить». Были ликвидированы машинно-тракторные станции — от колхозов требовалось выкупить сельхозтехнику у государства. Итог: скупленный скот передох без кормов, распыленная техника выходила из строя, попав к неспециалистам, в неподходящие условия хранения, а колхозы разорялись, вынужденные за все платить. Страна опять очутилась на грани голода.
И в 1962 г. грянул бунт в Новочеркасске. Забастовало 7 тыс. рабочих из-за «затягивания поясов», роста цен, снижения тарифных расценок. Подавили жесточайше: 80 убитых, сотни раненых, 9 казненных, более 100 посадили. При этом главный центр казачества еще и капитально «почистили» — изрядная доля жителей была выселена в Сибирь. Переселялись и сознательно. Колхозы приходили в упадок, и молодежь стала уезжать в города. В областные центры, в столицу. А многие перебирались в другие республики. Потому что и начавшаяся «вторая индустриализация» с задачей «построения материально-технической базы коммунизма» велась, мягко говоря, своеобразно. Российские регионы оставлялись без внимания, а огромные средства вбухивались в развитие Прибалтики, Закавказья, Казахстана, Средней Азии. Тут уж волей-неволей закрадываются подозрения, что уже тогда «силами неведомыми» закладывались основы плана, коему суждено было реализоваться в 1991 г.
Кстати, в это время опять перестали носить казачью форму. Официальных запретов по данному поводу не издавалось. Но носить перестали повсеместно. Значит, прошли какие-то централизованные указания местным руководителям, те внушили подчиненным. И слово «казак» снова изъялось из обихода. На этот раз «мягкими» методами. Соответствующей регулировкой органов печати, системы образования в казачьих областях. Перестановками административных, педагогических, культурных кадров. Казаков — куда-нибудь на целину, а к казакам — «интернационалистов». А в совокупности с миграциями и перемешиванием населения результат получился «подходящий». Геноцида, вроде, и не было, а «расказачивание» осуществилось.
Случилось так, что в этот же период пришла к концу и история казачьей эмиграции. Некоторые изгнанники, даже не воевавшие на стороне Германии, были арестованы советскими органами за прошлое. Генерал В.М. Ткачев, захваченный в Югославии, получил 10 лет лагерей. Был освобожден в 1954 г. Доживал век в Краснодаре, в полуподвальной комнатушке, работал в артели инвалидов-переплетчиков. Получал мизерную зарплату и грошовую пенсию по инвалидности. Написал книги «Русский сокол» о Нестерове и «Крылья Родины» — она осталась неизданной, при содействии кубанского писателя Степанова и журналиста Андрианова были опубликованы лишь отрывки. Скончался Ткачев в марте 1965 г.. Успел отсидеть и Павел Кудинов. Вышел на свободу в 1955 г., вернулся в Болгарию и работал в колхозе. Обращался к Шолохову с наивной просьбой, нельзя ли выхлопотать ему российскую пенсию как полному Георгиевскому кавалеру.
А в Западной Европе и Америке правами казаков вдруг очень озаботились те же самые державы, которые только что выдавали казаков Сталину! Началась «холодная война», и в 1947 г., всего через 2 года после трагедии Лиенца конгресс США без всякого смущения принял закон о «порабощенных нациях» — согласно коему «русский коммунизм» поработил народы «Казакии» и «Идель-Урала». Кое-кто из эмигрантов нашел выгодную работу в рамках пропаганды этих идей. Но такая деятельность относится уже не к истории казачества, а к истории операций зарубежных спецслужб. А эмиграция как таковая угасала. Ведь до войны она жила и поддерживала себя надеждами на возрождение прежней России, а теперь надежды развеялись — и пошла быстрая ассимиляция. Нет, эмиграция угасала не бесследно. Столь энергичные люди, как казаки, лишившись службы на благо Отечества, реализовывали свой потенциал в других сферах. Видный исследователь казачьего зарубежья Н.А. Хохульников называет в своих работах 130 замечательных поэтов, нескольких писателей, прославившиеся хоровые коллективы, 10 знаменитых оперных певцов, 4 хореографов, 13 художников и скульпторов, известных спортсменов, ученых [202]. Увы, их таланты оказались отданы не своему, а чужим народам. А то, что осталось невостребованным иностранцами, «утекло в песок». Или собирается по крохам нынешними энтузиастами.
Самая большая зарубежная колония казаков, станицы забайкальцев в Маньчжурии, просуществовала до победы китайской революции. Потом Мао Цзэдун начал свою коллективизацию, а потом и антисоветскую кампанию с травлей вообще всех русских. А в Советском Союзе, наоборот, провозглашалась «оттепель», и с 1954 г. казаки начали возвращаться на родину. Последняя партия, около 30 тыс., вернулась из Китая в 1960 г. Их охотно брали колхозы и совхозы как редких работников — хозяйственных, трудолюбивых, не ворующих и не спившихся. Но расселяли их небольшими группами по Сибири, Казахстану, Средней Азии, и о сохранении казачьих особенностей уже речи не было.
А в Турции был взят курс на национальную и религиозную нивелироваку населения. Это совпало с очередным витком «потеплений» в отношениях с СССР, и после переговоров состоялось переселение некрасовцев. Часть из них перебралась в Болгарию, Румынию, в 1962 г. 999 человек с о. Майнос прибыли в Россию. По данному поводу была поднята пропагандистская шумиха — вот, мол, «царизм» их не принимал, и только советское правительство приняло. Некрасовцев поселили в ставропольских селах Новокумское и Бургун-Маджары. Но главные их ценности, святыни и утварь двух старообрядческих церквей, турецкое правительство не вернуло. А хрущевское правительство не настаивало.
Еще жив был главный защитник казачества, Шолохов. Он находился в пике своей славы, в 1965 г. был удостоен Нобелевской премии. Что вызвало (в отличие от бездарного «Доктора Живаго») истерический вой всякой эмигрантской шушеры вроде НТС с «Посевом» и «Гранями». И советские диссиденты, как по команде (впрочем, без «как»), устраивали демонстрации протеста. Надо ж, мол, «сталиниста» наградили! Ну а от них и по всей западной прессе полились потоки грязи о «плагиате» и т.п. Что же касается советского правительства, то оно попросту нейтрализовало Шолохова, поместив в «золотую клетку». Он все меньше писал. А его все теснее окружали «секретарями», решавшими без него, кого он примет, куда поедет, на какое событие откликнется. И саму Вешенскую превратили не в «показательную» станицу, а в показушную — для иностранцев, высоких делегаций. Шолохов тяжело болел, перенес два инсульта. И все же еще пытался бороться.
В 1978 г. он направил Брежневу письмо, указывая, что отечественная культура в опасности: «Особенно яростно, активно ведет атаку на русскую культуру мировой сионизм, как зарубежный, так и внутренний. Широко практикуется протаскивание через кино, телевидение и печать антирусских идей, порочащих нашу историю и культуру…» Но Брежнев спустил письмо на рассмотрение в Секретариат ЦК, где М.В. Зимянин отписал: «Изображать дело таким образом, что культура русского народа подвергается ныне особой опасности… означает определенную передержку по отношению к реальной картине. Возможно, т. Шолохов оказался в этом плане под каким-то отнюдь не позитивным влиянием. Стать на высказанную им точку зрения означало бы создавать представление об имеющемся якобы в стране некоем сионистском политическом течении или направлении… это не соответствует действительности». А «выдвижение тезиса о русской культуре в качестве объекта особой защиты» было бы «чревато» по отношению к «культуре других народов». Постановлялось: «Разъяснить т. Шолохову действительное положение дел с развитием культуры в стране», и «никаких открытых дискуссий по поставленному им особо вопросу… не открывать». Как видим, у разрушительных антироссийских сил уже в 1978 г. было «все схвачено» в самых верхах государства!
В 1984 г. Шолохова не стало. И последняя искра казачества погасла. Оно не было убито. В 1950—1960-х гг. оно было придушено, растрепано, искалечено, заморочено — и умерло. Люди-то остались, но уже и сами не осознавали себя казаками. Собирая материалы для данной книги, я обратился к герою Афганистана, донскому казаку генералу Юрию Петровичу Генералову, попросил привести примеры действий казаков на той войне. Он ответил: «Да ведь мы тогда об этом не думали». И я понял, что его ответ как раз и есть самый полный и исчерпывающий. Имеет ли смысл выискивать яркие дела казаков, если не было казачества?

Alexcourageous (KAZAKI) все записи автора
Картина нашего брата казака есаула А.П. Ляха

В. Е. Шамбаров, 2006.
«КАЗАЧЕСТВО Путь воинов Христовых»

РОДИТЬСЯ, СТАТЬ, БЫТЬ…

Александр III резко вывернул руль накренившегося государственного корабля. Манифест о либеральной конституции, подписанный перед смертью его отцом, царь похерил. Министры-масоны покатились в отставку. Государственными делами Александр взялся заниматься лично, а главным его советником стал обер-прокурор Синода Победоносцев. Революционеры были раздавлены, права распоясавшейся «общественности» урезаны, что на четверть века отсрочило катастрофу страны. Царь вообще пересмотрел государственную политику. Отверг ориентацию на Запад, поставив во главу угла национальные ценности, выдвинул лозунг «Россия — для русских». Менялись даже моды и форма одежды армии — вводились фасоны, близкие народным. И доходило до того, что офицеры подавали в отставку, не желая носить «мужицкое платье». Но казакам новая форма понравилась. Практичная, удобная. Как раз при Александре III она приобрела привычный нам облик: короткие сапоги, шаровары с лампасами (у донцов и сибирцев — алые, у оренбургцев синие, у уральцев и семиреченцев малиновые, у астраханцев, забайкальцев, амурцев, уссурийцев желтые), чекмень, белые рубахи с погонами — их распространили на всю армию и на казаков из Туркестанского корпуса, головной убор — фуражки или папахи. Кавказским войскам была сохранена их традиционная форма: черкеска, кубанка.
При Александре III окончательно оформилась и система казачьих чинов. В армии в 1883 г. было упразднено звание майора и введено новое, подпрапорщика. А в 1884 г. царь упорядочил казачью иерархию. Чины рядовых казаков остались прежние, казак и приказной. В унтер-офицерских чинах к званиям младшего и старшего урядника добавились еще два — вахмистр (соответствовал фельдфебелю) и подхорунжий (соответствовал подпрапорщику). Самым младшим офицерским чином был прапорщик. Но это звание, как и в армии, оставлялось только для офицеров военного времени (для ускоренных выпусков училищ, для выслужившихся из нижних чинов, и реально казачьи прапорщики появились лишь в 1914 г.). Среди других офицерских чинов царь, желая сохранить казачью специфику, упразднил не звание войскового старшины, которое соответствовало майору, а звание подполковника. И войсковой старшина стал соответствовать подполковнику. Добавился и чин подъесаула, соответствующий штабс-капитану. И в целом офицерские чины стали выглядеть так: обер-офицеры — хорунжий, сотник, подъесаул, есаул, штаб-офицеры — войсковой старшина, полковник.
Нововведения Александра III стали не только «декоративными». Еще при его отце по урокам русско-турецкой войны был сделан вывод о наращивании конницы, стали создаваться новые казачьи соединения. Александр III эту линию продолжил, и о том, чтобы казакам служить не всем, а по жребию, речь больше не шла. Однако либералы-реформаторы натворили дел и в других сферах. Так, во всей России поощрялось развитие промышленности, а в это же время казачьи войсковые предприятия были закрыты. Например, Сибирское Войско раньше приписные крестьяне обеспечивали продуктами, денежными податями в войсковую казну, а сукно, кожа и т.п. поступали со своих войсковых фабрик. А в ходе реформ 1860-х гг. институт приписных крестьян упразднили. И фабрики ликвидировали. Войско лишилось источника финансирования, а те же самые сукно для формы, кожу для сапог, седел, аммуниции должно было закупать втридорога у внешних поставщиков.
Особенно плачевное положение сложилось на Кавказе. Если в 1864 г., на момент окончания Кавказской войны, число иногородних на Кубани и Тереке составляло 1—2%, то в 1878 г. — 18%, а в 1880 г. — 44%. В 1882 г. главноначальствующим Кавказа был назначен генерал от кавалерии князь Александр Михайлович Дондуков-Корсаков. Боевой командир, участник Кавказской и двух турецких войн, в период «расказачивания» он был одним из главных противников Милютина. Он вскрыл вопиющие факты. Гражданские власти, в ведение коих попали казаки, всячески притесняли их. На них перелагали земские повинности и подати. Все земельные и прочие споры решались в пользу крестьян — у казаков отбирали то, что они завоевали своей кровью! Дондуков-Корсаков энергично взялся наводить порядок. Представил царю доклад о необходимости введения поста наказного атамана обоих кавказских Казачьих Войск и был назначен на эту должность.
Дондуков-Корсаков разработал «контрреформы», которые были распространены и на другие Войска. Казачьи отделы выводились из подчинения гражданских областных начальников, управлялись своими отдельскими атаманами и стали подконтрольны только войсковым властям. Пресекалось дальнейшее переселение иногородних на казачьи земли. А для тех, кто уже осел в станичных юртах, увеличивалась «посаженная плата». Станичная община становилась не всесословной, а только казачьей, иногородние лишались права участия в сходах. Казачьи офицеры и чиновники, получившие землю в частную собственность, отныне могли продавать ее только внутри Войска. А земли, проданные посторонним лицам раньше, начали выкупать. Срок аренды казачьей и юртовой земли ограничивался 1 годом. Восстанавливалось и поощрялось войсковое предпринимательство.
Казаки, кстати, высоко оценили заступничество Дондукова-Корсакова. В знак признательности присвоили ему на своем сходе звание «почетного старика станицы Баталпашинской» — и князь гордился этим титулом не меньше, чем званием доктора права Петербургского университета. Да и царь благоволил казакам. Увеличил Войско Донское, передал ему для лучшего ведения хозяйства Сальский округ, Ростов и Таганрог с уездами. Кубанскому Войску была возвращена прибрежная Черноморская область от Новороссийска до Сочи. Дондуков-Корсаков хотел вернуться к планам Евдокимова о заселении ее казаками. Но сделать этого не удалось, лучшие земли здесь были уже заняты.
Да и прочие плоды «реформаторства» выправить до конца не получалось. Не будешь же выселять массы иногородних. И куда? При выкупании казачьих земель далеко не все собственники соглашались продавать их. А если иногородних лишили права голоса в станичных общинах, то они пользовались «неофициальными» методами. Ведь станицы разрослись, сходы были весьма многолюдными сборищами. И крестьяне, предприниматели, купцы подпаивали казаков, чтобы принимались выгодные для них решения. Богатые иногородние взятками, подарками, влияли на станичные власти, на выборах проталкивали в станичные атаманы и правления своих ставленников. Тесное общение с иногородними вызывало и снижение казачьей дисциплины — смотрели, как ведут себя соседи, заражались.
Чтобы преодолеть такие явления, тоже предпринимались меры. В 1891 г. было введено «Положение об общественном управлении станиц Казачьих Войск». Отныне в станичных сходах участвовали только выборные, по 1 человеку от 10 дворов. Избранные должностные лица — станичные атаманы, члены станичного правления и суда теперь получали плату за свой труд. Но повышался и контроль. Вводилась строгая отчетность, станичное правление должно было вести книги приговоров станичного сбора, денежных приходов и расходов, сделок и договоров, приказаний станичного атамана, ведомости поземельных угодий и др. Все это периодически подлежало ревизиям. А окружные, отдельские, войсковые атаманы получали право отстранять от должности станичное руководство, отменять решения станичных сходов и властей. Для повышения дисциплины и ответственности была введена особая практика поощрения казаков, находящихся в запасе или отставке — войсковые атаманы могли производить их в унтер-офицерские чины, представлять к повышению в офицерских званиях. Но за нарушения их могли и снижать в званиях или лишать чинов.
Александр III изменил не только внутреннюю, но и внешнюю политику. Втягивать себя в альянсы ради чужих интересов не давал. Когда освобожденные сербы и болгары вздумали возмущаться, что русские недостаточно помогают им, царь вообще от них отвернулся. Заявил: «За все Балканы не дам жизни одного русского солдата!» Но при этом интересы своей страны отстаивал твердо. Афганцы, подстрекаемые Англией, стали совершать нападения, и генерал Комаров с отрядом из 1800 солдат, кубанских и терских казаков при 4 орудиях 18 марта 1885 г. на Кушке дал им урок. Войско из 5 тыс. афганцев с 8 пушками было разгромлено, тысячу положили на месте, отобрали всю артиллерию, потеряв 9 убитых и 45 раненых. Англия подняла шум, грозила войной. Но Александр III все ее домогательства попросту отмел, показав, что не боится. И подействовало! Россию зауважали, начали заискивать перед ней. Кушка стала единственным военным конфликтом за все правление Александра III, в истории его стали звать Миротворцем.
Но казаки несли нелегкую службу и в мирное время. Был установлен такой порядок, что каждый отдел формировал три полка. На действительной службе находились первоочередные — например, 1-й Таманский, 1-й Читинский, на Дону полки №№ 1—17 и т.д. Каждый год они обновлялись на 25 % за счет призыва молодежи и ухода отслуживших на льготу. В случае войны формировались полки второй очереди, из отправленных на льготу. А при общей мобилизации — полки третьей очереди, из находящихся в запасе. Казаки охраняли государственные границы. Служили и за рубежом, при русских посольствах и консульствах в Персии, Китае, Турции, даже в Абиссинии. В Астраханском, Уральском и Уссурийском Войсках несли и морское патрулирование, охраняли рыбные ловы, пресекали браконьерство. Казаки принимали участие в трудных и опасных научных экспедициях Н.М. Пржевальского, И.Н. Семенова Тянь-Шанского, П.К. Козлова, в экспедиции Артамонова по Нилу и др.
Но все же 4 года — это были не прежние времена, когда служили по 30 лет, уходя в дальние края с периодическими возвращениями на год-другой. Появилась возможность заняться своим хозяйством. И не только возможность, но и необходимость. Жалованье платилось лишь на действительной службе и должностным лицам, а расходы были значительными. Снаряжение казака обходилось около 200 руб. Плюс лошадь 35—55 руб. А есди нужно снарядить на службу нескольких сыновей? И казак в этот период стал тружеником. На Тереке еще в середине XIX в. казаки говорили: «Не мужики мы сиволапые, чтобы в земле ковыряться». А уже через несколько десятилетий Терек сам обеспечивал себя хлебом. В Оренбуржье когда-то казаков заставляли заниматься хлебопашеством, а к концу XIX в. этот край стал богатейшей житницей, отсюда хлеб шел в Поволжье на оптовые ярмарки.
Но трудовое начало у казаков вполне органично совместилось с воинским. И именно в последней трети XIX в. родилась формула: «Казаком надо родиться, казаком надо стать, казаком надо быть». Родиться — потому что кончилась эпоха пограничных войн, когда казачеству требовалось подпитка извне, и приписные «оказачивались» в ходе боевых действий. Но завершилось и освоение кавказских, сибирских, семиреченских, дальневосточных территорий. Земельные угодья в Войсках стали фиксированными. И только тот, кто родился в казачьей семье, получал казачий пай. Впрочем, приток извне все равно был — в казачье сословие переходили иногородние женщины, вышедшие замуж за казаков. Принимали и лиц «могущих принести пользу казачьему обществу» — но только в качестве исключения, в индивидуальном порядке.
Казаку полагался пай с 17-летнего возраста, обер-офицерам по 2 пая, штаб-офицерам по 4, генералам по 6. Вдовам давалось полпая, а если имелись дети — полный. Периодически проходили переделы, сроки их в разных Войсках и местностях отличались, и составляли от 1 до 8 лет. В станичной общине считали общее число паев и перераспределяли по жребию паи пахотной земли, под огороды, сенокосы. Размер в 30 десятин не выдерживался никогда, давали по 5—15 десятин, и не в одном месте, а делянками (улешами), разбросанными в разных местах. Потому что была удобная земля, а была неудобная, их требовалось разделить по справедливости. Например, на Кубани, в горах, бывало так, что казак дальние участки сдавал в аренду, а сам арендовал поближе. Не подлежали переделам так называемые «родные» земли — окультуренные, занятые садами, виноградниками. Законы о паевом довольствии нередко дополнялись обычаями. Так, на Тереке пай давали не с 17 лет, а сразу после рождения мальчика. Иногда община выделяла дополнительный пай семьям, имеющим многих дочерей. Получив таким образом несколько делянок, казак сам или по опыту стариков распределял, как их использовать, где сеять пшеницу, овес, рожь, гречиху. Отдыхающее от посева поле (птолока) использовалось под пастбище. Скотоводство всегда дополняло труд земледельца. На Дону усадьба казака включала в себя бычий баз, коровий баз, конский баз. На Урале и в Астраханском Войске разводили и верблюдов, а в Забайкалье скотоводство преобладало над земледелием.
Казачьи семьи были большими, иметь 7—8 детей считалось вполне нормально. И рождение сына праздновалось как рождение воина. Его никогда не называли «мальчиком», а только казаком, казачонком. Но дальше родившемуся предстояло «стать» казаком. И в разных казачьих регионах были свои традиционные этапы, когда сына учили стрелять, фехтовать, джигитовать. Дарили и жеребенка, чтобы он сам вырастил его — и нередко он с этим конем шел на службу. Сторонние наблюдатели отмечали отношение казаков к своим детям как весьма «гуманное» — по сравнению с крестьянскими, мещанскими, даже дворянскими семьями, где лучшим методом воспитания считалась порка. Казаки ребят наказывали крайне редко. Разве уж натворят что-то совсем непотребное. И вырабатывалось чувство собственного достоинства. Лихость и удаль были главным критерием в играх казачат, их проказах. Они стремились отличиться в станичных состязаниях, скачках, кулачных боях, плясках. Поощрялась самостоятельность. Казачата без взрослых пасли лошадей и скот. Подростки организовывали ватаги для рыбалки и охоты, сами запасали для этого все необходимое, уходили в степь, в горы, тайгу — таким образом закреплялось чувство казачьего братства с теми самыми сверстниками, с которыми через несколько лет пойдут в полк.
Рождение девочки не было таким торжеством, как рождение сына. Это событие было тихой домашней радостью. Но и девочка училась «стать» настоящей казачкой. У нее тоже вырабатывалось особое достоинство, гордость, хозяйственность. Она тоже проходила своеобразные обряды посвящения — например, на Тереке родители ставили ее в 12 лет на лавку, и она спрыгивала во «взрослую» одежду: юбку, сарафан или круг, сделанный из пояса. С малолетства дети получали трудовые навыки. Для разных возрастов существовала своя специализация, в каких работах участвуют ребята 6—8 лет, в каких — 10—12 летние. Девочки учились стряпать, печь хлеб, шить, стирать, нянчить младших братьев и сестер.
А после того, как «стал» казаком или казачкой, требовалось ими «быть». Жить по казачьим принципам, не изменять им. Для мужчины «быть» начиналось в 17 лет. Когда он прибывал на смотр для определения годности к службе, получал пай. Для женщины — с выхода замуж. Возможность «быть» казаком определялась не только им самим, но и его семьей. Как будет служить казак, зависело и от того, как казачка «мужнину честь блюдет» и хозяйство ведет. Не зря же говорилось, «хорошей хозяйкой дом держится». «Быть» казаками значило и родить новых казачат. И помочь им стать казаками. Воспитать, поставить на ноги. Вот и трудись, казак с казачкой, чтобы со своих разбросанных делянок поднять 3—4 воинов.
Совершенно особым было и отношение к старикам. У крестьян причисление к старикам было обидным. Это значило — уже нахлебник. А у казаков старик — это всегда было почетно. Это носитель традиций, памяти, ветеран. Неуважение к нему являлось страшным прегрешением. При старших считалось неприличным сидеть (если они не позволят), курить, появляться не вполне одетыми. Промчится молодой казак, не поздоровавшись, старик его остановит: «Чей будешь? Пойди и скажи дома, что стариков не уважаешь, а я к вам вечером зайду». Молодой обязательно доложит. И внушение получит. А старик придет, побеседует о жизни, не вспоминая проступка. Но провинившийся будет жаться в сторонке и от стыда сгорать. И молодой офицер дома, в станице, первым здоровался со стариком-рядовым. А если, допустим, станичный атаман получил от императора полковничьи или генеральские погоны, то старики, урядники или рядовые, запросто могли с него погоны сорвать. Если сочтут, что он сделал нечто недостойное. И наказания не понесут, потому что сам атаман об этом ни за что наверх не доложит, постарается миром замять.
Специфическим было и отношение к форме. С ней сроднились, полюбили ее, и постепенно она стала национальной одеждой казаков. Появиться в станице в «сиповках» - гражданских сюртуках, выглядеть «пиджачниками» было позором, на смех поднимут! Каждый предмет формы, казачьего снаряжения имел свой смысл. Фуражка считалась знаком полноправия казака. Нестроевые носили ее без кокарды. А в доме вдовы фуражка висела под иконой, означая, что семья находится под защитой Бога и общины. Нагайка выполняла не только прямое назначение, подстегивать коня, но считалась как бы «мини-перначом», знаком хозяйской власти. В некоторых станицах ее носили только женатые. Свой смысл имели и серьги. Серьга в правом ухе казака значила, что он единственный сын у матери, серьги в обоих ушах — единственный ребенок в семье. И командир видел, кого надо в бою поберечь.
Одежда казачек тоже, конечно, изменилась с прошлых веков. У них были свои вкусы, моды. Любили платки, шали. Носили кофты с юбкой, с оборками и кружевами, их называли «матаня». Праздничная кофта в талию называлась «баска», нарядные платья — «принцесса» (со множеством оборок), «распашон» (с пелериной). Обувались «на выход» в нарядные кожаные «гусарики» на пуговицах, гетры со шнуровкой. Свадебным платьем на Дону нередко был старинный кубелек. А на Тереке свадебный наряд был не белого, а красного цвета.
Особенным почетом не только у казака, но и у всей его семьи пользовалась шашка. Это был символ воинской чести. Ее любили, лелеяли, в доме она висела на видном месте. Казак старался обзавестись шашкой самого лучшего качества. Особенно ценились шашки кавказского производства — «гурда», «волчок». Но превзошли их шашки Златоустовского завода, изготовленные из «русского булата», изобретенного Павлом Амосовым. Очень хорошими считались и «таннеровки» — в 1850-х гг. генерал Евдокимов заказал большую партию оружия в Германии на заводах Таннера, эти шашки изготовлялись из золингеновской стали и были очень хорошо сбалансированы, говорили, что «таннеровка» при рубке «сама идет». Шашки передавались по наследству, были дедовскими. Не отцовскими, а именно дедовскими — когда сын подрастал, отец еще находился в запасе, должен был иметь все снаряжение. А дед выходил в отставку. Шашка вручалась казаку в 17 лет. А в 21 год, отправляясь в полк, он получал темляк к шашке, погоны и кокарду. Если казак умирал, не имея наследников, шашка ломалась и укладывалась в гроб. А за серьезный проступок человек по решению круга мог быть лишен права ношения шашки на какой-то срок. Это было одним из самых серьезных наказаний, последним предупреждением перед изгнанием из станичной общины.
В общем казачество осталось весьма своеобразным «миром». И в психологическом, и в бытовом плане. Иногда традиции, казалось бы, входили в противоречие с эффективностью хозяйства: при постоянных переделах земли не было возможностей для ее улучшения, мелиорации, урожайность и доходность были ниже, чем в частных хозяйствах. Но жили-то не бедно. На Кубани «средним» считалось хозяйство, имеющее 14—30 коров, 5—113 лошадей, 41—190 овец, 4—8 свиней. А в Забайкалье хозяйство, имеющее 15 голов крупного скота и 30 овец считалось бедняцким. Богатые же казаки владели тысячными стадами и десятитысячными отарами.
Жизнь вокруг менялась, в России бурно развивалась промышленность, предпринимательство. Но и к этому казачество прекрасно сумело приспособиться! Как только ему перестали мешать, оно в короткий срок добилось чрезвычайного экономического подъема. По новым российским законам войсковая земля считалась принадлежащей казне, но данной в вечную аренду казакам за службу. Из нее выделялся войсковой юрт — который находился в распоряжении Войска в целом. Он составлял примерно 30% земли, а остальное делилось на станичные юрты. Войсковой юрт предназначался для конских заводов и для резерва — чтобы с ростом количества казаков пополнять станичные юрты. Но резерв не лежал впусте, его Войско сдавало в аренду, а средства шли в войсковую казну на культурные нужды, на помощь малоимущим казакам. Точно так же и в станичных юртах выделялись участки общего пользования — для выгона скота, табунов, и резерв, сдававшийся в аренду.
К войсковому юрту относились и месторождения полезных ископаемых, и их также сдавались арендаторам. Например, Терское Войско со своих нефтяных месторождений получало до 2 млн. руб. в год. На Кубани сдавались нефтяные участки, были построены нефтеперегонные заводы. Войско Донское имело огромные прибыли от разработок угля в Донецком округе, Оренбургское Войско — от соляных месторождений. Рыболовные промыслы и рыбоперерабатывающие предприятия действовали в Донском, Кубанском, Терском, Уральском, Астраханском Войсках. Казачьи Войска юга давали 40% зернового экспорта России. Процветало виноделие. На Дону изготовлялось знаменитое «Цимлянское», на Тереке — популярная «кизлярка». Кубань давала в год 700 тыс. пудов фруктов, 200 тыс. пудов ягод, 200 тыс. ведер вина. Сибирское Войско занималось пушным промыслом, поставкой ценных сортов древесины, кедрового ореха. Да и свои промышленные предприятия росли, как грибы. На территории одного лишь Кубанского Войска возникло 8 тыс. фабрик и заводов. И Казачьи Войска не требовали вложений, они стали вдобавок ко всему еще и прибыльными. Та же Кубань ежегодно вносила в государственныю казку свыше 100 млн. руб.

narod_sobor (KAZAKI) все записи автора

В субботу 6 декабря православные отмечают день благоверного великого князя Александра Невского. Для Московского казачьего отряда им. св. благоверного Александра Невского это особый день – день небесного покровителя.

Активисты Московской региональной организации Движения «Народный Собор» были приглашены на торжественное мероприятия как почетные гости...