«Ахтунг, Покрышкин!». К 100-летию легендарного лётчика (архив от 13.03.2013)
 

О драматичной судьбе первого трижды Героя Советского Союза размышляет биограф аса писатель Алексей ТИМОФЕЕВ

– Одна из самых громких легенд Великой Отечественной: стоило появиться в небе лётчику-истребителю, как тут же в эфире раздавалось предупреждение «Ахтунг, ахтунг, Покрышкин!», и немецкие асы тут же спешили выйти из боя. Не миф ли это советской пропаганды, как считают некоторые?

– При встречах с ветеранами, собирая материал для книги, я расспрашивал и об этом «Ахтунг». Механик по радиооборудованию в покрышкинской дивизии И.Д. Гурвиц рассказывал: «У нас в звене управления стоял хороший американский радиоприёмник. Когда наши уходили в бой, мы настраивали его и слушали, что происходит в воздухе. Доносилось до нас и немецкое: «Ахтунг! Ахтунг! Покрышкин!..». Истеричные выкрики надорванным голосом… Герой Советского Союза генерал-полковник в отставке С.Д. Горелов подтвердил мне это, кадры с этим разговором вошли в документальный фильм «Неизвестный Покрышкин»: «Наши наводчики с земли часто называли его фамилию. И что поразительно – немцы уходили немедленно! Раз – и вдруг никого! Так они начали пугать самих себя...» По свидетельству известного учёного, лауреата Ленинской и Государственной премий Ю.Н. Мажорова, который в годы войны служил в 1-й отдельной радиобригаде Ставки ВГК, лишь в трёх случаях немцы переходили с зашифрованных радиосообщений на передачу открытым текстом: «Ахтунг, партизанен!» (внезапное нападение партизан); «Ахтунг, панцер!» (прорыв советских танков) и – «Ахтунг, Покрышкин!»
Так что нет, не миф это, а реальность.

– В спорах о наших и немецких асах неизменно называются цифры: Эрих Хартман сбил 352 советских самолёта, а Иван Кожедуб и Покрышкин – всего лишь 62 и 59 соответственно...

– Никто, в том числе и сам Покрышкин, не отрицали мастерства пилотов люфтваффе. Но цифры эти имеют убойную силу только для слабо знакомых с темой. На самом деле данные о сбитых немцами самолётах не подтверждены. Недавно один наш исследователь говорил мне, что их надо делить примерно на четыре.

Насколько различны действия в небе Покрышкина и Хартмана! Немец избегает маневренного боя, его стиль – внезапная атака: «80 процентов моих жертв даже не подозревали о моём присутствии, пока я не открывал огонь». Сбить и немедленно скрыться – метод Хартмана. Причём сбить слабейшего: «Оцените, имеется ли у противника отбившийся или неопытный пилот. Такого пилота всегда видно в воздухе. Сбейте его. Гораздо полезнее поджечь только одного, чем ввязываться в 20-минутную карусель, ничего не добившись». И сбивает Хартман в основном истребители, из первых 150 его побед, зафиксированных в лётной книжке, лишь 11 – над штурмовиками Ил-2 или бомбардировщиками. Не считает зазорным ас и просто выброситься с парашютом из исправного самолёта, когда его в 1945-м «зажимают в клещи» американские «мустанги».

Можно представить себе в такой ситуации Покрышкина? В каждом бою первоочередная цель Покрышкина – не слабейший, а ведущий группы противника. Главное – выполнить боевую задачу в первую очередь в интересах сухопутных войск, пехоты и танков. Среди сбитых им самолётов преобладают пикировщики Ю-87 и бомбардировщики Ю-88. У Покрышкина наибольшее в ВВС Красной армии число сбитых Ю-88, каждый из которых нёс на наши войска две тонны бомб.

– Тем не менее сейчас появляются книги о советских асах, где утверждается, что 59 побед Покрышкина не подтверждаþтся архивными данными. А сбил он якобы 46 самолётов лично и 6 – в группе.

– Как же много у нас любителей умалять свои же достижения, плакаться, что не умели, мол, мы воевать, завалили немцев трупами, а потом придумали несуществующие победы… Ни в одной другой стране такого, по-моему, нет. Вот не так давно вышла очередная подобная книга под названием «Соколы», умытые кровью. Почему советские ВВС воевали хуже ëюфтваффе». Прямо на обложке, как эпиграф, напечатано: «Всё было не так» А.И. Покрышкин. Слова эти, между прочим, взяты из моей книги. Когда работал, с разрешения семьи Александра Ивановича, с его личной библиотекой, нашёл их на полях научного труда о советских ВВС. Но Покрышкин сделал эту пометку на полях страницы, где речь шла о начальном этапе Кубанского воздушного сражения весны 1943 года, когда действительно всё складывалось непросто для нашей авиации, а историки приукрашивали истинное положение дел. Но потом-то произошёл перелом, в котором Покрышкин и сыграл важнейшую роль… Вот так у нас передёргивают историю.

– Что касается личного счёта Покрышкина. Недавно историк Андрей Марчуков в авторитетной интернет-газете «Столетие» опубликовал статью, в которой подверг критике сомнительные доморощенные методики подсчётов сбитых нашими асами самолётов. Он же нашёл в Центральном архиве Министерства обороны практически все официальные данные и о победах Покрышкина.

– Вот именно. Как можно считать недостоверными такие документы, как наградной лист Покрышкина на звание трижды Героя Советского Союза? Командующий воздушной армией Т. Хрюкин, известный наш лётчик, 24 декабря 1943 года дал такое заключение: «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас. За лично сбитые 50 самолётов противника достоин присвоения высшей правительственной награды «трижды Героя СССР».

Что же, при присвоении первого в стране звания трижды Героя не проверялись эти данные? В аттестации от 14 июня 1945 года указывается, что Покрышкин сбил лично 53 и в группе 6 самолётов противника.

В личном архиве Александра Ивановича сохранились листочки, которые он при жизни никому не показывал. Незадолго до смерти он вспоминал свои бои и подвёл такой итог: «Всего сбитых 71. Засчитано 59. Подбитых более 15». Ну, тут, хотите – верьте, хотите – нет. Незасчитанные, как сам он говорил, ушли в счёт войны. В 1941-м часть документов полка при отступлении была утрачена, в первые годы войны не засчитывались сбитые за линией фронта и так далее… Да и, прямо скажем, возможно ли было в боевых условиях, на бескрайних просторах советско-германского фронта скрупулёзно подсчитать и подтвердить все сбитые?

– Дело же не только в количестве сбитых самолётов. В Покрышкине, как отмечено в вашей книге, было редкостное сочетание аса, командира, теоретика, наставника, создавшего целую систему подготовки молодых лётчиков. Откуда у него, человека из многодетной рабочей семьи, такие способности?

– Предки его крыли крыши, отсюда и родовая фамилия. Впрочем, эта работа в крестьянском мире считалась высшей квалификации, как и сложить печь. Ещё подростком в Новосибирске он решил стать лётчиком и осуществлял свой замысел с феноменальной целеустремлённостью. С первых дней войны он начал вести свои знаменитые тетради с анализом боёв, в планшете у него всегда была логарифмическая линейка, с помощью которой он всё просчитывал. Она сейчас хранится в Центральном музее Вооружённых сил. С 1943 года начинают публиковаться его статьи по тактике истребительной авиации. Как он говорил: «Подвиг требует мысли, мастерства и риска».

– Может, потому его дивизия и стала лучшей в наших ВВС?

– Безусловно. И она сыграла решающую роль в мае-июне 1944-го, когда под Яссами была сломлена последняя попытка ëюфтваффе вернуть господство в воздухе. Командующий 1-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза И.С. Конев писал о Покрышкине, что «он показал себя на фронте не только человеком большой личной храбрости, но и искуснейшим организатором боевых действий. Александр Иванович… умел ещё на земле наилучшим образом подготовить лётный состав к действиям в воздухе, быстрее и точнее всех перебазироваться, лучше всех организовать аэродромную службу. Кстати сказать, именно он первым начал летать с германских автострад, используя их как аэродромы. Покрышкин – гордость нашей авиации…»

У немцев, между прочим, был тоже только один такой человек – Вернер Мельдерс, именем которого была названа после его гибели в авиакатастрофе одна из лучших немецких эскадр. Что любопытно, родились они с Покрышкиным практически в один день, в марте 1913 года...

– Но есть и другие мнения о трижды Герое. Вот и недавно появилась книга «Покрышкинский авиаполк. «Нелакированные» боевые хроники», где описывается, к примеру, инцидент, произошедший 20 августа 1942 года, когда «капитаном Покрышкиным была проявлена недисциплинированность в грубом обращении и оскорблении ряда старших командиров, а также пьянка, сопровождающаяся дебошем с применением физической силы…»

– … в результате чего он ударил замкомандира и начальника особого отдела соседнего полка. А свой комполка обвинял Покрышкина в отказе от выполнения боевого задания и ходатайствовал о направлении его в штрафную эскадрилью.

Поясню. В августе того года полк вывели с передовой в тыл для отдыха и переучивания на новую технику. Переход от боевых вылетов к тыловому бездействию был слишком резок. У кого-то из фронтовиков «горели» нервы…

В запасном авиаполку гвардейцев ожидало место в хвосте очереди из нескольких «безлошадных» полков на получение новой техники. Настроение сразу упало. Тем более что условия жизни и снабжение выведенных с фронта полков, размещённых в дагестанских и азербайджанских посёлках, в те месяцы 1942 года сносными назвать было нельзя. Общежития переполнены. В столовой лётного состава завтрак начинался в 4.30 утра, обед в 16–18 часов, ужин в 22–23 часа. Как мне рассказывал один из очевидцев, после завтрака нужно было становиться в очередь на обед… Кормили в основном перловой кашей. Столовую, как говорится, брали на абордаж, штурмовали… Бурные перебранки и ссоры были нередкими в этих очередях. Жара под 45 градусов. Дешёвым и доступным было только местное вино на рынке. В приказах того времени нередки взыскания за «злоупотребление» и связанные с этим нарушения порядка.

У гвардейцев была привилегия – в столовой для них стояли отдельные столы. И вот за стол 16-го гвардейского полка сели командиры из другого полка, среди них и начальник особого отдела. Им подали ужин. Покрышкин заявил им о правах гвардейцев. Сказал и о том, что права эти надо заработать… Слово за слово. К месту инцидента стали подтягиваться другие лётчики, тут же разделившиеся на две неприятельскиå стороны. Потом, по рассказу очевидца, «кто-то кого-то стукнул боксом»… Драка выплеснулась на улицу, некоторые участники «стали салютовать, постреливать вверх для подъёма храбрости». Навёл порядок только подъехавший на «додже» с автоматчиками начальник гарнизона. Зачинщиком назвали Покрышкина.

С прекратившим личные вылеты комполка у Покрышкина, отстаивавшего новые тактические приёмы, были постоянные конфликты. Тот и приписал Покрышкину к драке ещё и отказ от выполнения боевого задания. От трибунала Покрышкина всё же спасло вышестоящее командование: он был уже тогда известен как лучший воздушный разведчик Южного фронта, награждён орденом Ленина после того, как в ноябре 1941-го в условиях абсолютно нелётной погоды, когда уже не вернулись из полёта двое разведчиков, нашёл-таки основную танковую группировку Клейста – 200 танков.

– Всё-таки после войны Покрышкину так и не удалось достичь высот в военной службе. Завершилась его деятельность на посту председателя ЦК ДОСААФ.

- Ему девять лет не присваивалось заслуженное ещё в 1944-м генеральское звание. Притом что он с золотыми медалями окончил две академии. Корпуса и армии, которыми он командовал, неизменно становились лучшими. Осталась масса воспоминаний о том, какие идеи он выдвигал, какие коллективы создавал, как его уважали и любили, но высшие посты в армии заняли другие. А Покрышкина в 59 лет, ещё вполне здорового (до 50 лет он летал на новейших реактивных истребителях), отправили в ДОСААФ. Уже вдогонку присвоили звание маршала авиации.

Рано или поздно Покрышкин займёт в истории своё место – не только выдающегося лётчика-истребителя, первого и единственного в годы войны трижды Героя Советского Союза, но и национального героя России XX века.

Беседу вела Елена ЕЛИСЕЕВА

Литературная газета №10-11 / 2013