Risus все записи автора

Автор: Risus
Бета: Tokimeka-chan
Название: Кто бы мог подумать

Дисклеймер: отказ от прав
Фэндом: Bleach 
Персонажи: Ичиго/Рукия, Исида, Ренджи (персонажи будут добавляться по мере выхода новых глав)

Рейтинг: PG-13 
Жанры: Ангст, AU, Детектив, Драма, Гет, Юмор, Романтика
Предупреждения: OOC
Размер: планируется макси
Статус: в процессе написания 

Описание:
С раннего детства судьба сталкивает Ичиго и Рукию лбами. В один момент это превращается в смертельную вражду, спустя мгновение – в крепкую дружбу. С годами чувства крепнут, грозя перерасти в нечто большее. Что они выберут, если судьба закинет их по разные стороны баррикад? 

Публикация на других ресурсах:
Свободная, но ссылку автору ^_^
И с шапкой, разумеется 

Примечания автора:
Всего будет в районе шести историй, однако, некоторые из них будут весьма объемными. поэтому продолжение будет добавляться не новыми главами/историями, а частями, разбитыми звездочками
***
Вот так)

***

Снова копирую шапку с фикбука) Гомене, я лодырь х) Выкладываю половину истории, потому что к моменту, когда третья часть подойдет к своему логическому завершению, ее объем станет пугающим)

Ссылки на первые части: http://www.liveinternet.ru/community/ichiruki/post178875802 ; http://www.liveinternet.ru/community/ichiruki/post181128592/

— Эй, Савагара!

— Чего тебе, Ренджи? 

Тоненькая нескладная девочка, именно девочка, не девушка, раздраженно обернулась к товарищу, который уже в сотый раз за утро и, наверное, миллионный – за последнюю неделю окликал ее безо всякой причины.

— Да ничего! – улыбнулся парень. – Просто привыкаю к твоему новому имени.

Рукия нахмурилась и строго посмотрела на Ренджи, пытаясь скрыть улыбку, не сходящую с ее лица с тех пор, как она семь дней назад вернулась домой, в родной город.

Тщетно. Сияющая физиономия друга вновь подняла отметку на шкале ее настроения. За те шесть лет, что они не виделись, внешность Ренджи претерпела кардинальные изменения: парень отрастил волосы – теперь его шевелюра, даже будучи собранной в конский хвост, была длиннее, чем у самой Рукии, – вытянулся, раздался в плечах и наколол кучу татуировок. Он разжился отменной мускулатурой и парочкой новых шрамов. Если бы не медная голова, Рукия вряд ли бы признала в этом мужчине тощего буйного мальчишку, который всюду таскался за ней в детстве.

Рукия печально вздохнула: сама она едва ли изменилась. Разве что подросла, если 144 сантиметра можно считать великим достижением для шестнадцатилетней девушки.

— Не нужно к нему привыкать, балда. Эта информация тебе совершенно ни к чему. До Савагары я была Кавадзима, до Кавадзимы – Сугомоти, еще ранее – Токо, до этого…

«Ацуме!»

Неожиданно в голове всплыл образ рыжего улыбающегося мальчишки, окликающего ее по имени.
«Ичиго…. Как ты сейчас?»

— О чем задумалась, Рукия? – вздернув одну бровь, спросил Ренджи. — Ты улетела в космос на пару минут.

Девушка погнала от себя прочь непрошеные мысли и слегка улыбнулась спутнику, как бы говоря, что все в порядке. Молчание – это их любимый способ общения. Так всегда понятнее.

Молодые люди шли по совершенно пустынным улицам Каракуры. Еще бы, в такую рань по городу шатаются только работяги и бездельники в своих крайних проявлениях. И еще дети из разряда «оторви да выброси», но, по-видимому, после них с Ичиго таких в Каракуре больше не водилось.

Дойдя до конца одной из улиц, Ренджи остановился возле старой развалины, которая отдаленно напоминала гараж, и достал связку ключей.

— Не Бог весть что, — проворчал он, открывая дверь и приглашая Рукия зайти, — но это мой новый дом.
Судя по улыбающейся роже, сам хозяин отнюдь не считал свое жилище феноменально отстойным, а напротив — гордился им.

Большая комната, примерно четыре на пять метров, служила Ренджи и спальней, и кухней, и мастерской, и… свинарней. Многовековой слой грязи ставил под сомнение рассказ парня о том, что тот живет здесь только пару месяцев. Всюду были разбросаны предметы одежды, банки из-под пива, пачки из-под чипсов, грязная одноразовая посуда, автозапчасти и еще какой-то хлам непонятного назначения.

— Напомни мне, — упавшим голосом пробормотала Рукия, — почему ты свалил из Руконгая?

— Ну, в старшую школу мне все равно путь заказан, так что я пошел работать. Если подумать, то после твоего отъезда меня там ничего не держало…

Возникла неловкая пауза, и Ренджи почувствовал необходимость вставить еще пару фраз.

— Я решил попробовать жить самостоятельно, все равно когда-нибудь придется начать. В автомастерской платят нормально, на жизнь и оплату аренды хватает…

— А как же ребята?

— Ребята… — Ренджи тяжело вздохнул. — Многое изменилось с тех пор, Рукия. 

Ренджи знал, что Рукия ждет подробностей, но предпочел закрыть тему. Он скинул вещи с дивана, уселся и закурил.

Рукия помнила, что ее мальчики еще в детстве баловались табаком. Видимо, теперь это уже привычка.
Они еще немного поболтали, и Рукия засобиралась в школу. 

— Ты странно выглядишь в этой форме, — на прощанье сказал Ренджи, — но мне нравится.

— Еще увидимся.

— Ага.

Рукия поспешила на занятия. Сегодня ее первый день в новой школе, поэтому девушка хотела придти пораньше и познакомиться с одноклассниками. Рукия не была суеверной, но нынешнее совпадение чисел ей показалось хорошим знаком. Шла вторая неделя второго триместра второго курса.

Ей выпал очень редкий шанс продолжить образование. Из-за того, что учеба в старшей школе платная, детдомовские ребята заранее лишались возможности учиться дальше. Исключение составляли лишь очень редкие в их среде птицы – стипендиаты. Рукия особыми знаниями никогда не блистала, так что она и не рассчитывала поступить в старшие классы.

Но ее последняя семья проспонсировала девушке второй и третий курс – грех было упускать такую удачу. Поэтому Рукия, никогда особо не ладившая с этими людьми, проглотила гордость и приняла эту подачку в качестве отступных.

Сердце у Рукии начало отбивать чечетку, стоило ей зайти в свой новый класс. Народ подтягивался, однако тот, кого она так ждала, не появился к началу урока. Она познакомилась с одноклассниками, стараясь вести себя предельно мило. Рукия пыталась воспринимать происходящее, как игру в театральном кружке, куда она ходила пару месяцев, пока ее не отдали в новую семью. К началу занятия она уже получила титул «Несравненная Савагара-сан» и признание коллектива. Цель номер один была успешно достигнута.

Учителя истории девушка слушала вполуха: все ее мысли занимала предстоящая встреча с рыжим недоразумением, ее целью номер два, которому она задолжала целых два года. 

«Интересно, какое у него будет лицо, когда он меня увидит?»

Улыбаясь внезапной идее, Рукия взяла ручку и нацарапала на ладони пару слов.

***

Куросаки Ичиго с диким воплем, за которым угадывалось что-то вроде: «Почему-меня-не-разбудили!», носился по дому в поисках свежей рубашки и чистых носков, которые он вчера по неосторожности не прибрал в шкаф, а бросил там, где снял. Видимо, чересчур заботливая младшая сестра убрала все в грязное.

— Ксо, почему обязательно нужно это стирать! Я же всего один раз одел!!! – громогласно сетовал парень, роясь в корзине с несвежим бельем.

Ответа не последовало, ибо обе сестры давно ушли в школу, а подлый папаша – на работу. Очевидно, сегодняшнее тихое утро – это его месть за вчерашнее, когда Ичиго слишком сильно приложил отца кулаком в челюсть.

Не найдя одежды в корзине, Ичиго в отчаянии поплелся проверить в свой шкаф. Юзу была волшебницей, не иначе. Его постиранная и выглаженная рубашка висела вместе с почищенным пиджаком и брюками, а в специальном отделе, куда Куросаки и не заглядывал никогда, лежали также выглаженные носки. Последнее повергло Куросаки в шок, но надолго зависать ему было нельзя. Сейчас важнее было успеть на второй урок. Придется врать сенсею, что у него болел живот. В третий раз за месяц…

Ичиго схватил бенто, оставленное ему на столе, и помчался в школу.

Десять минут, и он на месте – просто новый мировой рекорд…

Он подоспел к концу перерыва. Кейго снова спешил поделиться какой-то потрясной новостью, за что и был нокаутирован не в меру раздраженным Куросаки. Оказалось, что Асано – единственный, кто вел себя привычно в это утро. Все одноклассники столпились возле одной парты, ранее всегда пустующей, и увлеченно о чем-то расспрашивали сидящего за ней человека. Иноуэ приветливо помахала ему рукой и жестом позвала к ним. В любое другое время Ичиго бы просто проигнорировал такое шумное сборище, но в этот раз оно проходило за соседнее партой, так что Ичиго волей-неволей пошел в их сторону.

— О, Ичиго, ты все-таки пришел! – вместо приветствия сказала Тацке.

— Прости, что разочаровал, я жив — здоров.

— Вот как… — протянул учитель, заходя в класс.

Молоть про боль в животе было уже поздно, так что Куросаки лишь обреченно выругался себе под нос. Все стали расходиться по своим местам, открывая взору парня новенького ученика.

Тоненькая точеная фигурка поднялась с места и повернулась к нему лицом. Хотя особой необходимости в этом не было: Ичиго узнал бы ее даже со спины в огромной толпе. Девочку, именно девочку, не девушку, с тонкой, почти прозрачной кожей, огромными сказочными глазами и хорошо поставленным властным голосом.

— Н-не может быть… Рук…

— Охаё, вы ведь Куросаки-кун? – с отвратно-слащавой улыбкой пролепетала Рукия.

— А? – окосел Ичиго. 

— Меня зовут Савагара Рукия, я буду учиться вместе с вами, — к тексту бесплатным приложением шла сияющая физиономия и лыба до ушей. Милая…

Вашу мать, Ацуме милой по определению быть не могла!!!

Для полной картины не хватало лишь реверанса.

Пока Ичиго открывал и закрывал рот, пытаясь оформить свое негодование, счастье, удивление и раздражение в подобие связного текста, нахалка, повергшая его в ступор, протянула свою беленькую ручку ладошкой вверх для знакомства.

А на этой самой ладошке было нацарапано: «Скажешь хоть слово — и ты труп!»

— Ах ты…

Учитель прикрикнул и велел всем скорее занять свои места. Рукия как ни в чем не бывало села за парту и скосила глаза в сторону по-прежнему охреневающего Куросаки.

Ичиго внимательно посмотрел на девчонку, в глазах которой плясали черти, а затем, слегка улыбнувшись, сказал одними губами:

— С возвращением, Рукия.

***

Шесть утра — и он снова как последний кретин стоит у реки в ожидании этой чертовой Ацуме-Савагары. Ичиго даже не знал, придет ли она, ведь вчера они и парой слов не перекинулись. 

Шесть пятнадцать утра — и Ичиго, как в детстве, раздраженно поглядывает на часы и лохматит волосы.
Рукия с интересом наблюдала за ним из-за угла — привычка, оставшаяся еще со времен их общего прошлого. Тогда она опаздывала только для того, чтобы позлить его да понаблюдать за вечно меняющимся выражением лица, теперь же ей просто хотелось его рассмотреть. Все-таки в школе ее слишком пристальный взгляд могли счесть неприличным.

Высокий…. Правда, не такой высокий, как Ренджи. Рыжий и лохматый – хоть что-то никогда не меняется. Худой и жилистый, с хорошо развитой мускулатурой. В классе Рукия с трудом заставила себя не пялиться на его накаченные руки. Сбитые костяшки пальцев и ссадины на лице говорили о том, что Ичиго разжился мускулами не в спортивном зале. Этот парень был совершенно не похож на того Ичиго, которого она когда-то знала. Открытый взгляд и добрая улыбка того ребенка сменились на вечно хмурые брови, сошедшиеся на переносице, и на хищный оскал. Во всей его позе сквозил вызов: рубашка была не заправлена и расстегнута на груди, вместо школьных туфель на нем были найковские кроссовки с флюоресцентно-оранжевыми шнурками, на шее висел клык, а в ухе… в правом ухе блестела золотая сережка-колечко. В классе Рукия не смогла рассмотреть этой детали из-за того, что слишком отросшие волосы Ичиго скрывали уши. 

Неожиданно Рукию захлестнула волна нежности. Он ее помнил все эти шесть лет…. Он не забывал об их обещании. Он не стал ей чужим. Все тот же Ичиго. Да, хлебнувший горя, узнавший горький вкус потери, но все-таки Ичиго…

Рукия выбежала из переулка, в котором скрывалась от парня, и, сделав вид, что запыхалась, поприветствовала его привычной когда-то фразой:

— Ты чего так рано?

Ичиго проигнорировал ее вопрос и раздраженно заявил:

— Выброси свои часы на помойку, Рукия!

Впрочем, его ухмылка говорила о том, что парень предельно доволен тем, что Рукия дала ему повод блеснуть этой давно припасенной для нее фразой.

До реки они шли молча, несмотря на то, что каждый из них горел желанием завалить другого вопросами. Было немного неловко вот так молчать, особенно если учесть, что за все те четыре года их близкой дружбы в компании друг друга они не молчали ни разу.

Наконец они дошли до места их старта. Небо над Каракурой было бледно-голубого оттенка с проседью перьевых облаков. День обещал быть ясным.

Куросаки со странно-тоскливым выражением лица смотрел прямо перед собой. Лишь у реки Рукия сообразила, что именно здесь погибла его мать. Глупо и бестактно с ее стороны было приводить сюда Ичиго, но уже ничего нельзя было поделать, кроме как постараться отвлечь парня от болезненных воспоминаний.

— Реванш, говоришь… — хитро сощурила глаза Рукия.

— Заметь, это ты сказала – не я, — усмехнулся Ичиго.

Рукия уж было хотела съязвить, но парень продолжил:

— Правила те же, — с азартом во взгляде сказал Ичиго, — цель та же. Начинаем на счет три, конечный пункт – магазин Урахары, если поймают – проиграла, выигрывает тот, кто прибудет первым с наименьшими потерями. Ключевое число – три.

Рукия спокойно кивнула.

— Тогда… — продолжил Ичиго, — раз…

— Два… — подхватила счет Рукия.

— ТРИ!!! – хором закричали они и со всех ног бросились бежать.

***

— Ичиго, ты так вырос! И таким красивым стал…. У тебя, наверное, нет отбоя от поклонниц! – не переставала ворковать Рукия.

— Прекрати разговаривать с этим старым кошаком, мелкая! Он тебя все равно не понимает! — возмутился парень, отчаянно краснея.

Они сидели на веранде у магазина Урахары и пили чай, заботливо предложенный вышеупомянутым торговцем за счет заведения. В бескорыстности хозяина лавки они оба сильно сомневались, однако на свой страх и риск, угощение приняли.

На руках у Рукии сидел рыжий желтоглазый кот и бессовестно урчал, выпрашивая ласку. Невозможно было определить, узнал ли он свою хозяйку или же просто подлизывался, ибо кошак слыл первым бабником на районе. За последние шесть лет Ичиго обзавелся парой лишних килограммов, что придавало ему благородный вид. 

Рукия с удовольствием зарывала пальцы в густую, слегка поблекшую рыжую шерсть – видит Бог, ей этого очень не хватало. Наконец-то она почувствовала, что по-настоящему вернулась домой.

— Савагара значит… — задумчиво протянул Ичиго. — Фамилия той семьи, которая тебя тогда удочерила?

— Одной из, — ответила Рукия и, заметив удивленный взгляд Ичиго, пояснила, – это уже четвертая моя семья. Те люди, которые увезли меня в Товаду, решили, что им еще рано становиться родителями и написали отказ всего через полгода. Почти сразу мне подыскали новую семью в соседнем городе Хиракаве. Они были хорошими людьми – пожилая пара наподобие той, у которой мы таскаем яблоки. У них я прожила почти два года, а затем случилось… кое-что, — Рукия на секунду замялась, — Сугомоти-сан умерла от сердечного приступа, а ее муж так и не оправился от горя. Меня забрала семья их дочери, но там я не прижилась.

Рукия замолчала. Ей совсем не хотелось рассказывать Ичиго про то, как в течение трех месяцев ее домогался муж Мегуми-сан. Девушка дважды сбегала от них, но Кавадзима всегда возвращал ее обратно, после чего следовали побои и домашний арест. Ее спасением оказалась социальная служба, спохватившаяся, что законные опекуны Рукии скончались.

— Затем я снова оказалась в детском доме, на этот раз в Аомори, — продолжила рассказ Рукия. Если Ичиго и заметил что-то, то он промолчал. — Примерно пять месяцев назад меня взяла к себе семья Савагара. Странные люди: у них было помимо меня еще четверо приемных детей и один свой. Они путешествовали по стране, благодаря им я повидала много интересных мест. С месяц назад они решили переехать в Австралию.

— И бросили всех приемных детей на произвол судьбы? – не выдержал Ичиго.

— Не совсем…. На самом деле только у меня были проблемы с документами. Мне не дали визу. Они очень переживали по этому поводу, — быстро добавила Рукия при виде перекосившегося от ярости лица парня.
— Да неужели…

— Как бы то ни было, они доставили меня туда, куда я попросила, а именно обратно в Руконгай, и проплатили мое обучение в старшей школе на два года вперед.

— Они же просто откупились от тебя!

— Я знаю. Но это был наилучший выход для нас всех: в Австралию я все равно не хотела, а с ними — так тем более. Я же говорю, они были очень странными людьми. Я так и не смогла к ним привыкнуть…
Еще какое-то время молодые люди помолчали. 

Ичиго переваривал информацию. Жизнь определенно потрепала Рукию, закалив характер и пообтесав острые углы. В прошлом проблемная и конфликтная девочка превратилась в очень приятную молодую девушку, а именно так воспринимали Рукию окружающие. Прилежная, скромная, вежливая и милая – вот какую роль нынче на себя примеряла Ацуме. Кто бы мог подумать, что она сможет…

Внезапно Ичиго почувствовал легкое касание холодных пальцев на правой щеке. От неожиданности парень отшатнулся.

— Ты носишь ее… — тихо сказала девушка, дотрагиваясь до его уха и золотой сережки.

— Да…. Попросил отца проколоть мне ухо почти сразу, как ты уехала…. Но это чтобы не потерять!

Последнюю фразу Ичиго почти прокричал, стараясь скрыть смущение. Он снова слегка отодвинулся. 
Неожиданное прикосновение выбило парня из колеи — он не ожидал от Рукии нежности. Пинков, толчков, подзатыльников – это пожалуйста. Но не такой почти интимной ласки.

Запоздало сообразив, что, скорее всего, ее интересовала только сережка, а никак не его ухо, Ичиго, покраснев еще сильнее, пробормотал:

— Прости, совсем забыл…. Ты ведь говорила, что вернешься за ней…

И, не поднимая на Рукию глаз, Ичиго стал снимать золотое украшение. Черта лысого он ей признается, что успел прикипеть к этой сережке всей душой!

— Балда, — рассмеялась Рукия, — оставь себе. Это подарок.

Ичиго с изумлением посмотрел на девушку.
— Но ведь…

— Никаких «но»! Считай это моим подарком на все твои прошедшие дни рождения.

Ичиго вновь отвел глаза. Для него такой подарок значил очень многое. Казалось, желтый металл забирает всю его боль и дает вместе с надеждой еще и силу идти вперед. Парень привычным жестом потеребил серьгу – он всегда так делал, когда волновался или злился.

— Ты просто ужасна, — усмехнувшись, обратился Ичиго к недоумевающей от его реакции девушке. — Ведь это будет значить, что и я должен тебе кучу подарков! А ты все просчитала…

Кот с диким мяуканьм свалился с коленей подскочившей Рукии. Куросаки так и не смог определить, кто из этих двоих издавал яростное шипение.

— Ты у меня получишь!!! – орала благим матом Рукия, отвешивая убегающему от нее парню подзатыльники и подгоняя его пинками.

Всю дорогу до школы они непринужденно беседовали, периодически переругиваясь и подкалывая друг друга.

— Кстати, — произнесла Рукия почти у самых ворот школы, — а когда ты успел подружиться с Хачико?

— Секрет фирмы, — ухмыльнулся в ответ парень, с наслаждением впиваясь зубами в сочное спелое яблоко.

Не стоило Рукии знать, сколько он трудился ради сегодняшней победы. Каждый день бегать в гости к Церберам, сформировавшим на его счет свое крайне негативное мнение – это вам не в тапки срать. 

У школы они с Рукией разминулись: Иноуэ утащила девушку в свою компанию, а к Ичиго пристал Кейго.
Прогнозы насчет солнечного утра не оправдались – серые облака застили небесное полотно, не давая лучам солнца не единого шанса. У Ичиго засосало под ложечкой. Если не распогодится, непременно пойдет дождь, а этого парень страшно не хотел. Что-что, а сырость Куросаки ненавидел даже больше, чем своего отца по утрам.

— Ты уже успел подружиться с нашей новенькой? – спросил подошедший Мидзуиро.

— Нет, с чего ты взял?

— Да так…. Знаешь, Ичиго, кода парень под утро возвращается с девушкой, у окружающих может сложиться впечатление, что ночь они провели вместе.

— Знаешь, Мидзуиро, когда человек начинает пороть чушь только из-за того, что двое одноклассников случайно вместе пришли в школу, у окружающих может сложиться впечатление, что пора вызывать добрых дяденек в белых халатах.

— Случайно? – с тенью иронии поинтересовался Коджима.

— Именно.

До самого обеда Ичиго пребывал в отвратном настроении из-за погоды. Видимо, все эмоции отражались у него на лице, потому что одноклассники обходили Ичиго за километр. Чтобы не пугать людей своей постной физиономией, а так же чтобы не ловить на себе обеспокоенные взгляды, Куросаки купил баночку горячего шоколада и поднялся на крышу. К его немалому удивлению, это место уже успела облюбовать Рукия – по-видимому, всеобщее внимание ее тяготило.

— Йо! – махнул ей Ичиго.

Если она и удивилась, увидев его, то виду не подала. Лишь слегка поежилась на ветру. Ичиго молча сунул ей горячий шоколад и встал рядом.

Почему-то ему было спокойнее рядом с Рукией.

Девушка благодарно кивнула и сделала глоток обжигающего напитка.

— Освоилась? – поинтересовался парень.

— Вроде бы да… 

Рукию забавляли трудные и многослойные, как капуста, отношения между одноклассниками. Орихиме была лучшей подругой Тацке, которая являлась другом детства Ичиго. Кроме того, Орихиме была влюблена в Куросаки – об этом знали все, кроме предмета ее обожания. Мидзуиро и Кейго всегда находятся рядом с Ичиго, но при этом Куросаки был куда ближе к Садо и Исиде, мрачному умнику, который делал вид, что всей душой презирает Ичиго. 

И в то же время девушку напрягали многолетние узы между этими ребятами. Она чувствовала себя лишней и совершенно чужой, несмотря на то, что ее очень тепло приняли.

Рукия быстро уставала от толпы и поэтому искала уединения на местах повыше да побезлюднее. 
Странно, но общество Ичиго ее совершенно не утомляло. Напротив, даже просто помолчав рядом с ним, она чувствовала себя комфортнее.

— Пошли в класс, — сказал Ичиго минут пять спустя, — продрогла ведь вся…

У подножия лестницы стоял Мидзуиро. Рукия невозмутимо прошла вперед в класс под испытующим взглядом темноволосого парня.

— Ну что опять? – не выдержал Ичиго.

— Ничего, — задумчиво ответил Мидзуиро, не сводя глаз с Рукии, стоящей к нему спиной, — просто уж очень она похожа на твою бывшую…

Судя по тому, как напряглась спина Рукии, сомневаться в том, что она услышала последнюю фразу, не приходилось.

***