dual-personality все записи автора Глава 17
- Ты еще розовый бантик на шею повяжи, - посоветовал я брату, мысленно добавив: «Ага, и на задницу табличку «Добро пожаловать!». Билл лишь фыркнул и, показав мне через зеркало язык, продолжил свое архиважное занятие: принаряжаться перед очередным свиданием с Шоном.
Меня каждый раз разбирал смех, когда я смотрел на сборы Билла перед его «свиданиями». Совсем как девчонка, ей-богу. И, что самое противное, в такие моменты в глазах Билла, помимо маниакального желания затащить Шона в постель, появлялось что-то… Не знаю даже как сказать, но его взгляд в такие моменты очень напоминал коровьи глаза влюбленных девочек.
Это раздражало. И не только это, говоря откровенно. Намного больше меня бесил сам Шон, просто все в нем: от начищенных ботинок до гладко прилизанной макушки. Сам не знаю, почему. Хотя… наверное, ответ банален и прост: Шон начал играть в жизни Билла важную роль. Уж не знаю, чем моего непостоянного братца так зацепил этот англичанин, но факт остается фактом: Билл привязался к нему. Причем, трепетное отношение брата к Шону ни в какое сравнение не шло с тем пренебрежением, с которым Билл относился ко всем своим «любовникам», случайным и не очень.
Наверное, моя, мягко говоря, нелюбовь к Шону была вызвана лишь банальной ревностью, но… Было в идеальном Шоне что-то такое неправильное. Что-то, очень настораживающее меня. Я никогда не считал себя трусом, но при мысли о Шоне я начинал испытывать какой-то иррациональный страх, очень похожий на дурное предчувствие. И каждый раз я задавался вопросом: «А что будет, когда истечет срок нашего идиотского спора?». Осталось уже меньше недели… Уберется ли Шон из нашей жизни, или же продолжит раздражать меня своим существованием?
В любом случае, что бы ни было по завершению этого срока, я должен выиграть наше пари. И не только потому, что сойду с ума от ревности в случае победы Билла. А еще и потому, что это будет еще одним шансом поставить на место моего зарвавшегося братика. Всего одно мое желание, исполненное Биллом – так мало и так много. Целый мир, небрежно брошенный к моим ногам. Биллу все это ни к чему. Он не понимает, что ставка в пари на тот раз высока, как никогда. В случае своей победы Билл лишь рассмеется и пожелает какую-нибудь глупость, которую, признаться, я вы выполнил и без всякого пари. Ведь мне не впервой исполнять капризы брата.
А мне победа нужна, очень нужна. То, что я приготовил Биллу, он никогда бы не сделал. Ни за что на свете он бы не осмелился на такое, даже в своих самых безумных мыслях. А я дам ему возможность совершить поступок, который, без сомнения, еще долго будет тревожить умы людей. По сути, я опять делаю все для моего брата, не для себя, но я уже давно к этом привык.
Дело лишь за малым – я должен любым способом выиграть пари. Конечно, какая мелочь! Особенно, если учесть, что я не имею ни малейшего понятия, как я это сделаю. Черт, хоть бы одна здравая мысль! Самое смешное, я даже по условиям спора имею полное право вмешаться, а идей, как назло, совершенно нет. Слишком уж я в последнее время погрузился в бессмысленные мечты. Почему бессмысленные? А что толку мечтать, если ты ничего не делаешь…
- Земля вызывает Тома Каулитца, - резкий голос Билла буквально вырвал меня из моих мыслей. Я придирчиво оглядел его с ног до головы и остался более чем доволен результатом. От этого настроение тало еще более паршивым.
«И какого черта ты для него так наряжаешься?», - раздраженно подумал я.
- Ну, я как-никак хочу выиграть пари, - пожал плечами Билл. В ответ на мой полный удивления взгляд он лишь рассмеялся и пояснил:
- Ты сказал это вслух.
Я поморщился. Ну вот, уже мысли вслух пошли. И что же дальше? Я начну разговаривать с воздухом?
- Он и так уже готов затащить тебя в постель, - недовольно пробурчал я. Билла же ситуация явно забавляла. Ну конечно, что может быть смешнее: известный ловелас Том Каулитц ревнует своего брата-близнеца Билла, менее известного гея. Черт, просто уржаться можно.
- Ну, чего ты? – неожиданно ласково спросил Билл, привычно усаживаясь мне на колени. Я так же привычно положил руки на его тонкую талию и притянул ближе.
- У меня такое чувство, что ты сейчас мысленно уже не здесь, - пожаловался я, уткнувшись носом в изгиб его шеи.
- Вовсе нет! – к моей радости бурно возмутился Билл. – Да он вообще совсем не так важен для меня. Я просто хочу выиграть пари, - он нетерпеливо поерзал на моих коленях, тут же вызвав у меня сильнейшее возбуждение.
Я усмехнулся и переместил ладони на его задницу и ощутимо сжал ее. Билл рассмеялся и легонько ударил своей тонкой ладошкой по моей голове.
- Не надо, сейчас уже Шон придет, - капризно протянул он, пытаясь слезть с моих коленей, - он явно что-нибудь не то подумает.
- А может, именно то? – я насмешливо смотрел на Билла, продолжая бесстыже шарить руками по его телу.
Некоторое время Билла раздраженно сопротивлялся моим ласкам, а потом вдруг яростно оттолкнул меня и, отойдя к окну и отвернувшись от меня, очень тихо проговорил:
- Не надо, Том. Ты понимаешь, что это важно для меня?
Я, вдруг обозлившись, выпалил:
- Ты же говорил, что Шон для тебя не важен!
Билл повернулся ко мне и посмотрел с какой-то жалостью.
- Шон для меня не важен. Мне важно выиграть пари.
Но меня уже было не остановить.
- Не терпится залезть в его уютную постельку? Будешь сравнивать старшего Уилкса с младшим?
Билл помрачнел.
- А Шон никогда не говорит мне подобного, - почти с ненавистью выкрикнул он. В его глазах заблестели слезы. Я оторопел: давненько я не помнил такого, чтобы Билл оскорблялся на какие-то, пусть даже очень грубые, слова.
- Извини, Том, - Билл довольно быстро справился с собой и, когда он повернулся ко мне, на его лице застыло обычное выражение высокомерия. Надо бы как-нибудь сказать ему, что не стоит просить прощения с таким высокомерным видом. Весь эффект теряется.
- Я запутался, Том, - вдруг откровенно признался Билл, усаживаясь на диван. – Глупо все, - он попытался улыбнуться, но получилось как-то жалко.
- Однако ты все же хочешь продолжить пари, - не вопрос, утверждение. Вообще, глупо мне о чем-то спрашивать Билла. Ведь почти всегда я могу предугадать его ответ. Только вот сегодня как-то все необычно… Мой брат снова и снова удивляет меня.
- Конечно, - пожал плечами Билл. Я ожидал, что он продолжит, но брат умолк. Хотя, вообще-то, слов было и не нужно – я все с легкостью мог прочесть по его лицу.
Билл, казалось, совершенно ушел из реальности, задумчиво глядя в одну точку.
- Ты слишком много времени проводишь с Шоном, - буркнул я.
- Ну и что? – бесцветно ответил Билл, явно все еще пребывая в своих мыслях.
- Тебе ведь он не безразличен, верно?
- Да, - автоматически ответил он, но тут же спохватился:
- Ты не то подумал!
Я изобразил самый скептический взгляд, на какой только был способен.
- Я имел в виду всего лишь то, что Шон – весьма привлекательный парень, и мне не противно его соблазнять, и только, - оправдывался Билл.
- Ты не убедителен братец, - насмешливо прервал я его жалкий лепет. – И сам себе противоречишь. Мне кажется, ты влюбился, - я все-таки не удержался, и в последних словах отчетливо зазвучала та ненависть, что я испытывал к Шону.
- Том Каулитц, ты просто идиот! – Билл неожиданно расхохотался, вновь нацепив на себя маску презрительного высокомерия. – И вообще, что за идиотская сцена ревности? – я слегка смутился. – В последнее время ты совсем спятил, братишка…
Да, я спятил – иначе ничем не объяснить мою влюбленность в собственного брата. А такое невинное слово «братишка» обожгло слух и моментально отозвалось ноющим возбуждением.
- Тогда какого черта ты все свое время тратишь на этого кретина?
Билл соблазнительно мне улыбнулся.
- Будто ты сам не знаешь, почему, - неужели я и в самом деле ожидал правдивого ответа?
- Билл, - начал было я, но он подошел ко мне вплотную и приложил к моим губам свой тоненький пальчик.
- Тихо, - прошептал он мне на ухо, отчего по моей напряженной спине побежали мурашки.
Он, словно гипнотизируя меня взглядом, еще приблизился ко мне и легким, почти невесомым поцелуем коснулся моих губ.
Я и забыл, каково это: быть столь беспомощным перед тем чувством, что тотчас же возникло у меня. Чувством невероятного, почти чудовищного желания обладать этим восхитительно развратным существом.
Мне понадобилась почти минута, чтобы опомниться и взять себя в руки. Нет уж, братишка, мне не 13 лет. Я уже умею контролировать себя.
Ухмыльнувшись, я отстранился от Билла, довольно отметив растерянность, промелькнувшую в его глазах, и толкнул на диван, победно склонившись над ним.
С меня хватит твоих игр, Билл. Ты не умеешь любить, ты лишь играешь в это чувство. Не думаю, что я смогу исправить тебя. Скорее всего, такого человека не существует. Но не надо, не надо играть со мной. Лучше я буду безответно любить тебя, довольствуясь твоей похотью и, как ни странно, твоими братскими чувствами ко мне. Лучше так, чем твое вечное притворство. Я ведь смогу засунуть свои никому не нужные чувства куда подальше.
Просто секс. Это, наверно, то, что и ты, и я умеем в совершенстве. Мы похожи, слишком похожи, и не только внешне. По сути, я такая же шлюха, как и ты. Только ты был умнее, ты раньше меня понял, что шлюхи не должны любить. Это всегда плохо заканчивается.
Резкие, слишком грубые поцелуи. Я терзаю твои губы, ты в ответ кусаешь мои. Наша слюна перемешивается с кровью. Твоей, моей – не важно, ведь в наших венах течет одна и та же. Ни одна девушка не позволила бы мне такой грубости, а ты извиваешься от наслаждения в моих руках и тихонько постанываешь мне в рот, пытаясь одновременно стянуть с меня футболку. Ты уже готов отдаться мне, прямо здесь и сейчас, хотя еще десять минут назад так рьяно сопротивлялся.
Мне жаль Шона, если он на самом деле в тебя влюбился. Хотя себя мне жаль еще больше. Потому я не даю тебе ни капли нежности. Но тебе она и не нужна.
Я дергаю рубашку на твоей груди, и ты возмущенно стонешь. Я знаю, тебе очень нравится эта кружевная женская блузка, которую ни один уважающий себя парень не одел бы на себя. Нетерпеливо, но все же осторожно расстегиваю твою рубашку, и тут же впиваюсь в белую кожу зубами, наслаждаясь легкими вскриками…
Резкий звонок в дверь подействовал на меня как холодный душ.
- Открой, - зло бросил я Биллу, ретируясь в спальню.
Немного успокоившись, я вдруг понял, что опять облегчил Биллу задачу. Одного взгляда на него, такого, каким я его оставил, достаточно, чтобы у Шона моментально взыграли гормоны.
Ну и черт с ними, безнадежно подумал я. Совет вам да любовь, голубки. Трахайтесь на здоровье, а я пойду подышу свежим воздухом.

Я сидел на краю крыши и задумчиво глядел на крохотных людей внизу. Отсюда, сверху, они казались такими крошечными. Наверное, и Господу мы, люди, кажемся такими мелочными и глупыми, а наши просьбы и мольбы – смехотворными. Неудивительно, что Он так редко снисходит до нас. На Его месте, я поступал бы так же, наверное…
И лезут же в голову всякие глупости! Но я был готов думать о чем угодно, лишь бы не о том, что сейчас происходит в нашей квартире. Ревность – ужасно глупое и совершенно бесполезное чувство. Это так неразумно – ревновать Билла. Но он сам заметил: я стал совершенно сумасшедшим. Как, впрочем, самый обычный влюбленный.
Я скинул вниз какой-то камень, проследив взглядом его падение. Вот взять сейчас и сделать один – всего один! – шаг. Потом несколько мгновений сумасшедшего счастья полета и черная пустота. Наверное, это неплохой способ самоубийства. По крайней мере, быстрый и не лишенный изюминки. Испытать то, что природой не дано испытать человеку и умереть счастливым. Очень романтично! Как раз для моего брата.
Хотя нет, Билл бы скорее перерезал себе вены. Он слишком любит демонстративнее жесты. И уж точно он бы обеспокоился тем, как будет выглядеть после смерти. Кровавая лепешка на асфальте – уж точно не то, что могло бы ему понравиться. Другое дело: ванна, полная кровавой воды, и Билл – бледный, с иссиня-черными волосами, в художественном беспорядке ниспадающими на его худенькие плечи. Красиво. Ему бы точно понравилось…
Я мысленно надавал себе пощечин за такую нелепую темы для размышлений. Самоубийство – это не по мне. Хотя бы из банальной вредности я никогда не покончу с собой. Нет уж, господа, не дождетесь, чтобы Том Каулитц собственноручно толкнул себя в могилу.
- Не стоит этого делать! – раздался за моей спиной смутно знакомый голос. Я резко обернулся.
Позади меня стояла бледная Аннет, со страхом смотрящая на меня. Неужели она подумала… Хотя, можно неплохо поразвлечься.
- И почему же? – я вопросительно приподнял одну бровь.
- Это глупо! – горячо воскликнула Аннет. – Из любой, даже самой трудной ситуации можно найти выход.
- Да неужели? – в голове мелькнула безумная мысль рассказать ей все – вообще все. Интересно, не захочется ли тогда этой новоявленной спасительнице душ самой сигануть с этой крыши?
- Конечно! – в ее голосе прозвучала такая убежденность, что мне невольно захотелось доказать ей обратное.
- А что делать человеку, влюбившегося в собственного брата-близнеца? – я уставился на нее, удовлетворенно отметив крайнее удивление, тотчас же появившееся на ее лице.
- Что?..
- Да, я люблю Билла, своего брата-близнеца. И знаешь что? – разошелся я. – Я не просто люблю его. Хочешь знать правду о наших с ним отношениях? Так вот, я его регулярно трахаю, причем, с особыми извращениями. А он, представь себе, просит еще и еще, как последняя шлюха. Хотя, почему «как»? Он и есть шлюха. С кем только мой братец не спал…
- Хватит, - прошептала Аннет, с ужасом глядя на меня. – Ты не знаешь, что говоришь.
- Нет, это ты ни хера не знаешь! – выкрикнул я. – Ты знаешь, почему Шон бросил тебя? Нет? Тогда я тебе расскажу. Мы с моим милым братцем затеяли небольшое такое пари: сможет ли он за месяц соблазнить твоего бывшего женишка, или нет, - я деланно сочувственно посмотрел на бедную девушку. – И я боюсь, что сможет. Что уже смог… По крайней мере, папаша твоего любимого очень даже соблазнялся, и не раз. Не думаю, что Шон оказался намного более устойчивым.
И я уставился на Аннет. Выражение ее лица почти заставило меня раскаяться в сказанном.
- И что ты теперь скажешь? Тебе сейчас не хочется броситься вниз? – я отвернулся, якобы для того, чтобы указать взглядом на далекую улицу, но на самом деле мне просто было стыдно смотреть ей в глаза.
- Хочется, - произнесла Аннет ровным голосом, садясь радом со мной. – Но я этого не буду делать.
В последних ее словах за горечью и тоской я отчетливо расслышал надежду и… Да, любовь к Шону. Она его действительно любила! А мы своим детским спором разрушили ее жизнь.
- Извини, - прошептал я, не глядя на нее. – Это я все всем виноват.
Я ожидал чего угодно, только не того, что на мое плечо успокаивающе ляжет тонкая девичья рука.
- Выход все равно есть, - сказала Аннет.
- И какой же? – уныло спросил я, уже не играя. По сути, я давно хотел все это рассказать кому-нибудь. И теперь, когда я смог облегчить душу, я словно освободился.
- Твой брат уже выиграл пари? – я, наконец, посмотрел на нее. По ее щекам текли слезы, но глаза сверкали надеждой. И я понял. Вот Аннет, в отличие от Шона, действительно идеальна. Все думали, что она всего лишь честолюбивая девушка, вознамерившаяся было выйти замуж за богача-англичанина, идеального юношу Шона Уилкса. А ведь она действительно его любила, не знаю уж, за что. И готова его простить. Раз уж она, видимо, простила даже меня и Билла.
- Не знаю, - я пожал плечами, заворожено глядя в ее глаза.
Аннет улыбнулась.
- Если нет, то я обещаю тебе – он не выиграет.
- И как это сделать? – вздохнул я.
- Положись на меня, - и я поверил ей. Действительно поверил, что она поможет мне.
- Ну и что же ты предлагаешь?
Аннет подмигнула мне.
- Я предлагаю следующее…

Домой я возвращался обнадеженным. План, предложенный Аннет, восхищал своей гениальной простотой. Только бы Биллу не удалось сегодня заполучить Шона, только бы не удалось…
В окнах квартиры горел свет, но на мой звонок никто не открыл. Я замер, понимая, что это может означать. Немного поколебавшись, я все же достал ключи. Нет, Билл, я не отдам тебе победу так просто…
В гостиной было пусто. И, что странно, очень тихо. Может, Билл, уходя, забыл выключить свет? Или же…
Я скинул куртку и прошел в спальню. Пусто. Кухню. Тоже пусто. Ванная…
Я ухватился за косяк, еле устояв на ногах. Господи, почему? Почему?!
Билл сидел на полу ванной, откинувшись спиной на стену. В правой руке он держал лезвие, на левую же было страшно смотреть: все предплечье было покрыто глубокими порезами…
Я подскочил к брату и пощупал пульс. Невероятное облегчение, которое я испытал, почувствовав удары его сердца, быстро вытеснила безумная ярость.
- Да как ты посмел?! – крикнул я, со всей силы ударив Билла по лицу. Он открыл глаза и недоуменно посмотрел на меня. Я, грубо схватив брата, поставил его на ноги и резко толкнул к стене. – Как ты посмел…
- Том…
- Молчи, - я заткнул его поцелуем, исступленно лаская его мягкие и теплые – такие теплые! – губы. Господи, приди я чуть позже, и…
- Зачем? Зачем, мой милый? – я целовал его лицо, не замечая, насколько крепко я сдавил его в своих объятиях. Но я не собирался отпускать его, никогда и ни за что.
- Том, это просто… - Билл попытался отстранить меня, но вскрикнул от боли. Из ран на его руке еще сильнее потекла кровь.
- Черт, - я подхватил брата на руки и потащил в кухню. Усадив Билла на стул, я достал аптечку и принялся обрабатывать его раны.
- Зачем? Зачем? – как заведенный повторял я, почти не понимая, что я спрашиваю.
Билл молчал и почему-то упорно старался не смотреть на меня.

- Так ты мне, наконец, объяснишь, зачем ты это сделал?
- Том, я…
Билл лежал на кровати, отвернувшись к стене. Он словно не обращал внимания на меня, возвышающегося над ним с видом строгого судьи. Которым я, впрочем, сейчас для него и был.
- Мы, кажется, уже давно с тобой договорились: никакого самоистязания!
Прошедшей ночи мне хватило, чтобы понять, что Билл вовсе не собирался убивать себя. Раны, которые он себе нанес, были не опасными и уж точно не смертельными. Не думаю, что Билл не знает, где находятся вены. Вывод?
- Прости, - глухо проговорил он и повернулся ко мне. – Что, будешь меня наказывать?
- Естественно, - пожал я плечами. – Только скажи сначала, как продвигаются твои отношения с Шоном.
- А ты не понял? – ухмыльнулся Билл. – Да никак. Но скоро я выиграю пари, будь уверен.
Я облегченно выдохнул. Раз так… Можно считать, победа почти у меня в кармане.
- Посмотрим, - хмыкнул я, вызвав недоверчивый взгляд Билла. – А теперь… Встань и подойди ко мне.
Он опять ухмыльнулся и, легко поднявшись с кровати, медленно, покачивая бедрами, подошел ко мне.
- И что же ты сделаешь? – он все еще ухмылялся. Мне безумно хотелось стереть с его личика эту мерзкую ухмылку, которую я всегда так сильно ненавидел.
Я схватил его за руку и притянул к себе, удивленно заметив, как затуманился взгляд Билла. Лишь секундой позже я сообразил, что схватил его за левую, израненную руку.
- Братишка, - хрипло прошептал Билл, прижимаясь ко мне всем телом и крепко обхватив мою шею своими тонкими руками.
Просто секс? Наверное, я смогу.
Притянув его к себе еще ближе, я крепко обнял его за талию и жадно накинулся на его губы. Билл рвано выдыхал мне в рот, так упоенно отвечая на мой нетерпеливый поцелуй, что в моем сердце сладко заныло. Лишь огромным усилием воли я сумел-таки отбросить все чувства, кроме простого желания. Помимо всего прочего, строго напомнил я себе, это было всего лишь наказание.
Руки сами собой переползли на задницу Билла. Он тихонько простонал мне в рот и начал медленно отступать к кровати, утягивая меня за собой. Я разорвал поцелуй и посмотрел на брата. Он уже совершенно ничего не соображал и явно думал лишь о том, как я буду трахать его. Ну уж нет, на сегодня у меня была приготовлена программа поинтереснее. Такому мазохисту, как мой братец, как раз должно понравиться. Но сначала…
Я надавил на плечи Билла, заставив его опуститься передо мной на колени. Он понимающе улыбнулся и рьяно принялся расстегивать мои джинсы. Боже! Я закрыл глаза, наслаждаясь ощущением тонких нетерпеливых пальцев, искусно ласкающих меня через ткань. Да уж, даже если когда-нибудь наша группа распадется, Билл уж точно найдет себе работу. По крайней мере, по части секса мой братец давно уже вошел в степень профессионала, во всех смыслах этого слова.
Билл, наконец, разобрался с моими джинсами и трусами, хотя, как мне показалось, он так долго возился скорее просто из вредности. Я крепко ухватил руками его запястья. Меня всегда до ужаса заводило такое униженное положение Билла, когда он ничего не мог контролировать, и ему оставалось лишь покорно раскрывать рот и позволять партнеру использовать его. Биллу это, видимо, тоже очень нравилось, ведь он никогда возражал…
И он действительно послушно открыл рот, впуская мой член и позволяя мне самому задавать ритм – быстрый, грубый. Мне плевать, действительно плевать на Билла. Я лишь удовлетворяю свою похоть… Быстрее, еще быстрее, не обращая внимания на судорожные попытки Билла вдохнуть хоть немного воздуха.
Боже, да! Я последний раз подался вперед и спустил ему в рот, отчего Билл, не ожидавший такого, закашлялся.
- Ты спятил? – недовольно пробурчал он, пытаясь подняться. По его подбородку и шее стекали белесые капли, и он выглядел настолько развратно, что я почти сразу снова начал возбуждаться. Ну уж нет, не для того я сегодня обошелся быстрым минетом, чтобы еще раз возбудиться и остаться неудовлетворенным.
Я смерил Билла тяжелым взглядом, и он тут же замолк. Меня всегда поражало, с какой покорностью Билл принимал все эти нелепые наказания. Что бы я у него ни потребовал, какую бы гадость не приказал сделать, он все выполнял, казалось, даже совершенно не раздумывая над тем, что он делает.
- Встань!
Он легко поднялся на ноги, глядя в мои глаза. Я легонько подтолкнул его в грудь и заставил лечь на кровать. Он по-прежнему выжидающе смотрел на меня, а в его глазах была… Да ничего в них не было – лишь пустота.
После сегодняшнего в них никогда не будет пустоты. Не будет в Билле больше такой покорности. Я уверен.
Сдернув с Билла его дурацкие пижамные штаны, я навалился на него сверху, придавив к кровати. Он что-то жарко мне зашептал, но я не слушал, жадно целуя нежную кожу шеи. Найдя руки Билла своими, я провел подушечками пальцев по его предплечьям, нарочно сильно задевая раны на левой руке. Билл подо мной изогнулся и гортанно застонал, запрокидывая голову. Сцепив пальцами его тонкие запястья, я завел его руки за голову.
- Томми, братишка, - срывающимся голосом прошептал Билл, нетерпеливо ерзая подо мной. Я недовольно поморщился – опять это «братишка»! – и еще сильнее вжал его в кровать.
На секунду в моей голове мелькнула мысль забыть про «наказание» и просто наслаждаться моментом близости с братом – ведь в последнее время это было так редко. Но, глядя на изнывающего Билла, я понял, что ему в сущности не важно как и с кем. Лишь бы побольше боли и унижения. А я не хочу ни того, ни другого, и тем более не хочу, чтобы Билла хотел этого.
Я решительно взял свой ремень, очень сильно стянул его запястья и привязал к спинке кровати. Билл застонал, выгибаясь дугой, чтобы прижаться ко мне. Я скользнул вниз и развел в стороны его ноги, привязывая их к кровати. Билл задергался, но когда мои ладони двинулись вверх по внутренней стороне его бедер, он лишь застонал и заметно напрягся.
Закрыв глаза, чтобы не видеть брата таким, я легонько надавил пальцем на его анус.
- Бля, Том, сделай это уже наконец! – взвыл Билл, стараясь насадиться на мои пальцы, но путы не позволяли ему это сделать, и он вновь лишь беспомощно задергался.
- Тихо, братишка, - я легонько подул на его подрагивающий член и вошел в него одним пальцем. Медленно, очень медленно я двигал пальцем в нем. Билл хрипло ругался, снова и снова дергаясь, отчего из ран на его левой руке вновь потекла кровь. Но это, казалось, лишь сильнее распаляло Билла.
Два пальца. Подвигать ими, согнуть, нащупывая бугорок внутри, легонько надавить… Билл уже кричал, срывая голос, и непроизвольно раздвигал ноги. О Боже, как мне хотелось взять его… Но я лишь продолжал растягивать его, добавив третий палец.
Стоны, издаваемые Биллом, были действительно совершенно чудесными. Держу пари, если бы какой-нибудь предприимчивый человек записал их, он мог бы заработать на этом миллионы. Моему развратному братцу не мультики озвучивать надо, а порнофильмы…
- Том, умоляю, трахни меня, - не выдержал, наконец, Билл. – Я хочу тебя во мне…
Он уже не сказал, а бессвязно выкрикнул эти фразы. Я знал, что творилось в этот момент с Биллом. Для него ничего не было, кроме близкого оргазма. Он был как наркоман в ломке, которому уже всадили в вену иглу, но еще не спустили шприц. Он был готов душу продать за долгожданное наслаждение.
- Прости, братишка, - я вынул из него пальцы и, наклонившись над ним, легонько чмокнул в искусанные губы. – Приятно оставаться!
И даже не глядя в его пустые глаза, я быстро вышел из комнаты.
Больше не будет никаких «наказаний». Билл больше никогда мне этого не позволит, и будет прав – ведь я только что предал его.
Надеюсь, когда-нибудь он все же поймет, что сегодня я, наконец-то, сделал для него нечто важное, стоящее даже его безоговорочного доверия ко мне. Я очень на это надеюсь.