ГалКон все записи автора

Вдовствующая императрица Мария Федоровна, спасшаяся от мясорубки революции, доживала свои годы в бедственном положении (разумеется, «бедственное положение» в понимании очень богатого человека, какой она являлась до революции, но очень даже приличном положении относительно простого человека), много денег с собой из Российской империи она увезти не смогла, поэтому в основном жила на ежегодное пособие, дарованное ей племянником, английским королем Георгом (10 000 фунтов) по настоянию королевы-матери, родной сестры Марии Федоровны. Конечно, у императрицы были и другие источники дохода, но они были не столь серьезны.


Вдовствующая императрица Мария Федоровна Романова

Само же королевское вспомоществование не являлось делом доброй воли Георга V, «сжалившимся» над обедневшей родственницей. Сестра Императрицы Вдовствующая Королева Александра стала инициатором данного начинания. По ее настоянию был образован специальный фонд, пайщиками которого стала она сама, ее сын Георг V, Королева Мери и дочь Александры Принцесса Виктория. Так или иначе, но сам факт английской субсидии не подлежит оспариванию.

Несмотря на значительную материальную помощь с разных сторон, Мария Федоровна владела и огромным личным состоянием — собранием драгоценностей, которое ей чудом удалось вывести из России. Точная стоимость его до сего времени неизвестна, но можно документально утверждать, что в нынешних ценах речь идет о десятках миллионов долларов.

Пасхальное яйцо фирмы Фаберже «Колоннада»

 

Для того чтобы было понятно, о каком соотношении порядков цен идет речь, сошлемся лишь на один пример. В 1929 году Королева Мария (Мери) приобрела пасхальное яйцо фирмы Фаберже («яйцо-колоннада»), выполненное в 1905 году по заказу Императора Николая II, за которое Министерство Императорского Двора заплатило производителю 30 000 рублей (3000 фунтов стерлингов). Английской Королеве изделие Фаберже обошлось в 500 фунтов, а в начале 90-х годов XX века на аукционе в Лондоне оно уже было оценено в 6 миллионов футов.

Часть коллекции Императрицы, находившуюся в Аничковом Дворце, присвоило себе Временное правительство, но и то, что осталось в ее распоряжении, потрясало своей изысканностью и красотой немногочисленных очевидцев-современников. Слухи о нем не прошли мимо и Короля Георга, рассматривавшего баснословные по своей цене драгоценности в качестве надежного залога, позволявшего надеяться на возмещение с лихвой той королевской субсидии, которую от его имени Царица получала последние годы.


Мария Федоровна обладала огромной коллекцией роскошных драгоценностей, часть из которых она сумела вывезти с собой после революции

Собрание уникальных камней и неповторимых ювелирных произведений состояло исключительно из подарков, которые Мария Федоровна получала в России от своих родственников: свекра, свекрови, других членов Династии, глав государств, но главным образом — из дарений супруга. Безусловно, что для начала XX века Мария Федоровна обладала одной из самых утонченных и дорогих коллекцией драгоценностей в мире.

Это были ее личные украшения, которые она так любила, в которых знала толк и которые умела носить, как никто. После смерти Саши она их никогда не надевала. Исключение составляла лишь бриллиантовая брошь, подаренная ее женихом к свадьбе еще в 1866 году. Все остальные предметы на 35 лет были скрыты от глаз людских и предстали перед восхищенными взорами лишь после ее смерти.


Бриллиантово-жемчужная свадебная парюра Марии Федоровны


Уже на другом мероприятии...

Согласно описанию одного знатока, сокровища императрицы Марии включали «нитки черного жемчуга, множество изумрудов, зеленых как джунгли, сапфиры, сиявшие как восточная ночь, бриллианты чистейшей воды, редкие византийские украшения, множество рубинов». Среди особо выдающихся ювелирных изделий: тиара из рубинов с алмазами, пояс из алмазов и изумрудов, гарнитур из розовых бриллиантов, корсаж и воротник, шитые бриллиантами.


На это фото собрана основная часть Бриллиантово-жемчужной парюры Марии Федоровны.

По счастливой случайности эти сокровища не были отняты у нее во время двухлетнего пребывания в Крыму. Революционеры-мародеры всех мастей, ограбив и даже убив немалое число хозяев дорогих редкостей, не тронули самого главного владельца их — Императрицу Марию Федоровну. В те бесконечно долгие и опасные месяцы крымского заточения сами по себе эти вещи мало что и значили для Романовых-арестантов. Куда чаще и больше волновали заботы, в буквальном смысле слова, хлеба насущного. В Европе же все изменилось.

Сразу же возникла проблема денежных средств, а родственники поняли, что их «мама», «тетушка», «теща», т. е. Императрица Мария, владеет огромным состоянием. Никто в точности не ведал, какие предметы в него входят и в какие суммы они оцениваются, но что они стоят очень дорого, в том сомнений не было.

Энергичный и безответственный зять Александр Михайлович несколько раз обращался к теще с призывом продать ювелирные украшения и «вложить деньги в надежное дело». Мария Федоровна, ничего не понимавшая в коммерции, слишком хорошо знала мужа дочери и не сомневалась, что любое «надежное дело» Сандро неизбежно скоро вылетит в трубу. Предложение это было столь легкомысленным и неприличным, что она по этому поводу с зятем даже и говорить не стала.

Проблема сокровищ Царицы занимала не только членов ее семьи, но и коронованных родственников. Король Христиан X очень хотел посмотреть на коллекцию, но владелица любезно сказала «нет», считая, что это «ее личные вещи». Упорство старой тетки Король воспринял как оскорбление и уже без всяких околичностей бесцеремонно стал требовать, для покрытия ее расходов, продать или заложить драгоценности.

Английского Короля Георга V и Королеву Мери тоже мучило любопытство. Еще в пору молодости Короля, когда он приезжал к деду и бабке в Данию, то видел на тетушке такого высочайшего класса украшения, которых не имела ни одна из его английских родственниц. Даже его бабушка по отцовской линии знаменитая Королева Виктория ни в чем подобном на людях не блистала.


Английский король Георг V и королева Мери (Мария Текская)

Что же касается Королевы Мери, то она хоть и происходила из древнего аристократического рода Герцогов Тек, но выросла почти в нищете. Родители влачили жалкое финансовое существование, кредиторы осаждали постоянно, и только замужество в 1893 году с Георгом Герцогом Йоркским, внуком Королевы Виктории, позволило Принцессе Виктории-Марии Текской вырваться из беспросветных тисков безденежья.

Восшествие в 1910 году на Британский Престол Георга V все резко изменило в жизни Мери. Она стала Королевой и у нее появилась и средства, и возможность отдаться своему давнему и главному увлечению: коллекционированию драгоценностей. В дорогих ювелирных и антикварных магазинах Лондона Королева приобрела репутацию знатока редкостей.


Мария Текская, королева Англии

Собрание Русской Царицы ее живо интересовало, и трудно сомневаться, что интерес Короля к ларцу русской тетушки все время подогревался коллекционерской страстью супруги. Личные же пристрастия Георга V лежали совсем в другой сфере, далекой от мира «красивых вещиц». Дерби и регаты — вот неизменные «хобби» монарха.

Что конкретно удалось вывести «тети Минни», было неясно; сама она драгоценности не показала, а спрашивать о том Венценосная Чета сочла неуместным. Однако Король несколько раз все-таки «по-дружески» советовал ей «надежно хранить свои драгоценности» и даже предлагал «для полной сохранности» поместить их в сейф одного из банков Лондона. Предложение английского коронованного племянника не вызвало никакого отклика у Вдовствующей Императрицы.

Для Марии Федоровны эти блестящие предметы имели не только материальную ценность. Она прекрасно осознавала, что ей, Царице, принадлежат вещи, которых другие не имеют и иметь не могут. Это были осколки пропавшего мира, памятные частицы той эпохи, в которой она жила прежде и с которой не рассталась до конца. Любая безделушка из коллекции высвечивала в ее памяти неповторимые эпизоды минувшего времени, столь дорогого и незабываемого.


Романовы (и другие) под домашним арестом в Крыму

Когда на нее нападала тоска одиночества, она доставала свои сокровища, открывала те или иные футляры, любовалась предметами и погружалась в сладостные воспоминания. Дочери Ксения и Ольга не раз просили Мама что-нибудь им подарить из ее собрания, но она немедленно пресекала подобный разговор одной и той же фразой: «Когда меня не станет, вы получите все».

Великие княгини, Ольга Александровна и Ксения Александровна

Родственники и знакомые часто пугали ее, что, «как стало известно», различные аферисты и даже «коммунистические агенты» охотятся за сокровищами Царицы и воспользуются первым подходящим случаем, чтобы их похитить. Об этом ей говорил Георг V; часто эту тему муссировала старшая дочь.

Самолюбивая и тщеславная Ксения не признавала на свете никаких приоритетов, кроме интересов собственного благополучия и благополучия своих детей. Под водительством мужа, амбициозного Великого князя Александра Михайловича, которого она обожала безмерно, даже после того как их брак фактически перестал существовать, Ксения Александровна превратилась в законченную эгоцентристку.


Великая княгиня Ксения Александровна с мужем, великим князем Александром Михайловичем (Сандро)

Соображения морального и династического порядка для нее уже не имели значения, а вот драгоценности, способные обеспечить безбедное существование ее и ее отпрысков, не оставляли спокойной. Именно Ксения особенно рьяно все время разжигала в Марии Федоровне опасения и страхи за судьбу ларца с сокровищами, надеясь, что матушка согласится переправить их в Англию под опеку Короля Георга. А со своим кузеном уже будет легко договориться о залоге или продаже каких-то предметов; ведь они всегда так хорошо понимали друг друга, а с Королевой Мей они вообще — задушевные подруги. Однако мать и не помышляла о том, чтобы расстаться с драгоценностями, и все усилия Ксении оказывались тщетными.

Старшая дочь Царицы не собиралась обосновываться в провинциальной Дании, с самого начала беженства решив поселиться в Англии. Король и Королева оказали ей помощь, и Ксения Александровна обосновалась в королевских коттеджах недалеко от Виндзорского замка: сначала временно в Лонгморе, а затем для постоянного проживания во Фрогморе. Получив пристанище, надо было решать финансовую проблему; требовались деньги и для себя, и для обучения собственных сыновей. На поддержку непутевого мужа Сандро рассчитывать было нельзя: он сам почти все время был без гроша в кармане, а если деньги и появлялись, то тратил их без оглядки.


Великая княгиня Ксения Александровна

Что же касается доходов от «управления имуществом Царя Николая II», то в этом деле Ксению ожидало горькое разочарование. Она получила лишь несколько небольших контейнеров из Ипатьевского дома в Екатеринбурге, где в 1918 году была убита Царская Семья. Содержание же их не принесло никаких имущественных надежд. Это были случайные остатки гардероба, какой-то битой посуды и фрагменты поломанных ювелирных украшений. Стоимость всей этой «собственности» не превышала 500 фунтов стерлингов.

Тогда Ксения вознамерилась сама заняться «денежными операциями», показав в этом деле полную неспособность. Хотя она и продала некоторые из своих драгоценных украшений, но по цене, которая в несколько раз была ниже возможной, а некоторые вещи у нее вообще были фактически украдены. Вся эта история получила широкую известность, и чуть не последней о ней узнала мать, находившаяся в тот момент в Англии. 4/14 апреля 1923 года Мария Федоровна записала в дневнике:

«Ксения сегодня не пришла, так как у нее возникло одно неприятное дело — она была вызвана на допрос по поводу ее прекрасных жемчугов, которые она хотела продать, но ей страшно не повезло. Она попалась в лапы ужасного обманщика еврея, который вместе с другим подлецом выкрал жемчуга и деньги оставил себе. Я ничего об этом не знала и была в совершенном негодовании по поводу этой ужасной истории и в связи с тем, что ей самой пришлось обо всем этом заявить и выступать свидетелем. Совершенно ужасно! И конечно же в тот же вечер я прочитала об этой истории в газетах!»


Мария Федоровна с дочерьми, Ксенией и Ольгой

В результате — единственную надежду на будущее благополучие своей семьи Великая княгиня Ксения начала возлагать лишь на сокровища матери. Но все попытки дочери получить доступ к материнскому богатству оказывались безрезультатными. Не помогало даже постоянное нагнетание страхов.

Постепенно сохранность мемориальных ценностей стала волновать Марию Федоровну. Старая женщина начала бояться потерять овеществленные свидетельства отлетевшей в вечность жизни, хранившиеся в ларце. Она стала держать коллекцию в своей спальне, куда доступа посторонним не было. И в Амалиенборге, и в Видёре она постоянно заставляла дочь Ольгу, выполнявшую при ней последние годы роль доверенной сиделки и медсестры, ставить шкатулку-ларец так, чтобы она могла его видеть и лежа в постели.


Великая княгиня Ольга Александровна Романова

Как потом вспоминала Ольга Александровна, «я нередко замечала, с какой тревогой она смотрит на эту шкатулку. Мама словно предвидела, сколько неприятностей будет связано с ней». Конечно, Марии Федоровне и вообразить было невозможно, насколько масштабными и скандальными окажутся эти «неприятности».

Как только Мария Федоровна тихо покинула мир земных страстей, то вокруг драгоценного наследства разгорелась настоящая схватка. Собственно, это была даже не столько схватка, а неприличная интрига, в которую оказались втянутыми не только близкие родственники, но и целый ряд иных влиятельных лиц.

Тело покойной еще не было погребено, а собрание драгоценностей в полной тайне и с конспиративными предосторожностями уже следовало в Лондон. Детективная история с драгоценностями Императрицы Марии до сих пор так до конца и не прояснена. Достоверных сведений здесь все еще значительно меньше, чем сделанных позже многочисленных тенденциозных «заявлений», «пояснений» и «опровержений». Однако в общих чертах судьбу сокровищ все-таки можно установить. И главный вывод тут не подлежит сомнению: вся эта махинация сделалась возможной благодаря сговору Английского Короля Георга V и Великой княгини Ксении Александровны.

Завещание Марии Федоровны, вскрытое на следующий день после похорон, не содержало никаких сюрпризов. Как вспоминал ее зять Александр Михайлович, «как мы все и ожидали, за исключением пособия слугам, все свое имущество, собственные драгоценности и те, которые были унаследованы от Королевы Александры, моя теща оставила двум своим дочерям».


Мария Федоровна с дочерьми, Ксенией (сидит) и Ольгой (стоит)

Мария Федоровна сдержала свое обещание: ее дочери «получили все». Таковая была ее последняя воля, которая, увы, не стала непререкаемым законом для живых. Еще до того, как завещательное распоряжение стало известно, с самой ценной частью имущества уже начались тайные манипуляции.

На похоронной траурной церемонии в Дании присутствовал последний царский министр финансов дел П. Л. Барк (1869–1937), сумевший эмигрировать в Англию и добиться там влиятельного положения: стать советником директора Британского Банка. Управляющий финансами короля Фредерик Понсоби попросил Барка поехать в Данию и сделать все возможное, чтобы сокровища Императрицы Марии как можно скорее прибыли в Англию.


Последний царский министр финансов дел П. Л. Барк (1869–1937)(слева), Фредерик Понсонби, управляющий финансами короля Георга V (1867–1935)(справа)

Барк с поставленной задачей справился блестяще: прибыв в Видёре, сразу же встретился с Ксенией, которая и передала ему ларец с драгоценностями, не уведомив о том никого. В своих воспоминаниях Понсоби писал, что эта акция была проведена Барком с полного согласия Ксении и Ольги, в присутствии которых шкатулка якобы «была опечатана и тотчас отправлена» в английское посольство в Копенгагене. В тот же день, на первом же пароходе с надежным сопровождением драгоценности отбыли в Лондон.

На самом же деле Ольге Александровне ничего не сообщили; она узнала обо всем лишь постфактум. Как позже она говорила с горечью, «Ксения сама занялась сделкой. Мне дали понять: меня все это мало касается, поскольку я замужем за простолюдином». Ксения Александровна вдруг решила, что она имеет неоспоримые преимущества, хотя, согласно завещанию Марии Федоровны, обе дочери являлись равноправными наследницами. Но старшая сестра уже не считала младшую себе равной по причине ее «недостойного брака».


Великая княгиня Ольга Александровна Романова со вторым мужем офицером Кирасирского полка Николаем Куликовским и сыновьями Тихоном и Гурием

Схожей точки зрения придерживался и Английский Король, не желавший признавать родства со своей кузиной Ольгой. Ее позицией он не интересовался, в то время как с Ксенией поддерживал самые доверительные отношения. Через несколько дней после того, как драгоценности Марии Федоровны покинули Видёре, Король сообщал Ксении: «Посылка, которую мистер Барк прислал из Копенгагена, прибыла в сохранности и сейчас находится у меня в сейфе, в Букингемском дворце, где она останется до Вашего возвращения или пока я не увижусь с Барком и он не сообщит мне о Ваших пожеланиях насчет нее».

Завершая свое послание, Георг V выражал надежду, что Великая княгиня вернется и будет жить во Фрогмор Коттедже, который «ждет ее». «Я надеюсь, — добавлял Король, — что он будет Вашим домом, если только Вы не сочтете, что он слишком мал».

Король Дании Христиан X
 

Ксения сразу после похорон матери покинула Данию, а Ольга оставалась еще некоторое время в Видёре и ей пришлось иметь объяснение с Королем Христианом X, выслушивать его оскорбления после того, когда он узнал, что драгоценности уплыли из-под его носа. Он воспылал к своей русской кузине, которая совершенно была далека от всей этой истории, стойким чувством непреодолимой вражды. И отплатил ей, что называется, «по полному королевскому счету»: он навсегда вычеркнул двоюродную сестру из круга не только своих родственников, но и знакомых.


Продолжение следует...


Источники:

https://obvaldefoltovi4.livejournal.com/6330942.html
https://dzen.ru/media/gemstones/sokrovisca-imperat...rovny-5be59ee4d23a9a00aaff6fb8
https://dzen.ru/a/Y2NDzspOgxbaFzfg
Фото: Яндекс.картинки,википедия