Майя_Пешкова все записи автора

К. Маковский. Кокошник

«Жемчуг в России употреблялся более, нежели во всей Европе», — писал с удивлением в XVII веке шведский путешественник Иоганн Филипп Кильбургер. Действительно, дошедшие до наших дней россыпи перлов в церковном искусстве — на окладах икон, лицевом шитье, священных сосудах — потрясают своей роскошью. А что творилось в светском искусстве, в том числе в последующие века? Нам поможет история моды и торговли. Вспоминаем вместе с Софьей Багдасаровой.

Сорока. Белгородская область.С. Соломко. Сорока

Известно, что в Москву стекалось огромное количество морского жемчуга с Востока. Импортом занимались даже англичане: например, огромную нить подарил царю Борису посол Джером Горсей в 1586 году. Другой иностранец, Жак Маржерет, записал, что видел в казне по меньшей мере полсотни царских нарядов, расшитых по краям драгоценностями, видел платья, полностью вышитые жемчугом, а также «платья, покрытые жемчужной вышивкой на фут, на полфута, на четыре пальца»! Поразили его и полдюжины царских покрывал, вышитых жемчугом полностью.

Коруна.Кичка. Тверская губерния

Количество жемчуга в казне легче всего представить по хроникам разгрома: в 1611 году, взяв Кремль, кичливые поляки от безделья стреляли крупными жемчужинами из мушкетов, а во время Соляного бунта 1648 года бунтовщики-грабители жемчуг мерили пригоршнями и продавали желающим полными шапками. 

Жемчуг шел на отделку шапок, обуви, каймы, рукавов… список бесконечен. Эти костюмы можно представить по портретам-парсунам XVII века, изображающим царей и цариц. Картины анонимных мастеров вряд ли достоверно изображают своих моделей. Зато богатые наряды выписаны с необыкновенной тщательностью — это наследие иконописной традиции, где «доличному» (всё, кроме лиц и рук) уделялось особое внимание.

Кокошник «наклон», Костромская губерния, 18 век.

Старорусские головные уборы конца XVIII в., с рефедью и подвесками. Слева девичий, справа замужней женщины. Гравюры сделаны с фотографических портретов, снятых с подлинников.

Кокошник. Олонецкая губерния, Каргопольский уезд. 18 век

Разумеется, без воссоздания драгоценных уборов из крупных круглых жемчужин невозможно представить и историческую живопись второй половины XIX века на тему Руси. Вспомним таких живописцев, как Константин Маковский, Александр Литовченко, Григорий Седов, Николай Неврев, Сергей Соломко и т. д. 

Виктор Васнецов. «Портрет В. С. Мамонтовой» в однорогом кокошнике (1884)

Еще больше было пресноводного жемчуга, ведь его добывали в наших реках — в особенности в Архангельской губернии, по берегам Белого моря. Именно там обильно водилась европейская жемчужница. Колонии в реках были так обильны, что все попытки государства хоть как-то взять добычу под контроль, давать на нее лицензии, были безуспешны — например, указ Петра I с запретом ловли от 1721 года пришлось отменить через десять лет. Благодаря этому народный костюм северных губерний особенно наряден: позволить отделку речным жемчугом в этом регионе могли себе очень многие. 

Абрам Клюквин. «Женщина в торопецком жемчужном кокошнике и платке» (начало 19 века?)

Алексей Венецианов. «Портрет жены художника Марфы Афанасьевны Венециановой» в кокошнике в виде цилиндрической шапки с плоским дном, с платком (1828)

Константин Маковский. «Боярышня у окна».

На самом деле, в таком парадном наряде с кокошником домашней работой никогда не занимались — кокошник могли вынимать из сундука раз в год для торжественного случая. Очевидно, боярышня изображает трудолюбие в ожидании важных гостей или сватов.

Неизвестный художник с оригинала Стефано Торелли. «Екатерина II в русском костюме». Конец XVIII в. ГИМ, Москва. (Немка по рождению императрица Екатерина Великая искренне любила и уважала русское, всегда подчёркивала свою связь с новой родиной и воплощала это в своей государственной политике. Её русский наряд с кошником и сарафаном на портрете - это маскарадный костюм.)

А.Малюков. «Портрет императрицы Александры Федоровны». 1836. Эрмитаж, Санкт-Петербург. (Мотивы кокошника только используются, сам же он в данном случае превратился в фантазийную конструкцию с огромными драгоценными камнями.)

Konstantin Makovsky 

Столетиями речной жемчуг промышляли самыми примитивными способами, но к концу XIX века этому пришел конец — не только из-за хищнической добычи, но и из-за изменения экологии (заболоченность берегов, сплавление лесов, замутнение воды минеральными взвесями). Падение было резким — в 1860 году его экспортировали из России на 182 тысячи рублей, а спустя десять лет — всего на 1,5 тысячи.

Иван Крамской. «Портрет императрицы Марии Федоровны». 1881. Эрмитаж, Санкт-Петербург. (На голове императрицы бриллиантовая триара, напоминающая русский кокошник)

В наш век искусственного жемчуга, который стоит копейки, трудно представить, насколько дорог жемчуг настоящий. Вспомним, например, что Мэри Морстен (будущая миссис Ватсон) могла бы достойно прожить год, продав одну-единственную индийскую жемчужину из ожерелья. А Жак Картье в 1917 году купил здание своего магазина на 5-й авеню в Нью-Йорке, отдав две нитки бус. Часто жемчужное ожерелье было непременной частью приданого, самой дорогой вещью в шкатулке и крайним способом получить деньги в случае острой необходимости.

Пимен Орлов. «Портрет Софьи Васильевны Орловой-Денисовой (копия)». 1835. Эрмитаж, Санкт-Петербург. (Образец форменного платья придворных фрейлин, созданного под влиянием русского костюма. Девушкам был положен головной убор в виде «кокошника». с фатой и распашное платье с длинными рукавами «а-ля бояр».)Дело в том, что в Новое время жемчуг все дорожал и дорожал — например, за первую половину XVII века он утроился в цене, а по стоимости оборота на рубеже XIX–XX веков он даже стоял на первом месте среди драгоценностей. Так, пара серег-жечужин, которые в 1821 году купил великий князь Николай Павлович (будущий император), стоила 29 тысяч рублей — колоссальная по тем временам сумма. 

Княгиня О. К. Орлова на костюмированном балу знатных особ в Зиминем дворце 1903 года. (Кокошник как символ русского народного костюма оказался очень привлекательным за счёт удачного сочетания богатого великолепия и простоты. Именно это заставляет обращаться к нему вновь и вновь, придавая этому головному убору новые и неожиданные формы.)

Дамы носили на шее состояние, а мода на нити жемчуга, элегантные сами по себе, практически не менялась, хотя можно было играть с их длиной и количеством рядов. Иногда, впрочем, ожерелье дополнялось фермуаром — крупной застежкой с драгоценным камнем. Популярности украшения способствовала и любовь к жемчугу скромной вдовы из Виндзора по имени Виктория.

Княжна императорской крови Мария Кирилловна в подвенечном уборе, 1925 год

Жемчуг на шее, в ушах, в волосах можно увидеть на огромном количестве женских портретов XVIII–XIX веков. Возможно, по той же причине, по которой он и сегодня необходимый аксессуар гардероба стильной женщины: ведь жемчуг не выглядит вызывающе; украшая, не перетягивает внимание на себя. А для живописной картины это крайне важное качество. Вглядимся в женские портреты Рокотова, Боровиковского, Кипренского, Брюллова, Репина, Серова — удивительно, насколько жемчуг одинаков, но не однообразен.

Mary Pickford in Russian national costume with kokoshnik

Немного другая история — портреты богатейших женщин Российской империи. На них так много крупного жемчуга, что это уже не элегантность, а кичливость. В первую очередь это дамы из рода Юсуповых — Зинаида Николаевна и ее мать Татьяна Александровна. Эту страсть они унаследовали от княгини XVII века — Татьяны Васильевны Юсуповой, племянницы Потемкина. Ее потомок Феликс в своих воспоминаниях писал о прапрабабушке: 

The Boyarina by Konstantin Makovsky

«Гадающая Светлана"» Единственное произведение К.П. Брюллова на национальную бытовую тему, созданное сразу же после возвращения художника из Италии. Роматнический сюжет полотна со сценой крещенского гадания навеян популярной в то время балладой В.А. Жуковского "Светлана". 

Характерно, что на портретах самой Татьяны Васильевны, созданных в эпоху классицизма и ампира, переизбытка драгоценностей мы не найдем: вкус времени не дозволял подобные излишества в живописи. А вот представительницы следующих поколений жили во вторую половину ХIХ века — более эклектичную эпоху, и поэтому их портреты ослепляют блеском драгоценностей. 

К. Е. Маковский. «Портрет З.Н. Юсуповой в русском костюме». Около 1895.

РОМАНОВСКИЕ ЖЕМЧУГА

Со второй половины XIX века своим блеском начинают ослеплять и портреты императриц. Если на портретах Александры Федоровны (жены Николая I) и Марии Александровны жемчуга просто много, то их преемницы Мария Федоровна и Александра Федоровна (жена Николая II) практически закованы в него, как в броню. Драгоценности покрывают их тела, как оклад — иконы. 

Maria Fyodorovna 

Портрет императрицы Марии Федоровны, жены императора Александра III.   "Э.Визель 1905". До 1941 г. портрет находился в коллекции Гатчинского дворца, с 1956 г. в собрании Павловского дворца.

MariaAlexandrovna. by Ivan Makarov.

Alexandra Fyodorovna

Теперь это позволяла мода, вдобавок монархии требовалось поражать богатством и величием. Да и сами императрицы обожали украшения. Разглядывая царские портреты кисти Робертсон, Винтерхальтера, Репина, Крамского и других живописцев, мы узнаем о вкусах каждой императрицы. Жена Николая I жемчуга обожала: она изображена в жемчужных кордильерах — длинных бусах, которые крепились к предплечьям, соединяя обе руки. Мария Александровна предпочитала вплетать нити в волосы. Шею Марии Федоровны обхватывает тугой ошейник чокер — подобные ожерелья ввела в моду ее сестра Александра, королева английская (по слухам, чтобы скрыть небольшой шрам). 
 

Но особенно любила жемчуг супруга Николая II. Мы помним о семейной традиции подарков Ники и Алекс — яйца Фаберже на Пасху; была и другая традиция — жемчуг «от Болина» каждый апрель (в годовщину помолвки и на тезоименитство императрицы). На покупки в ювелирной фирме «Карл Эдуард Болин» последний император тратил огромные суммы — как-то за 8 лет вышло полмиллиона рублей. Увы, все эти драгоценности сгинули, когда после революции большевики занялись распродажей ценностей. И даже диадема «Русская красавица» работы Болина в Алмазном фонде — это реплика, созданная советскими ювелирами в 1987 году.

Fragment of a painting The Swan Princess by Mikhail Aleksandrovich Vrubel

Молотова Л. Н., Соснина Н. Н. Русский народный костюм из собрания Государственного музея этнографии народов СССР, Л., 1984, с. 29-30

http://mith.ru/treasury/natio/rus/kokosh16.htm

http://www.culture.ru/materials/119163/lyubov-k-zhemchugu-perli-v-russkom-iskusstve