Happy__baby все записи автора

Smart_girls

Швейцария – единственная страна, способная поспорить с Великобританией за звание «классной комнаты мира». Если английские строгости призваны воспитать будущего «хозяина жизни», которому еще многого предстоит добиться, швейцарская вольница, как правило, оттачивает эрудицию и творческие способности детей. В особенностях обучения в швейцарских частных школах-пансионах разбиралась Ирина Удянская.
Швейцарию часто называют «Европой карманного формата» – страна, по площади не превышающая размеры Московской области, состоит из 26 кантонов и говорит на четырех официальных языках: немецком, французском, итальянском и ретороманском. Это лучшее место для того, чтобы в совершенстве овладеть иностранным, познакомиться с людьми разных культур и стать настоящим «гражданином мира», свободно чувствующим себя в самых разных уголках земного шара. Швейцария славится своей банковской системой, но не стоит забывать и о том, что ее университеты подарили миру нескольких нобелевских лауреатов, а выпускники частных школ-пансионов регулярно поступают в лучшие учебные заведения мира – Кембридж, Оксфорд, Гарвард, Йель.
В отличие от британских школ с их спартанскими условиями и аскетизмом, в Швейцарии ценят установки знаменитых гуманистов прошлого – Иоганна Песталоцци, Марии Монтессори, Рудольфа Штайнера, считающих, что для формирования неординарной личности необходима свобода. Это не означает менее серьезного подхода к академической подготовке, просто обучение проходит в более мягкой, психологически комфортной атмосфере, помогающей ученику в полной мере раскрыть свои способности.

Альма-матер для иностранцев

В многоязычной и мультикультурной Швейцарии нет единой системы школьного образования. Отправляя сюда своего ребенка, вам придется выбрать одну из европейских программ обучения: национальную Matura (13–15 предметов, 3 языка), немецкую Abitur (существующую в трех вариантах – для технарей, гуманитариев и увлекающихся естественными науками), французскую Baccalaureat, итальянскую Maturita, британскую A-level, американскую High School или International Baccalaureate (IB) – одну из самых сложных, насыщенных и сбалансированных программ, результаты которой признаются ведущими университетами мира.
Наталья Щукина, директор образовательной компании «Альбион», специализирующейся на обучении детей за границей, отмечает, что частные школы-пансионы Швейцарии, которыми интересуются российские родители, представляют собой не столько национальные, сколько международные учебные заведения. И в плане академической подготовки они несколько уступают национальным школам как в самой Швейцарии, так и, к примеру, в Великобритании.
«Если сравнивать британские и швейцарские частные школы-пансионы по двум классическим параметрам – статистике поступлений их выпускников в университеты и тому, какие учебные заведения окончили преподающие там педагоги, позиции швейцарцев будут слабее, – рассказывает Наталья. – В Англии пансионы – это национальные школы, иностранных учеников там всего около 10 процентов. А в Швейцарии не принято отдавать детей в пансионы, они учатся в обычных дневных школах (как и в России, где, конечно, есть интернат при МГУ или Гнесинке, но это исключение). Зато в швейцарских школах-пансионах более комфортные условия проживания, семейная атмосфера, хорошее питание и здоровая экология.
В Великобритании здоровье детей из-за климата может подвергаться риску. Игры в регби или хоккей на траве при температуре +5 ºС и моросящем дожде не всем полезны. Если вас не привлекает подобная перспектива для ребенка, швейцарские школы – абсолютно правильное решение».
Исторически частные школы Британии создавались для воспитания детей из аристократических семей, а швейцарские пансионы предназначались для отпрысков богатых иностранцев, переехавших в страну на долгий срок. В Великобритании целью было вырастить поколение, которое поддерживало бы великую империю, в Швейцарии – дать образование детям, чтобы те сумели грамотно распорядиться семейным капиталом. С того времени прошли десятки лет, но эта установка в каком-то смысле сохранилась.

«Сарафанный» рейтинг

Британские СМИ регулярно публикуют списки лучших частных школ, однако в Швейцарии такой практики нет. «Родители все равно знают, какие школы можно отнести к лидерам, – «сарафанное» радио работает, – говорит Наталья Щукина. – Объективно хорошая школа – та, в которой комфортные условия сочетаются с сильной общеобразовательной подготовкой. На мой взгляд, в Швейцарии не так много академически сильных пансионов. Хотя по большому счету все зависит от способностей и мотивированности ученика. Во многих британских пансионах немалый процент выпускников каждый год поступают в Оксфорд и Кембридж, в швейцарских это большая редкость». Однако семьям, которые стремятся дать своим детям (особенно ученикам младших классов и девочкам) образование в комфортных условиях, стоит выбрать именно Швейцарию. Выпускники местных частных пансионов поступают главным образом в университеты Северной Америки, это уже можно назвать традицией.
Среди школ, придерживающихся английской программы обучения, самые серьезные, по мнению Натальи Щукиной, – Aiglon College, Tasis, Beau Soleil, Collège du Léman, Lyceum Alpinum Zuoz. «В немецкоязычной части стоит отметить Institut auf dem Rosenberg, хотя английский департамент там не очень сильный, – говорит она. – Но интерьеры, инфраструктура и то, как проходит взаимодействие учеников с преподавателями, впечатляют. В кругах обеспеченных российских семей хорошо знают Le Rosey. Это единственная в мире школа, которая имеет сразу два кампуса – около Женевского озера и в горах в Гштаадте. Там учеников отбирают не только по академическим способностям, но и по статусу семьи. Есть лимит для любой национальности, поэтому русскоязычных учеников гораздо меньше, чем хотелось бы родителям. Результаты экзаменов у студентов ниже, чем у выпускников национальных швейцарских школ, но в том, что касается “качества жизни”, Le Rosey – отличное место».
17-летний Эмин Рафаилов попал в Le Rosey в 13-летнем возрасте и проучился там уже пять лет. После окончания школы он предполагает подать заявку в приемную комиссию Йеля, Гарварда или, возможно, на третий курс факультета госуправления МГУ им. М.В. Ломоносова. «Наша школа серьезно помогает ученикам поступить в высшие учебные заведения, – рассказывает он. – Каждый год кто-то попадает в Нью-Йоркский и Колумбийский университеты, Кембридж, Оксфорд, 15–20 процентов учеников остаются в Швейцарии. У знакомого моего отца оба сына окончили Le Rosey. В семье меня спрашивали, хочу ли я учиться за границей. Швейцария мне понравилась, потому что это спокойная, безопасная страна. Мы объездили многие школы – Aiglon College, Beau Soleil, Brillantmont International School в Лозанне, но в итоге остановились на Le Rosey. Каждую зиму мы всей школой переезжаем в горы, чтобы кататься на лыжах, и это такая красота и удовольствие! Когда мне сказали об этом, я о другом учебном заведении уже и не думал».
Когда Эмин приезжал в Le Rosey на интервью, ему дали понять, что туда принимают только 10 процентов студентов одной национальности, это всего 30–40 человек. «Даже если у школы будет свободное место, они вам его не дадут, сохраняя это ограничение. Статус семьи для них не главное, это лишь показатель того, что человек сможет оплатить школу. В Le Rosey отправляли учиться даже принцев и принцесс, но их не приняли, потому что директору они показались скучными. Я не понимал, как такие люди могут быть скучными. Но Le Rosey считает себя некой “семьей” со своими правилами, требованиями и порядками, в ее атмосферу нужно уметь вписаться. Особы королевских кровей не подходили “семье”. Им всегда интересно знать, откуда вы. Если ваши родители – люди разных культур и религий, им кажется, что вы способны привнести в “семью” что-то новое. Школе важно, чтобы вы могли ей что-то дать: представлять ее за границей, участвовать в семинарах и конференциях, не забывать о ней, если в будущем прославитесь. Иногда люди называют Le Rosey школой для богатеньких лентяев. И это очень неприятно, потому что у меня совсем другое представление. Если вы будете лениться, с вами распрощаются сразу после первого семестра, а может, и раньше».

Уютная Monte Rosa

Мне удалось посетить одну из частных школ Монтре, расположенную на берегу Женевского озера. Institut Monte Rosa – небольшой семейный пансион с просторными светлыми комнатами, прекрасно оснащенными классами и лабораториями, библиотекой и музыкальным салоном, теннисным кортом и маленьким парком. Возглавляет школу директор Бернард Гадеманн. «Мы не только преподаем математику или английский, но и следим за тем, чтобы наши ученики чувствовали себя комфортно 24 часа в сутки, интересуемся их успехами и посещаемостью, – рассказывает он. – Когда я приехал в Монтре в 1974 году, мне хотелось создать большую школу. Но родители сказали: “Нет, мы просто хотим, чтобы ты был с нашими детьми 24 часа в сутки”. И я сделал для этого все возможное. Скажу честно, мы не творим чудеса и не производим Эйнштейнов. Просто серьезно занимаемся со студентами, чтобы научить их максимуму того, на что они способны. Как сказал Песталоцци, “финальная цель образования – научиться жить”».
Бернард считает, что обучение в пансионах проходит успешнее, чем в обычных школах. Он относится к студентам, как к собственным детям, знает, что им нравится, а что – нет. С преподавателем биологии ученики в свободное время играют в футбол, а химик сопровождает их во время экскурсий. Между учителями и учениками возникают нормальные человеческие отношения. Кредо школы – «Мы поддерживаем и вдохновляем, но никогда не заставляем». «С 12 до 16 лет формируется характер ребенка, он отрывается от родителей, и хорошо, когда рядом есть те, кто может о нем позаботиться, – продолжает Бернард. – Существует статистика, по которой влияние родителей на ученика составляет 10 процентов, учителей –10 процентов, а вот окружения и друзей – остальные 80 процентов. Поэтому я всегда предупреждаю родителей, чтобы они внимательно следили за тем, с кем ребенок общается, встречается, дружит. В пансионе он гарантированно не попадет в дурную компанию. Кроме того, у нас много внимания уделяется спорту – зимой в программе 48 лыжных походов! Я вот не могу 48 раз сходить в горы со своей дочерью или сыном. Так что в пансионе дети вовлечены в живое общение, а не в виртуальное, и они все время заняты».
Монтре вообще прекрасное место для школы: рядом Савойские Альпы и Женевское озеро, есть развитая инфраструктура для всех видов спорта. И хотя здесь не выращивают будущих призеров мировых чемпионатов, преподаватели стараются дать детям лучшее. Если кто-то простудится или получит маленькую травму на занятиях спортом, за ним будут ухаживать две house mothers, а лечить – доктор, который живет в двух шагах от школы. Студент сам выбирает, каким видом спорта заниматься. Самыми популярными остаются футбол, волейбол, баскетбол, сноуборд, теннис. Но есть в Monte Rosa спортивные развлечения вроде Big Banana, водных лыж и стрельбы из лука.
Живут пансионеры в двух- или трехместных номерах. Старшие предпочитают занимать отдельную комнату, младшие селятся вместе. В Monte Rosa учатся дети с 6 до 16 лет. И даже самые маленькие хорошо знают, что должны делать и где находиться.
Уже 45 лет в Monte Rosa проводятся летние школы, во время которых студенты изучают иностранный язык (английский, немецкий или французский). Для многих из них это первые каникулы без родителей. Бывают здесь и группы русских студентов, которые приезжают на несколько недель. «Чтобы была какая-то польза от изучения языка, нужен интернациональный микс, – отмечает директор. – Сейчас в Monte Rosa учатся дети 39 национальностей – это невероятно. У нас бывают футбольные команды, состоящие из 10 игроков разных национальностей, – и никаких проблем с общением не возникает. После окончания школы они продолжают дружить, переписываются по Интернету».
Ученикам Monte Rosa доступна и масса развлечений. Недавно они ходили на барбекю в горы, где у школы есть небольшое шале. Время от времени устраиваются экскурсии вроде двухдневного swiss tour, включающего поездку в Люцерн, где детям рассказывают об истории Швейцарии, совместное приготовление фондю, молодежную дискотеку. В этом году в школе 20–25 процентов русских учеников – это довольно много. В Monte Rosa даже есть два учителя, в совершенстве владеющих русским языком.

Пестики и тычинки

Прием в швейцарские школы осуществляется на основе экзаменов. Подростки до 14 лет обязательно сдают иностранный язык (тот, на котором будет проводиться обучение) и математику (проверка на логическое мышление). В некоторых школах сдают тест на интеллектуальные способности или «науку» (физика, химия, биология, физиология человека).
Елена Крамаренко отправила своего сына Владимира на учебу в швейцарский La Garenne, когда ему было 9 лет, потому что ее не устраивало качество российского образования. По ее словам, в престижной Первой московской гимназии, куда он сначала ходил, все ориентировались не на способности учеников, а на толщину кошелька их родителей. Старший сын Елены учился в Repton School в Великобритании, и преимущества западного образования были родителям очевидны. «В английских и швейцарских школах все равны, там ценят знания учеников, им не важно, кто их родители и на каких машинах они ездят, – рассказывает Елена. – В Швейцарию мы отдали сына в середине года, хотя обычно всех детей берут с сентября. В московской гимназии тогда как раз был карантин, и мы решили отправить мальчика за границу. Сначала Владимир скучал, спрашивал, когда мы его заберем, но когда летом мы предложили ему выбор между La Garenne и гимназией в Москве, то Швейцария ему понравилась больше. Он там занимался теннисом, сноубордом, горными лыжами. В английские школы с их жесткой дисциплиной маленького отдавать не хотелось, так что при выборе мы больше руководствовались бытовыми и климатическими условиями, рассматривали La Garenne как подготовку к поступлению в британскую школу (и сейчас Владимир действительно переходит в Bromsgrove School). Мне кажется, в Англии образование более фундаментальное. La Garenne – маленькая семейная школа, расположенная во французской части Швейцарии, там около сотни учеников. Рядом горнолыжный курорт и деревушка, в которой никто не говорит по-английски, поэтому Владимиру приходилось объясняться на французском, это отличная практика. А когда сын приехал домой после первого триместра, меня до глубины души поразила аккуратность его тетрадей по истории и природоведению с красивыми рисунками тычинок и пестиков. Дома все это делалось со слезами. Не понимаю, как им удалось убедить его так постараться?»
Швейцарская семья
Эмин Рафаилов считает Le Rosey своим вторым домом и с нетерпением ждет начала учебного года. Хотя сначала, признается он, ему пришлось не сладко. «Первое время у меня была ужасная депрессия, – вспоминает Эмин. – Почти год я пытался привыкнуть к швейцарским методам обучения, к тому, что учусь в школе за границей, без родных, а кругом находятся люди, с которыми я не могу найти общий язык. Там же собираются ученики со всего мира – из Америки, Бразилии, Италии, Испании, Кореи. К каждому нужен свой подход, я просто не знал, как и о чем разговаривать с людьми. Но в конце концов я с ними сдружился и теперь могу сказать, что с иностранцами общаюсь больше, чем с русскими».
В Le Rosey много своих школьных традиций. Покидая зимний кампус, ученики выезжают ночью в горы и торжественно спускаются оттуда вниз с факелами в руках, символично демонстрируя, что школа переезжает в другой лагерь. На День святого Валентина каждый обязательно должен отправить свою валентинку, даже учителя пишут любимым студентам, какие они особенные, и желают дальнейших успехов. В начале сентября школа собирает всех 400 учеников на корабле, и они совершают небольшой круиз по озеру до Женевы, во время которого у всех есть возможность друг с другом познакомиться – с катера ведь никуда не убежишь, поэтому приходится общаться.
«В том, что касается проживания, питания, медицинского обслуживания, у меня никогда не было к школе никаких претензий, – говорит Эмин. – Комнаты в Le Rosey просто прекрасные, мебель новая, если что-то ломается, сразу же чинят, одежду стирают, бесплатно относят в химчистку, постель меняют постоянно, кормят замечательно. Еще одна школьная традиция – в столовой каждый день особая кухня (китайская, итальянская, французская), они так экспериментируют, и это прекрасно. Каждый год у нас бывают выборы в школьный комитет, члены которого помогают в адаптации новых учеников, организации праздников, круизов. В данный момент я являюсь его вице-президентом, поэтому иногда меня приглашают на собеседования с учениками, которые хотят поступать в Le Rosey. Я могу подсказать им, как себя лучше представить, и, конечно, стараюсь помогать русским группам. Кроме того, в школе принято приглашать на лекции звезд мирового масштаба – профессоров, руководителей компаний, актеров, спортсменов. Недавно к нам приезжал Тиль Швайгер, который снялся в новом фильме Тарантино “Бесславные ублюдки”. Иногда бывает, что известных людей приглашают ученики, а не учителя. У нас есть студент из Ирана, который уговорил посла Ирана в Швейцарии приехать к нам на лекцию и рассказать, почему именно Ахмадинижад является настоящим президентом, убедить, что выборы не были поддельными. Ни на одну из этих лекций мы не обязаны ходить, но обычно это очень интересно.
В школе культивируется стремление учеников заниматься общественной работой, например ухаживать за детьми, больными раком, помогать борьбе со СПИДом. Я со своими друзьями ездил в Румынию строить дом одной семье, очень интересная поездка, посмотрел, как живут люди, это расширяет кругозор и открывает глаза на некоторые проблемы. Без прохождения такой практики в Le Rosey просто не дадут диплом».

Extra-money

По номиналу частные школы-пансионы Швейцарии лишь немного дороже британских, но фактически обходятся родителям в значительно большую сумму. В отличие от английских пансионов, здесь постоянно будут возникать дополнительные расходы, не включенные в базовый инвойс. По подсчетам Натальи Щукиной, родительский годовой бюджет в Le Rosey составляет около 100 тыс. долларов.
«Родителям не стоит пугаться или злиться на своих детей из-за того, что несколько раз в год им будут приходить счета на 10 тыс. франков. Школа постоянно придумывает дополнительные траты, от которых мы просто не можем увильнуть, – подтверждает Эмин Рафаилов. – Le Rosey обожает устраивать экспедиции, до которых вы сами просто не додумались бы, – прыжок с обрыва или с парашютом, полет на дельтаплане.
Я вместе со школьным комитетом ездил во Францию прыгать с обрыва, нас привязывали к канату, но все равно было страшно. Отказаться нельзя. Сразу начинают спрашивать: “Почему? У вас какие-то проблемы со здоровьем? Нет проблем – тогда вперед”. Будете бояться три часа, они вас подождут, ничего страшного». Эта поездка стоила 2000 франков.

Преступление и наказание

Считается, что в плане дисциплины в швейцарских школах более комфортные условия, чем в британских. Однако не нужно думать, что там ученикам все дозволено. Бернард Гадеманн уверен, что существует два вида дисциплины – внешняя и внутренняя. «Первая навязывается преподавателями и подразумевает более жесткое обращение со студентами, – объясняет он. – Опираясь на нее, вы получите и соответственную реакцию – любое давление вызывает отпор. У британцев превосходная система образования, но не всем она подходит. Многие родители хотят более суровой дисциплины для ребенка, но не всегда он сам готов это принять. Когда наш студент совершает ошибку, я прошу его самого придумать себе наказание. И, как ни странно, обычно он наказывает себя строже, чем это сделали бы мы. Писать какие-то предложения сотни раз или сидеть в своей комнате под домашним арестом – глупо. Наказывать надо так, чтобы студент чему-то научился. Мы можем заставить его написать сочинение или пойти на занятия тем видом спорта, который он недолюбливает. Конечно, как и во всех школах, у нас строгий запрет на алкоголь и наркотики, но дети и сами понимают, что их нельзя употреблять».
«Не было дня, чтобы в Le Rosey кого-то не наказали, – рассказывает Эмин Рафаилов. – Каждый периодически делает то, что не нравится школе. У нас есть несколько видов наказаний. Если ты пропустил завтрак или опоздал на пять минут в класс, тебя разбудят в 6 утра и заставят поплавать в бассейне на улице. Вроде ничего страшного, но делать этого не хочется, потому что ужасно холодно. За прогулы, грубость по отношению к товарищам, невыполнение домашнего задания ученика оставляют в школе после занятий в среду, которая считается коротким днем (в 3 часа дня мы свободны и можем идти в город), и заставляют делать какие-то полезные вещи – подметать коридоры, мыть посуду на кухне, перебирать книги в библиотеке, помогать учителю проверять рефераты».
Свободное время в школе тоже подчиняется строгим правилам. «Ученики с хорошей успеваемостью иногда имеют право взять day off, но, как правило, не делают этого. Пропустишь урок – потом неделю будешь пытаться нагнать остальных, – объясняет Эмин. – На выходные мы можем выходить с территории кампуса, только если нас кто-то приглашает или родители приехали в Швейцарию. Самим выходить запрещено, должен быть человек старше 21 года, чтобы нас забрать. Единственные люди, которые могут покидать школу в пятницу вечером по своей воле, – учащиеся выпускных классов, раз в месяц у них бывает “автоматический week-end”, когда они уходят, ничего не подписывая. В этом году такая привилегия будет и у меня, я ждал этого пять лет!»
В зависимости от академических успехов и поведения в Le Rosey учеников распределяют на пять групп. Студентов с плохим поведением и низкой успеваемостью записывают в группы с меньшим числом привилегий (послушных учеников отпускают на выходные, они могут отпроситься с уроков, на пару дней слетать домой к родным). «Если вы получите более трех наказаний, то автоматически перейдете в группу, где меньше привилегий, чем в той, где вы могли бы оказаться, если бы хорошо себя вели, – продолжает Эмин. – Это очень действенно, некоторые ученики сразу меняют свое отношение не только к учебе, но и к жизни в целом. Еще есть restriction – наказание за то, что вы прогуляли или нагрубили учителю. Оно очень противное, лишает вас права выхода на выходные. Каждый час в субботу и воскресенье вы должны приходить к директору и получать его роспись на специальном листке – так они будут уверены, что вы никуда не уходили из кампуса. Сидеть взаперти неприятно. Меня так наказывали, когда я “забывал” делать домашнюю работу. В Le Rosey – пока вы не сделаете то, что от вас требуют, от вас не отстанут. Я рассказал о базовой системе наказаний, но есть и более серьезные случаи. Если по поводу ученика собирают дисциплинарное слушание, это может оказаться фатальным для обучения. Самые большие грехи – курение, употребление алкоголя на территории школы, выход из кампуса без предупреждения. А в случае кражи вас вообще сразу исключат. Об этом говорят на каждом школьном собрании. Самый невинный повод попасть на дисциплинарное слушание – академическая неуспеваемость. После первого же собрания педагоги предупреждают родителей об опасности и начинают следить за учеником, чтобы тот ничего не натворил».
Администрация школы может исключить ученика или просто не пригласить для дальнейшего обучения. Между этими двумя понятиями есть существенная разница.
Исключение неминуемо отразится на вашем резюме, закрыв дорогу в лучшие университеты, а отсутствие приглашения вы всегда сможете объяснить собственным нежеланием продолжать учебу в выбранном пансионе. В Le Rosey учеников, не справляющихся с программой, просят не возвращаться в школу в новом году. «В первый мой год школа попросила не возвращаться десять человек из принятых сорока пяти, двоих-троих исключили, – рассказывает Эмин. – От 15–20 процентов студентов там каждый год избавляются подобным образом. Конкуренция огромная (на мой курс в этом году – 24 человека на место), поэтому они могут позволить себе выбирать, коллекционировать таланты».

Воспитание аристократов

С точки зрения воспитания хороших манер и получения отличных связей многие эксперты ставят швейцарские школы-пансионы на ступеньку выше британских. Воспитание в традициях Песталоцци без стрессов и насилия над личностью ведет к тому, что у молодых людей вырабатываются более приятные манеры. Выпускники швейцарских школ спокойны, доброжелательны, с ними легко и интересно общаться, они привыкли к демократичному обществу и в совершенстве владеют несколькими иностранными языками.
«В Le Rosey у всех появляются замечательные международные связи, родители многих учеников – президенты и вице-президенты известных компаний, – рассказывает Эмин. – После окончания школы студенты поддерживают друг друга, это помогает в будущем. Когда я только приехал в Le Rosey, в плане воспитания и хороших манер для них я, наверное, был неандертальцем. Существует множество правил, которые нужно соблюдать, находясь на территории кампуса. Вы должны знать, как встречать людей, знакомиться, здороваться. Некоторых студентов даже учат правильно держать ложку. Каждую неделю кого-нибудь из нас заставляют сервировать еду для своего стола – обучают этикету и уважению к людям, которые тебя обслуживают. В Le Rosey читают лекции о том, как правильно себя вести в обществе, общаться с людьми».
Елена Крамаренко отметила, что ее 13-летний сын за пять лет обучения в La Garenne стал гораздо более самостоятельным, чем его ровесники. «Иногда после приезда домой он вел себя даже слишком правильно, – смеется она, – на вопрос: “Что будешь есть?” – отвечал: “Что дадите, я всему буду рад”. Мы говорили: “Боже мой, это не наш мальчик!” Хотя после недельного пребывания дома это проходило и он вел себя как обычный ребенок. Самостоятельность проявляется и в общении со взрослыми. Мне кажется, жизнь в Швейцарии его раскрепостила, у Владимира нет ни языковых, ни психологических барьеров за границей. Появилась чисто европейская вежливость и открытость по отношению к чужим людям, приветливость, умение поддержать ни к чему не обязывающий разговор».
Согласен с тем, что одним из основных преимуществ швейцарских школ являются великолепные международные связи, и Бернард Гадеманн: «Я сам учился и рос в Monte Rosa, и когда сейчас приезжаю в Лондон или Нью-Йорк, то набираю несколько телефонных номеров моих школьных друзей – и передо мной открываются все двери. Мы называем это personal webbing. Есть два способа сделать карьеру в жизни: быть блестящим студентом или пожать руку сотне “правильных” людей. Лично я не был блестящим студентом… В начале 1970-х я учился в Америке и хорошо усвоил принципы высших школ, это был уникальный опыт, так как в Швейцарии тогда еще не был принят такой вид обучения. Когда мне было 16, я переступил порог Monte Rosa и сказал: “Теперь мне больше не надо будет ходить в школу”. Но я заблуждался: сегодня я хожу сюда каждый день. Когда работаешь с молодежью, сам становишься молодым. А вот мои друзья-банкиры в этом возрасте уже выглядят грустными. Я убеждаю студентов, что успеха можно добиться, если прикладывать максимум усилий и делать что-то со страстью, а не потому что родители мечтают видеть их врачами или юристами. Мы воспитываем следующее поколение, и это – большая ответственность».

Журнал "Spears", октябрь 2009 г.