Черниковская все записи автора

Аннотация: Это - "Степной волк". Роман, узаконивший для нонконформистской культуры второй половины минувшего столетия принципы постмодернистской литературы. Роман, без которого не было бы в авангардизме XX века очень и очень многого - в живописи, кино, музыке. Вы удивляетесь - почему? Перечитайте - и поймете все.

Мне кажется, Гарри Геллер будет понят сейчас многими молодыми людьми.Сейчас, кажется, уже не редкость, когда юные особы, поднабравшись хоть капли мозгов, начинают потихоньку осознавать всю обыденность земного существования, его бесполезность, опостыленность, глупость  и одновременное давление общественных требований и стандартного, "нормального" течения жизни. 

"У тебя было какое-то представление о жизни, была какая-то вера, какая-то задача, ты был готов к подвигам, страданьям и жертвам – а потом ты постепенно увидел, что мир не требует от тебя никаких подвигов, жертв и всякого такого, что жизнь – это не величественная поэма с героическими ролями и всяким таким, а мещанская комната, где вполне довольствуются едой и питьем, кофе и вязаньем чулка, игрой в тарок и радиомузыкой. А кому нужно и кто носит в себе другое, нечто героическое и прекрасное, почтенье к великим поэтам или почтенье к святым, тот дурак и донкихот."

Собственно, весь прошлый я гордо сносила страдания по этому поводу, предавалась тоске и печали, некоторой злости на несправедливость всего мироустройства и прочей ненужной ерунды, пока не пришла к тому же, к чему в конце приходит Гарри. Есть, знаете ли, прекрасная фраза о том, что книги не открывают нам ничего нового - они лишь показывают нам то, что уже в нас сокрыто. Так вот и со "Степным волком" - ответ уже был сокрыт во мне, и я давненько стала его ощущать, с тех самых пор, как поняла, что в моих душевных метаниях не больше смысла, чем в трате времени на написание этой рецензии, но всё же на поверхность он не всплывал, а всплыл лишь тогда, когда я подобралась к последним страницам произведения Гессе. Какого-то открытия не было, было просто уяснение того, что я, по всей видимости, была права, точно также, как и был прав Гессе - как бы самоуверенно и... "по-петушиному" это не звучало от 18-летней девушки.

"Вы сделали из своей жизни какую-то отвратительную историю болезни, из своего дарованья какое-то несчастье.Образумьтесь наконец! Вы должны жить и должны научиться смеяться. Вы должны научиться слушать проклятую радиомузыку жизни, должны чтить скрытый за нею дух, должны научиться смеяться над ее суматошностью. Вот и все, большего от вас не требуют."

Уяснить то уяснила, но вот применить на практике иногда не так уж и сильно получается. Здесь, как мне кажется, нужна не только "теория", которой Гессе снабжает мозг в полной мере, но и "практическая часть", выражающаяся в довольстве мелочами жизни и внутренней гармонии. Хотя это, думается мне, приходит с годами и опытом. Мне хочется на это надеяться, по крайней мере.

Если же вернуться к "Степному волку", то роман хорош! Прекрасный, изобилующий непривычными эпитетами и сравнениями, язык; язык, необычность и сочность которого хотелось вбирать в себя полностью, перечитывая по несколько раз некоторые особые фразы или же целые предложения. Повествование не скучное (хотя может, это связано с тем, что мне до боли были знакомы многие чувства и мысли героев?), сюжет достаточно быстро развивается, хотя и не скажу, что он уж так и блещет неожиданными поворотами или какой-никакой оригинальностью.

Просто история о человеке, который пытается научиться жить, пытается смириться со своей бесполезностью, своей простотой (да-да, простотой, как бы он ни пыжился в своей любви к высокому искусству и интеллектуальной деятельности), простотой мирского уклада, ненужностью общественных требований и глупостью сложившихся привычек. 

"Научитесь серьезно относиться к тому, что заслуживает серьезного отношенья, и смеяться над прочим!"

Собственно, на этом всё, хватит.

Единственное, что омрачило впечатление от книги, так это открытый финал. Не люблю ничего додумывать сама за авторов - люблю, когда передо мной находится цельная и законченная история; люблю, когда я точно знаю, что же там в итоге было, без всяких "а вдруг" и "ну, наверное".