Томаовсянка все записи автора

С середины июня на программе "Культура" начался цикл передач Дмитрия Ситковецкого о музыке и музыкантах.

  Название программы стоит объяснить, оно какое-то не очень понятное. Дело в том, что известный скрипач Дмитрий Ситковецкий встречается со своими друзьями-музыкантами, с тем чтобы взять у них интервью, не на своей территории.

С Евгением Кисиным и с Мишей Майским встреча происходит во время фестиваля в швейцарском Вербье, причем с Мишей - на живописной горе, где сервирован столик на двоих.

С Белой Давидович её сын Дмитрий Ситковецкий проводит интервью в нью-йоркской квартире знаменитой пианистки. Видимо, поэтому в названии передачи употреблен предлог С, а не У...

Три вечера чистой радости.

Оказывается, когда разговор ведет не музыковед, не теоретик, а друг и коллега, он, разговор, становится вдвойне притягателен.     

Наверное, не всякому музыканту подвластна роль интервьюера.

Не представляю, например, чтобы собеседники поменялись ролями и Дмитрия Ситковецкого рассправшивал Евгений Кисин. И дело даже не в том, что Кисину 43, а Ситковецкому 60. Дело в – индивидуальности, в способах общения, в обаянии в конце концов.

Это не должно быть обидно для Евгения Кисина, музыканта гениального, необыкновенно глубокого. У него свои сильные места, среди которых дар общения – ни на первом месте.

В разговоре с Дмитрием выясняется, что Евгений поначалу болезненно относился к «поклонникам». С самого начала его учебы и по сей день у него один педагог из музыкальной школы имени Гнесиных – Анна Павловна Кантор.

Композитор, с которым он идет по жизни, - и это при том, что у него огромный и разнообразный репертуар, - Шопен.

Из интервью узнала, что Евгений любит читать вслух стихи и даже записал кассету идишских поэтов.

В лице этого замечательного пианиста мы имеем человека очень цельного, строгого, целеустремленного и в чем-то – для меня например – очень загадочного.

И когда, Дмитрий Ситковецкий задает музыканту свои вопросы, я прямо кожей ощущаю, как боится он нечаянно его задеть, спугнуть, как по-дружески бережно с ним обращается... Вообще после этого интервью еще больше понимаешь, что Евгений – человек очень закрытый и внутренне бесконечно одинокий. Но, может быть, такова судьба всех гениев?

В гостях с Дмитрием Ситковецким. Евгений Кисин

Что-то похожее и с Мишей Майским. Замечательный виолончелист больше подходит для роли «интервьюируемого», чем для противоположной. И это при всей своей экстравагантности, любви к ярким и не шаблонным нарядам – что сама наблюдала на концерте в Бостоне,– при видимой открытости...

Нет, его  способ самовыражения все же не слово – виолончель, бесценный инструмент, пребывающий в его доме уже 40 лет. Как и Евгений Кисин, Миша Майский (он старше Ситковецкого на 6 лет, но «Михаилом Леопольдовичем» никто его не зовет, только - «Миша») занят своими сольными концертами, он не слишком увлекается преподаванием и совсем не дирижирует.

Но у него есть и серьезная отговорка: у музыканта пятеро детей, из них трое маленьких, младшему из которых 5 месяцев.

Со звукозаписывающей техникой связан эпизод его жизни, о котором Дмитрий Ситковецкий деликатно умолчал. Вопрос не был задан.

Между тем эта страница из судьбы Миши Майского очень характерна для советской жизни 1970-х, когда все заграничные вещи приобретались за сертификаты в магазине «Березка»; кто-то предложил Мише сертификаты, на них он купил себе новый диктофон.

По-видимому, наверху было решено посчитать это «фарцовкой», а она тогда уголовно наказывалась.

Шел 1970-й, Мише - 22 года. Бутырская тюрьма, год в колонии, где он разгружал цемент, – все это могло сломать музыканта. Но, возможно, в нем зрела ярость, он понимал, что «наказали» его за сестру-пианистку, уехавшую в Израиль. Боялись, что брат, победитель конкурса Чайковского, последует за ней. После колонии, не закончив консерватории, Миша так и сделал - эмигрировал в Израиль.

Поразила меня рассказанная им история о Ростроповиче. Тот считал Мишу сыном (хотя и «блудным» - намек на четырехмесячные его занятия с умирающим Пятигорским). Ростропович, узнав, что перед Всесоюзным конкурсом у Миши, учившегося в Ленинграде, скоропостижно умер отец, выгнал всех из комнаты, распил с мальцом бутылку водки и убедил, что выступать ему нужно. А после того как Миша, победив на Всесоюзном конкурсе, начал готовиться к конкурсу Чайковского, Ростропович посылал ему «стипендию» в 100 рублей. Став победителем и этого конкурса, переехав в Москву, Миша уже официально попал в ученики Мстислава Леопольдовича.

В гостях с Дмитрием Ситковецким. Миша Майский

Особенной удачей программы Дмитрия Ситковецкого я считаю то, что в ходе разговоров и расспросов, рисуется «парный портрет» обоих – и его визави, и его самого.

Дмитрий дирижировал на первых выступлениях за границей Евгения Кисина, с Мишей Майским он играл свое переложение баховских «Гольдберг-вариаций». Эта чудесная музыка звучит, мы слышим обоих музыкантов.

Дмитрию было четыре года, когда в 1958 году ушел из жизни молодой, всего-то 33-летний, его отец, выдающийся скрипач Юлиан Ситковецкий.

Похоже, что мама Дмитрия всю жизнь так и несет эту рану, а сам он говорит, что, если бы отец не умер, он не стал бы скрипачом. Подтекст понятен: отец как скрипач был для сына – вне конкуренции.

Напомню: в 25 лет Дмитрий выиграл в Вене престижнейший конкурс скрипачей имени Крейслера. Играет он на скрипке Страдивари.

Белла Давидович... как же светится лицо сына, когда он расспрашивает маму, какой ответной радостной улыбкой она ему отвечает.

В гостях с Дмитрием Ситковецким. Белла Давидович

Не хочется пересказывать передачу, да и не весь ее смысл можно передать в словах.

К сожалению, я пропустила одну передачу из этого цикла - об известной певице Барбаре Хендрикс.

Очень надеюсь, что программа Дмитрия Ситковецкого будет продолжена. Заранее предвкушаю удовольствие от встреч с талантливым скрипачом, талантливо выступающим и в роли ведущего, а также с его новыми - не сомневаюсь – интересными собеседниками-музыкантами.

Ирина Чайковская