Ptisa_Lucy все записи автора Автор EL_Pelado

SPONTE SUA, SINE LEGE.

Алиса – родилась за полтысячи морских миль отсюда. С детства ее жизнь была наполнена кровавым хищническим смыслом. Отыскать, догнать, напасть и порвать! Быстро проглотить.

Что поделать, такова жизнь у обычной голубой акулы, в частности, и у рыбы акулы вообще. Алиса достигла нескольких лет от роду и чуть более метровой длины. А смысл ее существования, с возрастом и увеличением размеров – никак не изменился. Наоборот, с возрастом и размером, Алиса все меньше и меньше вспоминала о том, что когда-то она была маленькой и беззащитной, требовала тепла и ласки, любви и заботы. Теперь она росла не только физически, но и в степени кровожадности. Ничего удивительного. В наше время, зачастую, не содержание диктует правила, по которым определяется форма, а очень даже наоборот. Форма – задает тон содержанию. Форма Алисы – была формой и внешностью хищник. Хищника страшного, жестокого и беспринципного. Сутки напролет, она рыскала по простором океана в поисках неосторожной жертвы.

У Теодора была другая форма. У него счастливым было все. И рождение, и детство, и юность, а теперь еще и зрелость! Роды, у его маменьки, весьма солидной суки, принимали в элитной клинике. С детства – элитные пеленки, игрушки, врач и сбалансированное питание. А потом ему в лапы попалась Шикарная Хозяйка! Нет, Теодор был совсем не избалованным любителем садо-мазо, который жаждал очутиться в жестких лапах жестокой, изощренной госпожи. Он был элитным собачонком, модели Чихуахуа.

Ареалом его обитания являлись: мягкая мебель, пушистые ковры, спа-салоны, элитные магазины и салоны для элитных домашних животных, дамские сумочки и просто холеные руки хозяйки. Очень одинокой стервозной дамы среднего возраста. Теодор пропах дорогими духами и трубочным табаком, которые так любила его Хозяйка. Он ел элитную пищу из лучших продуктов для животных, имел секс с равными себе сучечками идентичной ему породы и, вообще, был несомненным обладателем беззаботной и безоблачной жизни. Хозяин жизни.

Ясным весенним утром при свежем ветре с норд-норд-оста, волны бирюзовой Атлантики бороздила небольшая сорокафутовая лодка. На борту десять человек. Шкипер, врач, инструктор по дайвингу, а также семеро туристов-европейцев, желающих лицезреть красоты подводного океана в естественной, так сказать, среде.

Лодка шла курсом на зюйд-зюйд-вест, мористее Пуэрто-Платы. Вдалеке, подернутая дымкой, просматривалась Плайя-Дорада. Берег утопает в изумрудной зелени, а океан – томно перекатывает ленивые волны, переливающиеся всем оттенками синего, зеленого, серого. Он медленно успокаивается после недавнего трехбалльного шторма.

Теодор мне не понравился сразу. Терпеть ненавижу таких собак. Да каких, нахрен, собак…. Извините, здесь я, несколько десятков секунд, просто матерился. Тупо и незамысловато! Хорошо, что никто из моих попутчиков не понимал русского. Для меня он сразу стал Рузвельтом. Просто так. За свой тупой и идиотский, чересчур надменный, снобоватый, вид. Точно такой же, каким был вид его Хозяйки. Женщины невнятного возраста (но судя по состоянию кожи рук, шеи и многочисленных морщинок вокруг глаз – очень даже внятного).

Рузвельт шлялся по борту, словно это была его личная уборная. А когда эта маленькая, чрезвычайно противная собака… Я снова выматерился! Когда Рузвельт нагадил прямо на палубе.…

И даже то, что его Хозяйка, с невероятными уси-пусями и чмоки-чмоками, собрала продукты его печальной жизнедеятельности из расстроенного кишечника в пластиковый пакетик, а потом спрятала его в недрах своей огромной цветастой пляжной сумки (чтобы утилизировать на берегу), никак не повлияло на степень моего безнадежно испорченного настроения.

Алиса рыскала в поисках жертвы. Ее хаотичные, но от этого не менее стремительные и смертоносные движения – рано или поздно должны были привести ее именно туда, где можно было смело сомкнуть мощные челюсти на нежной и беззащитной коже или чешуе. Очень далеко отсюда, может быть за несколько десятков километров, Алиса почувствовала вкус и запах крови. Она мгновенно возбудилась и стала ходить концентрическими кругами в поисках того, кто был так неосторожен. Постепенно она подходила все ближе и ближе к тому месту, где находился источник такой желанной и манящей, вкусной, животворящей крови.

Лодку я остановил в обычном уже месте. Якорь. За борт – два трапа. Карлос, инструктор – сразу спрыгнул за борт. Осмотреться и прояснить ситуацию. В последние несколько дней, неподалеку отсюда, постоянно происходил лов марлинов и акул. В этой связи в воде было много остатков приманки, и следов крови. Вода могла изобиловать хищниками.

Карлос вынырнул. Обстановка под водой – благоприятствовала. Сейчас его очередь заниматься ныряльщиками. Ближе к вечеру – этим займусь я. Как раз, когда жара станет более нестерпимой и мой европеоидный организм перестанет выдерживать изнуряющий зной, хоть и смягченный морским ветром и натянутым над палубой тентом.

Хозяйка Рузвельта погружаться категорически отказалась. Но мне, собственно, все равно. Услуга оплачена, а там хоть вообще в море не выходи. Клиент всегда прав! Зато она, упоенно, стала показывать Рузвельту окрестные красоты. Вдвоем со своей лупоглазой собакой, они бессмысленно и хаотично барражировали по лодке. Создавали ненужную суету. И в какой-то миг, их двоих, стало неимоверно много.

Потом все резко закончилось. Рузвельт обосновался возле меня и стал грызть шнурок которым были подпоясаны шорты. Его Хозяйка, на ломаном испанском, сославшись на головную боль, приняла какое-то специальное лекарство и притихла на носу. Принимала солнечные ванны.

Рузвельт надоел мне через ноль, целых, ноль пять тысячных, секунды. Всем мои вежливые уговоры перестать делать пакости, его, вроде, и не касались. Но, в этот момент, из-под воды, стали показываться клиенты, а за ними Карлос. В акватории полно акул. Причем разных размеров. А общеизвестно, что акулы опасны независимо от размеров. А если акула перевалила метровую отметку, то она может напасть внезапно. Даже не то, что может, а обязательно нападет. Неизвестным рыбакам хотелось свинтить головы.

В общей суматохе, Рузвельт оказался на транце возле левого мотора. В общей суматохе, я выбросил за борт ракушку, которая показалась одному ныряльщику красивой на дне, а при белом свете, разочаровала. В общей суматохе, Рузвельт совершил самый безумный и бездумный поступок в своей жизни. В общей суматохе – Рузвельт прыгнул за борт.

Бросок Алисы был стремителен. Словно бросок кобры, словно удар молнии, слово… атака акулы. Только результат был очень мал. Ну, да и Алиса еще не выросла.

Кристально-чистое, размыто-голубое небо, постепенно наполнялось белоснежными, пушистыми облаками, большая часть которых толпилась над недалеким землей. Океан сверкал всеми оттенками бирюзы. Несмотря на вопли и причитания на борту и глупый истерический рев, на губах шкипера маленького суденышка блуждала мрачная, но очень веселая, да что там врать, очень довольная улыбка…

Почему дуракам живётся легко, а идиотам трудно?

Дурак - это, ведь, состояние души, а идиот - официальный диагноз. Потому так и получается. Но это – другая история.

Серия сообщений "Море, стихия.":

Часть 1 - Spiritus vini
Часть 2 - Петрович.
...
Часть 6 - Аморе нас манит и губит порой - сказал капитан пассажиру
Часть 7 - Моя Ассоль
Часть 8 - О некоторых свойствах солнечных ванн
Часть 9 - Добрым молодцам - урок
Часть 10 - Полем, лесом...
...
Часть 23 - Антилопа
Часть 24 - АНТИЛОПА. Что решил, командир?
Часть 25 - АНТИЛОПА. ОТРУБИТЬ ШВАРТОВЫЙ