Андрей_Усманов все записи автора

 

По своей величине и значению для рыболовов и рыболовов-охотников карп, бесспорно, занимает первое место между всеми рыбами своего семейства, которое получило от него название. Но в промысловом отношении, несмотря на то, что в южной России и особенно в низовьях больших рек бассейна Черного, Каспийского и Аральского морей карп ловится в огромном количестве, он не имеет такого значения, как, напр., лещ, сырть, тарань и вобла, и впрок до сих пор почти нигде не заготовляется.

Название карп собственно нерусское, а так же, как все его европейские названия, происходит от греческого слова - плод, которое, очевидно, дано по причине необычайной плодовитости этой рыбы. Впрочем, название карп, иногда карпия употребительно только в средней России и относится исключительно к карпам, живущим в больших прудах и озерах; в юго-западной России оно заменяется другим - короп, а в юго-восточной, на Волге и Урале, карп известен под киргизским названием сазана. Настоящий речной карп, или сазан, очень красив. Он покрыт необыкновенно крупной темно-желто-золотистой чешуей, которая на спине тем нее, с синеватым оттенком, а на брюхе светлее; кажется, будто по золотому полю он весь усыпан гвоздиками с медными шляпками. С первого взгляда карп, особенно молодой, имеет довольно большое сходство с карасем, но он не так высок в спине (вышина тела только вдвое более толщины), толще и длиннее и сразу отличается от последнего своими 4 толстыми и короткими усиками на желтых, необыкновенно мясистых губах, почти таких же подвижных, как у леща; усики эти сидят попарно с каждой стороны и оканчиваются кругловатыми, плоскими головками. Спинной плавник очень широк, шире, чем у других карповых, и занимает почти всю заднюю половину спины, цветом темно-серый. Кроме ширины, он отличается очень крепким пилообразным, зазубренным передним лучом. Такой луч имеет спинной плавник мирона-усача, но у карпа такое же строение имеет и передний луч заднепроходного плавника. Все нижние плавники серовато-фиолетового цвета, хвостовой - красно-бурый, глаза золотистые. Глоточные зубы, лежащие в глотке, имеющиеся у всех карповых рыб и служащие для перетирания твердой пищи, отличаются своей массивностью; их находится с каждой стороны по пяти, расположенных в два ряда. Молодые карпы 2-3-летнего возраста значительно площе, шире, горбатее и светлее взрослых, почему называются местами лапышами и горбыльками. Крупные карпы имеют почти цилиндрическое туловище. Но как в цвете, так и складе тела карп, эта далеко распространенная и даже, можно сказать, одомашненная рыба, подвержена многочисленным и сильным видоизменениям. С одной стороны, встречаются разности с очень удлиненным, почти цилиндрическим телом, с другой - бывают карпы, по форме тела подходящие к серебряному карасю. Последние, по-видимому, всего чаще встречаются в прудах и вообще в небольших замкнутых бассейнах, между тем как продолговатые карпы чаще встречаются в устьях рек, в море или в больших озерах.

В средней России , особенно в Балтийском бассейне, настоящий речной карп встречается довольно редко. Здесь преобладает прудовой карп, разведенный в конце прошлого и начале нынешнего столетия во многих прудах крупных польских и великорусских имений и оттуда, б. ч. случайно, перешедший во второстепенные реки и там размножившийся. Этот прудовой карп б. ч. немецкого происхождения и отличается от речного более темным и зеленоватым цветом чешуи, шириной, менее тупой мордой, с еще более резким переломом к спине, чем у продолговатого карпа, а главное - необыкновенной выносливостью, в чем значительно превосходит настоящего речного сазана, или коропа, который в непроточных прудах размножается редко.



В реках Балтийского бассейна , также в Москве-реке, Упе и многих других, даже в верховьях Дона, Воронеже встречается, по-видимому, почти исключительно немецкий карп, местами уже смешавшийся с коренным видом и своим родоначальником - сазаном. Что касается настоящего карпа - прудового и речного, то как тот, так и другой достигают иногда огромных размеров, как ни одна из других карповых рыб, и глубокой старости. Самый большой из современных нам сазанов имел 55 кг. Этот гигант, по свидетельству С.Н.Алфераки, был пойман на крючья в 80 километрах от Таганрога, на Кривой косе. Лет 7- назад, т. е. в начале восьмидесятых годов, в р.Воронеже, Лебедянского уезда, попался в невод, по словам очевидцев, передававших об этом факте известному московскому охотнику и рыболову А.А.Беэру, громадный и вместе с тем необыкновенно уродливый сазан. Oн вытянул 68 кг, но имел вид метрового обрубка почти 70 сантиметровой ширины. Озерные, тем более прудовые карпы Западной Европы вряд ли могут достигать таких больших размеров, как настоящие речные и морские сазаны Юго-Восточной Европы.

Наибольшие карпы , известные из заграничной литературы, не превышают 44 кг и происходят из Цюрихского озера в Швейцарии. Знаменитый карп (из Одера), о котором, со слов Блоха, говорится во всех иностранных сочинениях о рыбах, весил всего 28 кг и пойман был еще в 1711 году. 16-килограммовые и 24-килограммовые сазаны встречаются у нас во многих больших и малых реках южной России и не составляют диковинки. Волжские сазаны в общем мельче нижнеднепровских и в настоящее время редко достигают 16-килограммового веса, чему причиной усиленная ловля. Лет сто назад, по свидетельству Палласа, в Каспии встречались сазаны до 1,5 м длиной. Само собою разумеется, что такие огромные рыбы должны были прожить много лет. Действительно, имеются достоверные сведения о прудовых карпах, достигших не только столетнего, но даже двухсотлетнего возраста. Карпы прудов Поншартрена имели, по свидетельству Бюффона, 150 лет, а Шарлотенбургским (близ Берлина) было более 200; последние, кажется, целы и по настоящее время. Достигают ли сазаны такой глубокой старости - подлежит сильному сомнению, но, вероятно, и у нас в некоторых прудах удельных имений около Петербурга, а также в ставах польских магнатов найдутся столетние карпы.

В настоящее время карп водится почти во всех больших и средних реках России, за исключением рек, впадающих в Белое и Ледовитое моря. Всего реже встречается он в Балтийском бассейне, в Петербургской губ., Лифляндии и Эстляндии, сколько известно, его нет в текучих водах, и карп, называемый в Петербурге, в отличие от язя, немецким, водится исключительно в немногих прудах при царских дворцах, напр. в Гатчине, Ропше, Петергофе, Красном Селе, также в некоторых имениях Курляндской губ. В Польше он изредка встречается в Висле, но тоже более принадлежит к обитателям прудов. В средней России карп еще весьма редок в верхнем течении Волги, а в верховьях последней и в озере Селигер бывает только случайно, годами, б. ч. очень мелкий; начиная с Твери, он попадается почти ежегодно, а далее встречается все в большем и большем количестве и достигает значительной величины. В Каму сазаны заходят весьма редко; гораздо чаще бывают в Оке и ее притоках, напр. в р. Проне, Цне и Мокше; в верхней Оке они, по свидетельству Тарачкова, живут круглый год под Орлом. В самих низовьях Волги и Урала карп является в огромном количестве, особенно перед метанием икры, так как все-таки большая часть их населяет устья названных рек и самое взморье. Кроме того, он весьма многочислен в Куре и, вероятно, заходит в другие кавказские реки, где, однако, очень невелик ростом; в маленьких речках, по Менетрие, часто встречается горбатый вариетет. Всего многочисленнее карп в реках, впадающих в моря, - Черное и Азовское. В Днестре, Буге, особенно в Днепре, Дону, также Припяти, Горыни, Стыре, Десне, Сейме, Суле, Пеле, Ворскле и друг. второстепенных реках, он принадлежит к самым обыкновенным рыбам; по Днепру доходит до Смоленска, а по Десне до Брянска.

Распространение карпа в Малой Азии и Персии еще не исследовано, но он водится в огромном количестве в Аральском море, в Сыр- и Аму-Дарье; в сибирских же реках карпа нет. Что речной карп и сом - коренные жители Юго-Восточной Европы и Средней Азии, вообще стран с высокой летней и сравнительно низкой зимней температурой - косвенно доказывается высокой температурой, необходимой для нереста и развития икры этих рыб, а также их глубоким зимним сном.

Сазан нерестится очень поздно, иногда даже позднее сома, линя и карася и, подобно этим рыбам, проявляет большую чувствительность к низкой температуре, еще с осени залегая на зимовку и переставая кормиться до окончательного вскрытия вод. Но линь и карась зарываются в ил, сазан же, подобно сому, зимует на ямах, а если закапывается, то только в прудах и озерах, и то очень редко. Поэтому сомнительно, чтобы сазан и сом могли бы когда-либо акклиматизироваться на севере России и Сибири. Из своего оцепенения сазан выходит только с ледоходом, на юге - в марте, а в средней России - в апреле, в прудах и озерах даже в конце. Первое время он, впрочем, ничем о себе не заявляет и почти не удаляется от своих зимних становищ, но с прибылью воды подымается кверху, хотя на небольшие расстояния, а когда вода зальет луга, выходит на пойму для нереста и для жировки.

В южной России икрометание находится в несомненной зависимости от водополья, и только крупные карпы нерестятся в русле, когда уже река войдет в берега, или же в поемных озерах и старицах. Самый ранний нерест бывает на юге в последних числах апреля, но в средней России, именно в подмосковных губерниях, сазаны мечут икру во второй половине мая, а большей частью даже в начале июня. Продолжительность же всего периода нереста весьма различна и обусловливается как возрастом рыбы, так и местными условиями. Повсюду, однако, прежде всех трется самый мелкий сазан, затем средний и, наконец, самый крупный, а весь нерест продолжается около месяца, причем нерест каждой группы продолжается не более десяти дней. Наблюдения рыбоводов показали, что карпы, подобно многим другим рыбам, освобождаются от своих половых продуктов не сразу - единовременно, а в два или даже три приема, иногда через значительный промежуток времени; большая часть икры выметывается, однако, в первый раз. Некоторые особи по каким-то еще не исследованным причинам крайне опаздывают и с икрометанием, и известно много случаев, что зрелая икра замечалась у карпов даже в августе. Весьма вероятно, что на некоторое время карпы, выжидая более благоприятных условий, могут задержать окончательное развитие половых продуктов, но, конечно, зрелость последних всего более зависит от температуры воды. По свидетельству А. А. Беэра, на одном из участков р. Воронежа в Лебедянском уезде настоящие сазаны никогда не нерестятся ранее 15 июня, прежде чем не будет заперта мельничная плотина (Добринская), притом все единовременно, большие и малые, и в течение нескольких (3 -4) дней. Между тем в соседних участках реки, запруживаемых ранее, сазаны начинают метать икру и с первых чисел мая, исподволь; нерест же "карпов" (вероятно, это прудовые карпы, попавшие в реку, или какая-нибудь особая разность сазана) совершается и в Добринском участке, независимо от времени запора плотины. В низовьях Волги, Дона и Днепра нерест сазанов начинается всегда в конце апреля, почти одновременно с разливом, который на юге бывает продолжительнее, чем на севере. Сазан в Волге начинает играть одновременно с прибылью воды - "идет на игру вместе с водой" - и нерест его продолжается по июнь. Самый же разгар нереста бывает под Астраханью около 9 мая. То же самое можно сказать и про Дон и его притоки. В Северном Донце, по Дублянскому, карп начинает метать икру в конце апреля и продолжает тереться почти до половины июня. Местные рыболовы разделяют карпов на юрьевских, Никольских и троицких; к юрьевским относятся небольшие карпы до 4 кг (от 1,2), ко вторым средние - до 8 кг; самые крупные карпы, около 16 кг весом, нерестятся в конце мая. В Днепре, под Киевом, нерест карпа тоже бывает в самом разгаре около 9 мая. Затем уже в р.Мотыре Орловской губ. карпы мечут икру во второй половине мая, как и в верховьях Оки и Дона (Бобрики). В Москве-реке, по-видимому, карпы нерестились (в 1889 г.) между 10 -15 июня; в первых числах того же месяца мечут икру карпы в прудах Николо-Угрешского монастыря. В Суре под Симбирском - в мае, иногда запаздывая до середины июня; в Ардыме (впадающ. в р. Пензу) - в июне. По-видимому, везде прудовые и озерные карпы мечут икру ранее речных, так как проточная вода согревается позднее стоячей. В Германии главный нерест карпа совпадает с цветением пшеницы (Эренкрейц), и, вероятно, эта примета окажется верной и для России, так как цветение пшеницы обусловливается наступлением сильной жары, быстро нагревающей воду до надлежащей температуры. На пойме, в мелких местах, вода нагревается скорее, чем в русле, а потому ранний нерест и имеет место на займищах. В низовьях рек (напр. Волги) речные сазаны мечут икру ранее морских, так как имеют возможность раньше выбраться на разлив. Высоко вверх сазаны не подымаются, едва ли на много десятков верст, и этим объясняется необыкновенно медленное расселение их в верховьях рек и вообще в средней России. Температура воды, при которой нерестится карп, должна быть не менее 18, даже 20°; по наблюдениям рыбоводов, вода должна иметь температуру парного молока, чем объясняется различие во времени нереста в северных и южных местностях. В холодных ключевых прудах карпы вовсе не нерестятся, и икра, вероятно, всасывается организмом. Не подлежит никакому сомнению, что в реках урожай молоди сазана находится в обратном отношении к высоте весенних вод. Чем больше разлив, тем дальше от русла уходят взрослые рыбы, и икра, выметанная ими, и молодь обсыхают и становятся добычей птиц. Напротив, при малой воде значительная часть карпов, особенно крупных, нерестится на ямах или на плесах, т. е. в заливах, и гораздо производительнее. Впрочем, речной, более производительный нерест бывает иногда, если вода долго не нагревается, т. е. при холодной весне. Самцы отличаются от самок одного с ними возраста чуть не вполовину меньшим ростом и прогонностью, т. е. более тонким и удлиненным, туловищем. Во время нереста их нетрудно бывает отличить по мягким неправильным бородавкам беловатого цвета, усеивающим затылок, щеки, жаберные крышки и грудные плавники. Кроме того, самцов всегда бывает вдвое или втрое более самок, что зависит от строения икринок карповых рыб. Некоторые наблюдения показывают, что речные карпы, прежде чем начать нерест, делают иногда рекогносцировку, то есть в данной местности появляются несколько передовых особей, которые возвращаются обратно и вскоре, обыкновенно на другой же день, приводят массу рыб. Эти разведки известны, напр., на р. Воронеже, у с. Доброго, где появление лазутчиков на затопленном лугу, вскоре после запора мельничной плотины, предвещает скорый и притом валовой нерест, с большим нетерпением ожидаемый местными жителями.

На нижней Волге сазаны, как сказано, "идут на игру вместе с водой", часто очень мелкими местами, так что им приходится плыть боком и перепрыгивать через бугры. По таким полям, поросшим травой, сазаны разбиваются на мелкие табуны, штук по 10 - 15, и гоняются за самками, которые всегда идут впереди стаи. Для нереста выбираются здесь самые мелкие разливы, так что бывают видны спинные перья. Самый процесс икрометания происходит главным образом по утренним зарям, особенно на восходе, и к 11 -12 ч. совсем прекращается. Совершается он небольшими партиями, и обыкновенно крупные икряники-самки сопровождаются 2-3, иногда 4 более мелкими молошниками. Самцы в это время стараются плыть бок о бок с самкой, оттесняя друг друга, шум и плеск, производимый ими в тихую погоду, бывает слышен за километр. Молоки выпускаются с необыкновенной силой, даже со свистом, что хорошо известно ловцам. По вечерам на низовьях Волги сазаны вовсе не мечут, а только бродят по разливам, отыскивая такие места, где вода перекатывается в ложбины, т. е. держатся уже в более глубокой (в 1,5 -2 м глубины) и иногда быстротекущей воде. Здесь они выпрыгивают и всплескиваются, почему, надо полагать, сазаны в таких местах, подобно другим рыбам, "разбивают себе икру", по выражению рыбаков, готовясь к нересту. Очень может быть, что сазаны и выпускают иногда икру в таких протоках, и во всяком случае проточная вода им необходима.

В верховьях Оки под Орлом карпы, по наблюдениям Тарачкова, даже всегда (?) нерестятся на быстрых и мелких местах, но, вероятно, это исключение из общего правила, которое можно объяснить тем, что река входит здесь в берега очень рано и быстро, прежде чем созреют половые продукты карпов. Как очень сильная рыба, карпы во время своего хода на "бой" могут преодолеть довольно значительные препятствия и свободно перескакивают через невысокие плотины, заплоты, завязки и другие преграды на своем пути. Известно, что карпы иногда выскакивают из воды на высоту 2 м, т. е. человеческого роста. Что касается прудовых, уже акклиматизировавшихся карпов, то они еще менее прихотливы, чем речные, и трутся б. ч. в камышах, хворосте и корягах, также в зарослях кувшинок и других водяных растений, к которым и прикрепляется икра. На речных же разливах икра ложится обыкновенно слоем на прошлогоднюю ветошь.

Икра карпов зеленоватого цвета и по величине не отличается от икры лещей, язей и других родственных пород. Количество икринок громадно, и карп действительно может назваться чуть ли не самой плодовитой рыбой. Икра и молоки появляются в зачатке уже на 2-м году, но нерестятся карпы только по 3-му, даже по 4-му году, большей частью достигнув 400 г, даже 800 г. Уже 800-900-граммовая самка имеет до 342 000, а у 3,5-килограммовой было найдено 621 000 икринок. Цифры эти дают, однако, не совсем верное понятие о количестве икры, так как у самок одинаковой величины оно может быть весьма различно. Несомненно, что икры бывает тем более, чем рыба сытее. В некоторых случаях вес икры может равняться почти половине веса рыбы. Время, потребное для полного развития икринки в молодую рыбку, бывает весьма различно и зависит от температуры воды. При 18 -20 градусах (В°) зародыш выклевывается через 10 дней, может быть неделю; при низшей температуре он выходит из яйца через 3 недели и более, а при резкой перемене погоды и сильном охлаждении воды (градусов на 8?) совсем погибает. Главные враги икры и молоди карпов, однако, не холода, которые бывают не каждый год. Большая часть икры на разливе обсыхает после спада воды; много только что выклюнувшихся мальков не успевает скатиться в ямы, поемные озера, старые русла и остается на суше. Но и эти озерки, ямы и ерики к концу лета часто пересыхают, и сазанята становятся добычей водяных птиц, цапель и свиней. Щурята и мелкий окунь также производят сильные опустошения в их рядах, и к осени вряд ли может уцелеть более десятой части выведшегося малька. Я имею в виду речных, а не прудовых карпов, икра которых и молодь менее подвержены различным случайностям, даже если не ведется правильного рыбного хозяйства. Полагать надо, что едва ли сотая доля икринок развивается в молодых рыбок, и из этих рыбок вряд ли через год уцелеет одна десятая, т. е. если принять, что самка с двумя самцами дает средним числом 300 000 оплодотворенных икринок, то из них выклюнется только 3000 рыбок, из которых через год остается 300, т. е. по 100 на каждого производителя. У карпов, нерестящихся на мелких разливах, вся икра и молодь пропадают без всякой пользы. Так как большая часть молоди карпов выводится летом, позднее молоди всех речных рыб, а в конце сентября или в начале октября почти перестает кормиться и залегает на зимовку в камышах, то, понятное дело, первый год растет она сравнительно медленно. Хотя на нижней Волге уже в июле и августе попадаются сазанята-сеголетки в 9 см, а - 20 - 23-сантиметровые сазанчики, встречающиеся в мае во время разлива, должны иметь год, но встречаются также, несомненно, годовалые сазанчики, имеющие уже зачатки половых продуктов, в 13, даже 12 см. В верховьях Оки, близ Орла, молодые карпы к концу осени того же года достигают длины до 7,5 см, считая от конца морды до конца хвоста. По словам А. А. Беэра, весной в р. Воронеже самый мелкий сазанчик имеет 13 - 18 см.

Известный знаток нижневолжского рыболовства В. Е. Яковлев говорит, что с убылью воды молодь сазана скатывается в реку или в ильмени, но что в ильменях, несмотря на огромное количество растительных и животных пищевых веществ, сазанята растут много медленнее, чем в реке. В этом странном противоречии нет ничего удивительного: любителям известно, как медленно растут в аквариумах их питомцы, несмотря на обилие пищи. Существует даже мнение, что величина рыб находится в зависимости от величины водного басейна, ими обитаемого, и мнение это до некоторой степени справедливо, особенно относительно травоядных и всеядных видов. Рыбы растут в течение всей своей жизни, и рост их не подлежит тем законам, которым подчинен рост высших позвоночных. С первого взгляда кажется несомненным, что прирост рыб прямо пропорционален количеству пищи, но здесь упущен из виду один весьма важный фактор, обусловливающий быстроту роста при достаточной пище - это аппетит рыбы, или большая или меньшая прожорливость ее. В небольших стоячих водах, хотя бы изобилующих пищевыми веществами, нехищная рыба почти лишена моциона, пища переваривается в ней медленнее, она ест меньше и растет не особенно быстро, гораздо тише, чем в больших, тем более текучих водах, где пища добывается с некоторым трудом, ценою некоторого моциона, и где самый простор, и в особенности течение, способствуют моциону, быстрому пищеварению и ненасытности. Кроме того, надо принять во внимание еще один весьма важный фактор прироста, до сих пор упускавшийся из виду, - это присутствие некоторого, конечно, небольшого, количества хищной рыбы в данном бассейне. Роль хищников в экономии природы гораздо важнее, чем это обыкновенно думают, и большинство хищных рыб прямо и косвенно гораздо полезнее человеку, чем некоторые нехищные рыбы, как, напр., колюшка, голец, бычки (Gobius) и другие. Судак, налим, щука и окунь, во-первых, уничтожают всех больных и слабых рыб, и уже в этом их огромная заслуга; во-вторых, разрежая слишком густое население, увеличивают порцию пищи здоровых и сильных рыб, и, в-третьих, там, где недостатка в пище нет, они своим преследованием побуждают вялую и сытую рыбу делать моцион, больше есть и скорее расти. Рыбоводам известна польза, приносимая небольшими щуками в прудах, служащих для откармливания карпов. Они подъедают их молодь, которая "отбивает хлеб" у родителей, а взрослых карпов беспокоят и заставляют их двигаться, а следовательно больше есть. Нет сомнения, что и в "диких" водах хищники могут играть - и большей частью играют - роль возбудителей аппетита. А так как хищники многочисленнее и разнообразнее в больших проточных водах, то нет ничего удивительного, что они еще в большей степени, чем простор и быстрота течения, способствуют быстрейшему приросту рыбы. Я полагаю, что в большинстве случаев хищные рыбы приносят более пользы, чем вреда, именно тем, что прямо и косвенно содействуют более быстрому росту рыб, заставляя их делать необходимый моцион и уменьшая число их конкурентов. Причина быстрого роста карпа, несмотря на продолжительность его зимнего сна, - необыкновенная его прожорливость и притом всеядность. В этом отношении он превосходит мирона-усача, который и не достигает такой величины, как карп. Между этими двумя рыбами вообще замечается большая аналогия: мирон имеет почти то же самое географическое распространение, но это уже чисто речная рыба, избегающая тиховодья; он держится на самой стреже и потому оказывает на удочке еще большее сопротивление, чем карп. Как мирон, так и карп настоящие свиньи между рыбами, не брезгающие никакими растительными и животными веществами. Но как речной сазан, так тем более прудовой карп предпочитают растительную пищу червям, личинкам и разным насекомым. Главный корм этих рыб - весной и в начале лета - молодые побеги камыша (Typha) и некоторых других водяных растений, а также икра ранонерестящихся рыб в прудах и лягушечья. Камыш, надо полагать, составляет одно из необходимых условий благоденствия карпов, доставляя пищу и защиту, и где его нет, там они вряд ли могут жить в большом количестве. Нежные, сочные и сладкие побеги этого растения карпы предпочитают другим и весьма охотно обсасывают, обгладывают их, пока еще не загрубели, что бывает в средней России до конца, а в южной до начала июня. Где много карпов, там всегда по утрам можно слышать в камышах их характерное чавканье и чмоканье, более громкое, чем у других травоядных рыб. Мне кажется, что изобилие этого корма бывает главной причиной того, что карп, несмотря на то, что должен быть очень голодный после продолжительного зимнего поста, местами вовсе не берет весной на удочку. Позднее карпы, особенно прудовые, кормятся слизью, покрывающей листья подводных растений, и слизняками, личинками стрекозы, даже самими стрекозами, которых весьма ловко хватают, когда они сидят на листьях; в реках карпы питаются также раками, особенно линючими. Карп не брезгает даже падалью и калом, коровьим и в особенности овечьим, который составляет для него лакомство. "На полднях" водопоях скота карпы очень любят жировать по утрам и вечерам. Хотя карпы имеют отличное зрение, но при отыскивании пищи руководствуются главным образом осязанием и запахом. В очень населенных местах речные карпы имеют после каждого сильного дождя огромное количество пищи в виде навозных и больших земляных червей и полупереваренного овса из конского помета. В судоходных реках различные зерна - овес, рожь, пшеница и просо - составляют, вероятно, даже самую главную пищу сазанов. По нашим главным рекам проходит в течение 6 -7 месяцев такая масса зернового хлеба, что, конечно, многие тысячи пудов выбрасываются в реку водосливами на барках. А сколько барок с хлебом ежегодно разбивается и тонет на Волге, Днепре и других реках! Значительный процент затонувшего зерна достается на долю речных обитателей. Подобно всем другим рыбам, прудовый карп, как и речной сазан, не брезгает своей и чужой молодью. Есть даже основание думать, что они кормятся ею до самых заморозков, даже поздней осенью. Крупные карпы местами ловят и не одну мелочь, а хватают и довольно крупную рыбу. Но, по-видимому, это случается только в самые голодные времена года - ранней весной и зимой.

На нижней Волге сазанчики поздней осенью попадаются на блесну: по словам Черкасова, весной 1885 года в одном омуте р.Сердобы было поймано изрядное количество сазанов тоже на блесну, причем большая часть засечена за рот, т. е. попали не случайно - "самодером". Тот же автор говорит о сазане в 14 кг, пойманном в Сердобе на живца. Н. А. Дублянский также упоминает о блеснении сазанов и сазанчиков и рассказывает о пойманном поздней осенью (неводом) сазане в 6 кг, в желудке которого был найден совершенно свежий окунь в 15 см. Очевидно, сазаны на своих зимних становищах хватают иногда мимо плывущую рыбу. Как было сказано выше, сазаны всюду принадлежат к числу оседлых рыб и не совершают по реке дальних странствований для отыскивания удобных мест для нереста. В. Е. Яковлев полагает, что сазаны, живущие на взморье и чернях, подымаются вверх по реке на 200 километров и, выметав икру, всегда возвращаются обратно. Речные сазаны, по его мнению, могут уходить дальше от своих обычных притонов, но, разумеется, как и у всех других рыб, дальность путешествия зависит от степени зрелости половых продуктов, т. е. далеко вверх подымаются только те сазаны, которые нерестятся позднее, стало быть самые крупные. Выметав икру (на разливах), сазаны скатываются вниз и возвращаются на прежние места, но, по-видимому, начинают вести вполне оседлую жизнь через несколько недель, целый месяц после нереста. В Киевской губ., по крайней мере, сазаны в мае и частью в начале июня еще кочуют по всей реке и бродят по большим плесам. Мелкий сазан, до 3-летнего возраста, постоянно живет по этим плесам и заливам, выбирая такие, которые изобилуют камышом (очеретом). Здесь он и зимует, но весной также выходит на разливы - не для нереста, а ради более обильного корма на займище и по причине сильного течения в русле реки во время водополья. Взрослый же сазан редко избирает своим местопребыванием такие плесы и заливы, хотя и выходит туда жировать. Как в открытой реке, так и в больших проточных прудах пристанищем его служат более или менее глубокие (в несколько метров) ямы, недоступные неводу. Крупные сазаны живут всегда в больших ямах, заваленных ломом (пеной) и корягами. Горбатый вариетет сазана, известный на Волге, Сердобе и других реках под названием горбыля, а местами (по Северному Донцу) неправильно называемый коропом, всегда предпочитает подобные неприступные убежища. Вообще сазаны в реке, кроме горбылей, избегают слишком иловатых или песчаных мест и избирают своим местопребыванием ямы с глинистым дном - по той причине, что такие ямы расположены почти всегда уступами или имеют много глыб; эти уступы и глыбы заменяют недостающие коряги. Большей частью такие ямы бывают под обрывами и крутоярами, в изгибе, делаемом рекой. В озерах и прудах карп предпочитает ямам плавучие острова, а иногда держится и в камышах. В небольших реках он часто живет под мостами, где обыкновенно бывает глубоко между сваями. Вообще сазан любит тень и в солнечные дни редко выходит на поверхность воды, подобно другим карповым рыбам. В прудах это замечается чаще, чем в реках, и здесь можно наблюдать иногда целые ряды карпов, обращенных головами в одну сторону, всегда против ветра, и стоящих на 15 см ниже поверхности воды. Самым верным признаком присутствия карпов в данной местности служит его выбрасывание, которое нельзя никак смешать с выпрыгиванием других рыб. Сазан выскакивает из воды весь, почти торчком, т. е. перпендикулярно, с необыкновенной силой, и при этом издает (вероятно, губами) какой-то особый звук, похожий на отрывистое кваканье лягушки. Этот прыжок достигает иногда вышины до 1,5 м; очевидно, сазан проделывает эту эквилибристику с разбега, поднимаясь со дна кверху, и притом только ради моциона, а не из каких-либо других целей. Очень часто он выскакивает таким образом недалеко от лодки. Назад же он падает как придется - боком, плашмя, на голову - и, падая, производит сильный плеск хвостом и пускает большую волну. По-видимому, сазаны начинают выбрасываться только по окончании нереста, не ранее мая, когда уже несколько отъедятся и соберутся с силами, а кончают бой в сентябре. Обыкновенно прыжки сазана в известном месте показывают, во-первых, что эта рыба имеет здесь постоянный притон, во-вторых, что она отправляется на жировку. Частое выбрасывание сазана, при полном отсутствии клева, предвещает перемену погоды к худшему. Среди дня они почти никогда не выпрыгивают, а только по утрам и вечерам. В это время, а также и ночью сазан жирует, т. е. кормится. С этой целью он выходит из ям на мелкие плесы или в камыши иногда еще с вечера и возвращается в свои притоны не позднее 8 -10 утра; в осеннее время, особенно при пасмурной погоде, сазан кормится почти весь день. На мелких местах сазаны бывают только ночью или ранним утром, до восхода, но их нельзя, однако, назвать такой ночной рыбой, как язь, лещ, тем более налим, так как, если сазаны сыты и дело подходит к осени, то они жируют только по утрам и вечерам, оставаясь ночью на ямах. Карпы - рыбы стайные, общительные, и хотя самые крупные живут отдельно от более мелких, но в одной и той же стайке бывают карпы различного возраста, величины и веса - от 1 -1,5 кг до 8 кг и более. Однако они ходят не очень густо, а довольно длинными вереницами; из некоторых наблюдений можно заметить, что в ветреную погоду, когда шелест камыша и шум деревьев пугает эту чуткую и осторожную рыбу, она ходит вразнобой, т. е. в одиночку. Число особей в отдельной стае никогда не бывает так значительно, как в стае лещей, и обыкновенно равняется нескольким десяткам, редко сотням, и очень немногие ямы заключают в себе тысячи сазанов и то большей частью в конце осени, когда они собираются на зимовку. Исключение составляют только низовья Волги и Днепра, где сазаны очень многочисленны. Мелкий несовершеннолетний карп, 1 -2-или даже 3-летнего возраста, держится огромными стаями по заливам и затонам. Как прудовый карп, так еще в большей степени речной сазан - такие сильные, крупные и вкусные рыбы, что нет ничего удивительного в том, что в значительной части Европейской России ужение их считается первоклассным и самым трудным спортом после ужения лосося и форели. Но лосось у нас редок, и его удят весьма немногие рыболовы, а форель, хотя имеет более обширное распространение, чем семга, но все-таки, сравнительно с карпом, редка, а главное мелка. Из карповых рыб только вырезуб, несомненно, сильнее сазана одинакового веса, но он, т. е. вырезуб, имеет в России весьма ограниченное распространение и притом редок; что же касается усача-мирона, то сила его сопротивления на удочке много зависит от того, что он ловится на более или менее значительном течении; поймать сазана на быстрине еще труднее, чем такой же величины мирона. Впрочем, быстрота течения и простор развивают силу всякой рыбы, и всем рыболовам известно, что озерная, тем более прудовая рыба гораздо слабее на удочке, чем речная, хотя бы последнюю ловили тоже в стоячих заводях. Разница в силе прудовой и речной рыбы выражается особенно резко у карпов: прудовый карп оказывает чуть ли не вдвое меньшее сопротивление на удочке, чем сазан такого же веса; озерный сазан тоже далеко не так боек, как речной. Карп, попавший в реку, впрочем, никогда не может сравниться в силе с коренным, "диким" видом.

Специальное ужение карпов начинается у нас только с 55° с. ш. Начиная с южной части Уфимской губ., в Симбирской, Пензенской, Тамбовской, южной части Рязанской и Тульской, в Черниговской и далее к западу карп принадлежит уже к числу довольно обыкновенных рыб и хорошо известен почти всем рыболовам. Севернее карпы попадаются сравнительно редко и б. ч. в прудах, где они разведены почти исключительно от привозных немецких или польских карпов, б. ч. в начале этого столетия. Несомненно, что в проточных прудах и реках средней полосы России, вернее в центральных губерниях, водятся как настоящий сазан, так и карп, и что они отчасти уже смешались между собой. В южной России - Оренбургской, в Астраханской, в Донском, Новороссийском и в юго-западном краях сазан, или карп, предпочитается всеми рыболовами-удильщиками другим рыбам.

Время ужения карпов находится в зависимости от климата и начинается тем ранее и бывает тем продолжительнее, чем он теплее.

В Средней Европе (Ruhlich) карп начинает брать с марта, и клев его кончается в последних числах ноября. По словам Пуатевена, карпы во Франции ловятся на удочку до конца октября.

У нас, даже на юге, клев начинается не ранее апреля и кончается редко позднее начала октября. По наблюдениям Буткова в Харьковской губернии, карпы начинают показываться, т. е. выходить из ям, только в первых числах апреля, когда температура воды достигнет 12° R, и начинают брать в двадцатых.

В октябре же попадается на удочку, кажется, только мелкий l.5 -2.5-годовалый сазан (нижняя Волга). Главный клев карпов бывает у нас летом, а весной и осенью они клюют плохо или вовсе не берут. Как кажется, весеннее ужение возможно только на небольших реках (pp. Ардым, Пенз. губ., Мотыра, Орловской, Воронеж, в Лебедянском у., во многих реках Харьковской губ.), которые очень скоро входят в берега и где нерест карпов совершается после того, как запрут плотины.

Большие же реки начинают после вскрытия разливаться очень медленно, и всякое ужение на них, начиная с первой прибыли воды до того момента, как река войдет в межень, весьма затруднительно, а иногда и вовсе невозможно. Поэтому весенний клев проголодавшихся за зиму карпов б. ч. проходит почти незамеченным, тем более, что он и довольно непродолжителен. Настоящий клев начинается здесь, когда река войдет в берега и карпы займут свои постоянные места, сделаются вполне оседлыми. Это бывает, как известно, в конце весны или в начале лета, через одну, чаще через две недели после нереста: в более северных местностях в конце июня или в начале июля, а в более южных даже с середины мая.

Замечательно, что, по наблюдениям харьковских рыболовов, клев карпов начинается всюду сразу, единовременно, даже в озерах. Этот клев, с большими или меньшими перерывами, продолжается все лето и в начале осени. Лучшими месяцами для лова в одних местах считается июнь, в других - июль и август.


В сентябре б. ч. берет уже мелкий карп. Интенсивность клева сазана, как и других рыб, находится в зависимости от различных условий, главным образом от погоды. Вообще перед каждой резкой переменой погоды клев ослабевает или совершенно прекращается; однако известно, что сазаны очень хорошо берут во время грозы. Продолжительные жары, как и холодное ненастье, крайне не благоприятствуют для ужения, так как сазаны затаиваются, мало бродят и теряют аппетит. Когда вода достигнет температуры свыше 20°, карпы или забиваются в норы, под корни и плавучие берега, или подходят к ключам и ручьям; в прудах и озерах они в это время иногда стоят неподвижно в тени камышей. Во всяком случае, при высокой температуре карпы выходят жировать только по ночам, а потому и редко попадаются на удочку. Пасмурная теплая погода с небольшим дождем весьма благоприятствует ловле; при резком понижении температуры воды клев всегда прекращается. Паводок нередко заставляет сазана, избегающего быстрого течения, сбиваться в наиболее тихие омуты, и здесь в течение нескольких дней очень часто бывают весьма обильные уловы. Многие рыболовы, наконец, убеждены во влиянии фаз луны на клев карпа и говорят, что сазан лучше всего берет на "молодую" и хуже всего на ущербе. По другим, на какую перемену (фазу) поднялась вода (и начался, следовательно, нерест), на ту и клев будет самый сильный каждый месяц. Подобное поверье существует на севере относительно щук, жор которых будто бы бывает в ту фазу, на которую они терлись. Но самой верной приметой клева карпов служит выкидывание их по утрам и вечерам. Но нет правила без исключения, и случается, что сазаны беспрестанно выбрасываются, а на удочку вовсе не берут. Это всегда предвещает резкую перемену погоды и холода. В ветер и волну сазан почти не берет, быть может, потому что насадка не остается неподвижной; однако за ветром, в затишье, образуемом крутым берегом или прибрежным лесом, лов нередко бывает весьма удачен. Лучшее время дня для ловли карпа, бесспорно, раннее утро, особенно летом. В жаркое время карп, как было уже замечено, жирует и ночью, но так как ужение его на донную неудобно и малоупотребительно, то ночная ловля почти вовсе не известна и имеет случайный характер, тем более, что ловить приходится в неглубоких заводях или даже на мелях. Впрочем, я полагаю, что в мае и в июне можно ловить почти всю ночь с поплавками, надевая на них черные бумажные кружочки, достаточно заметные на более светлом фоне поверхности воды.


Н. Домбровский, придавая очень важное значение ночному ужению, советует ловить с фонарем, с сильным рефлектором, освещающим поплавки. Я имею основание думать, что утренний клев сазана летом на своих обычных местах, т. е. в глубоких ямах со слабым течением, может быть разделен на ранний - от рассвета до восхода, и поздний - с 6 до 8 или 9 часов утра. В первом случае карпы берут приманку, возвращаясь с ночной жировки, во втором отправляясь на утреннюю кормежку.

Самые крупные сазаны берут почти исключительно ранним утром или даже на рассвете. Большинство рыболовов, кажется, не пользуется ранним клевом по многим причинам, хотя сазан до восхода берет гораздо решительнее и смелее, чем когда совсем ободняет. Продолжительным бросанием привады в известные утренние или вечерние часы можно приучить карпов посещать прикармливаемое место и в не совсем урочное время, а этих рыб очень редко ловят без предварительной прикормки. Но вечерний клев почти всегда бывает хуже утреннего, и вечерами обыкновенно идет на удочку мелкий карп. Вообще вечерний клев неправилен и непостоянен: в одних местах карпы берут c 2 -3 часов пополудни до 6, в других от 6 до 8. В конце лета и в начале осени, т. е. в августе и сентябре, когда вода похолодеет, сазаны нередко всего лучше ловятся на удочку с 9 часов утра до 11.


В большинстве случаев местом ужения бывает та самая яма, которая служит постоянным жительством сазанов. Впрочем, весной, когда сазан еще бродит, в проточных прудах всего лучше ловить его около устьев ручьев, где он любит держаться до нереста. Позднее, летом, обилие коряг и задевов заставляет иногда выбирать для ужения и заприваживать места поблизости от настоящего притона, которые обязательно посещаются карпами на утренней и вечерней жировке. Эти места должны быть, однако, аналогичны с постоянными притонами, т. е. иметь значительную глубину и слабое, лучше всего обратное, т. е. водоворотное течение, глинистое или иловато-глинистое дно, идущее уступами. Такие ямы имеют обрывистые берег, находятся б. ч. под ярами и в длинном, т. е. наружном изгибе реки. В небольших запруженных реках карпы держатся и ловятся (после запруды и окончания нереста) в мельничных омутах или у плотины, самой глубокой части пруда, иногда в русле, если его не замыло. Местопребывание карпов всегда можно узнать от пастухов и местных жителей (только не от рыбаков), которые всегда могут указать, где находятся омута с корягами, не доступные неводу. Еще лучше самому отыскать такое место, наблюдая, где сазаны чаще выкидываются. Если указанное или замеченное место удовлетворяет вышеупомянутым условиям глубины и качеству дна, то можно быть уверенным, что здесь именно и находится притон карпов. Признаком их местопребывания служат также мелкие пузыри, пускаемые карпом, когда он копается, на ходу, в иле, но подобные пузыри пускают язи, лещи и другие рыбы. Это целые букеты пузырей, образующие на поверхности кружок в 13 -18 см диаметром. Прежде чем перейти к общим правилам ужения карпов, считаю необходимым дать подробное описание снастей и приманок, употребляемых при ужении карпов. Самые способы ловли их весьма неразнообразны. Собственно говоря, существует только один метод - ужение на длинное удилище с поплавком, по с крайне различными приспособлениями, прикормками и насадками сообразно местности и привычкам рыбы. Большинство русских рыболовов при ужении карпов употребляют цельные натуральные удилища от 3 до 5 м длины и при некоторой сноровке, крепких лесках и крючках, иногда с помощью очень простых приспособлений ловят экземпляры в 16 кг и более весом.

Лучшим удилищем считается хорошо завяленное и выправленное березовое, но, вероятно, 3 -3,5-метровый можжевельник окажется еще более надежным, хотя, к сожалению, таковой можно достать только там, где карпов не бывает. После березы следует вяз, рябина, орех (лещина) и черемуха. Удилища менее 2 м длины употребляются очень редко, потому что не дают возможности "вывести", утомить рыбу, подобно длинному гибкому "шестикy и умеряющему порывы сильного карпа. Донная удочка не в ходу именно по этой причине, а еще потому, что ее длинную леску рыба легче может запутать или даже перерезать своим зазубренным лучом, чем короткую.


В Лебедянском уезде, Воронежской губернии, впрочем, ловят на короткие удильники из бересклета (Evonymus), едва ли не самого крепкого и вязкого дерева (из него точат веретена и делают гвозди для обуви). Только его очень трудно выправить. Местные жители нарочно оставляют на нем сучки, чтобы они задевали за борт лодки и сазан не мог бы сразу утащить удильник. Очень длинная удочка тоже не совсем удобна, так как при поимке крупного сазана ее очень трудно бывает удержать в руках. Только в редких случаях, когда, например, приходится ловить на отмели, сразу переходящей в глубь, бывает необходимо прибегать даже к 6-метровым шестикам. Некоторые рыболовы иногда отрезывают кончик и наращивают (срезав наискось и обвязывая смоленой ниткой) более длинный.

Удилища английского образца, с кольцами и катушкой, только недавно стали употребляться более любознательными рыболовами, но большинство их упорно и неосновательно отрицает пользу катушки.


Если где и нужна катушка, то всего более для ловли карпов, так как крупные на толстую леску не берут, а тонкую рвут, как паутину. Само собою разумеется, что ловить "по-английски" можно только там, где вовсе нет корней или травы, по крайней мере, на расстоянии нескольких десятков метров. Но нет никакой надобности ловить карпов там, где они живут, а достаточно, если притон, дом их, будет близко и место лова постоянно ими посещается. Складное удилище для ужения карпов должно быть трехколенное, длиной около 4 м, с стоячими кольцами, довольно жесткое и подымать гирю до 800 г веса.

Лески для ловли карпов бывают трех родов - волосяные, пеньковые, или нитяные, и шелковые. Волосяные, по-видимому, начинают выходить из употребления, потому что для ловли крупных экземпляров надо делать лески в несколько десятков волос, а на очень толстые лески эта осторожная рыба не берет. Для донного ужения, где леска лежит на дне, а не висит отвесно, как при ловле с поплавком, можно, конечно, ловить успешно и на 48-волосяные и более лески, особенно если они имеют поводки из 3 сплетенных жилок, волос не белого цвета, а желтого или черного, и ловля производится на рассвете. По моему мнению, ловля на донную с коротким удильником, по известным причинам редко практикуемая, требует волосяной лески, растяжимость которой уравновешивает малую гибь короткого шестика. Там же, где нет или очень мало крупных карпов, т. е. свыше 4 кг, - я полагаю, можно с успехом употреблять для ловли 12 -24-волосяные лески, сделанные из отборных волос, солового цвета, предварительно вываренных в молоке, придающем им еще большую эластичность. Белый же волос необходимо или продержать некоторое время в вареном льняном масле (но не олифе) с небольшим количеством зеленой краски, или, еще лучше, красить его, как поводки, о чем сказано дальше. Надо всегда иметь в виду, что хорошая и свежая волосяная леска "охотницкой работы" до некоторой степени заменяет катушку, так как прежде чем лопнуть - до своего разрыва - должна вытянуться почти на 20%. Дороговизна хороших толстых волосяных лесок заставляет большинство рыболовов предпочитать им бечевки - льняные или пеньковые. Первые крепче, но их необходимо приготовлять самому. Крепость же обыкновенных продажных бечевок (голосинника, шестерка) вовсе не соответствует их толщине. Лучшие пеньковые бечевки английские; им немного уступают в качестве, но гораздо дешевле, финляндские. Плетеные, само собою разумеется, и крепче, и менее крутятся, но дороже крученых. Последние перед употреблением в дело необходимо намочить, раскрутить, высушить и натереть воском.

Самые крепкие и в большинстве случаев удобные лески - шелковые. В последнее время большинство южных охотников-рыболовов стали ловить на лески из желтого крупного кавказского сырца, самые толстые номера которого выдерживают более 16 кг мертвого веса и могут служить для ловли крупных карпов без катушки. Эти лески необходимо только предварительно раскрутить; весьма полезно также их просмаливать и вместе подкрашивать, опуская в жидкую масляную краску с прибавкой разных смолистых лаков. Тонкие номера кавказского шелка могут быть употребляемы и для ужения с катушкой, но с последней гораздо удобнее ловить на плетеный шелковый шнурок английского изделия. Можно, впрочем, брать только 14 м английского шнурка и сращивать его с простым крученым, более толстым. Некоторые предпочитают ловить на шнурок несмоленый, своего плетения.

Для ужения сазанов необходимо, чтобы на катушке было намотано не менее 21, даже 36 м лески; некоторые даже ловят со 72-метровым шнурком. Шнурок должен быть не толще 2-го № и не тоньше 4-го, вообще выдерживать не менее 4 кг мертвого веса, т. е. 4-килограммовую гирю. Лучшим цветом лески считается желтовато-зеленый, под цвет водорослей, при ловле с обрывистого берега иногда полезно, чтобы леска имела тот же цвет, как дно и берег, т. е. большей частью буро-красный. Замечу кстати, что при ужении карпов надо избегать катушек с трещотками, которые очень пугают этих чутких рыб. Трещотки эти должны быть заменены глухим тормозом. Поводок имеет очень важное значение для ужения такой осторожной и недоверчивой рыбы, как сазан, но употребляется далеко не всеми рыболовами. Большинство привязывает крючок непосредственно к леске. Главное условие хорошего поводка - тонкость и малозаметность; при крепости, немногим уступающей крепости лески, всего лучше выполняется т. н. жилками или буйволовым волосом. В сущности, это толстая шелковая нить, вытянутая из железы гусеницы шелкопряда. Лучшие, т. е. семожьи, жилки выдерживают более 4 кг мертвого веса, даже самые тончайшие - более 800 г. При простой ловле приходится нередко употреблять для поводка 2 или 3 жилки, скрученные или сплетенные, но при ужении с катушкой достаточно бывает только одной хорошей жилки, на 1 кг слабее шнурка лески. Чем длиннее поводок, тем лучше; некоторые употребляют поводки в 1 кг, связанные из 3 -5 жилок. Хорошие жилки должны, быть прозрачны, как конский волос, но так как они довольно резко выделяются на темном дне, то весьма полезно их окрашивать, смотря по обстоятельствам, в буроватый цвет (очень крепким чайным настоем), в синеватый (ализариновыми чернилами) или в зеленый цвет (зеленой анилиновой краской). Некоторые довольствуются тем, что держат жилки сутки в масле (прованском или другом), которое дает им прозрачность, желтизну и делает их менее ломкими. За неимением жилок можно с успехом заменять их более или менее толстой струной. Намокая, этот струнный поводок делается очень эластичным и похожим на глисту. Карп берет насадку на таких поводках гораздо смелее, а иногда даже сосет их. Кроме того, сазан не может перепилить струну зазубренным лучом спинного плавника, подобно другим поводкам и лескам, в особенности волосяным. Так как обыкновенно приходится ловить сазана на слабом течении или даже в стоячей воде, то грузило должно быть по возможности легче, не тяжелее крупной картечи. Чем далее оно находится от крючка, тем лучше, потому что (при условии лежания груза на дне) сазан тогда может и не заметить стоящую "стеной", ближе к берегу, леску. Но ради большей чувствительности поклевки грузило должно оказывать как можно менее сопротивления и потому иногда делается подвижным, т. е. сквозным, и надевается на леску прежде чем пристегнуть поводок; для того же, чтобы грузило не могло спуститься на крючок, в начале поводка прищипывается небольшая дробинка. Лучшая форма грузила удлиненная, в виде просверленной чечевицы. Иногда полезно бывает грузило выкрасить в зеленый цвет, что достигается раствором зеленого сургуча в спирте. Качество крючка играет весьма важную роль, так как и некрупный карп может сломать или разогнуть плохой крючок.


По этой причине провинциальные рыболовы, не имеющие возможности достать первосортные английские, предпочитают низким сортам иностранных крючки местного изделия, из косной стали, ценимые сравнительно очень дорого. Крючки эти делаются особыми мастерами, довольно крупны (около 1-го №), толсты, имеют короткий стержень, иногда с нарезами вместо лопаточки, для привязки, и очень острое жало. Лучшие английские крючки превосходят, однако, самодельные и стоят гораздо дешевле. Наиболее пригодны для ужения карпов короткие крючки, напр. т. н. Virginia hooks, необычайно крепкие, но, к сожалению, с коротким жалом. Очень хороши для ловли с катушкой крючки т. н. Sneck bent, но их длинный стержень приходится отпиливать.


Вообще надо иметь в виду, что крючок должен быть весь закрыт насадкой, а потому он не может быть длинен и велик. Крупнее 1-го № никогда почти не употребляются, а чаще №№ 3 -5; при ужении же с катушкой достаточно 6 -7 №№. Мелкий крючок при ловле без катушки неудобен тем, что крупный карп часто срывается, оставив на нем кусок губы. Вообще для ловли без катушки необходимо употреблять крючки с толстыми стержнями, которые бы не разгибались. В последнее время передовые рыболовы, следящие за усовершенствованием снастей, стали отдавать предпочтение крючкам Пэннеля, несколько сходным с крючками Лимерик, но отличающимися от последних ушком, отогнутым перпендикулярно стержню. Это самые лучшие крючки изо всех известных по своей необыкновенной крепости и остроте, почему они исключительно идут в настоящее время для ужения лосося и форели. Делаются они всегда бронзированными и чаще с прямым жалом, не отогнутым в сторону.

Впрочем, для ужения крупной рыбы в большинстве случаев выгоднее употреблять прямые крючки, как более крепкие при одинаковом качестве стали. Чем меньше поплавок и менее заметен, тем лучше, и обыкновенные пробочные поплавки ярких цветов, продающиеся в магазинах, вовсе не пригодны.

Самыми лучшими поплавками для ловли сазанов считают у нас поплавки из сухого ситовника (куга, окуга). Это действительно самые легкие чувствительные и дешевые из всех и притом всего менее возбуждающие подозрение карпов, привыкших к подобным плавающим обломкам. Приготовление таких поплавков очень просто. Берут желтую сухую ситу не толще мизинца и нарезают ее кусками в 3 -7 см, затем концы опускаются в кипяток, стягивают ниткой и заклеивают сургучом. Такой поплавок прикрепляется к лесе одним концом, двойной петлей и выверяется соответственным грузилом как можно аккуратнее.

Немного хуже поплавок, сделанный из коры осокоря или даже ветлы и вербы; недурны также поплавки из гусиного или лебединого пера и из иглы дикобраза. Опишем теперь те приспособления, которые употребляют для ловли самых крупных карпов, когда не надеются на крепость лесы. Всего лучше достигает этой цели катушка, но она дорога, несподручна и не везде применима. А потому приходится довольствоваться более простыми приспособлениями.

Самое простейшее из них заключается в том, что к комлю удилища привязывается довольно длинная бечевка (4 -6 м и более) с пучком куги на конце. Едва рыболов почувствовал, что добыча его угрожает целости снастей, он бросает удильник и следует за ним в лодке, которая должна стоять поблизости от места ловли. Как только рыба остановилась, он ловит поплавок, берет удильник и начинает водить рыбу, снова бросая все в воду.

Таким образом удается ловить и без катушки карпов до 16 кг и более весом, но с еще большим риском, что рыба запутает леску в траве и корягах и затем оборвет ее. Второй способ заключается в том, что, несколько отступя от комля удильника (на 70 см и более), привязывают к нему толстую и крепкую бечевку в несколько десятков метров длиной, намотанной на клубок или очень большую рогульку-жерлицу, а еще того лучше - на большую шпульку, т. е. простую деревянную катушку. После подсечки, в крайности, бросают удилище и начинают вытравливать бечевку, как можно более задерживая ее.


В Хвалынском уезде при помощи жерлицы с 43 - 64 м бечевки в последнее время стали ловить на донную и с поплавком очень много крупных карпов, причем жерлицу укрепляли на отдельной гибкой хворостине.

Один тульский рыболов говорил мне, что на юге Тульской губернии катушка до некоторой степени заменяется "соскакивающими" кольцами. Но он не сумел объяснить это приспособление, и из слов его я мог только понять, что кольца эти делаются разной величины, кажется, двойными, и нагоняются довольно туго на цельное удилище; леска пропущена через наружные, меньшие, кольца. При сильном порыве крупной рыбы ближайшее к комлю кольцо, т. е. первое, соскакивает ко второму, которое может соскочить в свою очередь к третьему, и т. д., и все эти снятые кольца задерживаются на последнем, прикрепленном к кончику удильника. Весьма сомнительно, чтобы приспособление это достигало своей цели. Самое лучшее средство для утомления крупной рыбы, не выпуская удилища из рук, - это гуттаперчевые трубки. Первое указание на пользу этих трубок встречается у Пуатевена, затем я применил их к донным удилищам, бывшим на первой выставке Московского общества рыболовства, почти в том же виде, как они были описаны позднее Черкасовым в применении к длинным удильникам. У Пуатевена трубка прикреплялась неподвижно одним концом к носу лодки, к другому привязывалась очень длинная леска. Закинув насадку, леску натягивали и раза три обертывали вокруг кончика донной удочки, воткнутой в нос лодки. Подсеченный карп сдергивал обороты лески с удочки и начинал вытягивать трубку. В моей донной удочке (из красного камыша, с кончиком из китового уса) трубка была совершенно скрыта в отверстии, просверленном наискось в камышовой рукоятке. При ловле с поплавком на короткие лески с длинным удильником в очень крепких местах, где нельзя отпускать рыбу далеко от себя, можно, взамен поплавков, катушек и жерлиц с бечевкой, привязать к удильнику бечевку с гуттаперчевой трубкой, прикрепленной к вбитому в берег колу, но гораздо целесообразнее, если трубка будет находиться на удильнике, как это указано Черкасовым. Для ловли с гуттаперчевой трубкой необходимо очень крепкое и не слишком гибкое цельное, лучше всего березовое, удилище, с навязанными на нем стоячими кольцами, наподобие английских; в 36 см от комля должны быть прикреплены два крючка для наматывания лески, которая таким образом легко может быть удлиняема и укорачиваема. Резиновая трубка (красная или черная) должна быть около 18 см длины и не свыше 27 см: толщина ее и растяжимость должны быть в соответствии с крепостью удилища и лески в особенности, но в большинстве случаев бывает достаточно 1,3-сантиметровой (считая стенки). Очевидно, что трубка должна быть немного слабее лески, т. е. разрываться при меньшем весе. Простейший способ прикрепления трубки заключается в том, что в оба конца ее вставляются деревянные шишечки, прочно укрепленные на месте несколькими оборотами тесьмы или толстой нитки. К этим шишечкам привязывается леса в 2 местах - около крючков и затем, отступя на 70 см, смотря по тому, насколько может быть вытянута трубка; таким образом леска образует довольно длинную петлю. При сильных порывах рыбы трубка будет вытягиваться настолько, насколько позволяет эта петля. Еще лучше, если трубка будет укреплена одним концом у комля (не совсем на одной линии с крючками для наматывания лески), а другим к леске. Таким образом труба может быть вытянута на расстоянии вдвое больше длины лески, находящейся между концом трубки и верхним крючком (для наматывания). По моему мнению, еще лучше, если гуттаперчевая трубка будет вся целиком скрыта в соответственном "туннеле", просверленном из центра комля наискось, с выходом на 18 -22 см выше нижнего отверстия. Такое устройство дает возможность зажимать выходное отверстие большим пальцем и делает подсечку действительнее; после подсечки палец отнимается, и трубка беспрепятственно вытягивается. Эластичность резины сильно ослабляет подсечку, и при наружной трубке приходится подсекать очень сильно. К числу снарядов, облегчающих ловлю крупных карпов, принадлежит также дощечка, описанная Пуатевеном. В середине дощечки (четырехугольной) пропущена палочка, один конец которой привязывается ниткой к колу, вбитому в берег или в дно, а другой к длинной (?) донной леске, закидываемой по течению. Карп, почувствовав себя пойманным, обрывает нитку и отправляется гулять с дощечкой. Очень может быть, что в прудах, для ловли карпов в травах и лопухах, окажутся пригодными известные кружки или щучьи поставуши с некоторыми незначительными видоизменениями. Из принадлежностей ужения нам остается только сказать несколько слов о лодке. Большинство любителей ловли сазанов отрицает ее пользу и предпочитает ловить с берега: они говорят, что сазан боится лодки, что лодка, качаясь при малейшем движении, пускает волну и пугает рыбу, что, наконец, она, если неподвижно укреплена, уменьшает вероятность на успех, так как рыба может запутать леску за шест или веревку с грузом, и не дает рыболову такого простора для передвижения, как на берегу. Все это справедливо, и большей частью лодка излишня, так как карпов почти всегда ловят на крутоярах, с значительной глубиной у берега. Но карпы очень хорошо берут и около камышей, особенно если от них сразу начинается глубь; а также бывают случаи, что у берега очень мелко, а далее начинается настоящая сазанья яма. Во всех этих случаях можно ловить или с лодки, или же устраивая на мели постоянные мостки, т. н. в Пензе "патки", а на р. Сердобе "кровати". Но этими мостками, в отсутствие их владельца, пользуются очень многие, лодка же дает возможность ловить в таких местах без непрошенных пособников, да и там, где можно ловить с берега, при обилии конкурентов, она весьма нелишняя, потому что дозволяет бросать приваду и насадку очень далеко от берега, на место, не доступное сухопутному рыболову-шаромыжнику. Самое лучшее, когда лодка отчасти скрыта в камышах или тростнике, которые притом можно подогнуть под себя, но можно становиться, уперев нос лодки в берег, а с кормы спустив веревку с камнем. Если эта веревка будет иметь на другом конце дощечку и она скоро может быть освобождена, то карп, запутавшийся за веревку, еще скорее может утомиться, чем на удилище. Самое важное значение для ловли карпов, не меньшее, чем при ловле лещей, имеет "привада", или "принада", т. е. корм, бросаемый заблаговременно для приваживания рыбы к известному месту, чтобы она являлась сюда в известные часы, по привычке, в чаянии найти здесь лакомую пищу, какую находила здесь ранее. Только там, где рыболовов очень много и нет расчета трудиться для других, приходится довольствоваться ловлей в постоянных "притонах" и ограничиваться киданием прикормки перед началом ловли. Но настоящая привада тем хороша, что может побудить брать сазанов не там, где они живут, а на жировках или на перепутьи и в местах, более удобных для ужения. Карпов можно, однако, приваживать не одним кормом, а доставлением им некоторых удобств для жизни. Карпам нужны, кроме глубины и глинистого или иловато-глинистого дна, безопасность от невода и слабое течение. Поэтому, если дно ровно или не имеет коряг, то для того, чтобы карпы держались здесь, нередко приходится нарочно сваливать в воду корчи и даже целые древесные стволы, с привязанными камнями; бросают же приваду и ловят в приличном отдалении от таких крепких мест. Кроме того, карпов соблазняют искусственными заводями, устраивая на чересчур быстром течении т. н. гатки, или язы, которые не следует смешивать с мостками, кроватями и седалками, цель которых давать возможность рыболову закидывать дальше от берега. Гатки - это два ряда кольев, вбиваемых перпендикулярно течению воды и заплетаемых лозой. Оба плетня находятся в расстоянии один от другого не более 70 см и имеют в длину около 3,5 м. Промежуток между плетнями заполняется в уровень с поверхностью воды разным хворостом. Таким образом ниже гатки течение будет очень слабым, иногда даже обратным. Кроме того, язы удобны тем, что дают возможность правильнее распорядиться с привадой и прикормкой и задержать рыбу на более продолжительное время. Если зерна и прочий корм бросают в хворост между плетнями, то они задерживаются здесь некоторое время и под влиянием напора на первый плетень текущей воды исподволь проскакивают через второй и ложатся на дно ниже последнего. Собственно привада для карпов состоит из различных, преимущественно растительных веществ. Всего удобнее по своей дробности зерна, но вообще надо избегать слишком однообразной привады и лучше употреблять сметанную. Большинство рыболовов не считает необходимостью, чтобы привада была одинакова или даже аналогична с насадкой, но все согласны в том, что она должна быть не так вкусна, как последняя. Всего лучше, если большая часть привады будет состоять из не очень лакомого и питательного корма с небольшой примесью более вкусного и сытного. Много бросать привады отнюдь не следует, чтобы не закормить рыбу; кроме того, она должна быть свежая, так как испортившийся корм карпы берут неохотно, а сытые не берут вовсе. 

*********************************************************************************

На просторах интернета наткнулся на ортопедический интернет магазин, в ассортименте которого представлены ортопедическая обувь, ортопедические стельки, подушки, ортопедические бандажи, массажеры, костыли, компрессионный (противоварикозный) трикотаж, ортопедические супинаторы, корректоры осанки, ортезы.

Серия сообщений "Сабанеев":
Часть 1 - Сабанеев Леонид Павлович
Часть 2 - Сабанеев Л.П. "Жизнь и ловля пресноводных рыб" (Карась)
Часть 3 - Сабанеев Л.П. "Жизнь и ловля пресноводных рыб" (Белуга)
Часть 4 - Сабанеев Л.П. "Ловля карпа" (По материалам сайта www.rapala.ru)
Часть 5 - Сабанеев Л.П. "Жизнь и ловля пресноводных рыб" (Берш)
Часть 6 - Сабанеев Л.П. "Жизнь и ловля пресноводных рыб" (Бычок)
...
Часть 28 - Сабанеев Л.П. Жизнь и ловля пресноводных рыб (Подуст)
Часть 29 - Сабанеев Л.П. Жизнь и ловля пресноводных рыб (Ряпушка)
Часть 30 - Сабанеев Л.П. Жизнь и ловля пресноводных рыб (Севрюга)