Натали_Пушкина все записи автора Воспоминание из прошлой жизни...

— Почему? Ну почему именно здесь? – думает Старик.

— Побережье такое длинное, а ей понадобилось бросать камушки в воду именно перед окнами моего Дома. Ладно бы, это случалось пару или тройку раз… Но ведь она сидит здесь почти каждый день!.. Противная девчонка.



Старик отворачивается от окна. Берёт в руки Книгу. Охнув, опускается в кресло (проклятый артрит). Любовно ласкает пальцами потрескавшийся переплёт. Осторожно открывает обложку. Прямо под ней, на титульном листе с затейливыми виньетками таится старый выцветший рисунок. Старик гладит и его. С ещё большей любовью и нежностью. Из глаз катятся крупные слёзы, с трудом находя себе дорогу в сетке морщин. Слёзы нужно вытереть – они могут капнуть на драгоценный рисунок, и испортить его. Для этой цели из кармана извлекается огромный носовой платок.

Нет сил читать Книгу. Эта девчонка – она занозой сидит в голове. Надо бы прогнать её – пусть идёт играть во дворе своего дома! Старик решительно поднимается, прячет Книгу туда, где хранит её всегда, и выходит на крыльцо. Он полон гневных мыслей и слов. Он готов обрушить всё это на голову того ребёнка, который так раздражает его уже несколько месяцев. Девочки нет.

— Видимо, почувствовала мою грозу – злорадствует Старик.

— Я больше не буду терпеть это, завтра скажу ей, чтоб убиралась прочь. Здесь – не место для игры. Здесь – мой Дом, и моя Работа. Чужим здесь нечего делать.

Старик – смотритель Маяка на одном из северных побережий. Он живёт здесь так долго, что и сам не помнит насколько. Он так любит море… Он хотел быть мореплавателем, но… Не сложилось, так часто бывает. И Старый Маяк стал фетишем для старого одинокого человека. Огонь Маяка должен гореть, что бы ни случилось. Всегда. Корабли должны находить путь в спокойную гавань. Всем нужен Указующий Свет. Поэтому Старик сам готов обратиться в факел, если (не дай нам Боги), огонь Маяка потухнет. Корабли не должны разбиться о рифы. Это – Работа. И Дом. Потому, что жилое помещение – часть Маяка.



Жители близлежащего городка даже побаиваются Старика. А уж то, что они его не любят – это абсолютно точно. Он неразговорчив. Он редко «выходит на люди». Только, чтобы купить самое необходимое. Что у него на уме? Он, наверное, колдун, он общается с нечистым. Иначе – чем объяснить то, что такой старый человек – и поддерживает такой старый Маяк в рабочем состоянии. Совершенно один, не прося ничьей помощи.

Старика устраивает такое положение вещей: ему не надоедают «соседскими визитами», его вообще никто не беспокоит. Даже детей не подпускают близко к старому Маяку. И вдруг – эта девчонка. Откуда она взялась? Почему её родители разрешили своему ребёнку гулять там, где живёт «колдун»? Вопросы, вопросы, опять на них нет ответа.

Старик делает свою Работу. Проверяет – всё ли нормально на площадке, где горит Указующий Свет. Спускается вниз, туда, где стоит его книжная полка, его кресло и его кровать. Охая, ахая и чертыхаясь, но с наслаждением укладывается в постель. С наслаждением и мыслью:

— Я не позволю тебе завтра играть во дворе моего Дома, противная девчонка!

Утро. Небесный друг, ярчайшее Солнце, поднимается над морем. Будит Старика, запуская свои лучи в его Дом. Гладит спящего по лицу с той же нежностью, с которой тот ласкал старый рисунок. Старик просыпается, выглядывает в окно – никого нет (слава Богам) – начинает свои ежедневные утренние дела, что-то мурлыкая себе под нос. Он доволен, потому что наконец-то оставлен в покое.

Он выходит на крыльцо и … Нос к носу сталкивается с «противной девчонкой»! Зачем она здесь?

— Зачем ты здесь? – кричит Старик.
— Что тебе нужно от меня?
— Оставь меня в покое…



Он кричит до тех пор, пока не понимает – Девочке не страшны его вопли. Она смотрит на него изучающее.

— Боги, вы не должны этого допускать – в панике думает Старик. Кто она? Она совсем не нужна мне… У меня есть Дом, Работа и Книга. Уберите от меня эту… этого… вот это, уберите! Мне нужен покой! Кто она? Пусть уходит!

Он вновь прячется за стенами своего Дома, захлопывая дверь с такой силой, что со старых поверхностей сыплется побелка. О, как ему плохо! Он взбудоражен и ошарашен. Он, то меряет короткими шагами своё жилище, то сидит, обхватив руками седую голову. Но он – Старик, и просто не может долго предаваться таким сильным эмоциям. Через недолгое время он замирает в любимом кресле. Глаза его закрыты, руки бессильно лежат на подлокотниках. То ли потерял сознание, то ли просто спит…

Проходит немного времени. Старик стоит у окна, и наблюдает, как Девочка недалеко от его Дома складывает из камушков что-то вроде сказочного замка…

И снова стоит у окна. На фоне оранжево- вишнёвого заката – чёрный маленький силуэт. Корявый камушковый «замок» с пером какой-то птицы, воткнутым в вершину главной башни… Перо дрожит на ветру – того и гляди сорвётся и улетит.

Уже несколько дней прошло. Потом – ещё несколько. И ещё.

«Противная девчонка» не появляется, как будто её и не было вовсе. Старик по-прежнему делает свою Работу, по вечерам читает Книгу (предварительно уронив пару слезинок над выцветшим рисунком), ухаживает за Домом.

— Ну, и куда она пропала? – думает Старик.
— Обиделась… Хорош, старый дурень – орал на дитё как сумасшедший. Напугал, наверное…



В один из вечеров заходящее Солнце, как обычно, окрашивает небеса и море в немыслимые оттенки всевозможных цветов. Старый смотритель Маяка стоит над камушковым замком. Одна половина его совсем разрушена, а пера давно нет – улетело всё-таки. Наклоняется. Ставит несколько камней на место. Потом долго, пока совсем не стемнело, бродит по побережью – ищет новое перо. Наконец, находит вполне подходящее, большое, чаячье, наверное – альбатрос потерял. Возвращается к «замку». Водружает свою находку на подобающее ей место.

Потом долго не может уснуть.

— И что за напасть такая – просто девчонка…Эх…

Приходит утро, примерно в это же время наконец-то пришла и она – Девочка. Старик выглядывает в окно – перед его Домом двое – ребёнок и собака. Точнее, — щенок. Бледно-рыжий комок, смешно спотыкающийся о камни побережья. Они бегают друг за другом, им явно весело и удобно именно здесь.

— Как зовут твоего пса? – кричит Старик из окна.
— Зачем ты привела его сюда?

Девочка останавливается. Возле её ног укладывается и собачий ребёнок. Тяжело дышит, свесив маленький розовый язык между щенячьими клыками. Оба глядят на Старика.

Тот выходит на крыльцо.

— Его зовут Бо, — вдруг говорит Девочка.
— Он – самая лучшая на свете собака, и ему очень нравится здесь.

Щенок склоняет набок голову, и замирает.

Девочка смотрит исподлобья, чуть наклоняясь вперёд.



Старик улыбается. Вдруг. Сам не ожидая от себя этого. Он так отвык улыбаться, что даже смущён. Поэтому отворачивается от детей и уходит назад. В Дом…

Идёт время. Оно всегда неумолимо, его нельзя остановить. Старик просто позволяет Девочке и собаке играть на побережье, напротив его окон. Иногда он даже приглашает обоих в Дом. Показывает свои книги, позволяет подняться наверх, на площадку старого Маяка.

Бо становится замечательным молодым псом. Настаёт день, когда он не убегает вслед за своей маленькой хозяйкой вечером. Он долго смотрит ей вслед, потом подходит к Старику, кладёт голову ему на колени, и замирает, закрыв глаза.

Теперь он спит в Доме, гоняет чаек на берегу и встречает Девочку радостным лаем каждое утро, когда она появляется.

Время идёт. Девочка выросла, Старик стал просто на десяток лет старше, а Бо уже не хочет распугивать чаек на побережье, наверное, считает это исключительно щенячьей забавой, совершенно непозволительной для престарелого пса. В те часы, когда утреннее Солнце разгоняет тёмные тучи над морем, он лежит на крыльце Дома, поджидая Девочку, ставшую Девушкой, и только стучит хвостом о доски крыльца при её появлении.

А Девушка уже не строит замков из камушков. Она любит сидеть возле Старика и слушать его рассказы о море и путешествиях. Однажды она задаёт простой вопрос, который так выбивает старого смотрителя из колеи, что тот поднимается из своего совсем обветшалого кресла, и выходит на крыльцо. Некоторое время стоит там, слушая, как бьют волны о камни побережья. Возвращается в Дом. Достаёт Книгу из нехитрого тайника. По привычке гладит переплёт. Вынимает старый рисунок из-под обложки. Идёт с ним к Девушке.

— Это – моя жена. Я сам рисовал эту акварель. Мы расстались очень давно, очень. Глупо и неправильно. Она носила ребёнка под сердцем. Моего ребёнка. Я не видел её никогда больше, даже не знаю – кто родился, сын или дочь. И не надо больше спрашивать меня об этом.

Девушка бережно берёт в руки рисунок. Долго разглядывает его. Потом вдруг встаёт, кладёт портрет на стол. Выходит. Старик подавлен.

— Зря я рассказал ей, — думает он.
— Совершенно зря, она больше не придёт теперь.



Он поднимается наверх, на площадку, где горит Указующий Свет. Ступеньки старой лестницы тяжело скрипят под его шагами. Старик так озабочен происшедшим, что совсем не сосредотачивается на своих движениях, как обычно.

Одна из его ног неверно становится на край ступени.

Старик начинает терять равновесие.

Опрокидывается назад.

Ноги окончательно соскальзывают, и он падает…падает… падает…

Ничего, совсем ничего кроме боли он чувствует, когда лежит внизу. Когда закрываются его глаза. Навсегда.

Бо подходит, кладёт свою голову на колени хозяина, и тоже устало прикрывает глаза.

Наступает утро. Распахивается дверь. На пороге Дома двое – Девочка и Женщина, у которой в руках – старая литография. Они находят Старика и Собаку у подножия лестницы.

— Отец, папочка, — надрывно кричит Женщина, обнимая разбитое тело Старика.

На полу, рядом с ней, лежит литография. На нём – молодая мать, обнимающая ребёнка. Она – та самая красавица, которую когда-то давно рисовал Старик (он не был тогда Стариком). Она – мама Женщины и бабушка Девушки.

Девушка, которая гладит мёртвого пса, и думает о том, что встречи порой случаются слишком поздно. Почему?

Елена Бочарникова