Невиданное счастье быть собой,
Быть искренней, наивною и честной,
Быть женщиной, ребёнком, быть судьбой,
Быть праздником, слезами, смехом, песней.
Быть лёгким безмятежным ветерком,
Быть бурей, исступленным ураганом,
Или прозрачным хрупким мотыльком,
Или листком исписанным и рваным.
Глотком воды в полынный летний зной,
Цветком, чтоб невозможно наглядеться,
Быть радугой, лучом, самой весной,
Быть преданным неутомимым сердцем.
Голубкой, что несёт Благую весть,
Росинкою, былинкой придорожной.
Всем тем, что только можно перечесть,
Всем тем, что и представить невозможно.
Быть парой нежных рук и губ, и глаз,
Дыханьем, согревающим ладони,
Быть здесь, сегодня, именно сейчас,
Дождинкою на этом небосклоне.
Невиданная роскошь быть собой!

                                       ИЗ ИНЕТА..

Серия сообщений "Мои посты":
Часть 1 - ЮНОСТЬ НАША, КАК ПРЕКРАСНО ЭТО БЫЛО....
Часть 2 - Решетки, ворота и украшения вилл-прогулка в виллах
...
Часть 18 - МОЯ ПРОГУЛКА ПО ПАРКУ РОТШИЛЬДА(РАМАТ-ХА-НАДИВ)-РОЗАРИУМ
Часть 19 - ПО ГЛАВНОЙ УЛИЦЕ..ЗИХРОН -ЯКОВА-С ОРКЕСТРОМ И СКРИПКОЙ
Часть 20 - "НЕТ..ЛЕТ". ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО

МОЙ КИЕВ
Prosto Zagadka http://www.stihi.ru/2005/05/21-1379

Остров белых каштанов, загадочный Киев,
Сердце Древней Руси и легенд колыбель,
Город Лыбиди, Щека, Хорива и Кия,
Город, где смотрит в небо святая София
И где летом слышна соловьиная трель.

В мае склоны Днепра здесь укрыты сиренью,
Льется звон колокольный в душистой тиши,
А Крещатик пылает дыханьем весенним,
Долгожданным, дурманящим всех пробужденьем,
И какой-то мне голос все шепчет: спеши

Прогуляться по паркам у дивных фонтанов
И Андреевским спуском пройти на Подол,
Ощутить старину неразрушенных храмов,
Современности пульс и воздушные гаммы,
Вспомни, что здесь когда-то взошла на престол

Гордо Ольга и славною стала княгиней,
А теперь, присмотревшись, не трудно узнать
В каждой девушке юной княжну и богиню,
От улыбок - и кровь у мужчин в жилах стынет,
И мелодию чувств очень сложно прервать.

Да и нужно ли? - спросит таинственный Киев,
Ведь вокруг средь плетения радуг горят
Свечи старых каштанов, а древней Софии
Все глядят в небеса купола золотые
И, наверно, какую-то тайну хранят

Столько лет, столько долгих забытых столетий,
Защищая от брани Руси колыбель.
Как прекрасно, мой Киев, что ты есть на свете,
И звезда над тобою моя ясно светит,
И слышна у Днепра соловьиная трель!..

Фото мое (из поездки в Киев)

Качался старый дом, в хорал слагая скрипы,
и нас, как отпевал, отскрипывал хорал.
Он чуял, дом-скрипун, что медленно и скрытно
в нем умирала ты, и я в нем умирал.

«Постойте умирать!»— звучало в ржанье с луга,
в протяжном вое псов и сосенной волшбе,
но умирали мы навеки друг для друга,
а это все равно что умирать вообще.

А как хотелось жить! По соснам дятел чокал,
и бегал еж ручной в усадебных грибах,
и ночь плыла, как пес, косматый, мокрый, черный,
кувшинкою речной держа звезду в зубах.

Дышала мгла в окно малиною сырою,
а за моей спиной — все видела спина!—
с платоновскою Фро, как с найденной сестрою,
измученная мной, любимая спала.

Я думал о тупом несовершенстве браков,
о подлости всех нас – предателей, врунов:
ведь я тебя любил, как сорок тысяч братьев,
и я тебя губил, как столько же врагов.

Да, стала ты другой. Твой злой прищур нещаден,
насмешки над людьми горьки и солоны.
Но кто же, как не мы, любимых превращает
в таких, каких любить уже не в силах мы?

Какая же цена ораторскому жару,
когда, расшвырян вдрызг по сценам и клише,
хотел я счастье дать всему земному шару,
а дать его не смог — одной живой душе?!

Да, умирали мы, но что-то мне мешало
уверовать в твое, в мое небытие.
Любовь еще была. Любовь еще дышала
на зеркальце в руках у слабых уст ее.

Качался старый дом, скрипел среди крапивы
и выдержку свою нам предлагал взаймы.
В нем умирали мы, но были еще живы.
Еще любили мы, и, значит, были мы.

Когда-нибудь потом (не дай мне бог, не дай мне!),
когда я разлюблю, когда и впрямь умру,
то будет плоть моя, ехидничая втайне,
«Ты жив!» мне по ночам нашептывать в жару.

Но в суете страстей, печально поздний умник,
внезапно я пойму, что голос плоти лжив,
и так себе скажу: «Я разлюбил. Я умер.
Когда-то я любил. Когда-то я был жив».

1966
Евгений Евтушенко.