Die_tote_Stille все записи автора

Густав больше не стал что-либо спрашивать, только понимающе кивнул и, дружески приобняв за плечо, повел меня обратно в палату. Когда мы вошли, Том с Георгом, до этого о чем-то болтавшие, вдруг замолчали, уставившись на нас.
- Что? – слегка раздражительно спросил я.
- Тебе какая-то тетка звонила, пока ты был в туалете, - ответил Георг.
- Я же сказал, это мамина знакомая, - заверил его Том, а сам в это время как-то взволнованно взглянул на меня.
Я нервно сглотнул, глядя в глаза брата. Черт, я совсем забыл перезвонить Хильде!..
Вскоре Густав с Георгом ушли, снова оставив нас с Томом одних. Я только потянулся к телефону, как вдруг брат перехватил мою руку и, поднеся к губам, стал целовать тыльную сторону ладони.
- Эй, ты чего? – немного удивленно спросил я.
- Тебе не нравится? – мой взгляд стал еще более недоуменным.
- Нет, просто… Я позвонить хочу, - Том все же отпустил мою руку.
- И что ты собираешься ей сказать? – привстав с постели, спросил брат.
- Скажу, что завтра будем, - я пожал плечами и все же взял в руки телефон…

Почти весь день мы с Томом так и провалялись в постели, обсуждая наши планы или иногда дремля в обнимку, и прижавшись друг к другу. Несмотря на обстановку, я чувствовал себя довольно уютно, к тому же со мной постоянно был брат. Том, в очередной раз заснув и тихонько посапывал, уткнувшись носом мне в шею и согревая кожу своим теплым дыханием. Шум дождя не позволял мне присоединиться к брату, то и дело заставляя просыпаться, когда крупные капли стучали по подоконнику. Я от нечего делать стал разглядывать лицо Тома, хотя в таком положении особо ничего и не разглядишь. Не знаю, сколько я так пролежал, наслаждаясь нашей близостью с братом и осторожно перебирая пальцами его дрэды, но вдруг заметил, как ручка двери повернулась. Я чуть привстал, чтобы в полутьме лучше разглядеть вошедшего.
- Билл, ты спишь? – в дверь протиснулся Густав.
- Нет, Том спит, - шепотом ответил я.
- Я принес, что ты просил, - Шеффер, тихо подойдя к койке, показал мне пакет, где, по всей видимости, лежали вещи Тома.
- Спасибо, - так же тихо поблагодарил я.
- Я… Не знаю… Удачи вам там, - произнес Густав, оставив пакет на тумбочке и снова отходя к двери.
- Угу, - промычал я, - пока.
- Пока, Билл, - он чуть заметно улыбнулся и вышел, тихонько прикрыв за собой дверь.
Рукой нащупываю на тумбочке свой мобильник для того, чтобы еще раз проверить, не забыл ли я поставить будильник. Убедившись, что все настроено, кладу телефон на место. Веки тяжелеют и слипаются; снова откидываюсь на постель, прикрывая глаза и уже всерьез решив отойти ко сну. Переворачиваюсь на бок и, положив руку Тома к себе на талию, как можно крепче прижимаюсь к нему и почти сразу засыпаю…
POV Тома

Больно… И очень холодно. Так темно и пусто… Снова больно. Страшно… Что-то плохое. Что-то, что не входит в наши планы…
- Том. Томми, просыпайся, - с большим трудом открываю глаза, но ничего не вижу – все расплывается.
- Билл? – спрашиваю наугад.
- Ты весь дрожишь, ты замерз, - ласковый, чуть хрипловатый голос и теплые губы на моем лице.
Часто моргаю, и вот, наконец, появляется четкая картинка. Билл уже одетый сидит на постели рядом, что-то беззвучно шепчет, поглаживая мои щеки и грея их в своих ладонях. Улыбаюсь. Так приятно.
- Голова. Болит, - с трудом произнес я.
- Знаю, потерпи, - тянет руки выше к моему лбу, поправляет повязку. – Нужно идти, - отнимает ладони от моего лица и резко встает с койки.
Темно. Совсем темно. Наверно сейчас часов шесть утра. Нехотя поднимаюсь с постели, тут же почувствовав, как закружилась голова, а в глазах снова все помутнело. Сдавленно стону, но все же сажусь на край койки, свесив вниз ноги. Брат сердобольно вздохнул, снова опустившись с краю на постель. Обхватывает мое лицо ладонями и тянет на себя, его горячее дыхание обжигает кожу, чувствую его губы на своих.
- Солнышко, - шепчет мне в рот, при этом глядя в глаза, - ты только не раскисай, сейчас мы что-нибудь придумаем, - целует меня в щеку, затем поднимается выше: целует веки, лоб.
- Билл, я… - в горле застрял огромный ком, - …спасибо, - выдохнул я, чувствуя, как из глаз брызнули слезы.
- Нуу, - забавно тянет гласные, - ну что ты? - обнимает меня за шею, - плакать – моя прерогатива, - улыбается, хотя сам, не сдерживаясь, всхлипывает.
- Пойдем уже отсюда, - мягко отстраняю его от себя и кое-как поднимаюсь на ноги.
Ненавижу плакать. Спешно стираю с лица соленую влагу, Билл протягивает мне мои джинсы. Откуда? Какая на хрен разница. Просовываю ноги в штанины, натягиваю пояс джинсов на бедра. Беру протянутую Биллом футболку и тоже напяливаю на себя.
- Куда сейчас? – спросил я, присев на корточки и завязывая шнурки на кроссовках.
- Нужно перевести деньги на счет клиники, - проговорил брат, взяв в руки сумку и запихивая в нее свой мобильник. – Кстати, Том, твоему телефону хана, он ведь был в кармане твоих джинсов, когда мы навернулись с этой чертовой лестницы, - я лишь вздохнул и пожал плечами – чего мне париться из-за какого-то телефона. – Я взял наши с тобой кредитки, - еще раз оглядывая содержимое сумки, сказал брат. Снова киваю. Ведь мне ничего не жалко для Билла, а уж это – такие мелочи.
Прячу шнурки под штанины и вскакиваю на ноги… Пошатываюсь, отклоняюсь всем телом назад и, не удержав равновесия, грохаюсь на спину, больно ударившись затылком о край койки.
- Господи, что же это такое?! – завопил Билл, шлепнувшись на колени передо мной.
- Все в норме, - незначительно машу рукой и по-идиотски улыбаюсь. Черт, башка раскалывается.
- Блядь, это все твое сотрясение, да? Только не говори, что это несерьезно! – схватив меня за грудки, воскликнул Билл.
Я, вместо того чтобы ответить, резко притянул брата к себе, заткнув ему рот поцелуем. Билл тут же разжал пальцы, прикрыв глаза и разомкнув губы, чтобы я мог проникнуть в его рот. Мы вообще когда-нибудь свалим отсюда? Прижимаю Билла крепче, заставив его навалиться на меня всем телом. Сцепляю руки на его бедрах и, подавшись вперед, одним рывком поднимаюсь на ноги, при этом еще и удерживая брата.
- М мма аоммм… - мычит мне в рот; разрываю поцелуй, снова вернув Биллу дар речи. – Ты с ума сошел?!
Ничего не отвечаю. Проношу брата через всю палату к выходу, локтем нажимаю на ручку, и дверь открывается, выпуская нас в коридор…

- Ну, Мастер умник, и как мы, по-вашему, отсюда выйдем? – корчит недовольную рожицу, указывая рукой на охранника в холле.
- Здесь где-то должен быть запасной выход, - скрещивает руки на груди, закусывает губу, внимательно глядя на меня. – Пойдем, я, кажется, знаю, - хватаю его за локоть и тяну в противоположный конец коридора…
- Ты спятил?! – резко тормозит, поняв, что я веду его к окну.
- А у тебя есть вариант получше? – чуть насмешливо вскидываю брови.
Еще с минуту колеблется, но все же сдается и, взяв меня за руку, сам тянет к окну. Поворачиваю ручку, рама трещит, но поддается – честно сказать, я не был уверен, что окно откроется, но с этим проблем не оказалось. Наверно, это так глупо.
- Знаешь, это так глупо, - как будто прочитав мои мысли, произносит Билл.
Рукой приглашаю его взобраться на подоконник, что он беспрекословно выполняет. Хорошо еще, что это первый этаж… Свешивает ноги со стороны улицы, оборачивается, глянув на меня, после соскакивает вниз, «удачно» приземлившись на мокрую траву. Только собираюсь последовать за братом, как вдруг слышу за своей спиной:
- Ми-ину-уточку! – нервно сглатываю, но не поворачиваюсь. – Что это вы там делаете, молодые люди?! – противный писклявый голос.
Черт! Ну что за облом? Вскарабкиваюсь на подоконник, который уже успел намокнуть от дождя. Едва не поскальзываюсь, спрыгиваю вниз, чуть не угодив в чьи-то руки, тянущиеся ко мне сзади. Все же оборачиваюсь: далеко не молодая женщина что-то вопит, но я не могу разобрать ни слова.
- Ну что ты там копаешься?! – на грани истерики кричит Билл, стоя на обочине.
Сдергиваюсь с места, чуть не бегом направившись к брату. Тот уже успел поймать такси и сейчас топчется на месте, дожидаясь меня. Увидев, что я уже подхожу, открывает дверцу и пролезает внутрь.
- Билл, мы в дерьме! – почти с разбегу залетаю в заднюю дверь такси, плюхнувшись на сиденье и подавая знак водителю, чтобы трогался.
- Прикинь, я заметил! – язвительно сказал брат, состроив такое выражение лица, от которого мне стало не по себе. – Том, ну почему нам так не везет?! – почти простонал он, притиснувшись ко мне ближе. Молчу. А что я могу сказать? – Я чувствую себя преступником, - как-то отрешенно произносит, положив голову мне на плечо.
Глажу его по спутанным волосам, прижимаюсь к его бедрам своими. Тяжко вздыхает, вдруг отстраняется от меня и с полминуты что-то обдумывает, затем снова жмется ко мне.
– Блядь, я куртку забыл, - бурчит под нос; что-то он часто стал выражаться в последнее время.
Кидаю беглый взгляд на водителя: тот с офонаревшими глазами смотрит на нас в зеркало заднего вида. Отворачиваюсь к окну. Чертовы стекла запотели и ничего теперь невозможно разглядеть. Холодно. Чувствую, как Билл дрожит.
- Теперь я подхвачу какую-нибудь опасную простуду и не смогу иметь детей, - монотонно говорит брат, театрально вздыхая для пущего эффекта.
- Детей не иметь надо, а рожать, - пытаюсь отшутиться.
- Не цепляйся к словам, - с каким-то раздражением в голосе ответил Билл.
Теперь мое и без того хреновое настроение окончательно пропало. Крепче прижимаю брата к себе, пытаясь хоть как-то согреть и его и себя. Билл что-то фыркает себе под нос, но все же обнимает меня рукой за талию. Закрываю глаза. Голова все еще ноет и немного кружится... Сердце бешено колотится, ведь сегодня это случится. Да что там сегодня, осталось всего пару часов до операции. В горле пересохло, неприятно засосало под ложечкой. Машина резко тормозит…

POV Билла

- Ездить научись, придурок! – злобно прошипел я, швырнув водителю смятую купюру. Этот недоумок все время смотрел не на дорогу, а в зеркало заднего вида. – Пойдем, Том.
Брат почти вываливается из такси, едва не грохнувшись на асфальт. Трагично закатываю глаза и, подойдя ближе к Тому, беру его за руку. Что-то мне совсем не нравится его состояние. Поднимаюсь на носочках и касаюсь губами его лба через ткань повязки.
- Билл, нам нужно… - прикладываю палец к его губам, не дав договорить.
- Томми, - выдыхаю ему в лицо и, обхватив поперек тела, прижимаю брата к себе.
Мы оба уже порядочно вымокли под дождем; рукой Том проводит по моим волосам, так, что вода стекает за шиворот моей футболки. Легонько толкаю его в грудь, вынуждая отстраниться. Снова хватаю за руку и тяну в сторону банка…
Жду, пока перечислят деньги с кредитки, а Том в это время изучает план города, напечатанный на листе, что висит на стекле одной из касс… Колени подкашиваются, руки и губы предательски дрожат. Мне страшно? Да, черт возьми!..
- Все готово, - кассир возвращает мне кредитку. Киваю в знак благодарности и направляюсь к брату.
- Отсюда шесть кварталов, - сообщает брат. – Сколько у нас времени?
- Сейчас полвосьмого, - произнес я, взглянув на настенные часы у входа. – Пойдем, нужно поймать такси, - легонько дергаю Тома за рукав и разворачиваюсь к выходу из здания…

Снова этот запах. Только теперь к нему еще примешан запах страха, непонятного опасения и…безнадежности. Тишина. Только гулким эхом отдаются в стенах коридора наши шаги. Хочется остановиться, повернуть назад. Вернуться к прежней жизни, оставив все как есть. Но я не сдамся, не отступлюсь. Теперь уже ни за что в жизни не откажусь…подарить жизнь такому маленькому прекрасному существу, и пусть это всего лишь попытка… С моих губ срывается хриплое дыхание, разбивая почти ничем не рушимую тишину. Брат крепко держит меня за руку; медленно поднимаемся по ступенькам наверх. Черт, ненавижу лестницы…
Поворот – за ним заветная дверь. Внутри все замирает… Это случилось так быстро. Даже слишком. Я не готов, совсем не готов. Но теперь уже нет другого пути. Я сам выбрал именно этот путь, я сам так хотел… Я протянул руку, взявшись за холодную ручку двери, но так и не решился повернуть ее. Вздрагиваю, когда рука брата ложится на мое плечо, легонько сжимая. Глубоко вдохнув, все же надавливаю на ручку и дверь, чуть скрипнув, открывается…
Несмело переступаю порог и отхожу чуть в сторону, позволяя брату войти следом. Фрау Шванне чуть привстает из-за стола, принимаясь оглядывать нас с Томом, после с тяжелым вздохом опускается обратно в кресло.
- Господи… - прошептала докторша, прикрывая рот рукой. – Вы даже представить себе не можете, на кого вы сейчас похожи…
- Д-доброе утро, Фрау Шванне, - заикаясь, проговорил Том.
Поворачиваю голову, как раз тогда, когда брат делает то же. С минуту разглядываем друг друга: взгляд Тома скользит по моему лицу, затем ниже, оглядывая с головы до ног ; лицо его бледное, с впадинками на щеках и красочными синяками под глазами, да еще и эта повязка на лбу. Оба мокрые.
- Проходите, - убитым голосом произнесла Хильда, рукой указывая на кресла перед ее столом.
Том, шмыгнув носом, прошел вперед. Я последовал за ним, оставляя за собой мокрые следы на полу. Плюхаюсь в теплое кресло, вжавшись в спинку и пытаясь хоть немного расслабиться. Одежда неприятно липнет к телу; задница напрочь отмерзла, так, что я уже почти ее не чувствую.
- Я вам дам полотенце, - пробормотала Фрау Шванне, поднимаясь со своего кресла и направившись к шкафу в углу кабинета.
Кладу руки на подлокотники, левую тут же накрывает холодная ладонь Тома. Хильда вытаскивает из шкафа полотенце и протягивает его брату. Том, взяв полотенце, сперва вытирает лицо, затем шею и футболку на груди. Я молча наблюдал за ним, пока вдруг меня не «накрыло»... Реву в голос, чувствуя, как слезы обжигают лицо; срываюсь на хрип и утыкаюсь носом в подлокотник кресла, кусая обивку, чтобы заглушить свои рыдания. Кто-то хватает меня за плечи, стаскивая с кресла и вздергивая на ноги. Понимаю, что это Том, он буквально впечатывает меня в себя, придерживая рукой за талию. Бережно вытирает мои волосы полотенцем, пока я жалко всхлипываю и поскуливаю сквозь плотно сжатые зубы.
- Выпей вот это, - докторша подала мне стакан с водой.
- Не хочу-у, - завыл я, отталкивая ее руку.
- Хватит! Слышишь, прекрати?! – Том изо всех сил начинает трясти меня.
Испуганно выпячиваю на него глаза, от неожиданности даже перестаю всхлипывать. Только тогда брат меня отпускает и отступает на шаг назад, растерянно глядя на меня. Отрывисто дышу, кажется, накатывает икота. Все же забираю стакан у Хильды и почти залпом выпиваю всю воду. Падаю обратно в кресло, прикрыв глаза и пытаясь отдышаться. Тихо постанываю, чувствуя щемящую боль в груди.
- Билл, тебе нужно переодеться – ты весь мокрый, - склонившись надо мной, произнесла Фрау Шванне. – Том, помоги ему.
Брат согласно кивает и опускается на корточки передо мной. Наблюдаю за тем, как он снимает с меня кроссовки, затем расстегивает пряжку на ремне и ширинку. Чуть приподнимаю бедра, помогая Тому стащить с меня джинсы. Поднимает мои руки, стягивая насквозь мокрую футболку. Трясусь от холода, пока брат обтирает меня полотенцем, которое, между прочим, тоже уже стало мокрым, впитав в себя всю влагу.
- Держи, тебе тоже не помешало бы переодеться, - докторша вручает Тому небольшую стопку белоснежного белья.
Хильда устало потирает лоб, снова усевшись за стол и вынув из полки бутылку с водой; наливает немного в стакан и тоже залпом выпивает. Разворачиваю чистую одежду: белая хлопковая рубашка и штаны – в своей комбинации очень похожи на пижаму. Незамедлительно надеваю этот «костюмчик» на уже сухое тело. Том тоже переодевается, и через пару минут мы уже выглядим почти одинаково. Впрочем, не удивительно – мы же близнецы как-никак.
- Подождите минутку, - кивает нам Фрау Шванне, снимая телефонную трубку. – Пригласите, пожалуйста, доктора Хайнца в мой кабинет, - распорядилась женщина. – Так, мои хорошие, Герр Хайнц будет через пару минут, а пока приступим, - обратилась она к нам. – Том, нам нужно твое семя, - брат удивленно смотрит на Хильду. – Вот, - докторша подала ему маленький пластмассовый стаканчик, как я понимаю, для спермы.
Том недоуменно вылупился на меня. Киваю, будто давая разрешение, и брат все же забирает стаканчик. Топчется на месте, разглядывая «необычный» предмет в своих руках.
- По коридору направо, последняя дверь, - указала ему Хильда, чему брат вынужден был повиноваться. Том кивнул и, напоследок как-то виновато взглянув на меня, вышел из кабинета. – Ты-то куда? – спросила женщина, когда я поднялся с кресла, порываясь последовать за Томом. – Присядь и подожди, сейчас придет доктор и осмотрит тебя, – как можно спокойней проговорила Фрау Шванне, хотя я видел, что она немного «не в себе». – Несчастье вы мое, - вздохнула докторша, чем напомнила мне нашу маму.
Интересно, как там она? Мы не виделись уже почти целый месяц. Я скучаю… Что она скажет, когда узнает, какие у нас с Томом «развлечения»? Погорячился. Тут речь идет далеко не о развлечениях, а о новой жизни. Лучшей жизни. Я верю, что все изменится исключительно в лучшую сторону. Так и будет. Иначе просто быть не может…
Фрау Шванне не спускает с меня взгляда, чуть заметно улыбаясь уголками губ. Смущенно закусываю губу и с ногами забираюсь в кресло. Хильда выжидательно постукивает пальцами по столу, все еще продолжая разглядывать меня. Прячу кисти рук в рукава рубашки, пытаясь согреть онемевшие пальцы, и все же нарушаю тишину.
- Извините, - стыдливо опускаю голову, глядя из-под бровей, - за то, что я вам здесь устроил.
- Все в порядке, Билли. Я понимаю, что ты чувствуешь, - благосклонно проговорила докторша.
Дверь со скрипом открывается, заставив меня обернуться. В кабинет заходит какой-то парень на вид лет двадцати пяти и в медицинском халате.
- Прошу прощения, что задержался, - спешно извинился тот, подойдя к столу. С интересом изучает меня и скромно улыбается. – Ты должно быть Билл? – утвердительно киваю, от чего улыбка парня становится шире. – Меня зовут Герхард Хайнц, - вытягивает руку в приветственном жесте.
Глаза чуть не вылезли из орбит, изображая мое удивление; беззвучно открываю рот, пытаясь хоть что-нибудь ответить, но безуспешно. Все же хватаюсь за протянутую мне руку, пожимая ее.
- Пальчики холодные, - доктор мягко улыбается, сжимая и согревая мою ладонь в своей. – Где твоя вторая половинка? - все так же не сводя с меня взгляда, спрашивает Хайнц и опускается на подлокотник кресла, на котором я сижу.
Не успеваю даже подумать над поставленным вопросом, как в кабинет буквально врывается Том. Его лицо все раскрасневшееся, а взгляд какой-то дикий… А все-таки быстро он справился… Подходит ближе и, как ни в чем не бывало, ставит использованный по назначению стаканчик на стол перед докторшей. Герхард, наконец, отпустив мою руку, поднимается на ноги и кивает «моей второй половинке» в знак приветствия.
- Том, это доктор Хайнц, - проговорила Фрау Шванне, поглядывая на край стола, где мой брат оставил для нее «подарочек».
- Угу, можно мне воды, - пропыхтел Том, даже не взглянув на представленное ему лицо.
Хильда недовольно кряхтит, но все же протягивает брату бутылку с водой. Делает глоток прямо из горлышка и оборачивается, решив посмотреть на Хайнца… Вода, что была в тот момент во рту Тома, вмиг оказывается на полу.
- Т-Том Каулитц, - откашлявшись, представился брат.
- А вы, в самом деле, не похожи, - как-то отрешенно произнес Герхард. – Ладно, время не ждет, пора бы уже начать осмотр и подготовку к операции.
Переглядываемся с Томом: брат непонимающе смотрит на меня в надежде получить хоть какое-то объяснение происходящему. Только я сам ничего не понимаю. Как такой молодой парень может быть «самым лучшим хирургом» и к тому же проводить такую сложную операцию…на мне…
 

Главы с 9 по 12

POV Д-ра Хайнца

Эти близнецы такие интересные. Особенно Билл. Такой красивый, изящный, утонченный. Даже в невзрачной больничной одежде, небрежно висящей на его тощем теле, он все равно прекрасен. Худые руки с тонкими пальцами и ухоженными ногтями, узкие плечи, длинные ноги; бледная кожа, милое личико с каким-то устало-задумчивым выражением, чарующий взгляд «глубоких» карих глаз – все это заставляет сердце биться учащеннее. Его красота – неземная красота, и в то же время такая естественная… Так, Хайнц, возьми себя в руки.
Жестом приглашаю Билла пройти за ширму. Парень послушно поднимается с кресла – только сейчас замечаю, что ноги у него босые, в то время как его брат в кроссовках… Странный этот Том и, как мне показалось, немного невоспитанный; тут же следует за Биллом как хвост, будто бы боясь оставить его «наедине» со мной за этой перегородкой. Тоже мне, ревнивец…
- Билл, где твоя обувь? – тихо спросил я, пропуская младшего из братьев за ширму.
- Мокрая, - услышав мои слова, ответил старший из близнецов.
Том протиснулся вслед за братом и бесцеремонно плюхнулся на кушетку, по-хозяйски развалившись на ней. Нахмуриваю брови и поворачиваюсь лицом к Хильде, но та лишь пожимает плечами.
- Дай ему что-нибудь на ноги, - попросил я.
Хильда несколько раз кивнула и метнулась к своему рабочему шкафчику. Спустя несколько секунд она вновь подошла ко мне, держа в руках пару больничных тапочек. Белых. Меня почему-то это рассмешило.
- Билл, - пройдя за ширму, тут же застываю на месте, с любопытством разглядывая одну очень умильную сцену: Каулитц-младший, присев на самый краешек кушетки, держит за руку брата, другой рукой поглаживая его по щеке. Оба они выглядят уставшими и измотанными. – Билл, - повторил я, после чего тот, наконец, поднял взгляд на меня. – Надень вот это, тебе нельзя простужаться, - ставлю на пол перед ним эти дурацкие тапочки.
Просовывает в них ноги и, высвободив ладонь из пальцев Тома, поднимается с кушетки. Старший Каулитц, закрыв глаза, тяжело вздохнул – мне в какой-то момент даже показалось, что он всхлипнул. Одергиваю себя и вновь обращаю взгляд на Билла: парень смущенно отводит глаза и тоже вздыхает.
- Тебе придется раздеться, - Том, услышав мои слова, тут же распахивает глаза и чуть не вскакивает с кушетки, но я все тем же спокойным тоном заканчиваю, - иначе я не смогу тебя осмотреть.
Господи, да что же он так волнуется за своего младшенького? Хотя, будь я на месте Тома, несомненно, точно так же дрожал бы за такое сокровище. Черт возьми, о чем я думаю?! Билл мой пациент... Стоит заметить, что у меня ни разу не было таких красивых пациентов…
Каулитц-младший все так же молча выполняет мою просьбу, стаскивая с себя рубашку. Я чуть не застонал вслух, увидев его тощее полуобнаженное тело. Делаю шаг вперед, почти вплотную приблизившись к Биллу.
- Какой же ты худой… - прошептал я, скользнув взглядом по его торсу и дальше по животу, где в самом низу красовалась татуировка.
- Мне все снимать? – тихо-тихо и как-то робко спросил он.
Впервые с момента нашей встречи он открыл рот. Какой же у него приятный голос. Совсем не такой как на аудиозаписи – очень мягкий, даже нет той хрипотцы, что часто слышится в его песнях. Нужно бы ответить, но не могу себя заставить это сделать – губы сами собой разъезжаются в улыбке. Какой он все-таки милый.
- Нет, только штаны спусти, - опомнившись, проговорил я, стараясь заставить себя не улыбаться. Я на работе. Я на работе…
Кивает и приспускает штаны, обнажая свои худенькие бедра и ноги. Сглатываю. Как тут стало жарко… Невозможно оставаться равнодушным, глядя на Билла. Не потому, что его тело такое привлекательное, – хотя, и это тоже, - но оттого, что в этом самом теле почти нет ни мышечной, ни жировой массы. Одни косточки… Выставляю вперед руки, касаюсь кончиками пальцев живота, чуть надавливая внизу. Боже…
- У тебя очень мягкая…тонкая кожа, - поправил я сам себя, продолжая ощупывать Билла уже с боков.
- Нормальная у него кожа! – бурчит Том, прожигая меня свирепым взглядом.
- Том, - снова этот тихий голосок, - прекрати, - укоризненно произнес Билл. – Продолжайте, - это он мне.
Старший Каулитц что-то бубнит себе под нос и усаживается поудобней, продолжая следить за моими действиями. Стараюсь дышать равномерно; просовываю руку спереди под боксеры Билла. Вздрагивает. Его чуть заметно лихорадит – замерз, бедняжка. Другой рукой оттягиваю резинку, чтобы было удобнее щупать Билла там… Изо всех сил стараюсь не поддаться соблазну: не погладить по члену, не обхватить у основания пальцами. Парень ощутимо напрягся, похоже, он смущен, как, впрочем, и я. Отводит глаза, уткнувшись взглядом в пол. Чувствую, как лицо начинает гореть; ладони потеют… Чуть наклоняет голову набок, выставляя напоказ свою тонкую шею, закусывает губу, томно вздыхает… Наверно Билл превосходный любовник… Че-ерт!
- О чем задумались, доктор? – саркастически воскликнул Том.
- Нет, ни о чем, - резко выдергиваю руку из трусов Билла и отпускаю резинку, так, что она шлепает парня по животу. – У вас не бывает проблем с… «этим»… - сам не зная почему, я постеснялся спросить на прямую.
- Нет, не бывает, - снова отозвался Каулитц-старший. – Послушайте, доктор…Хайнц, кажется?.. Он здоров, нет никаких проблем, ясно? Лучше расскажите, в каких условиях будет проводиться операция.
- Можешь одеваться, Билл, - велел я младшему из братьев. – Я и Фрау Шванне вас подождем, - спокойно сказал я и, развернувшись на пятках, направился в приемную часть кабинета.
Рука все еще хранила те ощущения; я сжал пальцы в кулак… Хватит, я взрослый двадцатисемилетний мужчина! Он – типичный тинэйджер, которому от силы лет двадцать; с натяжкой. Я врач, Билл очередной мой пациент, не первый и не последний. Пожалуй, не стоит думать о нем как-то иначе. Но…впереди все самое страшное, - я имею в виду операцию, - и мне совсем нелегко придется. Ведь я проделывал это всего единожды, – к счастью, успешно, ведь не зря я полгода писал диссертацию и проводил бесчисленное количество опытов, – но дело даже не в том. Просто Билл…я не совсем уверен, что он перенесет операцию. А если и перенесет – еще не известно, какие могут быть последствия. Он слишком слаб, он слишком хрупок… Господи, сделай что-нибудь... Пусть он откажется, пусть передумает…

POV Билла

- Том, почему ты ведешь себя как…как… - возмущенным шепотом проговорил я, когда мы с Томом остались вдвоем.
- Он тебя лапал! – процедил брат сквозь зубы.
- Тебе же сказали, что так нужно, - я утомленно вздохнул, натягивая штаны. – Хватит вести себя как собственник, он ведь врач, а не какой-то там извращенец, - Том закатил глаза, всем своим видом показывая, что не хочет меня слушать.
- Да хватит тебе!.. Я просто очень нервничаю. И боюсь за тебя, ведь если что-то… - не даю ему закончить; подхожу к брату вплотную, хватаю за воротник рубашки и с силой дергаю на себя.
Кусаю Тома за губу, заставив его дернуться от неожиданности. Слишком уж быстро он приходит в себя и, по обычаю схватив меня за задницу, сильно сжимает мои ягодицы сквозь тонкую ткань штанов. Касаюсь языком его губы, зажатой в зубах, трусь о член Тома своим пахом, чувствуя, как брат начинает возбуждаться. Ему что мало было подрочть? Нет, нужно остановиться. Только не сейчас…
- Идем, - выдохнул я, отпустив его губу и резко отдернувшись назад.
Том недовольно поджал губы; беру его за руку, сплетая наши пальцы. Выходим из-за ширмы. Фрау Шванне, сидя за своим столом, что-то чиркает на листе бумаги, а Хайнц стоит рядом и сосредоточенно изучает мою карточку. Брат еле плетется за мной, то и дело спотыкаясь на ровном месте. Его буквально шатает в разные стороны.
- Тебе плохо? – осторожно спросил я, на что Том отрицательно замотал головой.
Пропускаю брата вперед, позволив первым сесть в кресло, а затем и сам присаживаюсь. Хильда на секунду отвлекается и легонько пихает в бок Герхарда, чтобы тот «занялся» нами.
- Мы вас внимательно слушаем, - обратился к нему Том.
Хайнц отложил в сторону карточку и, вздохнув, подошел ближе, опершись локтем на спинку одного из кресел. По очереди оглядел нас с братом и еще раз обреченно вздохнул. Блядь, что же он тянет?
- Тебе, Билл, мы сделаем небольшой надрез внизу живота, - я невольно ахнул и инстинктивно положил руку на живот. – Поместим внутрь инородное тело, представляющее собой искусственную, оплодотворенную с помощью спермы Тома клетку, - объяснил доктор.
- Герр Хайнц, у нас мало времени, - вмешалась Хильда. – Думаю, Вам немедленно стоит заняться как раз тем, о чем Вы только что говорили. Пожалуйста, доктор, - учтиво сказала Фрау Шванне. – А мы пока немного побеседуем.
- Да, конечно, - согласился Герхард и, собрав со стола некоторые бумаги и тот самый пластмассовый стаканчик, двинулся к выходу. – Держись, Том, - доктор попутно похлопал моего брата по плечу, - И ты тоже, Билл, - Хайнц как-то невесело улыбнулся, - увидимся в операционной, - сказал он на прощанье и тотчас покинул кабинет.
- Фрау Шванне, - обратился я к докторше, - он ведь делал уже это раньше? Я имею в виду операцию, - недоверчиво спросил я.
- Да, Билл, он первый, кому это удалось. К тому же, он учувствовал в разработке методики для проведения этой операции, - невозмутимо ответила женщина. – Доктор Хайнц действительно знает свое дело. Он, не смотря на свою молодость, добился потрясающего успеха в данной области медицины. Он настоящий специалист, - я слушал ее, чуть не открыв рот; неужели этот парень действительно такой хороший хирург?
- Сколько длиться операция? – присоединился к разговору Том.
- Я не… - Хильда заметно побледнела и даже поднялась из-за стола, вся ее уверенность вмиг куда-то испарилась, - …к сожалению, я не знаю. Могут возникнуть некоторые трудности… Но, думаю, не больше трех часов, - поспешно добавила женщина.
- Вы хотели о чем-то поговорить? – вспомнил я.
- Да, да, конечно. Это по поводу твоей предстоящей беременности, - я выпрямился в кресле, сконцентрировав все свое внимание на Хильде. – Если все пройдет успешно, тебе предстоит серьезно заняться своим здоровьем, ведь это очень важно как для тебя, так и для малютки. Но у нас есть одна проблема, - я широко распахнул глаза; внутри все затрепетало. – Билл, ты не сможешь выносить ребенка… - задерживаю дыхание и застываю в том же положении – вытянувшись по струнке, - …полный срок. Это все из-за твоей комплекции, - продолжила Фрау Шванне. - Там, у тебя внутри, - докторша подошла ближе, положив руку поверх моей на животе, - слишком мало места для ребеночка.
Том издал какой-то странный звук, похожий на икание. Как ни стараюсь – не могу вдохнуть, как будто воздух закончился. Невидящим взглядом изучаю пространство перед собой, чувствуя, как Хильда сжимает мои пальцы в своей руке.
- Примерно на седьмом месяце тебе сделают то, что называется «кесарево сечение», иначе вам обоим – тебе и малышу – грозит немало проблем, вплоть до летального исхода, - резко вдыхаю, чуть не подавившись потоком воздуха, и постепенно вникаю в смысл сказанных слов. – Я просто хочу заранее предупредить. И…все же еще не поздно отказаться…
В кабинете воцарилась гробовая тишина. Я мог слышать и даже сосчитать удары своего сердца. Отказаться? После всего, что нам пришлось и еще предстоит пережить, у меня лишь один ответ на этот вопрос – ни за что.
- Ни за что. Ни в коем случае не собираюсь отказываться, - твердо ответил я, искоса замечая, как брат облегченно вздохнул и заулыбался.
- Я так и знала, - обрадовалась Фрау Шванне и едва ли не бросилась ко мне в объятия.
- Билл, - тихо позвал меня брат; я обернулся, - я люблю тебя, солнышко, - Том придвинулся ближе и легонько коснулся губами моей щеки.
Стало так тепло внутри. Разве что мысль о недалекой операции меня конкретно изводила. Но это ненадолго, ведь все уже решено, все подготовлено. Осталось только выполнить все, что от меня требуется, а именно: держаться – как сказал Герхард.
- И последний вопрос, - вдруг оживился Том. Я вопрошающе уставился на него. – Нам с Биллом можно будет заниматься сексом?
Фрау Шванне потрясенно выпучила глаза и что-то сдавленно простонала. На щеках у нее появился легкий румянец. Мы с братом вижидательно уставились на нее. Хильда деликатно кашлянула; кто бы мог подумать, что ее смутит такое абсолютно «естественное» явление как секс между братьями-близнецами.
- Не вижу никаких оснований, чтобы запретить вам сексуальные отношения, - хрипло ответила докторша. – Но, думаю, не стоит слишком увлекаться.
- Спасибо, мы поняли, - Том солнечно улыбнулся, благодарственно кивнув головой.
Хильда, еще раз оглядев нас обоих, отстранилась и, взяв мою сумку и мокрую одежду, валяющуюся на полу, спрятала все в свой шкаф. Затем уселась в кресло и, вынув из ящика стола небольшие часы на подставке, поставила их перед собой…

Около получаса я бессмысленно смотрел в одну точку, полулежа в кресле; в какой-то момент я даже отрубился, но лишь на несколько секунд. Громкое, чуть не оглушительное тиканье часов ужасно раздражало. Хотелось спрятаться, сбежать куда-нибудь подальше отсюда. Только бы не чувствовать этой угнетенности, не слышать этой звенящей тишины вперемешку с однотонным тиканьем и тяжелым дыханием. Внутри появилось чувство какой-то опустошенности… Хотелось кричать и колотить все, что попадется под руку, но я изо всех сил сдерживался, чтобы не сорваться. Заплакать от безысходности? Все, что мог я уже выжал из себя – не осталось этих чертовых слез. Прислушиваюсь к шуму дождя – сколько он уже длиться? Прямо второй всемирный потоп…
Давно не было заметно хоть каких-то признаков жизни со стороны. Переворачиваюсь на бок, с ногами забравшись в кресло и сжавшись в комочек. Принимаюсь разглядывать бледное лицо брата: чуть влажные ресницы на сомкнутых веках, поджатые губы, полное отсутствие каких-либо эмоций. Стоп, глаза закрыты?
- Том? – отнимаю голову от спинки кресла и несмело тормошу брата за плечо. – Том?! – уже громче позвал я, поняв, что он не откликается и вообще никак не реагирует.
Сильнее трясу его; Фрау Шванне вскидывает голову, оторвавшись от заполнения каких-то бумаг, и непонятливо щурится, наблюдая, чем я занимаюсь… Том, пожалуйста… Только не обморок, только не обморок… - мысленно повторял я. Хильда что-то встревожено пролепетала, но я даже не расслышал слов.
- Том! – с какой-то обидой крикнул я и со всего размаху влепил ему ладонью по щеке.
Брат дернулся и тут же приложил руку к месту удара. В узких щелочках глаз показались зрачки. Облегченно вздыхаю, но в следующую секунду замахиваюсь и снова залепляю Тому пощечину.
- Эй, ты что?! – возмущенно воскликнул брат и, резко распахнув глаза, обиженно уставился на меня.
- Не пугай меня так! – выкрикнул я в лицо Тому.
- Э-эй, прекратите сейчас же! – докторша ударила ладонью по столу. – Билл, что с ним?
Я принялся рассказывать Хильде о том, что произошло пару дней назад, когда мы были в студии на репетиции. Женщина внимательно слушала, но к концу моего рассказа все же прервала меня.
- Что ж вы сразу не сказали? Теперь ясно, почему у него повязка на лбу, - произнесла Фрау Шванне таким тоном, как будто совершила какое-то открытие. – Том, я дам тебе сильнодействующее обезболивающее, - прокомментировала докторша, снова выдвигая ящик – у нее что, там целый склад?
Таблетка и вправду подействовала – Том даже немного приободрился. Он буквально затащил меня к себе на колени, обняв и крепко прижав к себе. Брат что-то тихо шептал, уткнувшись носом мне в шею, а меня это почему-то стало бесить. Мне совершенно хотелось сейчас всех этих романических сцен, я думал лишь о том, чтобы «дело», наконец, сдвинулось с мертвой точки. Очень напрягала эта неосведомленность. Мне все нетерпелось узнать, когда же меня отведут в операционную. Будто в ответ на мой безгласный вопрос дверь тихонько открылась, и на пороге показался Герхард…
POV Тома

Напоследок обвожу взглядом кабинет и, вскользь глянув на часы, что показывали без пятнадцати десять, все же выхожу за порог, позволив Хильде запереть дверь на ключ. За спиной раздавалось хриплое дыхание. В полутьме нахожу ладонь брата и что есть силы сжимаю ее в своей. Фрау Шванне, сунув связку ключей в карман халата, кивнула в сторону лестницы, куда уже направился Хайнц. Пропустив докторшу вперед, иду следом, все так же держа Билла за руку и практически волоча его за собой… С каждым шагом, с каждой ступенькой все внутри холодело; рука брата тоже была холодной, если вообще не ледяной… Поднявшись на третий этаж, вслед за Хильдой сворачиваю в сторону, шагая в самый конец коридора. Билл вдруг резко затормозил и чуть попятился, но я вновь притянул его за руку.
- Том, мне страшно… - прошептал брат, глядя на меня безумными глазами.
- Я знаю, я буду рядом. Обещаю… - отпускаю руку Билла и обхватываю его за талию.
Снова тяну его за собой, нагоняя Фрау Шванне и Хайнца, вставших напротив одной из дверей… Неужели это все? Это последний раз, когда я вижу Билла таким, последняя ступень – как в той лестнице – перед началом новой жизни. Но в любой момент все может пойти совсем не так, как бы этого хотелось. Остается лишь слепо верить, что все обойдется… Двухстворчатая металлическая дверь с кодовым замком и проемом для пластиковой карточки, а сбоку от нее большое расположенное по горизонтали окно. Нас пропускают внутрь: в глаза сразу бьет слепящий яркий свет. Часто моргаю, подождав, пока глаза привыкнут к освещению, затем принимаюсь осматривать помещение. Еще одно такое же окно, только за ним уже совсем другая комната – операционная. Длинный стол, заставленный мониторами с различными диаграммами, за столом человек, очевидно наблюдающий за происходящим на всех этих экранах. По-видимому, это та комната, где обычно контролируется состояние пациента на протяжении всей операции.
- Том, мы вас оставим на время – нужно еще кое-что подготовить, - оповестила Фрау Шванне, сменяя свой халат на новый, вытянутый из встроенного стенного шкафа, который я поначалу и не заметил.
Киваю в ответ; прижимаю Билла к себе, обняв его сзади за талию. Брат лихорадочно дрожит – я бы на его месте уже сошел с ума. Хотя я и так уже близок к этому. Билл что-то мурлычет себе под нос, скорее всего закрыв глаза. Сильнее стискиваю его в объятьях, зарываюсь носом в чуть влажные волосы на его затылке.
- У меня от страха желудок сводит, - приглушенно пробормотал Билл – кажется у него сел голос.
Хильда и Герхард прошли в операционную и скрылись за ширмой – видным оставался только угол стола не скрытый занавеской. Отступив назад, опускаюсь на приставленный к стене стул, усадив брата к себе на колени. Обнимаю Билла, сомкнув руки на его животе; брат вздрогнул от моего прикосновения и рефлекторно втянул живот.
- Все будет хорошо, - прошептал я на ухо Биллу.
- Да, я знаю… - согласился он, после накрыв мои ладони своими и тяжко вздохнув. – Мне все равно страшно…
- Да брось ты! С тобой ничего не случится, - заверил его я, но от этого мне самому легче не стало.
Осторожно поглаживаю живот Билла сквозь ткань рубашки, после просунув одну руку под одежду и коснувшись пальцами горячей кожи. Брат откинулся назад, опершись спиной на мою грудь; рука соскальзывает ниже под резинку трусов. Билл чуть слышно всхлипнул, поерзав задом на моих коленях. Краем глаза замечаю ошеломленный взгляд мужчины, который до этого не обращал на нас внимания. Нервно сглатываю и вытаскиваю руку из штанов брата. «Свидетель» происходящего, сделав вид, что вовсе ничего не видел, снова вернулся к мониторам, сосредоточившись на настройке изображения. Билл тяжело дышит, все так же опираясь всем телом на меня, так, что я могу чувствовать неровное колебание его грудной клетки.
- Все готово. Можно приступать, - вскидываю голову: натыкаюсь на обеспокоенный взгляд Фрау Шванне.
Та протягивает руку, помогая Биллу подняться; опускаю руки и тоже встаю. Хильда, слегка приобняв брата за плечи, проводит его к двери в операционную. Медленно плетусь сзади и, когда Билл вместе с докторшей оказывается внутри, внезапно мне преграждают дорогу рукой. Хайнц, стоящий в дверном проеме, не позволяет мне войти следом.
- Тебе сюда нельзя, - пояснил доктор.
- Герхард! – из глубины помещения послышался возглас Фрау Шванне. – Впусти его. Не страшно, если он побудет здесь пару минут вместе с братом.
Вопросительно вскидываю брови, выжидательно поглядывая на Хайнца. Тот хмыкает и все же отходит в сторону, пропуская меня в операционную. Помещение насквозь пропитано каким-то резким горьковатым запахом; белые стены, освещенные ультрафиолетовой лампой, под этой самой лампой находится операционный стол. Занавески раздернуты – все уже подготовлено к операции… Как-то здесь жутко… Билл присаживается на край этого самого стола с высокими ножками, так, что его ступни едва касаются пола. Я подошел ближе, встав напротив брата, но тот даже не взглянул на меня – предпочел удрученно пялиться на свои ноги. Возле другого стола, меньшего, чем этот, сейчас орудовала Хильда, гремя какими-то металлическими предметами. С другой стороны подошел Хайнц: в руках он держал стеклянную ампулу.
- Фрау Шванне, самое время начать, - громко оповестил Герхард, закатывая рукава на своем халате.
- Билли, солнышко, сними с себя все, - проворковала докторша, подойдя к столу и протянув Биллу сложенное пополам полотенце.
Брат стал раздеваться: в это время я наблюдал за Хайнцем, но тот упорно не смотрел в сторону Билла. Оставшись полностью голым, брат взял полотенце, прикрывшись им спереди, и снова опустился на краешек стола.
- Герр Хайнц, - подозвала доктора Хильда.
Герхард надломил верхушку ампулы, отложив обломок на рабочий стол, и вынул из кармана халата шприц. Я пошатнулся – мне вдруг стало совсем нехорошо. Сняв колпачок и наполнив жидкостью шприц, доктор подступил ближе; я порывисто схватил брата за руку. Я чувствовал, как дрожат его пальцы, сжимающие мою ладонь. Билл вдруг поднял на меня глаза: в них я увидел неподдельный страх, а прозрачная пелена слез придавала брату еще более несчастный вид.
- Расслабься, - попросил Герхард, взяв правую руку Билла, до этого придерживающую полотенце, в свою. – А теперь потерпи немного, - сказав это, Хайнц резко ввел иглу под кожу чуть пониже локтя брата.
Билл зажмурился и заскулил, впившись ногтями левой руки в мою ладонь. Мне пришлось закусить губу, чтобы не застонать от боли. Сделав инъекцию, доктор снова напялил на иглу колпачок и сунул шприц обратно в карман.
- Билл, тебе лучше лечь – действие препарата начнется через две минуты, - предупреждающе проговорила Фрау Шванне.
Брат, все так же не отпуская мою руку, завалился набок и поджал ноги – полотенце почти съехало, оставив неприкрытыми его бедра. Пытаюсь поймать взгляд Билла, но тот остекленевшими глазами смотрит в одну точку. Чуть сильнее сжимаю его ладонь в своей, пытаясь привлечь внимание брата; как будто из пустоты доносится слабый голос:
- Томми, ты только не отпускай, хорошо?.. - смотрит на меня полусонными глазами – видимо препарат уже начал действовать.
- Не отпущу, - пообещал я, свободной рукой поправляя сползшее полотенце. – Я люблю тебя, - одними губами прошептал я.
- Я тоже тебя… - внезапно взгляд Билла тускнеет, и ослабевшие пальцы больше не сжимают мою ладонь. Но я не отпускаю: только крепче обхватываю тонкую кисть и, наклонившись, подношу ладонь к губам и касаюсь ее тыльной стороны губами.
Проследив взглядом за моими действиями, Билл чуть заметно улыбнулся. В тот же момент глаза его закатились; веки сомкнулись, дыхание стало ровным… Тяжелый ком перекрывает дыхание, отчего в груди неприятно ноет. Не моргая, смотрю на умиротворенное лицо брата…
- Том, - чужая рука ложится на мое плечо, - тебе нужно идти, - вздохнула Хильда и, потянув меня за локоть, вынудила отпустить холодную ладонь Билла. – Мы сделаем все возможное, чтобы с ним все было в порядке, - развернув меня лицом к себе, произнесла Фрау Шванне.
Благодарно киваю в ответ и снова оборачиваюсь, чтобы еще раз взглянуть на брата, но докторша настойчиво подталкивает меня к выходу. Послушно переступаю порог, после чего дверь немедленно захлопывается за моей спиной... Черт! Досадно закусываю костяшки пальцев, в глазах ужасно щиплет… Срываюсь с места и подбегаю к окну, сквозь которое можно видеть операционную… Занавески снова задернуты, не позволяя увидеть Билла и все происходящее за ширмой; я вижу только свисающую с края стола руку, которую тотчас прячут от моих глаз за все той же занавеской. Беззвучно открываю рот, заглатывая воздух… Кто-то тормошит меня за рукав рубашки.
- Садись, малек, - мужчина жестом приглашает меня сесть на стул возле него. – Герр Цвайбель, - протягивает мне руку, - главный оператор.
- Том, - я подергал его за руку и опустился на стул, все так же не отрывая взгляда от окна.
На секунду показалась Хильда: почти половину ее лица скрывала дезинфекционная маска. Хайнца же не было видно. Снова чувствую толчок, теперь уже в бок. Нехотя отрываюсь от окна, повернувшись лицом к этому Цвайбелю.
- Вот, смотри, - тычет пальцем в уголок одного из мониторов, того, что ближе ко мне, - здесь высвечивается время операции. Уже четыре минуты, - пояснил мужчина.
Понятливо киваю и снова поворачиваюсь к окну… Блядь! Теперь даже Фрау Шванне не видно – промелькнула и снова скрылась за ширмой. Кладу локти на стол, подперев ладонями лицо, и утомленно прикрываю глаза. Один из приемников на мониторе противно пикает приблизительно раз в минуту – это чертовски нервирует. Порой поглядываю в уголок экрана, где отсчитывается время с начала операции: сейчас шесть минут, сорок восемь секунд… Пытаюсь придумать, чем можно себя занять, но мозг упорно отказывается посылать мне какие-то идеи. Откидываюсь на спинку стула, скрестив руки на груди и совсем уже закрыв глаза. Раздражающее пиканье кажется уже не таким громким, пока вдруг не становится совсем тихо…