злой__сказочник (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Autumn Tears - Remember
Молчание действовало на меня как-то угнетающе, не смотря на то, что по идее я должна была чувствовать себя вполне счастливой. Я украдкой вслушивалась в тихий звук шагов по густой траве, в звонкое лесное эхо, отражавшее тишину и отдаленное пение птиц. Даже в дыхании ветра я чувствовала какую-то угрозу, неведомую, рассеянную, скрытую, чтобы только я не могла ее заметить.
Странно понимать, что я вижу этот мир можно сказать в последний раз, и если я сейчас не буду ощущать его всей его глубиной и буйством красок, то не буду ощущать уже никогда...
Когда я молила о смерти я не думала, что это произойдет так скоро.
Когда я молила о смерти и думала, что больнее уже не будет, я и не представляла себе, что настоящий ад только впереди. Терпеливо поджидает меня за углом, вместо обещанного рая... Впрочем, что лукавить? Рай все-таки поджидал меня, и сейчас, эти последние мгновения жизни... что они, если не рай? Раньше я никогда и не подумала бы, что жизнь... возможность жить – вот оно истинное счастье, сейчас же я понимаю всех этих смертельно больных людей, понимаю их чувства, их боль, их отчаянное желание жить. Точно также, как еще совсем недавно также отчаянно я хотела умереть... Впрочем, хочу и сейчас. Лишь бы только не видеть того, что скоро станет со мной. Того, что скоро станет мной.
Нет... Я не хочу думать об этом! Я устала думать об этом... Я все равно уже ничего не смогу изменить, остановить. Неотвратимо. Безысходно. Напрасны и глупы все эти самонадеянные порывы нейтрализовать, когда я уже заключила сделку. Я знала, черт возьми, знала, на что я такое иду...
И знала, ради чего иду. Рай... Действительно рай, за который я заплатила огромную цену. Но думать о ней уже невыносимо, мне кажется, что скоро мои мысли станут кислотой и начнут проедать дыры в голове...
Но...
Только бы нарушить тишину, это напряженное, по крайней мере, для меня, молчание.
Говорить? О чем? Понимаешь, дорогой?... Я с утра была несколько не в себе, но со мной такое происходит часто, скоро будет происходить еще чаще, так что привыкай...
Не правда ли прекрасная погода? Или... Разве это имеет значение!? Не молчать же?! У нас слишком мало времени... Драгоценные мгновения бесценного времени неслышно падают в пустоту, ускользая от нас, как прибрежный песок сквозь пальцы...
Море, я давно уже не видела его, только теплые воды реки Эйвон. Море, когда-то в детстве, когда мы ездили на побережье, когда мир еще был совсем другим я часто сидела на берегу, среди густой поблекшей травы и смотрела на спокойную морскую гладь. Или на огромные волны, поднимаемые ветром. Наверное, я хотела бы увидеть море в последний раз... Наверное, я хотела бы вернуться в то время. Или... Нет?
В конце-концов я все-таки решилась заговорить, осознав, что дальнейший внутренний монолог постепенно превращается в мазохизм. Нужно наслаждаться последними данными мне мгновениями жизни, нужно ценить каждое... И говорить мне тоже хочется не пустые бессмысленные слова, а что-то важное...
- Знаете... – растерянно начала я, но тут же осеклась, поправив себе, - знаешь... – я почувствовала на себе внимательный и отчего-то взволнованный взгляд Джеймса, и мне стало еще более неловко, - в древней Индии существовало такое поверье, - я заметила, как он расслабился, когда понял, что я не собираюсь делать никаких заявлений глобального масштаба, а просто как обычно рассказывать что-то понятное, наверное, только мне одной.
- Скорее все-таки легенда, - снова поправила себя я, говорить почему-то было тяжело и мне казалось, что каждое слово – это маленький шаг, чтобы преодолеть бездну. Мне вспомнилось одна притча о том, что бездну нельзя преодолеть маленькими шажками, только прыжком, но я не могла как-то связать ее со своей жизнью. Я шагнула в бездну по своей воле и не могу никого обвинять в этом, как и выбраться из нее также, по собственной воле...
- Создавая людей, Брахма силой своей мысли разделил свое временное тело на две половины. Одна половина была мужской, другая - женской. Они взглянули друг на Друга с любовью. И с тех пор счастливые супруги - словно две половины единого существа, и в обеих живет Брахма... В каждом своем новом воплощении, через череду рождений и смертей они узнают и вспоминают друг друга... – я хотела что-то еще добавить, но слова как-то вылетели из головы. Я прикрыла глаза, мне стало как-то плохо, но не только легкое головокружение, но и ощущение того, что я зря рассказала эту проклятую легенду, заставили меня остановиться.
Почему я вспомнила это... Зачем?
Действительно, зачем, дорогая Хельга? – возликовал голос двойника в моей голове, - кому это интересно!? Какое это вообще имеет значение? Или ты действительно в это веришь? Любовь... разделенная на две половины тело-душа, какая-то ерунда, тебе не кажется? И за эти глупые сказки, давно канувшие в прошлое ты пожертвовала стольким...
Хорошо... Ты можешь верить в свои глупые легенды. Но ведь ты вполне могла найти себе кого-то другого, зачем было искать человека, причинившего тебе столько боли?! Человека, которого ты готова была убить, ненавидела всей душой, всем своим естеством. Вполне оправдано!?
Твоя ненависть – про себя произнесла я, жалея, что не могу сказать этого в слух, - только пища для моей любви...
Любви? – эхом откликнулась она, - так вот как у нас теперь это называется!? Забавно... Я думала, что сюда подходит другое понятие, ты, думаю, легко догадаешься... Ты же догадливая и умная девочка у нас, да?
Заткнись.
Я поспешно открыла глаза, и даже выдавила из себя улыбку – у меня получилось вполне искренне, хотя весьма вымучено.
- Со мной все впорядке, - произнесла я полушепотом. Со мной все действительно в порядке... Все просто отлично. Просто... у меня осталось СЛИШКОМ мало времени.

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Бах - та самая соната №4
Я дожидался Хельгу в гостиной, опираясь на трость, глядел на любимые часы – или скорее сквозь них – и курил дешевые сигареты. Странное чувство… С одной стороны, бессилие и отчаяние, глупая Инга ничем не смогла – или не захотела – помочь, в другой стороны – напротив, готовность. Да, да, готовность принести себя, всего себя, в жертву, лечь добровольно на алтарь и принять любые муки, лишь только помочь Хельге, выбиваться из сил, до боли, до потери сознания бороться за ее жизнь… Но разве что-то угрожает ее жизни? Черт побери, все слишком сложно… А могло быть проще? Едва ли! Когда моя жизнь вообще была простой?.. Бессмертие, череда войн, череда ошибок, череда столетий, в конце концов… Нет, я не умел жить просто, впрочем, раньше хотя бы не было этой безумной любви, черт побери… Раньше была пустота где-то внутри. Не думал, что что-то может заполнить ее, не думал, что вообще способен на эти чертовы высокие чувства… Ну где же ты, моя хозяйка? Мне было бы не так больно, если бы все эти острые ножи ты вонзила в мою плоть, не так больно, как, черт побери, видеть твои слезы. Мое сердце, и без того ссохшееся, зачерствевшее, сжимается от боли, когда я вижу, как катятся по твоим щекам прозрачные капли… Соленый вкус… Да, я же знаю, я помню их вкус… Черт побери, я схожу с ума? Или уже сошел, да. Еще так недавно, какой-то год тому назад, я бы посмеялся над этим, но теперь… Знаешь, это ведь так непросто: принять собственные чувства, перестать отрицать их, смириться… и признать, что ты, Хельга, моя хозяйка, не больше, не меньше, что ради тебя я готов на все. Заказывай, моя дорогая! Дорога из горящих углей? Легко. Бесконечность агоний? Нет проблем. Вечные муки? Все ради тебя. Но, прошу, не мучь меня своими слезами, своим несчастьем. Это больнее всего, что было за три сотни лет, больнее всего, что могло быть за эти чертовы годы. И хуже всего то, что я виноват в твоих страданиях. Всегда один только я. Потому что должен был беречь, должен был уберечь…
За своими мыслями я и не заметил, как она спустилась ко мне. Я поднял взгляд и поспешно спрятал часы в карман. Черт побери, в этом платье она выглядела еще более бледной, более… желанной. Впрочем, нет, едва ли более возможно! Светло-фиолетовая ткань нежно обнимала ее хрупкое, сводящее меня с ума лишний раз тело, и я едва сдержался, чтобы не обнять его тоже, чтобы не сорвать эту чертову ткань, что смела прикасаться к ее нежной коже… Отлично, Джеймс, ты ревнуешь свою вдову к ее платью! Браво, финал сумасшествия, парад безумия, просто прекрасно. Пожалуй, стоило все-таки вызвать врача. И отправиться в клинику вместе с собственной вдовой. Да, разумеется, там мне самое место, да и не только мне…
- Ты готова, моя дорогая? – задал я дежурный вопрос, не сводя с нее взгляда. Нет, куда важнее убедиться, что она более или менее здорова, что с ней все в порядке, чем снова раздевать ее взглядом. Хотя, пожалуй, одно другому не помеха.
- Да, пойдемте, сэр, - она улыбнулась, и я выдохнул наконец. Ее улыбка, прежняя. Я предложил ей взять меня под руку, Хельга приняла жест, и мы зашагали прочь из замка. Прошли мимо автомобиля – нет, нет, сегодня только пешие прогулки, моя дорогая, полезно для здоровья, черт побери – и повернули в сторону леса. Да, что может быть лучше природы? Забавно, когда-то говорил так об охоте, говорил, что лучше нее только война, много чего говорил в самом деле… А теперь? Любоваться каждым листочком, каждой травинкой? Отлично, браво, Джеймс, браво, Монти, любитель природы, черт побери.
Тень от могучих дубов, крики птиц в вышине, шорохи… Черт побери, дикая природа чертовски прекрасна, что ни говори, и здесь, в моем – нет, в твоем, Хельга – Уорикшире особенно. Обрывки воспоминаний… Помнишь, нашу охоту? Если бы ты тогда попала точно в цель… Если бы… Нет, нет, что за мысли? Я вовсе не хочу умирать. До тех пор, по крайней мере, пока могу смотреть в твои глаза, моя дорогая, пока могу слышать твой голос, пока могу, черт побери, касаться тебя…
Я бросил на нее взгляд и понял, что очень тяжело подобрать слова. То, что произошло между нами сегодня в столовой, или, правильнее сказать, то, чего не произошло… лишало меня сейчас всякой возможности начать разговор. Да и о чем говорить? Извиниться лишний раз и напомнить ей о собственной… несостоятельности? Какие глупости. Дело же в другом, дело в том, что это… была не она? Что за бред, вздор! Если человек делает что-то несвойственное ему, это вовсе не значит, что он перестает быть собой, черт возьми!
А знаешь, моя дорогая вдова, даже молчать с тобой чертовски приятно, просто чувствовать тебя рядом, просто слышать твое неровное дыхание, просто делить с тобой эти короткие мгновения… Черт побери, прожить 300 с лишним лет, чтобы стать в конце концов сентиментальным идиотом! Браво, лорд Джеймс Морган или все-таки Монти Смит, браво!

злой__сказочник (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Dark Sanctuary - L'instant funebre
Спустя достаточно долгое время я все-таки пришла в себя. Истерика схлынула также, как и накатила, оставив внутри какое-то неприятное горьковатое ощущение, к которому я постепенно начинала привыкать, понимая, что избавиться от него не смогу. Уже не смогу. Я, в принципе, догадывалась, что это за ощущение-чувство, но мне совсем не хотелось себе в этом признаваться, поэтому я даже про себя запретила себе озвучивать это. Слишком больно. Слишком страшно.
Я перестала плакать, лежала на постели, раскинув руки в стороны, где-то на границе реальности и сна, и сейчас все происходящее снова казалось мне сном. Страшным, кошмарным сном.
Стоило только закрыть глаза, я проваливалась в него глубже – мне мерещились длинные бесконечные малоосвещенные коридоры, наполовину утопающие во мраке. Одинокая лампочка горела где-то впереди, в самом конце коридоров, там, где они сходились около двери. Я хотела подойти к ней и открыть, но сейчас у меня не было ног, я не была даже человеком, а только частью этой темноты, наполнявшей коридор. Я могла только наблюдать за этим светом издали, тянуться к нему всем своим естеством, при этом только отдаляясь... Такой тяжелый и густой, как свинец сон, как пары ртути... Я задыхалась, с трудом разлепила тяжелые веки.
Я смотрела в потолок, при этом мне до сих пор казалось, что я в этом коридоре, и по прежнему не могу дойти до света одинокой маленькой лампочки, до заветной двери. Не могу пошевелиться, оторваться от поглотившей меня темноты... Я нервно дернулась, чтобы убедиться, что могу управлять своим телом, перевернулась на бок и закрыла лицо холодными пальцами. Только сейчас я поймала себя на этом неосознанном, но вполне логичном страхе.
Это не мое тело, это больше не мое тело. И скоро я потеряю любой контроль над ним. Скоро... Я медленно оторвала одну руку, вытянула перед собой, сжала пальцы, словно, чтобы убедиться в том, что они послушны. Скоро я не смогу этого сделать.
Скоро я стану тем, чем была Инга – человеком, погрузившимся в кому, только ее положение было несколько более радостным, чем мое. Ее тело и поступки принадлежали ей. А мои – навсегда, всего через какую-то неделю станут чужими... И я ничего не смогу сделать, я буду замурована в этом теле, погребена. Не лучше ли вечная смерть, чем вечное заточение, чем... смотреть на то, как она моими же руками разрушит все, что было мне дорого?
Лучше мне навсегда лишиться зрения, навсегда ослепнуть... Лучше мне навсегда потерять слух, не слышать... Лучше мне раствориться в прозрачном кристалле забвения, чтобы больше не существовать.
Никогда.
И я снова умоляю о смерти... Не вздумай меня перебивать! Я молю о своей смерти, а не о твоей... Я выполню сделку, но сделай мне еще одно одолжение, умоляю тебя, прошу... Убей меня, как только ты придешь к власти. Уничтожь, разорви на части, только, прошу тебя...
... Не мечтай, - произнесла победно она, где-то внутри моего рассудка, и, как будто бы доказывая свою власть, опустила мою руку на кровать, сжала пальцы, и аккуратные ногти впились в тонкую ткань покрывала. Одно короткое движение, и ткань треснула, разорванная острыми когтями... Моя рука сейчас показалась мне похожей на скорченную птичью лапу коршуна, бросающегося на добычу, рукой скелета, мертвеца, без кожи, белесой хрупкостью костей.
Убить тебя? Никогда... Я буду наслаждаться твоими мучениями.
Ослепить? Пусть твои глаза станут гораздо более зоркими, чтобы ты лучше могла рассмотреть происходящее...
Пусть твой слух станет таким же острым, как слух хищника, выслеживающего жертву, чтобы ты услышала мельчайшие подробности.
Вместо смерти – годы агоний, ты будешь жить внутри меня точно также, как я жила внутри тебя. Не забывай о том, что мы с тобой все-таки одно целое, как же я могу уничтожить часть себя? Мы должны с тобой любить и почитать друг друга, быть друзьями, правда, Хельга? Делиться всем, что у нас есть... А что у нас есть?
Я тряхнула головой, сжала пальцами виски.
- Замолчи, - пробормотала я, резко вскочила с кровати, как-то нервно прошлась круг по комнате, - замолчи! Наговоришься скоро вдоволь! – я и не заметила, как начала говорить это в слух, - наиграешься! Оставь меня в покое пока, оставь меня сейчас в покое! Убирайся, заткнись, замолчи, исчезни!!! Я ненавижу тебя!!! Ненавижу... – я замолчала, осознав что, разговариваю сама с собой, причем так громко, я, наверное, сейчас похожа на сумасшедшую. Не хватало бы еще и последние свои дни провести в клинике, как там звали лечащего врача Инги?
Я заставила себя взять себя в руки, быстро переоделась, но остановилась, украдкой глянув в зеркало, на внутренней дверце шкафа. В моем отражении, таком непривычном, таилось что-то, кто-то... Из-за цвета платья – светло-фиолетового лицо казалось особенно мертвецки-бледным, словно я была смертельно больна, измучена каким-то недугом. И глаза, на этом исхудавшем лице казались слишком большими, и в глубине зрачков, совсем не моих пряталась поглощающая зияющая бездна.
Отражение улыбнулось мне жуткой страшной улыбкою, подняло руку, и провело ладонью по зеркальной глади.
Я отпрянула, резко захлопнула дверцу, словно могла так спрятаться от того существа, которое пряталось в амальгаме.
Нет, от него никак не спрятаться.
Нет, от него никак не убежать.
Оно внутри.

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Бах - Фуга

Мой милый подвал… Моя прекрасная лаборатория… Здесь я обрек себя на вечность. Здесь я найду способ помочь единственной женщине, которую люблю. Все эти склянки, горелки, резкие запахи, смешавшиеся в один невнятный, но чертовски приятный – запах тайны, старые книги, желтые страницы, пыль и паутина. Да, я действительно дома.

Сел за стол, открыл одну из книг – забавно, хотя бы эти книги старше меня – и стал искать. Да, пожалуй, с ветхими страницами, готовыми прямо в моих руках осыпаться прахом, нужно обращаться куда бережнее, но у меня так мало времени. Мало? А с чего я взял, что его мало? Тем более, что впереди чертова вечность. Куда спешить? Нет, вечность у меня впереди, у Хельги – только жизнь, и ее срок неизвестен. Мог бы предсказать… Нет, нельзя. Это знание только испортит все. Испортит что? Я и сам уже испортил все, что можно.

Так… Кажется, то, что нужно. Пара глотков – и никакой языковой барьер не помешает. Смешать содержимое этих двух баночек, добавить немного мандрагоры по вкусу и щепотку кристаллов … кварца? Ну кварца так кварца, надеюсь, у Вилли не будет проблем…

Ну что же, мой верный дворецкий, кушать подано. Испей этот бокал. За мое здоровье. Нет, пожалуй, все-таки за здоровье твоей хозяйки, моей хозяйки, черт побери.

- Вилли, выпей, - я протянул ему хрустальный бокал с темно-красной жидкостью. Как вино. Или кровь. Дворецкий как какой-то сомелье, сперва понюхал зелье, потом размешал, повертев бокал в руке, обтянутой белой перчаткой, сделал небольшой глоток и только после иссушил его до дна.

- И что это было, хозяин? – спросил Вилли. Так, вроде живой. Вроде, не кашляет, не чихает. Никаких побочных эффектов. Теперь себе? А собственно зачем? Пусть Вилли будет переводчиком, ему можно доверять, в конце концов, за три сотни лет он не подвел меня ни разу.

- Сейчас узнаешь, - кивнул я. Вилли не владеет ни одним языком, кроме, разумеется, английского, так что проверить действие зелья для меня не составит труда. - Soweit ich mich erinnere, die Du nie verstanden, die deutsche Sprache.

- Вы правы, хозяин, но… - дворецкий немного удивился, но тут же улыбнулся своей мало заметной улыбкой и ответил уже по-немецки. - Ich habe Verständnis, Meister.

- Отлично, - кивнул я удовлетворенно, но все же решил проверить еще раз. - Et les français?

- Oui, bien sûr, le propriétaire, je comprends.

Прекрасно. Теперь Вилли всем дворецким дворецкий. Мало того что хороший слуга, мало того что бессмертен, так еще и полиглот. Что ж… Самое время навестить малышку Ингу. Интересно, она сразу попытается меня убить? Или все-таки подождет еще немного?

- Пойдем, Вилли, ты должен будешь задать для меня пару вопросов мисс Свенссон, - сказал я, и уже через несколько минут мы стояли в комнате этой полоумной. Она прижимала к груди какую-то куклу, красивую, надо сказать. Но что-то в ней… Нет, пожалуй, я просто стал слишком впечатлительным. Я оглядел комнату внимательно и неторопливо. Похоже, здесь нет ни ножей, ни пистолетов. Если только она соберется запустить в меня этой самой куклой? Едва ли это меня убьет. Впрочем, в руках того, кто хочет совершить убийство, любой предмет – смертельное оружие. Порой и предмет не нужен. Ведь можно разорвать человека одними только руками. Впрочем, эта девочка слишком слаба. Она что-то прошипела себе под нос, и я вопросительно посмотрел на Вилли.

- Она спрашивает, что Вам нужно, хозяин.

- Переведи ей, будь добр. Инга, я не желаю тебе зла, я просто хочу помочь. Помочь твоей сестре. Она так любит тебя. Ты не знаешь, что с ней происходит? – Вилли переводил почти синхронно, я и не думал, что зелье окажется настолько действенным. Похоже, превзошел сам себя. Если не принимать в расчет живую воду, разумеется. Я выжидающе смотрел на Ингу, смотрел ей в глаза, все-таки оставаясь на почтительном расстоянии, мало ли что… Нет, они только кажутся похожими, между ними нет ничего общего.

- Хель… - прошептала Инга. И все. Больше она не сказала ни слова. Черт побери, эта полоумная даже имя ее не может произнести до конца. Дьявол! Все бесполезно! Может, немного подождать, пока она придет в себя и обретет возможность хотя бы мыслить?! Или же… В конце концов, я мог бы ускорить этот процесс, процесс ее выздоровления, да, пожалуй, почему бы и нет. Только… что? Спросить разрешения у Хельги? Да, спросить, Инга – ее сестра. И ей решать, как и когда лечить Ингу. Ей одной.

- Пойдем, Вилли, - кивнул я на дверь. – Мало ли что взбредет ей в голову. Все-таки она единственная, кто способен убить нас с тобой, - нет, в этом я все-таки сомневался.  «Доброе сердце» - это едва ли про нее. Так что не хватает одного условия. Впрочем, кто я такой, чтобы судить об этом?! – И еще, Вилли, мы с Хельгой идем на прогулку, подготовь все.

злой__сказочник (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - М.Р.Ф. - Стриптиз
Как только за ним закрылась дверь, я зарылась лицом в мягкие подушки и зарыдала. Плакала я очень долго, не знаю, сколько прошло времени, но со временем слезы иссякли. Мне не стало легче, напротив настигло какое-то ощущение холода и пустоты. Мне стало страшно, и чертовски... одиноко в этой большой пустой комнате, наедине с проклятым голосом в моей голове. Я завернулась в одеяло, поверх платья и сидела так еще долгое время. Мне хотелось кричать и звать на помощь, но охрипшее горло не способно было произнести не звука, к тому же в комнате я была одна... точнее... глупо было звать на помощь того, от кого ты ищещь спасения.
Глупо, действительно. Впрочем, все, что ты делаешь глупо. Ты не думаешь, прежде чем что-то делать, потом обвиняешь окружающих в настигнутых последствиях. Ты могла подумать прежде чем заключать сделку, прежде чем обещать мне, клястся.
Я слишком хотела его вернуть, мне было все равно... Вернула, и что? Довольна? Супружеская чета двух ненормальных снова вместе, и снова поражают окружающих сложностью своих взаимоотношений. Ха-ха. А раньше, если честно, мне твой муж нравился куда больше, раньше когда в нем была эта... замечательная черт побери отрицательность, а не смазливая заботливость. Тогда было даже весело наблюдать за тем, как он изводит тебя, заставляет ненавидеть, а ты противишься, словно тебе жалко, веришь в эти обманы... Стой! Ты с самого начала... ты тогда уже знала, что он обманывает, что он не тот, за кого себя выдает? Знала конечно, моя дорогая. Подойти к зеркалу, посмотри в него, уже без страха. А раньше ты боялась зеркал, потому что видела там правду... вот и я вижу правду и только правду, смотрю людям прямо в душу, к сожалению. Но... почему ты не сказала мне о том... О чем? Стала бы я тебе раскрывать чьи-то секреты, это не в моем стиле. Впрочем твой секрет я все-таки раскрою, обязательно. Впрочем, он обязательно поймет все сам. Уже через неделю...
Неделя?! Но... месяц...
Ты обманула, попыталась нарушить сделку, вот и я сокращу твое время. Нужно было играть по правилам моя милая девочка. Ты дала мне слово - обязана была его исполнить, но ты решила избежать этого. Я дала слово - но я его выполнила, и по этому раз ты не выполнила свое, я, увы не в силах вернуть назад все, что сделала, поступлю проще. Отниму твое время. Мне очень понравилась роль леди Морган... Ха-ха. Ты... черт бы тебя побрал! Ты...
Мерзкая дряная тварь?
Я всего лишь часть тебя, я всего лишь вобрала в себя все твое зло, если быть честным. Если открыть нашу маленькую тайну, признаться в этом хотя бы самой себе. Ты же видишь то, что происходит внутри тебя? Себя не обманешь, увы. И меня ты тоже не обманешь... Как обманывала окружающих, своего муженька в том числе. Как мне понравилось, черт побери его удивление и смятение когда тихая невинная робкая исландская девочка вдруг начала вести себя как... настоящая шлюха. Ха-ха. Ты сама спровоцировала меня, и скажи спасибо, что я выбрала такую безобидную игру. На этом столе лежало очень много ножей...
Ты ему ничего не сделаешь, в книге написанно... В книге написанно, я знаю. Но неужели ты забыла, что внутри тебя живет гораздо более древняя и могущественная сила, куда старше любой земной науки, и алхимии в том числе... неужели ты забыла кто мы с тобой? Давай, скажи это сама, я устала повторять... Или тебе напомнить? По слогам... Скажи, Хельга-Хель? Вот, видишь я уже сама все сказала, так просто. Моя маленькая желающая казаться доброй и невинной владычица мира мертвых... Впрочем, ты можешь чувствовать себя довольной, чувствовать себя благодетельницей. Твой муж хотел умереть, еще так недавно, и ты просто выполнишь его желание. Я выполню. Твоими руками...
Нет... Я тебе не позволю.
И чтоже ты сделаешь? Мы это уже проходили, не раз. Ты ничего не сможешь сделать против меня. Ты дала слово, заключила со мной сделку, и тебе никуда не деться от выполнения своей части. Я заставлю тебя ее выполнить. А потом... я заставлю тебя его убить. Этими, черт побери, нежными пальцами, этими острыми клыками, даже никакое оружие не понадобиться. Чтобы он тоже понял, кто ты на самом деле...
Перед смертью.

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Бах - та самая соната №4, разумеется)

- Успокойся, Хельга… - только это и смог сказать. Старый кретин. Она права – слабак. Да, чертовски права. Потому что это немыслимо. Отказаться от близости с любимой женщиной?! Да какая к чертям собачьим может быть причина, чтобы совершить такую глупость?! Более того, это вообще единственный раз, когда я добровольно отказался от близости с женщиной! Браво, Джеймс Морган - Монтгомери Смит или как меня там теперь зовут, быть может, мистер Неудачник или лорд Я Хочу Свою Жену Но Не Могу?! - поздравляю! Старый маразматик. Старый идиот. «Воспользоваться», она сказала? Да нет, моя дорогая, как раз не так. Какое-то безумие, какое-то помешательство. Бред, полнейший бред, и я, действительно, не понимаю уже, что происходит. Все будто переворачивается с ног на голову. И кажется, да, да, будто в ней два совершенно разных человека. Глупо, конечно… Но как иначе это объяснить?! Я уверен в одном – этой ночью, да и той, я был с Хельгой, с моей Хельгой, а что было сейчас? Или алкоголь так на нее действует? Нет, это уже совсем абсурдно. Впрочем, все, что происходит в моем, ах, простите, в твоем, моя дорогая вдова, замке, в той или иной степени абсурдно. И как я могу ей помочь? Ей точно нужна помощь, и в том не может быть сомнений. Моя помощь. Именно моя, потому что едва ли есть кто-то другой, кто обладал бы такими же знаниями и навыками, какие обрел и накопил я за свои три века с небольшим. А она… В конце концов, она страдает от этого. Страдает? Разумеется, так много она не плакала даже тогда, когда я… Или плакала? Что делать, черт побери?! – Давай я провожу тебя в комнату? Ты немного отдохнешь, а после мы поедем… к примеру, прогуляться, хочешь? – отстранил ее от себя, хоть и не хотелось отпускать, да и вообще оставлять ее одну, но нужно, в конце концов, может, ей правда нужно немного отдохнуть. Если бы все было так просто, если бы, если бы… Хельга слабо кивнула, я поднялся сам, помог подняться ей и, приобняв за плечи, повел по коридорам прочь. Что же с тобой происходит, моя дорогая?.. Это похоже на… раздвоение личности? Да, пожалуй, но раньше я такого не замечал… и если бы такое случалось раньше, я, черт побери, был бы уже мертв. Я был бы мертв… и тогда уже точно не смог бы ей помочь. Может, поэтому я и остался жив? Может, для этого я и остался жив?.. Это ли не смысл? Это ли не единственное мое предназначение? Или все-таки нет? Но… Я должен помочь ей, должен спасти ее, должен сделать все и даже больше, все возможное. И невозможное тоже. Я привел ее в ее комнату, все-таки в ее, а в моей после этого моего идиотского отказа она и вовсе вряд ли когда-то захочет появиться, и подвел к кровати. Может, реабилитироваться? Доказать ей прямо здесь, что дело вовсе не в том, что я не хочу ее, не в том, что я не могу сделать это с ней снова в любое время, не в том… А в чем? Сам же говорил, что любое ее желание, любой каприз… И вот она пожелала. Она ли?..

- Я люблю тебя, моя дорогая, я буду любить тебя, что бы ни случилось, - снова напомнил я, поцеловал ее в губы коротко и закрыл, уходя, за собой дверь. Стоило бы пригласить врача… И что? Своими же руками отдать жену, точнее даже вдову в руки психиатрам, чтобы ее заперли в клинике, как ее сестру совсем недавно. Хм… Сестру?.. Может, поговорить с Ингой? Ну да, конечно, браво, бессмертный маразматик! Поговорить с полоумной сестрой собственной вдовы, которая ни слова не знает по-английски?! И как же?! Языком жестов?! Да еще и поговорить с единственным человеком в этом проклятом замке, возможно, и вовсе в этом чертовом мире, который может меня убить и одним из тех, кто хочет это сделать! Браво, браво.  Тогда что? Выучиться этому проклятому исландскому языку?! И сколько это займет времени?! Или же… Спуститься в подвал и попробовать сделать кое-какое зелье… Хм… Едва ли получится. Впрочем, глупо сомневаться в своих силах, когда смог сотворить чертов эликсир бессмертия. Тем более, что за те три столетия я научился еще многому…

- Вилли! – пожалуй, мне понадобится… подопытный кролик? Снова? Как не стыдно. А может быть, просто друг, помощник, доброволец. Вилли же так любит проводить опыты на себе. Ведь этот, с живой водой, пришелся ему по душе.

злой__сказочник (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Оля и Монстр - Тени
Я тряхнула растрепанными волосами, удобно устроилась на столе, закинув ногу на ногу. Играем дальше, дорогая Хельга?
- Слабак, - ему в догонку, правда я уже мало заботилась чтобы не выдать себя голосом. А что он может подумать, ему же и в голову не придет, что... нас двое? Ха-ха. О том, о чем ты собиралась прокричать, открыть нашу тайну...
Я все расскажу... Неужели? И ты думаешь, я тебе дам?! Мечтай, дорогая, мечтай. Попробуешь сказать хоть слово, пожалеешь об этом... Ты сама, черт побери, избрала эту судьбу, пошла на эту сделку, так и отвечай теперь сама, так иди до конца.
Он остановился у дверей, обернулся на меня через плечо, кажется хотел что-то сказать. Не ожидал такого от своего нежного цветочка? Привыкай, потому что скоро... нежный цветочек сбросит маску, и под шелковистыми белоснежными лепестками окажется смертоносный яд, каменное дно. Интересно, а мне под силу убить... бессмертного? Она скучающим взглядом окинула стол, заметила на нем бутылку вина, взяла и отпила прямо из горла, поморщилась. Дрянь это вино, лучше бы выпить чего-нибудь покрепче.
- Слабак, - издевательски повторила она, небрежно поставила бутылку на место - так, что она чуть не опрокинулась залив вином белую скатерть. А почему бы и нет? Бордовые пятна будут напоминать кровь... Кровь куда слаще любого вина, не правда ли... Густая, теплая, вяжущая... сейчас бы сделать хоть глоток. Вы не одолжите мне немного, сэр Морган? Своей любимой женушке... Ах да, простите, я забыла, что она же у вас вся такая нежная и невинная и наверное боиться вида крови. Ведь боишься, да? А когда ты резала руки иголкой и выцарапывала на коже слово “ненавижу” не испугалась... А шрам от этого слова все еще остался. Она подняла руку, задрала рукав и внимательно посмотрела на руку, потом снова на Джеймса. Обиженно надула губы и заискивающе протянула, - я поняла... я все поняла, - он был не менее удивлен, чем моим поведением. Чертовски забавно чувствовать твое негодование внутри Хельга, и портить твои же отношения с твоим же мужем, - вы... - так гораздо холоднее и пренебрежительнее, и я снова потянулась к вину, - получили все, что хотели... этой ночью... и я вам больше не нужна. Действительно... - скорее себе, так тяжело не рассмеятся, и продолжать делать такой же обиженный вид, но нужно еще что-нибудь добавить, еще подлить масла в огонь, - воспользоваться моими чувствами, моей наивностью... как тогда... той ночью... на кладбище, - томно отвести взгляд, и у меня черт подери неплохо получилось изображать твой голос, и изображать то, что я вот-вот расплачусь, - вы... - чтобы еще такое сказать? Даже в голову не приходит, я предпочитаю действия, - уходите... оставьте меня, вы... я не хочу вас видеть, - а вот плакать у меня не получается, надо бы поучиться у тебя, Хельга, ты ведь в этом мастер, не так ли? Ну и почему вы не уходите, сэр Морган, или как вас там теперь зовут?! Я же сказала вам уходить, эй! Я же не хочу вас видеть, так что поспешите свалить, раз не в силах удовлетворить других моих... желаний. Или может быть я вам не нравлюсь, вас не завожу? Какая жалость...
Она спрыгнула со стола, сделала пару уверенных шагов...
... и я без сил рухнула на пол, ноги буквально подкашивались. Меня душили горькие злые слезы обиды и ярости, еще - осознания того, что я ничего не могу поделать... Я сама пошла на это, я знала на что иду, но... это не испугало меня!? Я всего лишь хотела... вернуть его, всего лишь. Сделать невозможное, то, чего никогда не сумела бы сделать без помощи и вмешательства... темных сил. В обмен за то, что предоставлю им свое тело в вечное - черт побери! на меньшее они, она была не согласна - пользование... И скоро она станет мной, так как была сейчас, полностью подчинив меня себе, сдерживая и ограничивая, как я сдерживала ее... всю свою сознательную жизнь.
Слезы стремительно стекали по щекам, по мокрым ладоням в которых я спрятала лицо, соленые и какие-то горьковатые на вкус. Уже четвертая смена настроения за сегодня... это действительно похоже на театр абсурда, не находишь? Странно, но Джеймс никуда не ушел, не смотря на мои слова, опустился на колени рядом, обнял меня за плечи. Нет, я не хочу демонстрировать этой слабости, не хочу показывать того как я слаба и беспомощна... лучше бы он действительно ушел. Ушел вообще, навсегда. Не смотря на то что я так хотела его вернуть. Потому что только так я смогу его спасти... от самой себя.
- Прости, - рыдая пробормотала я, в который раз за это утро. Но сил сказать это в слух не было, это проклятое уходи, оставь меня, убирайся вон. Я скажу, обязательно... у меня есть время, у меня есть еще немного времени, чтобы решиться. Другого выхода нет, потому что...
Я все равно не отдам тебя ей, я тебя не отдам...

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Бах - та самая соната №4, разумеется)
А это что было? Черт побери, что за… сюрпризы?! Да, я хотел, конечно, безусловно. Только… А что только?! Почему нет?! Если она сама просит! Я же должен исполнять ее капризы, черт подери. Только… Слишком резкая смена настроений. Так не бывает. Впрочем, женщины… Кто их поймет?! Тут и трех столетий, и этой проклятой вечности не хватит, чтобы ответить на этот извечный вопрос.
Так какого дьявола я медлю?! Сам же мечтал, представлял себе, как это замечательно сорвать с нее платье и прямо на столе, на чертовых скатертях. Представлял не раз. И вот, пожалуйста. «Возьми меня, Джеймс, прямо здесь». Глупо отказываться, черт побери. Да и была бы причина. К чертям собачьим приличия. Будто когда-то меня это волновало, к чертям собачьим весь мир, она же сама сказала. Сама…
«Возьмите меня прямо здесь». Я-то возьму, что не взять-то, но… А какие «но»?! Вот она, моя любимая женщина, вот он стол, что мешает?! Только мысли, сомнения, новые поиски подводных камней, черт побери. Да как это вообще может мешать?! Да что вообще может мешать?.. ничто. Я хочу тебя, моя дорогая, я же всегда хотел тебя. Мечты сбываются.
Опрокинул ее одним движением на стол, как-то приятно, мелодично зазвенела на нем посуда. Впился губами в ее губы. Ее ответ – какой-то слишком жаркий, непривычно обжигающий. Ее руки тут же прижали меня к себе, с каких это пор ты владеешь инициативой?! Нет, что-то здесь не… Мысли прерываются ее новым поцелуем, она раздевает меня. Остаться в долгу? Нет, вряд ли. Раздеваю ее тоже, как-то спешно. Нет, ну к чему эта спешка? Мне казалось, эта ночь понравилась тебе больше той, мне казалось, ты предпочитаешь страсти нежность. Мне казалось? В голове снова тысячи мыслей, ураганы сомнений. Странно. Чертовски странно. Не узнаю ее. Не узнаю, не значит, не хочу, черт побери. Хочу, еще как. Да и кто бы устоял на моем месте. И зачем? Она хочет этого, я хочу. Откуда тогда столько сомнений?! Это совсем не похоже на… на нас. Что-то не так, и ее внезапные слезы, внезапный порыв, и тот нож, черт побери. Не понимаю, отказываюсь понимать, впрочем, кто сказал, что понимание и страсть как-то связаны! Чтобы овладеть ей прямо сейчас, не обязательно ее понимать. Зачем ты искушаешь меня, черт побери?! Откуда на этом платье столько пуговиц?! Дьявол! Это слово почему-то кажется весьма уместным. Какие-то предчувствия снова! Чтоб их! Хельга – и это моя маленькая девочка, которая вчера вздрагивала от каждого прикосновения?! – своими тонкими пальцами как-то грубо, резко подняла подол своего платья… Что прямо так? Не снимая его? А как же все эти чертовы прелюдии, телячьи нежности?! Что за черт? Нет, не понимаю, все равно не понимаю. Все как-то странно, не так… Будто это она и в то же время вовсе не она. Хельга улыбнулась – это ведь не ее улыбка! Она не улыбалась так прежде, нет… или просто не была прежде настолько ослеплена желанием? – и развела ноги, будто… приглашая? Пошло как-то звучит. Да и вообще… Нет, ну какого черта я медлю?! Ну взять ее прямо сейчас, прямо здесь, ведь чертовски хочется, ведь сам сгораю и догорю дотла, если не сделаю этого, так почему же? Целовать, ласкать ее, все еще медлить. Будто… будто делаю что-то… страшное, непростительное. Так ведь нет ничего более непростительного, чем та ночь на кладбище, почему тогда?! Как-то глупо. Или все-таки…
Не так. Не так это должно было быть. Да неужели?! Все правильно. Все отлично. Все просто замечательно. Нет. Как бы я не хотел этого сейчас, как бы не хотела она… Нет. Что-то в ее глазах кажется мне… Кажется, черт побери, кажется, всего лишь кажется. Старый идиот. Упускать такую возможность! Да еще и обидеть ее своим отказом?! Браво, таких колоссальных глупостей ты еще никогда не совершал! Может, не стоит начинать? Взять ее. И все. «И все». Дурацкая привычка – цепляться за слова. Утонуть в новом поцелуе и остановиться в самый последний момент. Черт, черт, черт! Каким же надо быть кретином! Отстраниться, отвернуться, застегнуть брюки в конце концов, обернуться как-то неловко.
- Прости, - какое непривычное слово. Я тяжело вздохнул и направился к дверям. Да нет, все правильно. Ее душа важнее ее тела. Будто душе бы это повредило! Кретин! Старый маразматик!

злой__сказочник (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Diorama - Truth And Movement
- Я... - все-таки попыталась заставить себя говорить с трудом, охрипшим от слез голосом. Но что я могу сказать? Как все объяснить... Все слишком сложно, чтобы ограничиться парой слов, и нужно будет подходить к этому из далека - понимаешь, дорогой, у меня раздвоение личности, и... и что-то в этом духе. Или лучше ты все-таки скажешь правду? Дорогой я вовсе не та милая белая и пушистая маленькая девочка, которой хочу казаться. Я отвратительная бездушная тварь, просто боюсь своего естества и отрицаю его, вдруг если ты увидишь, какая я на самом деле ты меня разлюбишь? Ха-ха. Заткнись. Или не говорить этого, только про сделку... про эту страшную плату... может быть он сможет мне помочь, остановить уже запущенную машину смерти... или хотя бы остановить то, что скоро станет мной, не дать причинить вреда никому, кто мне дорог...
Эй! Хельга, ты что собираешься нарушить наш договор? А как же честь, а как же цена твоих слов?!
Я не позволю тебе...
Ты уже позволила, своих слов обратно не вернешь. Я буду делать, что захочу, через месяц я наконец-то получу, черт побери, полную власть над твоим сознанием, твоим телом... Ты сама обещала мне это в обмен за вашу встречу. Или ты уже забыла об этом? Конечно, ведь ты только хочешь казаться хорошей, а на самом деле не хочешь отвечать даже за данные тобой обещания... Какая низость, не правда ли? Я и не знала, что ты способна пасть ТАК низко...
Замолчи!
- Я... - новая попытка, я видела тревогу в его взгляде, верила что он и в правду сможет мне помочь. Как?... Это вообще возможно?! Сначала нужно подобрать слова, как-то объяснить все... Пока ничего лучшего, чем - спаси меня от себя собой - мне в голову не приходило, да и вряд ли что-то могло быть точнее этих слов. Я - одержима? Отлично звучит, но слишком поздно осознавать это... Я заключила сделку с дьяволом, ах простите, своей темной - темной ли? - стороной, и должна выполнить свою часть... всего через месяц. Простите, меньше чем через месяц. Это самое подходящее, осталось только озвучить это в слух... И конечно же - помоги мне, пожалуйста, иначе она убьет тебя, убьет Ингу, и вряд ли остановится на этом... Или убей меня, чтобы убить и ее заодно? Только сказать в слух...
Не посмеешь! Ты не посмеешь, черт побери, дряная девчонка! Ты хотела меня обмануть? ! Не получится, дорогая Хельга, дорогой мой нежный цветочек. Обмануть того, кто живет в твоей голове, в твоем теле и слышит все твои мысли, знает все твои помыслы!?
Я не позволю тебе этого сделать...
Но я это сделаю!
- Джеймс, я... - начала я, как-то странно и чертовски непривычно называть его по имени, - я... - ты? Я не позволю тебе открыть нашу маленькую страшную тайну. Или я открою другую тайну, твой секрет, покажу кто ты на самом деле... Чтобы ты не забывала и не забывалась. Будешь ли ты кому-то нужна после этого?! Подумай над этим, - я... - еще одна попытка, и я поняла, что ничего не могу сказать, что она просто не даст мне ничего сказать.
Конечно не дам, не позволю. Потому что ты сама пообещала мне, и нужно было раньше думать о последствиях. Я всего лишь заберу то, что принадлежит мне по праву... праву сделки.
- Я в порядке, - закончила она за меня, и я даже не узнала свой голос вдруг ставший таким уверенным и резким, в нем не осталось и тени слез, - я в полном порядке, - зачем-то повторила для точности, рассмеялась. Мне стало не по себе от этого смеха, холодного, дьявольского, леденящего кровь, но я ничего не могла поделать... И скоро вообще ничего не смогу поделать, не смогу больше сдерживать ее, - нервы шалят, - заявила она, все также лучезарно улыбаясь, снова обвила его шею руками, - вот и все, - как много в этом чертовом все! Слишком много смысла в одном только коротком слове. Конечно, я ведь не собираюсь открывать ему всех наших тайн? Просто немного приоткрою завесу тайны на то... какая ты на самом деле. Не больше. Как наказание за то, что ты хотела меня обмануть.
Нет, черт побери...
Не беспокойся, Хельга, я не буду его убивать, я не причиню ему вреда, всего лишь развлекусь немного. Самое интересное я оставлю на потом, на десерт, потерплю еще немного, пока не закончится твое время... а потом... этими нежными пальчиками... этими острыми клыками. Ты и сама все увидишь, когда настанет время. Увидишь, и ничего не сможешь поделать. Как сейчас...
- Я... - пародируя мою нерешительность в голосе и манеру говорить начала она, совсем приблизившись к нему, коротко поцеловав в губы, отстранившись, внимательно посмотрев в глаза, испепеляющим взглядом, - хочу тебя, - и снова поцелуй страстный и жаркий. Это еще не все, на что я, то есть ты способна, не все, что ты себе запрещаешь, прячась под маской нерешительности и невинности... Продолжить расстегивать пуговицы сначала рубашки, потом взяться уже за старомодный костюм этими чертовски нежными пальцами, которым так и хочется разорвать ткань, а может быть и кожу под ней. Но я же сказала что только немного приоткрою завесу тайны и пролью свет на твое естество, а не... продемонстрирую его полностью? У меня еще будет такая возможность, и я обязательно воспользуюсь ей. Не хочу торопить события... Лучше насладиться моментом. Да, действительно насладиться. Наслаждайся, Хельга.
- Возьмите меня... прямо здесь... - сладко растягивая слова потребовала она, снова отстранившись, с трудом сдержала свой проклятый смех, все-таки стараясь не выходить за рамки роли... играя меня?! Что черт побери за театр абсурда!?
Да, ты права, моя дорогая, это действительно театр абсурда. Какая проницательная девочка, ты это наконец-то признала. И... знаешь, из тебя тоже получилась очень даже не плохая актриса...

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Бах - та самая соната №4. эта музыка вечна
И что это было? Сейчас не время для этих опасных игр с ножом, моя дорогая. Год, чуть больше года назад я был бы чертовски рад этому, но сейчас… Почему? Зачем? И что ты хотела этим доказать? Нет, детка, так не пойдет. Либо ты расскажешь мне все, как есть, либо… Либо что?
- Хельга, мне кажется, нам стоит поговорить, - спокойным, ровным тоном сказал я. Вот они все подводные камни, вот он тот подвох, который так настойчиво искал, не веря в собственное счастье. Да и не мог верить в то, чего, черт побери, заслуживаю меньше всего. Вот ад, бесконечные агонии, проклятая вечность с ее муками и страданиями – дело другое, это я заслужил.
- Прости… - повторила она. Снова заплакала? Нет, умоляю, только не нужно слез! Если хочешь потыкать в меня этим ножиком, тыкай на здоровье, я вынесу любую боль, только не плачь. Я вообще находка для садиста, меня ведь можно мучить вечность, а я, черт побери, никогда не умру, правда, не замечал в тебе этих склонностей, моя дорогая. Нет, первая часть этой сцены мне понравилась куда больше, этот твой порыв, поцелуй, и то, как ловко ты теперь расправляешься с пуговицами на моей рубашке, хотя это и раньше не было для тебя проблемой, не так ли? Черт побери, что же это было?..
Схватил ее за руку – прости за резкость, моя дорогая – снова усадил к себе на колени, заглянул в глаза. По ним же так легко читать тебя. Впрочем, сейчас это, кажется бесполезно. Крепко прижать ее к себе, положив одну ладонь – как приятно, все же - на талию, другую – на макушку, да, гладил ее по волосам, снова, как маленькую девочку утешал, впрочем, она ведь и есть маленькая девочка.
- Хельга, дорогая моя, расскажи мне… - шептал ей на ухо. Черт побери, она же первая начала. Так что мешает мне сейчас опрокинуть ее на эти белые скатерти, сорвать с нее одежду, наслаждаться ее чертовски пленительным телом и... Приличия? А с каких это пор Джеймса Моргана останавливают приличия?! Впрочем, я ведь Монти Смит. Тем более! Нет, правда, что мне мешает? Даже Вилли оставил нас наедине, и едва ли он появится здесь раньше положенного. Прижать ее спиной к этим чертовым скатертям, сжать ее тонкие запястья, нет. Я не могу. Только потому что ей сейчас так плохо? А ничего, что она только что хотела сделать? А ничего что она в самом деле первая начала, что она искушает меня всякий раз? Ничего. Просто утешать ее снова. Старый влюбленный маразматик, идиот. – Расскажи мне, что происходит, что происходит с тобой… - неужели ты думала, что я не почувствую, что что-то не так? Ее маленькое сердце в клетке так тревожно стучит, я могу слышать, как часто оно бьется. Страшно? Да, разумеется, я боюсь за нее, это правда. И если твое сердце вдруг остановится, я отдам тебе свое, хочешь? Да, с радостью отдам, я своими руками вырву его из своей груди и отдам тебе. А в моей груди будет пусто. Это не страшно. Страшно потерять тебя. Единственное – что страшно. – Расскажи мне, Хельга, иначе я не смогу тебе помочь? – а я смогу? Я должен. Я должен помочь ей. Потому что если я не смогу помочь единственному человеку, которого люблю, то все напрасно, то напрасно прошли эти чертовы три столетия, то мне не стоило и рождаться на свет, не говоря ужен о том, что не стоило так задерживаться на этой бренной земле. Я сделаю все, чтобы помочь. Только скажи, в чем дело? Если можно победить смерть, если можно победить жизнь, если можно победить естественный ход вещей, время, природу, то можно победить все, разве нет? И для того, чтобы победить не нужно быть даже алхимиком, нужно просто любить, так горячо, сильно, любить до невозможности. – Расскажи, я прошу тебя. Я боюсь за тебя. Мне страшно. Я хочу тебе помочь. Я люблю тебя, Хельга, так расскажи мне. Мы вместе найдем выход, мы сможем, Хельга. Расскажи мне, расскажи, расскажи… - шептать это слово, повторять его снова и снова, будто бы это ее убедит. Будто бы что-то убедит ее, если не убедит моя любовь. И прикоснуться к ее щеке губами. Глупо, конечно, когда можно было бы прямо здесь и сейчас на столе, в рассеянном солнечном свете, запутавшемся в тонких прозрачных занавесок, из этих больших окон, но, черт побери, твоя душа, Хельга, важнее твоего тела. И это говорю я, черт побери?! Старый маразматик. Не хватало еще задуматься о просветлении и отказаться от мирских благ. Нет, это уже крайности. Просто я должен знать, что происходит с моей женой, вдовой, хозяйкой.

злой__сказочник (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Sopor Aeternus - Saturn-Impressionen
Семейная идиллия, черт подери. Как банально, не правда ли? Ты не думала об этом, или опять же старалась не думать?
Заткнись, заткнись, заткнись...
Я растерянно, словно ища защиты, подняла глаза на Джеймса, выдавила из себя улыбку и тыльной стороной ладони вытерла последние капли слез, остававшиеся в глазах. Нужно научиться быть сдержаннее наконец, нужно... Или уже ничего не нужно? Что там осталось... чуть меньше месяца не корчить из себя кого-то кем я не являюсь, уже не стесняться этого постоянного душевного стриптиза. Все равно меня всегда выдают глаза, в них всегда можно прочитать все... к счастью не все. Вы не знаете, мой дорогой супруг, и вам лучше не знать о том, что я сделала, чем заплатила за нашу встречу. Не знать о причине моих слез и страхов, пусть хотя бы ваше счастье не омрачают никакие зловещие тени обстоятельств. Или рассказать, как крик о помощи, как... может быть он сможет мне помочь, что-то изменить?
Эй! Я и не знала что ты настолько... отвратительное низко павшее создание, что не хочешь даже отвечать за свои слова? Я выполнила свою половину сделки, а ты от своей хочешь убежать? Думаешь мне нравится делать добрые дела? Я то в отличии от тебя не пытаюсь корчить из себя невинного агнца. Думаешь тебе удастся убежать от того, что ты обещала мне? Ты не думала, что это подло?...Это не приходило в твою белокурую ангельскую головку? И забавно прятать такое... чудовище... под такой внешностью, очень даже хитро с твоей стороны. Кто догадается что эта хрупкая девочка на самом деле...
Замолчи.
Ты не знаешь меня, ты пытаешься толкнуть меня на...
Хельга, беда в том, что я как раз знаю тебя, потому что вижу изнутри. Меня ты не обманешь, даже если очень захочешь. И не пытайся даже обмануть...
Пальцы безвольно сжали на столе рукоятку ножа, словно готовые нанести удар. Если... если это случиться, я лучше умру... я...
Умереть? Как скучно. Ну уж нет... Долги нужно отдавать, а ты в огромном долгу передо мной. Может быть тебе напомнить? А может... указать тебе на твое место?! Я все равно получу свое... Я брезгливо отшвырнула нож, и уверенно встала из-за стола, чувствуя присутствие вездесущего Вилли.
- Будь добр, - сказала я дворецкому, поймав его недоуменный взгляд, - оставь нас ненадолго... проведайте мою сестру, - и улыбка совсем не моя, ее, черт побери. Вилли послушно кивнул и вышел, прикрыв за собой дверь. Я победно обернулась е Джеймсу, отметив что он тоже сильно удивлен моим поведением... Но это еще ерунда, это почти ничего не значит. Подойти к столу, взять бокал с вином, осушить его несколькими глотками, провести рукой по губам, словно вытирая с них кровь... Как ты думаешь, Хельга, понравишься ли ты своему ненаглядному супругу, если продемонстрируешь свое... истинное лицо? То, что ты скрываешь под маской невинности и доброты, мягкости и слабости... Интересно, и кто из нас с тобой хуже, мне кажется, что все-таки ты, потому что я хотя бы не отрицаю свое естество, не играю какие-то нелепые роли. Увлеченно и нелепо. Постыдно и напрасно. Ты все равно никуда не убежишь от того, кто ты. Преодолеть короткий разделяющий нас шаг, сесть к нему на колени, обвив шею руками, с трудом сдерживаясь от того, чтобы порвать этими - нежными и хрупкими черт побери - пальцами рубашку у него на груди, вырвать сердце, отыграться за все... И просто насладиться болью, кровью стекающей по пальцем... Чтобы удержать это проклятое желание страстно поцеловать в губы. Тебе сложно себя контролировать, не правда ли? Тебе сложно меня контролировать? Представь, что рано или поздно... ты станешь... только голосом в моей голове... и тогда я буду делать, что хочу... Уверенно расстегивать этими изящными пальцами его рубашку, когда так хочется просто разорвать ее, не прерывая поцелуя... И наконец-то отстраниться, схватить со стола нож, замахнуться, и... Нет. Я задержала свою - свою ли - руку в воздухе, с трудом заставила онемевшие пальцы разжаться, швырнула нож на пол.
Да, действительно, поиграли и хватит. Скоро у меня будет больше времени на то, чтобы насладиться своей властью, у тебя же осталось еще немного времени... Будь собой, проклятой доброй девочкой, которая в жизни и мухи - и паука и любой другой твари - не обидит, не посмеет. Занести нож, выстрелить, или ударить - это целое преступление, мы же это проходили уже, ты помнишь. Лучше убить себя, чем кого-то. Полнейший абсурд, не правда ли? И все потому, что ты боишься... дать волю тому, что таиться в тебе. Если ты ударишь, ты захочешь еще, пока не выльешь всю кровь, если ты выстрелишь, разве ты ограничишься, если ты убьешь, вряд ли одной смерти тебе будет мало... Это мы тоже проходили. Визг тормозов, мокрый асфальт, перекувырнувшееся через капот тело. Кровавые пятна на дороге. Ступеньки на которых так легко поскользнуться, сломать хрупкие шейные позвонки. Вокруг шеи легко можно обмотать веревку, завязать узел. Шторм, много воды, море, океан, в своей ванне тоже можно легко утонуть... Азбука смертей, смертей, которые принесла ты.
И сколько еще принесешь? А может быть ты лучше перестанешь притворяться, возьмешь этот нож и убьешь их... и Ингу, и Джеймса, сама, чтобы не дать воли несчастному случаю, чтобы потом уже знать наверняка, что им больше ничего не грозит...
Нет... Если ты... только пальцем тронешь его, или ее... если ты... что ты сделаешь? Помешаешь мне? Каким образом? Наша сделка, не забывай о ней. У тебя всего месяц, а потом... ты больше не сможешь меня остановить. И тебе никуда не деться от выполнения своей ее части, я свою уже выполнила. Впрочем, к чему это я? У тебя месяц. Наслаждайся... Ведь мир так хорош за секунду до взрыва?
- Прости, - пробормотала я отчаянно, закрыла лицо руками. На меня со всей силой навалилось ощущение того, что я чуть не сделала, собиралась сделать... точнее того, что она чуть не сделала, собиралась сделать. И сделает... И я не смогу ее остановить.
Уже не смогу.

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Бах - та самая соната №4. эта музыка вечна
Надеюсь, это все же не реакция на наши ночные приключения? Черт побери, терпеть не могу, когда она плачет, просто не могу видеть ее слез, не могу оставаться равнодушным, уже тогда не мог, а сейчас… Обнять ее, крепко прижать к себе. Отлично, теперь я мало того, что не лорд Морган, так даже и не Монти Смит, теперь я жилетка для твоих слез, моя дорогая. Докатился.
Впрочем… ее острые плечи так подрагивают от слез, все ее тело… Да еще так близко… И ее хочется как-то утешить… например, на этих белых скатертях, прямо на столе… Сорвать с нее очередное платье, опрокинуть чертовы не зажженные свечи, тарелки, вилки, все это проклятое столовое серебро, целовать ее, ласкать ее, и… Нет, нет. Не сейчас. Сейчас важнее другое, важнее в самом деле утешить, гладить вот так нежно по волосам, поцеловать в макушку, продолжать обнимать и шептать ей на ухо, нашептывать как заклинание.
- Тише, тише, моя девочка… Успокойся… - до противного ласково, в другое время сам себя перестал бы уважать за эту сентиментальность, за все эти телячьи нежности, которые без устали высмеивал на протяжении трех столетий, но сейчас… – Тише… Моя бедная маленькая девочка… - заставить себя немного отстраниться, чтобы взять ее за подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза, покрасневшие от слез, и, казалось, еще более прекрасные. – Что случилось?.. Расскажи мне, Хельга…
- Ничего… - нет, нет, моя дорогая, этот холодный тон, к которому я в общем-то привык год назад, от которого отвык прошлой ночью и несколькими днями ранее, здесь неуместен, нет. – Просто… Инга… - так-то лучше, мягче, мне так больше нравится. Мне, ты не поверишь, вообще нравится, когда ты говоришь со мной. Впрочем, правильнее будет сказать иначе, выкинуть слово «говоришь», мне вообще нравится, когда ты со мной. Это более… емко.
- С ней все в порядке? – браво, Джеймс, прекрасный спектакль, делай и дальше вид, что беспокоишься о ее никчемной сестре, которая только и делает, что создает проблемы и… Хотя… ведь если бы Инги не было, не было бы и свадьбы, не было бы этой ночи, той ночи, не было бы этого проклятого светлого чувство, не было бы ничего.
- Да, но… - отлично, мою прекрасную вдову наконец потянуло на откровенность, она сделала глубокий вдох и, глядя мне в глаза –мне чертовски нравится, когда она смотрит мне в глаза или все-таки в душу? – начала. – Она будто чужая… Она совсем другая, не такая, какой была раньше… И она…
- Она любит тебя, моя дорогая, - вот уж не знаю, к чему я несу этот бред! откуда мне знать, так ли это на самом деле? Ее полоумная сестра непредсказуема, кто ее вообще знает, может, она замышляет что-то, да и вообще.
- Я… Я не уверена в этом, - призналась Хельга, снова прижалась ко мне. Как же хорошо! И как все-таки плохо… когда ей так… грустно… Нет, нечестно, когда она грустит, нет, нет. Бог, или кто ты там, отдай мне все ее страдания, отдай мне все муки, опусти мне на плечи ее крест, я смогу нести оба, отдай мне все испытания, что ты приготовил для нее. Я с радостью приму все агонии, лишь бы она… не плакала, лишь бы она, черт побери, была счастлива. Я все приму на себя, прошу, Бог, тебя-то я могу попросить хоть раз. Исполни эту мою маленькую просьбу, что тебе стоит?! Я исправно буду страдать за нее, я пройду все круги ада дважды, за нас обоих, и нести два креста я почту за честь. Давай же, я все-таки твое творение, Бог, так сделай хоть раз то, о чем я тебя прошу!
- Не торопись с выводами, моя дорогая, - прошептал я, снова коснувшись губами белых как снег волос, таких приятных, ее запах – зимы и чертовой Исландии, мороза, ветра, фьордов, блаженства, один только запах сводил меня с ума. Как и год, чуть больше, назад. – Дай ей время, она слишком долго пробыла в коме, и ей тяжело привыкнуть к настоящей, живой реальности, ее можно понять, - оправдывать Ингу? Ингу, которая абсолютно точно прониклась ко мне антипатией, да и мою дорогую Хельгу как-то недолюбливает, Ингу, которая без зазрения совести стреляла в меня, которая чуть не убила этим выстрелом единственного родного человека, Ингу, черт побери?! Я Морган, Смит или мать Тереза, черт побери?! Противно!
- Ты… - все-таки «ты» ко мне давалось ей с трудом, но это «ты», кажется, делало нас немного ближе, впрочем. Куда уж ближе, чем этой ночью? - …прав… Да, ты, наверное, прав, - согласилась она, подумав. Разумеется, детка, я, черт побери, кое-что понимаю в жизни, за три века было нетрудно научиться утешать женщин. Впрочем, ты первая, кого я хотел утешить.
- Инга обязательно вернется к нормальной жизни и поймет, что у нее нет никого дороже тебя. Как, впрочем, и у меня, - добавил это невзначай, снова отстранился, чтобы коснуться губами ее прохладных бледных губ, совсем коротко, еще мгновение – и в самом деле на скатерти, на столе, прямо сейчас… - Давай завтракать? – предложил как-то добродушно, подвел к столу и галантно – в кои-то веки вспомнил о манерах – подвинул ей стул, она села во главе стола, а я рядом, я же просто гость, разве нет?
- Спасибо… - тепло, очень тепло поблагодарила Хельга. «Спасибо»… Так приятно. Никогда не замечал в этом слове ничего особенного, а сейчас стало и самому тепло, где-то в глубине. Взял ее руку, ох уж эти ее тонкие запястья, тонкие пальцы… Стоит ли говорить, что они сводят с ума? Впрочем, точно так же, как и любая другая часть ее тела. Коснулся ладони губами, отпустил.
- Не стоит, - улыбнулся ей и отметил про себя, что снова чувствую это странное ощущение… которое стоило бы назвать счастьем, если не эта моя подозрительность, все так же упрямо ведущая поиски подводных камней.

злой__сказочник (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Coil - I Don't Want To Be The One
Осторожжно приоткрыть дверь ее комнаты, заглянуть внутрь, чувствуя как все внутри сжимается от страха. Словно я вернулась назад - в свои ночные кошмары, и... найду ее уже мертвой? Но наваждение растаяло, я вздохнула облегченно - Инга была живой и вроде бы относительно здоровой. Она сидела на кровати, прижав колени к груди и внимательно разглядывала большую красивую куклу. На мое появление она никак не отреагировала продолжлая все также напряженно смотреть на нее, слегка перебирая тонкими пальцами золотые кольца ее волос.
Я прикрыла дверь, подошла к ней и села на край кровати.
- Доброе утро, - сказала я по-исландски, только тогда она подняла на меня голову, и ее внимательный слишком внимательный взгляд показался мне каким-то неприятным. Еще не хватало начать бояться собственную сестру!
Хельга, не обманывай себя... ты уверена что из комы она вернулась прежней? Сон разума рождает чудовищ... ты не думала об этом?!
Но она узнала меня, тогда в больнице... И что с того? Если бы она тебя узнала, она бы не смотрела сейчас так... словно хочет ударить тебя этой игрушкой, словно ты ее враг!
- Доброе утро, Хельга, - заторможенно ответила Инга, сощурилась, но потом снова ее внимание вернулось к кукле. Голубое платье в кружевах, большие такого же цвета глаза... слишком человеческие?...золотые кудри, украшенные такими же голубыми, как платье ленты. И откуда она только взялась? Я не помню, чтобы покупала ее, да мне и в голову не приходило что моя сестра... в двенадцать лет будет играть в куклы? Чертова задержка в развитии... чертова кома. Чертова кукла. Почему мне кажется, что это не моя сестра играет в нее, а она... управляет ей, заставляя меня ненавидеть? Что за паранойя?!
- Инга, дорогая, откуда у тебя эта кукла? - все-таки несдержалась я. Мне слишком не нравится эта игрушка, ее живой взгляд, что-то... не могу описать словами. Похоже Инга тоже не могла подобрать слова, у нее с ними были явные проблемы...
- Мне... дал доктор Говард, - в конце-концов собралась с мыслями она, и вдруг прижала куклу к груди, словно боясь, что я ее отниму. Доктор Говард... это тот психиатр? Какой-то провал в памяти, но вроде бы я помню эту фамилию.
- Хорошо, - я вздохнула, прогоняя эти глупые страхи, наверное неуместные, - ты будешь завтракать?
- Нет, - Инга уверенно покачала головой и белоснежные длинные волосы ударили ее по щекам. Она вообще поняла о чем я ее спрашивала? Она вообще понимает о чем я говорю... И откуда эти мысли?
- Может быть тебе сюда принести завтрак? - спросила я настороженно, девочка снова покачала головой. Больше она не произнесла не слова, отвернулась к окну, всем своим видом дав понять, что хочет остаться одна, и не хочет меня видеть. Но... почему? Почему, Инга, я же твоя сестра, я же люблю тебя больше всего в жизни, я для тебя шла на столькие жертвы, и еще на столькие готова... Раньше в детстве мы же пообещали друг другу что всегда будем вместе, чтобы не случилось... Случилось. И ты... может ты просто не узнаешь меня? Мне стало так плохо, что я чуть не расплакалась, но мне почему-то совсем не хотелось показывать свою слабость при сестре... или при ее кукле? Что за ерунда? Я поспешно вышла прочь, и к завтраку я спустилась уже в крайне скверном расположении духа, все время возвращаясь мысленно к этому разговору с сестрой.
Неужели я действительно теряю ее... Потеряла уже тогда, когда она впала в кому... и все эти жертвы были напрасными, все раскаленные угли, все, что было сделанно, чтобы вернуть ее назад? Нет... я не хочу это верить...
Так бывает, моя дорогая. Иногда мы теряем людей, даже когда они живы, рядом с нами. Самое лучшее, что ты можешь - это смириться.
Мне безумно хотелось расплакаться, и в конце-концов я все-таки не сдержалась. Дождалась появления в столовой Джеймса, прижалась к его груди, и зарыдала. Отлично, демонстрировать кому-то свою несдержанность, тем более...ему? После того, что было я имею полное право... И мне вообще все равно, потому что так гораздо спокойнее. Так даже слезы не такие горькие и то, что происходит с моей сестрой - или все-таки со мной? - кажется не таким страшным...

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Бах - та самая соната №4
Черт побери! Ну куда же ты, моя дорогая?.. Постой…
Впрочем, чего я еще хочу?
Ночь с любимой женщиной, ночь с моей маленькой исландской девочкой, ночь с моей собственной вдовой… Волшебная ночь, невероятная, нереальная, воплотившаяся утопия…
Утро в ее объятиях – величайшее удовольствие, не верю… До сих пор не могу поверить, что все это случилось вчера, сегодня… И ее утренние поцелуи, черт побери, что может быть слаще?
И эта проклятая ложка дегтя неизменно… Ее резкий побег. Мне вдруг показалось, что я что-то сделал не так, что я снова причинил ей боль, но, вспомнив о ее счастливой - ? – улыбке этим утром, о ее нежном шепоте, о прикосновениях, я немного успокоился. Ей определенно понравилось. Изменять мне со мной. Забавно, не правда ли, моя дорогая ледяная принцесса? Впрочем, не такая уж ты и ледяная…
Я поднялся с кровати наконец, потянулся. Все-таки чертовски хорошо дома… Божественно прекрасно с ней…
Отправился в душ, подставив лицо под прохладные капли, вода сбегала вниз по телу, почему-то напоминая снова о ней, впрочем, все в этом мире, который так тяжело оказалось покинуть, напоминает теперь о ней. И мне страшно. Ну надо же, лорд Морган, едва ли не впервые за свои чертовы 328 лет Вы соизволили чего-то бояться! Да это смешно! Или же… все-таки нет? Мой страх вполне логичен, это страх не за себя, страх за нее. Быть может, и не страх вовсе? А… предчувствие… Будто в самом деле что-то должно случиться, что-то, что разрушит… Впрочем, разрушать – это как раз моя привилегия. Или уже нет?
Откуда столько сомнений?! Почему я не могу просто довольствоваться тем, что есть?! Тем, в конце концов, что была эта волшебная ночь, тем, что я здесь, дома, тем, что я могу быть рядом с любимой женщиной? Ищу подвох. Зачем, черт побери?! Я ударил мокрой ладонью по плитке, закрыл глаза. Даже если Хельга, подумав какое-то время, предпочтет забыть то, что было между нами, даже если мне снова придется покинуть мой ласковый затерянный в сдержанно-зеленых лугах Уорикшир, я должен быть доволен! Я должен быть счастлив! А меня не покидает это проклятое тревожное чувство, что недостроенный мир казавшихся несбыточными мечтаний начинает распадаться по крупицам, как песок в старых песочных часах, осыпается медленно и мучительно, отбирает время. Но у меня же чертовски много времени! У меня целая проклятая вечность!.. А у Хельги… всего лишь жизнь… Но жизнь это же не так мало или…
У нее слабое здоровье, это очевидно. Было очевидно сразу, и как мог не придавать этому значения?! Помогать другим, черт бы их всех побрал, людям и не замечать, что единственному человеку, которого любишь, что моей прекрасной девочке тоже нужна помощь.
А что я могу сделать? Дать ей какое-нибудь зелье. Но… какое именно? Я же не знаю, что у нее болит и потом… Нужно сперва поговорить с ней.
Впрочем, я даже не знаю, как говорить с ней после того, что было между нами… С одной стороны, ее поцелуи, что куда красноречивее любых слов, с другой – ее внезапный побег, с третьей – она же не любит меня вовсе, и ни к чему тешить себя иллюзиями, надеждами, одна, точнее, вторая бурная ночь ничего не означает. Кроме того, что мы оба хотели одного и того же.
Я тряхнул мокрыми волосами, обернулся полотенцем и вернулся в комнату. Нужно еще одеться, распорядиться о завтраке… Распорядиться? Будто я хозяин своего замка, ха! Лорд Морган умер, вон его могила. А я всего лишь гость, Монтгомери Смит, не стоит забывать об этом, пожалуй. Очень дерзкий гость, черт побери, и как не стыдно было соблазнять юную вдову Морган, ай-ай-ай. Смешно. Похоже, эта странная комедия получила неожиданное продолжение. Шекспиру и не снилось: то я уговаривал свою жену убить ее мужа, то сплю с собственной вдовой. Браво! Каких еще нелепых ситуаций готовит нам чье-то больное воображение, а? Небо, как всегда, отгородилось от наших слов, не слышит, делает вид, что не слышит, не видит наших страданий.
Впрочем… не мне жаловаться! Эта ночь, как и та, в общем-то, стоит тысячи вечностей, бесконечных агоний, всех кругов ада. И плевал я на любые испытания. Лишь бы женщина, которую я люблю, моя маленькая девочка, моя прекрасная ледяная все же принцесса, улыбалась. За это – все, что угодно. Можете забрать у меня все, но оставьте ее улыбку, оставьте ее кристальные глаза, оставьте ее и позвольте сделать счастливой. Например, как этой ночью.
Старый развратник. Старый маразматик. Старый романтик.

злой__сказочник (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Иоган Себастьян Бах - Куранта из сюиты для виолончели соло c-moll
Не знаю, сколько времени было, когда я проснулась, но сквозь плотно закрытые шторы пробивались яркие солнечные лучи. Сейчас уже день... или все-таки утро? Но не сил не желания встать, выглянуть в окно или посмотреть на часы у меня не было, просто так лежать неподвижно, прижимаясь к нему, нежась в этой безмятежной сонливости. На границе реальности и сна - еще не очнувшись до конца и не провалившись в сон одновременно... А может быть это сон и все мне только приснилось? Вообще все приснилось, даже поездка в Лондон... и... нет, я ощущала тепло его тела рядом, и ощущала вполне реально. И помнила все произошедшее. Начать винить себя в чем-то, осуждать, раскаиваться... Нет, нет, нет. Что я вообще сделала плохого, что мы сделали плохо? Хотя мне есть к чему придраться, ведь я изменила своему мужу, со своим же мужем... Какой-то абсурд, черт побери. Какая нехорошая девочка... Ты совсем распустилась, Хельга, не правда ли? Может быть скоро ты вообще наконец-то перестанешь корчить из себя что-то, чем ты не являешься и...
Замолчи.
И как тебе так незаметно удается выдать свои мысли за мои? Чего ты вообще добиваешься? Впрочем нет, ты уже ничего не добиваешься, ты всего, что могла, что хотела, добилась.
Действительно...
Мне стало грустно, когда я подумала об этом, я снова вернулась из этого сладкого забытия обратно на землю, обратно к своим проблемам... Которые никто кроме меня не решит, от которых глупо прятаться или убегать. Впрочем, эти проблемы уже благополучно перешли в разряд тех, которые у ж е никто не решит.
Глупо прятаться или убегать, - поддакнул чертов голос, - особенно от того, кто всегда с тобой. И куда бы ты не побежала, я последую за тобой, потому что я только часть тебя. Как ты - часть меня.
Нет, я не хочу быть частью тебя, не хочу иметь с тобой ничего общего ты...
Отвратительна? - не так ли, и в правду. Я мерзкое чудовище, воплощение всех человеческих пороков и грехов, я холодное дыхание смерти, я... что я там еще? Много разных лестных характеристик... а ты белая и пушистая, невинная и невиновная, жертва зла, добренькая девочка. Простите, уже давно не девочка, но какое это имеет значение? Само сострадание, мать Тереза, готовая любить весь мир, готовая жертвовать собой бесконечно. А тебе еще не надоела эта роль?
Весь мир - это слишком масштабно, пожалуй все-таки можно сократить круг до двоих людей. Глупое бесполезное чувство... Что оно вообще значит, скажи мне Хельга? Я понимаю там благодарность, понимаю страсть... Да, страсть это действительно того стоит.
Замолчи. Ты можешь заткнуться хотя бы... ненадолго? Оставь меня! Исчезни!
Как с тобой стало скучно. Или ты хочешь остаться наедине с мужем? А тебе не приходило в голову, кстати, что все что пренадлежит тебе равносильно пренадлежит и мне...? А нужна ли ты будешь ему, если снимешь чертову маску, покажешь что ты вовсе не тот нежный цветочек, которым хочешь казаться? Вообще будешь ли ты кому-то нужна? Подумай над этим на досуге... Я устала от этого спора, как и от этого голоса, окончательно проснулась, с трудом разлепила свинцовые такие тяжелые веки. Мне совсем не хотелось просыпаться, но она как обычно вторглась в мои сны, в мои мысли. И так страшно осознавать, что совсем скоро она получит гораздо больше власти и возможностей... У меня так мало времени, черт побери! Слишком мало времени, чтобы насладиться этой жизнью, которая только за мгновение до взрыва показывает как она прекрасна...
- Доброе утро, - нежно прошептала я, приподнялась, заглянула в глаза Джеймсу и почувствовала себя как-то неловко. Не спал... Прикидывался спящим? Или... Этот взгляд, которым он на меня смотрел, как никто никогда раньше не смотрел, сложно было как-то охарактеризовать, он обжег меня каким-то чувством, каким решить я не смогла. Я прижалась к нему еще крепче, осторожно поцеловала его в губы, но этим все не закончилось. Ограничится коротким поцелуем, после всего, что было? Ха...
- Сколько сейчас времени? - вдруг опомнилась я, с трудом заставив себя остановиться, он неохотно отпустил меня, дотянулся до старинных карманных часов, лежавших на тумбочке.
- Семь, - констатировал он, я чертыхнулась про себя, резко, пожалуй даже слишком вырвалась из его объятий, сбросила одеяло и принялась одеваться. Мне нужно в восемь дать лекарство Инге, и вообще проведать ее... И как я могла про нее забыть? Идиотка!
Да ты вообще про все на свете забыла, - усмехнулся голос в моей голове, только подлив масла в огонь, - этой ночью...
- Прости, - пробормотала я рассеянно, совершив над собой огромное усилие, чтобы заставить говорить ему “ты”, - мне нужно к Инге... - или просто убежать? Все-таки как-то неловко, после того, что было, того на что я решилась... Но поздно об этом думать теперь, и поздно делать вид, что ничего не было. Я и не хочу делать вид, что ничего не было... мне нужно все осмыслить и принять. Мне нужно немного времени...
Но времени у меня совсем нет.

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Бах - хентайная соната №4
- То есть… - нет, было бы величайшей глупостью с моей стороны задать этот вопрос: «То есть ты согласна прям сейчас отдаться мне, моя дорогая?». Старый идиот, стала бы она медлить, если бы была не согласна. Черт побери, Хельга, ты ведь знаешь, на что идешь, мы оба знаем. Только почему?.. Впрочем, какая разница! В конце концов моя маленькая исландская девочка тоже человек, а людям свойственно порой желать… удовольствий. Тем более, что она хранила мне верность – без сомнения – на протяжении этого чертового года… Что же, моя дорогая, я не разочарую. И эту ночь ты запомнишь не хуже предыдущей, только надеюсь, что будешь вспоминать не с ненавистью, как, должно быть, вспоминала прошлую, а… иначе. Я буду, черт побери, нежен. Все ради тебя, моя дорогая. Ей-Богу, скажи ты мне это гадкое «нет», я бы тут же остановился, я бы даже помог тебе одеться снова, но ты сама… Сама, моя дорогая, хочешь этого. Боюсь, что не так сильно, как хочу я, но все же хочешь… И нет ни одной причины, способной теперь помешать мне. Ах, простите, помешать нам. Какое важное и приятное уточнение.
- Я люблю тебя, Хельга… - прошептал на ухо, водил ладонью по прохладной ее коже, а сам сгорал, черт побери, от желания прямо сейчас, тут же… - Я хочу, чтобы ты помнила об этом, что бы ни случилось… - что бы ни случилось? Что за предупреждение? Предупреждать, раз уж на то пошло, нужно было в тот раз, а сейчас… сейчас нужно как можно дольше продлить это томительное ожидание… Но, черт побери, я хочу ее немедленно. Не могу, нет… Нет, моя дорогая, сегодня все будет немного по-другому, так, чтобы ты успела насладиться каждым мгновением. Неторопливо, будто хотел немного поддразнить, снять с нее все оставшееся и самозабвенно покрывать все ее тело поцелуями, не пропустить ни дюйма, было бы очень обидно обделить вниманием хоть клеточку этой бледной нежной кожи, снова и снова возвращаться к губам, довести ее до тихого стона одними ласками и, черт побери, сбросить одежду и с себя. Немного подождать, чтобы сладкая мука предвкушения, чтобы одна только она, свела нас обоих с ума наконец, поцеловать снова и в полной мере почувствовать ее ответ, настоящий, прижать ее к себе, когда она так послушно подается навстречу, а потом взять ее, овладеть ею и наладиться ее новым стоном, тихим, чтобы не разбудить кого-нибудь. Моя Хельга, моя, черт побери, по-настоящему моя. Она настойчиво обхватила мои плечи тонкими руками, требуя продолжения. Нет, моя дорогая, не так быстро, впереди вся ночь, нам не нужно торопиться. Приподнявшись на локтях, отстраниться совсем немного, чтобы снова сблизиться. И заставлять ее задыхаться от моих чертовых ласк, от моей проклятой страсти, начинать медленно, растягивать это невыносимое удовольствие. Наслаждение волнами, и, черт побери, она в самом деле моя, она отзывалась всем телом на каждое движение, и я хотел только забыться в этой нежности, смешанной со страстью, в этом диком танце пламени и льда, в этом единении с женщиной, которую люблю больше, чем возможно любить. Она отдавалась мне, вся, целиком была моей, только моей, и весь мир исчез, весь чертов мир рухнул, перестал существовать, потому что остались только мы, только ночь, только моя бесконечная проклятая любовь, которой хватит и на нас обоих. Предаваться страсти, забываться наконец в ней, тонуть, задыхаться тоже. Казалось, и впрямь не хватает воздуха, и вместо того, чтобы ловить его ртом, снова и снова целовать ее, продолжая наслаждаться ее прекрасным телом, позволяя ей насладиться этим блаженством, ее тонкие пальцы скользили по моей спине, порой впиваясь в кожу ногтями, заводили меня еще больше. Впрочем, куда уж больше. Не знаю, сколько прошло времени, не замечал его вовсе, будто даже время перестало идти, остановило свой бег, чтобы лишний раз продлить мгновения нашей близости. Моя Хельга… Моя, наконец, моя… Никогда не была моей, разве что телом, но сейчас… Когда она желала меня так же сильно, как я желал ее, когда отвечала, когда всем своим существом принадлежала мне… Набегавшие волны блаженства, и последняя волна, самая острая, цунами, сметавшая все на своем пути, захватила нас обоих и, заставив мою, мою, мою Хельгу простонать в последний раз за эту нашу безумную ночь, сотканную из одних лишь наслаждений, отступила, уступив место вселенской усталости…
- Я люблю тебя… - прошептал ей на ухо, прикасаясь дыханием, крепко обнял, прижал к себе и закрыл глаза. Сколько там осталось до рассвета? Может быть, тебе удастся хоть немного поспать, моя дорогая… Сейчас и твоя бессонница бессильна. Она почти сразу уснула, бедняжка, и впрямь очень устала… Спи спокойно, моя дорогая, я буду рядом, я не уйду как в прошлый раз, я буду охранять твой сон. Спокойной ночи, моя дорогая вдова... Приятных снов.

злой__сказочник (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - И. С. Бах - Сюита для виолончели № 2 Ре минор: Прелюдия
Нет - одно слово, состоящее всего лишь из трех букв. Короткое как выстрел, как вспышка молнии, на одном выдохе, ведь так просто произнести его в слух. Чего тебе стоит? И все закончится легко, просто и... Ничего не будет того, что было тогда, того что ты отчаянно старалась забывать, но при этом почему-то хотела помнить. Разве можно так легко вырвать из памяти ту грозовую ночь, тот сильный ливень, и все...что тогда произошло. Под этим тревожным грозовым небом, среди памятников и надгробий, среди спокойствия и забвения. Разве это удалось тебе? Едва ли... и ты снова дашь произойти чему-то, что снова будет тревожить твою память. Дашь или... произнесешь это волшебное слово?
Черт побери, как я устала от этой бессмысленной борьбы с собой, бесконечных споров, затянувшегося противостояния в котором нет победителей и проигравших. И все что ты можешь тихо изводить меня... и все что я могу, тихо изводить тебя, заставлять чувствовать раскаяние или стыд, угрызение совести за поступки, которые ты пытаешься свалить на меня. За руку с завязанными глазами подводить тебя к краю бездны, снимать шелковую повязку и толкать вниз, но удерживать за руку, давать насладиться ощущением конца, полного бесконтрольного безумия. Напоминать тебе о сладком запахе смерти, ведь ты хорошо знакома с ним, познакомилась за свою не долгую жизнь, которая также не долго продлится, прежде, чем все закончится. Смерть пахнет водяными лилиями и ладаном... Смерть это дверь в другой мир, дверь, которую ты открывала стольким... И об этом я тоже должна напоминать тебе, чтобы ты не забывала не на мгновение о своем истинном естестве. Хорошая добрая замечательная девочка - маска невинности и незащищенности, которую ты носишь, чтобы не выдать себя... Тебе легко удается внушить окружающим что ты беззащитная, искренняя, робкая, что ты невинная жертва чужих страстей и пороков, обстоятельств... Но зачем ты обманываешь саму себя, хотя бы самой себе признайся, что все твои светлые порывы - только игра. Только фальшивая упаковка, под которой таится что-то мерзкое, отвратительное... Скользкая холодная змея, древнее чудовище, языческое божество, несущее смерть и раздор. Уничтожающая все окружающее ее, выжигающая и превращающая в пустыню прекрасные сады, вырывающая сердца тех, кто купился на этот обман и поверил... в твою святость. Ты никогда не думала о том, что это гораздо отвратительнее и страшнее чем просто принять то, кто ты есть и перестать бежать от этого? Признаться всему миру наконец-то - я дрянь, и быть хотя бы искренной... Ты ненавидишь меня за то, что я не отрицаю того, кто я есть, за то, что мне хватает на это смелость? Глупая девчонка, ты ведь могла принять меня, могла не отрекаться от меня и все было бы по-другому... И не было бы нашей сделки... Но ты избрала этот путь, и ты сама понесешь наказание за свои ошибки.
Ты сама избрала эту судьбу.
Не так, ли? Невинная мученица, которая никому не хотела причинить зла, никому не хотела смерти, боли, но тем не менее несет их каждому, кто становится ей близок. Случайная жертва, которая только и может что боятся того, что должно случиться, корчить этот суеверный страх, это смущение, когда на самом деле отчаянно желает чтобы это проклятое слово “нет” и не существовало вовсе? Когда на самом деле отчаянно желает только одного - чтобы он не останавливался...?
Замолчи, черт побери... Не смей лезть в мою жизнь, исчезни, хотя бы пока не наступит время расплаты, оставь меня в покое!
Оставить в покое? Какое забавное словосочетание, может быть ты лучше скажешь его своему супругу, который собирается сделать с тобой что-то... что должно совсем не понравиться праведной белой и пушистой девочке. А не мне, когда я всего лишь... пытаюсь достучаться до тебя и открыть тебе глаза на правду, которую ты отрицаешь, вместе с нашим родством... Я только часть тебя, тебе не избавится от меня, не вырвать. Просто признай это... признай то, что вся твоя доброта и невинность всего лишь фальш. Вместо того чтобы сейчас кусать губы и боятся того, что должно произойти, покажи, что в этом тихом омуте, которым ты хочешь казаться, водятся такие адские твари, которые запросто сами разорвут кого угодно неистовой страстью, изранят острыми когтями и...клыками.
Заткнись.
Рано или поздно это случиться, и ты знала это, когда шла на сделку. Что же... Я хоть и отвратительная мерзость, чудовище, монстр, но всегда держу свое слово. Ты просила у меня месяц? - впрочем, уже немного меньше - так играй и дальше, пока он не закончится. Бедная не в чем не виноватая Хельга, которая всего боится, которая не может за себя постоять, которая даже слово “нет” боится сказать... Боишься, я не буду выдавать того, что не хочешь его говорить.
Замолчи. Убирайся прочь из моей головы... Оставь меня в покое! У меня месяц...
У тебя месяц. Наслаждайся.
Проклятый смех в моей голове... проклятый голос! Проклятая сделка... Но что я еще могла сделать, чтобы вернуть его, был ли у меня другой выбор? Ведь я так хотела этого, хотела невозможного...
- Я не скажу вам этого, - совсем тихо прошептала я.

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Бах - хентайная соната №4
Не послышалось? Нет, вряд ли. Кто бы это мог быть? Может, полоумная сестра моей дорогой Хельги решилась убить меня? Раз так, я готов. Я здесь. Впрочем, не могла она подождать что ли? Пока я нужен Хельге, я не могу умереть. Да и после смогу вряд ли, тяжелая судьба бессмертного человека. И почему Вилли не тяготится этой проклятой вечностью? Вилли? Быть может, это Вилли? Что если Хельге стало плохо и… Я резко – в моем ли возрасте, ха-ха - поднялся с постели, набросив темный халат – эта дурацкая привычка, оставшаяся от лорда Моргана – и подошел к двери, повернул ручку.
- Хельга? – сказать что я был удивлен, увидев ее на пороге, ничего не сказать, она буквально влетела в спальню, едва не сбив меня с ног, внимательно на меня посмотрела и выдохнула.
- Сэр, я так испугалась… за Вас… - за меня? Может, это все-таки и есть сон, я заснул, и мне снится Хельга, как обычно. Да, наверное, так, иначе как это объяснить? Я закрыл дверь, вздохнул и усадил ее на свою кровать. – Что случилось, моя дорогая? Ты выглядишь… - божественно, пленительно как всегда… Ты искушаешь меня, приходя среди ночи в мою спальню… Ты чертовски меня заводишь, детка. - …напуганной…
- Дурной сон, - ответила она как-то неуверенно. Сон? Едва ли, моя дорогая. Ты что-то скрываешь, и мне это очень не нравится, впрочем, не мне тебя судить, но все-таки… В чем же причина? Я носом чую какой-то подвох, какую-то тайну, что-то… страшное? Да, старый маразматик, теперь ты стал еще и старым параноиком, что дальше? Старый шизофреник? Очень смешно.
- Все в порядке, моя дорогая, - моя первая ошибка – я позволил себе сесть рядом. – Это ведь был всего лишь сон, - нет, дело явно не в этом, надеюсь, у меня еще есть время – ха, целая вечность – чтобы узнать настоящую причину твоего беспокойства. – Все позади, я… я с тобой, - едва ли эти слова могли ее утешить, я приобнял ее за плечи, прижал к себе, погладил по волосам. Моя вторая ошибка – касаться ее и вовсе нельзя, это под запретом, знаю ведь, что сорвусь, просто не смогу сдержаться. И все так располагает. Ночь, спальня, моя чертовски удобная широкая кровать. Это, наверное, понравится ей куда больше, чем покрытая мхом стена склепа и мокрая от дождя кладбищенская земля. Впрочем, что значит «понравится»? Будто все уже решено, будто я в самом деле не смогу… оставаться равнодушным? Дураку понятно, что не смогу! Старый идиот!
- Сэр, я… - похоже, испугалась она и впрямь не на шутку, потому что в следующий же момент обняла меня так неожиданно и крепко, что мы вместе упали на кровать, и, кажется, она заплакала. Не понял. Что же могло так напугать ее? Что-то, связанное со мной? Но она же никогда… Может, пора уже забыть это гадкое слово «никогда»? И отдаться во второй раз так всецело во власть своим желаниям? Может, все это и правда только сон, а если это мне снится, так какого черта я не решаюсь?
- Хельга, я с тобой, тебе нечего бояться… - браво, Джеймс, или все-таки Монти, да какая разница?! В любом случае браво! И я говорю, что ей нечего бояться, когда сам сгораю от желания, когда раздеваю ее взглядом, как раньше, когда больше всего хочу сейчас сорвать с нее это темное платье и… Да, нечего, моя дорогая, кроме меня самого. Уходи, Хельга, пока не поздно, уходи… Второго раза ты мне не простишь…
- Не оставляйте меня… - совсем тихо, почти беззвучно, продолжая обнимать, буквально лежа на мне. А почему нет?! В конце концов, она сама пришла. Мда, точно так же успокаивал себя в тот раз. Но… Черт побери, она же искала меня, она меня поцеловала, она позвала меня домой… И сейчас она…
- Не оставлю, - пообещал я, прямо как свадебные клятвы. «… и в болезни, и в здравии, и в горе, и в радости, пока смерть…» Нет, сейчас не время думать о смерти. Сейчас время подумать о любви. Я взял ее лицо, ее прекрасное лицо за подбородок и притянул к себе, коснулся губами – моя третья ошибка, сначала легко, едва ли целуя, будто пробуя на вкус, потом по-настоящему, страстно, горячо. Все-таки боялся ее сжечь, не имел права. Оторвался от ее губ, перевернул ее хрупкое, худое, чертовски возбуждающее тело на лопатки, прижал ее к простыням, заглянул ей в глаза. Черт побери, черт побери… И как тут устоять. Я устал считать свои собственные ошибки, которыми только подпитывалось это страстное желание обладать ею.
Поцеловал ее снова, еще дольше, жарче, мысли уже путались, а я подумал, что это все-таки очень забавно целовать собственную вдову. Опустился губами ниже к шее, не встретив никакого сопротивления с ее стороны, расстегнул всего одну пуговицу на ее платье, тут же захотелось расстегнуть вторую. Как говорили некогда в Персии: «Кто думает, что погасит свои желания, удовлетворив их, тот похож на безумца, который стремится погасить пожар соломой». Вот и безумец, моя дорогая, и тебе это известно.
- Скажи мне… нет… - просил я, опускался ниже, к ключицам, касался губами кожи, расстегивал пуговицы. – Скажи мне нет, моя дорогая, я тут же остановлюсь… - старый развратник, и тут же в губы, чтобы только отстрочить это «нет», которое, без сомнения, она произнесет своими, черт побери, сладкими устами, которыми так хочется наслаждаться бесконечно. Сейчас даже слово «бесконечность» имеет иной смысл, да, я бы хотел бесконечности этой ночи, как и той ночи хотел, черт побери… - Скажи мне нет… скажи, Хельга… - ее имя ей шепотом на ухо, покусывая мочку ее уха. Сорвать бы с нее это чертово платье и уже… Нет, я буду… нежным, моя дорогая, сегодня я буду нежным… или не буду вовсе, если ты скажешь. – Скажи мне нет, и я отпущу тебя в тот же миг… - едва ли она поверила этим словам, когда я ласкал ее поцелуями, прикосновениями, когда моя рука скользнула вверх по ее стройной ножке, задирая подол. – Скажи мне нет, - продолжал шептать этот глупый призыв между поцелуями. Взять ее сейчас… здесь и сейчас… этой ночью… но разве я имею право?.. Разве имел тогда? Ха. Глупо думать о каких-то там правах, когда она лежит передо мной, когда молчаливо закусывает губу, когда я так медленно, постепенно раздеваю ее, когда покрываю ее прекрасное тело поцелуями, когда едва держусь, чтобы не сделать все быстрее, жарче, чтобы не взять ее, не дождавшись разрешения… Я был бы готов ждать целую вечность, но ты же сама пришла, моя дорогая… - Скажи же, Хельга, скажи мне это горькое нет… И мы сделаем вид, что сейчас ничего не происходит, ты просто уйдешь в свою комнату, оставишь своего… - мужа? - …гостя, а утром мы будем пить чай и говорить о погоде, и я не напомню тебе об этих поцелуях ни жестом, ни словом, ни взглядом… - снова к губам, будто бы нет ничего важнее ее поцелуя, она отвечала, без сомнения, отвечала, как-то слабо, растерянно… - Ты же знаешь, моя дорогая, одно твое слово… Так произнеси его… Или же… - нет, мне не показалось, она в самом деле отвечала и теперь отвечала куда увереннее, ее руки обхватили мои плечи. Как можно держать себя в руках? К тому же куда приятнее держать в руках ее… И к тому же здесь, в спальне, которую мы еще тогда, в день свадьбы, должны были разделить, разве нет?.. Здесь на шелковых простынях, в сумраке темной ночи за окном, когда через занавески пробирается лишь тонкая полоска слабого призрачного света луны… Да, именно здесь и сейчас… Моя дорогая вдова, я так страстно желаю овладеть тобой…
Еще один поцелуй, да, детка, ты в самом деле целуешь меня… И, кажется, тебе это даже нравится, да? Но хочешь ли ты большего? Хочешь ли ты близости? Хочешь ли ты, так же, как и я избавиться от этой чертовой одежды, которая только мешает, и с головой окунуться в пучину страсти, утолить это вожделение хоть на какое-то время, забыться в омуте… любви?
- Скажи мне нет, - почти просил ее об этом, зная себя, зная, что еще немного и назад пути не будет. Снял с нее наконец платье. Дело за малым. Белье… Ее плечи вздрагивали от моих поцелуев, а ее пальцы сжимали легкую ткань моего халата… Я опускался все ниже и ниже, было бы очень обидно обойти вниманием хоть какой-то участок ее чертовски нежной кожи, скользнул пальцами под тонкую ткань, но остановился, чтобы посмотреть ей в глаза в этом волшебном, мистическом сумраке. Черт побери, я дам тебе последнюю возможность спастись от моей чертовой любви. Самую последнюю. – Скажи мне нет…

злой__сказочник (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - И. С. Бах - Сюита для виолончели № 2 Ре минор: Сарабанда
Я не могла сомкнуть глаз, впрочем даже и не пыталась. Я сидела на широком подоконнике с рюмкой коньяка, потягивая его маленькими глотками и любовалась сумрачной угрюмой луной в ареоле облаков. Ее слабый призрачный свет падал на зеленую траву на каменные плиты старого кладбища. На мгновение мне показалось, что я вижу там какую-то тень, я даже поставила рюмку и приблизилась к стеклу, пытаясь разобрать. Ничерта не видно. Я разочарованна спрыгнула с подоконника, одним глотком допила остатки коньяка и пожалела, что выпила его так мало, возможно в большем количестве его можно было использовать в качестве снотворного. Попросить Вилли принести еще? Ни к чему, еще бы напиться решила... Я рассердилась сама на себя, легка в холодную постель, поежилась от неприятного мороза пробежавшего по коже. Неутютно, пусто, одиноко... И как я раньше спокойно жила здесь одна? Нет, все было в том, что я почти не спала ночами... Лекарство от бессонницы помогало плохо, и большую половину всех своих ночей я проводила где-то, не здесь. В замке, его темных мрачных коридорах, в подвале среди древних пыльных книг и не менее древних знаний... Но почему сейчас мне особенно плохо здесь в этом горьком пугающем одиночестве? Ведь я могла избрать другую судьбу... найти другого человека, и... убить его своей любовью? Глупо забывать о своем досадном недостатке, своем проклятии. Глупо делать вид, что его нет.
Ты ведь знаешь, моя дорогая Хельга, что оно еще вернется, не остановится не перед чем, вернется, чтобы забрать... сначала Ингу, потом твоего драгоценного супруга. Если ты думаешь, что его остановит такое обстоятельство, как его бессмертие, то ты ошибаешься - это древняя сила, гораздо древнее всех этих книг в подвале, любого эликсира или зелья... Древнее проклятие, которое ты получила в порадок, вместе со своим естесством.
Со мной.
Чья-то холодная рука легла мне на плечо, я вздрогнула, открыла глаза, но кроме меня никого в комнате не было. Меня била мелкая дрожь, я натянула одеяло на голову, но от ощущения чьего-то присутствия избавится мне не удалось. Она здесь... Она всегда рядом.
Ты пришла, чтобы забрать то, что я обещала тебе? Взамен?
Нет, что ты, дорогая. Мы же договорились, я дала тебе немного времени, ты сама просила меня, в обмен на эту маленькую услугу. Я же ничего тебе не могу сделать, я часть тебя, как и ты часть меня... Но есть вещи гораздо страшнее отражений, гораздо страшнее меня...
Зачем я говорю тебе об этом, ты и так отлично знаешь, о чем я говорю...
Они придут за ней, да и за ним тоже этой ночью, следующей, или... Ты думаешь, что-то может их остановить? Но ведь не останавливало раньше, чтоже случиться теперь?
Визг тормозов, мокрый асфальт, перекувыркнувшееся через капот тело. Кровавые пятна на дороге. Разбитый в дребезги автомобиль, никто не выжил. Ступеньки на которых так легко поскользнуться, сломать хрупкие шейные позвонки. Никто не выжил. Вокруг шеи легко можно обмотать веревку, завязать узел, никто не выжил. Еще таблетки, которых легко можно наглотаться и умереть, или просто перепутать, или случаянно выпить слишком большое количество. Или побочные эффекты, аллергия, что-то еще, и никто не выжил. Еще маньяк в темной подворотне, полотые ножевые ранения, огнестрельные, никто не выжил. Взрыв, пламя охватившее автомобиль, самолет, не важно что, главное - никто не выжил. Огонь можно потушить водой, конечно можно... Шторм, много воды, море, океан, впрочем зачем? - в своей ванне тоже можно легко утонуть, случаянно и опять никто не выжил. Остановка сердца, инфаркт, инсульт, несчастные случаи, инфекции, смертельные вирусы, врачебная ошибка. Толстый каталог смертей с надписью на обложке - никто не выжил. Или никому лучше не рассказывать об этом, это ведь твоя страшная тайна, маленькая страшная тайна? Или наконец-то признать, перестать бежать, прятаться - написать своей рукой этот каталог, предложить его Инге и Джеймсу, пусть у них будет такая привилегия, выбор - как именно они хотят умереть.
А то успокительное, которое доктор прописал для Инги, оно не смертельно? А есть ли у него какие-нибудь побочные действия? Возможно есть...
Я быстро встала с постели, знала что не усну, оделась, потому что не могла позволить себе гулять по дому в таком виде, когда в нем... А что может грозить бессмертному?
Конечно, моя маленькая ненормальная сестренка, которой что угодно может взбрести в голову... Ведь она единственный человек в этом доме, который может убить его. Кто знает, может быть именно этой ночью ей взбредет в голову взять острый длинный нож и пойти расквитаться с моим мужем, который, похоже не понравился ей с первого взгляда. Кто знает?
Я неслышно выскользнула в коридор, прислушалась к тишине, придерживаясь за стену в темноте, дошла до ее комнаты, приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Инга крепко спала, окутанная мягким лунным светом, хотя сложно было понять спит она или... мертва? Я боялась, что разбужу ее стуком испуганного сердца, но как могла тихо подошла к ней, прикоснулась к теплой тонкой руке. Пульс отбивал свой спокойный спящий ритм под бледной кожей... Она что-то пробормотала во сне, я испугалась, что разбужу ее, быстро вышла в коридор, закрыла дверь.
Вместо того, чтобы вернуться в свою комнату я быстро дошла до его спальни, остановилась в нерешительности, возме двери, слушая тишину.
Если они пришли за ним...?! Если... И почему мне так страшно, черт побери?
Почему? За что боролись, за то и напоролись, или ты еще не поняла? Могу поздравить тебя, но лучше промолчу, ведь когда-то ты просила меня молчать, когда все только начиналось. Промолчу, как тогда. Ты ведь часто вспоминаешь то время, даже...
Замолчи.
И сердцу тоже - замолчи, успокойся. Страшно стоять перед закрытой дверью, зная, что за ней тебя может ожидать что угодно. Страшно обрести его снова, и... потерять? Заплатить такую страшную цену, и... потерять.
Зыбкая тень моего проклятия, это самое непереносимо страшное, что может быть в мире. В этом проклятом слове - мрак и забвение, в нем всепоглощающая темнота и могильная тишина смерти. Она поглотит последний вдох, навсегда закроет глаза, напоит непентесом...
Но я все равно не отдам тебя ей, я тебя не отдам... Только успокоиться, немного прийти в себя. Ничего не случиться, ничего случиться... но почему мне тогда так страшно?
Я смогу это пережить, я не смогу это пережить. Просто немного набраться сил для нового противостояния. Но ведь раньше мне не разу не удалось остановить эту губительную машину смерти, уничтожавшую всех, кто только был мне дорог или хоть немного близок...
Что я смогу изменить своей глупой любовью, своими ничтожными силами?
Я осторожно постучала в дверь, не решаясь даже ее открыть. Пальцы дрожат, в глазах темно от страха, сердце отбивает безумный ритм, пытаясь разрушить эту горькую глубокую тишину. Абсолютную, безупречную.
Неужели слишком поздно?
Тишина.

ds_nevermore (Сообщество_авторов) все записи автора В колонках играет - Бах - та самая соната №4
Сколько еще я смогу сдерживать себя, когда она, черт побери, так близко, когда она близко, как никогда прежде?.. Сколько еще смогу не сорваться, не броситься с головой в это кипящее море любви, сколько еще смогу быть покорным, быть просто гостем, быть для нее лишь тем, кем она скажет мне быть?.. Сколько еще я смогу держать любовь, запертой на замок, на тысячи замков, сколько? И эта сцена с ножом… Будто бы этот нож все-таки достиг цели, будто его лезвие прошлось по моей живой памяти, будто…
…сжать тонкие запястья пальцами, прижать ее к белоснежной скатерти, развернув к себе, сорвать чертово платье, что скрывает от моих глаз, от рук, от губ ее тело, самое желанное, самое пленительное, закрыть глаза, позволить себе ослепнуть снова от сжигающей дотла страсти, неудержимой, неутоленной, смешавшейся с любовью, самым понятным и вместе с тем самым загадочным чувством, и, да, да, взять ее прямо в столовой… Да где угодно, но овладеть ей снова, забыть обо всем, забыться на время, пока…
Нет, черт побери, нет, нет, нет. Я не имею права, я не должен. Впрочем, в прошлый раз даже обстоятельства не смогли мне помешать… А что же сейчас? Сейчас… я осознаю свою любовь, это чувство, оно как яд кобры быстро распространилось по кровеносным сосудам, оно как цианистый калий лишает клетки кислорода, оно как… кристально чистая ключевая вода необходимо. Самый сильный яд и самое верное лекарство.
- Вилли, с каких пор Хельга пьет спиртное? – спросил я, окликнув дворецкого у самого порога. Он обернулся и улыбнулся, по обыкновению, едва ли заметно.
- С тех самых пор, как стала вдовой, хозяин, - ответил Вилли и, склонив голову, вышел прочь.
Неужели моя маленькая исландская девочка так переживала мой отъезд, что… решила спиться? Мда, даже мой благородный поступок, единственный в своем роде, причинил ей вред. Браво, Джеймс Морган, браво, Ваша доброта, Ваша любовь, Ваше проклятое благородство убивает точно так же, как и Ваша ненависть. Впрочем, Монтгомери Смит. Все же трудно отвыкнуть от имени, которое неизменно носил на протяжении 300 с небольшим лет. Или… отвыкнуть от жизни, которую вел?
Не понимаю, зачем я здесь, зачем я нужен ей, зачем она дала мне этот второй шанс. Тем более не понимаю, чего она ждет от меня. Показалось, что моя подчеркнутая проклятая вежливость ей вовсе не нравится. Показалось?
Я поднялся из-за стола, задул одну из свечей и вышел прочь из замка. Снова сбежать? Нет, конечно, нет, она же просила меня вернуться. Просто подождать, пока она попросит меня исчезнуть. И исчезнуть покорно. Пожалуй, так.
Кладбище… Обитель прошлого. Я шел по священной земле, в которой зарыты тела стольких предков, и воспоминания о той роковой ночи вспышками били по глазам. Моя самая счастливая и самая несчастная ночь. Единственная ночь, которую стоило бы забыть, ведь слишком много боли, черт побери, причинил ей тогда, единственная ночь, о которой я буду помнить всегда.
Я присел у своей могилы. Чертовски забавно смотреть на собственную надгробную плиту, водить пальцами по высеченному на камне имени, перебирать влажную землю. Какая жалость все-таки, что не довелось присутствовать на собственных похоронах!
А ведь мог бы в самом деле залезть в гроб, попросить Вилли забить его крышку гвоздями, пролежать в сырой земле каких-нибудь пару лет… О чем я думаю, черт побери?
Просто ностальгия. Просто. Как у Байрона:
Места родимые! Здесь ветви вздохов полны,
С безоблачных небес струятся ветра волны:
Я мыслю, одинок, о том, как здесь бродил
По дерну свежему я с тем, кого любил…

Мой затерявшийся во времени Уорикшир, ты неизменно заставляешь меня думать о двух самых главных желаниях моей жизни: о смерти и о Хельге. Впрочем, счастье последней куда важнее и тысячи смертей.
Не знаю, сколько еще я просидел у своей могилы, задумчиво опираясь на трость, прежде, чем решил наконец вернуться в спальню. В свою спальню. Закурил по привычке, оглядывая комнату.
Здесь тоже ничто не изменилось, даже мое любимое издание «Фауста» лежит на своем месте, в шкафу – все мои старомодные костюмы, каких уже никто не носит, на тумбочке – карманные часы. Все как всегда, все, как было на протяжении долгих лет, десятилетий, веков. И обыкновенно одиноко.
Добро пожаловать домой, лорд Джеймс Морган.
Добро пожаловать в гости, Монтгомери Смит.