Николай_Кофырин все записи автора
Был приглашён и участвовал в очередном заседании семинара Русской Христианской Гуманитарной Академии. С докладом «Человек эпический. К 90-летию со дня рождения А.И.Солженицына» выступал главный научный сотрудник Института русской литературы (Пушкинский Дом) доктор филологических наук Владимир Алексеевич Котельников.

Очень советую прослушать классический во всех отношениях доклад по ссылке внизу.
Дискуссия была очень острой. Сам докладчик назвал её живой, не идущей в сравнение с тем, какой была недавняя юбилейная конференция в Москве.

Лично я считаю, что после смерти Солженицына настойчиво создаётся миф о нём, с чем сам Александр Исаевич вряд ли был бы согласен. После просмотра телепередач и фильмов, прочтения статей в газетах и журналах к 90-летию Александра Солженицына, я понял, что присутствую при создании мифа о «последнем классике» русской литературы.

Приведу наиболее острые моменты дискуссии.

Если сравнивать Солженицына с другим диссидентом и эмигрантом Александром Зиновьевым, то насколько можно отнести известные слова А.Зиновьева «целились в коммунизм, а попали в народ» к Солженицыну?

Солженицын ближе к Толстому, нежели к Достоевскому вследствие своей монологичности, в противовес полифонии Достоевского (по определению Бахтина).

Как и Достоевский, Солженицын захватывает жизнь в жестоких кровавых обстоятельствах.

Некоторые выступающие считали, что Толстой и Достоевский стоят выше Солженицына.

Солженицына, как фигуру инакомыслящего эмигранта, вернее было бы сравнивать с Герценым.

Солженицын – современный писатель, современный своему времени. Как и Чернышевский, он останется в своём времени.

Солженицын – это человек правды, это юродивый России, поскольку он говорил правду властителям. Он говорил правду, встав во весь рост, что присуще эпическому человеку.

На фоне угасания героического в современной истории, Солженицын вспыхивает как новое героическое начало.

Солженицын создаёт свою мифологию истории.

Солженицын написал эпос, он эпический человек!

Солженицын был глубоко верующим человеком, что открывало ему горизонты, позволяло видеть перспективы. Это был пророк!

Солженицын – это образ слепого пророка, который не видит, куда ведёт. Целили в одно, а попали в другое.

Солженицын вступил в единоборство с властью и победил.

В период перестройки Солженицын между жизнью и литературой, выбрал литературу, тогда как ему нужно было приехать и встать во главе движения.

Нынешняя слава Солженицына это прежде всего слава антикоммуниста и антисоветчика, а потом уже литературная слава.


Суть моего выступления можно свести к следующему. Лично я считаю, что причины формирования мифа о Солженицыне состоят, во-первых, в дефиците нравственных образцов для подражания, и, во-вторых, в идеализации классиков великой русской литературы.
«Жизнь Солженицына, его судьба, это отдельное художественное произведение, произведение искусства… Это главный русский эпос двадцатого века», – говорит Людмила Сараскина, автор книги об Александре Исаевиче.
Людмила Сараскина прекрасно понимает, как создаются легенды, – она большой специалист по Достоевскому (мы и познакомились на чтениях по Достоевскому в Петербурге). Сегодня мы знаем Достоевского как русского классика и замечательного человека, ничего не зная о тех моментах его жизни, которые он пожелал ото всех скрыть. Так и о Солженицыне мы знаем только то, что он захотел, чтобы о нём знали.

Показанный 11 декабря по 1 каналу фильм к 90-летию Солженицына не внёс ясности, а только породил ещё больше вопросов.
«Придёт время, и поймут, какую жертву он принёс своей собственной художественной сущности, переключившись на изучение истории так называемого революционного процесса в России, – говорит режиссёр Александр Сокуров. – Он нанёс себе сокрушительный удар по себе как художнику, зная заранее, какой будет цель эта, прекрасно понимая, что после «Ивана Денисовича» и после «Матрёниного двора» какого лирического и жизненного дарования он есть писатель...»

Солженицын в 1951 году, будучи в лагере в Экибастузе, случайно узнал о существовании Нобелевской премии, и подумал «вот бы её получить» (при этом не имея ни одной печатной публикации).
А после получения Нобелевской премии в 1974 году, Солженицын записал: «Неужели ради этого тогда в семидесятом году я бы уехал из России, лишился бы родины и не смог бы вернуться?»

Я согласен с Людмилой Сараскиной в том, что «никогда бы у Солженицына не получилось «Красного колеса», если бы он сам лично не пережил архипелаг гулаг, если не был бы арестован, не получил опыт лагеря и ссылки...»

«До 15 лет Саня Солженицын был вполне традиционный подросток из верующей православной семьи, который ходил с матерью в церковь… Он рос в разъединённости сознания, в расколотости сознания, он был двуправдый: одна правда – евангелие, другое дело – пионерские костры».
Честно говоря, мне трудно представить, как можно было в те времена одновременно ходить в церковь и на пионерские костры.

Находясь в Америке, Александр Исаевич ругал не только Америку, но и советскую власть. Однако вряд ли в Америке можно одновременно бесплатно учиться сразу в двух вузах, как учился Солженицын в Ростовском университете на математико-механическом факультете и в Москве в институте философии, литературы и истории на филологическом факультете.

«Не будь Экибастуза, не будь тачки, не будь каменной кладки, цемента и раствора, не носи Солженицын каждое утро с товарищем эту тележку, никогда не было бы «Ивана Денисовича, – считает Людмила Сараскина. – Он сумел вытащить из памяти и всё записать, что накопилось за лагерные годы… Он натолкал это в бутылку из-под шампанского, закопал, и поехал… поехал умирать».

Но несмотря на смертельную болезнь, Солженицын не умер. В лагере зэка оперировали, в раковом корпусе вылечили. И всё это при советской власти!

Выбор в те годы для писателя был невелик: либо писать в стол и оставаться неизвестным, либо творить в духе социалистического реализма.
Солженицын выбрал иное.

«К 1959 году, когда был написан «Один день из жизни Ивана Денисовича», у Солженицына было уже 30 лет писательского стажа», – утверждает Людмила Сараскина.
Однако не совсем понятно, как в 1959 году, когда Солженицыну был 41 год он имел 30 лет писательского стажа.

Почему не получили признание другие вещи, написанные до «Ивана Денисовича»?
Теперь известно, что именно по личному распоряжению Хрущёва был опубликован рассказ «Один день из жизни Ивана Денисовича» с целью развенчания культа личности Сталина, несмотря на несогласие других членов Политбюро. Так Солженицын вдруг стал знаменитостью.
Естественно началась зависть. «Братья писатели не могут простить Солженицыну, что при его слове их молчание стало слышно», – считает жена писателя Наталья Дмитриевна Солженицына. «Именно писатели, именно литераторы, большие московские начальники были всегда инициаторами травли Солженицына и в 60-е, и в 70-у и в 90-е годы, – рассказывает Людмила Сараскина. – В 1976 году Шолохов требовал от Союза писателей запретить Солженицыну писать, запретить ему прикасаться к перу».

В 1965 году Солженицын пишет: «Сейчас, когда я, кажется, взаправду вступаю в роман всей моей жизни, задуманный в 1936 году… я знаю – что нужно, но не верю, что могу осуществить это, – я, со своими ограниченностями. Даже если роман совсем не удастся – его надо писать. Если я не смогу, – то ведь в современной литературе, насколько можно судить по поверхности – и никто другой не может».

В последние годы Александр Исаевич казался обиженным. Он говорил: «Как нам обустроить Россию?» напечатали 15 миллионов экземпляров. И что? И ничего. Люди не поняли».
Смею возразить: люди не только прочитали и поняли, но и обсуждали, и даже слово «обустроить» вошло в разговорный язык.

«Слово правды весь мир перетянет». За эту фразу Солженицына хочется проголосовать обеими руками. Но понимаешь, что на деле это не так. В реале миром правит Её Величество Ложь.

Я помню, где, когда и как прочитал в газете сообщение о высылке Солженицына из страны. Помню, что меня заинтересовала фамилия изгнанника.

Возвращаясь в Россию, Солженицын, возможно, наивно надеялся повлиять на ход проводимых реформ. Однако его вскоре лишили предоставленной на телевидении трибуны.
Он говорил: «Патриотизм это цельное и настойчивое чувство любви к своей родине и к своей нации, без угодливого угождения её несправедливым притязаниям, с откровенной критикой её пороков и грехов».
Трудно быть патриотом своей страны и при этом не соглашаться (бороться) с существующей в стране властью, отождествляющей себя с народом и государством.
А что сейчас разве не то же самое? Да всегда так было!

А может быть, он разочаровался в проводимых демократами реформах? Во всяком случае, в одном из последних интервью он заявлял, что в нынешней России демократии нет.
В последней незаконченной статье Солженицына «Беглецы из Семьи», опубликованной в «Российской газете» 11 ноября 2008 года, есть такие строки: «Или, может, «мы – рас-сияне» – то есть рас-терявшие сия-яние душевного света?» по нашему сегодняшнему реальному состоянию – да, именно так».

После показа телесериала «В круге первом», в ходе обсуждения Наталья Дмитриевна признала, что тогда многое не понимали, и если бы не было создано ядерное оружие, нас бы растоптали.

Я очень уважаю Наталью Дмитриевну Солженицыну за её столь необходимую и достойную всяческих похвал деятельность.
Наталья Дмитриевна действует в лучших традициях жён великих русских писателей (А.Г.Достоевской, С.А.Толстой), всеми силами создавая миф о своём муже.
Анна Григорьевна Достоевская, как известно, вымарывала в письмах Достоевского все компрометирующие его места. Это, конечно, лучше, чем поступила Кора Ландау, выставив личную жизнь своего мужа на всеобщее обсуждение.

Мне кажется, ничто так не свидетельствует о человеке, как история его любви.
И даже откровение Натальи Дмитриевны в передаче «Ночной полёт» о том, как Александр Исаевич однажды поднял руку с ремнём на своего сына, делает писателя более живым, нежели одни лишь хвалебные панегирики.

При всём уважении к Александру Исаевичу, в личной библиотеке которого хранятся оба моих романа, я бы не стал идеализировать этого человека, превращать его в кумира.
В интервью «Российской газете» 11 декабря 2008 года Наталья Дмитриевна признаёт, что «он ошибался, как все люди, и были ошибки, о которых он сильно сожалел».

Человек без изъянов, без недостатков, каким рекламируется Солженицын, не вызывает доверия и кажется неживым памятником.
К сожалению, опять создаётся миф, ещё один человек-легенда. А может быть, и невозможно иначе?
Так уж в России заведено – идеализируют монахов и писателей, делают из них святых. Наверное, иначе и не возможно, как невозможно без нравственного идеала и образца для подражания.
Да и внешностью Александр Исаевич очень похож на иконописные лики.

Конечно, писатель Солженицын несравнимо выше всех вместе взятых «звёзд» телеэкрана, политиков, бизнесменов, кумиров современной молодёжи.

Писатель в России не просто литератор, но пророк, и его жизнь и судьба важнее им созданного. Он нравственный идеал, образец для подражания, пример для молодёжи.

«Писатель не профессия, а призвание и служение. Возможно, даже долг! Настоящий писатель — это Пророк, потому как его совестью Бог судит происходящее». – Когда я писал эти строки в моём романе «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак», я думал об Александре Исаевиче. Он как был, так и остался чужим странным непонятным необыкновенным!

Важно, что этот человек боролся и победил! – вот что важно!
Главное, что он осуществил то, о чём мечтал, к чему стремился всю свою жизнь, что ощущал как своё предназначение!

«Мы во многом ответственны за развитие задатков, вложенных в нас, – говорил Солженицын. – И рационалистические воззрения, что среда виновата… не оправдание. Я прошёл через фронт, через лагерь, через раковый корпус, – везде условия были жестокие, тяжёлые и неимоверные. Однако люди по-разному себя вели, по-разному преодолевали…
Человеку нет оправдания в том, что около меня не оказалось никого, кто бы вытянул меня из ямы, кто бы подал руку. Это не оправдание. Человек должен сам разобраться в путях жизненных и в тех возможностях, которые ему от природы даны».

Жизни Александра Исаевича можно только позавидовать. Как и его смерти. И я завидую!
К сожалению, мы привыкли мерить жизнь людей судьбами страны, тогда как нужно наоборот — это история страны измеряется судьбами ее великих сынов!

Если не претендуешь на великое, не создашь ничего путного. Художник тем и нравится, что бросает вызов обществу своим творчеством, своим образом жизни. Ведь привлекает то, на что сам не способен. Писатель должен говорить то, в чём страшно признаться читателю. В конечном итоге, интересует даже не само произведение, а личностный подвиг его создателя, личность самого творца! Истинное творчество — всегда восстание, истинный художник — всегда революционер.» (из моего романа-быль "Странник"(мистерия)

Но как человек, прошедший через фронт, лагерь, раковый корпус, остракизм, изгнание, вынужденную эмиграцию, сумел прожить почти 90 лет? – в этом для меня главная загадка Солженицына.

Надеюсь, на все вопросы можно будет найти ответы в книге Людмилы Сараскиной «Александр Солженицын», удостоенной премии «Большая книга».

P.S. По окончании, в приватной беседе докладчик (д.ф.н. В.А.Котельников) признал, что согласен с некоторыми положениями моего выступления.

Желающие полностью прослушать дискуссию, могут скачать аудиофайл в формате dvf (два часа) по ссылке для скачивания: http://files.mail.ru/TF021B
Чтобы прослушать в формате MP3, нужно конвертировать файл. Конвертер здесь: http://www.nch.com.au/components/switchsetup.exe





© Николай Кофырин – Новая Русская Литература