Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора Настроение сейчас - Задумчивое

Не стала я тянуть кота за хвост. Название надо будет поменять – это категорически не подходит, просто изначально концовка предполагалась несколько иная. Как там ваши догадки, подтвердились? P.s. Сама знаю, какую из моих предыдущих работ напоминает, но это, так скажем, усовершенствованная (или испорченная?) версия. УБЕДИТЕЛЬНАЯ ПРОСЬБА написать подробный отзыв, поскольку рассказ закончен, а пока ничего связного никто не высказал. Вам ведь не трудно!

-А здесь, смотри, вообще ничего. Даже фотографии нет. Имя, фамилия, отчество, даты, да ещё место рождения зачем-то. Да, видно, не очень хороший человек был. Хотя... Могилка-то довольно ухоженная, трава выдрана, цветочки...

Она послушно повернула голову влево и устало глянула в указанном Дмитрием направлении. Евсаков, не оборачиваясь, пошёл дальше, но вдруг понял, что она остановилась. Обернулся – женщина стояла, словно оцепеневшая, и, затаив дыхание, смотрела на надпись на надгробии. Раз десять её глаза пробежали по трём строчкам, затем моргнула, картинка, разумеется, не изменилась. Но взгляд! Дмитрий впервые, наконец-то смог прочитать её чувства по этим огромным, прекрасным, знакомым глазам – всегда таким пустым, бездушным. Евсаков даже спрашивал себя, зачем Бог подарил ей такие чудесные глаза. Глаза – зеркало души, а если в них ничего нет, значит, и душа уже мертва? Порой Дмитрий был готов душу дьяволу продать, лишь бы в её взгляде мелькнула хоть искорка. И сейчас в душе мужчины была даже какая-то полудетская горечь от того, что, оказывается, всё она может! Но просто он не заслужил права видеть её слёзы. Она, тем временем, видимо, осознала реальность происходящего, бессильно опустилась на корточки, спрятала лицо руками, из горла вырвался стон – казалось, это был крик раненой птицы, вой волчицы, которая уже чувствовала в своём сердце холодный металл пули. Неужели это и есть ОНА? Настоящая? Что заставило её так сильно плакать?

-Как? Как? Как? – тихо прошептала женщина

Дмитрий решил, что слова обращены к нему, попытался успокоить, подошёл поближе, пробормотал что-то успокаивающее, положил ей руки на плечи, она раздражённо и зло их скинула. Евсаков отошёл в сторону, продолжая задавать себе одни и те же вопросы. Никто не заметил, как к могиле приблизилась женщина лет пятидесяти с пакетом шоколадных конфет в одной, и зерна – в другой.

-Лерочка? Вы что ли?
-Е-е-евгения? – дрожащим и охрипшим от слёз голосом переспросила Чехова. Совсем другим голосом. «Такой, какой меня запомнили близкие»
-Вы только сейчас узнали?
Она кивнула. Всегда бесстрашная Валерия почему-то робела перед этой ничем не примечательной пенсионеркой.
-А, а вы? – Лера продолжала заикаться.
-Я-то? Через год после случившегося. Эх, надгробие плохое, да когда узнала – уже поставили добрые люди, менять не стала.
-Как?
-Что как? Узнала или...он?
-Он, - тут и Евгения заволновалась. Чёрт, кем же был этот парень. Вернее, не парень – посчитал возраст, мужчина умер в тридцать шесть лет, и был старше Леры на пятнадцать. Гордеев Александр Николаевич. Ни разу не слышал.
-Автокатастрофа.
Валерия простонала – «Снова? Нет. Слишком! Слишком!».

-Он ехал на такси в Москву. Водитель притормозил у светофора, а тут сзади какой-то идиот врезался. Лихач чёртов! Трое погибли. Хорошо хоть, таксист хороший человек оказался, сам уцелел, всё переживал – «Надо бы родным пассажира сообщить?». Но как? Мобильник, как назло, в тот момент у Сашки в руках был, звонить куда-то собирался, а тут такой удар. От мобильника почти ничего не осталось. И (запнулась) от Саши... тоже...почти
Лера заревела с новой силой, похоже, у неё начиналась истерика. Но, собрав последние силы кулак она задала ещё один вопрос.

-А как вы узнали?

-Да случайно. У подруги брат умер, я приехала сюда на кладбище, отошла в сторонку, и примерно как ты – читаю и глазам своим не верю. По иронии судьбы именно в тот день была годовщина, там этот таксист был, всё и рассказал. Ну я поблагодарила, конечно, деньги за памятник отдала...

-Почему, мне... – Лера с трудом связывала слова в предложения

-Не сказала? – прекратила эту пытку борьбы с разумом Евгения. – Сначала подумала - зачем? Небось подальше от тебя в Москву подался. Потом, через два года решила-таки сообщить, уже собиралась в Реутов ехать, но решила сначала Нинке Старковой позвонить, та мне и говорит – «Чехова уехала куда-то сразу после похорон Дениса. Пока все были на поминках, она приехала к Лобовым, собрала вещи, оставила короткую записку и скрылась в неизвестном направлении. Олег Викторович сначала в розыск подал, но потом забросил поиски, говорит, «это было её решение».» И Нинка спрашивает, зачем мне Чехова понадобилась. Но я ей не сказала. Не хочу, чтобы она сюда ходила. Он бы не хотел. Не любил её Сашка никогда. А тебя любил... Ну вот, теперь знаешь. Кстати, а что ему в Москве было надо?

- Он...Он...собирался...привезти кого-то, чтобы...Деню..
- Господи! Как же вы живёте со всем этим, Лера? У вас же и родители вроде тоже...
-Авто...катастрофа, - она кивнула и зло усмехнулась.
-Знаете... Зря я вам тогда сказала, на вокзале. Вы его заслуживали. За что вам всё это? Столько.
-Я вот тоже раньше всё спрашивала, спрашивала. Но никто не ответит.
-Ладно. Держитесь, Лерочка, - с этими словами Евгения погладила бывшую соперницу по плечу. Та не обратила внимания, целиком уйдя в себя.

Ехали молча. Лишь приехав в знакомый район, она, наконец, заговорила.
-Ну, теперь ты знаешь.
-Лерочка...
-С чего это ты так ласково? Из жалости? Не надо, не сочувствуй. Не успокаивай меня. Дим, мне ничего не надо, правда. Я завтра соберу вещи. Сама. Завтра вечером меня здесь больше не будет. У меня квартира своя есть, так что
-Зачем? Лера, милая, я тебе помогу. Я всегда буду рядом. Я всё сделаю для того, чтобы ты была счастливой.
-Не надо.
-Но Лера!
-Молчи. Дима, я знаю, что такое сломанная жизнь. Мой груз слишком большой для того, чтобы дышать. Иногда так хотелось расправить плечи, как крылья, знаешь, и вздохнуть – глубоко-глубоко, чтобы это вечный ком в горле пропал. Димочка, я знаю, ты меня любишь, но прости, я не смогу дать тебе то, что тебе нужно. Дима, не надо любить, ничего не получая взамен. Не нужно никаких жертв. Найди ту, что ещё жива. У которой ещё живо сердце. А что я? Так, одна память.

Помолчав, добавила:
-А если не встретишь – лучше вообще без любви, чем с ненастоящей. Но ты найдёшь, всё будет хорошо. Если нужно будет чем поделиться – звони всегда. В любое время. Тем более, что ты, парень, иногда вполне умные вещи говоришь.

-Я понимаю. Друзья?
-Да.

Через три года он женился. Лизе было двадцать девять, она любила музыку, свою скрипку, маму, младшую сестричку, надувать мыльные пузыри, готовить и гулять в лесу. И ещё любила его – всей своей светлой и чистой душой. А Лера снова стала рисовать. Часто сидела на берегу реки и смотрела – на храмы, обрамлённые зелёным лесом, поля, холмы... Её картины украшали его дом, и, увидев одну из них, маленькая Кристина попросила свою крёстную научить её рисовать. Они часто сидели в беседке загородного дома, склонившись над столико, а маленький Жорик подглядывал, спрятавшись в кусты (разумееся, его было прекрасно видно). Валерия шутила – точно шпион растёт. Кристина Евсакова стала одной из самых выдающихся художниц своего поколения, а Георгий – офицером. Они часто приходили на городское кладбище – иногда вместе с отцом, иногда – отдельно. И сегодня, выпив глоток за Леру, Кристина вдруг посмотрела на соседнюю могилу и улыбнулась.

-Я знаю, вы были хорошим человеком. За вас, Александр Николаевич. Ну что, пошли, Матрос!

Маленький щенок лабрадора послушно побежал за хозяйкой. Раньше Кристину сопровождала на кладбище его мама – Дианка, единственное любимое существо Леры Чеховой, ушедшее навсегда ПОСЛЕ неё. Но теперь все её близкие уже там. И если жизнь после Земли есть, то там недостатка в тех, кто дорог, не будет. А Кристина всегда верила только в хорошее.

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора В колонках играет - Юля Михальчик Быстрей
Вторая часть. Потихоньку подвожу вас к взрыву. Если, конечно, захотите *хитро улыбается* Кстати, вот, собственно, текст песни, вдохновивший меня на сию работку. Надо было выложить эпиграфом к первой части, как-то не додумалась, но лучше поздно, чем никогда. P.S. Прошу прощение за банальное место действия и отсутствие знаков препинания в словах песни (с нета скачано). Разумеется, жду вашего мнения.

Она сама по себе, она со всеми, и ни с кем
она нужна всем и не нужна никому
в ее зеленых глазах легко можно прочесть
что она принадлежать никогда не сможет одному
она всегда молчит, быть может, просто нет слов
но, а может, считает, что нет смысла отвечать
но в отличие от всех, она хотя бы не врет
и если ты так захочешь, то она сейчас опять уйдет
еще один день, еще одна ночь, еще один год,
ты так надеешься, что у нее это пройдет,
и, кажется, что ждать осталось совсем немножко,
но она всего лишь кошка...
что ей сниться
когда слезы на ее ресницах
когда в эту ночь опять не спится
и так больно курить
одну за одной
ты ей все простишь утром,
когда услышишь в свою дверь звонок,
она опять улыбнется и уснет у твоих ног
и что-то внутри вдруг что-то встанет на место.
так далеки друг от друга,
но все же кажется что вместе
сейчас она с тобой
после с кем-то еще,
она тебя понять не может
ей просто все равно
она всего лишь любит развлеченья и вино
и каждая ночь с ней каждый раз за одно
она вернется опять
и снова будет молчать
и ты ее не вини
если совсем не хочешь потерять
помолчи с ней немного
попробуй просто понять
она всего лишь кошка,
и хочет спать
что ей сниться
когда слезы на ее ресницах
когда в эту ночь опять не спится
и так больно курить
одну за одной...

Все места на земле чем-то схожи. Если сильно захотеть, можно найти кучу сходств и у консерватории с футбольным полем. Но это место – слишком особое. Это место, в котором скрыто больше тайн, чем во всей Вселенной. Дом боли. Кладбище. По сути, десяток холмиков с булыжниками сверху. Но ведь вместе с телами похоронены мечты, мысли, чувства, воспоминания. Тайны. То, что было или так и не сбылось. Не зря с незапамятных времён русские (самые душевные люди на Земле) стали хоронить ушедших навсегда в лесах. Только здесь достаточно тихо. Но главное - это когда пришедший на могилу к близкому человеку поднимает взгляд с надгробия и смотрит по сторонам– на прекрасное, светлое, бесконечное небо, зелёные деревья, каждый листик которых не похож на другой, имеет своё место и свой орнамент, слышит всегда такое разное пение птиц, чувствует на себе освежающее касание свежего, свободного ветра и понимает, что все эти люди больше никогда этого не увидят и не почувствуют. Как же после этого хочется жить! Евсаков задумчиво шёл по тропинке, обходя человеческие судьбы, она шла сзади. Её шаги – первое, что он услышал, она шла по коридору своего нового рабочего места. Когда распахнулась дверь – она вошла, вся такая уверенная в себе, стильная, бесстрашная. Её совершенно не волновало то, что сегодня – первый рабочий день, причём на испытательном сроке, что подумают о ней новые коллеги, о чём будут шептаться местные девицы за чаем с печеньками во время обеденного перерыва. Покорила, чего скрывать, сразила сразу же. Но тут Дмитрий прервал свои размышления – он достиг конечного пункта своего путешествия и грустно прошептал:
-Здравствуй, мама.

Тут все его мысли перешли на Ларису Александровну Евсакову (а для кого-то – просто Лариску) – учительницу немецкого, умную и душевную женщину, ту единственную, которая понимала Дмитрия. А та, что не хотела его понимать, стояла чуть в стороне. Молча. Через пятнадцать минут они двинулись в обратный путь. Тут «железная леди» всё-таки нарушила тишину и предприняла неловкую попытку как-то приободрить подавленного Дмитрия.

-Слушай, вот смотрю – на фотографиях все такие старые... Я даже если умру глубокой развалиной, попрошу, чтобы я там была молодая. Чтобы те, кто случайно прошли мимо, видели меня такой, какой меня запомнили близкие...

Какие такие близкие? Что за лабиринты она строит? Она мне никогда ничего не рассказывала. Обмолвилась однажды, что родилась не здесь, не в Ярославле, и всё. Кстати, и родителям при мне никогда не звонила. Да, ничего-то я про неё не знаю, а ведь сам стольким поделился, всю душу открыл, всё, что лежало на сердце, прямо как на исповеди. И всё – не взаимно. Без ответа. Но ничего, она ведь произнесла такую долгую фразу – прогресс. Какое благородство с её стороны! А интересную вещь сказала, мудрую, а ты – всё только придираться.

- А смотри, - Дмитрий решил далее размышлять вслух, - и правда (решил выразить ей одобрение – как всегда, ноль реакции), какие все могилы разные. И загородки, и решётки, и памятники, и надгробия – где-то просто глыба отполированная, где-то крест. У некоторых приписано внизу, кто от чего умер, кем был, какие награды есть – правильно! А то у многих – только портрет, ФИО да дата рождения-смерти. А что был за человек – непонятно.

Потом он несколько минут шёл молча, думая, что напишут на его памятнике. Я не муж (была нелепая попытка предложения полгода назад – отказ был бурным), не отец (она сразу сказала, что не может иметь детей), да и не уверен, что хороший человек... Кому я нужен? Кто-нибудь будет приходить ко мне, плакать? Уж явно не она. Как же можно жить такой бесчувственной, или чувствовать, но всё держать в таком строжайшем секрете. Чего она боится? Ну зачем я никак с ней не разойдусь? Ведь я ей не нужен! Уж лучше одному, чем так! Но одному – совсем пусто. И страшно. Они уже почти дошли до автомобиля, когда он, привыкший делиться мыслями, бросил фразу, не подозревая, что она станет роковой.

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора Очень хотелось что-то написать. Идея была только одна. Вот напечатала первую часть, если захотите, продолжу. Сразу предупреждаю – хэппи энда не будет. Просьба - если всё хреново – говорите, не стесняйтесь, тогда буду ждать других задумок. Просто не хочется зря бумагу марать.

Дмитрий Евсаков получил права одиннадцать лет назад, и с тех пор «железный конь» был его верным другом. Единственным другом. Как конь у богатыря. Хотя богатырём он себя назвать не мог. Ни богатырём, ни героем. Говорят, когда человек подходит к тридцатилетней отметке, у него начинается кризис среднего возраста. У Дмитрия он проявился около месяца назад и с тех пор принял угрожающий размах. Что я могу о себе сказать? Кто я? Зачем я? Смысл? Что такое жизнь? Что такое счастье? Как я одинок! Ответов, разумеется, не было. Он (в прошлом – горький двоечник, сейчас - программист), в жизни ничего не читавший, накупил на целую полку книг. Всяких умных. Она, входя в комнату, только усмехалась, глядя на то, как Дмитрий свернулся калачиком на диване с томиком Пауло Коэльо. Он читал, что-то помечал карандашом, соглашался (иногда, забывшись, даже кивал головой, а она в очередной раз фыркала) – но не помогало. Все эти вопросы в последний раз мелькали в его голове, когда Евсаков был ещё подростком. Опять «типичный кризис». Почему все люди такие одинаковые, но среди них я до сих пор не могу встретить всего одного, похожего на меня?

-Светофор, - небрежно бросила его спутница

Она всегда говорила короткими фразами. Зачем? Чего она из себя строит? Ей что, жалко слов? Или я их недостоин?
Говорят, в женщине должна быть загадка, это привлекает мужчин. Верно! Но ведь рано или поздно мужчина должен найти ответ. Или хоть частичку, намёк. Он ломал голову над ней уже два года. Два года она занимала почти все его мысли. Он каждый день думал о ней – думал, задавал себе вопросы (если их все записывать, то в один том они бы явно не уместились). Он старался по частичкам собрать её образ. Но она никогда не говорила ни о чём, что её тревожило. Евсаков часто спрашивал её (хотя обычно этим вопросом сопливые девчонки мучают своих парней, а не наоборот. Опять она его принижает!):

- О чём ты сейчас думаешь?
- Ни о чём, - ответ всегда был неизменен.

Иногда ему казалось, что это правда. Что за свои тридцать два она никогда не мучалась непонятной тоской, не философствывала, не переживала. Дмитрий порой начинал упрекать себя, ему казалось, что он – меланхоличный слабак, иногда он всё же считал, что просто она чересчур цинична. Но ведь она не робот, однажды что-то должно случиться! И так и жил с ней – в ожидании этого «однажды». Но так не могло продолжаться до бесконечности.

-Приехали. Выходи.

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора Мне начинают капать в глаза, так что на комп наложено строгое табу. Вчера вечером написала окончание, не уверена, что хорошее, но надеюсь, что не самое худшее. Заранее извиняюсь, что в ближайшее время не смогу прочитать по понятной причине рассказы моих друзей. Vero_lucky_star, перед твоим отъездом надеюсь найдёшь времячко на такой же подробный отзыв как и по предыдущей части. Жду мнения от всех.

То, что ушло - не вернётся, давай ценить что осталось!
Я буду рядом, чтобы дарить тебе радость...

«Ты в этой зелёной куртке как военный! – Значит не берём!». Знаешь, судя по тому, как вы общались, я делаю вывод, что у вас плохие отношения с отцом. Нет уважения, нет искренней привязанности друг к другу. Как не родные! Как чужие. Странно – а ведь отец и сын. Помню, ты как-то показал мне фотоальбом. Какой был славный вечер! По окну тихо барабанил дождь, мы сидели у тебя, было довольно холодно – батареи, разумеется, не работали (отопление как всегда начинало работать с конца зимы и максимально раскалялись числу к 10му мая), поэтому мы сжались на диванчике, закутавшись одним пледом, и было так хорошо и светло на душе. Рядом, на журнальном столике стояли две чашки – горячий кофе и зелёный чай. Я только распечатала снимки с празднования Нового Года (ой, какие мы все там смешные, особенно на фотке, когда ты нас с девчонками поймал в момент поедания торта, а Димыч, весь взъерошенный, вылезает из-под стола (что он там потерял?)) Так вот, я помогала тебе вставить фотографии в альбом, и слово за слово... Короче, вдоволь насмеялась над твоими детскими фотографиями - ты в детстве был такой смешной, умильный... Я увидела фотографию твоего отца в молодости. Ты так на него похож! Но когда я произнесла это вслух – Толик так нахмурился, и вся атмосфера теплоты вокруг сразу пропала, уютный тихий вечер на этом был окончен. Я всё удивлялась – отчего такая перемена. Теперь понимаю. Ты вообще не хочешь быть отцом? Не хочешь быть похожим на Максима Дмитриевича? Господи, Толя, какой же ты сам ребёнок. Маленький глупый ребёнок. Дурак ты, Толик. Не подлец, а дурак! Но я видела, ты исправляешься, пусть пинками, но помогаешь Свете, заботишься... Интересно, кто будет – сын или дочка? Только пообещай, если это будет девочка, не называй её Аней. Возможно, на свет ещё появится НАША Аня. Возможно, без этого удара нельзя было обойтись. Зато я поняла, что я, оказывается, сильная. Но эту фразу Вика мысленно произнесла уже не как заклинание, не как молитву, а просто – спокойно и равнодушно, как факт. То ли она окончательно опьянела, то ли и правда легче. Дыхание успокоилось, вспомнилась сказочная фраза – «Утро вечера мудренее», но она уже не боялась этого утра. Будь что будет. Девушка накрылась тёплым уютным одеялом и задремала.
В тот вечер она его ещё не простила... Но эта стена уже пошатнулась, кто-то выдернул из фундамента несколько значительных булыжников. Сверху то и дело ссыпались, словно мелкие камешки или куски штукатурки, обиды, недомолвки... Ещё один рывок – и вход в пещеру её души снова будет открыт. Между ними ещё была преграда, дверь – пять гладких сантиметров из сосны. Но надежда на счастье мелькнула в сердцах двоих людей. А пока – он прижался к двери и тихо прошептал в замочную скважину – «Спокойной ночи». А она, уже почти провалившись в сон, не разобрала слов, но услышала его нежный голос и заснула успокоенной, с твёрдым желанием жить.

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора В колонках играет - Юля Паршута Тая
Настроение сейчас - Творческий кризис душит

Часть писалась очень тяжело, поскольку отчасти автобиографична. Я приписала Вике Алькович воспоминания, очень похожие на мои, вы не представляете, как сложно писать о том, что чувствовал сам. Получилась лишь бледная тень моих собственных эмоций, но... как смогла, на большее, увы, не способна, надеюсь, кто-то поймёт и прочувствует. «Кончаю... Страшно перечесть» Ну что уж есть, то есть. (АС, простите).

Главная Снегурочка детского сада, королева выпускного бала, первая красавица курса лежала на кровати (кровати, помнившей столько нежных ночей, на кровати, на которой она засыпала с улыбкой, прижавшись к самому близкому человеку) и красными, невидящими, затуманенными слезами глазами смотрела куда-то в угол. Дверной звонок за все пять лет, прожитых Викторией в этой бабушкиной квартире, не издавал столько трелей, сколько за сегодняшний вечер. Интересно, а звонки вообще ломаются? А ведь чьи только руки его не касались – ещё в детстве бабушка смеялась – «Вот к нашей Торечке (бабушка всегда называла её Торя) очередной жених пожаловал», сверху глядя на пятилетнего Андрюшку из соседней квартиры, которого мама послала одолжить стаканчик муки. Несмотря на преклонный возраст, бабушка оставалась высокой, стройной и красивой. Она смеялась – «Да я и не заметила, как постарела, почти незаметно – что седая, что блондинка». Вика была очень на неё похожа. Бабушка тоже БЫЛА. Потом она умерла, и Вика переехала от родителей сюда. Она вспомнила вечер после похорон – как с комом в горле и с неимоверной тяжестью на сердце собирала в коробки бабушкины вещи – одежду, книги, заворачивала в газету посуду со стеллажа, чтобы та не разбилась при переезде. Как было странно и страшно на душе! Страшно понимать, свыкаться с мыслью, что её больше нет. Что её больше не будет ВООБЩЕ. Что она больше не скажет ни слова, не улыбнётся, что в её голове не родится ни одной мысли... Как многое она унесла с собой! Как много её мыслей так и не открылось миру! Вика перебирала фотографии – некоторые были мятыми, повреждёнными, даже довоенными. На некоторых были подписи – «Милой Любочке от верной подруги Ани, на долгую память, дата.» Кем была эта Аня, чем жила, кого любила? Как много бабушка значила в её жизни? Некоторые были без подписи – и эти люди тоже ушли, оставив следы лишь в сердцах некоторых близких. А когда эти близкие тоже уйдут – про них забудут навсегда. И мои мысли, и всё, что мне дорого, тоже однажды уйдёт, и никто не узнает, никто не вспомнит, что жила такая девушка – Вика Алькович... Я унесу в пустоту свои чувства, планы, воспоминания, несбывшиеся надежды.

Трудно передать словами это состояние. Когда она медленно и мучительно ОСОЗНАВАЛА, что навсегда потеряла близкого человека. И сейчас она занимается тем же – теряет и осознаёт, что теряет. Близкого, любимого. Обвинительную речь Толе она уже мысленно прочитала миллионы раз, гнев и обида ушли, осталась усталость и опустошённость. Силы кончились, чувства тоже. Кончились, как и вторая бутылка красного вина. Вина, которое они с Толиком привезли из отпуска в Туапсе. Бутылку, которую Толик, кряхтя и выслушивая шутливые обвинения Вики по поводу того, что он «хиляк», тащил в чемодане по огромному залу стеклянного аэропорта Шереметьево-2.

Голова ужасно болела, кружилась и гудела, в ней отдавался противный звон с другой стороны двери. Да уж, мой Толик не из тех, кто так быстро сдаётся. Не твой, Вика, не твой! Вернее, твой, но не такой, он не такой, каким ты его считала. Как же так можно? Ну как? Этот поступок никак не вязался с образом Толи. А может, это она всё придумала. Придумала себе одного Смертина, а это другой. Но ведь было столько всего – неужели ВСЁ это – иллюзия? Неужели иллюзия, ложь, игра, ошибка? Хотелось спать. А ещё больше хотелось проснуться – и понять, что всё это приснилось. Что всё это – неправда. Но нет... Боже, неужели ещё недавно. Слёзы полились с новой силой, она задыхалась, глотала воздух, словно откусывала, из горла вырвался тихий стон...

-Вика, Вик, открой, Вик!

Услышал... Нет, Толик, я не слабачка. Я – не слабая, и пусть все считают, что я – слабая. Лера сильная, я тоже сильная.

-Что случилось?
-Ничего.
-А у тебя?
-Ничего.

И вот они сидели рядом и рассказывали друг другу. И они чувствовали себя такими похожими, такими равными. Я не слабее Леры, не слабее! А все в группе называют её сильной. Я тоже сильная! Толик?
Ну как же так можно? Ну вот как? Как? Ведь вы... да даже если не любили друг друга, как? Как можно оставить её – всеми брошенную. Ведь ты разрушил её семью, ведь ты разрушил её карьеру, ведь ты разбил ей сердце! Как можно было оставить, бросить её одну? Ведь дети – это люди, настоящие люди, ведь это частичка тебя. Ведь тебя никто не заставлял связывать со Светой всю свою жизнь? Она умная девушка, она бы и сама не хотела прожить всю жизнь с тем, кого больше не любит. Что, это всё было бы так ужасно – приходить пару раз в неделю, помогать материально и по хозяйству немножко, сидеть или гулять с ребёнком по мере возможности. Это ведь даже легче, чем, скажем, если бы я забеременела. И потом – когда мы шли к ЗАГСу, помнишь, ты сказал, что хочешь, чтобы у нас было много детей. А история с Анечкой? Я никогда так не любила тебя, не испытывала такого прилива нежности, как когда пришла из института и увидела, как вы сладко спите – ты, прислонившись к спинке кресла и смешно открыв рот, а девочка свернулась калачиком у тебя на коленях. Я даже сейчас улыбаюсь. Тогда я подумала – да, я сделала правильный выбор, ты именно тот, кто мне нужен. У нас будет своя большая дружная и счастливая семья, ради которой мы будем готовы на всё. Толя, ты ведь сам вырос в неполной семье, ты знаешь, как это сложно. Я вспоминаю твоего отца – он молодец, верно поступил, но знаешь, хоть и говорят, что гонца ненавидят за плохую новость, хоть я и благодарна ему за то, что он открыл мне глаза, мне неприятен этот человек. Профессия, наверное. Мне почему-то показалось, что он живёт как-то – потому, что должен. Мне кажется, это был не порыв – пригласить Свету, а долг. Для него долг – это всё! Но, надо признать, я рада, что этот человек не станет моим свёкром. Что мне не придётся называть его – «Папа». Да, не завидую тебе, Толя. А тебя будет звать «папой» не мой ребёнок. Он – папа, ты – папа... Вика насторожилась. Ты...ты боялся стать таким, как твой отец, верно? Вспомнились случайно брошенные фразы – «Я в институт пошёл, только чтобы откосить от армии, а то отец бы отправил»...

На этом вторая часть окончена. Если совсем плохо, вы скажите, я удалю, буду ждать, пока муза вернётся. Мне очень нужен хотя бы один подробный разбор полётов.

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора
Начало нового фанфика, вроде такого ещё не было. Возвращаюсь к середине сериала, когда Вика узнала, что у Толика есть ребёнок.

Как обычно человек извиняется? Как ты обычно извиняешься, Толик? Она дует губы, не хочет разговаривать, ты бежишь за ней, она наигранно отводит взгляд, ты говоришь – «Я не виноват.», она прощает. А если ты действительно виноват? А если причина – не случайная грубая фраза, забытая дата, неверно брошенный взгляд...? А если причина в том, что ты совершил то, за что не прощают? То, что зачтётся там, наверху, как грех. А если ты по своей намеренной глупости и трусости, если ты поступил так, как даже многие подлые, ничтожные люди не поступают. А если из-за ветра в своей дурной голове ты совершил предательство? Если ты предал троих людей, которые тебе верили. Свету, Вику и ещё того человека, который ещё не имеет ни пола ни имени. Того человека, который уж явно ни в чём перед тобой не виноват. Но свою вину перед Светланой он ещё успеет загладить – силами, временем, часами, подаренными ей и её малышу. А дети, к счастью, если и обижаются – то ненадолго, да и потом – он(или она), возможно, никогда не узнает об этом. Папа должен быть хорошим примером. Как-то странно, до вчерашнего вечера как только он начинал думать об этом – сразу пугался, внутри всё передёргивало, он гнал эти мысли поскорее и подальше... А теперь всё понял и принял – просто потому, что понял, что может остаться совсем без единого близкого человека на Земле. На такой большой планете, наводнённой людьми. Среди них довольно легко найти себе компанию. Компанию – да, любовь – нет. Любовь! Да, это любовь. Любовь. Конечно, он не мог удержаться от мысленного сравнения, и с облегчением признал, что нашёл одно оправдание – дешёвое, глупое, слабое – но нашёл. И он точно знал – случись это с Викой, он бы не бросил её. Даже если бы она не захотела, чтобы он присутствовал в её жизни. Как не хочет сейчас. Чёрт, что делать? Что? Или Бог, кто там поотзывчивее? Даже в моменты, когда нервы натягивались с риском для жизни, даже когда на душе был ужас и паника, его внутренний голос продолжал шутить. Да, обменять бы это чёртово чувство юмора на мозги. На машину времени – он бы всё рассказал Вике, и она бы поняла, она бы сё поняла.
Анатолий Смертин перестал мучить дверной звонок и прижался к двери в надежде услышать хоть что-то...

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора
Написала на одном дыхании под влиянием собственного настроения. Не знаю, хорошо или плохо, вам судить. Ничего оригинального, но мне самой очень напоминает «Девочку с плеером», которая многим понравилась. Действие происходит первого августа.

Доброе утро! Она лениво открыла глаза. Посмотрела на часы – 11:00. Не обратила никакого внимания на яркое, заливающее весь мир золотом солнце и весело чирикающих воробьёв. Поняла, что одна доме. Все ушли в горсад. Вчера вечером она начала подкашливать, горло болело, нос хлюпал, а семья Лобовых устала говорить – «Будь Здорова!». Причём искренне желали здоровья только Деня и Олег Викторович. Вот ведь смешно, как семья разделилась из-за неё. Семья... Брат почему-то тоже казался Лобовым. Он сумел привыкнуть, приспособиться, стать своим в этом доме... А она не смогла. Всё, Лерка, бросай эти мысли. Прекрати думать только о прошлом. Ну ничего, Чехова, ещё месяц – и начнётся учебный год. Первый год в институте. И вообще, ей категорически противопоказано быть одной. В одиночестве сразу всплывают обрывки из прошлого, мама, папа... Их старая квартира (как больно думать, что там теперь живут чужие люди!). Воспоминания были странными – как папа приходил с работы, как она «помогала», а вернее, мешала маме на кухне... Обычные бытовые мелочи, которые никто и не замечает до поры до времени. И она не замечала. Всё жила какими-то мечтами, иллюзиями, ждала чего-то большого, яркого, какого-то полёта... При воспоминаниях в горле пересохло, стало трудно дышать, слёзы навернулись на глаза. Она подошла к стойке, налила воды из стеклянного графина. Вода прямо в горло не лезла. Абсолютная тишина пустого дома была наилучшим аккомпанементом к её грустному состоянию, из которого она редко выбиралась вот уже четыре года. Иногда Валерии казалось, что она свою жизнь уже прожила – жила каждодневными делами: уроки, возня с братом, встречи со школьными приятельницами, с которыми было невыносимо скучно – они казались ей маленькими глупыми детьми, которые ничего не ценили и никак не изменились с первого класса - только хвастались уже не новыми игрушками или наклейками с диснеевскими принцессами, а модным тряпьём и мобильниками с 64голосой полифонией. Но человек – существо общественное, как ни смешно – никак ему не прожить без этой бессмысленной болтовни. И ещё жила памятью. Домой (ну прямо слово душу царапает!) приходила, и начинала рисовать. Не то чтоб она очень любила водить кисточками по холсту, или была талантливой художницей – нет, просто так она могла спокойно подумать. Если бы она просто сидела на диване – все покрутили бы пальцем у виска (ну прямо вижу выражение лица Глеба!), а так... «Что делаешь?» - «Рисую» - «Ааа», - и отстанут. Хотя, зря она наверное поступила в академию. Наверное, стоило послушаться Олега Викторовича и пойти в медицинский. Там, наверное, нагрузки – огого какие, не было бы времени на меланхолию, да и потом - интересная профессия. Нужная. А звучит-то как: «Доктор Чехова». Но теперь уже поздно. Ладно, Бог с ним... Сейчас в жизни было лишь одно, что держало её на Земле крепко и прочно, кроме младшенького Деньки, конечно. То, чего она ждала всей своей душой. А вернее, тот. Или та. Любовь... Ей ведь всего 17! Она хоть в чём-то была похожа на сверстниц – ждала. Любви - большой, светлой, ей так хотелось встретить кого-то. Сильного. Нежного. А вообще – неважно какого, лишь бы он был её достоин. Того, которому захочется себя подарить. Она ждала ЧУВСТВА. Ждала того, кто поймёт её. Вскоре размышления были прерваны стуком в дверь.
-Лера? Лер, не спишь? Одета?
-Да, Олег Викторович, проходите! А что так рано – то?
-Да у Дениса что-то голова очень разболелась, может стукнулся где-нибудь...

Доброе утро! Она лениво открыла глаза. Посмотрела на часы – 11:00. Поняла, что одна доме. Именно в доме – за задний двор никто не ручался. Улыбнулась яркому, заливающему весь мир золотом солнцу и весело чирикающим воробьям. Подтянулась, услышала стук топора, и поняла, что не страшно, что она проснулась так поздно и весь день будет немного сонной из-за пересыпа – она не любила просыпаться, когда его ещё нет дома. Таак, с дежурства муж явно вернулся голодным. Что бы такое приготовить? Она переоделась, зашла на кухню.
-Маам, доброе утро!
-Доброе утро, зайка!
-Мамуль, а ты что сейчас будешь делать?
-А как ты думаешь, чем будем папу кормить?
-Зайчиком!
-Каким-таким зайчиком?
-Ну, папа сказал – я голодный как волк.
Валерия звонко рассмеялась и обняла дочку.
-Вся в отца!
-А кто сомневался?
Гордеев зашёл на кухню.
-Выспалась?
-Угу. Я бы и ещё поспала. Но надо семейство кормить.
Свою семью. Семью Валерии Гордеевой. Доктора Валерии Гордеевой. А что, звучит?

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора В колонках играет - Лена Князева А ты сказал...
Настроение сейчас - Не знаю, почему, но на душе очень темно и грустно

Вот вам и обещанный мини-эпилог. Моей голубой мечте об Италии посвящается... Выкладываю сейчас поскольку планирую хоть ненадолго но оторваться от Интернета. Надеюсь, что когда вернусь вы найдёте пару минут и устроите-таки БОЛЬШООЙ разбор полётов по всему произведению. Мне действительно нужно знать все плюсы и минусы, очень прошу, люди добрые! Наверное, некрасиво требовать больших отзывов, но тут уж сами виноваты – от ваших подробных сочинений (в частности по «Ноябрю») я долго прыгала по комнате с радостными воплями. Сейчас приходится впахивать как лошади на благо родного учебного заведения, а положительных эмоций-то хочется! p/s вступление вышло такого же размера, что и эпилог.Я ваша навеки, Колибри4228.

Венеция... Город любви. Два сердца бьются в унисон в такт плеску воды. Правда, заняты наши дорогие влюблённые далеко не самым романтичным делом – покупкой сувениров.
-Да! Алло! Маш, тебя не слышно! Сейчас выйду на улицу...
Вскоре Пинцет тоже вышел из магазина вслед за Валей.
-Гордеевым?
-Купил!
-Новикову с Машкой?
-Да всем, всем купил. А это тебе – он протянул ей маленькую хрустальную статуэтку.
-Гусь? Мда, романтик из тебя – как из меня ткачиха.
-Ну это, скажем так, с намёком. Это наш талисман!
-Странный выбор.
-О, давай прокатимся напоследок на гондоле? Там всё и расскажу!

Лоренцио возил влюблённых по каналам Венеции ежедневно и любил свою работу. Когда он видел счастливых людей, то словно заряжался их внутренним светом. Иногда после встречи с некоторыми он даже не брал положенное за извоз – считал, что просто приятно провёл время. Потом слушал упрёки жены (тамошние домохозяйки ругаются с неменьшим чувством нежели отечественные. Он любил гадать – надолго ли эти туристы вместе? Искренне ли? И вскоре научился видеть людей как рентген. Сегодня ребята попались забавные – парень что-то увлечённо рассказывал, девушка смеялась во весь голос. Потом они долго сидели молча, прижавшись друг к другу и любуясь прекрасными зданиями. Вскоре Лоренцио стало скучно и он принялся что-то напевать на родном языке.

-Товарищ, а можно текст этой песенки? Нам же нужна своя песня на свадьбу, не так ли?
-На какую свадьбу?
-На ту, которая будет после того, как ты согласишься выйти за меня замуж.
-На кой чёрт мне ты? Вот товарищ и то лучше – да ещё и петь умеет!
Тут Вовка затянул во весь голос «Еееесли ты скажешь «Да!» - паааверь я буду счастлив. Ты прекрасней всех и я с тобой!» - с этими словами он поцеловал Валю в губы и она поняла, что ответа и не требуется.
«У этих всё наверняка надолго.» - улыбнулся гондольер и не взял с Рудаковского денег, опять пообещав себе, что это было в последний раз.

Конец рассказа и начало чьего-то счастья.

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора Не стала долго мариновать читателей с продой. Предпоследняя часть. Называется – «Моя большая греческая свадьба экспромтом». Глава разительно отличается от предыдущих - большая, нудная, карамельная. Посвещается всем ждущим счастья. Жду вашего мнения, которое для меня важнее всего и от которого непосредственно зависит моя дальнейшая карьера фикрайтера.

Пинцет вкратце обрисовал ситуацию.
- Знаешь, я действительно не знаю что делать, -Толик опустил голову, -Собственно именно поэтому я и встречаюсь с Викой, а не с Шосткой. С ней как-то понятнее. О, легка на помине!

Оставим Вовку в раздумьях, а Толика – в объятьях доктора Алькович, и перенесёмся в завтрашний день. Занятия прошли как обычно и все сделали вид, что расходятся по домам. Прошёл час.
-Ну что, Гордеева, присаживайся!- третье слово Александр произнёс с видимым удовольствием.

Девушка в лёгком летнем платье цвета фуксии присела на заботливо отодвинутый новоиспечённым мужем стул и огляделась по сторонам в поисках зеркала. Они с Сашей ещё за неделю до торжества решили отпраздновать свою свадьбу именно так – без свидетелей, гостей, машин с шариками, тостов и так далее... Впрочем, из-за последних событий – болезни Дениса, суда над Анкушевым (Емельянов скончался после полученного ранения), возни с документами при покупке дома (благо Куратов оказался в нужное время в нужном месте, его по даче соседи согласились продать дом буквально за копейки – срочно понадобились деньги, но с одним условием – беготня по юристам, ОВИРам, домоуправлениям, кооперативам и прочим подобным организациям целиком будет возложена на влюблённых). Да уж, какая после всего этого шумная свадьба! Впрочем, была и другая причина – молодожёны и вспомнили-то про сие мероприятие за 7 дней. Свидетелями были гости со свадьбы пары, которая должна была узаконить отношения вслед за ними. Про белое платье пришлось забыть в целях конспирации – регистрация была назначена через полчаса после окончания занятий, не в больнице же переодеваться! Но по восхищённому взгляду Гордеева Лера решила, что так даже лучше. И она в данный момент была на седьмом небе от счастья.

-Ну что, любимая, проголодалась?
-Не-а.
-Ладненько.

Неизвестно, в каком ключе далее продолжалась бы их беседа, поскольку в ресторан с шумом ввалилась толпа «Цыган» и с криками –«Поздравляем!» и прямиком направилась к столику в углу.
В ресторане «Гербера» (кстати, в том самом, в котором отмечалась и помолвка нынешних супругов) сразу стало настолько шумно, что редкие посетители (мало кто будет сидеть в ресторане средь бела дня) не слышали музыки. Впрочем, у них всё вышло по программе «Хлеба и зрелищ» и за происходящим за столиком №17 с десяток человек несколько часов кряду не могли оторвать взгляд. Итог – несколько приятно проведённых одиноких часов, пара успешных деловых переговоров и одно предложение руки и сердца. Но вернёмся к нашему балагану.

-Леерка! Поздравляю! А я-то гадала – кому ж така красота достанется?- Вика с визгом бросилась на шею к подруге.
-Лерочка, Александр Николаевич, поздравляю вас от всей души! Желаю вам счастья, а главное – здоровья. Вот у нас в деревне на свадьбах...
-Маша, стоп! – Рудик остановил явно намеревавшуюся затянуть получасовой монолог «Дядя Ваня или Сцены из деревенской жизни» Капустину, - А вообще – Маша всё правильно сказала (благодарный взгляд Капустиной). И ещё желаю денег! Много!
-О, как наш Рудик заговорил!- прокомментировал Толик
-Лера, - начал Пинцет, но поскольку все вышеописанные реплики были произнесены практически одновременно, Гордеев не выдержал:
-Так, народ, в порядке очереди! Но первый вопрос за мной – откуда пронюхали?
-Это всё Глеб! Он слышал, как Лера по телефону разговаривала!
Все покосились на проболтавшуюся Машку.
-Да, шпион из тебя фиговый вышел бы.
-Кстати, а где Глеб-то?
-Народ, да что мы стоим как дураки?- подал голос Фролов
-Почему? – ему в ответ были отправлены десять вопросительных взглядов, в том числе и от собственной супруги, но вслух спросила только Валя.
-Как это почему? Горько! Горько!

Вся толпа подхватила инициативу самого опытного в брачных делах Коли и вскоре Лера и Гордеев (не без смущения первой и чертыханий последнего) уже целовались на глазах у студентов и изумлённого обслуживающего персонала. Вскоре все посетители дружно поставили мобильные в режим «Фотосъёмка», ещё бы, не каждый день увидишь рядом 4 целующиеся парочки.

-Ребят, а вы чего стесняетесь? – Маша отвернулась от стирающего губную помаду Рудика к Вале и Вовке.
«Валя, неужели это всё? Валечка, солнышко, ну прости меня. Ну я же тебя люблю!»
«Может плюнуть на всё и забыть? Нет, нет, нельзя, Шостко, нельзя, стоп!»
Но ответа Капустина так и не получила, поскольку в кафе вошли трое запоздавших гостей – двое Лобовых и один Чехов.
-О, вы тут, гляжу, показательные выступления устроили!
-Дети мои, поздравляю вас! – Олег Викторович держал в руках большой круглый пирог, испечённый накануне лично великой кулинаркой Капустиной.
-Олег Викторович, ну зачем уж так-то? – улыбнулся Саша.
-Сестрёнка, поздравляю тебя – Денис кинулся обнимать сестру, - А, ну и вас, Александр Николаевич, конечно тоже!
-Денис! Ну тебе же нельзя долго на ногах!
-Да ничего, мы его потом обратно в больницу отвезём в лучшем виде. Ну как можно такое событие пропустить! Лерыч, поздравляю! – Глеб чмокнул сестру в щёку.
-А, вот! – Деня взял у Глеба из рук букет и протянул его окончательно расчувствовавшейся Лере
-Спасибо, родной!
-Народ, ну долго я ещё с этим караваем буду стоять? Итак пока от парковки до ресторана дошли все прохожие косились!

Супруги принялись по очереди откусывать куски, поддерживаемые гулом голосов, к которому присоединились и незнакомые товарищи за соседними столиками. Победил Гордеев.

-Так держать, Александр Николаевич!
-Правильно! Мужик в доме должен быть главным!
-Эх, что ж ты так! Ну ничего, мы ещё посмотрим!
-Верно, девушка, не расстраивайтесь! – заявила дама с 19 столика, которую просто распирала женская солидарность.
Весь процесс сопровождался смехом и перешёптываниями.
-А вы что-нибудь в качестве гарнира к хлебушку не желаете? – спросил с улыбкой официант
-Ой! – спохватилась Лера, - Присаживайтесь, гости дорогие!

Через пару часов Денис в сопровождении Глеба благополучно отчалил, но гостей за столиком наоборот прибавилось – с несколькими соседями по ресторану все уже успели побрататься.

-Люди! – Валя постучала по бокалу ложечкой, - У меня тост. Причём настолько короткий, что ты зря пристраиваешься поспать, Фрол! *смех*
-Дорогие Лера и Саша! (Гордеев перёшёл со всеми на «ты» уже после второго бокала шампанского). Знаете, вам уже многого понажелали в сегодняшний вечер, я скажу короче – вы всего этого заслужили. Знаете, пожелание осталось одно – берегите друг друга. Даже когда злитесь, даже когда устанёте друг от друга, даже когда пройдёт много лет – берегите друг друга, и пусть всё всегда будет как в первый раз!

Она махнула рукой музыкантам, и местная певица затянула:
День и ночь роняет сердце ласку,
День и ночь кружится голова.
День и ночь взволнованною сказкой
Мне звучат твои слова.

Только раз бывает в жизни встреча,
Только раз судьбою рвется нить,
Только раз в холодный хмурый вечер
Мне так хочется любить!

-Валечка, - у Леры на глазах даже слёзы навернулись, - Откуда же ты узнала?
-Что узнала? – любопытствующих нашлось много.
Гордеева начала рассказывать, все внимательно слушали. Все, кроме Вовы. Тот смотрел в пол невидящим взглядом и вдруг резко вскочил с места и закричал на всю округу:

-Валя! Я тебя люблю! Прости меня, идиота! Валечка! Я жить без тебя не могу!
-Ой, Вов... Да чёрт с тобой! – Валя прижалась к любимому
-Горько!- проборматал задремавший-таки Фролов
-Горько! Горько!
-Да, ты у меня, Пинцет, конечно не подарок, но... Подарок! Совсем забыла! Вот!
Лера посмотрела на протянутый Валей сертификат и громко засмеялась.
-Валь! Нам уже Олег Викторович, вот...
Она протянула совершенно аналогичный подарочный сертификат на поезку в Венецию, правда, срок был больше – девять дней против четырёх.
-И что делать! – Валя была очень огорчена, - Я-то думала –оригинально выйдет, а тут...
-Да ничего! А этот за старания себе возьми. Правда, спасибо, ты такой праздник нам устроила! Товарищи, поддерживаете?
-Конечно!
-Ну не знаю...

Ещё будет маленький эпилог – есть два варианта, всё зависит от ответа Вали и вашего мнения. Просьба моим уважаемым читателям – напишите один большой подробный отзыв либо сейчас, либо после эпилога.

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора Настроение сейчас - Жду

Автор ну просто на коленях умоляет – отпишитесь после прочтения, скажите, что понравилось, что нет, мечтаю о подробном разборе полётов и вообще – писать ли дальше? Просьба простить некоторые пунтакционные ошибки, меня домочадцы сгоняют из-за компьютера, нет времени проверить. И ещё – свадьбу Леры и Саши описать (просто она выйдет не особливо оригинальной)?

Валентина не могла дать однозначного ответа. Да, она знает, что в жизни всё не как в кино, с другой стороны... Да что далеко ходить? Лера с Гордеевым – да они друг за друга кому хочешь горло перегрызут! Да они же жить друг без друга не могут! Да, у них же свадьба завтра чёрт возьми! Придётся самой выбирать подарок. И деньги собрала, и всем всё подробно объяснила, всё сделала, оставалось-то... Ну удружил, любимый! Валя в сердцах топнула ногой. Каблуки явно не были рассчитаны на подобный экстрим, девушка пошатнулась и едва не растянулась на мостовой, но по счастью успела уцепиться за столб. Оглянулась – никто даже не обратил внимания, и Вальке вдруг так стало жалко себя, она почувствовала себя настолько одинокой, маленькой, никем не пригретой, и главное – не на кого опереться. А если однажды не справлюсь и упаду? И разобьюсь вдребезги. Примерно как моё сердце пару минут назад. Внутренний голос пробурчал – «Вах, как нас пробило на поэзию. Пинцетик то твой даже не знает, какие пробудил в даме шекспировские чувства! Всё, успокойся.» Студентка подошла к мосту и посмотрела вниз, на тёмную гладь воды. Неясный порыв – «а может покончить со всем этим?» мелькнул в её душе (но, согласитесь, каждого в жизни посещали подобные мысли), но даже толком не успев оформиться был заглушен здравым смыслом. Нет, это не выход. Ничего страшного ведь не случилось. Ничего особенного. «Она хотела даже повеситься, но – институт, экзамены, сессия» - услышала фразу в наушниках, усмехнулась. «Шостко, надо бы тебе проветриться!» - улыбнулась сама себе и неожиданно... побежала. Только вперёд! Разрезая воздух, наслаждаясь ветром, от которого закладывало уши, набирая скорость. И дышать становилось всё легче, легче, легче! Через минутку выдохлась – по физкультуре всегда была тройка, тем более она не в кедах. Остановилась, восстановила дыхание и попробовала вернуться к привычным раздумьям. Мысленно представила себе Вовку – но ни равнодушия, ни злобы, ни ненависти его образ в голове не вызывал. Только нежность. Попробовала вспомнить их ссоры, обиды – а виделось совсем другое. Как он бросился спасать жизнь человека, как они с Толиком помогали вернуть веру в себя после истории с Настей Пермяковой. Толик, хм... Мысленно сравнила его с Рудаковским (как-никак в своё время была в числе 60% курса, влюблённых в Толика по уши. Всего недельку, но всё-таки была!) и, как ни странно, победа осталась за Пинцетом. Не таким красивым, не таким уверенным в себе, не таким юмористом. Вот уж поистине – любовь зла. А ведь не козла я полюбила! Ну почему, ну почему он со мной не такой как с... Да, госпожа Шостко, не бойся, говори, признай, ты по-прежнему считаешь Леру своей конкуренткой? Смех да и только! Валька, да не нужен он ей совсем, он вообще никому кроме тебя не нужен! Ну почему же он так себя ведёт? Ну что ему мешает? С этими мыслями она вошла в магазин «Подарки». И что дарить этим двум брачующимся? Главное у них уже есть – это их любовь. А у меня? Чем я хуже? Ладно, как говорила Скарлетт ОХара – «я подумаю об этом завтра!». А пока... ну чего им для счастья не хватает? Да им достаточно просто быть вместе! А кто даст? То срочные больные, то бывшие жёны, то начальство, да ещё и младший брат, которого опасаешься надолго оставлять в одиночестве... Кажется, выход найден! Дорого, конечно, но да ладно, денег хватит! Ха, ребята наверняка ждут от меня чайного сервиза или настенных часов. Не дождётесь! Она решительно свернула в другую сторону...

А мы вернёмся к нашему Вольдемару то бишь к Рудаковскому. Он проводил Валю взглядом до конца улицы, и только когда знакомый силуэт скрылся за поворотом понял, что произошло. А ведь она права... Блин, почему вот так всегда выходит! Я правда хотел помочь, сам попросил дать мне какое-нибудь поручение. Она дала, а я - спасовал. Зашёл в магазин, часа полтора бродил, но... Это банально, это дорого, то она совершенно явно не одобрит. Как будто он не Гордееву с Лерочкой подарок выбирал, а президенту, или того хуже – самой Вале. Надо было позвонить, проконсультироваться, она бы чего подсказала. Да даже не ей – Толе, Новикову, Глебу, да хоть Капустиной! Вот уж кто дал бы море советов! А ты – постеснялся. Позорище! Тоже мне комплекс ходячий! А теперь что делать? Бедная Валя. Ну почему всё так паршиво вышло, и ведь в который раз! Что теперь делать? Валюш, ну что мне сделать чтобы ты простила? В этот раз всё серьёзно. Даже слишком. Но с другой стороны – если бы мы не ссорились, то даже не обратили друг на друга внимания. Затем он заставил изрядно поикать Семёна Аркадьевича, вспоминая историю с «искусственным дыханием». Валька! Родная! Ну и как я без тебя теперь? Одно время я и не думал, что смогу полюбить хоть кого-нибудь кроме Леры. Но при слове «Лера» отныне и вовеки веков всплывает другое имя – «Гордеев». Да совет им да любовь – он никогда не видел девушку своей мечты счастливее, чем в последние дни, а место в сердце уже заняла другая. Валька... Ну что делать-то?
- Ну что, Иван-царевич, опять пригорюнился? Кого ты там высматриваешь?- Толик напряжённо вгляделся в том направлении, где Валя скрылась минут пятнадцать назад, -Ау, Пинцет!
Вова вздрогнул от возгласа Смертина и рассеяно пробормотал:
-А? Чего?
-Эх Владимир-Владимир, ну чего вы там опять со своей Златовлаской не поделили? Или ты это из-за того, что твоя Царевна-Несмеяна-Лера уже спасена другим, а злой дракон заколот чужим скальпелем?

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора Не уверена, что вышло достойно,боюсь, что эта работа вас разочарует, но графомания, как выяснилось, не лечится, не могу жить и не писать. Отзывайтесь, не наберётся хотя бы 4х отзывов – проду не опубликую.На выражения не стесняйтесь.

«Ну конечно же он не сделал! Разумеется, ему плевать! Плевать, причём не на мою просьбу – а на меня!»
Девушка в бежевой ветровке с длинной пшеничной косой и грозным выражением лица быстро и целенаправленно шла по мощеной улице и проклинала себя за то, что послушалась советов Вики и надела каблуки, значительно замедлявшие передвижение и исправно застревавшие между булыжниками местного «Арбата». Сзади с громкими возгласами «Валя! Валька, да подожди ты! Валь!» мчался парень. Он, в свою очередь, мысленно читал обвинительную речь явно вознамерившимся свалиться с носа очкам. –«Сколько говорил себе – сходи в оптику через дорогу, купи линзы! Нет, блин, некогда ему, эка важна птица!» Он наконец настиг свою подругу и остановил её, уцепившись за локоть.
-Ва(фуух)Ва(фуух)-ля, - запыхавшись начал Пинцет.
-Что ты мне скажешь нового? Ну что? - вопреки обыкновению, Шостко не отводила демонстративно взгляд, не сверлила глазами и даже не пыталась вырваться. Вовка остановился в недоумении.
-Разумеется, ты забыл, не успел, некогда и это всё в последний раз! А знаешь что? Мне надоело! Мне всё это так надоело! Я не хочу тебя больше не видеть, не слышать! Я для тебя – всего лишь подружка, ты со мной просто от нечего делать. Тебе на меня оот всей твоей широкой души плевать! Ты меня не любишь и я тебя не люблю! Я тебе не игрушка! Всё, пока!

Она вырвалась и пошла дальше, он остался стоять на месте в полной растерянности. Расстояние между однокурсниками стремительно увеличивалось, поэтому не будем метаться между их головами, и для начала подслушаем мысли девушки, на глазах которой впервые за долгое время были слёзы. Валя плакала крайне редко, но если и плакала...Она была сильной. Действительно сильной. Может, именно это так привлекло в ней Пинцета? Впрочем, это вы, уважаемый читатель, спокойно рассуждаете – зачем да почему. Перед вашими глазами чётко видны буквы на мониторе, а вот мир перед Валей плавно растекался. И ей казалось, что вокруг сгущается тьма. Но она не оглядывалась, как бы не хотелось.
«Не увидит никто моих слёз...» - пропел голос по радио, которое она включила в плеере, дабы не слышать собственных всхлипов (она стыдилась того, что ревёт посреди бела дня, да ещё и на улице) – Так уж в жизни моей повелось. Никогда я не спорю с судьбою.» Да, лучше не надо спорить. Она пробовала, и ничем хорошим это не закончилось. Надо просто смириться с тем, что меня никто не любит и не понимает. В компании студентов она всегда чувствовала себя как ...на киносъёмках. Вот Вика – кинодива, Гордеев – режиссёр, а она – ассистентка. Девочка на побегушках. Та, про которую вспоминают только когда им самим что-нибудь нужно. Хоть раз кто-нибудь спросил, чего хочется ей, как она вообще живёт? Откуда такие мысли? Да уж было о чём подумать идя в гордом одиночестве по одним и тем же до боли, до ненависти, до ужаса знакомым улицам. Да и вечером в пустой квартире перед телевизором что было делать? Думать, мечтать... Она добровольно взваливала на свои плечи все эти общественно-бесполезные дела только по одной причине – чтобы отвлечься от своих мыслей. Ну и чтобы на неё обратили хоть какое-то внимание. Не помогало. Помог случай – ох как она злилась тогда на Степанюгу, усадившего её за этот дуратский сломанный компьютер, но после произошедшего она готова была даже поцеловать Семёна Аркадьевича не менее страстно, чем Пинцета. Да, с самого начала всё шло не как у людей. Ну ведь она сама полезла, сама напросилась на тот поцелуй, сама прилипла к Вовке. Не надо было сразу говорить – «Да», сразу открываться, сразу кидаться в эти отношения! Вот дура-то...
«Ну что же ты, любовь? Что же ты наделала? Зачем его словам я в ту ночь поверила?» А любовь ли это?

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора После вчерашних отзывов не могу ничего точно сказать насчёт своих дальнейших творческих планов. Будет идея – будем думать, но родное сообщество не покину, по крайней мере до тех пор, пока не прочитаю окончания 2х фиков (авторы знают, каких) не успокоюсь! А пока – предлагаю вам полностью погрузиться в ситуацию наших четырёх подруг (что я и попыталась сделать вчера вечером, насколько успешно – судите сами). Жду, ваша Колибри4228. P.S. Поклонники пары, которую я(зараза такая) посмела разрушить, не обижайтесь. Просто иначе всё было бы не как в реальной жизни.

-Толя... Знаешь, я должна признаться сразу. Толь, можешь называть меня циничной, ветреной, но я ждала тебя четыре года, а потом совсем потеряла надежду. Я не могу быть одна, прости. Толь, я вышла замуж. Его зовут Алексей, он бизнесмен, недавно у нас родился сын, Сашка... Мы любим друг друга. Но тебя я тоже по-прежнему люблю! Я хочу, чтобы у Анечки был отец. Ты видел её в последний раз, когда ей был годик, но я много ей про тебя рассказывала. Она очень ждёт тебя. Анют, помаши папе!

Камера сняла крупным планом самую старшую из детей, кудрявую блондинку, гордо облокотившуюся на ярко-розовый портфель.
-Папочка, привет, а я тебя помню! Приезжай поскорее!
Вика улыбнулась.
-Ну теперь ты, Лер.
-Саша... (замялась, голос от волнения дрожал). Саш, я даже не знаю, что сказать. Мне кажется, ты и сам всё знаешь. У меня всё в порядке. Я, как и планировала, стала нейрохирургом, провела самостоятельно уже четыре операции, можешь гордиться. Саш, мне даже страшно представить, как вы там живёте. Не живёте – выживаете. Но боль у нас общая. Я очень скучаю без тебя, считаю секунды до того дня, когда ты выберешься из этого ада (девушки заранее договорились говорить только о хорошем, положительном, но они не обиделись на подругу, решившую выплеснуть хоть каплю своей боли). Знай – я так бы и ждала тебя хоть 10 лет, хоть 30, хоть до скончания веков. Я очень тебя люблю. Кстати, тебя очень ждёт ещё одна барышня (не пугайся, не Женя и даже не Нина). Саш, это наша дочка, Валя Гордеева. Я узнала, что жду ребёнка, когда ты уже уехал.

Оператор снова развернулся. Девочка подняла глаза (голубые, как у отца) и улыбнулась маминой улыбкой. В пять лет её уже смело можно было назвать красавицей, «Парни, бронируйте заранее, а то вырастет – отбоя от женихов не будет!» - смеялся её крёстный папа Куратов, обращаясь к близнецам Новиковым.

-Ну, Рудаковский, детей, как видишь, больше не осталось. Ну не ШМОГЛА я! – начала Шостко, (дружный смех)- Хотя надеюсь, что это временно. Может после шести лет в пустыне ты решишься-таки сделать мне предложение? Или приедешь в Реутов с целым гаремом? У меня всё в норме, как всегда всех контролирую. Вот ты, Вик, чего не сказала, что ты – известный педиатр, даже из соседней области детишек привозят? Скромница тоже мне. Работа тоже нервная – менеджер по работе с клиентами в крупном рекламном агентстве, с медициной как-то не сложилось. Кручусь, как белка в колесе, и жду тебя, дурилка мой.(нежно)
Остальные опустили глаза. Нет, Вовке незачем знать, что у Вали и Вадика, бывшего одноклассника Леры и Вовки, был роман. Через год они «не сошлись характерами» и разбежались на все четыре стороны, но Рудаковскому не надо знать об этом. Незачем.
-Ну что ещё про наших-то. Фрол стал анестезиологом, три года назад родился сын – Рудик.
-Степанюга сделал Тертель предложение! - сказала Лера, зная, что эта новость рассмешит мужа.
-Ну что, всё вроде. Самое главное сказали. Ждём вас, родные вы наши! Народ, улыбаемся и машем.
Все четыре девушки улыбнулись, Маша махала рукой так быстро, словно опахалом, Вика, немного подавленная словами Леры и мучимая угрызениями совести, опустила глаза в пол, Валя послала воздушный поцелуй, а Лера просто улыбалась. Улыбалась ему одному. И смахивала слезы, непослушно тёкшие по щекам.

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора Почему последний? Да потому, что нельзя вечно писать фанфики, нужно либо идти дальше, либо остановиться. Вероятнее всего, к сожалению, второе, так как я попробовала написать рассказ – идея очень интересная, но на первой же эмоциональной сцене я сорвалась. Не могу. Раз десять начинала, но выходит ... неубедительно. Идею этого последнего фанфика долго крутила в голове, возможно, стоило её там и оставить. Смиренно жду вашего приговора, Колибри4228.

Двое молодых людей сидели за столиком в летнем кафе.
- Катюш, ну что начальство? – в голосе парня явно слышалась тревога.
- Да ничего. Говорят, что если я послезавтра не сдам им статью, то могу попрощаться с местом, - его возлюбленная явно была очень подавленна, - Обидно. Ты же знаешь, День, я так стремилась попасть именно в эту газету. Ну где я им раздобуду интересный материал, из воздуха?
Её собеседник помолчал с минуту, затем глубоко вздохнул ( словно набираясь мужества) и произнёс:
-Кать, я, кажется, знаю, чем тебе помочь. Но это очень личное, я не уверен, что она согласится.
-Кто она? – оживилась Катя
-Моя сестра.
-Даа, - разочарованно протянула девушка, - Денечка, я, конечно, очень уважаю твою сестру, она у тебя классная, но вряд ли настолько особенная, чтобы слагать о ней оду. Брюнетка, 29 лет, нейрохирург в декрете, замужем, дочка -первоклассница, добрая, жизнерадостная.
-Это она сейчас такая. И писать я предлагаю не оду. Вообщем, если она позволит, я тебе всё объясню. Приходи ко мне сегодня часиков в девять.
-Ладно.

****
-Ну так что, Лер, можно?
- Раз это действительно так важно... Вижу, что ты её очень любишь. День, только без имён, ОК?
-Конечно. Спасибо
-Да иду, иду. Пока!
Звонок в дверь
-Ну что? – с порога накинулась Катя. Денис её заинтриговал
-На, прочитай – он протянул ей две газетные вырезки, - Вот всё, что люди знают о той истории. То, о чём говорили в новостях. А глубина произошедшего – на этой плёнке. Он достал с полки видеокассету.
Статья первая: «На территории Ирана обнаружены остатки частного лайнера, следовавшего на медицинскую конференцию в США, номер такой-то, потерпевшего крушение. Пилот погиб на месте. Российские врачи, находившиеся на борту, пропали без вести. Далее шли четыре фамилии, Кате была знакома лишь одна – Гордеев А. Н. Лерина фамилия, а муж её – Александр. Кажется, Катя начинала понимать...
Вторая: «Четверо граждан РФ, после вынужденного, в связи с военным положением в Иране, пребывания на его территории в течение 6 лет, удалось вернуться на родину»

-А теперь представь себе, - Катя подняла глаза на Дениса, 6 лет ты не знаешь, где находится самый близкий тебе человек. Ни где он, ни что с ним, ни жив ли он вообще. В чужой стране, в которой сейчас война. Этот ужас пережили четыре двадцатилетние девушки, однокурсницы, даже одногруппницы. В больнице все смеялись – группа женатиков. А теперь их нет... Трое мужей, один любимый. Валя. Вика, Маша, Лера. Что делать. Все эти шесть лет они провели в страхе, неизвестности, в беготне по посольствам и кабинетам. Двери зарывались у них перед носом, но они всё равно бились. Особенно Лера и Валя. Шостко всегда была бойкой, пробивной, а Лера... А Лера просто не хотела верить, что её счастье будет так глупо разрушено. Ждала и верила. И дождалась. Однажды раздался звонок, и сообщили, что они нашлись и находятся под охраной наших. Выехать из страны по-прежнему слишком опасно, звонки тоже запрещены, никакого Интернета и в помине нет... Но они предложили записать видеокассету. Которую привезли на вертолёте, проверили 10 раз, даже обнюхали собаками, - с этими словами Денис Чехов нажал на Play.

***
Четыре девушки сидели, с трудом умещаясь на узком диванчике. Некоторые лица показались Кате знакомыми, кажется, все они были на Дне Рождения Дени, но по именам никого не помнила.
Они шептались, пихали друг друга локтями, явственно было слышно «Ну начинай уже!», «Нет, лучше ты». Все со свеженаложенным макияжем (каждая до этого плакала от волнения и приходилось перекрашиваться по 10 раз), причёсанные, приодетые.
Первой заговорила вслух рыженькая, сидевшая в самом центре.
-Маша Новикова, - шепнул Денис.
-Здравствуйте, дорогие наши мальчики!
Остальные посмотрели на неё неодобрительно, и в то же время с облегчением, в глазах Вики явно читалось «Ага, Гордеев особенно».
-Мы очень рады, что вы наконец нашлись. Мы очень любим вас и ждём – продолжила Мария в духе чебурашкиного «Мы строили, строили, и наконец построили!»
-Рудик, солнышко, привет! Ты наверняка переживаешь, как я там. У меня всё хорошо. Я закончила медицинский, стала психологом, (стыдливо)диссертацию, правда, не защитила, но Филюрин да и все в больнице очень хвалят. Правда, последние два месяца жила в деревне, у мамы, но меня оттуда Лерочка вызвонила, сказала, что вы нашлись, все живы-здоровы, слава Богу! Мама мне всё говорит, выходи замуж опять пока молодая, детям отец нужен... Угадаешь, какие наши, ты их только на УЗИ раньше видел (лукавая улыбка)?
Маша кивнула оператору и тот перевёл камеру в другой угол комнаты. Там за большим столом сидела группка детей, с интересом наблюдавших за процессом. Как только ребята поняли, что их снимают, все резко застеснялись, послышались подбадривающие реплики со стороны дивана, все заулыбались, двое близнецов стали корчить рожи.
-Ну, думаю, ты понял, где наши. Это Вова и Толя.
Впрочем, понять, кто из этих рыжих веснушчатых парнишек лет пяти есть кто было невозможно.
-Они у нас ходят в частный садик с языковым уклоном (знаю, ты этого хотел), моя тётя посоветовала. Вовка занимается плаванием, Толик увлекается футболом. Хулиганы! Но воспитательница говорит – «Очень умные, способные мальчишки»...
Лера наклонилась к Вике, прошептала на ухо – «Готова?» - «Да»
- Маааш
-А. ну всё, скоро встретимся, тогда и расскажу.
Блондинка, сидевшая на самом краешке, начала грустным тоном, но уверенно.
-Толя... Знаешь, я должна признаться сразу.

Рука устала печатать. Прода уже написана на бумаге, попозже перенесу в комп.

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора Таких зарисовок в моей голове – уйма, но эту очень захотелось записать. Наверное, вышло неинтересно и банально, но я старалась. Действие происходит за ночь до последнего возвращения Гордеева. Пожалуйста, умоляю, напишите ваше мнение, не поленитесь! И желательно не просто «супер» или «кошмар», аргументируйте, пожалуйста.(*какая я требовательная для графоманки*)

Полпервого ночи. За окном темно, мимо проезжают, разбрызгивая лужи и освещая дорогу фарами, машины, я сижу в своей комнате. В квартире, которую мне нужно называть домом, всё стихло. Почему «нужно»? Да потому, что дом, это там, где мы все вместе – мама, папа, Деня, я... Я думала, что больше у меня не будет ДОМА. Недавно оказалось, что дом – это чужая дача, где мы сидим на диване и пьём вино. Где ты улыбаешься, где нам никто не помешает... Я очень устала, почти не спала уже две ночи, весь день провела в больнице у Дени. Денечка, маленький мой, родной мой человечек, ты меня сейчас не слышишь, я так боюсь потерять тебя! Я знаю, что это такое, я уже всех потеряла, кроме моего братишки. Вот уже семь лет я живу для Дениса. Совсем недавно я стала жить для себя. Для себя – потому что мы с Сашей были единым целым. Я и не думала, что когда - нибудь мы будем отдельно. Я с ним такая, какой не была с 14 лет – счастливая, переполненная внутренним светом. А теперь мысли приходят в привычное русло.

Лера обессилено опустилась на спинку кровати. Сил совсем не было, но спать она не могла – мучили кошмары. Надо отвлечься! Она всунула в уши два наушника. Денин подарок... Деня. Надо думать лишь о тебе, но не получается. Но я могу себе позволить подумать О НЁМ. Я гнала прочь эти мысли весь день. Но теперь я приняла решение – я отвезу Деню в Швейцарию, его вылечат, всё будет хорошо. Олег Викторович поможет. Как больно было слушать:
«Раз уж твой Гордеев сбежал...»
Он не понимает. Как не понимают и ребята. Занятий нет, делать нечего, вот они и лезут охотно в чужую жизнь. Перемалывают Саше кости (как будто мне от этого легче!), интересуются. Нет, они правда сочувствуют, пытаются помочь, но не понимают. Это надо почувствовать. Не дай Бог, конечно! Будьте счастливы, ребята. Маша с Рудиком (тоже совсем разные, но такие трогательные), Валя с Вовкой (вот и встретились два одиночества. Взрывная парочка. Удачи!), Вика и Толя... Я снова выговариваюсь лишь самой себе, потому что в этот раз ты меня не поймёшь, Вик. У вас любовь совсем другая.
Лера немного отвлеклась от своих мыслей, вслушалась в голос, пропевший:

К нежным своим приучил рукам
К нетерпенью жадно любить всегда
И доверилась я твоим губам
Мне казалось все это навсегда
Поезд-предатель твой чертит путь
И зачем так трудно сейчас уснуть
В километры сложенный твой побег
Где ты, где любимый мой человек

Где ты? Странно думать, что ты сейчас в Москве. Не с Женей, нет, ты не такой. Ты сейчас один, я верю. О чём ты сейчас думаешь? О чём думает человек, потеряв такую любовь, как наша? Снова неприятная догадка закралась в душу. Страшно признаться себе, но это я во всём виновата. Неужели я думала, что это решение далось ему легко? Неужели он не взвесил десять раз все за и против? Неужели он не хотел стать моим героем? Ему было больно говорить о том, что он не справится, он долго не хотел признаваться. Но ведь он думал не о себе, а о Денисе. Ему не хотелось использовать невинного ребёнка для того, чтобы удовлетворить свои амбиции хирурга. А ведь Денис ему никто... Но это не мешало ему столько возиться с ним. Всё только ради меня. Саша! Зачем я ушла тогда. Зачем? Я так сейчас себя ненавижу! Кто тогда выключил мне голову? Я не могла этого сделать. Не могла уйти, и оставить его, бессильного, в одиночестве. Боюсь, что он решил, что я в нём разочаровалась, или (что ещё страшнее) – что я видела в нём только хирурга.

Я тебя всегда буду ждать
За твою любовь все отдам
Я тебя всегда буду ждать
И не буду верить слезам
За тобой готова бежать
За твою любовь все отдам
Я тебя всегда буду ждать
И не буду верить слезам
А я всегда буду ждать, и верить, и вспоминать,
Твои губы, глаза твои во сне я буду искать.

Да! Я буду искать тебя! Я найду тебя. Как только Денис выздоровит. А пока... я буду принадлежать ему днём, но все мои сны – твои. Вернее, моя бессонница. Я люблю тебя. Саша, я всегда буду любить тебя. ВСЕГДА! Никто и никогда так не будет понимать меня. Я никого не пущу в своё сердце. Для всех я буду просто Лера Чехова. Спокойная, приветливая, молчаливая. Только жаль, что одной глупостью я разбила себе жизнь и тебе - сердце. Я навеки выгнана из рая.
Лера в ту ночь больше не плакала. И так бы всё и произошло, но Бог услышал её слова. Наверное, у него было хорошее настроение, когда он сжалился над этой девочкой, в десятый раз слушавшей одну и ту же песню.

-Но никто ему не поможет! Никто!
-Лер, Лера!
-Саша! – она выдохнула его имя и поняла, что ей всё равно. Даже если он меня не простит, даже если он не мой, даже если он не спасёт Дениса, даже если не вместе. Саша!

Лера ещё не знала, что всё будет даже лучше, чем в сказке, но:

Ты знаешь, неважно
Что наша любовь, словно ветер бумажный
Сейчас мне неважно
Что мы друг без друга проснёмся однажды

А конец вы и сами знаете!

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора Простите, что заставила так долго ждать проду, с головой ушла в КЮС, но вчера прочитала новый отзыв и дописала на одном дыхании. Просьба комментировать, причём чем подробнее, тем больше буду благодарна за отзыв. Первая часть затерялась среди других фиков, поэтому выкладываю целиком (1старая глава +2новая).

1
-Инна Вадимовна, всё, обеденное время кончилось, клиент ждёт!
-Ольга Викторовна, запускайте!
Женщина лет тридцати вздохнула, встала с диванчика, ласково улыбнулась, поцеловала в щёку сначала шестилетнюю Валерию, затем потрепала по белокурой голове четырёхлетнюю Василису, и особым материнским тоном дала последние наставления:
- Так, хулиганки, ступайте к тёте Зое, она обещала угостить вас тортиком. Только не объешьтесь!
Девочки наперебой помчались в соседний кабинет, мешая пройти вошедшему мужчине
Инна, не оборачиваясь, будничным тоном пробормотала:
-Простите этих спиногрызок. Растём без папы, в садике ремонт, оставить не на кого, а деньги-то зарабатывать надо!
-Мда... неожиданная встреча, не так ли?
-Глеб?

Через полчаса он ушёл. Слава богу, больше клиентов не было. Она вышла на улицу, застёгивая пуговицы на недорогом пальто и доставая из кармана пачку сигарет. Закурила. Девушка шла ровным шагом, но слишком торопливо, как будто спешила. Остановилась только перед переходом. «Такими темпами и до Москвы дочешешь.» Но Москва, как и сейчас равнодушный светофор, показала ей красный свет.
Инна давно не испытывала такого внутреннего возбуждения. Сердце колотилось, пульс стучал в ушах, внутри всё горело. В последний раз подобный вулкан бушевал в её душе только когда... Да, она клятвенно запретила себе думать об этом! Но сейчас иначе невозможно.

Грохот музыки, темнота, дорогущие тяжёлые серёжки, ещё больше притягивающие голову к барной стойке, на которой уже изучена каждая царапинка... Вокруг люди. Называют себя её друзьями. По сути просто дворовая швань. Ну, папочка, раньше за такие слова ты бы меня оооой как отругал! А теперь. А теперь ты нас бросил. Вернее, уже одну меня.
Отец никогда не был идеальным. Вадим Калинин работал. Маленькая Инна видела его редко, всегда в костюме и непременном красном галстуке. А он её просто не видел. Даже когда ему хотелось развлечься и он приходил на её школьные выступления, она стояла с микрофоном в двух шагах от него, он не смотрел словно сквозь неё. А все мамаши вокруг перешёптывались «Гляди, какой шикарный мужик». А он отвечал на их комплименты. Иногда даже в нашей квартире. Мама уходила в магазин за продуктами, а Инну выгоняли во двор. А вскоре она вообще перестала ночевать дома. Она боялась этого слова. Дом? Это что-то плохое, злое. Иногда его бабы звонили им на домашний, говорили маме какие-то гадости. Ночью мама плакала. Иногда в Инне просыпалась совесть, она спрашивала «Чем помочь?», мать отвечала – «Ничем» Мама... Только благодаря тебе во мне осталось хоть что-то человеческое. Я пошла в отца. В год, когда мне исполнилось шестнадцать, я потеряла маму. Через две недели после развода. Инсульт. Его новую жену звали Анна, она оказалась прыткой. На похороны она его не пустила. Вообще не пустила Инну в свою жизнь. Он отправлял деньги и пристроил на этот дурацкий юрфак. И не позвонил. Ни разу.

-Мне ещё пятьдесят. Нет, сто.
У неё кончились деньги (вчера всё потратила на кофточки, с Юлькой шатались по магазинам), но Инна Калинина знала, что ОН заплатит. Глеб Лобов. Он сейчас тоже сидел на стуле, и был глубоко погружён в себя, остальные спали после вечера истерического смеха и танцев. Они опять выделялись из всех. Он тоже по блату числился в институте на третьем курсе, он был хоть немного близок ей по духу (телом они стали близки в первый же совместный вечер. Обычно Инна ломалась до второго свидания, но в этот раз не устояла). Когда они шли в обнимку, она шла не с манекеном. И ей казалось, что это свет в конце тоннеля. Она прижималась к нему, почти не пьяная (редкий случай!), и думала – прирасти бы так к нему навеки. Не отпускай меня. Так они дошли до его дома:
- Кто не знает, эту девушку зовут Инна. И она со мной
- Здравствуйте. А я и не знала что у вас здесь праздник. С Днем рождения, Лера!
-Спасибо
А и правда, с Днём Рождения, Лера! Симпатичная у Глеба сестричка. В тот вечер Инне было неуютно. Все окружающие ребята были тоже молодые, весёлые, да и девчонки во внешнем плане ей явно уступали (ну, может. кроме той блондиночки), что тешило её непомерное самолюбие но... У них было будущее. А у неё – хм, а все так и сложилось. Так и вышла одна рутина. Глупая, не рутины тогда надо было бояться...

Первой на арене появилась ревность. Не на Дне Рождения, а на следующий вечер. Клуб. Эта Лера сидит бок о бок со своим врачом, боясь поднять на него глаза, а Глеб смотрит на неё...

2
Адский коктейль составляла ревность, обида, самолюбие, одиночество плюс... Сейчас Инна понимала, что ей, дуре двадцатилетней, было элементарно скучно. Но экшн обернулся трагедией, торжество – мольбой о помиловании, гордость – унижением, решение всех проблем – страхом перед будущим. Она боялась – за себя, за Глеба. Глеб, бедненький, как ты там, ну зачем я тебе рассказала? Хотя – слава Богу, что её план не удался. Юрасик и Лёвочка дали ей возможность почувствовать хотя бы одну сотую часть того, что испытала Валерия. Но ей и этого хватило!
Юрасик: - Ну что подруга, все стороной ходишь. Мы ждем!
Левочка: -Может, поговорим?
Инна: Пусти! Не о чем нам беседовать
Ю. -Память короткая?!
Л: - Девичья...
Ю: - Ты ведь нам денег должна немеренно
И: - Я вам все отдала
Ю: Ошибаешься. А вторую половину за пацана? Когда отдашь? Когда расплатишься?
И: - Расплачусь...Вот пойду сейчас и все расскажу
Л: -Кому ты расскажешь, дура? Тебя же первую заметут
И: - Пусти! Закричу! Ну что? Что вы мне сделаете? Козлы!

Уроды. Ночью ей снилось, что напали именно на неё. Она вопила, отбивалась, но – бесполезно. А Глеб Лобов стоял рядом, прислонившись к дереву.
-Помоги мне! Глеб, умоляю, помоги мне!
-Заслужила, подруга, - самые родные глаза были жестокими и холодными, а на губах играла презрительная усмешка.
Инна проснулась, выпила валерьянки, потом коньяка, но заснуть так и не удалось. Впервые её испугала тишина и пустота собственной квартиры. Но зато в ту ночь решение было принято.
Он лежал, опутанный проводками, и под пиликанье этой медицинской штуки, показывающей пульс, и произошёл их последний разговор:
Глеб: - Ты?
Инна: - Я...Прогонишь?
Г:- Что скажешь?
И:- Глеб...Я правда не хотела, чтобы так все произошло
Г:- Я знаю. Ты хотела, чтобы это произошло с Лерой
И: - Да нет же. Ну я думала ее просто припугнут.
Г: - Ладно, ладно. Че пришла?
И: - Юлька говорит, мне нужно уехать из города. А я не могу. Нам нужно поговорить. Глеб, пожалуйста
Г: -Так говори, говори.
И: -Ты, конечно, никогда меня не простишь. Я понимаю. Да я и во всем виновата. Но я никуда не уеду. Можешь все рассказать следователю
Г: -Следователь у меня уже был
И: - Когда- нибудь они все равно все узнают
Г: - Если они об этом узнают, то точно не от меня. Это единственное, что я могу тебе обещать. Но...при одном условии
И:- Я согласна. Каком условии? Скажи, Глеб!
Г: -Никогда больше не попадайся мне на глаза
И: -Спасибо
Инна Калинина слышала, что когда в жизни всё пусто и плохо люди спасаются работой. А никакой работы без диплома не будет. Так вот в чём здесь суть! Теперь каждый вечер проходил по-другому: она приходила домой из университета, кидала сумку, варила себе крепкий кофе, включала музыку (чтобы хоть как-то забить проклятую тишину) и садилась за очередной учебник. Законы, кодексы. Чушь, конечно, полная, но Инне так хотелось хоть в чём-то преуспеть! Потом - снова надоело. На этот раз надоело одиночество. Выскочила замуж – все парни казались одинаковыми, а этот...да просто чем-то похож на Глеба, голосом, что ли? Четырёхлетие семейной жизни она праздновала дома с двумя малютками, а он – неизвестно где, но явно не один. Разошлись тихо-мирно. Плевать! Инна была счастлива, потому что впервые в жизни по-настоящему влюбилась! В своих собственных детей. Ей совсем не нравилось имя Василиса, но пришлось уступить, ведь два года назад она прямо вытребовала, чтобы старшая стала Валерией. Она просто не могла назвать своё главное доброе свершение, своего ребёнка, по-другому.
В Реутове сегодня выпал первый снег. А в Москве скверики ещё были усыпаны оранжевыми кленовыми листьями. Москва... Одно время Инна рвалась туда, в столицу, в город, где сбываются мечты. Учёба окончена на отлично, никакого мужа ещё не было и в помине, и ей тогда так мечталось, столького хотелось! Но одна случайная статья в московской газете:
«Открылась новая фирма по производству нейрохирургического оборудования, Глеб Лобов...» И всё. И точка. И она испугалась. Глупо, конечно.
Сегодня они так толком и не поговорили:
-Как ты
-Нормально. А ты?
-Нормально
И перешли к делу. Новый филиал в Реутове, таак, документы, статья 123 жилищного кодекса РФ...
Уходя, Глеб всё-таки обернулся. И словно камень души, потому что он слегка кивнул напоследок – значит, он одобряет, он ей доволен.

Полгода спустя.
-Так, Верлякова Диана -1А, Вербин Денис – 1Б, Гордеева Ольга – 1А
Хм, что-то знакомое. Первое сентября, Лерка с ранцем наперевес и букетом гладиолусов, еле тащит, солнышко, гордость моя... Вася! Ну куда ты опять рвёшься, в такой толпе потеряешься ещё! Инна покрепче взяла младшенькую за руку.
В этот момент темноволосая женщина её возраста обратилась к Инне.
-Простите, я не расслышала, Гордеева какой класс?
И тут Инна её узнала. Собеседница тоже прищурила глаза, пытаясь вспомнить, но...нет, не помнит.
-1А.
-Калинина Валерия, 1Б.
Жаль.
-Саш, ну где ты ходишь?
-С тренером Толиным беседовал.
-И что он тебе такого умного рассказал?
-Дома представлю подробный отчёт. Как там наша школьница?
-Папа! – Оля кинулась на шею к отцу.
Инна улыбнулась. Вот и у них всё хорошо. Вы что уже в помещение? Дайте хоть сфоткаю на память. Чёрт, зарядка села!
-Не беспокойтесь, давайте я щёлкну. Вы тоже в А? – спросил симпатичный темноволосый мужчина. – Вика, иди сюда к своей будущей лучшей подруге!
А может и сестре. Инна посмотрела на неокольцованную руку своего нового знакомого. А вдруг?

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора Ну, как вам попытка? Спасибо Сладкой Ранетке за предоставленную инфу. Все реально прозвучавшие в сериале диалоги выделены курсивом.

-Инна Вадимовна, всё, обеденное время кончилось, клиент ждёт!
-Ольга Викторовна, запускайте!
Женщина лет тридцати вздохнула, встала с диванчика, ласково улыбнулась, поцеловала в щёку сначала шестилетнюю Валерию, затем потрепала по белокурой голове четырёхлетнюю Василису, и особым материнским тоном дала последние наставления:
- Так, хулиганки, ступайте к тёте Зое, она обещала угостить вас тортиком. Только не объешьтесь!
Девочки наперебой помчались в соседний кабинет, мешая пройти вошедшему мужчине
Инна, не оборачиваясь, будничным тоном пробормотала:
-Простите этих спиногрызок. Растём без папы, в садике ремонт, оставить не на кого, а деньги-то зарабатывать надо!
-Мда... неожиданная встреча, не так ли?
-Глеб?

Через полчаса он ушёл. Слава богу, больше клиентов не было.Она вышла на улицу, застёгивая пуговицы на недорогом пальто и доставая из кармана пачку сигарет. Закурила. Девушка шла ровным шагом, но слишком торопливо, как будто спешила. Остановилась только перед переходом. «Такими темпами и до Москвы дочешешь.» Но Москва, как и сейчас равнодушный светофор, показала ей красный свет.
Инна давно не испытывала такого внутреннего возбуждения. Сердце колотилось, пульс стучал в ушах, внутри всё горело. В последний раз подобный вулкан бушевал в её душе только когда... Да, она клятвенно запретила себе думать об этом! Но сейчас иначе невозможно.

Грохот музыки, темнота, дорогущие тяжёлые серёжки, ещё больше притягивающие голову к барной стойке, на которой уже изучена каждая царапинка... Вокруг люди. Называют себя её друзьями. По сути просто дворовая швань. Ну, папочка, раньше за такие слова ты бы меня оооой как отругал! А теперь. А теперь ты нас бросил. Вернее, уже одну меня.
Отец никогда не был идеальным. Вадим Калинин работал. Маленькая Инна видела его редко, всегда в костюме и непременном красном галстуке. А он её просто не видел. Даже когда ему хотелось развлечься и он приходил на её школьные выступления, она стояла с микрофоном в двух шагах от него, он не смотрел словно сквозь неё. А все мамаши вокруг перешёптывались «Гляди, какой шикарный мужик». А он отвечал на их комплименты. Иногда даже в нашей квартире. Мама уходила в магазин за продуктами, а Инну выгоняли во двор. А вскоре она вообще перестала ночевать дома. Она боялась этого слова. Дом? Это что-то плохое, злое. Иногда его бабы звонили им на домашний, говорили маме какие-то гадости. Ночью мама плакала. Иногда в Инне просыпалась совесть, она спрашивала «Чем помочь?», мать отвечала – «Ничем» Мама... Только благодаря тебе во мне осталось хоть что-то человеческое. Я пошла в отца. В год, когда мне исполнилось шестнадцать, я потеряла маму. Через две недели после развода. Инсульт. Его новую жену звали Анна, она оказалась прыткой. На похороны она отца не пустила. И вообще не пустила Инну в свою жизнь. Он отправлял деньги и пристроил на этот дурацкий юрфак. И не позвонил. Ни разу.

-Мне ещё пятьдесят. Нет, сто.
У неё кончились деньги (вчера всё потратила на кофточки, с Юлькой шатались по магазинам), но Инна Калинина знала, что ОН заплатит. Глеб Лобов. Он сейчас тоже сидел на стуле, и был глубоко погружён в себя, остальные спали после вечера истерического смеха и танцев. Они опять выделялись из всех. Он тоже по блату числился в институте на третьем курсе, он был хоть немного близок ей по духу (телом они стали близки в первый же совместный вечер. Обычно Инна ломалась до второго свидания, но в этот раз не устояла). Когда они шли в обнимку, она шла не с манекеном. И ей казалось, что это свет в конце тоннеля. Она прижималась к нему, почти не пьяная (редкий случай!), и думала – прирасти бы так к нему навеки. Не отпускай меня. Так они дошли до его дома:
- Кто не знает, эту девушку зовут Инна. И она со мной
- Здравствуйте. А я и не знала что у вас здесь праздник. С Днем рождения, Лера!
-Спасибо
А и правда, с Днём Рождения, Лера! Симпатичная у Глеба сестричка. В тот вечер Инне было неуютно. Все окружающие ребята были тоже молодые, весёлые, да и девчонки во внешнем плане ей явно уступали (ну, может. кроме той блондиночки), что тешило её непомерное самолюбие но... У них было будущее. А у неё – хм, а все так и сложилось. Так и вышла одна рутина. Глупая, не рутины тогда надо было бояться...

Первой на арене появилась ревность. Не на Дне Рождения, а на следующий вечер. Клуб. Эта Лера сидит бок о бок со своим врачом, боясь поднять на него глаза, а Глеб смотрит на неё...

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора Пробую себя в трагическом жанре. Я не хочу такой концовки, всеми руками и ногами за ЧеГо, но захотелось написать что – то грустное.А вообще мой рассказ просто о любви. Настоящей. Которую не победить ничем.Даже смертью.ОЧЕНЬ жду ваших отзывов!

А всё-таки смерть проиграла!

-С ума сойти! Бедная девочка!
Медсёстры Тоня и Тертель грустно переглянулись.
-Кому кости перемалываем, дамы? – у Куратова сегодня было хорошее настроение. Но это ненадолго.
-Лерочка, она ...погибла. Машина сбила. Господи, ей же всего 24 года было. Двадцать четыре!
Вадим услышал суровый голос следователя, и плач незнакомой девушки:
-Господи, я человека убила... Но вы поймите, я пыталась затормозить, я сигналила, а она не слышала! А правда, что у неё ребёнок маленький остался?
-Дочка. Ей полтора года. – Глеб с трудом мог говорить

Вика Смертина рыдала на плече у мужа. Теперь у Маши Гордеевой больше никого не было. Почему Гордеевой? Сколько они с Лерой бились, но в итоге просто дали взятку этой грымзе из ЗАГСА. Лера призналась, что хочет, чтобы дочка тоже стала хирургом. Чтобы однажды их представили друг другу:
-Знакомьтесь, это Гордеева Мария Александровна, наш новый специалист, а это Гордеев Алекса... Ой!
Как он растеряется, а она будет недоумённо смотреть на него.
А вечером Лера услышит в телефонной трубке самый нежный, самый особенный, самый важный голос:
-Лера...Это правда?

-Знаете, Глеб, она, мне кажется, думала. Она в последнюю секунду на меня посмотрела. Я этот взгляд на всю жизнь запомню. В нём было столько боли! А муж её где?
Лобов опустил глаза.

«Нет, нет, нет, этого не может быть! Зачем ты так, Саша? Да, мне было бы очень больно, но я отдала бы всё за лишние полсекунды с тобой. Неужели ты так меня любил? Ты предпочёл, чтобы я считала тебя предателем, не хотел ломать мне жизнь...Ты думал, что я не узнаю. А Маша? Ты знал? Господи, как ты сдержался! Скольких сил тебе стоило не набрать мой номер... Нет, тебя не может не быть на земле! Ты можешь быть не со мной, но не так. Не так! Нет! Саша!Саша!Саша!»– Лера хотела закричать во весь голос но... визг тормозов, тишина.

В тот вечер Вадим Куратов впервые с далёких детских времён заплакал
-Ты уверен, что никак? Саш, ну ты же хирург. Ты уверен?
-Да. Гениальный хирург умирает от рака – смешно, да? – Гордееву было трудно говорить, голос был тихим, он говорил спокойно, но каждое слово отдавалось болью и резало по сердцу

-Тебе повезло, что у тебя Лерка такая красивая. Надеюсь, что гены у тебя слабоваты, и дочка пойдёт в неё, – последние четыре месяца перед каждым телефонным разговором с Москвой Куратов по полчаса подбирал слова.
-Да уж, не на старину же Гордеева!- его друг тоже старался бодриться
-Ты там как, Сань?
-Вадик, ты помнишь, о чём я тебя просил?
-Помню. А зачем ты спрашиваешь? – Куратов начал волноваться
-Это мой последний звонок.
Последний? Нет, не может быть! Неужели это всё, и его лучший друг сейчас вот так просто уйдёт?
-Сань, может, я приеду? Саня! – и кричал, словно утопающему
-Не надо. Спасибо, что был мне другом. Когда-нибудь скажи Лере, что я её люблю. Береги их. Кстати, а имя она ещё не придумала?
-Маша. В честь бабушки.
-Маша.- Куратов словно увидел улыбку собеседника.
-Будь здоров, Вадик
Гудки

Двадцатидвухлетняя девушка вытерла слёзы, положила букет, ещё раз взглянула на могилу. Два имени, две даты, две плиты – и между ними одна фотография. Мамочка. Папочка. Тяжелый вздох.
-Дядя Вадя, дядя Глеб, дядя Деня, ну что, пошли? У меня завтра первая операция, надо выспаться.
Трое мужчин разного возраста переглянулись.
«Точная Лера»
«Вся в отца»
«Странно, совсем на родителей не похожа»
А всё-таки смерть проиграла!

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора Настроение сейчас - Ждущее отзывов

Урраа! Я дописала свой второй фик! Прочитайте, улыбнитесь, отвлекитесь от тяжёлой судьбы Леры Чеховой... Большая просьба прокомментировать! Выложу весь целиком, чтобы не искали. Огромное Спасибо всем, кто следил за событиями, и требовал добавки! Ваша Kolibri4228

Нет, он ещё на тебе женится

1Терпение лопнуло или кто там
-Нет, так больше продолжаться не может! – Маша выскочила из подъезда на заснеженную улицу, расстёгнутое пальто мешало нормально двигаться, по щекам текли горькие слёзы
-Он прост, просто...Дурак!
Капустина не умела ругаться. Ну как же так! Рудик, её Рудик, для которого она столько всего сделала, которому так помогала, поддерживала, о котором столько думала, и ведь всё было хорошо, и мама у него замечательная, а он... Он оказался именно таким, каким его поначалу видели однокурсники. Он относился к ней, как к какому-то низшему существу. Она была ему неинтересна. А она терпела. И почему именно сегодня, после очередного
-Дура ты, Капустина,
она не выдержала. Слёзы продолжали душить, в горле был комок. Стоп! Он не заслужил!
Я ещё найду себе другого, найду. Она огляделась по сторонам. Ночь. Огни. Тишина, если не считать неприятной сцены у входа в ночной клуб. Двое дюжих охранников пытались выставить на улицу разбушевавшегося посетителя, третий орал
-Парни, он ещё штраф не заплатил
Да это же... Маша со всех ног рванула к ним.

2. ? или !
Машка была на высоте. Охранник даже не заметил, что она дала ему ровно на три купюры меньше. Ну, и куда его теперь?
Плед. Диван. Жуткие коричневые обои в цветочек. Он с трудом повернул голову, которая почему-то весила не меньше тонны.
-Лееера? - нежно протянул парень.
-Вов, ты лежи, лежи. Я вот тебе сейчас рассольчику принесу, знаешь, как хорошо будет?
Нет, это всего лишь Капустина. Голова гудела. Хотелось пить. Раздался грохот.
-Маша, Маш? – без очков Рудаковский почти ничего не видел, - Ты где?
Она сидела в коридоре на полу, держась за правую ногу, лицо было красным.
-Ннога. Я споткнулась о провод.
-Мааш?- от внезапной мысли он прямо похолодел от ужаса, - А что вчера было? В голове стучали не только дятлы, но и тамтамы. - Где мои очки? ГДЕ Я?
Несмотря на жуткую боль, Капустина рассмеялась, и Вовка с трудом разобрал слово «дома»..
-У нас общий дом? – Пинцет чувствовал себя героем дешёвой американской комедии. Сейчас Капустина явно скажет, что они вчера поженились.
-У меня дома. То есть не совсем дома. Я здесь квартиру снимаю.
Вовка... Такой милый, смешной. Маша нацепила ему на нос очки и ещё зачем-то дёрнула за ухо.
-Давай я тебе ногу осмотрю, что ли?
За три года учёбы в меде Машка много чего насмотрелась, но во время этого «осмотра» только смущалась и хихикала.
-Ну, что там?
-Жить будешь. Просто ушиб.
Эээх, а она-то думала, что Рудаковский её в больницу на руках понесёт. Стоп, Капустина. Не достаточно в однокурсников навлюблялась?
В дверь позвонили. Она услышала громкий возглас:
-Опачки! Ну ты даёшь, Машка!
Пинцет таращился на гостью, и не догадываясь, что он изрядно перепачкан розовым блеском для губ...

3Просто блеск или как там по науке
-Подождите! – Маша летела через весь вокзал к симпатичной девушке в жёлтой беретке – Лер, вот, это тебе в дорожку. Хоть перекусите – девушка всучила подруге пакет с домашними пирожками – Удачи вам.
Лера Гордеева растерялась, поезд уже объявили, Сашка торопил, пора было сумки в зубы и - бегом....Эврика!
-На, держи - она достала из косметички блеск.
И шепнула бывшей одокурснице на ухо:
-Я его только один раз использовала – он(она мотнула головой в сторону мужа) в тот вечер сделал мне предложение. Авось и тебе пригодится.
И подмигнула.
Перемазаться Пинцет умудрился во время своего «осмотра». Но откуда же было знать об этом Вике Алькович.
«Точно с феромонами. Ну, Машка, ты даёшь. И что вам теперь дарить на свадьбу? И почему не Рудик?»
-Извините. Ээээ...Не помешала?
-Нет
-Я пришла сказать, что сегодня занятий не будет - только своих больных проверить и -домой. Валька приболела, просила передать. А вы тут, хм, не скучаете?
-Викуля, проходи – Капустина озадаченно глянула на Вову – Ой, что это с тобой?
«Ну-ну» Вика забыла, что пользуется тем же оттенком, что и Че...Гордеева. Вместе покупали. Лере тогда предстояло ооочень важное свидание...
- Ну ты даёшь, Пинцет!
Фролов незаметно протиснулся на кухню.
Картина маслом:
Пинцет попивает чаёк с невозмутимым, покрытым розовыми блёстками лицом, сидя между двумя девушками, сверлящих друг друга вопросительными взглядами.
-Что, никак не определишь, кто тебе больше нравится – блондинки или рыженькие?
Занавес.

-Может, погуляем, а Вов?
Разговор явно не клеился. Машка лепетала что-то про своих деревенских родственников, он рассеяно кивал.
«Рудик хоть делал вид, что слушает»
Всё, Машка. Забыла Рудика. Как страшный сон. Вернее, как очень приятный.

Рудольфу Новикову сегодня явно было не до учёбы. Наверное, зря я так грубо вчера с Машей. Но если она ВООБЩЕ ничего не смыслит в медицине. Хотя, зачем было всё выяснять дома. Мама смотрела, как на врага народа...

-Привеет, Рудик! – радостно выдохнул Рудаковский.
Сегодня ему хотелось побыть в одиночестве, погрустить о Лере, а тут Капустина со своими троюродными дедушками двоюродных внучатых племянников. О том, что он идёт с девушкой Новикова под ручку, Пинцет как-то не подумал.

Как там Вика учила? Надо быть гордой, немножко стервой, но обязательно – с чувством собственного достоинства. А так не хотелось. Но ведь Алькович себе ТААКОГО Толика отхватила. И Лерка своего Гордеева.
Стоит, молчит, а у самой мысли:
«Бедненький, у него такие глаза грустные, а я ещё телефон выключила, дура, Рудик наверное весь испереживался...»
И уже собиралась что-то сказать, но он резко развернулся и пошёл прочь.

«Да, Глеб, теперь я знаю, каково это. Как это больно и грустно. Я знаю, что такое ревность.»
И бодрым шагом направился в квартиру Шостко.
4 Ячейка общества или староста - это диагноз
Глава вышла не очень смешная, но важная. Разъясняю все непонятки, продолжаю гнуть свою линию насчёт Вали и Лобова (см. мой предыдущий фик «Разглядев друг друга»). Самое интересное только начинается!

Хотя, какая уж Шостко. Она обожала, когда её называли новым именем, и при слове «Лобова» улыбалась и краснела так, словно говорили «Ваше Высочество». С недавних пор Глеб стал другом Новикова. В первые дни после того, как Лера с Сашей помирились, на Лобова было больно смотреть – он бесился, злился, ругался со всеми. Но во время долгого «сидения в девках» Валя набралась достаточно опыта, чтобы вытащить его из депрессии. Её труды не прошли даром – в итоге муж вышел, что надо. Красивый, богатый, с чувством юмора да и верный впридачу. К тому же Валя просто влюбила в себя его маму. После всего, что сыну пришлось пережить от «сестрицы» и Инны во всех отношениях правильная Шостко казалась Алле просто подарком свыше.

В загородном доме Лобовых заканчивался ремонт, и молодые временно жили в старой Валиной квартире среди обвалившейся штукатурки и картонных коробок.
-Что за беда, Рудик? – Глеб хлопнул приятеля по плечу, - Дай угадаю, оказывается, это не ты изобрёл Пенициллин (первый в мире антибиотик, прим автора)?
-Чайку? – хрипло спросила хозяйка дома
-Неет – глядя на покрытый клеёнкой стол, Новиков признался – От меня Маша ушла.
-Как так?
-Мы поругались вчера. А сегодня она уже ходит в обнимку с Пинцетом.
-Ну и правильно делает! Ты её ВООБЩЕ ни во что не ставил – Валя заговорила голосом упрямой старосты, и, развернувшись к Глебу, ехидно добавила – Если бы ты, солнышко, так со мной обращался – свалила бы на следующее утро.

Да уж. Я бы мог, но...У меня открылся новый талант – извлекать ошибки из прошлого. Я люблю тебя не меньше и не больше, чем Леру. Я просто люблю тебя по-другому.

-Знаете, мне плохо без неё, - прервал его мысленные комментарии Рудик
В его жизни вдруг осталось так мало всего. Знания, мама. Учёба. А вот тепло, ощущение дома, нежность, и...да, любовь ушли вместе с Машей Капустиной.
-Я очень хочу её вернуть. Я изменюсь, я больше не буду её обижать. Честно. Что делать?
-Ладно, помогу. Надо придумать какую-нибудь романтическую глупость. Сюда бы Смертина!

-Так, ребята, значит ещё раз для тех, кто в бронепоезде (Ох и любила Валя командовать, хоть Шостко, хоть Лобова).Вы раздаёте эти бумажки своим больным и просите вручить рыженькой студентке. Потом Ирина Михайловна совершает с Машкой обход, все мирятся, хоп – и у нас уже самая женатая группа в ВУЗе!

Смертин и Вика переглянулись, Глеб усмехнулся. Фрол зевнул. Если бы они знали, в какую авантюру ввязались!

5 Всё наперекосяк или всё до конца
Через пятнадцать минут Лобовы-младшие поссорились. Вдрызг. С рукоприкладством с его стороны и слезами с её. В итоге Валя швырнула в Глеба обручальное кольцо и выбежала в больничный коридор, расталкивая подслушивавших у двери медсестёр. У неё была привычка – в минуты сильных душевных переживаний она приходила в соседний скверик. Поплачет, сидя на лавочке, покормит уток в пруду, и вроде легче становится. Но сначала надо было выполнить свою миссию (как – никак сама всё это затеяла). Думаю, вы понимаете, что мысли девушки были явно не о Капустиной и Новикове, когда она задушенным голосом пробормотала:
- Студенту («Глеб, ну как же так!») передадите, рыженькому...
Пациент Курочкин (интеллигентный и добрый старикан лет 65) решил, что её подавленное состояние напрямую связано с тем маленьким листочком, который Валечка сжимала в руках. Может, там любовное послание? Евгений Петрович сразу почувствовал себя Александром Сергеевичем Пушкиным, а в практикантке увидел Татьяну Ларину, с трепетом ждущую ответа от любимого.
-Всё передам, милая, не волнуйся.

Состояние Глеба в те минуты было не лучше, и нет ничего удивительного в том, что бумажка так и осталась в его шкафчике в кармане медицинского халата.
К слову,похвалим парня за те три часа, что он простоял, нажимая на кнопку дверного звонка у порога своей благоверной. Конечно, она открыла, они поговорили, помирились, поцеловались и были очень счастливы весь вечер. И всю ночь, ну, вы меня поняли...

Однако вернёмся в больницу. Итак, уже две части записки не дойдут до адресата.
У доктора Алькович дела шли не лучше. Дело в том, что она курировала пациентку Махрову. У пациентки Махровой были проблемы с печенью, но куда более серьёзные – со слухом. После каждого осмотра старушки Вика выходила из палаты, сорвав голос.
« И с соображалкой тоже.» - подумала девушка, в пятый раз пытаясь объяснить Елизавете Васильевне суть своей просьбы.
-Да, да, записываю, - из коридора послышался голос Фролова – Ба-ла-нт-иди-оз
Виктория обернулась к соседке своей подопечной. Та сидела на кровати с сосредоточенным видом.
-Алькович, вас Степанюга ищет, –заглянула в палату медсестра
-Светлана, помогите, передайте пожалуйста! Только от кого – секрет! – ещё раз повторила Вика, сунув Ромашкиной в руки записку.
После её ухода Света Ромашкина вынула из уха наушник и озадаченно посмотрела на записку. Прочитала, улыбнулась.
Хм... Вик или Борюсик?

У Смертина, как ни странно, всё прошло без происшествий.

Коля Фролов ещё раз пошарил по карманам. Чертыхнулся. Странное дело!
-Дим, слушай, повтори ещё разик, как там эта болезнь называется? Да записал я, бумажка где-то потерялась. Хорошо, ещё раз посмотрю. Вот, вроде нашёл. Стоп. Я перезвоню.
В кармане обнаружилась ещё одна часть той многострадальной записки. А пациенту Лемехову он отдал... Мамочки!

Тем временем Рудик стоял у окна, облокотившись на подоконник. Хоть бы всё получилось!

-Ребят, у меня катастрофа!
-Как, у тебя тоже? – обернулась Вика
-Ну неужели это так сложно? –удивился Толик Смертин – Не пережвайте, всё исправим!
Курочкин решительным шагом направлялся к Рудику, помахивая запиской.
-Похоже, он ему хочет отдать! Колитесь, чья работа?
-Его Лобова курировала!
-Ну и староста наша туда же! Вика, твой выход!

-Не давайте ему, пожалуйста. Она его давно отбить пытается, змея. Она ему только голову морочит! Это ведь от НЕЁ? От неё? – тревожно и нервно спросила Вика
Зря она в медицинский пошла. Ну и актриса!
Евгений Петрович неплохо развлёкся в тот день. Ну и страсти у них кипят в больнице! Прям сериал! Да уж, это вы ещё Леру с Гордеевым не застали!

-Так, один есть. Правда, записку не отдал, ну и ладно.
К счастью стоявший в другом конце коридора Рудик ничего не заметил. Он вспоминал, как ругался с Машей, когда та носила его маме еду, синдром Новикова-Капустиной, как он защищал её от Емельянова....

Маша сидела на стуле, задумчиво глядя на две бумажки. На одной было написано «Я тебя люблю». На другой – «балантидиоз». Она уже заглянула в энциклопедию – болезнь кишечника. Ничего страннее с ней в жизни не происходило.

-Фрол, в разведку!

Через пять минут он твернулся.
-Дама в полной растерянности. Жалко, до неё главная часть не дошла. «Прости меня, пожалуйста», «Ты самый близкий для меня человек» и т.д – это всё ладно, но главная – «Встретимся в клубе в шесть. Буду очень ждать» пропала. У кого она была?
-У Глеба, наверное.
Абонент недоступен.
-Что делать?
-Надо любой ценой затащить её сегодня в клуб. Толь, а Толь? – Вика капризно надула губки.
-Ну, самое сложное конечно Толя!

-Маша, я должен тебе это сказать. Маш, я ...люблю тебя. Маш...

Кольцо, дурак, кольцо – то купил? – Алькович напряжённо смотрела на происходящее

Тем временем Маша и Рудик поцеловались, едва не сбив с барной стойки шикарный букет лилий.

- Люди, Новикова не видели? Блин, опоздал, – вся честная компания обернулась. Пинцет? Толя. Вика и Коля увидели в руке у Рудаковского бархатную коробочку.
Он ответил на вопросительные взгляды:
-Мы поговорили, помирились, он просил кольцо купить – говорит, я в них ничего не понимаю.
-Новиков не понимает! От это Новость! – пошутил Смертин
«Не переживай, Машунь, он ещё на тебе женится – улыбнулась Вика.»

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора Глава вышла не очень смешная, но важная. Разъясняю все непонятки, продолжаю гнуть свою линию насчёт Вали и Лобова (см. мой предыдущий фик «Разглядев друг друга».Самое интересное только начинается!

Нет, онт ещё на тебе женится 4

Ячейка общества или староста - это диагноз
Хотя, какая уж Шостко. Она обожала, когда её называли новым именем, и при слове «Лобова» улыбалась и краснела так, словно говорили «Ваше Высочество». С недавних пор Глеб стал другом Новикова. В первые дни после того, как Лера с Сашей помирились, на Лобова было больно смотреть – он бесился, злился, ругался со всеми. Но во время долгого «сидения в девках» Валя набралась достаточно опыта, чтобы вытащить его из депрессии. Её труды не прошли даром – в итоге муж вышел, что надо. Красивый, богатый, с чувством юмора да и верный впридачу. К тому же Валя просто влюбила в себя его маму. После всего, что сыну пришлось пережить от «сестрицы» и Инны во всех отношениях правильная Шостко казалась Алле просто подарком свыше.

В загородном доме Лобовых заканчивался ремонт, и молодые временно жили в старой Валиной квартире среди обвалившейся штукатурки и картонных коробок.
-Что за беда, Рудик? – Глеб хлопнул приятеля по плечу, - Дай угадаю, оказывается, это не ты изобрёл Пенициллин (первый в мире антибиотик, прим автора)?
-Чайку? – хрипло спросила хозяйка дома
-Неет – глядя на покрытый клеёнкой стол, Новиков признался – От меня Маша ушла.
-Как так?
-Мы поругались вчера. А сегодня она уже ходит в обнимку с Пинцетом.
-Ну и правильно делает! Ты её ВООБЩЕ ни во что не ставил – Валя заговорила голосом упрямой старосты, и, развернувшись к Глебу, ехидно добавила – Если бы ты, солнышко, так со мной обращался – свалила бы на следующее утро.

Да уж. Я бы мог, но...У меня открылся новый талант – извлекать ошибки из прошлого. Я люблю тебя не меньше и не больше, чем Леру. Я просто люблю тебя по-другому.

-Знаете, мне плохо без неё, - прервал его мысленные комментарии Рудик
В его жизни вдруг осталось так мало всего. Знания, мама. Учёба. А вот тепло, ощущение дома, нежность, и...да, любовь ушли вместе с Машей Капустиной.
-Я очень хочу её вернуть. Я изменюсь, я больше не буду её обижать. Честно. Что делать?
-Ладно, помогу. Надо придумать какую-нибудь романтическую глупость. Сюда бы Смертина!

-Так, ребята, значит ещё раз для тех, кто в бронепоезде (Ох и любила Валя командовать, хоть Шостко, хоть Лобова).Вы раздаёте эти бумажки своим больным и просите вручить рыженькой студентке. Потом Ирина Михайловна совершает с Машкой обход, все мирятся, хоп – и у нас уже самая женатая группа в ВУЗе!

Смертин и Вика переглянулись, Глеб усмехнулся. Фрол зевнул. Если бы они знали, в какую авантюру ввязались!

Колибрик (ФанФики_Я_ЛЕЧУ) все записи автора Как и просили, ввожу в сюжет Рудика.

-Подождите! – Маша летела через весь вокзал к симпатичной девушке в жёлтой беретке – Лер, вот, это тебе в дорожку. Хоть перекусите – девушка всучила подруге пакет с домашними пирожками – Удачи вам.
Лера Гордеева растерялась, поезд уже объявили, Сашка торопил, пора было сумки в зубы и - бегом....Эврика!
-На, держи - она достала из косметички блеск.
И шепнула бывшей одокурснице на ухо:
-Я его только один раз использовала – он(она мотнула головой в сторону мужа) в тот вечер сделал мне предложение. Авось и тебе пригодится.
И подмигнула.
Перемазаться Пинцет умудрился во время своего «осмотра». Но откуда же было знать об этом Вике Алькович.
«Точно с феромонами. Ну, Машка, ты даёшь. И что вам теперь дарить на свадьбу? И почему не Рудик?»
-Извините. Ээээ...Не помешала?
-Нет
-Я пришла сказать, что сегодня занятий не будет - только своих больных проверить и -домой. Валька приболела, просила передать. А вы тут, хм, не скучаете?
-Викуля, проходи – Капустина озадаченно глянула на Вову – Ой, что это с тобой?
«Ну-ну» Вика забыла, что пользуется тем же оттенком, что и Че...Гордеева. Вместе покупали. Лере тогда предстояло ооочень важное свидание...
- Ну ты даёшь, Пинцет!
Фролов незаметно протиснулся на кухню.
Картина маслом:
Пинцет попивает чаёк с невозмутимым, покрытым розовыми блёстками лицом, сидя между двумя девушками, сверлящих друг друга вопросительными взглядами.
-Что, никак не определишь, кто тебе больше нравится – блондинки или рыженькие?
Занавес.

-Может, погуляем, а Вов?
Разговор явно не клеился. Машка лепетала что-то про своих деревенских родственников, он рассеяно кивал.
«Рудик хоть делал вид, что слушает»
Всё, Машка. Забыла Рудика. Как страшный сон. Вернее, как очень приятный.

Рудольфу Новикову сегодня явно было не до учёбы. Наверное, зря я так грубо вчера с Машей. Но если она ВООБЩЕ ничего не смыслит в медицине. Хотя, зачем было всё выяснять дома. Мама смотрела, как на врага народа...

-Привеет, Рудик! – радостно выдохнул Рудаковский.
Сегодня ему хотелось побыть в одиночестве, погрустить о Лере, а тут Капустина со своими троюродными дедушками двоюродных внучатых племянников. О том, что он идёт с девушкой Новикова под ручку, Пинцет как-то не подумал.

Как там Вика учила? Надо быть гордой, немножко стервой, но обязательно – с чувством собственного достоинства. А так не хотелось. Но ведь Алькович себе ТААКОГО Толика отхватила. И Лерка своего Гордеева.
Стоит, молчит, а у самой мысли:
«Бедненький, у него такие глаза грустные, а я ещё телефон выключила, дура, Рудик наверное весь испереживался...»
И уже собиралась что- то сказать, но он резко развернулся и пошёл прочь.

«Да, Глеб, теперь я знаю, каково это. Как это больно и грустно. Я знаю, что такое ревность.»
И бодрым шагом направился в квартиру Шостко.