Musketeer все записи автора Наконец-то сегодня дочитал (вернее, учитывая формат книги, дослушал) это одно из самых фундаментальных произведений русской классической литературы, которое в значительной степени стало одним из основополагающих элементов международного лица русской культуры и претерпело экранизацию не только в российском, но и в англоязычном кинематографе. В первый раз, как и все мы, ознакомился с "Войной и миром" в школе. Правда, сам вид четырех немаленьких томов, нагонял уныние и в совокупности с несколько нудной манерой изложения, привел к тому, что прочитав несколько глав первого тома роман-эпопею я не осилил. И, в полном соотвествии со священным законом подлости, именно эпизод из "Войны и мира" выпал мне в качестве темы для выпускного сочинения. Однако, проявив смекалку и написав ряд пространно-правильных рассуждений общего характера, сумел выкрутиться и написать на "четыре".

Сейчас же, уже вот по истечении пяти лет после окончания школы, благодаря ознакомлению с таким замечательным изобретением человеческой цивилизации как аудиокниги, наконец смог от начала и до конца ознакомиться с сим глубоким явлением мировой культуры. При слушании красивого, хорошо поставленного голоса диктора, произведение усваивалось хорошо и увлекательно, и в значительной степени сглаживалась природная тягомотность печатного оригинала.

Теперь же, без оглядки на общепризнанные труды маститых критиков и тех мыслей, которые навязывала нам на уроках учительница литературы, я хочу написать пару строк о "Войне и мире".

Название произведения очень ярко отображает его повествовательную нить - через разные главы и части эпопеи чередуются описания русско-французской войны и мирной жизни, военной жизни на фронте и гражданской жизни в тылу.
Через описание персонажей романа автор обрисовал очень яркое, разнообразное и детально прописанное собрание характеров и судеб - от бездумного прожигателя жизни Анатоля Курагина до полумонашеской фигуры Марьи Болконской. Через все повествование незримой нитью идет осуждение войны как таковой, обличение её ужасной, слепой беспощадности, абсурдности и противоречия нормам христианской морали. Можно было бы подумать, что такой моралист, как Лев Толстой, в своем художественном произведении должен был показать торжества добра на злом и существование незримого закона справедливости, и отчасти это есть в той части завершения романа, которая описывает "мир". В описании же войны нет ничего, кроме абсолютно беспощадного и слепого рока, она не щадит никого - ни безнравственного и пустого Анатоля Курагина, ни добродетельных Андрея Болконского и Петра Ростова, последний из которых и вовсе был наполовину ещё ребенком. По ходу повествования, автор умело вплетает в описание событийной канвы изложение своих философских взглядов, затрагивая тему соотнесения роли личности и масс в ходе исторического процесса. Так, с самого начала прихода к власти Наполеона и начала его военных походов, огромное количество благоприятствующих ему факторов случайным образом совпадали, и когда же его звезда начала клониться к закату, словно чья-то невидимая рука начинала сплетать изощренную цепь причин и следствий, выражавшуюся в великой совокупности опять же казалось бы случайных обстоятельств, которые в конечном счете привели его к краху. Нет, не даром в эпилоге Лев Николаевич упомянул воззрение античных мыслителей на то, что исторический деятель есть выразитель воли богов.

Так же, идя наперекор сложившемуся в его времена мнению о Наполеоне Бонапарте как о великой личности, граф Толствой подчеркивает безнравственность, колоссальную разрушительность и ничтожность его духовной природы, подводя тем самым читателя к тому выводу, что величие этого французского полководца того же рода, что и величие стихийного бедствия, внезапно обрушивающегося на головы людские и уносящего с собой жизни, ломающего судьбы. Вместе с этим подчеркивая, что подавляющее большинство правителей по своей душевной силе и нравственным качествам были не выше, а ниже подавляющего большинства народа, которым правили, автор в свойственной ему манере подчеркивает, что истинное человеческое величие - величие духа.