Антип_Ушкин все записи автора

 
 
Марк Твен
Разговор с интервьюером    (отрывок)
 
– Вы разрешите задать вам несколько вопросов для уяснения наиболее важных пунктов вашей общественной деятельности и личной жизни?
– О пожалуйста, пожалуйста. Память у меня очень неважная, но, я надеюсь, вы меня извините...
– Благодарю вас. Вы готовы? Можно начать?
– Да, я готов.
– Сколько вам лет?
– В июне будет девятнадцать.
– Вот как?  Я бы дал вам лет тридцать пять, тридцать шесть... Когда вы начали писать?
– В тысяча восемьсот тридцать шестом году.
– Как же это может быть, когда вам сейчас только девятнадцать лет?
– Не знаю. Действительно, что-то странно.
– Да, в самом деле. Кого вы считаете самым замечательным человеком из тех, с кем вы встречались?
– Аарона Барра.
– Но вы не могли с ним встречаться, раз вам только девятнадцать лет.
– Ну, если вы знаете обо мне больше, чем я сам, так зачем же вы меня спрашиваете?
– Я только высказал предположение, и больше ничего. Как это вышло, что вы познакомились с Барром?
– Это вышло случайно, на его похоронах: он попросил меня поменьше шуметь и...
– Силы небесные! Ведь если вы были на его похоронах, значит он умер, а если он умер, не все ли ему было равно, шумите вы или нет.
– Не знаю. Он всегда был на этот счет очень привередлив.
– Все-таки я не совсем понимаю. Вы говорите, что он разговаривал с вами и что он умер?
– Ну, одни говорили, что умер, а другие, что нет.
– А вы сами как думаете?
– Мне какое дело? Хоронили-то ведь не меня.
– Позвольте спросить вас о другом. Когда вы родились?
– В понедельник, тридцать первого октября тысяча шестьсот девяносто третьего года.
– Как! Что такое! Вам тогда должно быть сто восемьдесят лет? Как вы это объясняете?
– Никак не объясняю.
– Но вы же сказали сначала, что вам девятнадцать лет, а теперь оказывается, что вам сто восемьдесят. Чудовищное противоречие!
– Ах, вы это заметили? (Рукопожатие.) Мне тоже часто казалось, что тут есть противоречие, но я как-то не мог решить, есть оно или мне только так кажется. Как вы быстро все подмечаете!
– Благодарю за комплимент. Есть у вас братья и сестры?
– Э-э... я думаю, что да... впрочем, не могу припомнить.
– Первый раз слышу такое странное заявление!
– Неужели?
– Послушайте! Чей это портрет на стене? Это не ваш брат?
– Ах, да, да, да! Теперь вы мне напомнили: это мой брат. Это Уильям, мы его звали Билл. Бедняга Билл.
– Как?  Значит, он умер?
– Да, пожалуй, что умер. Трудно сказать наверняка. В этом было много неясного.
– Грустно слышать. Он, по-видимому, пропал без вести?
– Д-да, вообще говоря, в известном смысле это так. Мы похоронили его.
– Похоронили его! Похоронили, не зная, жив он или умер?
– Нет, нет! Мы только думали, что он умер...
– Ах, понимаю! Он опять ожил?
– Как бы не так!
– Ну, я никогда ничего подобного не слыхивал!..
– Видите ли, мы были близнецы – мы с покойником, – нас перепутали в ванночке, когда нам было всего две недели от роду, и один из нас утонул. Но мы не знали, который. Одни думают, что Билл. А другие – что я.
– Просто неслыханно! А вы сами как думаете?
– Одному богу известно! Я бы всё на свете отдал, лишь бы знать наверное. Эта зловещая, ужасная загадка омрачила мою жизнь. Но я вам раскрою тайну, о которой никому на свете до сих пор не говорил ни слова. У одного из нас была особая примета – большая родинка на левой руке; это был я. Так вот этот ребенок и утонул...
– Ну, я думаю, материала у меня набралось довольно, очень признателен вам за любезность...
Молодой человек почтительно и поспешно откланялся.
Он был очень приятным собеседником, и я пожалел, что он уходит так быстро.
 
Марк Твен