Дмитрий_Шепелев все записи автора

II. 1898

Уинфилд Скотт Лавкрафт умер 19 июля 1898 года, когда Говарду оставался один месяц до восьми лет. Смерть отца, по-видимому, не оказала на Говарда такого влияния, как смерть бабушки тремя годами раньше. Во всяком случае, этого следует ожидать, ведь Говард никогда не навещал отца в лечебнице, поскольку ему говорили, что отец полностью парализован и находится в бессознательном состоянии. Это не могло быть правдой, принимая во внимание больничные записи, отмечающие проявления буйства пациента Уинфилда; но Говард, кажется, верил тому, что ему говорили.

В тот же год Лавкрафт открыл для себя По – нам остается лишь гадать, что это был за рассказ – и сочинил ряд историй: «Пузырек»; «Тайная пещера, или приключение Джона Ли»; «Загадка старого кладбища, или месть с того света», и другие. Впрочем, среди них лишь один рассказ – «Знатный соглядатай», позже потерянный, относился к разряду фантастики, другие же можно классифицировать как приключения и детективы; и едва ли какой-то из них был отмечен сильным влиянием По. Вероятно, были и другие сочинения этого периода, но нам о них ничего не известно.

Лавкрафт заинтересовался химией, прочитав раздел под названием «Методы философические и научные» в полном издании 1864 года Словаря Вебстера, который оставался в его библиотеке до самой смерти. Он соорудил в подвале дома маленькую лабораторию, где, «если не считать отдельных неудач, нескольких взрывов и поломанных инструментов, я чудесно проводил время». Эти занятия побуждали его писать несчетное множество работ по химии, в том числе шеститомный труд, озаглавленный «Химия», который включал такие темы как взрывчатые вещества, гальванические батареи и анестезия.

Примечателен тот факт, что Лавкрафт в возрасте восьми лет, при поддержке деда Уиппла, начал изучать латынь. Когда мать попыталась определить его в танцевальные классы, он возразил ей цитатой из Цицерона: «Nemo fere saltat sobrius, nisi forte insanit!» («Едва ли кто в трезвом уме станет плясать, разве только безумец!»)

Также в 1898 году Лавкрафт поступил в школу на Слейтер Авеню, «в старший класс начальной школы», то есть в пятый или, по крайней мере, в четвертый, что весьма примечательно для ребенка восьми лет – все его одноклассники были значительно старше. Его первый год в школе оказался не слишком приятным, и привел его к первому нервному срыву, о котором, впрочем, известно немного. В конце года он вернулся домой, и больше не посещал школу до самого 1902 года; частных учителей у него также не было, и все это время он был вполне предоставлен самому себе.

Лавкрафт с трудом заводил знакомства, но раз установившиеся отношения длились долгие годы. Он подружился с братьями Честером и Гарольдом Монро, жившими в доме на углу улиц Патерсон и Энджел, примерно через четыре дома от его собственного. Это была первая дружба Лавкрафта со сверстниками, и среди множества проделок, что эти трое устраивали, наиболее примечательной можно считать «Детективное агентство Провиденса»:

«Это P.D.A. (Providence Detective Agency), возраст членов которого варьировался от девяти до четырнадцати, было самой замечательной идеей – сколько убийств и грабежей мы раскрыли! Наша штаб-квартира располагалась в пустом доме на одной тихой улице, и там мы разыгрывали и «разрешали» одну за другой наши мрачные тайны. Я все еще помню свои усилия в создании искусственных «кровавых пятен на полу!!!»

Этот энтузиазм – он прочитывал все рассказы о Шерлоке Холмсе, и сам подписывался «S. H.» – отразился в ряде его ранних рассказов. К сожалению, до нашего времени они не дошли.

(Интересной иллюстрацией того, как сильно изменились времена, может служить тот факт, что Лавкрафту, в возрасте десяти лет, разрешалось носить с собой настоящий револьвер: «… мой был настоящим, в то время как инспектор Монро (12 лет) был вооружен водяным пистолетом, а инспектор Апхэм (10 лет) носил с собой духовой пистолет…»)

Многим может показаться невероятным то, что Лавкрафт одно время был участником музыкального ансамбля «Блэкстоун Милитари Бэнд». Его участники играли на музыкальных инструментах под названием «зобо», вероятно, некой разновидности казу (духовой музыкальный инструмент), в то время как Лавкрафт, помимо этого, был барабанщиком – благодаря его «почти сверхъестественному чувству ритма», а также, с помощью ног, играл на треугольнике и тарелках. Сегодня едва ли возможно представить будущего Короля Ужасов в роли человека-оркестра.

Также особый интерес Лавкрафта вызывали железные дороги. В 1901 году он стал одним из первых пассажиров компании Уоррен и Бристоль ветви Нью-Йорк – Нью-Хэйвен – Хартфорд, о чем сочинил стихотворение с внушительным заглавием «Впечатления в рифмах от необычайного приключения Г. Лавкрафта, эск., во время путешествия по ветви W. & B. N.Y.N.H. & H.R.R. янв. 1901 на одном из этих новомодных устройств, а именно: Электропоезде». Это стихотворение было первой пробой Лавкрафта в юмористическом жанре.

Лавкрафт обнаружил астрономию в 1902 году; и хотя эта дисциплина преподавалась в школе на Слэйтер Авеню, едва ли он был как-то с этим связан, вместо этого изучая астрономию по книгам из домашней библиотеки своей бабушки. Ему купили целую серию различных телескопов, последний из которых – 3" Бардон из магазина Монтгомери Уордс – стоил $50 (сумма внушительная по тем временам); этот телескоп будет оставаться с ним всю его жизнь. Он написал по этому предмету исследования в шести частях, озаглавленные «Научная Библиотека», и стал печатать на гектографе четыре журнала по астрономии. «Планета» – занимательная комбинация приключенческого и научного жанров – был отпечатан лишь в первом издании (с пометкой Лавкрафта «Внимание! Этот номер пробный, и других, возможно, не предвидится», и так оно и вышло). «Астрономия» и «Ежемесячный Альманах» выдержали несколько выпусков, пережив на восемь месяцев завершение этой дисциплины в школе в 1902 году. Однако наиболее обстоятельным можно считать «Род-Айлендский журнал по астрономии», который с перерывами выходил до 1909 года; в настоящее время сохранилось 69 выпусков.

Лавкрафт не вернулся в школу в 1903 году, вместо этого к нему стали приходить частные учителя. Нельзя сказать наверняка, в чем была причина этого, но, вероятнее всего, это было связано с его психическим здоровьем.

Похоже, что в этот период Лавкрафт страдал от малой хореи, или пляски святого Витта – подростковой формы недуга Хантингтона.

«Мое психическое состояние в детстве обнаруживало склонность к хорее, хотя и не достигая непосредственно этого состояния. Мышцы моего лица были, время от времени, подвержены неподконтрольным и непроизвольным движениям – и чем сильнее я старался прекратить их, тем активнее они себя проявляли».

Эти судороги могли быть настолько серьезными, что он мог с трудом заставить себя усидеть на одном месте.