Должно быть, небо, я твой.
Ведь, ежели нет -
Зачем тогда ясный свет
Над головой?
Зачем этот синий зов,
Пропасть высот?
Он выверен, мой полёт,
И я готов.
Я трезв и в здравом уме,
Но жажда летать
Меня возвращает вспять
К начальной тьме.
Земля исхожена вдоль,
Изведана поперёк
Здесь Солнце - удар в висок,
Здесь - новая боль.
Чем мельче в извивах рек
Сыпь городов,
Тем жарче зовёт любовь:
"Вернись, человек!"
Но я же не ради любви
Высотой одержим.
Я понял - сплетенье жил
Толчком разорви:
И можешь взлететь свечой
В бездну, что над...
Лёгким - разреженный яд,
Крыльям - зной.
Но разве Земля отдаст,
Отпустит меня?
Напившись синего дня,
Я должен упасть!
На каменный звонкий щит,
В песок стальной.
Земля откровенна со мной:
Она объяснит,
Что страсти моей состав -
Против естества,
И выйдет кругом права,
Меня распластав.
О, что, если небосвод
С Землёй заодно?
У синей бездны есть дно,
И мой полёт -
Всего лишь жаркий соблазн
Восковых крыл...
Выходит, я согрешил,
И это - казнь...
В себя не верил, но рос
Верою выше гор...
То ли дьявольски горд,
То ли изрядно прост...
Я только хотел взлететь,
Не зная сам,
Будет ли воля там
Или твердь...
Но это выбор из двух
Равных путей:
Точки в лазури своей
Расставит дух.
Перевод Г. Чхартишвили:
Неужто я принадлежу небу?
А если нет, то отчего
Оно так пристально взирает на меня
Своими синими очами
И манит душу вверх,
В неведомые выси,
Где человеку места нет?
Рассчитан точно мой полёт,
Обдуман, выверен, измерен.
В нём нет и ни на гран безумья.
Но разве сама жажда взлёта
Не похожа на безумье?
Ни в чём мне не дано найти отраду,
Земле не удивить меня своими новинками,
Я рвусь в высоты,
Где властвует тревога,
Где совсем рядом лучи Солнца.
Но отчего они сжигают меня,
Эти безжалостные лучи разума?
Почему они хотят меня уничтожить?
Чем дальше вниз до людских селений
И змеящихся изгибов рек,
Тем милей они сердцу,
Тем легче с ними мириться.
Зачем они взывают ко мне,
Суля возможность любви,
Любви к человеку и всему человеческому,
Если только взгляну на них с высоты?
Ведь я не любви искал!
А если её, то, значит,
Я не принадлежу небу.
Я не завидовал свободному полёту птицы,
Не мечтал сравниться в безмятежности с природой,
лишь хотел быть выше и ближе.
И от этой загадочной жажды
Разрывалась грудь,
И тянуло броситься в синее небо,
Прочь от органики земных радостей,
Прочь от грёз о превосходстве,
Вверх, всё выше и выше,
Чтобы плавился воск крыльев
От жара и дурмана.
А может быть,
Я всё же тварь земная?
Иначе зачем бы стала Земля
Так радостно принимать моё паденье?
Она не дала ни опомниться, ни одуматься,
Она поманила мягкой истомой
И встретила ударом стального щита.
Зачем податливая Земля
Обернулась безжалостной сталью?
Неужто лишь чтобы напомнить о том, Как мягок я?
Чтобы сама природа мне объяснила:
Паденье естественней взлёта
И непостижимого накала страсти?
Неужто лазурь неба - химера?
Неужто мой полёт - затея Земли,
Соблазнившей своего питомца
Жарким хмелем восковых крыл?
Неужто и небо с Землёй заодно, Исполнитель моего приговора?
За что осуждён я на казнь?
За то, что не верил в себя?
Или, наоборот, верил слишком сильно?
За то, что возжаждал понять,
Кто я на самом деле?
Или, наоборот, решил, что всё знаю?
За то, что хотел улететь
В незнаемое
Или познанное - неважно?
Ведь и то, и другое лишь точки
Синие точки духа.
