Августа_Мандельштам (Иосиф_Бродский) все записи автора

 

Мать говорит Христу:

- Ты мой сын или мой

Бог? Ты прибит к кресту.

Как я пойду домой?

Как ступлю за порог,

Не поняв, не решив:

Ты мой сын или Бог?

То есть, мертв или жив?-

Он говорит в ответ:

- Мертвый или живой,

Разницы, жено, нет.

Сын или Бог, я твой.

Августа_Мандельштам (Иосиф_Бродский) все записи автора

 

Сверни с проезжей части в полу –

Слепой проулок и, войдя

В костел, пустой об эту пору,

Сядь на скамью и, погодя,

В ушную раковину Бога,

Закрытую для шума дня,

Шепни всего четыре слога:

- Прости меня.

Шунра (Иосиф_Бродский) все записи автора Иосиф Бродский
От окраины к центру (1962)
Книга: Иосиф Бродский. Стихотворения и поэмы



Вот я вновь посетил
эту местность любви, полуостров заводов,
парадиз мастерских и аркадию фабрик,
рай речный пароходов,
я опять прошептал:
вот я снова в младенческих ларах.
Вот я вновь пробежал Малой Охтой сквозь тысячу арок.////////

Шунра (Иосиф_Бродский) все записи автора
Вижу колонны замерзших внуков, гроб на лафете, лошади круп.

Ветер сюда не доносит мне звуков русских военных плачущих труб.

Вижу в регалии убранный труп: в смерть уезжает пламенный Жуков.

Воин, пред коим многие пали стены, хоть меч был вражьих тупей, блеском маневра о Ганнибале напо- минавший средь волжских степей.

Кончивший дни свои глухо, в опале,

Как Велизарий или Помпей.

Иосиф Бродский.

Вечный-Апрель (Иосиф_Бродский) все записи автора

                                             л.и.
Приходит время сожалений.
При полусвете фонарей,
При полумраке озарений
Не узнавать учителей.

Так что-то движется меж нами,
Живет, живет, отговорив,
И, побеждая временами,
Зовет любовников своих.

И вся-то жизнь -- биенье сердца
И говор фраз; да плеск вины,..
И ночь над лодочкою секса
По слабой речке тишины.

Простимся, позднее творенье,
Моих навязчивых щедрот,
Побед унылое паренье
И утлой нежности полет.

О господи, что движет миром,
Пока мы слабо говорим,
Что движет образом немилым
И дышит обликом моим

Затем, чтоб с темного газона
От унизительных утрат
Сметать межвременные зерна
На победительный асфальт.

О, все проходит понемногу
И говорит -- живи, живи.
Кружи, пуржи передо мною
Безумным навыком любви.

Свети на горестный посев,
Фонарь сегодняшней печали,
И пожимай во тьме плечами,
И сокрушайся обо всех.

belObezmozglOe (Иосиф_Бродский) все записи автора

ДЛЯ ШКОЛЬНОГО ВОЗРАСТА

Ты знаешь, с наступленьем темноты
пытаюсь я прикидывать на глаз,
отсчитывая горе от версты,
пространство, разделяющее нас.

И цифры как-то сходятся в слова,
откуда приближаются к тебе
смятенье, исходящее от А,
надежда, исходящая от Б.

Два путника, зажав по фонарю,
одновременно движутся в уме,
разлуку умножая на зарю,
хотя бы и не встретившись в уме.

1964

http://sch1311.msk.ort.ru/our/literat/brodsk.html

belObezmozglOe (Иосиф_Бродский) все записи автора

Вечный-Апрель (Иосиф_Бродский) все записи автора

Вечный-Апрель (Иосиф_Бродский) все записи автора Евгений Рейн

*   *   *
                 И.Бродскому

Придет апрель, когда придет апрель,
давай наденем старые штаны,
похожие на днища кораблей,
на вывески диковинной страны.
О, милый, милый, рыжий и святой,
приди ко мне в двенадцатом часу.
Какая полночь! Боже, как светло!
Нарежем на дорогу колбасу,
положим полотенца и — конец.
Какое нынче утро нас свело!
Орган до неба, рыжий органист,
играй мне в путь, пока не рассвело.
Так рано, до трамваев  и авто
мы покидаем вялый городок.
Та жизнь уже закончена, зато
нас  каменный ласкает холодок.
Какое путешествие грозит,
за черной речкой бледные поля.
Там тень моя бессонная сквозит.
Верни ее — она жена твоя.
Садись-ка, рыжий, в малый свой челнок,
за черной речкой — тьма и черный свет,
за черной речкой там черным-черно,
что одному пути обратно нет.
Я буду ждать вас, сколько надо ждать,
пока весло не стукнет по воде,
я буду слезы жалкие глотать
и привыкать к послушной глухоте!
Но ты вернешься, рыжий, словно пес,
небесный пес, карающий гремя.
«Я нес ее, — ты скажешь, — слышишь, нес.
Но нет ее, и не вини меня».
Тогда пойдем вдоль этих тяжких вод
туда, где по рассказам свел Господь
людей-енотов, ящеро-народ
и племя, пожирающее плоть.
                            1962

Вечный-Апрель (Иосиф_Бродский) все записи автора Всегда остается возможность выйти из дому на
улицу, чья коричневая длина
успокоит твой взгляд подъездами, худобою
голых деревьев, бликами луж, ходьбою.
На пустой голове бриз шевелит ботву,
и улица вдалеке сужается в букву "у",
как лицо к подбородку, и лающая собака
вылетает из подворотни, как скомканная бумага.
Улица. Некоторые дома
лучше других: больше вещей в витринах,
и хотя бы уж тем, что если сойдешь с ума,
то, во всяком случае, не внутри них.

Вечный-Апрель (Иосиф_Бродский) все записи автора Я не то что схожу с ума, но устал за лето.
За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.
Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла все это --
города, человеков, но для начала -- зелень.
Стану спать не раздевшись или читать с любого
места чужую книгу, покамест остатки года,
как собака, сбежавшая от слепого,
переходят в положенном месте асфальт.
Свобода --
это когда забываешь отчество у тирана,
а слюна во рту слаще халвы Шираза,
и, хотя твой мозг перекручен, как рог барана,
ничего не каплет из голубого глаза.

Orbi-et_orbi (Иосиф_Бродский) все записи автора

 

 

Повсюду_Веет_Ветер (Иосиф_Бродский) все записи автора Между случайных страниц вдруг возник твой облик.
Было неведомо мне "твой", был лишь просто "один из них".
Будто бы даже разрез глаз почуял тот воздух...
Было неведомо ничего, но создался стих.

Перекресток рук на груди... Сидя на парапете,
Говорил, но молчал, приковывая к себе взор.
Говорил, но молчал, не вздрагивая и не сожалея,
Будто, зная все наперед, и распоряжаясь судьбой.

Горечью - ты наполнил свои чемоданы.
Горечью. И атлантической соленой водой.

belObezmozglOe (Иосиф_Бродский) все записи автора

Technicolor (Иосиф_Бродский) все записи автора "Прилив"

I

В северной части мира я отыскал приют,
в ветреной части, где птицы, слетев со скал,
отражаются в рыбах и, падая вниз, клюют
с криком поверхность рябых зеркал.

Здесь не прийти в себя, хоть запрись на ключ.
В доме -- шаром покати, и в станке -- кондей.
Окно с утра занавешено рванью туч.
Мало земли, и не видать людей.

В этих широтах панует вода. Никто
пальцем не ткнет в пространство, чтоб крикнуть: "вон!"
Горизонт себя выворачивает, как пальто,
наизнанку с помощью рыхлых волн.

И себя отличить не в силах от снятых брюк,
от висящей фуфайки -- знать, чувств в обрез
либо лампа темнит -- трогаешь ихний крюк,
чтобы, руку отдернув, сказать: "воскрес".

II

В северной части мира я отыскал приют,
между сырым аквилоном и кирпичом,
здесь, где подковы волн, пока их куют,
обрастают гривой и ни на чем

не задерживаются, точно мозг, топя
в завитках перманента набрякший перл.
Тот, кто привел их в движение, на себя
приучить их оглядываться не успел!

Здесь кривится губа, и не стои'т базлать
про квадратные вещи, ни про свои черты,
потому что прибой неизбежнее, чем базальт,
чем прилипший к нему человек, чем ты.

И холодный порыв затолкает обратно в пасть
лай собаки, не то, что твои слова.
При отсутствии эха вещь, чтоб ее украсть,
увеличить приходится раза в два.

III

В ветреной части мира я отыскал приют.
Для нее я -- присохший ком, но она мне -- щит.
Здесь меня найдут, если за мной придут,
потому что плотная ткань завсегда морщит

в этих широтах цвета дурных дрожжей;
карту избавив от пограничных дрязг,
точно скатерть, составленная из толчеи ножей,
расстилается, издавая лязг.

И, один приглашенный на этот бескрайний пир,
я о нем отзовусь, кости' не в пример, тепло.
Потому что, как ни считай, я из чаши пил
больше, чем по лицу текло.

Нелюдей от живых хорошо отличать в длину.
Но покуда Борей забираться в скулу горазд
и пока толковище в разгаре, пока волну
давит волна, никто тебя не продаст.

IV

В северной части мира я водрузил кирпич!
Знай, что душа со временем пополам
может все повторить, как попугай, опричь
непрерывности, свойственной местным сырым делам!

Так, кромсая отрез, кравчик кричит: "сукно!"
Можно выдернуть нитку, но не найдешь иглы.
Плюс пустые дома стоят как давным-давно
отвернутые на бану углы.

В ветреной части мира я отыскал приют.
Здесь никто не крикнет, что ты чужой,
убирайся назад, и за постой берут
выцветаньем зрачка, ржавою чешуей.

И фонарь на молу всю ночь дребезжит стеклом,
как монах либо мусор, обутый в жесть.
И громоздкая письменность с ревом идет на слом,
никому не давая себя прочесть.

V

Повернись к стене и промолви: "я сплю, я сплю".
Одеяло серого цвета, и сам ты стар.
Может, за ночь под веком я столько снов накоплю,
что наутро море крикнет мне: "наверстал!"

Все равно, на какую букву себя послать,
человека всегда настигает его же храп,
и в исподнем запутавшись, где ералаш, где гладь,
шевелясь, разбираешь, как донный краб.

Вот про что напевал, пряча плавник, лихой
небожитель, прощенного в профиль бледней греха,
заливая глаза на камнях ледяной ухой,
чтобы ты навострился слагать из костей И. Х.

Так впадает -- куда, стыдно сказать -- клешня.
Так следы оставляет в туче кто в ней парил.
Так белеет ступня. Так ступени кладут плашмя,
чтоб по волнам ступать, не держась перил.

Elek (Иосиф_Бродский) все записи автора Можно выйти на улицу. Это не факт,
Что вернешься обратно. В театре антракт
Чаще дольше, чем действие. То есть спектакль
Может вдруг оборваться, как глупый контракт
С этой жизнью, когда разбивает инфаркт.
Так случайны погода, стихи и война,
Эта женщина утром, бутылка вина,
И, казалось, такой постулат, как луна,
Тоже может не выглянуть из-за того,
Что находится в том полушарии сна
Или из-за густых облаков.
Крик не лучше, чем шепот, и наоборот
Многим слышно молчащего. Стиснутый рот
Не доказывает, что душа не поет
А глаза не кричат. Пулемет не собьет,
Если нету патронов и возле стрелка
Рухнул конь, понукая за то седока
Кто умнее умеет валять дурака.
Но дурак, как и умный - одно для стрелка.
Все равны перед смертью, в трамваях, в метро,
На собраниях, ночью, когда под ребро
Подбирается страх, и в висках бьет как гром.
Даже если за окнами мчится перрон -
Ты все там же. Уехать из этих времен
Невозможно. Чуть легче сменить континент,
Если сможешь без водки  и русских газет,
На которых лежит поперек туша-сельдь
И  читает какую-то правду. Но бред
Заключается в том, что ее просто нет.
Как и сельди, оставившей свой жирный след.

El_menor (Иосиф_Бродский) все записи автора
* * *

Предпоследний этаж
раньше чувствует тьму,
чем окрестный пейзаж;
я тебя обниму
и закутаю в плащ,
потому что в окне
дождь - заведомый плач
по тебе и по мне.

Нам пора уходить.
Рассекает стекло
серебристая нить.
Навсегда истекло
наше время давно.
Переменим режим.
Дальше жить суждено
по брегетам чужим.
1960-е годы
Сочинения Иосифа Бродского.
Пушкинский фонд.
Санкт-Петербург, 1992.


P.S.Извиняюсь ежели повтор