МиЛаФфКо (грустные_истории) все записи автора Пашка был просто классным парнем! Они познакомились в ночном клубе на дне рождения их общего друга. Юля с первого взгляда выделила из группы людей, сидящих за столом, этого симпатичного загорелого парня, который держался просто и естественно. Рядом с ним было уютно и весело. Он совсем не стремился произвести впечатление на окружающих. Но почему-то получалось так, что решающее слово, самая смешная шутка принадлежали именно ему. Особенно поразила Юльку его улыбка - нежная, обаятельная, какая-то по-детски застенчивая... Она обезоруживала сразу, притягивала, словно магнит.

На танцполе ему тоже не было равных. Он танцевал так, словно всю жизнь только этим и занимался. Потом Юлька убедилась, что и все остальное в своей жизни Пашка делал именно так - легко и естественно.


... Они поженились через два месяца. Выходя из загса, Пашка подхватил Юлю на руки, прижался губами к ее щеке и прошептал:

- Я люблю тебя! И обещаю беречь тебя всегда!

... Его работа отнимала очень много времени - переговоры, поездки, встречи. Наверное, так и должен "вкалывать" человек, в двадцать шесть лет занимающий пост вице-президента престижной фирмы. Но Юлю все больше начинали раздражать его поздние возвращения с работы, бесконечные командировки. Сильнее всего она ненавидела Пашкин телефон - он начинал трезвонить с раннего утра и замолкал далеко за полночь.

Пашка чувствовал себя виноватым, пытался устраивать маленькие семейные праздники. Его фантазия была неистощима - от романтического ужина в экзотическом ресторане до внезапной поездки на выходные к морю. В такие часы Юлька чувствовала себя самой счастливой! Но праздники заканчивались, и она снова начинала злиться, все чаще устраивала "разбор полетов" по каждому поводу. Даже Пашкина улыбка не могла теперь обезоружить ее...

Подруги завидовали ей, а она чувствовала себя все более несчастной...

Пашка хотел ребенка. А Юле казалось, что незачем сразу обременять себя таким "грузом".

...В этот вечер она была просто вне себя от ярости. Ну, еще бы! Месяц назад пообещала подруге быть на ее дне рождения вместе с мужем. А этот "муж" позвонил за несколько часов и виновато сообщил:

- Солнышко, не сердись! У меня срочная встреча. Если хочешь, сходи сама. Юрик тебя отвезет (Юрик был Пашкиным шофером).

- Может, мне с Юриком и пойти?! - гневно спросила Юлька и бросила трубку.

Теперь она ждала Пашку с работы, чтобы "популярно" объяснить ему, что так поступать могут только последние гады и что если работа ему дороже, то она, Юлька, может просто исчезнуть из его жизни!..

... Пашка извиняюще улыбнулся с порога - в этот раз улыбка получилась какой-то вымученной и потому особенно виноватой.

- Прости меня, - устало сказал он.

Но Юлька не напрасно готовилась полдня, чтобы "сдаться без боя"! Ее монолог получился в лучших театральных традициях - исполненный пафоса и патетики! Пашка молча сидел на диване, глядя в пол. Он не пытался, как это бывало раньше, смягчить ситуацию, разрядить ее шуткой. Когда Юлька замолчала, поднял на нее усталые глаза.

- Все, я больше не могу! - рыдающим голосом издала Юлька последний "залп". - И я ухожу!

Пашка несколько секунд молча смотрел на нее, потом тихо сказал:

- Тогда лучше я...

Поднялся, пошел к выходу... Не ожидавшая такого поворота событий Юлька только молча смотрела ему вслед...

... А утром позвонила его мама и сказала, что этой ночью Пашка умер от сердечного приступа...

***

Пашку она увидела в церкви, переполненной людьми, пришедшими проститься с ним. Он лежал в гробу, чуть склонив голову набок, и ей казалось, что он виновато улыбается ей, извиняясь в последний раз...

Оглушенная болью потери, она не сразу постигла смысл случившегося. А через несколько дней, сидя в пустой квартире, перебирая фотографии, запечатлевшие навсегда их недолгую семейную жизнь, она вдруг осознала, что именно эти мгновения рядом с Пашкой и составляли ее огромное, но такое короткое счастье!.. Она беззвучно зарыдала, уткнувшись лицом в подушку, еще хранившую запах его одеколона...

... Утром, совершенно разбитая, Юлька бродила по квартире, машинально собираясь на работу. И внезапно совершенно отчетливо поняла - ее жизнь окончена!

Пашка любил ее, его любовь была безгранична! А она мелкими придирками портила его короткую жизнь. И так и не успела сказать последнее "прости!" Значит, она должна пойти ТУДА, к нему, и ТАМ все рассказать, объяснить, чтобы Пашка понял, что и она любила его - неумело, глупо, но любила!

...Вечер опускался на город. Юлька стояла у окна, сжимая в руке пачку снотворного. Смотрела на окна соседних домов, в которых загорался свет. И с завистью и тоской думала, что сейчас туда возвращаются счастливые люди, счастливые семьи... А может, кто-то также бездарно и безжалостно топчет свое счастье, как это делала она?!

Юлька принесла стакан воды, устало опустилась на кровать. Автоматически доставала одну таблетку за другой, выкладывая их на прикроватный столик. Потом легла, свернувшись в комочек. Таблетки смутно белели в темноте...

"Ну, вот и все, - устало подумала Юлька. - Я во всем виновата... Я погубила Пашку... И я все исправлю..."

При мысли о муже слезы потекли по щекам. Она беззвучно глотала их, глядя в потолок. Потом протянула руку к таблеткам...

И внезапно отдернула ее - почему-то страшно показалась умирать ночью, в одинокой темноте. И Юлька решила подождать до рассвета - утром все будет проще.

"Подожди до утра, Пашенька!" - прошептала она в темноту.

Свернулась калачиком на кровати. Почему-то вспомнила, как на выходе из загса Пашка прошептал ей: "Я буду беречь тебя всегда!.."

Во сне она увидела Пашку среди ветвей черемухи. Он стоял, залитый солнечным светом. И строго смотрел на нее.

"Пашка!" - Юля тянулась к нему изо всех сил.

Но он продолжал стоять на месте, все также требовательно глядя Юльке прямо в глаза.

"Прости меня!!!" - она кричала ему, хотела, чтобы он услышал, понял, простил...

И Пашка улыбнулся... Улыбнулся той самой застенчиво-нежной улыбкой, поразившей ее с самой первой встречи. Улыбнулся и сделал шаг навстречу... Юлька увидела, что он держит за руку белокурого синеглазого малыша, так похожего на Пашку.

- Держи, - улыбаясь, он подтолкнул малыша ей навстречу. - Это Пашка-младший... Береги его...

Малыш сделал несколько шажков к Юльке, уткнулся личиком ей в живот...

...Юлька вскочила, села в кровати, оглянулась вокруг. Ей вдруг показалось, что Пашка где-то здесь, рядом...

Ветер легко качнул занавеску на окне, потом чуть сильнее. Внезапно резкий порыв ветра рванул занавеску, и она опрокинула стакан с водой, таблетки рассыпались по полу. Юлька вздрогнула - Пашка выполнил свое обещание - беречь ее всегда!..

Зарыдав, она упала на постель. И вдруг почувствовала, как нежно, но настойчиво что-то шевельнулось в животе. Юлька замерла. Это был ее ребенок - Пашка-младший...

Флафо4ка (грустные_истории) все записи автора Тишина….Ты напротив…и молчишь..Безжалостно молчишь…
Почему!?Ты не хочешь говорить со мной?ты боишься смерти?боишься..ты нем,но я по глазам вижу,что ты хочешь жить….по твоим закрытым глазам…
Ты думаешь это игра?глупая,несправедливая игра?нет!это жизнь..Точнее самое низкое и отвратительное ее проявление…ЗДЕСЬ дождь,а ТАМ солнце..но нас ТАМ нет и никогда не будет!
И опять оглушительная тишина..я противна тебе?может быть,ты не хочешь меня видеть?
Или ты забыл меня?ты думаешь все изменится?да…ты думаешь,но ты не уверен..а я знаю-ничего не поправимо….кто то должен платить и заплатил ты..а я все еще отдаю долги…как долго это еще будет длиться?ответь же!
Небо! Ведь ты его не забыл? Наше небо! Наши звезды!весь мир наш!мы царствуем над этим миром!теперь ты правишь им…меня с тобой нет…По твоему это справедливо?я тебя ненавижу!зачем ты меня бросил?зачем оставил одну среди этого грязного человечества?почему ты не взял меня с собой?
Прошлое не вернуть…оно безвозвратно..оно торжествует…я тебя проклинаю!!люблю и проклинаю!как такое может быть?-тяжело… понимаю,есть вещи,которые нельзя изменить……и понимаю,что мы ничего не сделали для того,чтобы их можно было изменить…. Ты согласен со мной… мы всегда понимали друг друга,и всегда будем понимать,где бы мы не были,как далеко друг от друга не находились бы… мы это знаем и безнадежно верим в это.
Ты помнишь,мы знали,что не окажемся в другом пространстве одновременно….. а помнишь ли ты,что еще мы обещали друг другу? Я помню….! Тебе будет грустно без меня… грустно и тоскливо…там будет холодно и одиноко…я знаю….. потому,что там не будет меня… но там будет она…нежная и красивая,гордая и благородная,пламенная и искренняя,чистая и сильная… да! Она будет одна,но она будет сильной,и она будет с тобой… роза…кроваво красная роза… холодный ветер будет окутывать ее одеялом отчужденности и птицы будут петь ей гимн мужества! Только она будет когда то объединять наши чувства:чью то жизнь и чью то смерть!только она будет объединять сырость земли и тепло неба! Только она будет верна нам всю жизнь…и всю смерть…
Ты ведь помнишь это? Да… сердцем чувствую,что помнишь,разумом понимаю,что помнишь…и никогда уже не забудешь…больше уже никогда….
Прости… это все,что я могу сказать… я знаю… я виновна во всем… возможно,это и неправда,но я так хочу,чтобы так было!нельзя испытывать такие муки,если ты не виновна,а я не могу их не испытывать!я хочу,чтобы они были со мной….хотя бы какое то время…хотя бы на мгновение…… только ты не вини меня…меня осудят другие….я буду отвечать перед теми,кто всегда был безразличен к нам,кто никогда нас не понимал… и никогда уже не поймет….прости за то,что больше не увидишь моих слез,прости за то,что не почувствуешь моего поцелуя,прости за то,что никогда не почувствуешь тепло моих рук и нежность взгляда,прости за то,что я больше никогда не буду твоей,за то,что не разделю с тобой горя и радости,не буду никогда рядом в счастье и бедах,прости за то,что мы не скоро будем вместе….прости…прощай…помни только,что я люблю…а я всегда буду знать,что любима…
Небо покрылось серыми тучами,готовыми в ту же секунду разразиться над этой грешной землей,и вывернуть наружу всю боль и горе-проливной и мрачный дождь….дождь без радости,без надежды и жизненного тепла… и только ОНА гордо стояла…окутанная холодным покрывалом ветра…и только ОНА не боялась надвигающийся грозы…она выстоит,как выстоила наша любовь!нежная и красивая,гордая и благородная,пламенная и искренняя,чистая и сильная…ОНА…возле чьей то могилы…кроваво красная роза…

HaSw (грустные_истории) все записи автора Этим утром она проснулась и поняла, что осталась одна в своём маленьком сером мирке...
Она открыла глаза и посмотрела в окно – шёл дождь. Серые тучи затянули всё небо однотонным полотном. Капли глухо стучали по стеклу и оконной раме... Было тихо, она была дома одна. Она встала с кровати, не заправляла её, потому что не собиралась никуда идти, ей не хотелось видеть людей в это утро, не хотелось слышать их голоса, ей почему-то ничего не хотелось... Она молча подошла к окну, забралась на подоконник и, подтянув к себе ноги, опустила голову на колени... и заплкала... В квартире было очень тихо... были слышны лишь её всхлипы... Она сидела на подоконнике и рыдала.
Она вспоминала их последний разговор, впоминала, как хотелось ей прижаться к нему, когда он говорил, что любит... Вспоминала, как самой ей хотелось крикнуть на всю вселенную, что она любит его больше жизни... А сейчас она просто сидела и плакала, потому что между ними опять тысячи км и беконечное время разлуки.
Она слезла с подоконника, достала из сумки пачку сигарет и пошла на кухню, открыла окно, и уже через пару секунд лёгкая струя дыма окутывала её алые губы... Её не хтелось курить, просто запах дыма напоминал о нём...
Это продолжалось уже неделю. Она не выходила из дома, целый день проводила в собственной постели. Каждое утро она желала ему хорошего дня, а каждый вечер – доброй ночи.
Наступило очередное пасмурное утро. Но сегодня она не написала ему sms, как обычно это бывало, она даже не взглянула на телефон… Он не ответил ей вчера… и позавчера… она понимала, что у него нет денег пока… но ей так надо было прочитать на дисплее три простых слова Я тебя люблю… Она встала и пошла на кухню… включила чайник, насыпала в кружку кофе, залила его кипятком и отправилась обратно в постель… Она сидела в кровати, закутанная одеялом, и просто смотрела в пустую стену… «Что с ним?… как он?… кде он?... я ведь так в нём сейчас нуждаюсь… Я люблю тебя! Слышишь?! Люблю! Я не могу больше без тебя!»,- думала она, мысли начали путаться… она не заметила, как встала и пошла в ванную, набрала туда горячей воды и, не снимая одежды залезла туда. На зеркале лежала отцовская бритва. Она достала из него лезвие и провела им по запястью, алая струя крови хлынула и начала окрашивать воду в красный цвет… Почему-то она взялала в руки телефон… и… новое сообщение… она открыла и прочитала… Доброе утро, любимая! Как дела?Я скучаю по тебе! Слёзы покатились по её щекам огромными каплями… Она нашла в себе силы и нажала «ответить» : Прости… Я просто больше не могу без тебя… «отправить» Ну вот, сообщение о доставке… Телефон начал играть знакомую мелодию, её любимую… это был он… он понял, что что-то не так… В глазах уже темнеет, она подняла трубку : « Привет. Что случилось?! Ты чего там творишь?! Всё хорошо?!»,-он буквально кричал. «Скучаю по тебе…»,- она выронила из ослабших рук трубку… разъединили…
Дальше она уже не помнила ничего… Не помнила, как с работы по случайности раньше положенного вернулась мама, как она вызвала скорую и молилась над телом дочери, которая лежада в коме 2 недели… Она не знала, что её отец позвонил Ему и попросил приехать… Она не знала, что уже неделю он не смыкал глаз у её больничной койки… Она не знала…
Очень сильно болят руки… Клухие разговоры… она приоткрыла глаза и… слёзы покатились по её щекам… Она всё поняла. « Сколько? Сколько меня с вами не было?»,- прошептала, что были силы, она. Он кинулся её обнимать, позвал маму, она, не сдерживая слёз и эмоций, тоже кинулась к дочери. Она вернулась! Она вернулась…
В палату зашёл врач… Уже назавтра её перевели в обычную палату. Всё хорошо. Теперь она верила, что всё хорошо. Ещё неделю он провёл рядом с ней.
Утро. Только теперь на улице светило обжикающее весеннее солнце. «Мне пора ехать, милая…»,- он не хотел этого, но по-другому он не мог. «Можно… можно я поеду с тобой?!» Она плакала и целовала его лицо, обняла крепко-крепко и сказала, крикнула, что никуда его не отпустит… « Твои родители против… Прости…» По его лицу побежала слеза, он не сдержался, ему тоже было очень больно… Но она не должна была этого видеть. Он развернулся и ушёл… За окном шёл дждь, слёзы лились сами собой…
«Московское время 14 часов»,-сказали по радио. В больничных корридорах в это время обычно никого не бывает, только одна постовая медсестра, которая выдаёт пациентам прописанные таблетки… но и её не было… Она подошла к посту… Там было много коробочек с медикаментами… она взяла несколько упаковок незнакомых для неё по названию таблеток, ушла к себе в палату…
Вечером приехала мама с отцом… Её должны сегодня выписать, дома будет праздник. Родители буквально мчались к палате дочери… «Постойте!»,-медсестра попросила их сесть,- «Сейчас подойдёт врач». Прошло две минуты… а вот в конце корридора виднеется белый халат врача… «Сожалею…»,-он отдал родителям сырой листок и удалился…
Мама, папа… простите, если что не так… Я ценю вашу любовь и заботу… Но я его люблю! Не могу без него жить…
Ей было 17. На её могиле всегда свежие цветы… Её любили, но она устала от одиночества

HaSw (грустные_истории) все записи автора Маринке было холодно. Серо на улице, мело по февральски. Гололед, и как вечный призрак зимы загипсованные старушки. Старушек было жалко, конечно, но себя еще больше.
Зеркало в вaнной явно было рассчитано на толстопузых карликов, висело оно так по идиотски, что показывало только подбородок и шею. Ничего, в который раз утешала себя Маринка, зато хоть эти места остаются регулярно вымытыми.
Ходить ломало. Передвижение отнимало тепло. Надо было погреться. 150 коньяку и покурить. Коньячок-то, правда, дешевый, совсем даже не дагестанский, но пахнет благородным клопомором и в периоды холода и упадка очень даже ничего.
Итак, для сугрева под комбинезон были одеты два свитера, а шея замотана в шарф.
Теперь борьба с холодом предстояла на его территории. И на свет! Через загаженный временем парадник, через затоптанный половичок с претензией на домовитость, вперед, на улицу, бегом от тахикардии и коньячного аромата.
В метро ни одного светлого пятна, серы стены, потерты поручни, покоцаны лица.
Это даже не Маринка, а сама ее болезнь выцепляла разнообразные признаки разрушения, на которые обычно внимания не обращалось. Вот что значит застрять одной, зимой, в холодной съемной фатере.
Славик был дома. Но, как всегда, не один. К нему приехали какие-то одичалые родственники. А может это были и не родственники, а какие-то очередные Славкины друзья с Сахалина или из Чебоксар. Все вроде было ничего, только вот Славка чего-то стремался. Маринка оглядела его щуплую фигурку и в который раз с тоской подумала о том, как нелепо в суровом возрасте под сороковник взрослому мужику оставаться Славкой , стебанутым фавном , мальчиком на побегушках с проседью в шевелюре. Славка был добр до бесхарактерности, его безотказность была всепроницающа, жаль вот только, что ни доброта его, ни многочисленные гипотетические таланты не были нужны никому в этой жизни, похоже даже ему самому.
Маринке стало еще тоскливей.
- Может пойдем отсюда, а?
- Я болею, и там холодно…
- Ну, конечно,ю если ты не хочешь, малыш…
Маринке неудержимо захотелось двинуть его промеж глаз чем-то тяжелым-тяжелым.
Она насупленно ковыляла по тротуару, а ее нелепый спутник что-то бурно рассказыал и, казалось, скакал по дороге, а не шел. Славка быстро позабыл, что у него дома гости остались без хозяйского присмотра, забыл, похоже даже зачем они выползли на улицу в такую холодину. Маринка вдруг подумала, а помнит ли этот мужчина о ней, когда она не рядом? И что она вообще с ним делает? Хотя вот странно, пресловутая возрастная разница между ними была лет 15, но порой Маринке казалось, что эти 15 лет и есть настоящий возраст Славки…
Подошли к метро. На то, чтобы посидеть в кафе денег не было, поэтому Славка предложил самоотверженно попить Жигуля на воздухе. Маринка пофигистично взгромоздилась на турникет и подумала с уже привычной тоской : Хана придаткам…
Но по сути было все равно. Пиво отдавло чем-то неземным, а, скорее, подземным. Рядом с ними, возле турникета, примостился какой-то мужик с бутылкой Балтики 9 в руках и исподволь косился то на Маринку, то на Славку.
- …А потом пришлось прыгать в яму. Маришь-малыш, ты представляешь 8 человек в яме пол метра глубиной и их не должно было быть видно в камере! Поэтому мы делали чик! Чик! Монтаж!!! Загружали изх в яму по-очереди, прикинь, да?! А примадонне все время мяли причу, она злилась страшно, аж кипела!..
Весело, подумала Маринка. Очень весело. Хотелось в тепло и было почему-то стыдно. Нормальный, вроде, человек… Славка, Славка…. И в кого ты такой уродился?.. Это даже не пробивы хиповского детства, это просто смесь похотливого инфантилизма и похуистичной неприкаянности. Ну неужели… Черт побери, ей же всего 22, она молода, уши у нее не у носа и лоб не в рубчик. Ну почему всегда так не везет?.. Любит не тех, любима не теми… Вся жизнь не в кассу, uno vaginus uno legionus*, как говорится… А в глазах и движениях моральная старость. А период упадка никак не хочет заканчиваться… Ее-то собственный инфантилизм москва давно скушала, а вот Славкой, видимо, подавилась. А может он и просто несъедобный оказался…
- Молодые люди… Извините, по разговору я так понял, что вы искусством занимаетесь?..
Славик заценивающе осмотрел мужика как младенец новую погремушку.
- О, да! Кино это двигатель прогресса!
И его понесло. У Славки был уникальный нюх на халяву. Прикид у мужика был убого цивилен, но чувствовалось, что в этой погремушке еще что-то гремело, а следовательно это можно было вытрясти. И Славка продолжал поддерживать знакомство. На фразу Маринки: “Слушай, пойдем, а… Он мне не нравится…” Славка никак не отреагировал. Для него новый приятель был вместилищем кучи недоступных маринкиному разуму достоинств. Совместно приняли уже по третьему пиву и мужчины заметно размякли. Маринка же поняла, что замерзла еще больше, да вдобавок ко всему еще и захотела в туалет. Не нравился же ей этот мужик абсолютно. Не почему-то, а просто был неприятен как данность. Он слишком быстро прокололся, что у него неожиданно много кэша, стал вести себя с ними слишком запанибратски, да и вообще вел себя как вполне законченный лох. Ему явно льстило, что он пьет с людьми искусства . Хотя сама Маринка к персонам new ways of culture себя не относила никак, а Славка и подавно был не больше чем седеющим гарсоном из массовки. Люди искусства… Нет, вы только подумайте…
Мужик уже в течении минут трех настойчиво уговаривал поехать их к нему домой и продолжить знакомство . Оба гарних хлопца порядком захмелели. Маринка подумала, что в тепле все-таки лучше, чем на морозе, а этот барахольщик может быть и покормит не сухой лапшой.
Мужика несло. В магазине он замучил продавщицу, делая вид, что разбирается в винах, и, как это обычно и бывает, выбрал по цене, а не по марке. А еще были куплены бутылки три Смирновки , колбаса, карбонад, короче всякая лабуда типа нарезного бекона и сыра. Да, и еще два яблока для дамы…
Стемнело. Темнеет в городе быстро, не смотря на фонари, а может как раз из-за них. Мужик поймал тачку и даже попытался изобразить галантность, открыв перед Маринкой дверцу. Маринка в который раз с тоской подумала о несправедливости судьбы, подсылающей ей по жизни вот таких ублюдков, и села в машину. Не нравился он ей, совсем не нравился. И было лишь одно желание напиться до выноса риз. И чтобы эти лица и этот холод затерлись и затерялись где-то вовне. Похоже было, что у Маринки поднялась температура. Пальцы не гнулись, а ноги превратились в ледяные култышки.
Оказалось, что мужик живет на какой-то забытой архангелами окраине Москвы. Квартирка была маленькая и неуютная, однокомнатная, с протекающим потолком и блестючими псевдоиконами тюремной выработки на стенах. Рюмка, вторая, дебильные тосты двух изрядно накачавшихся персонажей…
- Мариночка, вы такая замечательная, но такая грустненькая. Давайте слушать Сантану Бэнд ! Это так завлекательно!
Маринка подумала только одно “На хуй!!! На хуй отсюда, что я здесь делаю?!”
Славка щебетал и гладил ее плечо. Все таки, каким бы странным это ни казалось он с ней. А что такого. По сути, произошло особенного? Люди познакомились, поехали в гости, выпили, закусили, побеседовали, приятно провели время… А Славка явно был не против даже заночевать… Марине же стало совсем все равно… В глазах уже почтенно плыло, но лицо хозяина от этого приятней не становилось. Мужик как мужик, сороковник с гаком, серенький, совершенно заурядный, в дюжине тринадцатый… А все туда же корчит из себя что-то… Одно хорошо подливает исправно. Маринка пару раз попыталась что-то сказать, но в тему явно не попала и продолжила пассивно тупеть на своей волне. Волна была не бурной, но вполне отчетливой спать тут не в кайф, но и идти куда-то в лом, и денег нет, да и Славка… Тут она отсекла взгляд, мужик пялился на ее грудь. Взяла рюмку, опрокинула. Нет, ну что за мерзкая рожа. Спать. Только спать. Водка больше не лезет.
Красный плед на диванчике. Добрый хозяин уступил им собственное койкоместо. Очень мило с его стороны. Мудак. А Славка холуй халявный.
До сознания Маринки доносились обрывки алкогольного трепа:
- А я, ты понимаешь, всю жизнь хотел сделать матери приятно купить землю отцов…
- Ты знаешь, когда открывается купальный сезон в Семфирополе? 8 Марта!... Там классно время провести можно…
- Сантана-Бэнд!!!
- Ты салом, салом закуси…
- А они, суки, если тральщик с браком всех под расстрел!!!..
Маринка тихо провалилась в сон. Снилась все та же банальнейшая пьянка, но почему-то с утомительными мельтешащими переходами в иное измерение. Потом под боком кто-то засопел. Запах был Славкин. Руки привычно пробежались по ребрам, затем полезли ниже. Вот уж воистину, как в анекдоте будешь трахать не буди… В этот момент в памяти Марины почему-то возникли недоплетенные четки из сутажа. Пьяно и лениво шло совокупленье. Славкин член тыкался в Маринку не вызывая никаких эмоций. Бывают же такие паскудные дни, когда и просыпаться не стоит, - подумала Маринка и заснула. В тот момент ее совсем не заботило где там хозяин квартиры и как он себя чувствует.
Проснулась Маринка от того, что кто-то гладил ее по ноге. В голове было пусто, в теле муторно. Маринка поняла, что если попробует встать, то ее точно стошнит прямо на коврик. Надо было срочно поправиться. Смачным шлепком она откинула похотливую руку мужика и хрипло скомандовала:
- Водки налей!...
- Ах, Мариночка, с превеликим нашим удовольствием... Вот, держите... А знаете, вы очень красивая девушка...
Боже, подумала Маринка, да у него и шелудивая кобра с Казанского вокзала будет красивой девушкой.
- Славка где?
- А он в ванной. Не хотите ли, Мариночка душ принять? Я вам спинку потру...
Славка пошатываясь вошел в комнату.
- Слышь, у тебя там на кухне...
- Ох, ребята, я сейчас...
Хозяин суетливо убрался за дверь. Славке, похоже, тоже было трудно стоять, и он лег, чтоб не мутило. Может душ подействовал, а может еще что, но вел он себя как австралийский кролик. Маринка спорить не стала, а просто налила себе еще водки. Выпитое прошло в то горло, слава богу, а Слава все не унимался. Правда, на какой-то момент стало даже не так безразлично, какие-то ощущения пробились сквозь ступор. К сожалению, Марина была не из породы спартанок, умевших ловить кайф с кем угодно и в любой ситуации. А ситуация ее напрягала. Хозяин стоял над ними и явно желал присоединиться. При этом его мужское достоинство находилось в состоянии полной боевой готовности и подрагивало где-то над маринкиной головой.
- Слышишь меня, ты, пошел вон!.. Слав, эй, ты, придурок, хоть ты ему скажи!..
Мерзость какая, ведь этот козел и вправду завелся не на шутку. А Славке, похоже вообще все сейчас по фене, у него в руках излюбленная игрушка. Хозяин, бормоча что-то малопонятное полез под одеяло и начал отпихивать Славку. Маринке стало до ужаса смешно. Она захохотала с тихим истерическим переливом, смех лишал сил, взбалтывал внутренности, сушил и выворачивал глотку...
- Марин, да ладно тебе, чего, жалко что ли..
А вот этого она от Славки не ожидала. Вот ведь тварь за коробку галет и ящик водки и он свою задницу продаст с превеликой охотой а что, не жалко...
Маринка с ужасом поняла, что ситуация давно перешла за грань нормального идиотизма. Особенно остро это стало понятно, когда хозяин начал подминать ее под себя. Тут апатия и пофигизм Маринки закончились, и она со всей энергией молодого женского тела скинула с себя гостеприимного мужичка. Хозяин жутко нелепо смотрелся на полу с по-бабьи разведенными коленками и трясущимся красным отростком в паху. Голая Маринка расхохоталась в голос и с большим удовольствием пнула его в бок. Все с тем же жутким булькающим смехом она ринулась в ванную. На зеркале была наклейка с обнаженной герлицей и надпись "I m boss you are not “.
В зеркале отражалось совершенно чужое лицо с черными расплывами не смытой туши под глазами. Под раковиной лежали черный резиновый вантуз и топорик. Такой топорик был у Маринки дома, в Твери, бабушка рубила им капусту на засол. Маринка с улыбкой взяла его в руку. Пришедшая в голову мысль показалась настолько забавной, что Маринка аж захлебнулась смехом. Вот это будет шутка!
Р-р-раз! По шее, сзади!
Мужик осел. Топорик застрял, но сил у Маринки оказалось так много, что она с легкостью выдернула его, разворотив кость и обнажив позвоночник. Она стала такой же сильной как раньше. И холод уже не мучил. Она согрелась.
Два!!!
Ух, как из сонной артерии кровь хлынула!
Мужик только захрипел, шлепнулся со стула на пол и навсегда заткнулся. Вот так, мистер Сантана Бэнд, вот так!!!
Маринка развернулась к дивану. Славкино желтоватое с перепою большеносое лицо исказилось, мокрый рот пытался что-то сказать, но у губ дело не складывалось.
Тр-р-ри!!! С оттягом...
О, а этот верещит?..
Еще разок!
Как в кино между глаз! Тут лезвие застряло совсем, глаза у Славки закатились, и он как-то очень смешно то ли крякнул, то ли проблеял что-то. Маринка все смеялась. Как же давно она так искренне не хохотала. А всего-то дела было...
Ведь это так просто если тебе что-то не нравится, то надо убрать это из твоей жизни как данность, а не таскать с собой, как грязные трусы в рюкзаке...
Все еще похихикивая и всхлипывая, Маринка оделась. Черт, сколько же она на себя понамотала, когда выходила из дома... Прихватив с собой топорик, Маринка вышла из комнаты.
За прикрытой кухонной дверью кто-то скребся. Собака, наверное, подумалось Маринке. Она открыла дверь и в нос ударил запах лекарств, мочи, еще чего-то, болезненно-старого, затхлого.
- Деточка, хто там, сынок, это ты?
На полу. На несвежем матрасике лежала старушка при всех регалиях запущенной старости.
- Сынок, я понимаю, гости у тебя, так мне тока у туалет вытти. Я хоть болею, но я мигом... Я ж понимаю, людев позорить не след, я тока у туалет...
Маринка отшатнулась от осиротевшей бабульки и плотно закрыла дверь. Тут ее начало тихо колотить. Мать хозяина была почти слепая, и, похоже, что слышала тоже слабо, она была старая и никому не нужна, но что-то страшно смешное было и в ней. Маринка с удивлением вдруг заметила, что держит топорик, весь залитый кровью и какой-то слизью. Вдруг остро вспомнила, как пришлось наступить Славке на грудь, чтобы вытащить лезвие из его головы. Маринку накрыло очередной волной.
- Какие они плюшевые, когда мертвые!..
На улице было гораздо теплее, чем прошлым вечером. Гололед немного подтек, ноги теперь не только скользили, но и промокали. Из рюкзака Маринки, ручкой вверх, торчал топорик. На душе было легко и радостно. Становилось понятно, что зиме больше не обломится.

-Paulina- (грустные_истории) все записи автора Она сидела у окна и смотрела туда, где клокотала эта жёлто-зелено-коричневая масса, состоящая из осенних листьев, грязных, чёрных стволов деревьев, осколков света, блестевших в лужах воды, и ощущения безудержного горя, которое металось и било прохожих по лицам, по глазам, по губам, не давая им плакать громко, навзрыд, так, как хотелось бы. Она была дома, вроде бы в тепле, но здесь, в ее комнате, завернувшись в одеяло, она мерзла, её знобило, а внутри было так холодно и так сквозило, что казалось, будто она - нагишом на улице, и сделать с этим холодом ничего нельзя. Глаза её были сухими, но если бы заглянуть за оболочку этих застекленных иллюминаторов, стало бы ясно, что мыслям тесно в голове, чувствам в сердце, а две-три капли соленой воды ничего бы не решили. Она сидела тихо, как больной ребёнок, молча и не отрываясь смотрела в окно, за которым разыгрывалось это неистовое действо, пьеса, точь-в-точь как по нотам сыгранная по её ощущениям. Да, вот эти мертвые, мечущиеся трупики листьев; ветер-бродяжка, мучающийся, терзающий распростертые тела деревьев; вода сверху, снизу, кругом одна вода, в ней тонет все; ощущение что ты дышишь ей; небо мутное, муторное небо, как ватой, обложившее дома, дороги, улицы... весь город; люди-силуэты, люди-призраки, люди-тени, уныло тянущиеся по инерции идущие куда-то, но в то же время абсолютно никуда, тени с опущенными лицами, с пустыми или до отказа наполненными водой глазами-иллюминаторами, а у каждого внутри вот эти листья, ветер, деревья, небо, вода... Она откинулась на кровати, закрыла глаза и, не видя осени, сосредоточилась на своих ощущениях; она не видела того, что творилось за пределами её мирка, ограниченного четырьмя стенами её комнаты, но она чувствовала каждый отрыв ветра, каждую сломанную им веточку дерева, каждый листочек... Действительно это была ОСЕНЬ, та, которой она так боялась и от которой так пряталась. Она пришла и заняла каждый уголок её тела, души, сознания. Осталась одна маленькая коробочка, та , что дальше всех и надежнее всех спрятана. Открыв её, она почувствовала, как задышала, и не водой, а воздухом.

"Моё, Никому, Никогда, Ни за что, Не отдам... Мой, никому, ни за что... Моя, никогда, никому..."- как в бреду повторяла она. То, что было в этой коробочке, было её собственностью, её мечтой, её блаженно-болезненной тайной, и она берегла это, мечтала об этом, когда было вот так, как сейчас...

...Он рядом. Сонный ещё, но уже улыбается. Непонятный, нереальный, невозможно близкий. Она дотрагивается до его тёплого плеча, ощущая его, радуясь тому, что это явь. Его глаза, милые, добрые глаза любимого, которые сейчас с тобой; ты знаешь, что и час, и день, и год спустя он будет с тобой. Ты будешь жить этим мирком, который вы создали оба. Ты будешь просыпаться - засыпать - готовить завтрак - читать - смотреть на небо и считать звёзды - нюхать цветы и плакать над грустным фильмом, - все это будешь делать не одна. Летом вы будете гулять целыми ночами по пыльной, жаркой Москве, заходить куда-нибудь, говорить с кем-нибудь и опять гулять, бродить, шататься - как хочешь, но вдвоём. Осенью будете собирать клиновые листья, шлёпать по лужам, ходить в гости - тоже оба. А когда наступит зима, вы закупоритесь у себя в доме, обложитесь теплыми, мягкими одеялами и подушками, и будите ждать тепла, читая друг другу книги, и до хрипоты обсуждать какой-нибудь фильм. Ну а весной вы, конечно, первые поскидываете все теплые зимние вещи и будете бешено носиться по улицам, смотреть, как цветет верба, как в переходах появляются первые подснежники, строить планы на лето... А там наступает лето...

Так ты будешь знать его размер ноги и выражение лица, когда он спит, будешь видеть его нежным, весёлым, сумасшедшим, а может, грустным или задумавшимся, ты будешь знать как он пахнет и какое у него глупое лицо, когда он хвастается, будешь пытаться смотреть на вещи его глазами, чувствовать его губами, будешь просто его сиамским близнецом, на день рождения ты будешь дарить ему всякую ерунду, от которой его лицо будет становиться совсем как у тринадцатилетнего мальчишки, немного смущенное, но довольное своей значимостью, вы будете ходить на лекции, учиться, работать - неважно что, но вдвоём, как подростки, целоваться на последнем ряду в кино, будете...

Телефон. Самое дурацкое изобретение на свете. Он оборвал все её мысли, и моментально вдруг ничего не стало, ничего, как будто и не было.

- Что с тобой, ты меня не слушаешь? С кем ты там? Я не понимаю, в чем, собственно, дело ? - Чужой голос "близкого" человека.

- Нет.

- Что значит "нет"? Эй, ты чего там, совсем того? Ты чего молчишь?

- Не хочу.

- Чего ты не хочешь? Ты меня совсем доведёшь своими выходками. Я , конечно, знаю, что ты двинутая, но всему есть свой предел... Я приеду скоро, наверное.

- Не хочу.

- Чего???

- Не хочу тебя, не хочу тебя рядом с собой, все не то и не так. Не хочу, не хочу - понимаешь? Это все, пока.

В следующее мгновение она положила трубку, отключила телефон и легла на кровать. Тихо заплакала, как маленький ребенок, на секунду увидев, что то, что впереди, совсем не ясно и светло, а абсолютно по-другому.

Дождь каплями лизал стекло, ветер срывал их, унося дальше, а она тихо плакала, как плачут осенние листья.

Twilight_of_soul (грустные_истории) все записи автора ... Он жил и ждал чуда. Жизнь проходила своим чередом, капал дождик, светило солнышко, а Он ждал чуда. Она часто влюблялась. Но все время не в тех. Они странно появлялись в ее жизни и странно исчезали. Или Она их прогоняла. И тоже ждала чуда. Жизнь была похожа на затянувшуюся зиму: холодно, пасмурно, зябко. И даже редкое солнышко не приносило тепла.



Однажды ей показалось, что чудо произошло. Она поехала отдыхать в другую страну и там в ее жизни появился добрый, мягкий, ласковый человечек. Отогреваясь в его мягкости, Она ожила. А Он до сих пор не знал о Ее существовании. Но чудо неотвратимо надвигалось. И однажды оно произошло. Он послал цветы другой, но их случайно получила Она. И сказка началась.

Началась с предчувствия чего-то необычного - и серое небо поздней осени вдруг потеряло свою мрачность. Их полное "незнакомство" интриговало, манило, завораживало. Но прежде, чем им было суждено встретится прошло еще несколько месяцев.

Они писали друг другу письма, иногда разговаривали по телефону. Они узнавали друг друга, и от нахлынувшей яркости окружающего мира иногда перехватывало горло. Погода за окном для Нее вдруг стала определятся наличием в почтовом ящике письма от Него, а для Него - от Нее.

Они желали друг другу чашку теплого кофе утром, лунного света в окно ночью, шоколадных конфет с любимой начинкой и еще много чего. И наконец встретились.

- Добрый вечер. Это Вы?..
- Здравствуйте. Я. А это Вам. С днем рождения...

Большая плюшевая лопоухая собака - осуществившаяся мечта... Зима сменилась весной, на пальчике заиграло обручальное колечко от другого... А мысли были все больше о Нем. Сначала иногда, потом часто, потом Ее жизнью стал Он. А Она стала его вдохновением, его Малышом, Он передавал Ей приветы через луну, когда Она уезжала. Она их получала, и отправляла Ему открытки из другой страны, когда удавалось уехать от жениха... Через какое-то время Она поняла, что любит его, а Он Ее...

Увы! у них не было будущего - Она была обручена, Он женат. Их любовь была безнадежна, и от этого намного ярче, и отдавались Они ей, так будто каждый день был последним. У Них был всего месяц, всего один месяц вместе. Лето, жара, ночные прогулки по Москве, соловьи в парке, горячие поцелуи...

- Ты мое сумасшествие.
- Я люблю тебя.

Они потеряли способность дышать друг без друга.

- Я ХОЧУ ТЕБЯ ВИДЕТЬ. СЕГОДНЯ. КАК Я УЙДУ ИЗ ДОМА- НЕ ВАЖНО. ТЫ МНЕ НУЖЕН. ЧТОБЫ ПРОЖИТЬ СЛЕДУЮЩУЮ НЕДЕЛЮ, ЧТОБЫ УЛЫБАТЬСЯ, ЧТОБЫ ДЫШАТЬ.
- Знаешь, меня последнее время пугает то, как сильно ты мне нужна. Приезжай поскорее, а то воздух, который я успел набрать в легкие во время нашей последней встречи, уже заканчивается.

И они мчались друг к другу через все препятствия, через время, расстояния, чувство долга... через безысходность. Они любили друг друга, прогоняя мысли о завтра. Был Питер, Петергоф, фонтаны, и глаза друг друга, в которых было столько любви и отчаяния, что можно было утонуть. И были слезы. Она часто плакала от любви и безысходности. Он ее утешал, гладил по волосам, шептал ласковые слова. Она обнимала Его и слезы потихоньку высыхали - ведь Он был с ней, а завтра - будет еще не скоро...

Но однажды завтра наступило. Его жена и дети вернулись из отпуска, и медовый месяц закончился. Он пропал, Она его не искала. Она Его никогда не искала. Она всегда знала, что если Он захочет Ее увидеть - Он ее найдет сам. Он не искал. Она ждала, Она не помнит, сколько дней Она не отходила от окна, надеясь увидеть Его машину, не сводила глаз с телефона, проверяла почту... Он не появился на ее именины, не прислал цветы. Ее окружила Тишина. Мертвая вязкая тишина, в которой Она задыхалась.

Она написала жениху, что хотела бы приехать к нему пораньше, все документы были уже готовы... Она собралась и уехала. Единственное, что Она помнит в аэропорту - как все удивлялись Ее большой собаке, которая, конечно же летела вместе с Ней. Все остальное слилось в тяжелый, темный сон, сон даже без слез. Время остановилось.

В Ее жизни осталась большая мягкая собака, сладковатый запах его одеколона, его улыбка - мой милый Малыш, пятьдесят пять роз на 8 марта, темный переулок, где они не могли разнять рук часами, майские соловьи... и осуществившаяся Мечта о счастье... А разве счастье бывает надолго? и Ее муж считает, что Она просто скучает по своей стране и родным, когда Она плачет, обнимая плюшевую собаку... А своего первенца Она назвала Его именем. Теперь это имя Она может произносить часто-часто.

В Его жизни осталась сладковатая боль под сердцем, ожидание Ее, Ее хитрые карие глаза, звенящий смех, горячие губы, привезенный специально для Него компакт с музыкой из любимого фильма, открытка, присланная из другой страны, безумные поцелуи на катке... и вошедшее в Его жизнь чудо... А чудо всегда мгновенно и неповторимо... И через какое-то время Он забудет, что на нем свитер, который Она с такой любовью для него выбирала... У Него будет своя жизнь... и в ней будут другие светлые мелодии...

авецря (грустные_истории) все записи автора Каждый в квартале, где я жил, знал, кто такой Уродец. Уродец был местным бездомным котом. Уродец любил три вещи на этом свете: играть, есть объедки … и любить с большой буквы.

Сочетание этих трех вещей вместе с жизнью, проведенной на улице, оставили свой след на Уродце. У него был всего один глаз, а там, где должен был быть второй, зияла пустая дыра. С той же стороны у него было еще оторвано ухо, а левая нога, кажется, была когда-то сильно поломана и срослась под неестественным углом, оставляя впечатление, как будто он постоянно собирался свернуть за угол. Свой хвост Уродец давно потерял, от него остался лишь малюсенький обрубок, которым он постоянно вертел и дергал.

Шерсть у Уродца была бы красивого темно-золотистого цвета с полосками, если бы не раны, покрывавшие его голову, шею и даже плечи толстыми желтоватыми струпьями. Каждый раз, когда кто-то замечал Уродца, всегда слышалась одна и та же реплика: «Какой УРОДЛИВЫЙ кот!»

Всех детей предупреждали не трогать его. А взрослые бросали в него камни, обливали из шланга и брызгались водой, когда он пытался зайти к ним домой, или защемляли дверью его лапы всякий раз, когда он уходил. На что Уродец реагировал всегда одинаково. Если Вы направляли на него шланг, он оставался на месте, пока не намокал, или пока Вы не прекращали. Если Вы в него чем-нибудь бросали, он в виде прощения просто изгибал свое долговязое тело, не двигаясь в сторону. Я никогда не любил кошек, так как большинство ребят предпочитает собак. Но что-то в этом бедном, обиженном судьбой бездомном животном трогало меня. Я обычно оставлял у двери еду и воду, чтобы показать Уродцу, что у него всегда здесь будет дом, но он предпочитал оставаться на улице.

Каждый раз, когда он видел детей, то подбегал к ним, громко мяукая, и тыкался в руки головой, прося их ласки. А если Вы брали его на руки, он сразу же начинал сосать и лизать Вам рубашку, уши… всё, до чего мог дотянуться.

Однажды Уродец попытался разделить свою любовь с соседскими шавками. Они не стали отвечать добром и сильно растерзали Уродца. Из своего дома я услышал его дикий крик и бросился на помощь. К тому времени, когда я подбежал туда, где он лежал, было понятно, что несчастная жизнь Уродца почти подошла к концу.

Уродец лежал в лужице сырой крови, его задние ноги и нижняя часть спины были жутко вывернуты, а вдоль белой полоски шерсти вниз по брюшку спускалась глубокая рваная рана. Когда я взял его на руки и попытался отнести домой, то услышал, как он хрипит и хватает ртом воздух, и почувствовал, как он борется со смертью. «Должно быть, ему ужасно больно», подумал я.

Затем я почувствовал знакомый тычок и ощутил, как кто-то сосет мое ухо. Уродец, страдая от такой сильной боли и явно умирая, пытался лизать мое ухо. Я прижал его поближе к себе. И он уткнулся головой в мою ладонь, затем обратил на меня свой золотистый глаз, и я отчетливо смог расслышать, как он мурлычет. Даже с такой невыносимой болью этот страшно покалеченный в стычке кот просил только немного ласки и сострадания.

В тот момент я подумал, что Уродец – это самое красивое и любящее существо, какое я когда-либо видел. Он ни разу не попытался укусить или поцарапать меня, он даже не пробовал вырваться или как-нибудь бороться. Уродец просто смотрел на меня, полностью веря, что я смогу унять его боль.

Уродец умер у меня на руках до того, как я успел зайти в дом, но еще долго после этого я сидел и держал его в руках, думая, как одно маленькое, покрытое шрамами, изувеченное бездомное животное смогло так изменить мое мнение о том, что значит иметь настоящую чистоту духа и любить так полно и искренне и прощать даже тех, кто причиняет тебе боль. Уродец научил меня тому, как дарить нежность и сострадание, намного больше, чем смогли бы тысячи книг, лекций или специальных ток-шоу, и за это я всегда ему буду благодарен.

У Уродца шрамы были снаружи, а у меня шрам остался внутри, и пришло время задуматься и научиться любить искренне и глубоко. И отдавать себя полностью тем, кто тебе дорог.

Многие люди хотят быть более богатыми, успешными, красивыми, получать больше внимания… но что касается меня, то я всегда буду стараться походить на Уродца.(с)

Panicaa (грустные_истории) все записи автора Знаете, почему самоубийцы не попадают в рай? Нет, не оттого, что лишили себя жизни, дарованную им Богом.
Их наказывают за чужие жизни… Жизни близких людей. За причиненное им горе…
Сколько прошло времени с того дня, я уже не помню. Время для меня больше не существует. Здесь его нет…
Я считала причины, по которым сделала это, вескими. Мне казалось, что это единственный выход. Но теперь я понимаю, что просто не пыталась найти другие пути.
Я сделала так, как было проще всего… проще для меня…
Теперь что-то изменить невозможно. Одним легким движением я лишила шансов на счастье не только себя, но и тех, чью любовь я не сумела оценить вовремя.
И сейчас у меня нет оправданий…
***
Последнее, что я слышала, - пронзительный крик. Чей? Не знаю. Еще было ощущение полета. Но такое короткое, что его практически невозможно уловить…
Больше ничего…
Вспышка света… Вдали промелькнули огни ночных домов. От них режет глаза.
Прихожу в себя. Попыталась встать – нестерпимая боль во всем теле. Еле сдерживая крик, все же встаю.
Осмотрелась вокруг. Не понимаю! Где я?! Пройдя пару шагов, до меня доходит:
«Это парк. Но как я тут оказалась???»
Я не могла что-либо понять. Весь день как будто выпал из памяти. Не помню абсолютно ничего.
Идя по аллее, замечаю, что вокруг нет ни одного прохожего. Интересно, сколько сейчас времени? Не припомню, чтоб парк был пуст.
Вдруг за спиной я услышала шорох. Обернувшись, вижу на скамейке маленького кудрявого мальчика, лет пяти. Странно. Готова поспорить, что его только что тут не было. С минуту я ждала, не появятся ли вслед за ним хоть кто-нибудь из взрослых. Не может же ребенок быть один в столь позднее время. Но ничего такого не произошло.
Тогда я осторожно подошла и села рядом.
- Привет, малыш. Ты потерялся? – тихо спрашиваю я.
- Нет, – ответил мальчуган, даже не посмотрев на меня.
- Где же твои родители? Почему ты один?
- Я ждал тебя, – сказал он и поднял на меня большие карие глаза.
Ответ меня слегка удивил, но я не придала этому никакого значения. Мало ли чего могут сказать дети?
- Как тебя зовут?
- Не знаю.
- Но мама же тебя как-то называет? – рассеяно спросила я.
- Никак. У меня ее нет, – грустно ответил малыш.
Наступила пауза. Я не знала, что же мне делать дальше. Оставить ребенка в такой поздний час одного я не могла.
- Я хочу тебе что-то показать – внезапно сказал мальчик и вскочил со скамейки.
Я взяла его за руку, и мы пошли по парку. Спустя некоторое время мы оказались возле моего дома.
- Ты здесь живешь? – снова спрашиваю я малыша.
- Нет.
- А где? – я присела перед ним на корточки. – Куда нам идти?
- Уже никуда, – ответил он, вертя в руках игрушечную машинку.
Я хотела спросить еще что-то, но в этот момент раздался пронзительный крик. Я посмотрела в ту сторону, откуда он донесся.
Кричала девушка. Она стояла в компании молодежи. На лице у нее застыл ужас. Она указывала куда-то наверх, пытаясь сказать что-то.
Проследив за ее жестом, я оцепенела: в освещенном пролете окна на восьмом этаже стояла девушка. Спустя мгновение она сделала шаг.
Мое сердце похолодело. Вокруг тут же поднялась суета: кто кричал, чтоб вызвали скорую, кто кинулся оказывать первую помощь. А я не могла оторвать взгляд от окна.
В эту секунду мне казалась, что я не слышу ничего, кроме бешеного биения собственного сердца… и не видела ничего… кроме света из окна квартиры на восьмом этаже… моей квартиры…
Каждая минута, каждая секунда того вечера стала для меня нескончаемым кошмаром, память о котором не стереть никаким способом.
Окровавленное тело у отца на руках… мама и сестра в слезах… оглушительный вой сирены скорой помощи…

Бегу по улице прочь от своего дома. По щекам катятся слезы. Бешеный ветер безжалостно бьет по лицу.
Выбившись из сил, падаю на холодную землю. Задыхаясь, стираю слезы ладонью.
Вдруг рядом замечаю мальчика… того же мальчика…
- Что происходит?– хриплым голосом спрашиваю я
- А ты разве не понимаешь? – наивно говорит малыш.
Отрицательно качаю головой: не хочу понимать!
- Ты умерла.
- Что?! – становится еще тяжелее дышать – Это не правда!!! Ты все врешь!!! Так не бывает… Слышишь?! Не бывает!!!
Срываюсь на крик, хочу убежать. Но вопрос за спиной заставляет остановиться.
- Разве ты не этого хотела? Разве ты не для этого покончила с собой?
В голову ударяет резкая боль и перед глазами проносятся картинки прошедшего дня: школа, вопящая классуха, насмешливые взгляды одноклассников, скандал с мамой, слезы… карниз и ослепляющие огни ночного города…
- Почему…
- Почему ты здесь? А чего ты ждала? – рассмеялся мальчишка.
- Я не знаю… я думала, что больше не будет боли… я хотела прекратить это кошмар…
- Ты ошиблась.
- Но почему?! Разве я мало страдала?! За что мне это?!
- За что? – удивляется он – Хорошо. Я покажу тебе.

Мы молча идем по какой-то улице. Вскоре перед нами возникает серое здание. Это больница.
- Зачем мы здесь?
- Так надо. Идем.
Входим и поднимаемся на второй этаж. Над входом весит табличка «Реанимационное отделение».
Дальше ярко освещенный коридор. Белые двери с номерами палат. Возле одной из таких дверей сидит отец, обхватив голову руками. Он плачет.
Я только однажды видела, как плачет мой отец. Тогда погиб его лучший друг. Мне было больно видеть его таким. А теперь? Теперь причиной его слез была я.
В следующую секунду из палаты вышел человек в белом халате. Папа поднялся ему на встречу и что-то тихо спросил. В ответ тот покачал головой:
- Мы не в силах что-либо сделать. Ее мозг мертв. Вам остается решать: отключить систему или нет.
Отец опустился обратно на стул. Его лицо стало бледным, как мел.
- Господи!!! За что?! – коридор наполнился рыданиями.
- Пойдемте, – тихо сказал врач. – Вам надо успокоиться.
Он куда-то увел его. По моим щекам покатились слезы. В груди стало невыносимо больно. Я хотела пойти за ними, но малыш меня остановил:
- Нам сюда.
Он ввел меня в палату.
На кровати лежала я. Рядом сидела мама и сестра.
Я просидела с ними до утра… В 10:15 все было кончено… мое сердце остановилось… навсегда…

Похороны были на новом кладбище. Мы стояли в стороне от всей процессии.
Холодный осенний ветер бил в лицо. По телу пробежали мурашки.
Я посмотрела на пустырь вокруг. Не одного, даже самого маленького, деревца. Здесь все было мертвым.
Подойдя ближе к месту, я рассмотрела среди толпы Алешку.
- Что он тут делает? – в недоумении спросила я.
- Он пришел попрощаться с тобой, – ответил он.
- Но почему? Почему он здесь??
- Потому что ты ему была дорога…
-Что?! Нет! Ты ошибаешься.
- Почему? - наивно спросил малыш.
- Потому что он ко мне ни разу не подошел! Потому что я ему не нравлюсь…
- Это не так. Человек не всегда способен понять другого человека. Здесь ошиблась ты.
Ты боялась с ним заговорить. А почему ты думаешь, что он не боялся? Ты делала вид, что не замечаешь его. Так как он мог узнать, что нравится тебе? Его пугало то, что ты посмеешься над его чувствами.
- Это не честно! Я не знала… - я опустилась на холодную землю.
Ветер еще беспощадней хлестал по лицу. Я смотрела на Алешку, который тихо стоял в окружении людей. Все они пришли проститься со мной. Всем им сейчас было плохо.
Я читала на лице Алешки печаль, безграничную боль.
- Лешка, миленький… - тихо прошептала я. – Ну почему все так…
Очередной порыв ветра, в этот момент Он повернулся в мою сторону. На секунду мне показалось, что он смотрит прямо на меня, мне в глаза… Полный отчаяния взгляд…
Он упал на колени рядом с могилой и по его щекам побежали слезы.
- Я отомщу.


Шёпот молитвы в каменных стенах, лезвие бритвы на тонких венах...
Омертвевшие листья плавно ложились под ноги. Странно, сейчас только начало осени, а листья почему-то были какими-то черными и уже совершенно безжизненными. Они мертво лежали под ногами.
Вдруг чей-то голос где-то неподалеку привлек мое внимание. На скамейках детской площадке сидела компания молодежи. Я отошла в тень высокого дерева, хотя понимала, что меня и без этого никто не увидит.
Он сидит в компании изрядно подвыпивших приятелей. Хотя сам мало от них отстал: в руке полупустая бутылка водки.
Ярко раскрашенная малолетка вешается ему на шею, что-то пискляво сюсюкая.
- Отвали, – грубо бросает он ей в лицо.
- У! Малыш сердится! – девушка, видимо, не из понятливых – Малыш не хочет развлекаться???
- Отъе**сь, сказал! – рыкнул парень и с силой толкнул от себя малолетку. Та с визгом вскочила со скамейки:
- Ты ох**л!!!
Компания закатилась пьяным смехом. Лишь на его лице оставалось хмурое выражение.
Прямые черты красивого лица… карий затуманенный взгляд в одну точку… И бутылка водки, крепко сжатая в руке.
- Эй, Малый! – так его звали все вокруг. Лишь для меня он был просто Алешкой. Самым любимым и родным. – Ты чего? Обкурился что ль?
Приятель хлопнул его по плечу. Малый сделал большой глоток и ничего не ответил.
- Да оставь ты его! – сказал Олег. – Не видишь, наш Малый в унынии!
- Это он из-за той серой мыши страдает, – ехидно прошипела девка и прижалась к Олегу.
- Какой? – не понял парень, сидевший рядом с Малым.
- Той, что с окна сиганула.
- Гонишь! – заржал тот. – Мал, ты че? Правда?
- Заткнись, – прохрипел Малый.
- Чего? Ты на меня из-за этой сучки так?! Малый, не гони!
- Это все из-за вас! Вы ее довели!
Он ударил первым, завязалась драка… Кто-то достал нож… Но он не отступился…
Спустя несколько минут он медленно упал на холодную землю, покрытую мертвой листвой. Подбежав к нему, я рухнула на колени.
- Нет… Господи… что же ты наделал…
Я тщетно пыталась закрыть рукой рану возле сердца. Что может сделать призрак? Ничего.
- Боже!!! – дикие крики отразились от темного неба. – Оставь ему жизнь…
Я посмотрела в его глаза. Таких ясных глаз я не видела ни у кого. И как тогда на кладбище, сейчас он смотрела на меня. И сейчас он меня видел.
- Алешка… - прошептала я. – Держись, умоляю тебя! Ты должен жить…
С его ресниц сорвалась кристальная слеза.
- Прости - еле слышно прошептал он. Больше не было ни слова.
Никто так и не пришел, не спас его. Бог меня больше не слышал.
Когда ночь начала становиться серой и появились первые лучи бесцветного рассвета, ко мне подошел тот же малыш.
- Пойдем. Нам пора.
- Нет. Я не оставлю его.
- Ты не можешь остаться. Пойдем.
Через какое-то время мы услышали, как где-то за спиной раздались крики. Видимо первые прохожие нашли его. Безжизненное тело на холодной земле. Того, кого я так любила. Кого я больше никогда не увижу. Чья смерть – моя вина…

Прошел наверно уже ни один месяц, может даже ни один год.
Часто бываю дома. У мамы. Подолгу сижу в углу на кухне и смотрю, как она плачет в темноте. Пока никто не видит.
Она очень состарилась. А глаза стали такими грустными, в них читалась усталость. От слез, горя…
Но она все еще держится. Ради сестры. Она целыми днями бывает у Кати, помогая с детьми. А потом приходит домой и плачет… каждый вечер.
А папы больше нет… Он не справился с болью. Он стал много пить, очень много. Он винил маму в том, что она была со мной очень строга. Они стали постоянно ругаться, потом он напивался, садился в машину и ехал, куда глаза глядят. Однажды он не вернулся.
Был гололед. Машину занесло, и он не справился с управлением. Вылетев на встречную полосу, он врезался в грузовик. Смерть наступила мгновенно.
После этого маму положили в больницу с сердечным приступом.
Малыш больше не приходит. Его забрали…
Однажды он пришел и сказал, что нам пора прощаться. Скоро ему дадут жизнь. И он больше не может быть со мной.
Теперь я знаю его имя… Владик… Когда-то давно я мечтала, что у меня будет ребенок… сын… и его обязательно будут звать Влад. Маленький кудрявый мальчонка, с огромными карими глазенками…

Бесшумно иду по серому городу. Вокруг никого.
Иногда всплывают картинки моей жизни. Они как черно-белое кино. Тогда я и не знала, что все это было со мной, не замечала тех счастливых минут.
Я тоскую по краскам. По чистому голубому небу… по стаям весенних птиц… по пушистому новогоднему снегу… по всему, что я потеряла…
Скучаю по улыбке мамы… По ее материнской любви… Скучаю по сестре… Я иногда вижу ее… вижу, как растут ее дочки, маленькие, непоседливые… Как бы я хотела быть с ними рядом.
Как бы хотела вернуть отца и Алешку… Но я не могу этого… Никто не может… Я виновата в этих смертях и ничего не могу с этим сделать…
Я считала себя несчастной, я думала, что могу распоряжаться своей никчемной жизнью как хочу, ведь она МОЯ. А она оказалась не только моей…
***
Каждая жизнь прочно связана с другими жизнями. Жизнями всех тех, кто нас любит. Как бы мы не были убеждены в том, что безнадежно одиноки на всем белом свете, что всем плевать, что с тобой будет – это не так. И их жизни мы ломать не в праве.

МиЛаФфКо (грустные_истории) все записи автора Ранее утро...8 марта. Будильник зазвенел, и даже не успев, как следует
начать свою песню, умолк под натиском моего пальца. Почти в темноте
оделся, тихо прикрыв входную дверь, направился к базару. Чуть стало
светать.
Я бы не сказал, что погода была весенней. Ледяной ветер так и норовил
забраться под куртку. Подняв воротник и опустив в него как можно ниже
голову, я приближался к базару. Я еще за неделю до этого решил, ни каких
роз, только весенние цветы...праздник же весенний.
Я подошел к базару. Перед входом, стояла огромная корзина с очень
красивыми весенними цветами. Это были Мимозы. Я подошел, да цветы
действительно красивы.
- А кто продавец, спросил я, пряча руки в карманы. Только сейчас, я
почувствовал, какой ледяной ветер.
- А ты сынок подожди, она отошла не на долго, щас вернется, сказала
тетка, торговавшая по соседству солеными огурцами.
Я стал в сторонке, закурил и даже начал чуть улыбаться, когда
представил, как обрадуются мои женщины, дочка и жена.
Напротив меня стоял старик.
Сейчас я не могу сказать, что именно, но в его облике меня что-то
привлекло.
Старотипный плащ, фасона 1965 года, на нем не было места, которое было
бы не зашито. Но этот заштопанный и перештопанный плащ был чистым.
Брюки, такие же старые, но до безумия наутюженные. Ботинки, начищены до
зеркального блеска, но это не могло скрыть их возраста. Один ботинок,
был перевязан проволокой. Я так понял, что подошва на нем просто
отвалилась. Из- под плаща, была видна старая почти ветхая рубашка, но и
она была чистой и наутюженной. Лицо, его лицо было обычным лицом старого
человека, вот только во взгляде, было что непреклонное и гордое, не
смотря ни на что.
Сегодня был праздник, и я уже понял, что дед не мог быть не бритым в
такой день. На его лице было с десяток парезов, некоторые из них были
заклеены кусочками газеты.
Деда трусило от холода, его руки были синего цвета.... его очень трусило,
но она стоял на ветру и ждал.
Какой-то не хороший комок подкатил к моему горлу.
Я начал замерзать, а продавщицы все не было.
Я продолжал рассматривать деда. По многим мелочам я догадался, что дед
не алкаш, он просто старый измученный бедностью и старостью человек. И
еще я просто явно почувствовал, что дед стесняется теперешнего своего
положения за чертой бедности.
К корзине подошла продавщица.
Дед робким шагом двинулся к ней.
Я то же подошел к ней.
Дед подошел к продавщице, я остался чуть позади него.
- Хозяюшка.... милая, а сколько стоит одна веточка Мимозы,- дрожащими от
холода губами спросил дед.
- Так, а ну вали от сюдава алкаш, попрошайничать надумал, давай вали, а
то.... прорычала продавщица на деда.
- Хозяюшка, я не алкаш, да и не пью я вообще, мне бы одну веточку....
сколько она стоит?- тихо спросил дед.
Я стоял позади него и чуть с боку. Я увидел, как у деда в глазах стояли
слезы...
- Одна, да буду с тобой возиться, алкашня, давай вали от сюдава, -
рыкнула продавщица.
- Хозяюшка, ты просто скажи, сколько стоит, а не кричи на меня, -так же
тихо сказал дед.
- Ладно, для тебя, алкаш, 5 рублей ветка,- с какой-то ухмылкой сказала
продавщица. На ее лице проступила ехидная улыбка.
Дед вытащил дрожащую руку из кармана, на его ладони лежало, три бумажки
по рублю.
- Хозяюшка, у меня есть три рубля, может найдешь для меня веточку на три
рубля,- как-то очень тихо спросил дед.
Я видел его глаза. До сих пор, я ни когда не видел столько тоски и боли
в глазах мужчины.
Деда трусило от холода как лист бумаги на ветру.
- На три тебе найти, алкаш, га га га, щас я тебе найду,- уже
прогорлопанила продавщица.
Она нагнулась к корзине, долго в ней ковырялась...
- На держи, алкаш, беги к своей алкашке, дари га га га га, - дико
захохотала эта дура.
В синей от холода руке деда я увидел ветку Мимозы, она была сломана по
середине.
Дед пытался второй рукой придать этой ветке божеский вид, но она, не
желая слушать его, ломалась по полам и цветы смотрели в землю...На руку
деда упала слеза...Дед стоял и держал в руке поломанный цветок и плакал.
- Слышишь ты, сука, что же ты, блядь, делаешь? - начал я, пытаясь
сохранить остатки спокойствия и не заехать продавщице в голову кулаком.

Видимо, в моих глазах было что-то такое, что продавщица как-то
побледнела и даже уменьшилась в росте. Она просто смотрела на меня как
мышь на удава и молчала.
- Дед, а ну подожди, - сказал я, взяв деда за руку.
- Ты курица, тупая сколько стоит твое ведро, отвечай быстро и внятно,
что бы я не напрягал слух,- еле слышно, но очень понятно прошипел я.
- Э.... а...ну...я не знаю,- промямлила продавщица
- Я последний раз у тебя спрашиваю, сколько стоит ведро!?
- Наверное 50 гривен, - сказал продавщица.
Все это время, дед не понимающе смотрел то на меня, то на продавщицу.
Я кинул под ноги продавщице купюру, вытащил цветы и протянул их деду.
- На отец, бери, и иди поздравляй свою жену, - сказал я
Слезы, одна за одной, покатились по морщинистым щекам деда. Он мотал
головой и плакал, просто молча плакал...
У меня у самого слезы стояли в глазах.
Дед мотал головой в знак отказа, и второй рукой прикрывал свою
поломанную ветку.
- Хорошо, отец, пошли вместе, сказал я и взял деда под руку.
Я нес цветы, дед свою поломанную ветку, мы шли молча.
По дороге я потянул деда в гастроном.
Я купил торт, и бутылку красного вина.
И тут я вспомнил, что я не купил себе цветы.
- Отец, послушай меня внимательно. У меня есть деньги, для меня не
сыграют роль эти 50 гривен, а тебе с поломанной веткой идти к жене не
гоже, сегодня же восьмое марта, бери цветы, вино и торт и иди к ней,
поздравляй.
У деда хлынули слезы.... они текли по его щекам и падали на плащ, у него
задрожали губы.
Больше я на это смотреть не мог, у меня у самого слезы стояли в глазах.

Я буквально силой впихнул деду в руки цветы, торт и вино, развернулся, и
вытирая глаза сделал шаг к выходу.
- Мы...мы...45 лет вместе... она заболела.... я не мог, ее оставить сегодня без
подарка, - тихо сказал дед, спасибо тебе...
Я бежал, даже не понимая куда бегу. Слезы сами текли из моих глаз...

PlaymateOnly (грустные_истории) все записи автора
Это была не влюбленность, не слепое обожание. Просто, однажды увидев тебя, услышав произнесенные тобой незначительные слова, я почувствовал, что ты необходима мне для того, чтобы я мог продолжаться. Не было любовной горячки - в одну секунду я понял, что существую только тогда, когда ты на меня смотришь, что, как только ты уходишь, я превращаюсь в бессмысленный туман.

Теперь я знал, что моя жизнь не непрерывна, как мне казалось вначале, а состоит из коротких отрезков времени, разделенных провалами серой пустоты. Ты отдавала мне сначала час своего времени, на следующий день мне удавалось вырвать три. Словно наркоман я ежедневно пытался увеличить дозу твоего присутствия в моей жизни. Я дрожал от злости, глядя, как бездумно ты разбрасываешься своим временем, которое было для тебя обесцененным, а для меня - бесценным. С патологической завистью я считал каждую минуту, подаренную тобою твоим родителям, сестре, кошке - это было счастье, бездумно отобранное у меня.

Тебе, конечно, казалось, что ты по собственной воле уделяешь мне внимание, но я знал, что на самом деле я тебе нравлюсь. Нравиться тебе стало моим основным занятием, и это было очень непростое действие, требовавшее от меня умения ежесекундно чувствовать, чего ты хочешь, чтобы тут же выполнить твое желание, или действовать наперекор тебе, если это служило моей цели, помогало протянуть еще одну нить, связывающую нас. С самого начала я строго запретил себе повторять в разговорах с тобой что-либо из сказанного мною другим женщинам. Это была суеверная боязнь, что ты почувствуешь в моем голосе нотку нечестности, и искусно сотканные и протянутые между нами нити в один момент лопнут. Тогда моя цель снова станет иллюзией, я опять буду твердить: "Ты будешь принадлежать мне", не надеясь произнести: "Ты принадлежишь мне".

Со временем ты привыкла ко мне, потом привязалась. Чтобы убедиться в этом, я пожертвовал целым днем общения с тобой (безумная жертва, за которую я проклинал себя тогда сотни раз) и заметил, что тебе меня не хватало. Затем ты полюбила меня или решила, что полюбила. Именно тогда впервые появилось жуткое ощущение, затем уже не покидавшее меня: то же чувствуешь, входя в темную комнату, и, хотя ничего не можешь разглядеть, знаешь, что там кто-то есть. Я начал его поиски.

К тому времени я ориентировался в распорядке твоего дня лучше, чем ты. Ему негде было спрятаться, его не было, но он был. Это пугало, раздражало меня, но главное - заставляло понимать, что раз есть он, полностью мне принадлежать ты не можешь. Наплевав на честность, я продолжил поиск среди твоих старых писем, фотографий, в обмолвках твоих подруг. Я нашел его. Я узнал, что он давно живет в другом городе, и на секунду это принесло мне облегчение. Но все-таки он есть, и его нельзя ни очернить, ни уничтожить, потому что для тебя это уже не реальный человек, а любимый образ. И единственным выходом для меня являлось стать тем, кому ты принадлежишь, стать им, забыв собственное достоинство, индивидуальность и имя.

Я принялся создавать льва по когтю. Писем и фотографий для меня было мало. Переборов боль, я сделал его одной из постоянных тем наших разговоров, заставив тебя первой заговорить о нем. Каждое твое слово служило штрихом моего нового лица. До безумия медлительно, чтобы не испугать тебя неожиданным узнаванием его во мне, я перенимал его жесты, повадки, манеры, характер, мысли, темперамент. Постепенно я перестал быть собой, но еще не стал им. Я уже мог стать им, но медлил с превращением, словно боясь новой души.

Я стал им. Я понял это по твоему прикосновению к моему плечу, по поцелую. Так ты никогда не целовала меня, только его. И еще я понял, что теперь все закончилось, потому что тому, кем я стал,
...ты не нужна.

PlaymateOnly (грустные_истории) все записи автора
Жили-были юноша и девушка. Они любили друг друга и были счастливы, а может, так лишь казалось. Девушка очень любила солнце. Зимой она смотрела на сверкающие снега в его лучах, а летом на ясное небо, а блики мерцали в ее волосах.
Однажды летним утром, было всего четыре часа утра, юноша и девушка пошли гулять. Погода была чудная, тихая, солнце низко поднялось над горизонтом. Вдруг юноша воскликнул: - Смотри! Солнце сейчас упадет! Держи его скорей, а я побегу за помощью, - конечно, это была ложь, но девушка очень испугалась. Она встала на носочки, потянулась к солнцу, вытянула руки так сильно, как только смогла, и уперлась в солнце ладонями. Все мышцы ее были напряжены, было трудно стоять вот так вытянувшись и держать раскаленное солнце, но она стояла. Юноша быстро побежал вниз с холма к дороге в город. Никто не знает, зачем он так поступил. Шло время, девушка смотрела в даль, а он все не возвращался. Тело ее изнывало от напряжения и нестерпимого жара, но девушка верила, что спасает солнце, слишком любила она его, чтобы допустить хоть мысль, что оно может упасть. Она упиралась в пылающий шар, и, с такой же силой, с какой он обжигал ее руки, в сердце ее росла любовь и вера, она не отпустит солнца, если надо, всю жизнь так простоит.
Дни и ночи мелькали в суете. А девушка все верила и ждала, что юноша не обманул ее, что он вернется. Отшумели дожди и грозы, раскинула ковры белая зима, а его все не было. Десять долгих раз бушевали метели, десять раз приходила весна, а она все стояла и держала солнце.
И однажды очередным летом, раним утром, что-то вдруг изменилось.
- Даже мое сердце не камень, - сказал Солнце девушке, - Мое сердце - пылкий огонь. Ты так верила, так любила, что и я полюбил тебя.
И Солнце наклонился и поцеловал девушку в губы. Это был самый волшебный поцелуй на свете. Конечно, Солнца нельзя касаться не обжигаясь, но девушка уже привыкла и не ощущала боли, а может ее плоть перешла в какое-то газообразное состояние, для которого нет невозможного. Поцелуй Солнца, как кусочек огня, распространился по всему существу девушки и засветился в ее сердце золотым теплым пламенем. На душе ее стало чисто и хорошо.
- Я не упаду, - сказал Солнце, - Теперь иди куда хочешь.
Девушка высвободила пальцы из спутанных солнечных волос, опустила, наконец, руки, вновь встала всей стопой на землю. Она пошла домой. Но, заглянув в окно своего старого дома, она увидела юношу. Он был с другой.
Ничего не сказала девушка, ничего не сделала, а повернулась на восток и пошла прочь.
Но юноша увидел ее, он выбежал из дома, окликнул ее, но она уходила по сырой росистой траве. Одежда ее за долгие годы превратилась в лохмотья, кожа и волосы выцвели от яркого света и холодных дождей, казалось, она состоит из предрассветного тумана. Глаза ее, выплаканные, смотревшие с надеждой вдаль, горели нежно, были голубее утреннего неба. Губы ее казались последним закатным бликом на догорающих облаках. Так долго она стояла вытянувшись, что фигура ее стала стройной и возвышенной, словно лебедь, взлетающий в высь. Из сердца ее сиял золотой огонь.
Юноша упал на колени и заплакал, а девушка уходила. Вот уже казалось, что это просто ветром гонимый к восходу клочок тумана, или легкая тучка. И на самом краю горизонта тучка легко поднялась в небо, прямо к самому Солнцу.

Негативная (грустные_истории) все записи автора Ветер встретил прекрасный Цветок и влюбился в него. Пока он нежно ласкал Цветок, тот отвечал ему ещё большей любовью, выраженной в цвете и аромате.
Но Ветру показалось мало этого, и он решил: "Если я дам Цветку всю свою мощь и силу, то тот одарит меня чем-то ещё большим". И он дохнул на Цветок мощным дыханием своей любви. Но Цветок не вынес бурной страсти и сломался.
Ветер попытался поднять его и оживить, но не смог. Тогда он утих и задышал на Цветок нежным дыханием любви, но тот увядал на глазах. Закричал тогда Ветер:
— Я отдал тебе всю мощь своей любви, а ты сломался! Видно, не было в тебе силы любви ко мне, а значит, ты не любил!
Но Цветок ничего не ответил. Он умер.
Тот, кто любит, должен помнить, что не силой и страстью измеряют Любовь, а нежностью и трепетным отношением. Лучше десять раз сдержаться, чем один раз сломать.

Негативная (грустные_истории) все записи автора Сегодня началась моя жизнь, хотя мои родители об этом пока не знают. Я девочка, у меня будут светлые волосы и голубые глаза. Все уже определено, даже то, что я буду любить цветы.

19 октября. Некоторые считают, что я еще не человек. Но я настоящий человек, так же как маленькая крошка хлеба все же настоящий хлеб. Моя мама есть, и я тоже есть.

23 октября. Я уже умею открывать рот. Подумать только, через год я научусь смеяться, а потом и говорить. Я знаю, что моим первым словом будет "мама".

25 октября. Сегодня начало биться мое сердце.

2 ноября. Я каждый день понемножку расту. Мои руки и ноги начинают принимать форму.

12 ноября. У меня формируются пальчики - смешно, какие они маленькие. Я смогу гладить ими мамины волосы.

20 ноября. Только сегодня доктор сказал моей маме, что я живу здесь, под ее сердцем. Как она, наверное, счастлива!

23 ноября. Мои папа и мама, должно быть, думают, как меня назвать.

10 декабря. У меня растут волосы, они гладкие, светлые и блестящие.

13 декабря. Я уже немного вижу. Когда мама принесет меня в мир, он будет полон солнечного света и цветов.

24 декабря. Интересно, слышит ли мама тихий стук моего сердца? Оно бьется так ровно. У тебя будет здоровая маленькая дочка, мама!

28 декабря. Сегодня моя мама меня убила.

схизо (грустные_истории) все записи автора Большие капли дождя ударялись со звоном о стекло и медленно стекали по нему. Девочка сидела у окна и , смотрела на улицу впав в глубокое раздумье. Погода ещё более омрачала настроение и мысли.
Алиса наконец-то решилась. Она подошла к принтеру и взяла от туда белоснежный лист ,потом подошла к тумбочке и стала искать там чёрную ручку. После долгих поисков ручка нашлась. Чернил в ней было мало ,но должно было хватить для предсмертной записки. Девочка удобно села и стала писать свою записку. Ей казалось, что в пятнадцать лет уже установились все привычки и стереотипы. Она писала что ей лучше будет Там лучше чем здесь. Что здесь её никто не понимает и что она жаждет смерти. Ручки всё-таки не хватило ,а ведь осталось написать ещё совсем чуть-чуть. Обыскав весь дом Алиса так и не нашла чёрной ручки ,пришлось продолжить синей. "Вы сделали для меня всё что могли ,но этого мало. Не вините себя ,вы не в чём не виноваты. Это всё я ,я в этом виновата потому что не такая как все. Я вас всех очень люблю! Простите меня! Прощайте!" Принеся с кухни большой нож, Алиса воткнула его в стол, так что бы записка ни куда не делась. Она достала из шкафа своё любимое чёрное, длинное платье с чёрной розой на груди и чёрненькие туфли на небольшом каблуке. Одев всё это, Алиса вышла из дома.
Ледяные капли ударяли в лицо и скатывались по щекам словно слёзы. Платье начинало быстро намокать ,а в туфлях уже хлюпала вода. На часах было 12.48 13 пятница. Времени как раз хватит чтобы дойти до моста к 13.00 . Алиса шла медленно ,не спеша. Никто не обращал внимание на девочку в чёрном ,идущую навстречу смерти ,никому не было дела до других. А ведь всё можно было остановить ,даже не прилагая особых усилий. Алиса подошла к мосту. На часах было 12.52 . Она побрела к середине моста. Дождь ,лил как из ведра не переставая. Было очень холодно. Хотелось вернуться домой, и сесть возле батареи или хоть как-нибудь согреться. Но Алиса решила что не нарушит своё решение ,ведь она не слабовольная девчонка и смерть её ни капельки не пугает. Хотя всё было как раз таки наоборот. Девочка в чёрном подошла к скользкому ,мокрому перила и стала осторожно на него залазить. Вокруг ездило множество машин и проходили люди ,но не кому не было дело до неё ,до того что кто-то хочет умереть причём так рано. А ведь это можно было предотвратить малыми усилиями. Алиса вспомнила какую-то книгу по психологии. Там было написано, что человек сам "программирует" себя на всё что происходит в жизни. Поэтому она знала ,что умрёт хочет она того или нет. На часах было ровно 13.00 . Алиса стала отсчитывать время смерти.
"Один, два , три , четыре , пять , шесть , семь , восемь , девять , десять ,одиннадцать ,двенадцать…" Девочка осторожно соскользнула с перила. От страха она зажмурилась. Ветер дул сильными порывами и становилось страшно. Волосы развивались на этом ветру. Вся жизнь проносилась перед глазами как кино. Оказывается её существование было не таким плохим ,как когда-то казалось. Были моменты, из-за которых не стоило умирать. Волна страха захлестнула её и стала крутить в своём водовороте. Она открыла глаза. До воды оставалось метров пять ,а может и того меньше . Обратного пути назад теперь не было ,если учесть что Алиса не умеет плавать и вода была очень холодной. Её желание было лишь выжить.
В голове пронеслась мысль ,которая казалась совсем не реальной : "Повернуть бы время вспять!".
Алиса подходила к мосту. На часах было 12.52 . Она осознала, что была сейчас цела и невредима. Как безумная она ,побежала к дороге ничего и не кого не видя. Она думала что 13 пятница её самый счастливый день. А зря. В голове кружилась мысль ,что девочка сейчас вернётся домой ,сожжёт записку и никто не узнает о её поступке. Вопрос "как это вышло, что она ещё жива" не донимал Алису. Ей было всё равно. Она выбежала на середину дороги. Послышался гудок машины. Она повернула голову. В пару метрах от неё находился большой грузовик. В глазах застыл страх и слёзы. Этот же страх в мгновенье овладел всем телом ,и теперь Алиса не могла шевельнуться. Она лежала на асфальте и чувствовала лишь тупую боль. Вокруг кто-то бегал и кричал, но всё было неотчётливо и размыто. Жизнь перед глазами пронеслась во второй и последний раз. Алиса умирала только по собственной глупости. Во рту чувствовался вкус крови. Она умирала. Рядом послышался такой родной и знакомый голос: "Почему, почему?! Почему ты умираешь? За что…" Дальше девочка не могла разобрать слов. Слух притупился. Она хотела сказать что хочет жить и любит всех кто её окружал ,ещё она хотела попросить прощения. Но смогла вымолвить лишь "Жить.… Простите…" На неё что-то капало. Это были дождь и слёзы. В глаз потемнело. Ощущения все пропали. Осталась только последняя мысль: " Вот она какая смерть…"

РаЗоЧаРоВаНнАя (грустные_истории) все записи автора Был выпускной вечер. Ярко горел свет, играла музыка, кружили пары, было весело и шумно. Я стоял, смотрел на танцующих и вдруг увидел, что у окна стоит девушка. Её плечи вздрагивали. Мне показалось, что она плачет, и я не ошибся. Я подошёл к ней и тронул её за плечо. Она мгновенно обернулась. Я увидел большие глаза, голубые, хрустально-чистые, полные слёз. Я узнал в ней девушку из соседнего класса, тоже выпускницу этого года. Я не знал, как её зовут, но знал, что она дружит только с одним парнем, хотя за ней стремились многие. Его, вроде, зовут Вадимом. Я стоял и не знал, что делать. Мне, конечно, было жаль её и хотелось узнать причину её слёз. Но мне было неудобно спросить её об этом. Я стоял и смотрел на неё. Она была тоненькая, как стебелёк, в белом платье. Ей видно надоело моё присутствие, она повернулась
ко мне. Она стояла, как статуя, только глаза её блестели, и такую боль я увидел в её глазах, что не выдержал и спросил:
- Ну что ты плачешь? Ведь сегодня у нас такой день, а ты такая грустная. Тебя кто-нибудь обидел?
- Нет, - печально ответила она. И вдруг, упав к моему плечу, зарыдала. Так можно плакать, если у человека какое-нибудь горе.
- У тебя какое-то горе? - спросил я.
- Да, - кивнула она.
- Может быть, ты мне расскажешь, и я смогу тебе чем-нибудь помочь?
- Нет, мне никто не сможет помочь, - грустно ответила она, и слёзы вновь покатились из её глаз. Потом она посмотрела на меня, подумала и сказала:
- Но тебе я пожалуй расскажу, только захочешь ли ты слушать ведь, это в 2-х словах не расскажешь.
- Ничего рассказывай, - успокоил я её. И сцепив дрожащие пальцы, она начала свой рассказ.
- Меня зовут Оксана, когда мы приехали сюда на новую квартиру, подруг у меня не было, и поэтому я гуляла одна. Мне было 16 лет. Вот однажды я сидела на скамейке около дома и читала книжку. Вдруг что-то больно ударило меня в ногу, я подняла голову. Недалеко от меня стоял парень и улыбался. Я подумала тогда, что это очень жестоко причинить человеку боль и улыбаться, глядя на него.
- А ты сильная, - вдруг перестал смеяться он, - и глаза у тебя красивые. А теперь давай знакомиться, - и протянул мне руку.
Я встала и пошла к подъезду, он прокричал мне в след:
- Ладно, не обижайся, я не хотел тебя обидеть. Это случайно.
Вечером, вспоминая его снова, я подумала:
- Какой-то он странный?
Постепенно я его забыла, тем более что мы сразу уехали к бабушке и приехали перед самой школой. Иду я 1-го сентября в школу и вдруг слышу:
- Оксана!!!
Я подумала, что мне послышалось, ведь я ещё никого не знала. Я даже не обернулась. Вдруг кто-то схватил меня за руку, я повернулась и глазам своим не поверила. Это был он.
- Ну, привет! А я тебя везде искал.
- Зачем?
- Как зачем? А знакомиться, ты что забыла. Я Вадим, - сказал он и протянул руку.
- Я Оксана - он тихо пожал мне руку.
- Я очень рад, что мы познакомились, а ты? - спросил он улыбаясь.
- Ну, ладно, пошли в школу, - сказал он, ещё раз улыбнувшись. Так началась наша дружба.
Он оберегал меня, как подругу, ждал у школы, у них уроки кончались раньше. Для меня он был просто хороший друг, казался мне простым и необыкновенным, как все, но подруги считали его лучшим и завидовали мне. Я в это время не испытывала ничего, кроме дружбы. Так дружили мы с ним год. После 10 класса решили поступить в институт. Если бы не ... Ну, ладно слушай по порядку. Шли дни, летели месяцы, я начала чувствовать что-то более дружбы, я даже стала ревновать его, но ошибалась, он был верен нашей дружбе. Подходил праздник "Новый год". Мы решили встречать его вместе.
- Давай, будем встречать Новый год у меня - предложил он.
- Вдвоём? - спросила я.
- А разве плохо? Ты и я? Знаешь, Оксана, мне надо что-то тебе сказать важное и я скажу тебе это в 12 часов.
Встречали Новый год мы у Вадима, у него в комнате стояла ёлочка такая пушистая и маленькая.
- Это для тебя, - сказал он. - Для нас, - поправился он и улыбнулся. Как мне нравится его улыбка, такая добрая, тёплая и очень приятная. Так улыбаться мог только он. Быстро шло время. Стрелки часов начали подниматься к 12 часам. Он подошёл ко мне сел рядом и говорит:
- Ты меня слушаешь?
- Конечно, - ответила я.
- Понимаешь, мы уже не дети, тебе 17, мне 18 и поэтому я хочу поговорить с тобой.- И я увидела, что Вадим волнуется.
- Да, конечно, - кивнула я.
- Вообще всё это лишнее, лучше сказать сразу я... я... понимаешь. Я люблю тебя и даже очень! - Я этого не ожидала, тем более в этот день.
- Что с тобой? - спросил он.
- Ты хочешь, чтоб я ответила то же самое, но я не знаю, что такое любовь. - Он посмотрел на меня и сказал:
- Это по моему всё доверять друг другу, быть как бы другой его половиной, неотделимой, что ли. Понимаешь, вместе всю жизнь.
- А ты видел когда-нибудь настоящую любовь? - спросила я.
- Да, как-то рассказывал отец об этом. Там где они жили раньше, было озеро. И на нем было два лебедя. Да, это не смешно, а даже грустно. Послушай дальше и ты всё поймёшь. Этих лебедей всячески оберегали. Но однажды кто-то поступил очень подло. Убил одного лебедя. Второй вначале не понял, потом поднялся в небо, сделав прощальный круг, закричал и камнем бросился вниз. Люди, видевшие это, не могли удержаться от слёз. Понимаешь, они плакали. Для кого-нибудь это будет смешно. Но ты поймёшь, ты не такая, ты хорошая!
Он посмотрел на меня.
- Прости меня, Вадим. Я всё поняла. И я знаю, что ты тоже поймёшь меня. Свой ответ я дам позже. Ты не обижайся.
- Ну конечно нет: я тебе верю. А теперь давай встречать Новый год. И не будем грустить, ведь у нас всё впереди.
- В этот день я была по настоящему счастлива, - сказала она и опять заплакала. – Тебе, конечно, не понять причину моих слёз. Послушай дальше. После Нового года наша дружба стала ещё крепче. Девчата мне завидовали, говорили, что я самая счастливая. Но это счастье было не долговечным. Как-то мы с Вадимом были на именинах у наших знакомых. Домой возвращались поздно. Он стоял и смотрел на меня, а потом спросил меня:
- Оксана, можно я тебя поцелую?
Я не знала, что ответить стояла и молчала "молчанье знак согласия". Он улыбнулся и поцеловал меня. Я и сейчас помню этот поцелуй. По-мальчишески не умелый и по-мужски уверенный. Потом он протянул мне руку, и мы расстались. На следующий день его не было в школе. Я взволновалась. Такого ещё не было, что бы Вадим не сказал мне, что не придёт в школу. Я еле дождалась звонка с урока, и побежала к нему домой. Дверь открыла его мать, Наталья Сергеевна. Глаза её были опухшие и красные от слёз. Увидев меня, она сказала:
- Здравствуй Оксана, - и отвела взгляд. 0
- С Вадимом, что-нибудь случилось? - прошептала я.
- Успокойся, моя девочка, может всё обойдётся. Он чувствовал себя хорошо, а сегодня ему совсем плохо, - сказала Наталья Сергеевна и зарыдала. Немного успокоившись, она продолжала:
- Его нашли утром у нашего дома. У него 5 ножевых ран.
- Как? - крикнула я, - нет! Не может быть такого. Вадим, за что же его, нет! нет! Это не правда! - закричала я и выбежала из квартиры. " Пять ножевых ран" - слышен был мне голос - "Нет! Нет!" - у меня поплыло перед глазами. "Вадим! Милы мой, всё обойдётся, - подумала я. " А вдруг нет", - мелькнула мысль. "Ой, дура, что я думаю, конечно, обойдётся, но за что его так? За что? - Не помню, как очутилась дома. Я лежала почти без памяти, потом услышала звонок и голос мамы:
- Проходите, пожалуйста.
Я поднялась и увидела мать Вадима. Бледная она стояла, держась за косяк двери и шатаясь, как пьяная...
- Что с Вадимом? Ему хуже? Скажите! - кричала я.
- Успокойся девочка, я за тобой. Ему очень плохо. Он хочет видеть тебя, - и опять зарыдала. Мне ещё не верилось: "Вадим! Вадим! Милый мой! "
Немного успокоившись, она продолжила свой рассказ. Не помню, как попала в больницу. Меня впустили к нему. Я посмотрела и не узнала его. Он лежал белый, как полотно, на висках белела седина. Я подошла к нему.
- Вадим! Ты слышишь меня! - Виски его дрогнули. Он с трудом их.
- Оксана, родная моя! - прошептал он. Я не могла удержаться от слёз.
- Не надо, глупенькая, вот видишь, как всё получилось. Я знаю, мне осталось жить считанные минуты, поэтому хочу жить только с тобой.
- Перестань! Сейчас же! Ты не умрёшь! Нет! Я люблю тебя! Правда!
- Я хочу этого, хочу! Понимаешь! - шептал он. Он начал задыхаться, на его лбу выступила испарина
- Оксана!
- Что Вадим? - бросилась я к нему.
- Вот возьми, - протянул он листок бумаги сложенный вчетверо, - это моё последнее письмо.
Он облизал губы.
- Не мог тебе сказать всего. Прочти его на моей могиле, когда меня похоронят.
- Вадим! Вадим! Не говори так, ты не прав! Ты будешь жить!
Тяжело дыша, он в последний раз прошептал:
- А теперь поцелуй меня.
Я нагнулась и поцеловала его в холодные губы. Что-то похожее на улыбку мелькнуло на его лице. Он потерял сознание. Тут вошли врачи и взяли меня под руки.
- Спасите его! Вы же можете! - рыдала я, - Он такой хороший. За что его так. Как можно быть таким жестоким, как а?
Я взглянула на его лицо, оно было покрыто синими пятнами. Больше выдержать я не могла. Он умирал. Понимаешь, умирал. Круги пошли перед глазами, и я провалилась в бездну. Очнулась я в кабинете врача от какого-то дикого крика. Это кричала его мать.
- Вадим! Значит конец Вадиму! - прошептала я и, не помня своего крика, провалилась в бездну.
Я взглянула на дрожащие её руки, губы у неё пересохли.
- Нет, для меня это было тяжело. Я сама не помню, как это вышло всё тогда. Хоронили его через три дня. Все эти дни я ходила, как ненормальная. В день похорон я купила большие цветы, это был мой прощальный подарок. Возле дома было очень много людей, некуда было подступиться. Я подошла, и все люди расступились. Я увидела своего Вадима. Он лежал, как живой, будто спал, и мне показалось, что он сейчас встанет, улыбнётся своей неповторимой улыбкой и скажет:
- Здравствуй, Оксана!
- Как во сне я положила на него цветы и тут я увидела его мать, она стояла, как тень. В чёрной шали, глаза её были устремлены на сына. Она как будто хотела запечатлеть его черты. Потом заиграла музыка, и гроб понесли. Потом, когда стали заколачивать гроб, я закричала "Оставьте его, он сейчас встанет, проснётся, подождите! Я столкнулась с глазами его матери. Она взглянула, как сумасшедшая и вдруг бросилась к гробу:
- Сынок мой! Вадим!
Она потянула к нему руки, как будто хотела поднять его из гроба.
- Сынок! За что тебя так? За что?
Она стояла на самом краю могилы, и какой-то человек бросился к ней. Я посмотрела на него и узнала в нём Вадима. Но, как он постарел. Он стоял, как припорошённый снегом и слёзы текли по его щекам. Мать Вадима увели. Она кричала диким голосом. Опустили его в могилу, я бросилась туда, но меня задержали. Засыпали его, мои цветы остались с ним. Постепенно все разошлись. Я упала на могилу и щекой прижалась к сырой земле и тут вспомнила о его письме. Тут она повернулась и подала мне листок:
- Прочти его сам, мне будет очень трудно.
Я бережно взял листок и начал читать:
" Милая моя Оксана! Ты знаешь, что я тебя люблю. Ты мой аленький цветочек, который можно встретить раз в жизни. Я знаю, что тебе будет трудно. Ты ведь тоже меня любишь. Мне было бы тяжело умирать, зная, что ты меня не любишь. Но во имя нашей дружбы прошу быть спокойной. Я хочу, чтобы ты была счастливой. Очень хочу и верю, оно будет, как моя первая и последняя любовь. Если бы ты знала, как у меня разрывается сердце от любви и жалости к тебе. И пока оно бьётся, я хотел бы быть рядом с тобой, как мечтал об этом. Только не надо плакать. Твоя боль в несколько раз больше моей. Я не знаю от чьей руки я погиб. Мне нанесли удар в спину. Как это жестоко, умирать, не зная за что. Но я не думаю сейчас о себе. Все мои мысли до последней минуты только о тебе. Помнишь, при первой встрече я сказал, что ты сильная и у тебя красивые глаза. Сейчас я верю, что ты вынесешь, и твои глаза не затуманят слёзы. Думай обо мне, как о живом. Как мне сейчас тяжело умирать, зная, что есть на свете ты. Ты единственная - первая и последняя. И если бы не эта слепая месть, я бы всегда, всю жизнь был с тобой. Не могу больше писать, чувствую, что всё уходит от меня. Прощай!
Помни обо мне! Твой Вадим! "
Я молча отдал ей листок, и сам еле сдержался от слёз. От крупных мужественных слёз.
- Я всё чаще вспоминаю то, что любить это значит не прерывно быть половиной любимого. Даже этот рассказ про лебедей, как это всё верно. И вот сегодня выпускной вечер, а его со мной нет.
Вдруг она подняла глаза и сказала:
- Я помню о тебе Вадим!
Она бросилась на улицу, и я бросился за ней, но не успел. Послышался визг тормозов. Я вскрикнул. Она лежала, как подстреленная птица, держа листок в руке. На её лице была улыбка, а из уголка её губ тонкой струйкой бежала кровь. Приехал врач и не глядя на неё сказал:
- Всё... Смерть мгновенная. Бедная девушка.
Я ещё не понимал всей тяжести случившегося.
Взглянув на нее, я увидел в руке письмо и ту фразу, которая выделялась из всех:



ПОМНИ ОБО МНЕ.

Негативная (грустные_истории) все записи автора Я шел по городу, вспоминая Её.
Все то время когда мы были вместе.
Саша, она никогда не любила свое имя и почему-то просила называть ее Tiara
Она просила не спрашивать ее почему, просто принять как данность.
Мы познакомились, когда однажды я сидел в парке, на лавочке, и думал о всепоглощающем апатичным одиночестве.
Она подошла и присела рядом.
-"Привет! - сказала она - ты не будешь против, если я присяду.
Просто ты мне напомнил одного человека. Пойми меня правильно"
Я огляделся. В осеннем парке не было никого кроме нас.
-"Конечно не против! Меня Женя зовут"
-" Tiara - представилась она - может, пойдем, погуляем"?
И мы пошли. Оказалось, что она переехала сюда недавно.
Я показал ей город, мы разговорились.
Мы с ней были очень похожи, с полу слова понимали друг друга.
Мы быстро подружились
Она попала в параллельный класс 11 "Б"
Её там не возлюбили.
Там были одни мажоры и мажорки.
А она была готом
Однажды она прибежала в слезах ко мне.
-"Они меня ненавидят! Они сегодня залили мою сумку водой, выкинули мой доклад по биологии. Это все из-за главного Егора. Он меня ненавидит, они его слушаются как рабы! Я больше не могу так". И ещё больше расплакалась.
Помню, как после этого пошел разбираться с Егором.
Очнулся уже дома. Весь разбитый, а она сидела рядом.
-"Наконец ты очнулся! - сказала она и обняла меня - Я так волновалась. Пусть они меня и дальше обижают, главное чтобы с тобой все было хорошо".
Помню, как тогда ощутил, что в животе порхают бабочки.
-"Я сделаю все, что ты попросишь, просто, когда тебе плохо мне тоже плохо, а твои слезы для меня, это ножевые раны на сердце".

Через некоторое время мы стали парой. Странно. Не было банальных слов типа: ты будешь моей девочкой, а я буду твоим мальчиком. Мы просто любили друг друга.
Беспрекословно и беспричинно. Это просто было, и слова казались лишними.

Но через некоторое время я стал ощущать, что что-то не так…
Она как будто не решалась мне что-то сказать.
Через год мы сидели на нашем месте. В парке на лавочке.
Вспоминали все. Наш первый поцелуй, день знакомства…

Она сказала, что есть кое-что, о чем я не знаю.
И начала рассказ:
-"Помнишь, когда мы познакомились, я сказала, что ты мне кого-то напоминаешь.
Ну, так вот, этот кто-то был человек из снов, это был даже не совсем человек.
С детства мне часто снился сон. Там был ты. Ты был ангелом. И когда я тебя увидела,
то поняла, что это был знак. Я очень скромная и никогда бы не познакомилась первая.
Но потом я начала привязываться, потом поняла, что ты меня любишь. Я понимаю, что должна была сказать тебе раньше, но боялась. Боялась сделать тебе больно, - по её щекам покатились слезы.
-"Говори, раз начала, - меня переполняла предчувствие того, что она скажет что-то ужасное"
-"Я больна, - продолжала она - лейкемия. Раньше была надежда, но месяц назад я перестала реагировать на лекарства. Я умру, может через неделю, может меньше, - она замолчала".
Я молчал. По моим щекам катились слезы. У меня не было слов. Я не знал, как реагировать.
-"ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ, Я НЕ СМОГУ ЖИТЬ БЕЗ ТЕБЯ! - закричал я неожиданно для самого себя"
Вдруг она изменилась в лице и упала в обморок.
Я испугался. Подхватил её и побежал в больницу.

Её положили в палату и подключили какое-то бесконечное множество аппаратов.
Я спросил у врача, сколько ей осталось. Он ответил, что пару часов.
Её родители были в какой-то очередной командировке.
Я попросил, чтобы к ней не заходили. Все равно они не могли ей помочь, а я хотел, чтобы ее последние часы мы провели вместе.

Она была без сознания. Я скинул свой плащ, сквозь одежду прорвались два больших белых крыла. И я начал разговор.
-"Помнишь любимая, ты рассказывала о своем сне. Это правда, я ангел. Я отдаю тебе свою жизнь, ведь лучше прожить пол жизни с тобой, чем проживать миллионы жизней без тебя. Мне придется заплатить за это огромную цену, но это все не важно. Главное чтобы тебе было хорошо"

Вот теперь я хожу по городу, вижу ее, она такая же красивая, как и раньше.
Я ее люблю до сих пор.
Но я теперь всего лишь тень.
Я отдал ей свое бессмертие. И за это ОНИ забрали у меня жизнь и забрали у неё все воспоминания обо мне.

Но иногда когда она проходит мимо лавочки в парке, она останавливается, как будто что-то вспомнила. Но потом когда опомниться идет дальше.
Теперь мы с ней видемся только во снах.
В её снах мы все ещё вместе, а я все ещё ангел…

Негативная (грустные_истории) все записи автора 9 класс

Когда я сидел там, в классе Английского языка, я смотрел на девушку, сидевшую впереди.

Она была для меня так называемым "лучшим другом".

Я долго смотрел на нее, на ее шелковистые волосы, и так хотел, чтобы она была моей. Но она не замечала моей любви, и я знал это. После урока, она подошла ко мне и попросила конспекты лекций, что пропустила за день до этого. Я отдал их ей.

Она сказала "спасибо", и поцеловала меня в щечку.

Я хотел ей сказать, что я хочу, чтобы она знала, что я не хочу быть просто друзьями.

Я люблю ее, но я так стесняюсь, и я не знаю почему.


10 класс

Телефонный звонок. На другом конце провода - она.

Она в слезах, между всхлипываниями я слышу, что ее любовь разбила ей сердце. Она просит прийти, потому что не хочет оставаться одна, и я пришел. Когда я сидел на диване около нее, я смотрел в ее красивые глаза, желая, чтобы она была моей. После двух часов просмотра фильма и трех пачек чипсов, она решила лечь спать. Она глянула на меня, сказала "спасибо", и поцеловала меня в щечку.

Я хотел ей сказать, что я хочу, чтобы она знала, что я не хочу быть просто друзьями.

Я люблю ее, но я так стесняюсь, и я не знаю почему.


11 класс

За день до школьного бала она подошла к моему шкафчику.

"Мой парень заболел" - сказала она,- и он не поправится к завтрашнему дню.
У меня в то время не было девушки, и к тому же в 7 классе мы пообещали, что всегда будем помогать друг другу. Поэтому мы пошли на бал, как "лучшие друзья".

Той ночью, после окончания праздника, я стоял перед ней около ее дома. Я смотрел, как она улыбалась и глядела на меня своими кристальными глазами. Я хотел, чтобы она была моей. Но она не замечала этого, и я знал это.

Затем она сказала - "я замечательно провела с тобой время, спасибо!", и поцеловала меня в щечку.

Я хотел ей сказать, что я хочу, чтобы она знала, что я не хочу быть просто друзьями.

Я люблю ее, но я так стесняюсь, и я не знаю почему.


Выпускной день

Прошел день, затем неделя, потом месяц. Не успел я, и моргнуть, уже был выпускной. Я смотрел, как ее совершенное тело, подобно ангелу, летит к сцене за дипломом. Я так хотел, чтобы она была моей. Но она не замечала моей любви, и я знал это. До того как все разошлись по домам, она подошла ко мне в своем сказочном белом платье и шляпке, и заплакала, когда я обнял ее. Затем она опустила свою голову мне на плечо, сказав - "ты мой самый лучший друг на свете, спасибо тебе!", и поцеловала меня в щечку.

Я хотел ей сказать, что я хочу, чтобы она знала, что я не хочу быть просто друзьями.

Я люблю ее, но я так стесняюсь, и я не знаю почему.


Несколько лет спустя

Сейчас я сижу на церковной скамье. Та девушка выходит замуж. Я только что видел, как она сказала "Да" и вошла в ее новую жизнь вместе с другим человеком.

Я хотел, чтобы она была моей. Но она не замечала этого, и я знал это.
Но перед тем, как она уехала, она подошла ко мне, сказав - "Ты пришел!!! Спасибо!", и поцеловала меня в щечку.

Я хотел ей сказать, что я хочу, чтобы она знала, что я не хочу быть просто друзьями.

Я люблю ее, но я так стесняюсь, и я не знаю почему.


Похороны

Годы пролетели. Я смотрел вниз на гроб, в нем лежала девушка, которая всегда была моим лучшим другом. Они читали дневник, который она вела все годы своей школьной жизни.

Вот что там было написано:

Я смотрела на него, желая, чтобы он был моим, но он не замечает моей любви, и я знаю это. Я хотела сказать ему, что я хочу, чтобы он знал, что я не хочу быть просто друзьями. Я люблю его, но я так стесняюсь и не знаю почему.

Я бы так хотела, чтобы он сказал мне, что любит меня!!!

Негативная (грустные_истории) все записи автора Настроение сейчас - грустное

Она пришла домой и взглянула на часы- пятнадцать минут пятого. Родители её приходили домой около семи, и она, недолго думая, прошла в комнату и включила компьютер. Пока он загружался, девушка успела помыть руки, переодеться и поставить на плиту разогреваться нехитрый обед- несколько варёных картофелин и кусок жареной курицы. Она вошла в комнату, села за компьютерный стол и поставила перед собой тарелку с едой. Вытащила из стола тетрадь. Обычную тетрадку в 48 листов. На обложке выведено правильным, каллиграфическим почерком: «Мои рассказы». Открыла где-то на середине и напечатала- «Как зеркало».
И уже снова занесла руки над клавиатурой, чтобы начать перепечатывать, как резко опустила их. Она встала и прошла в ванную. Там было просто огромное зеркало над раковиной- её лучший друг в моменты печали. И вот опять она склонилась над умывальником, вглядываясь в холодную гладь амальгамы. Оттуда на неё смотрела обычная девушка пятнадцати лет, каких по Москве ходят сотни и тысячи. Золотисто- русые волосы до плеч, тонкие, аристократичные черты лица, алые, красиво очерченные губы. И светлая, матовая кожа. И глаза. Её глаза вызывали зависть и восхищение у всех. Изумрудно- зелёные, глубокие и мерцающие, они притягивали к себе взгляды. Но сейчас они были тусклыми, словно неживыми. С самого утра что-то тяготило её, мешало жить и радоваться жизни.
«А для чего я вообще живу?»- спросила она себя, как и всегда в такие моменты. И зеркало ответило.
«Антон...»- прошептали губы отражения. А может, ей просто показалось? Она по жизни была пессимисткой и во всём видела тёмные краски. Она давно умерла бы, она часто думала о суициде, и ей нужен был повод, чтобы жить. Сначала это был Игорь- парень из параллельного класса, который разбил ей сердце. Потом- Тим, которому разбила сердце она...
Теперь- Антон. Её Антон.
Они познакомились через Интернет, Всемирную Сеть, в паутине которой увязла. Она любила его без памяти, и ей казалось, что он любит её. И она жила ради него. Она жила Им.
Из размышлений её вывел тоненький писк мобильного- Антон прислал ей смс.
С замирающим сердцем она взяла в руки телефон и прочла:
«Дорогая, прости, но нам нужно расстаться. Это просто не может больше продолжаться. Ты же сама всё понимаешь. Прости.»
Но она не понимала. Лицо исказила гримаса боли. За что?
Она посмотрела в зеркало, словно ища поддержки, но ответа не было.
За что?
Она размахнулась кулаком и ударила в середину зеркала. Оно хрустнуло и рассыпалось на мелкие осколки. На белый кафель закапала кровь.
По щекам текли слёзы. И тогда она решила.
Девушка открыла ящик отца и достала оттуда набор лезвий. Потом взяла в комнате ручку, бумагу и написала:
«У меня больше нет смысла жить. Я отдала сердце, а его разбили, как это зеркало. Скажите Антону, что он не виноват. Это мой выбор.»
Записку она положила на полку рядом с раковиной, сверху положила набор лезвий. Он был открыт, и в нём недоставало одного лезвия, только одного, того что был в руках девушки. Блеснула сталь и из разрезанных вен потекла кровь. Теряющими силу руками она набрала смс:
« Тогда прощай... Навсегда...»
Залитый кровью телефон упал на пол, но сообщение было отправлено.
Когда её родители пришли домой, они нашли её тело, уже холодное. На дисплее телефона мигал конверт.
Её мать, борясь с рыданиями и не веря, вытащила из ледяных рук телефон.
«Антон, 16-30.Милая,солнышко ,прости!Я ошибся номером! Это было не тебе! Я люблю тебя!»
«Антон,16-42.Солнце ,не молчи! Ты пугаешь меня!»
«Антон,17-00.Что с тобой, милая?»
Она протянула телефон отцу девушки.
«Она любила его...»-сказал он с кривой ухмылкой. И передал матери телефон. На дисплее было то сообщение, после которого девушка решила умереть.
«Анна,19-19.Антон,ты ни в чём не виноват. Анна вскрыла вены и погибла, это её выбор. Она любила тебя. Родители Ани»