Саблезубый_грызун (Андреевский_стяг) все записи автора
У берегов Сицилии в битве с французским флотом погиб величайший голландский адмирал Микиель де Рюйтер

Историческая дата: 29.04.1676

Слово "адмирал" происходит от арабского "амир-аль-бахр": "амир" -повелитель и "бахр" - море. На сухопутье военачальник мог прикрыться решением вышестоящих инстанций. На море такое не проходило - здесь адмирал брал на себя все. Слабовольным на шканцах флагманского корабля не место. Море стало жестоким полигоном для испытания мужского характера, школой для отбора лидеров - мореплавателей, чьи имена вписаны в историю крепкими килями их кораблей. Таким был и голландец Михиэл Адриансзон де Рюйтер...


СТАНОВЛЕНИЕ
Дед Михиэла де Рюйтера был крестьянином. Испанские солда-ты спалили его двор. В пожаре едва не сгорел малыш Адриан, будущий отец Михиэла. Лишь в последний момент мать выдернула ребенка из люльки. В 1561 году дед пошел воевать за свободу. Хотел было стать солдатом и Адриан, однако в 1609 году, когда Михиэлу только-только исполнилось два, с Испанией было заключено перемирие. Адриан де Рюйтер перебрался во Флиссинген, где нашел работу возчика пива и едва сводил концы с концами, так что сынишку пришлось определить в ученики к канатному мастеру судовладельческой компании братьев Лампсон. Но уже одиннадцати лет его выгнали за излишнюю резвость характера, так что отныне зарабатывать на хлеб ему пришлось юнгой на паруснике все тех же братьев Лампсон. Моряком Михиэл Адриансзон стал не то чтобы по очень уж страстному велению сердца. Однако у мальца оказалось ярко выраженное предрасположение к мореходному искусству. Нелегкую морскую науку он постигал, помогая то штурману, то артиллеристам, то плотнику, то парусному мастеру - и схватывал все на лету. В соединении с отличным владением всеми видами тогдашнего оружия (ибо морякам нередко приходилось отбиваться от атак каперов и пиратов) это принесло ему славу и доброе имя. Не кто иной, как братья Лампсон, оценили его высокие достижения, поставив молодого де Рюйтера капитаном на один из лучших своих парусников.

Де Рюйтер водил суда в Ост- и Вест-Индию. Некоторое время он каперствовал, сражаясь с испанцами, пока на него не обратили внимание военные: в 1641 году сына флиссингенского возчика сделали контрадмиралом и командиром эскадры. Тогда-то испанцы по-настоящему и почувствовали,с кем имеют дело в лице этого - всего лишь 34-летнего - адмирала. В 1642 году у Сент-Винсента он во главе авангарда вышел против куда более сильных испанцев и с горсткой кораблей добился победы. Однако в мирное время в военном флоте он пришелся не ко двору и снова перешел к братьям Лампсон - как капитан-одиночка.


КАПИТАН-ОДИНОЧКА
Опасаясь пиратов, торговые суда ходили тогда в составе больших караванов, сопровождаемых эскортом военных кораблей. Однако безопасность покупалась при этом ценой больших затрат времени, ибо скорость конвоя определяется скоростью самого тихоходного из его судов. Поэтому судно, делающее рейсы в Россию, Испанию, Португалию и в Средиземное море, способно было большей частью на единственный рейс в год. Парусник же одиночка, не зависимый от других участников перехода, за год мог совершить такое плавание дважды - и в результате принести куда большую выручку. Правда, при этом соответственно возрастал и риск.

Поэтому судовладелец доверял судно, а купец товары только людям особого склада. Понимая это, капитаны-одиночки должны были так мастерски водить свои парусники, чтобы им были нипочем ни штормы, ни преследователи. Ведь пушки на их кораблях числом были ничуть не более, а калибром не крупнее, чем на иных купеческих судах. А вот управлялись с ними судовые канониры быстрее и ловчее, чем даже на военных кораблях. Такого вот сорта и были шкипер де Рюйтер и его команда. Немало его выучеников и сами становились впоследствии капитанами-одиночками - к примеру, ходивший с ним штурманом славный гамбуржец Берент Карпфангер.


И СНОВА БОЙ
В октябре 1651 года английским парламентом были приняты Навигационные Акты, идущие вразрез с положениями о свободе моря и мореплавания и ставящие непреодолимые препоны морской торговле "извозчика Европы" - Нидерландов. Нидерландские Генеральные Штаты объявили Англии войну. Адмиралтейства всех пяти приморских провинций страны изготовили к боевым действиям свои эскадры.

Командование эскадрой Зеландии было поручено Михиэлу де Рюйтеру. Бывалые моряки во множестве шли к нему и просили позволения сражаться под его флагом. В первом же сражении - близ Плимута, в проливе Ла-Манш, - эскадра де Рюйтера в составе 30 кораблей и 6 брандеров, сопровождавшая около 60 купеческих судов, одержала крупную победу, вынудив превосходящие силы англичан (42 корабля под командованием адмирала Эскью) после трехчасовой перестрелки уйти под прикрытие береговых батарей. Британцы потеряли три линейных корабля и около полутора тысяч человек убитыми. Нидерландский же караван, не потеряв ни одного судна, пошел дальше, в Атлантику. Победу определило мастерское маневрирование де Рюйтера, расположившего свои корабли с подветренной стороны, оставив англичан на ветре. Под напором дующего прямо в борта ветра английские корабли заметно кренились на правый борт и не могли открыть орудийных портов нижней батарейной палубы, оказавшихся у самой воды, так что были способны вести огонь только из легких пушек верхней палубы. На кораблях же де Рюйтера пушки на обращенных к врагу бортах, наоборот, получали благодаря крену добавочное возвышение, что увеличивало дальность стрельбы. Столь же искусно применил де Рюйтер и брандеры - набитые всякой горючей рухлядью и взрывчаткой небольшие суда, предназначенные для поджигания вражеских кораблей. Запалив свой горюче-взрывной груз и направив брандеры на врага, команды отважных суденышек спасались (кому повезет) на шлюпках. В этом - Плимутском - сражении принимал участие и старший сын де Рюйтера - пятнадцатилетний Адриан.

Не обошлось и без ложки дегтя. Главнокомандующий нидерландским флотом адмирал Витте де Вит вознамерился было послать изрядно потрепанную эскадру де Рюйтера - не дав ей передышки - в новую битву против значительно пополненного тем временем английского флота. Однако военный совет, вняв доводам де Рюйтера, этот план отверг. Закулисные действия де Вита по дискредитации де Рюйтера успеха не имели. С поста главнокомандующего де Вит был смещен, а его место занял прославленный и весьма популярный в народе флотоводец Мартен Харпертсзон Тромп. Де Рюйтер со-гласился служить под его командованием до конца войны.

Пытаясь одержать победу, англичане задумали ряд диверсий на нидерландских верфях и складах, однако другу де Рюйтера гамбургскому капитану Беренту Карпфангеру удалось, узнав об этом, предупредить Михиела Адриансзона. План Кромвеля был сорван.

В феврале 1653 года близ острова Гернси авангард флота Тромпа - эскадра де Рюйтера - атаковал англичан, пытавшихся разгромить караван нидерландских купеческих судов. Три дня противники нещадно палили всеми бортами, сваливались на абордаж, теряли свои и захватывали вражеские корабли. Наконец, выполнив нелегкое задание по проводке торговых судов, военный флот взял курс на родину. Нидерландцам крепко досталось: флагманский корабль де Рюйтера "Ламм" ("Ягненок") был полностью лишен мачт, и домой его привели на буксире. Находив-шийся на его борту канонир Адриан де Рюйтер, сын адмирала, был тяжело ранен и по возвращении домой вскоре скончался.

А на родине кипели страсти. Ожесточенная борьба за власть между столпами крупной буржуазии, республиканцами и приверженцами принца Оранского не могла не отразиться и на судьбах флота, а с ним - и всей неразрывно связанной с морем страны. Лидер республиканцев Иохан де Витт благоволил де Рюйтеру. Однако многие офицеры-оранцы видели в нем лишь капитана купеческого судна, которому эскадра вверена только на время войны. Они оспаривали его контр-адмиральский ранг и упорно именовали де Рюйтера разве что командором. Однако убежденный приверженец дома Оранских главно-командующий флотом Тромп был благоразумен и тверд и в интересах службы любые нападки на де Рюйтера жестко пресекал. Меж тем англичане учинили нидерландскому побережью плотную блокаду. На лов рыбы в море никто больше не выходил. Хлеб дорожал с каждым днем. На страну надвигался голод. Эти события подействовали даже на самых прижимистых из заседающих в Генеральных Штатах толстосумов, понявших наконец, что спасти Республику Соединен-ных Провинций может лишь сильный, обновленный флот. Флоту были предоставлены просимые кредиты, и работа закипела. В конце лета 1653 года флот снова вышел в море и 8 августа у Схевенингена встретился с английским флотом, ведомым адмиралом Джорджем Монком. Битва завязалась столь близко от берега, что жители прибрежных поселений устремились к дюнам - наблюдать за ее ходом. Многие истово молились.

В церквах звонили колокола. А в море, на кораблях, в пылу отчаянных схваток чуткое ухо то здесь, то там улавливало сквозь пушечный гром колокольный звон. Моряки понимали: на берегу молятся за победу. Четверо суток длился бой, обе стороны несли тяжелые потери. На шканцах своего флагманского корабля "Бредероде" был убит Мартен Тромп. Заменивший его Витте де Вит управлять боем, как Тромп, не сумел и выпустил прижатых к мелководью англичан в открытое море.

Английский флот понес такие огромные потери, что Монк был вынужден снять блокаду и взял курс к дому. "Мы убеждены, что с тех пор, как существует этот мир, никогда еще не сражались на морях столь ожесточенно и самоотверженно", - оценивали этот бой английские капитаны.

За свои успешные действия де Рюйтер был произведен в ранг вице-адмирала и поставлен во гла-ве Адмиралтейства Голландии и Западной Фрисландии со штабом в Амстердаме.

В апреле 1654 года между Англией и Нидерландами был заключен мир. Амстердам праздновал окончание войны. Де Рюйтер участвовать в этом веселье не мог - слишком много отважных моряков осталось в море.


СОЗИДАТЕЛЬ ФЛОТА
В начале 1655 года де Рюйтер получил приказ идти с эскадрой в Средиземное море для совместных действий с контр-адмиралом Корнелисом Мартенсзоном Тромпом (сыном погибшего Мартена Тромпа) против пиратских гнезд Алжира, Туниса и Триполи.

До Дувра на борт адмиральского фрегата де Рюйтер взял с собой амстердамского бургомистра Николаса Витсена, задумавшего совершенствоваться в Англии в судостроительном искусстве. До сей поры нидерландские суда, пусть даже и великолепные, строились, так сказать, по наитию и по опыту пращуров. Любые два судна, даже сработанные одними и теми же мастерами, сходили со стапелей и похожи-ми, и в то же время в чем-то не похожими друг на друга - постройка по чертежам была еще в самом зачатке. О новых методах судостроения Витсен и хотел написать книгу.

- Разумеется, уже есть очень неплохая "Архитектура Навалис" Фуртенбаха, однако, будучи военным, он приводит лишь объяснения конструктивных элементов кораблей. О методах же конструирования у него практически ничего не сказано, - говорил Витсен. - Необходимо выбрать лучшие суда, выяснить, чем определяются их добрые свойства. Уразумев же все это, надо по их образу и подобию строить новые - лучше нынешних. Ведь, будь на любом, к примеру, фрегате любая деталь точно такой же формы и таких размеров, что и на других, всякий плотник по лежащему перед ним чертежу смог бы ее изготовить. А если целой артели заказать все, как есть, детали судна, а потом только собирать из них суда, как дети из кубиков?..

- И командующий знал бы, на что способен любой корабль в его боевом порядке! - воскликнул восхищенный де Рюйтер.

Стандартизация - такого понятия в лексиконе судостроителей тогда еще не было...

Крейсируя по Средиземному морю в поисках берберийских пиратов и громя их корабли, де Рюйтер вновь и вновь возвращался мыслями к идее Витсена. "Так и только так строить новые корабли!" - твердо решил адмирал.

Де Рюйтеру не давали засиживаться на берегу. В одном из походов он получил от курьера весть из Гааги: англичане, провоцируя Нидерланды на новую войну, нагло захватывают их африканские фактории на атлантическом побережье континента. Искусно обведя вокруг пальца английских лазутчиков, де Рюйтер как снег на голову свалился на хозяйничающих в чужих владениях британцев и решительно восстановил статус-кво. В этом походе с отцом шел и морской кадет Энгель де Рюйтер, младший сын адмирала. Встретив в океане голландские купеческие суда, адмирал узнал от них, что Нидерланды снова воюют с Англией, а поводом послужили на этот раз для англичан... его, де Рюйтера, боевые действия у африканских берегов. Домой, скорее домой! Увы, новости там ждали не из радостных. Из сражения с английским флотом при Левештофте из 97 ко-раблей, с которыми вышел адмирал Вассенаер, не вернулось более тридцати. Пал в бою и сам Вассенаер.

Побитый и покалеченный нидерландский флот собрался у Тексела. Чтобы лично разобраться в ситуации, туда же прибыл и Йохан де Витт. Больше ни одного морского сражения проиграть было нельзя, а флоту необходим новый главнокомандующий. Им и назначили только что вернувшегося из похода и возведенного в ранг адмирал-лейтенанта Голландии и Западной Фрисландии Михиэла де Рюйтера. Его флагманским кораблем стал новый 80-пушечный фрегат, по предложению адмирала получивший имя "Семь провинций". На кормовом срезе корабля был укреплен большой резной герб Республики в окружении меньших гербов всех семи провинций, слева и справа красовались большие золоченые львы.

С флотом из 84 кораблей де Рюйтер вышел в море и взял курс к устью Темзы - увы, поиск не принес результатов, и флот вернулся до-мой. Здесь они узнали, почему англичане не приняли боя: в Лондоне бушевала чума.

Де Рюйтер основательно занялся боевой подготовкой. Многим офицерам, надеявшимся на спокойную зиму, это было не по нутру, но еще менее понравилось им, когда адмирал принялся вводить новые формы обучения. До сих пор манипуляции с парусами и снастями, шлюпочные и артиллерийские учения, отработка навыков управления кораблем со штурвалом и без него проводились лишь на бортах отдельных кораблей, а не во взаимодействии с другими, в составе целой боевой группы, Теперь де Рюйтер разработал новую систему сигналов, с помощью которой стало возможным с флагмана управлять любыми необходимыми маневрами всех кораблей эскадры. Это была знаменитая "трехфлажка" - с ее помощью из 26 букв латинского алфавита можно получить огромное число различных комбинаций, более чем достаточное для передачи любых сигналов. Да еще, к тому же, непонятных противнику, если у того нет соответствующей кодовой книги. К слову сказать, "трехфлажка" и сейчас с успехом применяется на военных флотах. Отныне бой по схеме "корабль против корабля" отменялся (разве что сцепятся в ходе сражения), более того - и схема "эскадра против эскадры" основной теперь уже не считалась. Теперь весь флот должен был повиноваться единому главнокомандующему. Де Рюйтеру было совершенно ясно, что это потребует гораздо более высокого класса навигационного искусства. Поэтому он начал с обучения офицеров новой системе сигналов. А затем последовали учения в заливе Зейдер-Зе по отработке маневров, подчиняющихся флажным сигналам с флагмана, - сначала с тремя или четырьмя кораблями, а затем с более крупными группами и, наконец, со всем флотом.


ГРОМ ПОБЕДЫ
Первое боевое испытание новая тактика де Рюйтера прошла в сражении близ мыса Норт-Форленд. В ходе непрерывной четырехдневной баталии нидерландцы одержали внушительную победу - лишь опустившийся над морем плотный туман спас британцев от полного разгрома.

На родине флотоводец был встречен с триумфом. Однако его не оставляла тревога: еще далеко не все офицеры прониклись убеждением в правильности новой тактики. Да, они сражались как львы, но при этом упорно действовали вразрез с его приказами. Какими мерами повышать дисциплину, чтобы больше не опасаться самоуправства? И еще волновали думы о новом методе серийной постройки кораблей, о котором рассказал когда-то Витсен. Ломая упрямство владельцев верфей, пекущихся о сохранении своих особых судостроительных секретов, де Рюйтер упорно внедрял новые методы. Мало-помалу судостроители стали убеждаться в пользе разделения труда: одна за другой открывались новые мастерские по изготовлению стандартных деталей, а корабли стали походить друг на друга, как братья-близнецы.

В августе флот снова вышел в море. На сей раз Йохан де Витт поставил задачу войти в Темзу и причинить всяческий урон базе Чатем. Однако на нидерландцев ополчилось, казалось, само небо: шторм разметал корабли по всему морю, и собрать их снова в боевые порядки толком не удалось. Отбился куда-то со своей эскадрой Корнелис Мартенсзон Тромп. На сигналы де Рюйтера капитаны реагировали слабо. Англичане же, имея превосходство в силах и действуя весьма слаженно, упорно наседали. От полного разгрома нидерландцев спас только навигаторский опыт де Рюйтера. Во время прилива он провел свои легкие фрегаты над песками, лежащими близ фландрского берега. Тяжелые английские корабли преследовать их далее не могли.

Стране нужен был мир. Англию необходимо было вынудить к этому, но как? В планах де Витта вновь возник вопрос о Чатеме. В июне 1667 года нидерландский флот подошел к устью Темзы. 20 июня был взят форт Ширнесс, и, преодолевая сопротивление британцев, эскадры пошли вверх по Темзе. "Голландцы идут!" - паниковали окрестные жители, убегая в Лондон. Возле Апнора нидерландцы расстреляли, сожгли и взяли на абордаж несколько вражеских фрегатов, а с ними и флагман английского флота - линейный корабль "Принц Чарлз". Вскоре запылали арсеналы Чатема. Теперь побежали уже и лондонцы. Англия запросила мира. Несмотря на мирное будто бы время, англичане продолжали нападать на нидерландские купеческие конвои. В одной из таких стычек кораблям эскорта удалось потопить английский фрегат. Из всего его экипажа спасли только матроса-рулевого, Уильяма Дампира, из беседы с которым де Рюйтер узнал, что встречался с англичанином и раньше, когда вернул свободу экипажу захваченного в каперском плавании судна, на котором служил юнгой Дампир. Де Рюйтер отпустил его с миром, не представляя даже, кем станет впоследствии этот юноша.

Меж тем вследствие августовской неудачи отстраненный от службы, обиженный и преисполненный ревнивой зависти Корнелис Мартенсзон Тромп изощрялся в каверзах де Рюйтеру. Однако даже его покровитель принц Оранский, не вняв наветам, подтвердил пребывание де Рюйтера на посту главнокомандующего флотом и произвел его в ранг генерал-адмирал-лейтенанта. Выше чина на флоте не существовало. Тромп же оказался в полном подчинении у де Рюйтера.

28 мая 1672 года в заливе Соул и 11 августа 1673 года близ острова Тексел нидерландцы под командованием де Рюйтера одержали важные победы над объединенными англо-французскими силами. На сей раз выученные по системе де Рюйтера нидерландские эскадры действовали четко и уверенно. Противник потерял 9 кораблей и 2 000 человек, нидерландцы - ни одного корабля и около 1 000 человек. Флот де Рюйтера сорвал высадку десанта в Голландии. Победа при Текселе решила исход войны в пользу Соединенных провинций Нидерландов.


ПОСЛЕДНИЙ ПОХОД
В конце лета 1676 года по просьбе испанцев, воевавших с французами, Нидерланды выслали в Средиземное море эскадру под командованием де Рюйтера. Снаряжена она была наскоро и весьма нерачительно. Детище де Рюйтера - "Семь провинций" - в этот поход не отправили, назначив флагманским кораблем доживающий свой век и не полностью оснащенный "Эендрахт". Адмиралу ежедневно приходилось выслушивать жалобы на гнилые тросы и паруса, на то, что текут пло-хо проконопаченные днища, на сырой плотничный лесоматериал.

Испанские эскадры вели себя странно: нидерландцам никак не удавалось соединиться с ними ни в одном из указанных в Барселоне портов. У Мессины де Рюйтер решил дать бой французам силами только своей эскадры - 29 французских кораблей против 15 нидерландских. Здесь де Рейтер впервые столкнулся с противником, применившим его же собственную тактику. Однако победа все-таки осталась за де Рюйтером.

Истекал срок "командировки", испанцы настаивали на его продлении, но из Гааги никаких указаний на сей счет не поступало. Адмирал чувствовал, что его возвращения на родине не слишком жаждут. Принцу Оранскому, конечно, куда милее лично преданный ему Корнелис Мартенсзон Тромп. Старик де Рюйтер сделал свое дело, и теперь от него старались избавиться.

Полный такими нерадостными мыслями, он 22 апреля 1676 года с тринадцатью нидерландскими и десятью наконец-то присоединившимися испанскими кораблями вступил в бой с 29 французскими тяжелыми фрегатами в Катанском заливе. Вопреки правилам, предписывающим главнокомандующему предводительствовать центром, на сей раз де Рюйтер вел авангард. "Эендрахт" был совсем рядом с французским флагманом и дал залп всем бортом так, что обшивка и рангоут противника разлетелись в щепки. Ответным залпом стоявшему на ахтердеке адмиралу картечью оторвало левую ногу. Падая, он сломал и другую.

Его унесли в каюту. Он все еще пытался управлять боем и отдавал приказы - до тех пор, пока ему не доложили о полной победе. Указа испанского короля о возведении его в герцогское достоинство генерал-адмирал-лейтенант Михиэл де Рюйтер уже не слышал.


Источник: Статья из журнала "Следопыт" N 12-13(83-84). август 2001г.

Саблезубый_грызун (Андреевский_стяг) все записи автора Матрос Дальневосточного флота Борис БРУНОВ

Служил во флотском ансамбле, где и начал блестящую карьеру конферансье. Гладкой и сладкой для Брунова служба не была. По приказанию мичмана Давида Лернера, который впоследствии стал знаменитым пианистом, Борис частенько драил палубу «так, чтобы сияла, как солнце».


Радист Черноморского флота Василий ШУКШИН

По вечерам, сидя в кубрике, писал свои первые рассказы, мечтал стать актером и разучивал роль шекспировского Гамлета. Сослуживцы над Василием посмеивались, но в признании не отказывали - на смотрах художественной самодеятельности Шукшин имел большой успех, выступая с плясками и номерами художественного чтения.


Курсант Ленинградского военно-морского училища Артур ЧИЛИНГАРОВ

За крутой и своенравный характер часто получал наряды вне очереди и отправлялся таскать уголь в кочегарку, где постепенно стал своим человеком. Учился хорошо, но не брезговал шпаргалками, которые писал на чем только придется - одну из них нацарапал прямо на мине.


Старшина Балтийского флота Семен ФАРАДА

Выступал в драматическом коллективе при Доме офицеров в Балтийске, играл роль матроса-анархиста, ради которой военный комендант города письменно разрешил Фараде носить длинные волосы. Домой вернулся с двумя рекомендательными письмами: к режиссеру Юрию Завадскому и Аркадию Райкину.


Матрос Тихоокеанского флота Евгений ГРИШКОВЕЦ

Служил на Русском острове, где поутру вместе с другими матросами участвовал в ритуале «перессык»: «Вдоль обрыва выстраивались триста человек, по команде снимали трусы и писали в море... Когда иссякал последний... на наше место становились новые триста... А в это время мимо, светясь огнями, проходил трехпалубный корабль», - вспоминает актер и режиссер.


Матрос Тихоокеанского флота Илья ЛАГУТЕНКО

Служил на небольшом острове и пользовался репутацией рискового парня. Однажды, заскучав по жене и полугодовалому сыну, Илья решил тайком смотаться к ним во Владивосток. Попытка едва не закончилась трагедией - матрос Лагутенко застрял в торосах, откуда его вытащили вовремя подоспевшие товарищи.


Источник: http://www.eg.ru/

Алексушин (Андреевский_стяг) все записи автора

Морским таможенникам в этом году 10 лет как службе РФ и 260 - как российской.

С праздником маорских таможенников!

Выпустил по их истории 3 статьи в журнале "Таможня" за 2007 г.

Можно посмотреть в pdf:

в №11 1 часть (http://svts.ru/pics_art/link359.pdf);

в №12 2 часть (http://svts.ru/pics_art/link360.pdf);

в №13 3 часть (http://svts.ru/pics_art/link361.pdf).

В №17 выйдет мой материал по возможным переименованиям таможенных судов РФ.

Саблезубый_грызун (Андреевский_стяг) все записи автора

До недавнего времени было принято считать, что первопроходцами в деле использования морских животных в военных целях были американцы, в 50-х годах ХХ столетия приступившие к специальным опытам по изучению боевых возможностей дельфинов, морских львов и сивучей. Но это не так. Первыми в этом деле были русские.
     Еще в 1915 году русский дрессировщик Владимир Дуров обратился в Морской генеральный штаб с предложением подготовить дельфинов для борьбы с немецкими кораблями и подводными лодками (в то время шла Первая мировая война, и Германия активно использовала субмарины). На флоте заинтересовались предложением. В Балаклавской бухте под Севастополем был создан специальный секретный морской полигон, куда «призвали» 20 дельфинов и сивучей. Они были обучены за три месяца. Но применить млекопитающих в боевых условиях не удалось. Однажды ночью все морские животные были отравлены, что подтвердило медицинское вскрытие.
     Расследованием диверсии занялась флотская контрразведка. Но началась Октябрьская революция, и дело закрыли. Бывший военный министр генерал Беляев с приходом большевиков уничтожил всю методическую литературу по дрессировке, подготовленную Дуровым.
     Но, как это часто бывает, то, что не пришлось ко двору в России, с успехом прижилось на Западе. Опыты, начатые Дуровым, продолжили американцы. На базах ВМС США (всего у американцев было создано пять океанариумов) изучались боевые возможности дельфинов, сивучей и морских котиков. Как показала жизнь, не без успеха.
     Опыт американцев побудил главкома ВМФ СССР Сергея Горшкова принять решение о создании под Севастополем центра дрессировки морских животных. На океанариум «Аквамарин», расположившийся в Казачьей бухте, начали работать около 80 советских НИИ и КБ. Дельфинам прививали самые разные боевые навыки. Включая поиски затонувших мин и торпед, борьбу с кораблями и подводными лодками противника, подводными диверсантами. За короткий срок наши ученые догнали американцев. Своими эхолокаторами дельфины пеленговали пловца на расстоянии до 400 метров. Нажав на специальный рычаг подводной клетки, животное подплывало к судну-носителю за оружием. Обычно это была полая игла с баллончиком газа высокого давления. Как только игла, закрепленная на носу дельфина, вонзалась в диверсанта, газ разрывал внутренности пловца. С 1975 по 1987 год дельфины несли боевое дежурство у входа в Севастопольскую гавань с кораблями Черноморского флота.
      Достигнутые успехи в натаскивании морских животных на выполнение боевых задач привели к мысли о необходимости создать океанариумы и на других флотах. Такие объекты, кроме Севастополя, стали создавать в других местах. В этих спецподразделениях в советское время «проходили службу» более 150 дельфинов и белух, около 50 сивучей и морских львов. Ластоногие, длина которых достигает 3,5 метра и вес - 900 килограммов, нисколько не уступают в сообразительности дельфинам. В начале 80-х годов наши морские львы превзошли американских «коллег». Они не только находили под водой торпеды, но и поднимали их на поверхность с помощью специальных захватов. Более того, боевые сивучи освоили приемы борьбы с подводными диверсантами. Они срывали ласты с пловцов, перекусывали воздуховодные трубки аквалангов и терзали диверсантов, как бультерьеры.
     В 1992 году, после развала СССР, из-за неясного статуса Севастополя и Черноморского флота, а главным образом, из-за скудного финансирования уникальный спеццентр был расформирован. Животных стало нечем кормить, их выпустили, и многие из них, утратившие навыки поиска пищи на свободе, погибли.
     В 2000 году 27 уцелевших питомцев продали… Ирану. Правда, продала их не Россия, а незалежная Украина, на территории которой под Севастополем по воле судьбы оказался дельфинарий. Месячное содержание одного дельфина в 120 долларов – сумма для наших соседей, видимо, астрономическая. Поэтому животные вместе с уникальным оборудованием и не менее уникальными тренерами отбыли в Иран, отнюдь не утопающий в роскоши. Попавшие в Иран дельфины моментально оказались «под колпаком» американцев по классификации «ракетные технологии».
     Последний спецокеанариум в бухте Витязь под Владивостоком прекратил свое существование в 1998 году. С большим трудом морской «спецназ» удалось переправить в Москву, где он развлекает публику. На этом был поставлен крест в летописи нашего живого оружия.
     Российский ВМФ сейчас не может рассчитывать на помощь морских животных, а вот американцы продолжают развивать такие программы. Методики обучения и спецоперации, в которых они участвуют, как правило, сохраняются в тайне. Но иногда в печать кое-что просачивается. Так, по данным СМИ, на базе ЦРУ во Флориде проводятся эксперименты по размещению в дельфиньих желудках сверхмалого ядерного тактического заряда. На сегодняшний день на семи специализированных базах ВМФ США проходят тренировки более 115 животных.
     Живое морское оружие по-прежнему остается самым дешевым и самым надежным.

(с)
статья из газеты "Красная звезда": www.redstar.ru Федор Подгурский

Саблезубый_грызун (Андреевский_стяг) все записи автора
Я нашла статью, в которой приводится легенда появления Андреевского стяга. Думаю всем членам нашего сообщества будет интересно её прочитать:

"В 1703 году, в разгар борьбы между Россией и Швецией за господство на Балтийском море, распоряжением Петра I в русском Военно-морском флоте был введен новый флаг вместо прежнего, по расцветке повторявшего государственный.
Связанная с этим легенда такова. Задавшись целью образно представить себе изображение нового флага для своего любимого детища, царь глубокой ночью восседал за рабочим столом, стоявшим напротив окна. В голову приходили многие мысли, но озарения не возникало. Утомленный государь задремал, склонив голову к столу с лежавшим на нем чистым листом бумаги. Пробудившись утром, Петр увидел на листе диковинную картинку, созданную проникшими извне и преломившимися слюдяным окном лучами солнца, в виде двух пересекающихся синих диагоналей. Посчитав это за Провидение, за указание свыше, самодержец тотчас же набросал рисунок флага. Он был белый с синим Андреевским крестом.
Царь еще раз подтверждал свою приверженность к жившей с древних времен в русском народе веру в святого Андрея Первозванного как апостола земли Русской, осветившего ее учением Христа. Ведь пятью годами раньше, в 1698 году, государем был учрежден орден Андрея Первозванного как высший орден Российского государства.
Введенный в Военно-морском флоте новый флаг символизировал его принадлежность к христианству, к православию.
В кипучей деятельности Петра I по созданию флота прослеживается его настойчивая последовательность в приобщении всех категорий морского воинства к православной вере. Об этом свидетельствовали присвоенные с подачи Петра названия первым кораблям, построенным на Соломбальской верфи Архангельска в середине 90-х годов ХVII столетия, - "Святой Петр" и "Святой Павел". Такие же имена получили и два первых корабля, рожденных уже на стапелях Воронежской судоверфи в 1695-1696 годах для участия во 2-м Азовском походе, а также на других верфях, возведенных по инициативе царя-реформатора. А спущенному на воду в 1700 году в Воронеже 58-пушечному кораблю, оказавшемуся самым быстроходным на Азовском флоте, было присвоено название "Божье Провидение".
Следует отметить, что труды Петра получали поддержку со стороны немалой части духовенства. К числу сторонников преобразований в России относился епископ Воронежский Митрофан, впоследствии канонизированный русской церковью. Этот иерарх отличался святостью жизни и постоянной заботой о благе Отечества. Кроме убеждения своей паствы в необходимости оказания помощи Петру I в деле строительства флота, он передал царю последние денежные средства епархии в размере 6 тыс. рублей и неоднократно потом отсылал накопившиеся в архиерейской казне деньги в адрес адмиралтейского казначейства на нужды Российского флота. "
(с)
Источник: (nvo.ng.ru) Валентин Королев

Алексушин (Андреевский_стяг) все записи автора Мало кто знает, что в русском переводе "Памяти Варяга" (Наверх Вы, товарищи...) пропущен целый куплет. Да и в оригинале это - немецкое стихотворение. Об этом и о другом - см. в тексте Читать далее...

Алексушин (Андреевский_стяг) все записи автора В колонках играет - Наверх вы, товарищи
Настроение сейчас - историческое

Читать далее...

Алексушин (Андреевский_стяг) все записи автора Читайте, обсуждайте
Читать далее...