_Kindly_ все записи автора Вот 12 глава, как и обещала. Удивительно, что я ее написала так быстро...Сама удивляюсь, как я все успеваю. Единственная погрешность: я не отредактировала главу, но, думаю, вы меня за это простите. И еще: я что, единственный автор? Пишем и выкладываем свои творения! А то такое чувство, что сообщество создано исключительно для меня.

ГЛАВА 12

Я остановил машину возле высокого серого здания, на последнем этаже которого и находилась наша с Биллом квартира, и заглушил мотор. При мысли, что меня каким-то образом придется тащить его на восемнадцатый этаж, я невольно вздрогнул и повернувшись, взглянул на заднее сидение автомобиля. Как я и предполагал Билл уже давно уснул, щекой прислонившись к холодному боковому стеклу, мирно посапывая. Все-таки он удивительно трогательный. Он умеет быть жалким даже тогда, когда и сам об этом не задумывается, пробуждая во мне лишь самые теплые чувства, подобно чувству, когда видишь на улице крошечного котенка, промокшего под дождем.
- Билл, просыпайся. - я старался сохранить в своем голосе строгость и холодность.
Ответом было лишь неразборчивое бурчание. Да уж, вечер определенно задался. Оставалось лишь надеяться, что где-нибудь в кустах в полутьме перед домом не спрятался какой-нибудь любопытный папарацци, приехавший сюда в погоне за очередной сенсацией.
Я вышел из салона и, открыв дверцу заднего сидения, едва ли успел подхватить брата, который чуть было не вывалился из автомобиля. Но зато это его немного протрезвило, и он приоткрыл свои глаза, томно глядя на меня.
- Мы приехали. Пошли.- я помог ему встать на ноги и, положив его руку к себе на плечо, направился к дому, предварительно ногой закрыв дверцу автомобиля.
Билл, несмотря на свою худобу и стройность, был на удивление тяжелым, и я с трудом боролся с желанием, оставить его прямо здесь до утра. Но все же не хотелось всю жизнь потом корить себя, добровольно отдав себя в руки собственной совести, которая точно бы не дала мне спокойно жить, изъедая изнутри.
Консьерж вскинул удивленно брови и, выдавив из себя: "Добрый вечер", распахнул двери пропуская меня вперед с такой нелегкой ношей. Благо еще, что братец был в состоянии хоть немного передвигать своими ватными ногами, иначе попытка довести его до квартиры была бы абсолютно безуспешной. Лифт, пискнув, открылся. Я ступил в кабину и надавил на цифру восемнадцать. И только тогда отпустил брата, дав себе возможность передохнуть. Да, это определенно был один из самых долгих и напряженных дней в моей жизни. Но для более-не менее его удачного завершения оставалось всего два желания: душ и постель. Да и радость того, что завтра воскресенье, и Йост отправлялся по делам в Магдебург, придавала мне хотя бы немного сил, ведь это значило, что с утра назойливая трель телефонных звонков с требованием утром явиться в студию не нарушит мой сон.
Звеня ключами, я открыл дверь в квартиры и, впихнув в гостиную брата, зашел следом, щелкнув выключателем и зажигая в квартире свет.
- Том, я.... - вяло подал голос Билл, видимо, уже постепенно приходя в себя.
- Заткнись! - оборвал я его и, сняв кепку, отбросил ее в сторону. Рука поттянулась к бару, после чего я уже через секнуду в руке сжимал стакан с виски, сидя на диване. Спина ныла тягучей, но приятной болью, ведь тело мое наконец нашло удобное и долгожданное пристанище.
- Мне плохо... - он подполз к моим ногам и, словно преданный пес, положил голову мне на колени. Я чувствовал, как нежность невольно накрывает меня. Я боялся захлебнуться этими чувствами, утонуть в них...И даже братская любовь иногда казалось для меня слишком сильной, чтобы не запутаться в ее паутине.
Я аккуратно рукой приподнял его за подбородок, заставляя смотреть мне в глаза. И впервые он не прятал взгляд, покорно изучая мои черты лица.
- Зачем же тогда пил столько? - голос мой прозвучал настолько мягко, что это сбило с толку даже меня самого.
- Я люблю тебя... - прохрипел Билл. Его ресницы дрожали под весом невидимых слез, спрятанных за пьяной улыбкой на лице.
- Это не причина.
- Я слишком люблю тебя, чтобы бороться с самим собой. - прошептал он, затихая с каждым словом. Первая слеза скатилась по его щеке оставив мокрое пятно у меня на штанине, обжигая мне кожу, словно капля раскаленного железа.
- Я не понимаю. - нахмурился я, откинув с его лица темную прядь волос, чтобы лучше видеть его глаза, чтобы прочесть в них ответ. Но в них лишь пустота, янтарная бездна и искры невидимого огня, языки пламени которого плясали в его глазах.
- Ты и Николь...Мне больно, когда я вижу тебя с этой куклой, но я не могу ничего с собой поделать...Том, я не могу. - его руки вцепились мне в край футболки, комкая ее.Спустя секунду он перебрался осторожно ко мне на колени, и поняв, что я не против, пододвинулся еще ближе, насколько это было возможно. Его горячее дыхание коснулось моей шеи, щеки...Я нервно сглотнул и замер. Что будет дальше? Чего он добивается? И зачем говорит все эти слова? И я словно в клетке: некуда бежать, негде спастись от самого себя. Оставалось лишь поддаться на условия этой странной, еще пока незнакомой для меня игры.
- Это сильнее меня...- практически проглотив последние слова, Билл губами коснулся моей шеи, поднимаясь выше к подбородку...Почему я не могу оттолкнуть его? Неужто простая жалость к нему не позволяет мне этого сделать? Хотя думать так - самообман. Просто я не хотел, действительно не хотел прерывать эту эйфорию, пускай и странную, незнакомую, но манящую. И нужно это признать, даже несмотря на то, как же нелепо это и неправильно.
Брат осторожно поцеловал меня в уголок рта, но остановился, как будто ожидая от меня разрешения продолжить, и только тогда, когда мои руки вдруг оказались у него на талии, он жадным поцелуем впился мне в губы, ища во мне ответную нежность, ответный позыв на его ласки. И я, устав бороться с собой, пытаясь удержать свой разум от нахлынувшего сумасшествия неизвестных мне чувств, ответил на поцелуй, чувствуя во рту острый приторный привкус алкоголя, еще больше сводивший меня с ума. И даже голос разума, еще кричавшего во мне и отчаянно просившщего оставить развитие этого вечера без продолжения, был не в силах погасить желание, вспыхнувшее внутри. Я отдался мимолетному порыву, пусть и знал, что, возможно, потом горько пожалею об этом.
Тонкие пальцы брата заползли под футболку , касаясь обнаженной кожи. Едва сдерживая стон, рвущийся из груди, я прохрипел и откинулся на спинку дивана. Билл, разорвав поцелуй, провел языком по моим губам. Пряжка моего ремня на джинсах щелкнула, после чего рука брата легла мне на пах. Впервые мне хотелось закричать, лишь бы только не прекращать, лишь бы не обрывать. Но я знал, что если не остановиться сейчас, то дороги назад уже не будет, что мы уже никогда не будет братьями как раньше. Это слишком страшно, чтобы позволить этому сбыться....
Я боролся с самим собой: Его прикосновения сводили меня с ума, и я был слишком слаб, чтобы остановить это, несмотря на то, что шел на преступление, переступая через собственную мораль. Я точно знал: продолжения этой ночи не должно быть. Знал, но ничего не мог поделать...Где же эта чертова сила воли, которая нужна мне именно сейчас, чтобы просто сказать "Стоп". Где?! Вместо этого на губах лишь стон, вырывающийся из груди, а во всем теле напряжение и желание, которое овладевало мной все сильнее каждую секунду.
Брат провел ладонь по внутренней стороне моих бедер, и одарил меня игривым взглядом. Нет, нет, зачем он так смотрит?! Ведь знает, что я не смогу больше держать себя, изображая всеми силами равнодушие. Он ведь знает...
Я резко схватил его за ошейник и повалил на пол на мягкий ковер.. Билл пискнул, отчего мне показалось, что я сделал ему больно - но нет: он по-прежнему смотрел на меня с довольной улыбкой на лице и...с благодарностью в глазах. Благодарность? Но за что?!
Я замер всего на секунду, прежде чем стянуть с себя футболку и отбросить в сторону. Я со страхом признался самому себе: я хочу его. Хочу..
Желание, достигнув точки предела, совершенно свело меня с ума. Футболка брата спустя минуту осталась валяться в стороне, а мои губы вновь приникли к его губам. Билл податливо тянулся ко мне, притягивая за дреды к себе все ближе и ближе, языком играя с моей серьгой. Казалось, руки уже не принадлежали мне, действуя словно отдельно от тела и разума. Одним резким движением я спустил брату штаны, и вдруг застыл, испугавшись и осознав всю действительность происходящего: это ведь мой близнец, мое второе я, и это его губы сейчас терзают мои настойчивым поцелуем... Я не хотел причинять ему боль, не хотел слышать его болезненный стон, но не мог остановить себя: слишком поздно...
Я медленно рукой раздвинул ему ноги и, не обрывая поцелуя, ввел сперва один палец. Билл вздрогул, потянув меня за дреды еще сильнее. Его тело напряглось , когда к первому пальцу добавился второй.. Билл, не в силах сдерживаться застонал мне в рот и, оторвавшись от долгого поцелуя, уткнулся лицом мне плечо. Я чувствовал его дрожь под собой и дыхание на своей коже. Я коснулся губами его шеи, ощущая, как под ними бьется пульс. Вынув пальцы, я поймал взгляд брата, чтобы видеть, а нет ли в нем сожаления. Но увидев на его бледном лице всю ту же знакомую улыбку и дерзкий взгляд, я выдохнул и аккуратно начал входить, нависнув сверху и не отрывая взгляда от его карих глазах. Они словно заворожили меня тем, что я сумел в них прочитать: любовь, с которой не смотрят просто на брата, даже если он тебе и дорог, как дороги мы друг другу. .
Тишину в комнате вдруг разорвал гортанный крик Билла, перемешанный со стоном и хрипом, наполненный болью.
- Прости... - я не нашелся больше что сказать, подушечками свои пальцев убрав с его щек мокрые дорожки от набежавших слез.
Билл в ответ накрыл мой рот поцелуем и прижался ко мне еще сильнее. Я не мог понять, зачем он терпит эту боль, переступает через себя. Ради чего? Зачем целует, прося продолжения, ведь может просто вырваться из моих объятий и закончить эту муку для себя самого. Я попытался понять, но смог. Я, закрыв глаза, стал двигаться, чувствуя как его холодные пальцы бегают по моей обнаженной спине, и Билл едва сдерживается, чтобы от боли не вонзить маникюр мне в кожу, оставляя на ней кровавые царапины. Я входил в него все глубже, уже не сдерживая стонов, рвущихся из груди. Брат извивался подо мной, обжигая кожу мне своим дыханием, и казалось, что эмы оба сгорим от этого жара между нашими телами.
Сделав еще несколько толчков, я кончил и, извлившись в брата, бессильно рухнул прямо на него, уткнувшись лицом ему в грудь и чувствуя, как она поднимается и опускается от каждого глубокого вздоха.
Молчание...Дыхание...Тишина. Казалось, мы лежали так вечность, прежде чем Билль шевельнулся, положил мне руку на голову и погладил по раскиданным в беспорядке дредам. Я поднял взгляд и, встретившись с парой карих глаз, в которых еще блестели слезы, услышал вопрос:
- Что теперь будет?
Он читал мысли, ведь именно такой вопрос я задавал этой ночью себе не раз, пока вновь и вновь касался его губ поцелуем. Что теперь с нами будет? Мы отныне не просто братья, не просто близнецы, родившиеся и выросшие вместе... И как вести себя теперь, как жить, как не потерять то, что у нас осталось? Но даже несмотря на все эти вопросы, я понял, что не жалею, ни капли, что не хочу вернуть время обратно и переиграть этот жизненный сценарий.
- Все будет хорошо. - я провел рукой по его влажным волосам и улыбнулся, ведь я действительно верил в свои слова, хотя внутри копилось множество вопросов, а я был не в силах понять, что же ощущаю сейчас. Я просто прикрыл глаза, чувствуя как незаметно подступает сон. И мимолетный, едва ощутимый поцелуй, оставляющий след на мои губах, придавал силы, отметая все сомнения. Все будет хорошо, братишка...