Саша Сумеркин умер 7 лет назад в Нью-Йорке. Позвонила его маме  с извинениями за запоздалость. Она комментировала их с изумительной (ей 92 года!) юмористически  мудрой оправдательностью, так напоминавшей Сашину абсолютную благожелательность ко всем людям.
Из воспоминаний Ирины Машинской:

Александр Сумеркин –одна из замечательнейших фигур русской литературной эмиграции в США.  До 1977 года он жил в   Москве, после филологического  факультета МГУ работал переводчиком-синхронистом.  В Нью-Йорке стал редактором издательства “Руссика”, в котором в  1979—1993 гг. составил и опубликовал Собрание сочинений  Марины Цветаевой (в 7 томах). Под его  редакцией вышел литературный альманах «Руссика-81», книга  И.Бродского «Римские элегии», книги В. Высоцкого и др. Сумеркину принадлежала инициатива издания романа  Эдуарда Лимонова «Это я, Эдичка».

“Литературное наследство Александра Сумеркина состоит из пяти пластов: издание классических работ, не разрешенных к публикации в Советском Союзе; работа с авторами „третьей волны”, перевод и издание текстов Иосифа Бродского и Марины Цветаевой, литературоведение и критика; просветительская деятельность”.

Нина Николаевна Берберова, книги которой  он представил современному читателю, писала:
"Что касается до главного редактора издательства "Руссика", А. Сумеркина, то, работая вместе с ним <…>, я оценила тщательность его работы и тонкость его замечаний, и я рада, что судьба свела меня с таким внимательным, чутким и знающим человеком

Он постоянно писал для "Нового Русского Слова" и многих других периодических изданий, и не только о литературе, но о театре, о музыке – кроме университетского, Сумеркин имел музыкальное образование. Долгие годы был членом редколлегии журнала "Слова/Word", в 94-95-ом работал редактором "Нового Журнала", издавал сборники “Free Voices in Russian Literature”, альманах "Портфель".
С начала 1990-х  Сумеркин -- литературный секретарь Иосифа Бродского и переводчик его эссеистики, а затем и англоязычной поэзии на русский язык, редактор последней прижизненно подготовленной книги Бродского «Пейзаж с наводнением» (1996). Одним из последних проектов было составление книги стихов И.Бродского "на случай", такое стихотворение по случаю дня рождения Сумеркина Бродский посвятил и ему:

По осени одни
ведут подсчет цыплят.
Другие ищут гвоздь,
чтоб подсушить сырое.
Все прочие скулят
или грибы солят.
Откроешь календарь.
В нем – ноября второе.
Чем данное число пленяет
праздный зрак?
Не тем ли этот день
приятен человечку,
что он есть тайный знак,
что наш всеобщий враг
способен Хаос дать
внезапную осечку. Второго ноября, воскликнув
«Voila»,
в наш злополучный мир
с пластинками под мышкой
явился Александр, озимые поля
напоминая нам небритостью
и стрижкой (...)

В Мемориальном сборнике  к 65-летию Александра Сумеркина (2008),  подготовивший его Константин Плешаков пишет:
Понятие "скромность" только приблизительно описывает Сумеркина, для которого неприятие известности было последовательным философским выбором.
Сегодня исследователь, намеренный проследить шаги А.С., сталкивается именно что с таинственной неизвестностью: знаковое выступление, знакомое только узкому кругу филологов; первое издание важной книги, ныне забытое; негласная помощь литератору Экс и мемуаристке Зет - и так далее. Кто-то сказал, что Саша Сумеркин был перекрестком. Замечательное определение.

Память о Саше у меня «живая»-- одними из самых  любых стали для меня экспромты и музыкальные моменты Шуберта. Когда-то Саша подарил мне  кассету с  их записями  в исп. Лизы Леонской, его почитательницы и верного друга. Незадолго до смерти, когда Саша уже не мог ходить, она привезла его на свой Нью=Йоркский концерт, ставший их прощанием…