Понедельник, 12 Декабря 2016 г. 11:17
+ в цитатник
В. Брюсов: очарованный Крымом «…царственные виды соседства гор и вод Тавриды сразу обольстили мое детское воображение»
Такие чувства остались у поэта, который посетил Крым в детском возрасте. Потом он бывал здесь неоднократно: в общей сложности пять раз, и последний — незадолго до кончины.
Неизгладимое впечатление на Брюсова произвела Алупка, он много гулял по ней, изучая окрестности, любуясь прекрасными пейзажами. Вдохновленный красотой Алупкинского парка, написал ему следующие восторженные строки:
«Там дышат лавры и миндаль
При набежавшем тихом ветре,
А сзади, закрывая даль,
Уходит в небо пик Аи-Петри.»
Воспоминания от этой поездки легли в основу цикла стихов «Крым. Черное море». Еще один поэтический цикл В. Брюсова — «Южный берег» — написан в 1899, когда были походы в Алушту, Косьмо-Дамиановский монастырь, в Гурзуф и Ялту. Крым примирял поэта с действительностью, от которой он искал спасения.
Белый цвет магнолий
Смотрит, как глаза.
Страшно жить на воле:
Чуется гроза.
………
Вкруг смотрю смущенно,
Взор в листву проник:
Там к цветку склоненный
Юный женский дик.
В. Брюсов: очарованный Крымом
Во время последней поездки в 1924 г. поэт встретился с Волошиным. В его коктебельском доме было весело — множество гостей, игры, маскарады. Время пролетало незаметно. Радушному хозяину Брюсов посвятил шуточные строки:
«И тщетна баснь, что древний Карадаг
Изверженец давно былого мира:
Тобой творен он, и ты рад, о маг,
Скрыть божество в безликий столп кумира.»
Лестью солнца в лоск обласкан,
Берег вплел в меандр меандр, —
Франт во фраке! скалы — лацкан;
Ал в петлице олеандр;
Брижжи пен припали к шее;
Мат магнолий— галстук их…
Старых мод покрои свежее
Новых вымыслов тугих!
Солнце льстит; флиртует море;
Ветер — остр, ведет causerie[25]..
Берег, в полдень, спит в изморе.
Кипарисов тень — драпри.
Глянет вечер. Белой раной
Вскроет месяц тьму воды;
В лавр и в мирт блеск ресторана
Вдавит плавкие следы.
Эх! что тут вам, нереиды!
Мотор бьет: место взято…
Мертв сон пушкинской Тавриды…
И ревут, идут авто!
«Где Мария? Где Зарема?
Кто нас песней обманул?»
Берег-франт к дверям гарема
Свой червонец протянул.
Брюсов В. Я. Крым 7 сентября 1924
http://www.krbm.ru/krym-v-odin-klik/literaturniy_s...yusov-ocharovannyj-krymom.html
В декабре 1923 общественность отмечала пятидесятилетний юбилей Брюсова. От народного комиссариата по просвещению поэта поздравил Луначарский. От имени правительства Смидович зачитал и поднёс поэту почётную грамоту ВЦИК РСФСР. Брюсову было присвоено звание народного поэта Армении. По настоянию своей жены Иоанны Матвеевны, летом 1924 Брюсов взял двухмесячный отпуск. Беспрерывный, в течение ряда лет, титанический труд ослабил и без того не слишком крепкий от природы организм поэта. Вместе с восьмилетним племянником Колей Брюсовым они поехали отдыхать в Крым. Остановились в Алупке, памятной первыми, совместно проведёнными здесь счастливыми днями юности. На склоне зелёной горы высился знакомый большой дом графа Воронцова - главная достопримечательность этих мест, построенный в стиле английского замка с широкой парадной лестницей, обращённой к морю, по обеим сторонам которой лежали большие мраморные львы. К дому примыкал чудесный парк с водоёмами, хаотическим награждением каменных пород и уединёнными тропинками между экзотическими деревьями и кустарниками. Брюсов чувствует себя здесь лучше, чем в Москве. В Москву возвращались порознь. Иоанна Матвеевна с Колей уехали сразу, а Брюсов заехал в Коктебель к Волошину. Стояла пора сбора винограда.
В доме Максимилиана Александровича собрались гости: писатели, поэты, музыканты, давние друзья хозяина. Отмечали его день рождения. Устроили шутливый карнавал с переодеваниями, с живыми картинами. Брюсов прочёл специально написанное по этому поводу стихотворение «Максимилиану Волошину», наполовину серьёзное, наполовину ироническое.
Ясные солнечные дни пролетали незаметно. Гости Волошина вели себя непринуждённо. Андрей Белый играл с молодёжью в мяч. Устраивали поэтические конкурсы. Однажды отправились в горы. Группу возглавлял Волошин в неизменном до колен хитопе. По временам он оборачивался к идущим следом и обращал внимание на какую ни будь особенность в местности. В горах их застала гроза. Полил сильный дождь. Брюсов накинул на плечи женщине свой пиджак. Вскоре все вымокли до нитки. По возвращении в дом Брюсов почувствовал себя плохо: у него был жар, усилился кашель. Кто-то чудом раздобыл аспирин.
В Москве, не вполне выздоровев, Брюсов ушёл в повседневные дела и обязанности. В ВЛХИ предстоял первый выпуск студентов, и Брюсов-ректор придавал этому событию большое значение. Он инспектировал работу преподавателей, советовался с ними. В октябре он опять слёг. Врачи поставили диагноз: крупозное и ползучее воспаление лёгких, осложненное плевритом. Когда температуру удавалось сбить, Валерий Яковлевич просил Иоанну Матвеевну, не отходившую от него, читать ему вслух Платона, последние журналы. Лёжа он пытался писать рецензию на книгу Безыменского. Но болезнь прогрессировала, и силы оставляли поэта. Восьмого октября Брюсов взял жену за руку и с трудом сказал ей несколько утешительных слов. После мучительной паузы медленно произнёс: «Мои стихи…» - потерял сознание. Иоанна Матвеевна поняла: «сбереги». В десять часов утра Валерий Яковлевич Брюсов умер. Свыше полувека тому, как Брюсов писал:
«Если бы мне иметь сто жизней, они не насытили бы всей жажды познания, которая сжигает меня».
«…царственные виды соседства гор и вод Тавриды сразу обольстили мое детское воображение»
