Уже давно между собою
Враждуют эти племена;
Не раз клонилась под грозою
То их, то наша сторона.
Кто устоит в неравном споре:
Кичливый лях, иль верный росс?
Славянские ль ручьи сольются в русском море?
Оно ль иссякнет? вот вопрос.

(А.С.Пушкин «Клеветникам России»). 

 

Но вот то, что русские поморы и английские мореходы, судя по запискам Бэрроу, отлично понимали друг друга, лично у меня вызывает сегодня недоумение. Что же получается, языком международного общения  Северного Торгового пути был русский? То, что английский мореход владел русским, говорят и его записи о неведомых ему языках финно-угорской группы, полученные им от Кольских лопарей: «Вечерам к нашему борту подъехало в лодке несколько лопарей, всего около 16, в их числе были две молодые женщины. Некоторые из них говорили по-русски…. Я запомнил несколько слов на их языке, которые я счел полезным записать для тех, кому впоследствии придется продолжать это путешествие». Русский язык – язык межнационального общения мореходов Скандинавии и побережья Северного Ледовитого в XVI веке?

 

Зачем шведов в 1708 году понесло под Полтаву? На историческую прародину? Зов предков?

 

 Становится не таким уж сенсационным и постановка вопроса: «НА КАКОМ ЯЗЫКЕ В СТОКГОЛЬМЕ, СТОЛИЦЕ ШВЕЦИИ, ШВЕДСКИМ ЦЕРЕМОНИЙМЕЙСТЕРОМ В ПРИСУТСТВИИ ВСЕГО ШВЕДСКОГО ДВОРА БЫЛА ПРОИЗНЕСЕНА ОФИЦИАЛЬНАЯ НАДГРОБНАЯ РЕЧЬ НА ПОХОРОНАХ ШВЕДСКОГО КОРОЛЯ КАРЛА XI В 1697 ГОДУ?»

 

Поставленный вопрос, на первый взгляд вызывает недоумение. Ясное вроде бы дело. Написали и произнесли речь ПО-ШВЕДСКИ. А как же иначе!? Ведь в столице Швеции торжественно хоронят шведского короля. Но не будем спешить с выводами. Давайте обратимся к официальным документам. Нас ждет много интересного.

В 1697 году умирает шведский король Карл XI. Его торжественно отпевают и хоронят в Стокгольме, столице Швеции, 24 ноября 1697 года. Для погребальной церемонии была, естественно, написана специальная надгробная речь. Она была зачитана при стечении всего шведского двора. Причем, официальным придворным церемониймейстером.
Сообщается следующее: "Автором (речи - Авт.) был шведский языковед и собиратель книг Юхан Габриэль Спарвенфельд (1655-1727), три года проживавший в Москве. Спарвенфельд держал свою "Placzewnuju recz" в связи с похоронами Карла XI в Стокгольме 24 ноября 1697 г. В то время Спарвенфельд был ПРИДВОРНЫМ ЦЕРЕМОНИЙМЕЙСТЕРОМ".
А теперь дадим ответ на заданный нами вопрос. ПОРАЗИТЕЛЬНО, НО НАДГРОБНАЯ РЕЧЬ БЫЛА НАПИСАНА И ПРОЧИТАНА ПО-РУССКИ. Сегодня этот факт, в рамках официальной версии истории, выглядит абсолютно дико. Иначе не скажешь. Ведь нас уверяют, будто "ничего русского", в заметных масштабах, за пределами романовской России в XVII веке не было. А уж тем более в Швеции, с которой Россия часто воевала. Отношения со Швецией были в ту эпоху сложными, иногда враждебными. Дескать, Швеция - чуждое государство, далекая от нас культура и история, совсем иной "древний" язык и т.п. "Ничего русского", а тем более НА ВЫСШЕМ ОФИЦИАЛЬНОМ УРОВНЕ. Однако, как неожиданно выясняется, подлинная картина XVII века была другой. Причем СУЩЕСТВЕННО ДРУГОЙ.
Шокирующий - но лишь с современной точки зрения - факт произнесения ПО-РУССКИ надгробной речи на официальной торжественной церемонии похорон ШВЕДСКОГО короля в ШВЕДСКОЙ столице, в присутствии ШВЕДСКОГО двора, сегодня нуждается в немедленном объяснении. Современные историки, конечно, это прекрасно понимают. Именно поэтому, надо полагать, они стараются не привлекать внимания к этому удивительному обстоятельству.
Ясное дело, что в комментариях к этой шведской надгробной речи, написанной по-русски, но латинскими буквами, историки тут же предлагают свое "объяснение". Пишут так: "Причина, по которой речь была написана по-русски, вероятно, заключается в желании СДЕЛАТЬ ЕЕ ПОНЯТНОЙ ДЛЯ РУССКИХ ПОДДАННЫХ ШВЕДСКОГО КОРОЛЯ" . (Замечательное "научное" "объяснение". Тут не знаешь, плакать или смеяться? То ли авторы сего чуда своих читателей за идиотов держат, то ли не понимают, что сами предстают в виде таковых?)

Для полноты картины приведем полное название надгробной речи на смерть шведского короля, и комментарии историков. Длинное название речи написано по-русски, но латинскими буквами. Текст читается легко.

"ТОРЖЕСТВЕННАЯ РЕЧЬ ПО СЛУЧАЮ СМЕРТИ КАРЛА XI НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ. 1697. 36,2 x 25,5. Библиотека Уппсальского университета. Собрание Palmkiold, 15.

Печатный ТЕКСТ НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ, однако транскрибированный ЛАТИНСКИМИ БУКВАМИ, сохранился в составе кодекса из Библиотеки Уппсальского университета, начинается со страницы 833 этого кодекса и занимает ВОСЕМЬ страниц. Известен еще один экземпляр, хранящийся в Королевской библиотеке Стокгольма. Текст представляет собой плачевную речь по Карлу XI на русском языке. На титульном листе написано:

"Placzewnaja recz na pogrebenie togho prez segho welemozneiszago i wysokorozdennagho knjazja i ghossudarja Karolusa odinatsetogho swidskich, gothskich i wandalskich (i proczaja) korola, slavnagho, blaghogowennagho i milostiwagho naszego ghossudaja (!), nynjeze u bogha spasennagho. Kogda jegho korolewskogo weliczestwa ot duszi ostawlennoe tjelo, s podobajuszczjusae korolewskoju scestju, i serserdecznym wsich poddannych rydaniem byst pogrebenno w Stokolnje (!) dwatset-scetwertago nowemrja ljeta ot woploszczenia bogha slowa 1697".

(Поднимите руки те, кто не смог прочитать этот текст? Нет таких? Поздравляю, вы все только что сдали экзамен на знание шведского языка конца XVII века!).

Затем следуют шесть страниц собственно речи - тоже по-русски. А завершается речь хвалебным стихотворением об умершем короле. ТОЖЕ НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ. Имя автора не обозначено, но на последней строке собственно речи написано: "Jstinnym Gorkogo Serdsa Finikom" - первые буквы слов напечатаны прописными буквами, которые являются инициалами автора. Автором был шведский языковед и собиратель книг Юхан Габриэль Спарвенфельд".
Приведем теперь название шведской речи, написанной по-русски, заменив в ее оригинальном тексте латинские буквы русскими.

"Плачевная речь на погребение того преж сего вельможнейшаго и высокорожденнаго князя и государя Каролуса одиннадцатого шведских, готских и вандальских (и прочая) короля, славнаго, благословеннаго и милостиваго нашего государя (здесь «опечатка»: вместо буквы R написали J), ныне же у бога спасеннаго. Когда его королевского величества от души оставленное тело, с подобающей королевской честью, и сердечным всех подданных рыданием бысть погребено в СТЕКОЛЬНЕ (так, оказывается, именовали Стокгольм в XVII веке; вероятно, там в то время было развито СТЕКОЛЬНОЕ производство) двадцать-четвертого ноября лета от воплощения бога слова 1697".

Написанное вызывало бы явное недоумение у жителей России XX века, Но став свидетелями событий на Украине в начале XXI века, когда на пост президента всея Украины прибыл с Канады В.Ющенко и всего за каких-то 5 лет все жители этой страны быстро переучились с русско-украинского диалекта на польский вариант русского языка, были продемонстрированы возможности быстрой перемены языка межнационального общения в угоду сменяющейся верхушки власти.

Тем более есть и «независимый источник», указывающий на очень большую вероятность того, что разговорным шведским языком XVII века был русский язык (рис.57). 

Рис.57 Фрагмент «этнографической» карты из Чертежной книги Сибири С.У. Ремезова (1697-1701 гг.), показывающий, что Кольский полуостров в XVII веке назывался «Земля Шведская» (надписи перевернуты, т.к. карта составлена в традициях русской допетровской картографии: верх ориентировался не на С.Полюс, а по Солнцу, на юг)

 

Следующая из карт той же чертежной книги С.У. Ремезова показывает и возможное место, где мог бы располагаться город Стекольня (рис.58). В общем, дело царских и королевских генеалогов заниматься «родственной» связью рода Романовых и шведских королей, тем более даже отсутствие этой связи не перечеркивает того, что значительная часть «знати» шведов оказалась русскоязычными (вернее церковно-славяноязычными) по происхождению.

Вырисовывается непонятная картина: с какими шведами произошло знаменитое Новодвинское сражение 25 июня 1701 года под Архангельском?

 

Рис.58  Град Стекольной на Кольском полуострове-Земли Шведов (прим. Кольский полуостров в правом-западном нижнем-северном углу, т.е. северо-западном) из Чертежа всех Сибирских городов Чертежной книги Сибири С.У. Ремезова 1697-1701 гг. 

Вот тут и нелишне вспомнить описание поморов англичанином Бэрроу: «а русские в церквах держат закон греческий и пишут они похоже на греков; они говорят на собственном своем языке, ненавидят латинский язык и не имеют никакого отношения к римскому папе.»; и сопоставить с тем, какими буквами была написана Поминальная речь Карла XI в 1697 году, хоть и на «русском» языке.

Принимая подданство Рима, шведские короли не могли не понимать, что вступают в противоречие с культурой православных поморов, а Петр I получает великолепного союзника в его борьбе «для прорубания окна в Европу» и борьбе со Шведским Королевством.

Именно поморы одержали самую первую победу России над непобедимой Швецией у стен Новодвинской крепости. Вероятно, еще многие сомневаются, что  

поморы и без участия Петра I вынуждены были бы вести оборонительную борьбу с притязаниями балтийских шведов на северные территории России. Ну что ж, рассмотрим подробнее последовательность событий, предшевствовавших Новодвинскому сражению.

24 декабря 1700 года Петр I указал двинскому воеводе князю Алексею Петровичу Прозоровскому "…у города Архангелского, на Малой Двинке речке, построить крепость ВНОВЬ, сидатель на тысячу человек, чтоб в ней с магасейными запасными дворами вышеписанному числу людей быть было удобно". Начало строительства было определено государем на весну 1701 года.

Если предполагается построить крепость ВНОВЬ, то это означает, что крепость уже была. Тем более далее последователи события, подтверждающие это:

«В ПОРАЗИТЕЛЬНО короткие сроки, менее чем за месяц, после прибытия в Архангельск, 12 мая Георг Резе представил в воеводскую канцелярию "План крепости". А уже через два дня были закончены работы по расчистке строительной площадки и строители приступили к отрытию канав под фундаменты оборонительных стен.»
Тот, кто хоть как-то знаком со строительством, знает, что указанные сроки не только ПОРАЗИТЕЛЬНЫ для проектирования подобного сооружения у берегов реки, да еще в ее дельте, но они ПОРАЗИТЕЛЬНЫ и просто для достаточно точной геодезической съемки этой территории и в наше время, не говоря уже событиях 300-летней давности. Тут уж не отвертеться и приходится признать, что за менее чем месяц была произведена геодезическая съемка уже существующией, может и в разрушенном состоянии, Новодвинской цитадели.

О грандиозности ее можно судить хотя бы по этим фото рис.59 

Рис.59 Новодвинская крепость, фотография Якова Лейцингера 1899 г. Вдали виден Флажный бастион, на переднем плане - ров, за ним - Рогаточный бастион

 

«Из уст в уста» историками передается их профессиональное предание о строительстве Петром I Новодвинской крепости, строительство которой было уже почти завершено к 1705 году. Новодвинская крепость была построена не на государственные, а на народные средства жителей 7 поморских городов. Строительство крепости велось силами и на средства поморских граждан, с которых было собрано по рублю с каждого двора. Сохранившиеся архивные документы, вопреки распространенному мнению свидетельствуют, что Петр I начал подготовку к походу на Нотебург (Орешек) задолго до своего приезда в Архангельск в 1702 году. Делая вид, что Архангельску по-прежнему грозит опасность нападения шведского флота, Петр, маскируясь подготовкой к отражению атаки, осенью 1701 года начинает усиленную переброску в Архангельск большого количества артиллерии, пороха и боеприпасов, провианта, в количестве, значительно превышающем нужды обороны города и потребности строящегося флота. После успешного взятия русскими войсками Нотебурга, который после осады и штурма требовал ремонта и модернизации, с 1703 года от Новодвинской крепости были отписаны и приписаны к Шлиссельбургу: Вага, Каргополь, Яренск, Соликамск, Кайгородок, Чердынь и Устьянские и Сысольские волости, т.е все средства которые якобы шли на постройку Новодвинской крепости, а на самом деле на подготовку взятия Орешка, когда отпала необходимость в маскировке истинных замыслов Петра. Не лишне вспомнить, что Петропавловская крепость Санкт-Петербурга была заложена 14 (27) мая1703 годапо совместному плану Петра Iи французского инженера Жозефа Ламбера де Герена: 6 бастионов, соединённых куртинами, 2 равелина, кронверк(первоначально дерево-земляные, и только в 1730-е—1740-еи 1780-е годыодеты камнем). Средств и людей (кстати большинство их было с Поморья) явно не хватало и на Петербургскую цитадель. К тому же Петр I, как было показано ранее, явно не питал симпатий к Архангельску, как конкуренту его детища на берегах Невы. А теперь сравните планы Новодвинской крепости (рис.60а), строительство которой «началось» в 1701 году и Петропавловской (рис.60б), которую заложили в 1703 году. У Новодвинской крепости явно отсутствуют кронверк – необходимый элемент фортификационных сооружений, явно необходимый со стороны суши при осаде крепости с применением артиллерии и малом времени, с ограничении средств на его постройку. Крепость явно проектировалась в другое время для отражения неприятеля, не знакомого с голландской система оборонных сооружений XVI века (т.е. уже существовавшей 150 лет до официального начала строительства Новодвинской крепости в 1701 году). Скажем так, Петропавловская крепость, даже при отсутствии каменной рубашки стен, была более приспособлена для ведения современной обороны того времени, чем более «дорогостоящий» и требующий большего времени для постройки проект Новодвинской крепости. 

Достаточно взглянуть на план шведской крепости Ландскрона (Ниеншанц) на р.Охта в Петербурге, кстати тоже без облицовки стен камнем, пример оборонных сооружений рубежа XVI-XVII века (за 100 лет до 1701 года – официального начала строительства Новодвинской крепости), чтобы убедиться в «моральной старости» и дороговизне проекта крепости на Двине (рис.61) 

Сегодня только лишайники эпифиты, красноречивые свидетели древнейшей истории Новодвинской крепости под Архангельском, покрывающие ее стены, доказывают нам  около тысячелетнию давность построения этой крепости. Судя по лишайникам эпилитам, возраст стен Новодвинской крепости не менее 1 тыс. лет, хотя перестройку его стен под отражение артиллерийских атак XVI века, например, тех же шведов, нельзя исключать.(камни уже были обтесаны, но линия обороны переложена под современные нужды)  Судите сами, свежая поверхность обтесанного камня в течение 100 лет вообще не зарастает лишайниками. Свежесколотая поверхность слишком агрессивна для них. Только после 100-летнего пребывания в кислород содержащей среде поверхность камня становится пригодной для поселения лишайников. За 200 лет лишайники не могут так сильно покрыть поверхность, так как растут очень медленно.

Так с какими шведами произошло Новодвинское сражение?

«Из уст в уста» в письменных трактатах наших лингвистов и историков передается предание примерно такого содержания: «.Какой современный русский? "Современному русскому" нет и  300 лет...В  истоках  "современного русского" стояли Ломоносов и Сумароков в "полемике" с Тредиаковским. И вообще после Петра I, "современный русский"-был языком "народа подлого". Дворяне в Российской Империи - говорили сплошь на французском..». При этом предъявляются древнерусские летописи, написанные на церковно-славянском языке. Содержание этих летописей действительно трудно понять человеку, говорящему на современном русском языке. Нас так убедили в том, что древние русы говорили на церковно-славянском, что, хоть рассудок и понимал, что такая трансформация языка невозможна (алфавит не поменялся, в отличие от шведов, перешедших на латиницу), но непререкаемый авторитет М.Ломоносова для северян говорил: Если уж помор так горячо восстанавливал-создавал заново русский язык, взяв за основу его родной – поморскую говорю, то, наверное уж точно на Юге Русской равнины уже говорили на языке, далеком от современного русского. Но!

Со второй половины 20-го века в распоряжение исследователей стали поступать новые письменные источники – берестяные грамоты. Первые берестяные грамоты были найдены в 1951 г., в ходе археологических раскопок в Новгороде. Уже обнаружено около 1000 грамот. Большая их часть найдена в Новгороде, что и позволяет считать этот древний русский город своеобразным центром распространения этого вида письменности. Общий объём словаря берестяных грамот составляет более 3200 лексических единиц, что позволяет провести сравнительные исследования языка берестяных грамот с каким-либо языком, оставшимся в письменных источниках аналогичного периода.

Выдающийся лингвист и исследователь новгородских грамот академик А.А. Зализняк утверждает, что «эта древняя система письма была очень распространенной… Эта письменность была распространена по всей Руси». Уже в самом начале 11-го века весь русский народ свободно писал и читал – «прочтение берестяных грамот опровергло существовавшее мнение о том, что в Древней Руси грамотными были лишь знатные люди и духовенство. Среди авторов и адресатов писем немало представителей низших слоев населения, в найденных текстах есть свидетельства практики обучения письму– азбук, прописей, числовых таблиц, «проб пера»». Писали шестилетние дети – «есть одна грамота, где, вроде бы, некоторый год обозначен. Писал его шестилетний мальчик» [2]. Писали практически все русские женщины – «сейчас мы совершенно точно знаем, что значительная часть женщин и читать, и писать умела». И, пожалуй, самое главное, письменность осуществлялась на русском языке. Не на церковнославянском, а именно на русском! Практически на том, на котором пишем мы сейчас. И это происходило без участия церкви.

Из-за  «великого переселения народов» первого тысячелетия н.э. население Северного Причерноморья и Балкан стало состоять из двух неродственных этнических групп:

автохтонные европеоидные христианские народы (греки, римляне, русы и др.);

пришлые монголоидные тюркоязычные народы (болгары, авары и другие потомки хазарского, тюркского и др. каганатов, исповедовавшие иудаизм).

Ввиду принадлежности языков к разным языковым семьям, между пришельцами и автохтонами возникали трудности в общении, потребовавшие перевода текстов. Именно для этих, тюркоговорящих славян Кирилл и создал отличное и от греческого, и от римского, и от русского языков церковно-славянское письмо, «…некоторые буквы которого были взяты из еврейского квадратного алфавита». Заимствованные буквы не встречаются в берестяных грамотах 11 века, но встречаются во всех церковно-славянских текстах. Именно эти буквы в результате реформ в России были полностью исключены из русского алфавита. Понимание этих процессов, происходивших на Русской равнине на рубеже I-II тысячелетий нашей эры и приводит к пониманию, что в становлении государственности Руси-России уже стали весомую роль играть «знать» из тюркоязычных народов: вначале хазары, затем булгары и с началом т.н. «монголо-татарского ига» северо-западная часть Булгарии – московиты, языком межнационального общения которых и был церковно-славянский язык. Вспомним записи английского шкипера Бэрроу 1556 г.: «Карелы, русские и москвитяне похожи друг на друга во всех отношениях…. Все эти три нации состоят в подданстве русского царя…К югу от москвитян живут татары». Может на эти слова и найдут кучу опровержений, но английский шкипер передал мнение поморов XVI века, которые считали себя русскими и дистанцировали себя от московитян. Государственность Руси закладывалась на земле Московии, но титутульной нацией были русские (русский царь), ядро межнационального государства татаров и московитов (тюрки), русских и фино-угров. Анализируя содержание Поминальной речи шведского короля Карла XI в 1697 году, приходим к выводу, что и в Шведском королевстве языком межнационального общения был церковно-славянский, что не исключает также образования межнационального государства латинизированных германских шведов (смеси индо-ариев и тюрков: они до сих пор ищут следы своего передвижения из Азии в северном Причерноморье) и русских шведов. Переход российской знати на французский в XVIII веке и ее «онемечивание», конечно, неизбежно привел бы к катастрофе государственности Руси-России, которую и предотвратили Ломоносов и Сумароков, воссоздав русский язык (земля Московии – Руси уже значительно приросла татарами и сибирскими тюрками (французский для которых был диковинкой), но в значительной степени русскими, чтобы возвращаться к церковно-славянскому (значительная часть простого народа бывших территорий Булгарии (сюда же попадает и Украина, и Московия) продолжала говорить по-русски, в отличие от знати и духовенства, которые говорили и писали на церковно-славянском + территории Севера России и Сибири, которые вообще церковно-славянским не владели: как и ныне большинство русских и народов фино-угорской и тюркской группы языков России).