Александр Христофорович Бенкендорф |
Дневник |
Портрет А.Х.Бенкендорфа работы П.Ф.Сооколова.
Бенкендорф Александр Христофорович (1783- 1844, Петербург) - военный и гос. деятель. Из дворянской семьи генерала от инфантерии. В 1798 начал службу унтер-офицером в лейб-гвардии Семеновского полка. В 1803 храбро воевал на Кавказе. В 1806-1807 участвовал в сражении при Прейсиш-Эйлау.
В 1809 в турецкую кампанию выполнял самые трудные и опасные поручения. Отличился в битве под Рущуком - стремительной атакой опрокинул турецкий отряд, угрожавший тылу рус. армии, и получил чин генерал-майора. В войне 1812-1814 проявил выдающиеся качества боевого генерала, находясь в авангарде при наступлении и арьергарде при отходе. Отлично действовал в сражении при Велиже. Провел смелое и искусное наступление на Волоколамск, разбив неприятеля и взяв в плен более 8 тыс. человек. Был комендантом Москвы. Преследуя наполеоновскую армию до Немана, взял в плен трех генералов и 6 тыс. разных чинов. Дрался под Лейпцигом, в Голландии, Бельгии. Был награжден орденом Анны 1-й степени. В 1821 генерал-лейтенант Бенкендорф по собственному почину подал Александру I докладную записку, в к-рой со знанием дела изложил собранные им сведения о "Союзе благоденствия" и высказался за срочные и действенные меры, но император оставил доклад без внимания. Усердие Бенкендорфа оценил Николай 1, назначив его главой созданного III Отделения собственной Его имп. величества канцелярии - могущественной карательной организации. Бенкендорф приглашал на службу в свое ведомство многих, особенно привечая вчерашних вольнодумцев. Заседая в Следственном комитете по делу декабристов и уразумев слабость росс. карательных учреждений" Бенкендорф хотел создать не презираемое сообщество шпионов, а уважаемое всеми авторитетное министерство полиции в интересах общественного блага. Говорили, что Николай I подарил Бенкендорфу платок, коим шефу III Отделения поручалось отереть как можно больше слез. Царь поручил Бенкендорфу надзор за А. С. Пушкиным. Как писал пушкинист Н.Я.Эйдельман, "Бенкендорф искренне не понимал, что нужно этому Пушкину, но четкой ясно понимал, что нужно ему, генералу, и высшей власти. Поэтому, когда Пушкин отклонялся от правильного пути к добру, генерал писал ему вежливые письма, после которых не хотелось жить и дышать". Бенкендорф объяснял П.Я. Чаадаеву,что и прошлое, и настоящее, и будущее России прекрасны, а тот, кто думает иначе, - сумасшедший. В 1832 Бенкендорф был возведен в графское достоинство. В 1834 награжден орденом Андрея Первозванного. Личный друг Николая I, он сопровождал императора в его путешествиях по России и за границей и до последнего дня добросовестно нес свои обязанности. А. И. Герцен писал: "Может, Бенкендорф и не сделал всего зла, которое мог сделать, будучи начальником этой страшной полиции, стоящей вне. закона и над законом, имевшей право мешаться во все, - я готов этому верить, особенно вспоминая пресное выражение его лица, - но и добра он не сделал, на это у него недоставало энергии, воли, сердца".
Использованы материалы кн.: Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. Москва, 1997 г.
С основания III Отделения и до своей смерти шефом жандармов был граф А. Х. Бенкендорф. В 1844 году его сменил граф (впоследствии князь) А. Ф. Орлов.
Александр Христофорович Бенкендорф выдвинулся в качестве храброго боевого генерала еще при Александре I и в 1819 году получил звание царского генерал-адъютанта. Уже в это время он обнаружил вкус к делу тайной полиции, но поощрения не получил. 14 декабря 1825 года он командовал частью правительственных войск, затем был назначен членом следственной комиссии по делу декабристов. На этом посту он сблизился с молодым царем, только начинавшим испытывать свои полицейско-следовательские даровании. Мы уже знаем записку, представленную Бенкендорфом об организации Министерства полиции. За все эти заслуги на него, как из рога изобилия, посыпались царские милости. Он не только стал ближайшим другом императора и начальником самого значительного государственного учреждения, но получил ряд менее почетных, но не менее существенных подношений в виде десятков тысяч десятин земли, крепостных душ и проч.
17 лет стоял Бенкендорф во главе III Отделения и, как это ни странно, не сумел приобрести не то что любви, а даже ненависти со стороны угнетавшихся III Отделением. Объяснялось это тем, что очень скоро для всех стало ясно, что Бенкендорф фактически играет очень незначительную роль в жандармских делах. Это был человек дряблой воли, лишенный каких бы то ни было государственных дарований, кроме безграничной преданности царю и умения снискать его дружбу. О его рассеянности ходили анекдоты самого невероятного свойства - вплоть до того, что он забывал свою фамилию и никак не мог вспомнить ее без помощи визитной карточки. В делах Бенкендорф был большим путаником, да к тому же плохо понимал их сущность. Его отношение к государственным вопросам прекрасно иллюстрируется следующим рассказом в записках барона М. А. Корфа:
"Однажды в Государственном совете министр юстиции, граф Панин, произносил очень длинную речь. Когда она продолжалась уже с полчаса, Бенкендорф обернулся к соседу своему, графу Орлову, с восклицанием:
- Sacre Dieu, voila се quе jappelle parler! 
1
- Помилуй, братец, да разве ты не слышишь, что он полчаса говорит против тебя.
- В самом деле? - отвечал Бенкендорф, который тут только понял, что речь .Панина есть ответ и возражение на его представление:
Через пять минут, посмотрев на часы, он сказал: "А present adieu, il est temps que j'аillе chez 1'empereur" 2 - и оставил другим членам распутывать спор его с Паниным по их усмотрению".
Так характеризуют Бенкендорфа вполне благожелательные к нему мемуаристы. Даже верный лакей III Отделения Греч именует его "бестолковым царедворцем", "добрым, но пустым". В том же собственно направлении мы можем найти отзывы и из противоположного лагеря.
Так, Герцен сделал следующую зарисовку наружности и внутренних качеств шефа жандармов:
"Наружность шефа жандармов не имела в себе ничего дурного; вид его был довольно общий остзейским дворянам и вообще немецкой аристократии. Лицо его было измято, устало, он имел обманчиво добрый взгляд, который часто принадлежит людям уклончивым и апатическим. Может, Бенкендорф и не сделал всего зла, которое мог сделать, будучи начальником этой страшной полиции, стоящей вне закона и над законом, имевшей: право мешаться во все, - я готов этому верить, особенно вспоминая пресное выражение его лица, - но и добра он не сделал, на это у него не доставало энергии, воли, сердца".
Немудрено, что, обладая такими свойствами, Бенкендорф ограничивался представительством своего учреждения, не вмешиваясь детально в его дела. Подчиненные быстро сообразили, что угодить шефу можно быстрыми и твердыми ответами, хотя бы взятыми с потолка, и все шло хорошо. Сам же Бенкендорф пребывал в неизменном сознании блестящей налаженности подчиненного ему аппарата и собственной незаменимости.
Преемник Бенкендорфа, Алексей Федорович Орлов, ничем не превосходил его в смысле государственных способностей, а по уму и опыту даже уступал. Единственной его заслугой была дружба с царем. В практической же деятельности он отличался полной ленью и никакого, собственно, отпечатка на физиономию III Отделения не наложил... Заведенная при Бенкендорфе система осталась в полной сохранности, и только докладывал вместо умершего шефа новый.
Современники сразу поняли, почему во главе тайной канцелярии стоят полнейшие ничтожества. Вспоминая о смерти начальника александровской полиции Милорадовича, который, умирая, заботился о своем старом враче, Герцен писал:
"Прозаическому, осеннему царствованию Николая не нужно было. таких людей, которые, раненные насмерть, помнят о старом лекаре и умирая не знают, что завещать, кроме просьбы о сыне приятеля. Эти люди вообще неловки, громко говорят, шумят, иногда возражают, судят вкривь и вкось; они, правда, готовы всегда лить свою кровь на поле сражения и служить до конца дней своих верой и правдой; но войны внешней тогда не предвиделось, а для внутренней они неспособны. Говорят, что граф Бенкендорф, входя к государю, - а ходил он к нему раз пять в день, - всякий раз бледнел: вот какие люди нужны были новому государю. Ему нужны были агенты, а не помощники, исполнители, а не советники, вестовые, а не воины. Он никогда не мог придумать, что сделать из умнейшего из всех русских генералов, Ермолова, и оставил его в праздности доживать век в Москве.
(Фрагмент из книги И. Троцкого "Третье отделение при Николае I.")
1 Черт возьми, вот это я называю уметь говорить! (франц.)
2 Ну, прощай, мне пора к императору (франц.).
Бенкендорф Александр Христофорович (1783-1844), граф, шеф жандармов и начальник III отделения. Он и его подручные (М. Я. Фон-Фок и др.) осуществляли — особенно после восстания декабристов — тщательный сыск во всех кругах русского общества посредством шпионажа, системы частных осведомителей, наблюдения за перепиской и т. д.
После вызова Пушкина из ссылки в Москву Николаем I (1826) Бенкендорфу был поручен надзор за поэтом. «Свобода», дарованная ему, оказалась фикцией: контролировалась его личная жизнь, перлюстрировались письма, он должен был испрашивать милостивое разрешение на любую поездку, даже из Петербурга в Москву, постоянно выслушивать или читать «отеческие внушения» Бенкендорфа. И даже обещание царя, что он лично будет цензором Пушкина, на деле оказалось ложью, ибо по существу цензором стал Бенкендорф в качестве посредника между царем и поэтом. Он требовал от Пушкина представления всех произведений, запрещал читать новые сочинения без своего предварительного просмотра, требовал объяснений по поводу отдельных стихотворений (например, об «Анчаре»).
На фоне всей этой гнетущей и унизительной обстановки измученный поэт в последние годы жизни стал мечтать «о покое и воле» как о высшем благе, доступном человеку в России.
Использованы материалы кн.: Пушкин А.С. Сочинения в 5 т. М., ИД Синергия, 1999.
Бенкендорф (Benkendorff), Александр Христофорович, граф (1783 - 1844), сын генерала Христофора Бенкендорфа, бывшего при императоре Павле военным рижским губернатором. Его бабушка по отцу была воспитательницей великого князя Александра Павловича, а его мать, урожденная баронесса Шиллинг, - подругой детства императрицы Марии Федоровны. Получив поверхностное светское образование в модном тогда пансионе иезуита аббата Николя, Бенкендорф в 1798 г. поступил в военную службу и участвовал как в военных действиях в Грузии, при кн. Цицианове (1803), так и в войнах против Наполеона. Назначенный, в 1819 г., начальником штаба гвардейского корпуса, он, за болезнью командира корпуса, князя Васильчикова, действовал за старшего во время возмущения солдат Семеновского полка (1820) и своей нетактичностью дал движению принять неожиданно большие размеры, чем вызвал против себя неудовольствие императора Александра.
Вообще Бенкендорф в служебных делах был чрезвычайно небрежен и много путал; не умея даже правильно писать ни на одном языке, он и не стремился к знанию и в распространении его видел лишь опасность для существующего строя. Узость мысли делала его в вопросах политики необычайно черствым и нетерпимым. Император Александр не был расположен к Бенкендорфу, который, по-видимому, тоже не любил его. Свое истинное отношение к Александру Бенкендорф высказал не в дифирамбах, которые часто расточал его памяти, а в откровенной переписке, например, при сравнении дворов императора Александра и Николая: "(Теперь) все оживились; веселость снова вступила в свои права и вознаграждает себя за годы, утраченные для ее культа; молодость снова принимается за танцы и уже значительно менее занимается устройством государства, политикою обоих полушарий и мистическими бреднями". Может быть, именно желание поправить свою репутацию побудило Бенкендорфа подать императору Александру две записки: 1) о тайных обществах (по некоторым сведениям - составленную не им, но заключавшую в себе прямой донос на ряд лиц и в том числе на товарищей Бенкендорфа по масонской ложе "Amis reunis", в которой он участвовал с 1816 по 1818 г.), и 2) об организации тайной полиции. Этими записками Бенкендорф, однако, не достиг своей цели. Его положение резко изменилось к лучшему только с воцарением императора Николая, с которым Бенкендорф был издавна в отличных отношениях. Облеченный доверием молодого императора, Бенкендорф участвовал в совещаниях перед 14 декабря, в этот день сопровождал государя при осмотре расположения мятежников, командовал войсками, расположенными на Васильевском острове, и был потом членом следственной комиссии по делу декабристов.
Предание и некоторые историки приписывают Бенкендорфу в деле о декабристах весьма некрасивую роль; сам же Бенкендорф в своих записках заведомо не говорит истины об этом деле и в частности о своем в нем участии. Впрочем, как в данном деле, так и в некоторых других (например, о Пушкине и Чаадаеве) трудно разграничить роли Бенкендорфа и самого Императора Николая. Будучи не в состоянии понять сущности декабристского движения, особенно участия в нем хорошо известных ему представителей аристократического общества, Бенкендорф все объясняет исключительно развращенностью ума и воли декабристов. Всякое критическое, хотя бы в сущности, благожелательное, отношение к существующему строю Бенкендорф считал опасным, а потому и нежелательным. Бенкендорф полагал, что "одна лишь служба, и служба долговременная, дает нам право и возможность судить о делах государственных. Опасно для правительства, чтобы подданные рассуждали о них". Усиление и развитие цензуры и надзора, задержание и искусное направление в пользу власти образования и печати, вот главные средства, предохраняющие от этой опасности. Искренний и убежденный монархист-консерватор, Бенкендорф в лице государя видит средоточие, вокруг которого сплачиваются сословия. Австрия, под властью ничтожного Фердинанда, вызывает у Бенкендорфа чувство почтительного умиления: "все благоговело перед троном, почти праздным, все соединялось вокруг власти, представляющей один призрак монарха". Будущее Австрии, да и всей Европы, внушает ему, однако, опасения, хотя "шаткость мнений, господствующая в представительных правительствах... уже начинает открывать глаза самим либералам касательно невыгод, сопряженных с представительной формой правления". Все же везде неспокойно, и в сущности "одна Россия" остается в своей "неподвижности грозной наблюдательницей... политических бурь, страшная для мятежников и ободрительная для монархов". Бенкендорф мечтает о всеобщем союзе монархов, в котором первенствующая роль принадлежала бы России и ее государю. И эта задача кажется ему соответствующей всей русской истории. "Прошедшее России было удивительно, ее настоящее более чем великолепно; что же касается будущего, то оно выше всего, что может нарисовать себе самое смелое воображение". 26 июля 1826 г. Бенкендорф был назначен на должность главного начальника III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Желая иметь непосредственно ему подведомственный орган высшего надзора за всем, что делается в государстве, император Николай во главе этого органа поставил Бенкендорфа, который разделял скептическое отношение императора к общественным, а отчасти и бюрократическим кругам. Выбор императора был обусловлен, вероятно, и тем, что этот близкий ему человек, уже раньше зарекомендовавший себя с полицейской точки зрения, сам (по-видимому, не без влияния фон Фока) поработал над созданием нового учреждения, а по личным своим качествам давал императору возможность постоянного вмешательства в дела нового учреждения. Круг ведения третьего отделения, с самого начала охватывавший почти все стороны тогдашней русской жизни, на практике оказался еще более широким; в его состав вошли цензурные и некоторые судебные функции.
Еще раньше, 25 июня, Бенкендорф был назначен шефом жандармов. Жандармская полиция заново слагалась из двух, в сущности не вполне однородных частей: 1) жандармского полка, несшего военно-полицейскую службу при войсках, и 2) жандармских частей корпуса внутренней стражи. Постепенное их слияние завершилось лишь в 1842 г. Жандармские части явились по преимуществу специальными местными органами III отделения; их важнейшей задачей, помимо прежней полицейской, становится наблюдательная деятельность. Бенкендорф усиленно вербовал и негласных сотрудников, в центре и на местах, набирая их изо всех слоев общества. Чтобы облагородить учреждение, во главе которого он стоял, и поднять его в глазах общества, Бенкендорф, с той же целью назначенный (26 июля 1826 г.) командующим Императорской главной квартирой, издал пышную и многоречиво-слащавую инструкцию и старался (в чем отчасти и успел) привлечь себе гласных сотрудников из высшего общества. Конечно, эти меры не создали популярности ни ему, ни руководимому им учреждению. Наблюдение за недостатками общественного строя и администрации, стремление пресечь злоупотребления силой и властью и устранить ошибки и слабые стороны управления приводили третье отделение к вмешательству в дела почти всех ведомств и вызывали с их стороны, по-видимому, не всегда благожелательное к нему отношение. Бенкендорф умел влиять на недовольных начальников отделенных ведомств и заставлять их мириться с создавшимся для них положением.
Особенно много хлопот доставляло III отделению и его главе судебное ведомство, требовавшее усиленных надзора и контроля. Иногда, впрочем, третьему отделению удавалось верно взглянуть на нужды страны; так, в 1838 г. но указывает на необходимость провести железную дорогу между Москвой и Петербургом и на всеобщий ропот по поводу рекрутских наборов, в 1841 г. отмечает необходимость большей заботы о народном здравии, в 1842 г. сообщает о всеобщем недовольстве высоким таможенным тарифом; неоднократно обращает внимание на вредное для народных нравственности и хозяйства влияние откупов. Однако, и хорошие стороны этого надзора, вообще проявлявшиеся редко, много теряли от тех приемов, которые усвоило себе третье отделение. Политическая часть задачи III отделения в начале царствования императора Николая ограничивалась распоряжениями касательно уже осужденных декабристов и надзором за литературой и за отдельными личностями и кружками, которые почему-либо возбуждали подозрительность власти. Только польское восстание усложнило эту сторону деятельности III отделения: приходилось надзирать за деятельностью польских организаций и, как ему казалось, ждать отзвуков этого восстания в собственно русских губерниях. Чрезмерная цензурная строгость Бенкендорфа и чрезвычайно суровое отношение его ко всем, кто казался ему политически опасным, тяжелым бременем ложились на духовное развитие русского общества. С упорством и нетерпимостью узкого во взглядах и неумного человека, Бенкендорф старался во всех самостоятельных стремлениях отдельных лиц и всего русского общества найти и уничтожить зародыши ужасного будущего. При этом он мало стеснялся соображениями человечности и даже законом. На упоминание барона Дельвига о законе Бенкендорф ответил: "Законы пишутся для подчиненных, а не для начальства, и вы не имеете права в объяснениях со мною на них ссылаться или ими оправдываться". Бенкендорф пытался создать собственную литературу и имел ее в таких изданиях, как, например, "Северная Пчела" Булгарина, "Tygodnik" (с 1832 г. "Официальная газета Царства Польского") Пржецлавского. На отдельные статьи делались заказы. Писателей и журналистов грубо пытались покупать. Бенкендорф старался организовать печать и за границей, где по временам появлялись статьи его чиновников в защиту русского правительства. При организации заграничной правительственной печати, как при организации заграничной полиции, Бенкендорф действовал, по-видимому, по соглашению с Меттернихом, стремясь, быть может, к осуществлению своих планов о всеобщем союзе монархов. В 1826 г. Бенкендорф был назначен сенатором, в 1828 г. произведен в генералы-от-кавалерии, в 1831 г. назначен членом государственного совета и комитета министров. Деятельность Бенкендорфа в этих учреждениях, как и в тех комитетах, членом которых он состоял, была невелика. Сам Бенкендорф редко принимал участие в прениях, даже по вопросам, им самим возбужденным.
В 1832 г. Бенкендорф был возведен в графское российской империи достоинство, а, за неимением у него сыновей, графское достоинство было распространено на его племянника, Константина Константиновича Бенкендорфа.
Когда, в 1837 г. Бенкендорф опасно заболел, Государь и его семья окружили его знаками внимания и участия. Некоторые иностранные государи (австрийский, прусский, шведский) выразили ему свое сочувствие; спешили засвидетельствовать свои чувства и представители русской знати и высшей бюрократии. Есть указания (в записках самого Бенкендорфа и барона Корфа), что боялись за его жизнь и низшие слои населения, среди которых он мог быть популярен за терпеливо-любезное отношение к просителям и за помощь в делах судебных. Вскоре, однако, влияние Бенкендорфа начинает колебаться, отчасти вследствие некоторых неосторожных его действий, вызвавших неудовольствие государя (в частности - вследствие его несомненной косвенной виновности в смерти Пушкина), отчасти вследствие возвышения людей, с которыми Бенкендорф не мог ужиться мирно, а успешно бороться, при надломленном доверии государя, тоже не мог. До 1838 г. он постоянно сопровождал государя в поездках по России и за границей.
В 1840 г. Бенкендорф был назначен к присутствованию в комитетах о дворовых людях и по преобразованию еврейского быта; в последнем он благожелательно относился к евреям. В 1841 г. Бенкендорф развил большую деятельность во время аграрного движения в Прибалтийском крае, куда он сам ездил. Он стоял всецело на стороне помещиков-немцев против крестьян-латышей и православного русского духовенства, втянутого в эту борьбу желанием некоторых групп крестьян перейти в православие.
В 1844 г. болезнь заставила Бенкендорфа уехать на заграничные воды, с пособием в 1/2 миллиона руб. серебром, только малая часть которого осталась, однако, в руках сильно задолжавшего Бенкендорфа. На обратном пути в Россию Бенкендорф неожиданно скончался. - Ср. М. Лемке, "Николаевские жандармы и литература 1826 - 1855 годов" (СПБ., 1908); Шильдер, "Император Александр I" (1897 - 1890); его же, "Император Николай I" (СПБ., 1903); К. Бороздин, "Опыт исторического родословия дворян и графов Бенкендорфов" (СПБ., 1841); В. Квадри и М. Соколовский, "Краткий исторический обзор императорской главной квартиры" (СПБ., 1902)" С. Адрианов, "Министерство внутренних дел" (СПБ., 1902); барон Корф, "Записки" ("Русская Старина", 1899, кн. 5 - 12, и 1900, кн. 1 - 7); Сен. Фишер, "Записки" ("Исторический Вестник", 1908, кн. 1 - 12); Вигель, "Воспоминания" (М., 1892). "Записки" Бенкендорфа напечатаны в отрывках Шильдером во втором из указанных его трудов. Часть докладных его записок собрана в трудах Лемке и Шильдера. Как отрывки из "Записок" Бенкендорфа, так и докладные его записки и письма разъяснены в исторических журналах и других изданиях; из писем особенно важны письма к великому князю Константину Павловичу ("Русский Архив", т. I, 1885), к Воронцову ("Архив графа Воронцова"), к Пушкину ("Дело III отделения Собственной Е. И. В. канцелярии о дозволении сочинителю Пушкину въезжать в столицу", СПБ., 1905). Отрывки из докладов о Пушкине сгруппированы в VI т. "Старины и Новизны". Еще при жизни Бенкендорфа были напечатаны две его военно-исторические работы: 1) "Описание военных действий отряда, находившегося под начальством генерала Винценгероде в 1812 г" ("Военный журнал", изд. при гвардейском штабе, 1817, т. III, кн. 26 - 41) и 2) "Действия отряда генерал-майора Бенкендорфа в Голландии" (там же, 1817, т. VI, кн. 22 - 33). Обе работы - в русском переводе с французского текста автора.
БЕНКЕНДОРФ Александр Христофорович (23.6.1781 -23.9.1844), граф (10.11.1832), генерал от кавалерии (21.4.1829), генерал-адъютант (22.7.1819). Происходил из бранденбургского рода, переселившегося в XVI в. в Лифляндию; сын генерала от инфантерии. Рижского военного губернатора. Мать Б. (баронесса Анна Юлиановна Шиллинг фон Канштадт) была подругой детства императрицы Марии Федоровны (супруги Павла 1) и вместе с ней приехала в Россию. Образование получил в иезуитском пансионе (Петербург). В 1798 начал службу унтер-офицером в лейб-гвардии Семеновском полку. 31.12.1798 произведен в прапорщики и назначен флигель-адъютантом. В 1803—04 участвовал в военных действиях на Кавказе. В 1804 командирован на остров Корфу, где сформировал туземный легион (100 чел.). В кампанию 1806—07 адъютант при дежурном генерале графе П.А. Толстом. Отличился в сражении при Прейсиш-Эйлау. После Тильзитского мира 1807 состоял при русском посольстве П.А. Толстого в Париже. В 1809 по собственной просьбе переведен в Молдавскую армию, командовал отдельными кавалерийскими отрядами. Участвовал в осаде Браилова и Силистрии. За отличия в сражении при Рущуке награжден 22.7.1811 орденом Св. Георгия 4-й степени. Во время Отечественной войны 1812 воевал в партизанском отряде Ф.Ф. Винцингероде, командир авангарда. 27 июля при Велиже провел блестящую атаку противника и в тот же день был произведен в генерал-майоры. Во время действия отряда от Звенигорода до Спасска заменял Винцингероде. Провел большое число атак на коммуникации противника, взяв в плен ок. 8 тыс. солдат противника. После того как франц. войска покинули Москву, Б. некоторое время состоял комендантом города (с 10 окт.). Во время преследования отступающих французов находился в отряде ген. П.В. Голенищева-Кутузова; взял в плен 3 генералов и более 6 тыс. чел. В 1813 командир летучего кавалерийского отряда. Нанес поражение франц. отряду под Тампельбергом, взял город Фюрстенвальд. За Тампельберг Б. был награжден орденом Св. Георгия 3-й степени. Участник сражений при Лейпциге, Люттихе, Краоне, Лаоне и Сен-Дизье. С 29.8.1814 командир 2-й бригады 1-й уланской дивизии. С 9.4.1816 командир 1-й уланской дивизии. В 1816—18 состоял в масонской ложе. С 18.3.1819 начальник штаба гвардейского корпуса. Руководил подавлением восстания в лейб-гвардии Семеновском полку (1820). 20.9.1821 произведен в генерал-лейтенанты и 1 дек. назначен начальником 1-й кирасирской дивизии. Во время наводнения 1824 в Петербурге с 10.11.1824 по 14.3.1825 был временным военным губернатором Васильевского острова. Принял активное участие в подавлении мятежа декабристов в Петербурге (1825), 17.12.1825 был включен в состав Следственной комиссии. С 25.7.1826 шеф корпуса жандармов, командующий Императорской главной квартирой и главный на чальник 3-го отделения Собственной Его Величества канцелярии. Один из самых близких к императору Николаю 1 людей. Возглавлял политический сыск в империи. С 6.12.1826. одновременно сенатор,, а с 1827 почетный член Петербургской Академии наук. Участник русско-турецкой войны 1826—28. С 8.2.1831 член .Государственного совета и Комитета министров. В 1841 руководил подавлением крестьянских беспорядков в Лифляндии. В 1844 выехал на лечение за границу и скоропостижно скончался на борту парохода «Геркулес» по пути из Амстердама в Ревель. Погребен в имении Фалль близ Ревеля (Таллина).
Его брат Константин Христофорович (1783, Петербург — авг. 1828, местечко Праводы в Добрудже), генерал-лейтенант (1826), генерал-адъютант (1826). С 1798 служил по ведомству иностранных дел. С 1812 камергер. С началом Отечественной войны 1812 по собственной просьбе принят на воен. службу в чине майора и назначен в отряд ген. Ф.Ф. Винцингероде. Отличился в боях в окрестностях Москвы, под Смоленском и при взятии Вильны. В кампанию 1813—14 во главе небольшого отряда взял (1813) при Бельциге (близ Гамбурга) в плен вестфальский батальон и 2 знамени, а затем действовал в составе летучего отряда ген. Чернышева. В 1813 был произведен в подполковники, а затем полковники. В 1814 отличился при штурме Суассона и в сражениях при Краоне и Бриене. За отличие в «Битве народов» под Лейпцигом произведен в полковники, а за взятие Парижа в окт. 1814 — в генерал-майоры и в 1815 назначен ком. 2-й бригады 4-й драгунской дивизии. За боевые отличия при Суассоне и Краоне Б. 1.0.9.1815 был награжден орденом Св. Георгия 3-й степени. В 1816 по болезни Б. был уволен в отпуск за границу. В 1820—26 чрезвычайный и полномочный посланник в Вюртемберге и Бадене. С началом русско-персидской войны 1826—27 вновь вступил в действующую армию. В нач. 1826 во главе авангарда вошел в Эриванскую область, перешел горы Акзибиюк и Безобдал и занял Эчмиадзин. Преследуя противника, вплавь форсировал Араке и Абиран, атаковал и разгромил крупный кавалерийский отряд Гассан-хана, угрожавший русским тылам. Во время Джеван-Булакского сражения отбил яростные атаки противника. В русско-турецкую войну 1828—29 Б. во главе легкого отряда вышел в тыл армии противника. Действуя на коммуникациях противника, уничтожал продовольственные магазины и обозы с боеприпасами, 7.7.1828 взял Праводы, находившиеся в тылу турецкой армии.
Использованы материалы книги: Залесский К.А. Наполеоновские войны 1799-1815. Биографический энциклопедический словарь, Москва, 2003
Бенкендорф (граф Александр Христофорович, род. 1783, умер 1844) - в 1798 г. произведен в прапорщики л.-гв. Семеновского полка с назначением флигельадъютантом к императору Павлу; в войне 1806 - 1807 гг. состоял при дежурном генерале гр. Толстом и участвовал во многих сражениях; в 1809 г. отправился охотником в армию, действующую против турок, и часто находился в авангарде или командовал отдельными отрядами; в сражении под Рущуком, 20 июня 1811 года, за выдающиеся отличия был награжден орденом св. Георгия 4-й степени. Во время Отечественной войны 1812 г., Б. сначала командовал авангардом отряда барона Винценгороде; 27 июля произвел блистательную атаку в деле при Велиже; а по уходе Наполеона из Москвы и занятии ее русск. войсками был назначен комендантом столицы. При преследовании неприятеля он находился в отряде ген. лейтенанта Кутузова, был в разных делах и взял в плен 3-х генералов и более 6000 нижних чинов. В кампанию 1813 г., Б. начальствовал летучим отрядом, нанес поражение французам при Темпельберге (за что получил орден св. Георгия 3 ст.), принудил неприятеля сдать на капитуляцию г. Фюрстенвальд и, вместе с отрядом Чернышева и Тетенборна, вторгся в Берлин. Переправясь через Эльбу, Б. взял г. Ворбен и, состоя под начальством ген. Дорнберга способствовал поражению дивизии Морана, в Люнебурге. Затем, состоя с своим отрядом в Северной армии, участвовал в сражениях при Грос Берене и Денневице. Поступив под начальство гр. Воронцова, он 3 дня сряду, с одним своим отрядом, прикрывал движение армии к Дессау и Рослау, и награжден был за это золотою саблею, украшенною алмазами. В битве под Лейпцигом Б. командовал левым крылом кавалерии бар. Винцграде, а при движении этого генерала на Кассель был начальником его авангарда, Затем, с отдельным отрядом, был отправлен в Голландию и очистил ее от неприятеля. Смененный там прусскими и английскими войсками, Б. двинулся в Бельгию, взял города Лувен и Мехельн и отбил у французов 24 оруд. и 600 пленных англичан. В кампанию 1814 г. Б. особенно отличился в деле под Люттихом; в сражении под Красным командовал всею конницею гр. Воронцова, а потом прикрывал движение Силезской армии к Лаону; при Сен Дизье начальствовал сперва левым крылом, а потом арьергардом. Император Николай, весьма расположенный к Б., назначил его, в 1826 г., шефом жандармов, командующим Императорскою главною квартирою и начальником III отделения собственной Е. В. канцелярии. В 1828 г. при отъезде государя к действующей армии, в Турцию, Б. сопровождал его; был при осаде Браидова, переправе русской армии через Дунай, покорении Исакчи, в сражении при Шумле и при осаде Варны; в 1829 г. он произведен в ген. от кавалерии, а в 1832 г. возведен в графское достоинство.
Бенкендорф Константин Христофорович, брат предыдущего, ген.-адъютант (1785 умер 1828). Родителями своими - предназначался для дипломатического поприща, и на 13 году жизни был определен юнкером в коллегию иностранных дел, а в 1805 г. получил звание камерюнкера Высоч. Двора. При начале Отечественной войны, он перешел в военную службу с чином майора и, назначенный в отряд бар. Винценграде, отличился в делах в окрестностях Москвы, под Смоленском и при взятии Вильны. В кампанию 1813 г., командуя отдельным небольшим отрядом, взял в плен при Бельциге, целый батальон вестфальцев, с 2 знаменами; затем, поступив в летучий отряд Чернышева, принимал участие во всех его блестящих действиях. В войну 1814 г. особенно отличился при штурме Суасона и в одновременных с Краовским сражением действиях ген. Винцграде. В октябре того же года он был произведен в генерал майоры, а в 1815 г. назначен командиром 2-й бригады 4-й драгунской дивизии. В 1816 г. Б., по болезни, временно оставил строй и, до 1819 г., числился по кавалерии; с 1820 по 1826 г. состоял посланником при двор. вюртембергск. и баденском Персидская война 1826 - 27 гг. снова вызвала его в ряды действующих войск, причем на него возлагались предприятия самые трудные и самые опасные. В течение персидской кампании он получил звание ген. адъютанта, произведен в генер. лейтенанты и, кроме других наград, получил золотую саблю с алмазами. Во время войны с Турцией, в 1828 г., Б., командуя летучим отрядом, пробрался к Балканам, в тыл неприят. армии, и 7 июля занял Переходы. Это был последний его подвиг. Расстроенное еще в персидскую кампанию здоровье не выдержало новых трудов и лишений и Б. умер в августе того же года.
Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон Энциклопедический словарь.
Рац Д. Отрицательно-добрый человек; Эйдельман Н. Послесловие // Факел: Ист.-рев. альманах. М., 1990.
И. Троцкий. Третье отделение при Николае I. Л. 1990.
Письмо А.С. Грибоедова Графу И. Ф. Паскевичу-Эриванскому. С.-Петербург. 16 марта 1828 г. (Речь в этом письме в частности ведется о А.Х. Бенкендорфе).
Из показаний Кондратия Федоровича Рылеева. (допрашивал Бенкендорф).
Ливен Дарья (Доротея) Христофоровна (1785-1857), дочь генерала Христофора Ивановича Бенкендорфа (Сестра А.Х. Бенкендорфа?).
|
Адмирал Колчак |
Дневник |
«…Мы ведем с большевизмом смертельную борьбу, которая не может кончиться договором или соглашением, ибо в этой борьбе мы защищаем Родину — против Интернационала, свободу — против тирании и культуру — против одичания… И укрыться от борьбы и ее последствий нет возможности, пока враг не уничтожен…»
А.В.Колчак
Обращение «К населению России. 24 июля 1919 года»
Александр Васильевич Колчак родился в Петербурге в 1873 г. Его отец, Василий Иванович Колчак, служил в морской артиллерии, вышел в отставку в чине генерал-майора, но остался на Обуховском заводе в качестве инженера.
Свое образование Александр Васильевич начал в петербургской классической гимназии, где пробыл до третьего класса. В 1888 г. поступил во 2-й Морской кадетский корпус, который окончил с отличием в 1894 г., получив премию адмирала Рикорда.
Первым местом службы будущего адмирала стал броненосный крейсер «Рюрик», куда он был назначен помощником вахтенного начальника.
В 1900 — 1902 гг. известный полярный ученый, барон Эдуард Васильевич Толль, руководил большой полярной экспедицией, организованной Российской Академией Наук, по исследованию Новосибирских островов. Одновременно с этим барон задался целью найти таинственную землю Санникова и попытаться пройти Северным морским путем в Тихий океан. Экспедиция отправилась в путь на шхуне «Заря». В состав команды вошел и молодой лейтенант Колчак.
Вернувшись из экспедиции, Колчак узнал о нападении японцев на Порт-Артур. Он направляет телеграмму в Академию наук с просьбой вернуть его в морское ведомство и послать на Дальний Восток.
Явившись к адмиралу Макарову, Колчак получил назначение на крейсер «Аскольд», а вскоре стал командиром миноносца «Сердитый». И вот на минной банке, поставленной миноносцем на подступах к Порт-Артуру, взрывается японский крейсер «Такасаго». Весь экипаж — 23 офицера и 251 матрос — погиб. Победа! Одна из немногих в русско-японскую войну. Наградой Колчаку стало почетное золотое оружие с надписью «За храбрость» и орден Св. Станислава II степени с мечами.
В последние два с половиной месяца войны, Колчак командовал батареей морских орудий в осажденном Порт-Артуре.
Уважая его храбрость, японцы одному из немногих оставили адмиралу в плену оружие, а потом, не дожидаясь окончания войны, отпустили его на свободу. 29 апреля 1905 г. Колчак вернулся в Санкт-Петербург.
Благодаря энергии и упорству Колчака Государственная Дума приняла разработанный при его участии проект воссоздания Военно-Морского флота. В рамках этого проекта Колчак в 1906 — 1908 гг. лично курировал постройку четырех броненосцев.
В 1908 г. по предложению известного полярного исследователя Вилькицкого Колчак организовал морскую экспедицию вдоль берегов Сибири, что положило начало освоению Северного Морского пути. Для этого под руководством Колчака в 1908 — 1909 гг. были построены два уникальных для своего времени ледокола «Вайгач» и «Таймыр».
В результате полярных экспедиций, Колчаком были получены не устаревшие до сих пор научные данные.
За исследования Русского Севера Колчак был награжден Большой Константиновской медалью и орденом Св. Владимира. Императорским указом его имя было присвоено одному из островов в районе Новой Земли, ныне это остров Расторгуева.
Колчак стал действительным членом Императорского географического общества. Картами, составленными Колчаком, пользовались советские полярники вплоть до конца 50-х годов.
В 1912 г. Колчак был приглашен командующим Балтийским флотом контр-адмиралом фон Эссеном вновь на военно-морскую службу. Вместе с фон Эссеном Колчак разрабатывал планы подготовки к возможной войне с Германией на море.
В 1913 г. адмирал фон Эссен назначил Колчака флаг-капитаном и командиром лучшего эскадренного миноносца «Пограничник».
Перед началом Первой мировой войны Адмирал Эссен и его штаб, на свой страх и риск, без приказа из Санкт Петербурга, приступили к реализации плана по созданию восьми линий заграждения из многих и многих тысяч морских мин. Когда вся подготовительная работа была завершена и миноносцы уже вышли в море, из Морского Генерального штаба поступила телеграмма-«молния»: «Ставьте минные заграждения».
В феврале 1915 г. Колчак возглавил поход отряда из 4 миноносцев и вышел к Данцигской бухте, где базировалась значительная часть германского флота. Поход отряда увенчался большим успехом: было выставлено 200 мин, на которых подорвались 4 крейсера, 8 миноносцев и 11 транспортов противника. Потерь в ходе похода не было. Командующий германским Балтийским флотом принц Генрих Прусский был вынужден приказать кораблям не выходить в море до тех пор, пока не будут найдены средства для борьбы с русскими минами.
Немецкий флот не смог преодолеть минные поля до конца войны. В 1941 г. командующий советским флотом адмирал Кузнецов проделал то же самое. Используя бесценный опыт I мировой войны, он сумел организовать оборону Финского залива и Ленинграда.
За высадку морского десанта на Рижском побережье в тылу у немцев Колчак был награжден орденом Св. Георгия IV степени и получил чин капитана 1-го ранга. Благодаря слаженным действиям армии и флота удалось остановить немецкое наступление на Ригу, и участок фронта на долгое время стабилизировался.
Во многом благодаря таланту Колчака германские потери на Балтике в Мировой войне по числу выведенных из строя боевых кораблей превышали наши потери в 3,5 раза.
В конце 1916 г. Колчаку присваивается чин вице-адмирала, и он назначается командующим Черноморским флотом. В свои сорок два года Колчак стал самым молодым адмиралом и флотоводцем России. Под его командованием флот добился значительных результатов в действиях на морских сообщениях противника, который часто оказывался перед необходимостью прекращать морские перевозки в Босфор. Благодаря действиям Русского флота турецкая столица и флот испытывали острую нужду в угле и продовольствии. В это же время началась и подготовка Босфорской десантной операции, целью которой было освобождение Константинополя и выведение Турции из войны. Подготовка продолжалась до февраля 1917 г.
После Февральской революции началось разложение флота. На митингах, прошедших на кораблях 18 — 19 июня 1917 г., матросы потребовали разоружения всех офицеров флота, в том числе и командующего. Стоя на флагманском корабле, он бросил в воду золотое оружие со словами: «Море мне его дало, море пусть и заберет». После этого революционные матросы потребовали отстранения Колчака от командования флотом, и он уехал в Петроград.
Здесь Колчак получает приглашение от англо-американской миссии и в качестве военного советника отбывает в Англию, а затем — в США.
Ответив согласием на предложение партии кадетов баллотироваться в Учредительное собрание, Колчак возвращается в Россию, но октябрьский переворот задержал его в Японии.
Неожиданно открывшуюся полосу незанятости и ожидания Колчак заполнял чтением китайской литературы по философским и военным проблемам. Приобретенное в юности, во время плавания в южных широтах, знание китайского языка он существенно пополнил. Его притягивали военно-стратегическая концепция китайского полководца VI века до Р.Х. Сунь-Цзы. Суть концепции сводилась к приданию большого значения моральному состоянию войск, высоким и разносторонним качествам полководца (ум, беспристрастность, гуманность, мужество и строгость).
Колчака привлекало учение секты Зен — воинствующего Буддизма. Он разделял его основные догмы. Адмирал придавал милитаризму, войнам в истории особое значение. С этой точки зрения он смотрел и на будущее России.
«…Война проиграна, но еще есть время выиграть новую, и будем верить, что в новой войне Россия возродится, — писал он. — Революционная демократия захлебнется в собственной грязи или ее утопят в ее же крови. Другой будущности у нее нет. Нет возрождения нации помимо войны, и оно мыслимо только через войну. Будем ждать новой войны как единственного светлого будущего».
В Японии он пробыл до сентября 1918 г., решив пробираться на Юг России — к Черному морю, к генералу Алексееву. Обстановка на Востоке России тем временем радикально изменилась. Восстание в мае 1918 года Чехословацкого корпуса, образование антибольшевицкого Восточного фронта, создание Временного Всероссийского правительства и воссоздание Российской армии сделали необходимым его присутствие именно там.
10 ноября 1918 г. Колчак был введен в Сибирское правительство и назначен Морским и Военным министром. 18 ноября 1918 г. в Омске произошел переворот: директория была свергнута. Совет Министров Временного Всероссийского правительства в Омске передал временно, до победы над большевиками, осуществление всей власти Колчаку, назначив его Верховным правителем России.
Верховная власть Колчака была признана главкомом Вооруженных Сил Юга России (ВСЮР) Деникиным, командующим Западной армией генералом Юденичем, главкомом Северной армии Миллером.
В 1919 г. Патриарх Тихон благословил Главнокомандующего всеми Русскими армиями адмирала Колчака и его войска на борьбу с безбожными большевиками. Для этого в начале января 1919 г., перейдя линию фронта, к адмиралу приехал священник, посланный патриархом, который привез личное письмо Тихона с благословением и фотографию образа Св. Николая Чудотворца с Никольских ворот Московского Кремля.
По настоянию сибирских епископов в Уфе было сформировано Временное Высшее Церковное Управление, которое возглавил архиепископ Омский Сильвестр. К 1919 г. у Колчака собралось более трех с половиной тысяч священнослужителей, в том числе более полутора тысяч военного духовенства. В апреле 1919 г. Омский Собор духовенства Сибири конституировал адмирала Колчака главой Церкви, предложив священникам упоминать его имя в каждой молитве.
Директива адмирала Колчака от 15 февраля 1919 г. предусматривала частичное наступление на всех направлениях. Сибирской армии ставилась задача овладеть районом Сарапул — Ижевск — Воткинск, Западной армии — районом Бирск — Белебей — Уфа, Оренбургской и Уральской армиям — районом Оренбург — Уральск. Апрель 1919 г. явился периодом наивысших побед Русской армии на Востоке России. Развивая достигнутый успех, ей удалось отбросить красных за Каму и Волгу. 12 апреля Колчак принял решение о начале общего наступления на Москву. По этому плану Сибирская армия должна была выйти к Казани и далее на Вятку и Вологду, с целью соединения с Северной Добровольческой армией генерала Миллера. Западная армия должна была выйти к Симбирску и Сызрани, а затем прорываться на соединение с ВСЮР генерала Деникина. К концу апреля армии Верховного Правителя вышли на подступы к Казани, Самаре, Симбирску, освободив огромную территорию с важными промышленными и сельскохозяйственными ресурсами и населением свыше 5 млн. человек. Перед ними открывалась дорога на Москву.
Наступление в марте-апреле 1919 года выдвинуло белый фронт к Волге. К Пасхе за «освобождение Урала» ему был поднесен Георгий III степени. Однако в мае наступление выдохлось. В тылу росли крестьянские восстания.
В июне 1919 г. маршал Маннергейм был готов выступить вместе с Колчаком, направив стотысячную финскую армию на Петроград в обмен на признание независимости Финляндии. Но это предложение было отвергнуто и Колчаком и его ближайшим окружением. Они сражались за Единую и Неделимую Великую Россию…
В июне не удалось удержать Урал, и в июле красные вырвались на оперативный простор Сибири. Приближалась катастрофа.
В ноябре пал Омск. Колчак перенес Ставку из обреченного города в правительственный эшелон. Новой столицей был назначен Иркутск.
В декабре 1919 г. в Иркутске прошло Всесибирское совещание земств и народов. На этом совещании была создана эсеро-меньшевистская организация Политический центр. Руководители Политцентра установили контакт с находившимися в Иркутске миссиями французских, английских, японских, американских интервентов и с командованием чехословацкого корпуса.
19 декабря под руководством Политцентра произошло восстание на станции Черемхово, недалеко от Иркутска, а в ночь на 25 декабря — в Иркутске. Политцентр опубликовал манифест, в котором Колчак и его приближенные объявлялись врагами народа, заявил о взятии власти и намерении начать переговоры с советским правительством.
Движение поезда адмирала на восток проходило в условиях восстания. Сибирская магистраль переходила под контроль ревкома. 27 декабря Колчак прибыл в Нижнеудинск. В тот же день власть в городе захватило Политбюро (местный орган Ревкома). Главнокомандующий войсками союзных держав в Восточной России генерал Жанен приказал чехословакам не пропускать далее поезда Колчака, Пепеляева и «золотой эшелон в видах их собственной безопасности». Началось двухнедельное «нижнеудинское сидение» на станции, объявленной нейтральной.
Союзное командование и Чехословацкий корпус заранее обещало поддержку Политцентру и соглашалось на выдачу Колчака в обмен на свободный проход их эшелонов на Восток, к Тихому океану сквозь фронт 5-й большевицкой армии.
Чехи окружили станцию своими караулами, непосредственная же охрана поездов адмирала неслась чинами адмиральского Конвоя — 500 солдат и 60 офицеров. К этому времени никакой связи ни с фронтом, ни с тылами, ни с «союзниками» не было. Все сведения получали от охранявших чехословаков. Штаб союзных войск предложил адмиралу выехать в Иркутск, но в одном вагоне и под охраной чехов. «Вывоз же всего поезда не считается возможным». На другой день солдаты адмиральского Конвоя почти в полном составе ушли к нижнеудинским большевикам. Измена конвоя нанесла огромный удар Колчаку, он глубоко верил в преданность солдат конвоя. Адмирал поседел за одну ночь: «Все меня бросили…» после долгого молчания прибавил «Делать нечего, надо ехать». Потом сказал: «Продадут меня эти союзники». Остатки конвоя — верные адмиралу офицеры были практически полностью удалены и заменены чехословаками, которые уже не охраняли, а стерегли. Они же захватили и эшелон с золотым запасом.
Вагоны с Колчаком и Пепеляевым прицепили к эшелону одного из чехословацких полков и отправили на Иркутск. Оба вагона были расцвечены союзническими флагами. Путь длился шесть или семь дней и сопровождался большими трудностями. На всех станциях собирались большевики и требовали выдачи адмирала. В Черемхове, где фактическая власть уже тогда находилась у коммунистов, в вагон подсела параллельная «охрана» из восьми вооруженных рабочих во главе с командиром партизанского отряда Буровым.
15 января 1920 г. на вокзале в Иркутске произошла передача адмирала Политцентру. Арестованного Колчака и его премьер-министра Пепеляева чехословаки передали уполномоченному Политцентра Мойше Фельдману.
В это время собранные в один кулак остатки армий Каппеля, Вербицкого, Войцеховского, Сахарова с боями отступали из-под Омска. Они шли на помощь адмиралу. 22 января 1920 г. в Нижнеудинске главком отступающими частями генерал Каппель устроил военный совет. Было принято решение форсированно двигаться по старому Сибирскому тракту (железная дорога была под контролем чехословаков) к Иркутску двумя колоннами, взять его с ходу, освободить Колчака и захватить золотой запас. Начался легендарный Сибирский Ледяной поход. Каппель шел впереди колонны, подавая пример выносливости. На одном из переходов он провалился под лед и получил двухстороннее воспаление легких. Ему ампутировали часть ступней ног, но он отказался от эвакуации, выразив желание остаться с армией. 26 января генерал-лейтенант Каппель скончался. Командование перешло к генералу Войцеховскому. В феврале 1920 г. генерала Каппеля с воинскими почестями захоронили в Чите. В ноябре 1921 г., с падением города, его прах перенесли в Харбин, на Русское военное кладбище.
Один из участников Сибирского Ледяного похода позже писал: «Жестокие сибирские морозы и тиф безжалостно косили людей. Каппель вел за собой наиболее стойкие и упорные в борьбе с советской властью части, выдержавшие всю двухлетнюю кампанию. Это были самые крепкие физически и духовно части. Они отступали от Омска до Иркутска. Все слабые уже погибли от тягостей этого безумного похода. Остались те, кто не видал пощады от красных и сам никого не щадил. Эвакуация оставила позади себя 200 поездов смерти с беженцами и семьями тех, которые отступали вместе с Армией…»
Около станции Зима обе колонны должны были соединиться. 30 января в районе этой станции каппелевцы разбили заградительную группу красных и вышли к Иркутску. На подступах к городу завязались бои: «Они шли при 30-градусном морозе и отличались огромным упорством. Раненые противники замерзали на месте…»
Генерал Войцеховский потребовал отвести красные части к северу и передать адмирала союзным представителям. Этот ультиматум всколыхнул и белое подполье. Но сил у белых было очень мало. Ультиматум не испугал большевиков — в их распоряжении было гораздо больше войск, к тому же совершенно свежих. Но ультиматум послужил поводом для ликвидации адмирала. Реввоенсовет 5-й советской армии заблаговременно, еще в конце января, получил приказ о расстреле Колчака от Ульянова-Ленина. В подходящий момент председатель РВС Смирнов дал прямой приказ о расстреле.
7 февраля 1920 года адмирал Колчак и премьер-министр Сибирского правительства Пепеляев были расстреляны. Трупы были спущены в прорубь на реке Ушаковке. Командовал расстрелом начальник иркутской ЧК Самуил Чудновский.
Сохранились воспоминания коменданта гарнизона, осуществлявшего непосредственное руководство расстрельным взводом — Бурсака (Баруха Блатлиндера): «На мое предложение завязать глаза Колчак ответил отказом. Взвод построен, винтовки наперевес. Чудновский шепотом говорит мне: „Пора“. Я командую: „Взвод, по врагам революции пли!“. Оба падают. Кладем трупы на сани-розвальни, подвозим к реке и спускаем в прорубь».
В воспоминаниях, так сказать неофициальных, неопубликованных, Бурсак-Блатлиндер писал: «Перед расстрелом Колчак спокойно выкурил папиросу, застегнулся на все пуговицы и встал по стойке „смирно“. После первого залпа сделали еще два по лежащим — для верности. Напротив Знаменского монастыря была большая прорубь. Там монашки брали воду. Вот в эту прорубь и протолкнули. Вначале Пепеляева, а затем Колчака вперед головой. Закапывать не стали, потому что эсеры могли разболтать, и народ бы повалил на могилу. А так — концы в воду».
Разрозненные белые отряды продолжали борьбу и после гибели Верховного правителя. Советские газеты того времени писали: «Отряд ЧОНа только с января по декабрь 1920 года ликвидировал в районе четыре крупных группировки белобандитов, возглавляемых ярыми врагами Советской власти, такими, как колчаковский полковник-каратель Зайцев, богатый купец Шагалов, старообрядческий священник Леонид Соколов».
Отдельные подразделения еще долго продолжали сопротивление. До конца двадцатых годов в глухой тайге шли боевые действия. Белые воины не сложили оружия, они продолжали бороться, оставаясь верны Адмиралу и его идеалам.
Илья Горячев
|
РУНОВ Борис Александрович |
Дневник |
1
1.
Рунов Борис Александрович - лейтенант, командир саперной роты 3-й гвардейской моторизованной инженерной бригады (1-й Украинский фронт). Родился 24 мая 1925 года в городе Богородск (ныне v Ногинск) Московской области. Русский. C начала Великой Отечественной войны работал на военном заводе, затем устроился "Мосэнерго" монтером на воздушных линиях.
В армии призван в 1943 году. В 1944 окончил Московское военно-инженерное училище.
Участник Великой Отечественной войны с июня 1944. На Сандомирском плацдарме прокладывал пути для наступающей пехоты и танков. После месячного пребывания на фронте получил тяжелое ранение. Осколком разорвавшегося поблизости снаряда разбило бедренную кость правой ноги. Лечения в Киевском госпитале был назначен командиром саперного взвода, а затем командиром роты 3-й гвардейской моторизованной инженерной бригады.
14 апреля 1945 года с группой бойцов переплыл реку Нейсе (Германия) и произвел разведку места переправы войск. После этого был быстро построен мост для танков. Когда на реке начался ледоход, саперам пришлось взрывами разрушать напиравшие на него льдины. В конце апреля строил мост через Эльбу, на котором произошла встреча с американскими войсками.
1 мая 1945 года роту под его командованием подняли по тревоге, придали два танка и бросили навстречу вырвавшимся из окружения фашистам, напралявшихся прямиком к штабу 4-й танковой армии. Рунов оставил оба танка у крайних домов поселка, развернул взвод в цепь и повел навстречу немцам. Бойцы взвода растянулись в лесу, лейтенант вышел на опушку и ... лицом к лицу встретился с немцами. Их оказалось гораздо больше, чем ожидали. До наших танков было метров 300, но их не было видно из-за деревьев и с ними не было связи. Рунов приказал бойцам не стрелять, вернуться к танкам и привести их на опушку. Сам же остался один лицом к лицу с врагом...
Немцы окружили Рунова, офицер наставил на него парабеллум. Рунов выхватил из кармана ручную гранату. Он знал немецкий язык и крикнул фашистам: "Бросайте оружие! Сдавайтесь! За мной - танки. Сопротивление бесполезно, вы будете уничтожены..."
Солдаты не захотели умирать ради проигранной войны. К немецкому офицеру подошел другой офицер и сказал: "Убери парабеллум, майор. Солдаты не хотят умирать. А ты, лейтенант, убери гранату..." Немцы, а их было около 700, сдались.
За успешную операцию и взятие в плен большой группы немцев, которые, как потом выяснилось, выходили прямиком к штабу 4-й танковой армии, лейтенанту Рунову было присвоено звание Героя Советского Союза. Тогда ему было не полных 20 лет...
За эту успешную операцию вание 27 июня 1945 Борису Александровичу Рунову присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда".
С 1945 старший лейтенант Рунов Б.А. v в запасе. В 1950 окончил Московский институт механизации и электрификации сельского хозяйства и аспирантуру. После стажировки в 1960-1961 в Айовском университете (США) был проректором Тимирязевской сельскохозяйственной академии. Затем работал в сельскохозотделе ЦК КПСС. В 1970-1985 v заместитель министра сельского хозяйства СССР, в 1985-1995 v -академик-секретарь, начальник отдела внедрения науки и передового опыта Россельхозакадемии, Госагропрома СССР ,ВАСХНИЛ. Автор более 300 научных трудов и 5 монографий по проблемам АПК.
Живет в Москве. В настоящее время v главный научный сотрудник Центральной научной библиотеки РАСХН и профессор Московского государственного агроинженерного университета имени В.П.Горячкина и МСХА имени Тимирязева.
Заслуженный деятель науки и техники Российской Федерации,член Правления Московского Клуба Героев. Кандидат технических наук (1953), доктор сельскохозяйственных наук (1973), профессор (1975), академик Российской академии сельскохозяйственных наук (1988). Награжден орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, Отечественной войны 1-й степени, 2 орденами Красной Звезды, медалями.
Его электронный адрес: vonur@mail.ru
|
+
|
Прайс, Дэвид Пауэлл |
Дневник |
| Дэвид Пауэлл Прайс | ||
 |
||
| Дата рождения | ||
|---|---|---|
| Место рождения | ||
| Дата смерти | ||
| Место смерти | ||
| Принадлежность | ||
| Род войск | ||
| Годы службы | ||
| Звание | ||
| Командовал |
52-пуш. корабль «Портланд» |
|
| Сражения/войны |
Война третьей коалиции |
|
| Награды и премии |
 Парадная сабля от вице-короля Египта Мухаммеда Али |
|
Дэвид Пауэлл Прайс (англ. David Powell Price; 1790, Килликум, Уэльс — 31 августа1854, Петропавловск-Камчатский) — английский флотоводец, контр-адмирал (1850),эсквайр.
Содержание[убрать] |
Родился в семье помещика Риса Прайса. После нескольких лет учёбы в школе поступил юнгой на линейный корабль «Ардент» капитана Томаса Берти, ветеранаВойны за независимость США и французских Революционных войн, участвовал всражении под Копенгагеном, затем ходил на малых судах в Вест-Индии. На флоте с1 января 1801 года. В 13 лет произведён в мичманы, участвовал в нападении англичан на остров Мартиника.
На корабле «Центавр» под командованием Сэмюэла Худа участвовал в боевых действиях у крепости Ла-Рошель и 25 сентября 1806 под Рошфором, затем — снова под Копенгагеном. Руководил захватом датской фелуки, сменив раненого лейтенанта Джеймса Ши. Сам был ранен в руку. 26 августа 1808 участвовал во взятии русского линейного корабля «Всеволод» при Рогервике.
В 1809 году Дэвид Прайс стал исполняющим обязанности лейтенанта и вновь был назначен на «Ардент», находившийся под командованием Роберта Хонимэна. На острове Ромс в Балтийском море после неравного боя был взят в плен. Датчане обменяли его на своих соотечественников, захваченных англичанами. Позже, находясь на захваченном неприятельском корабле, снова попал в плен к датчанам после того, как корабль сел на камни. Как и в первый раз, был возвращен к своим.
В 1811 году был переведён на бриг «Хок» под командование к Генри Бурчиру. 16 августа Прайс, командуя шлюпкой, сумел захватить под Барфлёром французское судно, невзирая на сильный огонь береговых батарей. Через два дня «Хок» встретил большой французский конвой, направлявшийся в Барфлёр. В этом бою три группы захвата, одной из которых командовал Дэвид Прайс, на шлюпках овладели 16-пушечным бригом «Нерон» и тремя транспортами. В августе, опять же на шлюпке и снова под сильным ружейным огнём с берега, захватил французскую шхуну. 21 октября участвовал в неудачном захвате брига, где чуть не попал в плен. Спустя три месяца был тяжело ранен в рукопашном бою штыком и долго пролежал в госпитале.
Только через год, в сентябре 1812 года, Прайс смог вернуться к службе. 6 декабря1813 года был произведен в чин коммандера и назначен командовать плавучей батареей «Вулкан», которую летом 1814 года повёл к берегам Северной Америки — присоединиться к флоту Александра Кокрейна. Участвовал в бомбардировке форта Мак-Генри. Позже Прайс служил на реке Потомак под командованием контр-адмирала Палтни Малкольма. 24 декабря во время боя с американцами Прайсу прострелили бедро. Ранение было тяжёлым, но адмирал Малкольм всё же написал: «Я верю, что рана его не опасна, поскольку он настолько же доблестный молодой человек, насколько и превосходный офицер». Далее «Вулкан» прикрывал отступление английских войск, обстреливая форт Св. Филиппа на Миссисипи, а затем принял участие в осаде форта Бойер в бухте Мобил (ныне Форт-Морган в штате Алабама). После заключения всеобщего мира «Вулкан» вернулся в Портсмут 31 мая1815 года. 13 июня 1815 года Дэвиду Прайсу был присвоен чин капитана. Затем на протяжении почти двадцати лет Прайс находился на берегу на половинном жаловании.
1 мая 1834 года капитан Прайс назначается командиром 50-пушечного корабля «Портленд» в составе Средиземноморской эскадры. Командуя этим кораблем Прайс участвовал в войне за независимость Греции. За умелое командование и личную храбрость греческий король Отто I в 1837 году наградил Прайса Орденом Спасителя, а также повелел написать его портрет стоящим на палубе своего корабля на фоне вечерних Афин. В этом же году уже капитан Прайс получил поздравительное письмо от сэра Эдмунда Лайонса, а также парадную саблю от вице-короля Египта Мухаммеда Али.
С 10 ноября 1846 года Дэвид Прайс командовал 98-пушечным кораблем «Оушен», а с 1 марта 1848 года 80-пушечным кораблем «Веллингтон». Одновременно с командованием кораблями Прайс в 1844—1850 годах был суперинтендантом кораблестроительной верфи в Ширнесс (остров Шеппи, графство Кент). Затем вновь был отправлен на половинное жалование. В это время он живёт в графстве Брекнокшир, исполняя выборную должность мирового судьи. В 1844 году женился на Элизабет Тэйлор — дочери Джона Тэйлора и племяннице адмирала Уильяма Тэйлора.
17 августа 1853 года, когда Англия вовсю готовилась к Крымской войне, Прайс был назначен на пост командующего Тихоокеанской эскадрой.
Незадолго до начала войны главнокомандующий Дэвид Прайс прибыл в перуанский порт Кальяо, где стояли основные силы вверенной ему Союзной эскадры. Здесь он встретился с французским контр-адмиралом Де Пуантом. Была выбрана тактика морской операции — последовательный захват русских портов. 17 июля эскадра в составе трёх британских и четырёх французских боевых кораблей прибыла к Гавайским островам. 25 июля англо-французская эскадра из восьми кораблей взяла курс на Камчатку и 29 августа достигла Петропавловска-Камчатского.
31 августа после согласования плана штурма города началась подготовка и вывод кораблей на позиции. Однако приготовления не успели завершиться из-за известия о том, что главнокомандующий Дэвид Прайс был убит случайным выстрелом из собственного пистолета. Последующие неэффективные действия английского капитана Фредерика Николсона, принявшего командования английской эскадрой, и последовавшее поражение английских сил сделали удобной точку зрения о том, что английский контр-адмирал застрелился перед сражением от волнения.
Похоронен 2 сентября 1854 года на берегу Тарьинской бухты Петропавловска-Камчатского.
Н. Н. Муравьёв, письмо генерал-адмиралу русского флота Великому Князю Константину Николаевичу о победе в Петропавловске и о роли в ней В. С. Завойко:
...английский же адмирал Прайс убит перед Петропавловским портом на своём фрегате и похоронен в Тарьинской бухте... Завойко напрасно поверил рассказу пленного, что адмирал Прайс будто бы сам застрелился. Неслыханное дело, чтоб начальник застрелился в самом начале сражения, которое надеялся выиграть; не мог адмирал Прайс застрелиться и невзначай своим пистолетом, для какой надобности он брал его в руки, находясь на фрегате за милю от нашей батареи...
|
| Страницы: | [1] |
