Недавно получила вот такое грустное письмо-размышление по поводу одной телепередачи. Прочитайте, пожалуйста. Н.П.
«О времена! О нравы!»
14 ноября 2010 г. по телеканалу Россия-1 прошла передача «Искусство на вынос» с ведущей Марией Ситтель. Сюжет явно заказной, подверстанный под принятие Закона «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения». Рассчитана эта передача на возбуждение общественного мнения против музеев и их сотрудников и облегчение принятия этого беспрецедентного закона.
Любой из нас хорошо разбирается только в своей профессии, в других постольку-поскольку или вообще никак. Поэтому в стране, пораженной раковой опухолью воровства и коррупции, обыватель легко поверит в то, что и музейщики такие же воры, как и все остальные. Расчет подлый, но правильный. К тому же Ситтель с упорством, достойным лучшего применения, много раз произносила шокирующую зрителя цифру «242 тысячи предметов!!!», не желая слушать никаких доводов и объяснений по этому поводу. Даже когда полковник милиции, занимавшейся этим делом, пытался ей разъяснить, что означают эти цифры, на ее красивом лице появлялась капризно-злая улыбка, и она тут же прерывала собеседника. Ведь заказ по дискредитации музейщиков надо отработать - за него платят, думаем, несколько больше, чем получают сотрудники музеев. Так что она может позволить себе жить честно, не воруя, а за выполнение нечистоплотного заказа властей уголовный суд не полагается.
Все началось с визита Патриарха Кирилла к Путину (или наоборот) в конце прошлого 2009 года. На этой встрече Патриарх попросил у премьер-министра передать РПЦ (Русской Православной Церкови) имущество религиозного назначения. Путин, (ведь он вправе распоряжаться этим имуществом по своему усмотрению) любезно согласился выполнить просьбу его Святейшества. И не удивительно. При самом горячем желании нашу страну процветающей не назовешь. Если чиновник высокого ранга (в одном из популярных шоу) сообщает, что множество людей ездит из Тверской области в Москву на работу, а уж то, что тьма народа ездит туда же из Московской области известно всем, то вряд ли можно говорить о благополучии. О том, что средняя Россия почти обезлюдела, что некогда засеянные поля заросли бурьяном, что деревни почти все вымерли, что люди боятся милиции больше, чем бандитов, не знает только ленивый. Продолжать этот список можно бесконечно. И Сколково, да и Олимпийское Сочи (куда смогут ездить только толстосумы, которых наша власть обслуживает) ситуацию не только не меняют, но еще ярче подчеркивают глубокую пропасть между народом и правящей элитой, в таких масштабах свойственную лишь Средневековью. Но богатые хотят оставаться богатыми и вовсе не собираются делиться своими капиталами с «быдлом». Недаром, наш премьер неоднократно заявлял, что у нас в стране прогрессивного налога не будет. Причина, которой он оправдывал это заявление, не убедительна, и мы не будем ее приводить. Так каким же образом заставить народ любить или хотя бы терпеть власть, несмотря на ее несостоятельность? Вот тут-то и нужна Церковь! РПЦ всегда обслуживала власть и призывала народ к смирению и терпению. Бог на небе – царь (генсек, президент) на земле. «Нет власти аще от Бога», «Бог терпел и нам велел» и пр. в том же духе. Таких как митрополит Филипп, патриарх Тихон или протопоп Аввакум было не так уж много. О сектантах или старообрядцах мы не говорим. Это особый случай. Официальная Церковь власти не только не противоречила, но и помогала держать народ в узде. Эту же роль она призвана выполнять и сейчас. А любое усердие надо вознаграждать. РПЦ является надежной опорой правительства, а кто такие музейщики? Голь перекатная. Зато в музеях хранятся несметные сокровища, которые почему-то еще не приватизированы нашей прожорливой элитой. Пожалуй, это единственное, что она пока не смогла проглотить. Впрочем, и РПЦ не следует заветам Христа и весьма активно сосредоточивает в своих руках значительные материальные богатства.
После того, как премьер обещал исполнить просьбу Патриарха, началась бурная дискуссия и в прессе, и на телевидении, в которой приняли участие представители Церкви, музейщики и деятели культуры и искусства. В конце февраля 2010 г. было опубликовано «Открытое письмо работников искусства и науки Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Кириллу», подписанное известными деятелями науки, культуры, искусства, видными музейщиками. Они указывали на то, что «лишение древних памятников их музейного статуса будет означать отказ от признания церковного и шире – религиозного искусства неотъемлимой частью великой культуры России и в итоге приведет к разделению народа исключительно по конфессиональному принципу. Это породит в душах людей вместо любви, гармонии и мира, раздражение и взаимную вражду. … В вопросах, затрагивающих судьбу национальной культуры, практика принятия радикальных «революционных декретов» неприемлема. На этом пути, как уже много раз было проверено, ожидает не созидание, а только разрушение».
В печати было огромное количество статей, которые убедительно, с фактами в руках доказывали недопустимость глобальной передачи РПЦ предметов религиозного имущества. То, что для Церкви – имущество, для музейщиков – бесценные раритеты русской культуры. Все эти письма и статьи известных представителей нашей интеллигенции, оперирующих такими старомодными понятиями – как народное достояние, бесценные памятники русской культуры, духовное просвещение народа и пр. в том же духе, были весьма наивны. Ларчик открывался просто – за всем этим стоял материальный интерес и никакие доводы о необходимости надежной защиты, соблюдения правил хранения, своевременной реставрации и пр. не играли никакой роли, и были просто смешны. Впрочем, РПЦ никак не ожидала от обессилевшего за годы «демократии» народа такого всплеска эмоций и вынуждена была как-то защищаться. Протоиерей Всеволод Чаплин тогда уверял, что речь идет только о недвижимом имуществе, т.е. о зданиях. Но скептически настроенные люди понимали, что это – тактический прием, и что РПЦ (поддерживаемая властью) постарается забрать ВСЕ. Так оно и вышло. Сегодня (см. «Российская газета». 18 ноября2010) тот же В. Чаплин говорит: «Я убежден, что ненормально то положение, когда в музеях хранятся тысячи икон XIX века, не нуждающиеся в специальном уходе и эксплуатирующиеся в коммерческих целях, для организации выставок за рубежом, после которых, как известно, некоторые из экспонатов почему-то не возвращаются. …но действующие нормы законов никак не предусматривают отчуждение их из госсобственности. Еще раз повторю, что речь может идти только о передаче в пользование»
Не лукавьте, г. Чаплин, любые иконы нуждаются в правильном хранении и специальном уходе хотя бы для того, чтобы они не превратились в «черные доски», но вряд ли Вас это волнует. Забавно звучат слова о том, что иконы эксплуатируются для организации выставок. И что же плохого в том, что мы обмениваемся с другими странами произведениями искусства, в т.ч. религиозного? Это обогащает людей и дает им возможность лучше понимать друг друга. Неужели этим иконам лучше висеть в храмах, где их смогут увидеть только немногочисленные верующие? «Известно, что некоторые экспонаты не возвращаются»? Уважаемый г. Чаплин! Мы живем не в раю, а в весьма несовершенном мире, где часто случаются природные, технологические и прочие катастрофы. Почему же Вы исключаете непредвиденную случайность с какими-нибудь экспонатами, отправленными на выставку за границу или российский город? Зачем во всем видеть криминал или злую волю? Такая предвзятость и подозрительность не украшает служителя Церкви. И уж совсем странно, что «не отчуждение от госсобственности, а передача в пользование» служит как бы оправданием изъятия экспонатов из музеев. Эта формулировка – чистое крючкотворство, очень удобное для Церкви. Бессрочное и безвозмездное пользование означает, что РПЦ навсегда заберет себе все, что захочет, но теоретически будет считаться, что имущество находится в собственности государства. В какой еще стране возможен такой трюк? По существовавшему до сих пор закону предметы, входящие в Музейный, фонд не могут отчуждаться и изыматься. И вот наши многомудрые юристы совместно с нашими духовными пастырями изобрели очень удобную форму изъятия, которая позволяет и невинность соблюсти, и капитал приобрести.
А теперь вернемся к «вопиющим» кражам из Эрмитажа. Это очень напоминает поджог Рейхстага. Все случилось весьма к месту.
Да и история темная. Часть предметов нашли в какой-то помойке или около нее и вернули. Что касается 225 вещей украденных хранителем, то и это звучит не слишком убедительно. Нет никакой уверенности, что она их действительно воровала, у нас ведь давно распространены подставы.
И, наконец, 242 тысячи украденных предметов в музеях России!!! Музейный фонд содержит 72 миллиона 700 тысяч экспонатов, недостача (по всей стране) составляет менее 1%! Да, если бы в России воровство, коррупция и взятки не превышали 1% или даже 5% мы жили бы просто в «розовом саду»( что в недалеком будущем обещал нам президент). На самом деле (по материалам СМИ) общая сумма воровства, коррупции и взяток достигает почти 1/3 ВВП. Ситтель изо всех сил старалась доказать, что музейщики, ввиду их маленьких зарплат, конечно же воры (а почему они должны быть лучше других), не имея никакого понятия ни о работе музеев, ни о деятельности по проверке музейного фонда. Полковник милиции, который знает существо дела не понаслышке, пытался ей объяснить ситуацию. Напрасно. Истина ее нисколько не интересовала. Она любой ценой должна была убедить зрителей в том, что среди музейщиков много воров. Ведь надо принять закон о передаче «имущества религиозного назначения» Церкви, следовательно, настроить зрителей и общественность на правомерность этой акции. Не оставлять же это «имущество» в руках «воров». На попытки исполнительного директора российской секции ИКОМ Андреевой объяснить происхождение этих крамольных тысяч она никак не реагировала, просто не желала слушать. А между тем, из этих тысяч около 110.000 – вещи, пропавшие во время войны (инвентари ведутся во многих музеях десятки, а в некоторых и сотню лет), предметы, переданные по приказу советских властей в 1920-1930-е годы, неправильно или дважды записанные, не вернувшиеся после временных передач или неоформленные, утраченные во время переездов и т.п. Музейщики, конечно, не ангелы, но воров среди них несопоставимо меньше, чем среди представителей других профессий, что и подтверждает проведенная проверка. К тому же, как ни неприятно это было слышать М. Ситтель, среди пропавших вещей совсем немного раритетов. А знает ли обыватель, что в краеведческих и исторических музеях каждый предмет имеет инвентарный номер – трамвайный билет 1930-х гг., открытка, театральная программа, какая-нибудь брошюрка 1950-х гг., газетная вырезка и т.п. и не дай Бог, что-то пропадет, ведь оно тоже войдет в эти 242 тысячи!
Помимо закона «о передаче религиозного имущества» принимается или уже принят новый закон о музеях, по которому они будут разделены на 3 категории. Насколько известно музейщикам положение музеев это нисколько не улучшит, да и приниматься он будет не для этого. Ведь государство пытается снять с себя ответственность за функционирование любых областей народного хозяйства. Выживайте, как знаете, рынок решает все. Как решает, мы уже увидели– у нас практически нет науки, доживает последние дни некогда отлаженная система здравоохранения, новую программу образования не ругает только тупой, теперь дошла очередь до музеев. К тому же тут есть чем поживиться - куски, что ни говорите, лакомые.
В программе Ситтель показаны бедные провинциальные музеи, у которых нет денег ни на что – ни на охрану, ни на реставрацию, ни на устройство новых хранилищ – ни на что! Какой напрашивается вывод? Думаете, надо увеличить их финансирование? Как бы не так, не для того этот сюжет снимался. Умному достаточно. Не можете достойно содержать – продавайте, т.е. приватизируйте, отдавайте в частные руки. Эта мысль уже не раз проскальзывала в разных СМИ. Теперь под этот вариант подводят фундаментальную базу: во-первых, музеи финансово несостоятельны, а во-вторых, музейщики - воры. Конечно, Эрмитаж вряд ли удастся приватизировать, даже нашим беспредельщикам такой объект не по зубам, ну а что касается маленьких музеев, то их участь, пожалуй, решена. Недавно, один из музейных работников, вернувшийся из Шанхая, где проходила сессия ИКОМ, сказал, что никогда больше туда не поедет, боится инфаркта от сравнения того, что он увидел там с тем, что происходит здесь. Город произвел на него ошеломляющее впечатление, да и состояние музеев тоже. В Китае за 3 года построили (частично реконструировали) 1500(!) музеев, а площади этих музеев были такими, какие большинству наших музеев даже не снились. И никому там в голову не приходило отдавать их в «свободное плавание» и снимать с госбюджета. У них, в отличие от нас, почему-то на все денег хватает. А сколько за эти же годы построили музеев у нас? Не имею данных. Но, что множество прекрасных музеев, было отобрано и передано Церкви, а следовательно, изъято из культурного обращения (храм – это не музей, у него другой посетитель и другие задачи, да и верующими у нас, несмотря на усилия властей и РПЦ, стали еще не все) это абсолютно точно. К счастью, историю нельзя повернуть вспять, поэтому в XXI веке Россия не может превратиться в клерикальное государство. И безмолвие народа не станет длиться вечно. Что же касается программы Марии Ситтель, то посмотрев ее, с грустью вспоминаешь слова древнего философа «Платон мне друг, но Истина дороже». Сейчас немногие ищут Истину, ищут, в основном, Деньги.
Энгельсина Угрюмова, заслуженный работник культуры, музейщик с 45-летним стажем, никогда не занимавшийся воровством
