Это жесть, господа!

Кто придумал вставать в такую рань??? Не, ну я могу понять, в семь утра (хотя часто с трудом выпихиваю себя из постели, когда мне надо подниматься в такое время на работу). Ну, в шесть. В крайнем случае – в пять. С петухами, что называется. Но в 4:15!!! (потому что в пять мы уже должны были отъехать). В общем, встала я, конечно. Сама, по будильнику в телефоне. И почти сразу с ресепшена позвонили (они там должны были всех нас разбудить): «Доброе утро» - «Доброе…», - бурчу я сдержанно – «Просыпайтесь» - «Проснулась уже»… нет, что ни говорите, а это садизм!
В этот день мы должны были ехать на Валаам. Но сначала нужно было добраться до Сортавалы. Я так понимаю, мы были привязаны к «метеору», плывущему на Святой Остров, поэтому нас и подняли ни свет, ни заря. Как в армии, блин! *жалобно* Но я же в отпуске!..
Ладно, заканчиваю ныть. Встать я встала (и не так уж тяжёло было, потому что накануне я предусмотрительно легла пораньше), даже, вроде, голову вымыла (уже не помню) и подготовилась к поездке. Нам сказали (да я это и так знала), что на Валааме с формой одежды очень строго, поэтому я облачилась в свой новый сарафанчик (он длинный, почти до земли), взяла платочек для головы и, несмотря на предполагаемую жару, накинула на плечи джинсовую куртку, доставшуюся от брата (ну, вернее, это родственники ближайшие что-то когда-то там отдали, и мама сказала, что это вроде бы Женькина куртка была. А, может, Костина. Но точно не моя – я джинс уже много лет не ношу, как-то я остыла к нему ещё в юности). Собралась, значит (подзарядив, пока суть да дело, фотоаппарат), хочу выйти и опа! – никак! Замок заклинило. Ну, ё-маё, ни дня без приключений! Что делать? Логично было бы позвонить на ресепшен, но у меня не было их внутреннего номера. Ну, я сняла трубку, нажала «1» - ни фига (вечером выяснилось, что номер «скорой гостиничной помощи» - 201. Написанный на бумажке у телефона…. ага, как же! Враньё это всё – не было у меня такой бумажки).
Конечно, меня бы всё равно нашли/извлекли/освободили, но я, такая умница, освободилась сама.
Татьяна дала мне, как только я прибыла в гостиницу (никто не забыл, надеюсь, что я приехала на петербургском поезде одна и самая первая?) свой номер телефона - на всякий случай. Очень предусмотрительно с её стороны. Короче, позвонила я ей, и минут через семь меня освободили.
После чего я в сопровождении гида подошла к автобусу, где все наши были уже в сборе. Ждали только меня. Ну, после этого мы поехали в уже знакомое мне кафе «Парижанка» - за завтраками, которые нам должны были дать с собой. Типа сухой паёк.
Кстати, я почему-то испытываю такое… ммм… приятное чувство превосходства от сознания, что меня, когда я приехала в Петрозаводск, повезли завтракать в «Парижанку», а всех остальных  (москвичей, прибывших позже) – в «Акварельки». Почему? А «Парижанка» более фешенебельное место. Довольно изысканное. И оно идёт мне, нищей петербурженке из порядочной интеллигентной семьи, больше, чем всем этим богатеньким буратинам из Москвы (это вполне объективная и трезвая оценка: уверена, что я была там самой голытьбой… не спрашивайте, почему). Им сгодится и что попроще.
Не надо обвинять меня в снобизме (отдельные несознательные товарищи любят это делать, хотя я бы сказала, что это у кого-то чересчур болезненная гордость и, как следствие, превратное представление обо мне). Да, Москву не люблю, врать не буду. Но! – только Москву. Это такая чисто питерская «болезнь» вообще-то: всё, что говорят о взаимной нелюбви жителей этих двух главных городов России – правда. Так что я такая не одна.
Короче, смотрела я из окна автобуса на «Парижанку», точнее, на дверь этого симпатичного кафе. А там такая урна смешная рядом – цилиндрической формы, на тонких ножках и над ней крышка, тоже на каких-то тонких опорках – плоская, круглая… в общем, почему-то она показалась мне похожей на этакую фифную дамочку - модную, в платье или коротком пальто (ага, «ножки»-то видны) и шляпке - …парижанку! Забавная ассоциация.
Получили мы свои пакеты с едой и поехали в Сортавалу (кстати, я удивилась, узнав, что правильно ставить ударение на первый слог в названии этого города. Непривычно звучит, но в финском, похоже, таких слов – я имею в виду, с ударением на первую гласную - много. Или это вообще правило. А ещё я сразу вспомнила, что когда читала «Калевалу» в детстве – отличная была книга с роскошными картинками (о, какой там был красивый Леминкайнен! Это был мой любимый герой) - так там даже специально было поставлено ударение: «Похъёла, страна туманов, сумрачная Суриола…»… в первом названии ударение на первый слог ещё худо-бедно звучало (хотя в русском, если есть буква «Ё», то она всегда ударная), а вот во втором - ужасно неудобно было произносить. Так и хочется сказать: «Суриола»). Татьяна нас рассказами особо не мучила (рань же несусветная!), поэтому кто как время поводил в автобусе. Я, например, пыталась дремать, периодически открывая сонные глазки и прерываясь на еду. Паёк нам дали хороший, но овощи без соли… мда. Это совсем не то.
По пути в Сортавалу мы выходили где-то на лесной опушке у финского памятника погибшим в Русско-финскую войну. «Две матери» называется. Кто памятник делал, я с уверенностью сказать не могу, а вот обелиск с надписью и вообще весь комплекс – точно финский. В отличие от наших мемориалов, всё выглядело более скромно, как-то без помпезности особой. Просто памятник в виде стилизованных женских фигур, стоящих лицом друг к другу и обнимающих друг друга в едином скорбном порыве. Гид сказала, что часто спрашивают, которая из них русская, а какая финская, но это, по-моему, не суть важно. В войну больше всего страдают именно женщины, поскольку их насилуют, убивают или отнимают детей и прочих родных. Вспомнились мне сразу «Могила светлячков», которую без слёз смотреть невозможно, и ещё один страшный фильм - «Выбор Софи» (на тему материнства и нацизма)… но такое кино нужно смотреть.
Кажется, Татьяна именно тогда (в смысле, по дороге в Сортавалу) рассказывала о Русско-финской войне, и я даже более-менее уяснила, в чём была суть конфликта (плохо я историю знаю, увы), но здесь не место делиться полученными историческими знаниями.
Приехали мы в Сортавалу примерно пол-одиннадцатого. По плану у нас было посещение выставки Кронида Гоголева, а потом, в 11 часов – отплытие на Валаам.
И вот здесь я хочу высказать своё «фи» организаторам тура. Ну как можно было выделить на посещение выставки Гоголева всего десять минут!!! Это же буквально одним глазком! Галопом по Европам промчались – и на пристань. Ну, кощунство же!..
Ладно… я так понимаю, фирма «Лукоморье» тут ни при чём. Мы были привязаны к этому дурацкому пароходу, отвозящему туристов на Валаам. Вот отходил бы он хоть на полчаса позже… От Петрозаводска до Сортавалы часов пять с половиной ехать (да ещё дороги кое-где, гм, «сказочные»... впрочем, это общероссийская проблема), а мы ведь и так выехали ни свет ни заря. Куда уж раньше! Короче, жаль, что так мало времени было, чтобы посмотреть на эти дивные картины. Очень жаль. Мне хочется вернуться в Сортавалу ради одной этой выставки. Ну, не только ради неё, конечно…
А мы ещё, как дураки, сначала не с той стороны подошли – со двора. Там какая-то местная тётя Фрося убиралась на улице и закричала, что здесь вход закрыт. Ну, Татьяна задержалась немного, рассказала нам чуть-чуть про художника. Имя у него, оказывается, самое что ни на есть русское – из церковного календаря взяли (была такая традиция, знаю. У моей вологодской бабушки подруга есть по имени Нирса – из той же оперы имечко. Ни в жизнь бы не подумала, что это православное имя). Сам мастер всё ещё жив, ему лет восемьдесят уже, если не больше, и он уже не участвует в официальных мероприятиях. Вырезать картины из дерева он начал после пятидесяти (!), сказав историческую фразу: «Мне пятьдесят, а я ещё ничего не сделал». Такая позиция вызывает у меня глубокое уважение. И вселяет оптимизм.
У входа в помещение выставки, кстати, сидел роскошный чёрный кот. Или кошка? Красавец! Жаль, я его не сфотографировала и даже погладить не рискнула.
Что до самой выставки, то я могу сказать одно: на мой взгляд, это главное чудо Карелии. Ничего подобного я не то что не видела – вообразить не могла! Я вообще не любительница декоративно-прикладного искусства (люблю живопись, но это совершенно другой вид изобразительного искусства), и резьба по дереву  в моём представлении - что-то довольно простое, если не сказать: примитивное… это я раньше так думала. Но когда я увидела эти картины… чёрт, всё-таки жалко, что так мало времени было на осмотр. Мало того, что они объёмные, что там потрясающее мастерство, самобытность, детальность, что там такое всё русское, вернее, северно-русское …
А как этот человек умудрялся ножом вырезать такие эмоции на маленьких деревянных личиках???

Вопрос из той же серии, как туляк Левша подковал блоху (кстати, несколько лет назад мне пришла в голову мысль - пока она так и осталась мыслью - съездить в Тулу. Меня почему-то притягивает этот город). В общем, впечатление творения этого гениального художника по дереву оставляют неизгладимое. У меня, честно говоря, рука не поднялась своей жалкой мыльницей их фотографировать. Я решила, что хотя бы посмотрю на них… широко распахнутыми глазами. Одна картина особенно запомнилась: я уверена, что это иллюстрация к знаменитому стихотворению Пушкина «Песнь о вещем Олеге» (помню, мы учили его в пятом классе. Надо было выучить отрывок, но я выучила всё, потому что мне оно понравилось, а ещё у меня книжка была детская по этому стиху. И мне, единственной, разрешили прочесть это стихотворение наизусть полностью).
Так вот, картина. Там такой лес, русский бородатый витязь на коне, за ним войско виднеется, а навстречу из леса выходит старик. Ну, точно! «Из тёмного леса навстречу ему идёт вдохновенный кудесник…»
Ещё я обратила внимание, что некоторые картины одновременно являются и часами: то есть в них вделан небольшой (особо больших что-то не помню) циферблат. Это тоже нечто запредельно оригинальное – картина-часы, да ещё вырезанная из дерева…

Я тут погуглила и нашла несколько изображений с работами Кронида Гоголева (а вот галереи не нашла, увы...). Выложу несколько снимков, сделанных более удачливыми и расторопными любителями искусства:

 

А вот и сам Худождник: 

Хотя я бы назвала его Волшебником.

К сожалению, я вообще не посмотрела живописные работы Гоголева (а там было несколько, он и красками рисует), потому что, когда я заканчивала свой очень беглый осмотр деревянной экспозиции, телефон в сумке вдруг ожил.
И тогда раздался Звонок…
Сорри за неуместное позёрство – ни к селу ни к городу вообще-то эта цитата из знаменитого японского ужастика, увы, уже настолько растиражированного в многочисленных подражаниях, что все эти жуткие мёртвые девочки давно стали общим местом. Этот звонок предвещал совсем другое, куда более радостное событие.
Я ждала, что мне позвонят. Не очень верила, но ждала. И когда я услышала в трубке женский голос, мне уже, честно признаюсь, стало не до картин. Я чуть ли не впереди всей группы понеслась на пристань.
Я не буду здесь подробно расписывать эту встречу. Кто надо – знает про неё.
На неё выпало всего лишь несколько жалких минут (десять, ну, пятнадцать от силы), но это были лучшие минуты за всё путешествие. И одни из лучших за всю мою жизнь.
Меня очень тронуло, что эти люди специально приехали повидаться со мной и выразить мне своё восхищение. Такое не забывается.
Если судить поверхностно, то я, наверное, впервые почувствовала себя... ну, не знаю, знаменитостью, что ли (хотя это сильно сказано). Практически мамой Ро. Возможно, такого больше не будет никогда, но мне было ужасно приятно. И это далеко не главные из испытанных мною чувств.
Нет, не мастерица я выражать свою признательность таким вот публичным образом. Коряво как-то выходит. Скажу лучше, что для меня это была, скорее, не встреча с поклонниками (первая в моей жизни!), а свидание с друзьями. Друзьями, которых я уже не первый месяц знаю, но только здесь, 21 июля в Сортавале, впервые увидела вживую.
Спасибо вам! Это было незабываемо.

На пароход я, естественно, опоздала. В смысле, моя группа уже загрузилась – меня, разумеется, не досчитались, и я  протиснулась сквозь толпу с некоторым трудом. Впрочем, кто-то из принимающих моряков веско сказал: «Пропустите девушку с цветами!»- и люди расступились. Татьяна уже с палубы сказала мне с лёгким укором: «Ну, где же вы! Стойте теперь» (это потому, что меня не сразу пропустили). На что я, задрав нос, как Снифф, заявила: «Ну и постою!». Короче, запустили ещё какое-то небольшое туристское стадо, а потом этот же серьёзный мужчина в форме сказал мне: «А теперь вы. Давайте, проходите!». И он же, когда я, пристроив все свои вещички на кстати подвернувшейся полочке в каюте (было довольно свободно, и я заняла место в первом ряду справа. Там же были Наташа с Кареном), вылезла на междупалубье и забралась на какой-то выступ, чтобы меня было лучше видно с берега (а то одна голова торчала), одёрнул меня: «Девушка, слезьте, здесь нельзя!». Пришлось подчиниться.

Однако я всё же смогла ещё немного растянуть встречу таким способом – пока мы не отчалили. И, главное, могла их не только видеть, но и слышать

Так что, Сортавала, так уж вышло, оказалась моим любимым местом во всей Карелии.

.

 

Серия сообщений "Поездка в Карелию":
Часть 1 - Отпуск в Карелии. Предисловие
Часть 2 - Первый день: Приезд в Петрозаводск
Часть 3 - Первый день: На набережной
Часть 4 - Первый день: Остров Кижи
Часть 5 - Второй день: Сортавала
Часть 6 - Второй день: Остров Валаам
Часть 7 - Третий день: Снова Петрозаводск
...
Часть 15 - Пятый день: Последний ужин
Часть 16 - Шестой день: Поезд Кемь-Москва
Часть 17 - Карелия: Вместо послесловия