Оказавшись в Париже, Маревна с головой окунулась в художественную жизнь. Днем она ходила на занятия в Русскую академию Марии Васильевой, а также в академии Зулоаги и Коларосси, а вечера проводила в окружении своих друзей-художников. Она частый гость в знаменитом "Улье", мастерской-коммуне, в которой обитали художники парижской школы. Маревна приятельствовала с Хаимом Сутиным, Гийомом Аполлинером, Марком Шагалом, Осипом Цадкиным, Амедео Модильяни. Пабло Пикассо обещал сделать из нее художницу "не хуже, чем Мари Лорансен", Илья Эренбург и Максимилиан Волошин посвящали ей стихи.

 Максимилиан Волошин заботился о ней почти как отец, в этом было много трогательного и нежного. "Волошин был низкорослым, плотным и широким… - писала Маревна. - Голова его выглядела львиной, в то время как голова Эренбурга напоминала мне о большой обезьяне… А если с ними был еще Диего Ривера и я сама, то можно было услышать от уличных мальчишек: "Эй, парни! Да тут цирк появился! Две обезьяны, толстый слон и девица из "Трех мушкетеров"!"

Диего Риверу Маревна впервые увидела в кафе на Монпарнасе. Его слава как художника была еще далеко впереди, а пока он был известен своим темпераментом и любовью к женскому полу. " В 1917 году Ривера неожиданно увлекся Маревной. Характеры у них были сходные - вспыльчивые, ребячливые, чувствительные. Два года спустя у Маревны родилась дочь Марика…" Маревна жила с Диего шесть лет, пока он не уехал в Мексику и не женился там на художнице Фриде Кало.

Сегодня Маревна прочно заняла свое место среди художников "парижской школы". Манера письма - соединение кубизма с пуантилизмом - немного напоминала рукоделие, но вполне совпадала с ее девичьим румянцем и нежным обликом, так волновавшим мужское окружение. Несмотря на классические студии, Маревна долгое время находилась под влиянием кубизма, именно эти работы высоко оценил тогда и Матисс. Позднее она изобрела свою манеру письма, заполняя пространство полотна мелкими точками. Ее пейзажи и натюрморты того времени запоминаются чувственностью и романтической приподнятостью, которая иногда соседствует с карнавальностью образов. Мария Воробьева-Стебельская долгое время была практически неизвестна в России. Лишь после выставки в Третьяковкой галерее в 2004 году и издания мемуаров ее имя оказалось на слуху, а картины начали успешно продаваться на аукционах. Еще при жизни значительная часть ее работ была выкуплена у самой художницы музеем современного искусства "Пти Пале" в Женеве.