Легенда о "лопарской крови" из книги Ферсмана "Воспоминания о камне" (рассказывает саами Аннушка Кобелева).
"Это было давно-давно, когда меня еще не было, не было и Василия Васильевича, что пасет оленей на Малом озере, не было и старика Архипова на Мопчегубе, очень давно это было. Нашли на нашу землю чужие люди, сказывали - шветы, а мы лопь были, как лопь, - голая, без оружия, даже без дробовиков, и ножи-то не у всех были. Да и драться мы не хотели. Но шветы стали отбирать быков и важенок, заняли наши рыбьи места, понастроили загонов и лемм - некуда стало лопи деться. И вот собрались старики и стали думать, как изгнать швета, а он крепкий был такой - большой, с ружьями огнестрельными. Посоветовались, поспорили и решили пойти все вместе против него, отобрать наших оленей и снова сесть на Сейявр и Умбозеро.
И пошли они настоящей войной - кто с дробвиком, кто просто с ножом, пошли все на шветов, а швет был сильный и не боялся лопи. Сначала он хитростью заманил на Сейявр нашу лопь и стал ее там крошить.
Направо ударит - так не было десяти наших, и каплями крови забрызгали все горы, тундры да хибины, налево ударит - так снова не было десяти наших, и снова капли крови лопской разбрызгались по тундрам.
Ты ведь знаешь, сам мне показывал, такой красный камень в горах - это ведь и есть та самая кровь лопская, кровь старых саамов.
Но осерчали наши старики, как увидели, что швет стал крошить их, спрятались в тальнике, пособрались с силами и все сразу обложили со всех сторон швета, он туда, сюда - никуда ему прохода нет: ни к Сейявру спуститься, ни на тундру вылезти, так он и застыл на скале, что над озером висит. Ты, когда будешь на Сейявре, сам увидишь великана Куйву, - это и есть тот швет, что наши саами распластали на камне, наши старики, когда войной на него пошли.
Так он там и остался, Куйва проклятый, а наши старики снова завладели быками и важенками, снова сели на рыбьи места и стали промышлять...
Только вот красные капли саамской крови остались на тундрах, всех их не соберешь, много их пролили наши старики, пока Куйву осилили..."

Другая версия - из статьи "Старые тайны Сейдозера" В.И. Горшкова (http://www.skitalets.ru/trips/2003/seidozero_gor/seidozero.htm)
"Впервые, по всей видимости, эта легенда была записана известным русским ученым В. Ю. Визе со слов Кузьмы Данилова, Семёна Галкина и Филиппа Сорванова /предположительно жители Ловозёрского погоста/. Я процитирую её здесь полностью.
"Пришел на Ловозеро со своей дружиной чудский начальник Чудэ-Чуэрив, все они были некрещеные, и начали грабить лопарей. Лопари бежали от них на один остров на Ловозере, где стоит "Старуха", которой приносят гостинцы, когда идут на охоту. Чудь заметила, куда бежали лопари, села на карбаса и отправилась за ними в погоню. Тогда один лопарь стал бить в "корви-карт" (бубен, - прим. авт.) и просить, чтобы "Старуха" сделала погоду. "Старуха" услышала его и сделала большую погоду, так, что вся чудь, гнавшаяся за лопарями на карбасах, потонула в озере. Остались живы только Чудэ-Чуэрив и его повар. Они успели добраться до Мотки-губы, где повар начал варить обед. А повар был колдун. Стряпает он, мешает ложкой в котле и приговаривает: "Вот бы мне так трепать лопские головы". В это время подошли лопари и, увидев чудского начальника, ранили его самострелом в ногу. В ногу же его ранили для того, чтобы взять его живым. Повар, когда увидел это, взял казну и, чтобы она не досталась лопарям, бросил её в воду, затем и сам бросился в озеро и, как щука проплыл по Сейдъяврйоку в Сейдозеро. Там где Чивруай ("чивр" - щебень, "уай" - ручей) впадает в Сейдозеро, он вылез на берег, но здесь окаменел. Оттого и гора, которая стоит на том месте, называется Павратчорр. Чудэ-чуэрив же был принужден сдаться. Он принял крещеную веру и в знак этого надел на левую ногу каньгу (лопарская обувь), которая видна на нём и сейчас. Он еще некоторое время жил среди лопарей, а когда состарился, пошел в тундру, да там и остался камнем. Еще до сих пор стоит он на том же самом месте, поэтому и тундра называется Куйвчорр."
Конец сказания Филипп Сорванов передал немного иначе. По его словам, когда лопари ранили чудского начальника, он не сдался, а бежал в тундру, где и окаменел. В том же месте, где он бежал, ещё до сих пор виден кровавый след.
Куйва на Сейдозере пользуется особенным почетом со стороны Сейдозёрских лопарей (зимой они живут в Ловозерском погосте). Проезжая на карбасах мимо Куйвчорра, лопари опасаются громко кричать и ругаться из-за боязни, что "Старик" разгневается. К нам они обращались с просьбой, чтобы и мы соблюдали бы возможную тишину вблизи Куйвы. Лопари избегают грязнить воду в Сейдозере, так как "Старик" этого не любит, и в противном случае не даст рыбы. Когда является надобность набрать котёл воды, лопарь никогда не зачерпнёт воду закопченным котлом прямо из озера, как это принято обыкновенно, а зачерпнёт чистым ковшом и потом уже перельёт воду в котёл. Если долгое время стоит дурная погода, лопари говорят: "Старик ноне сердит". Про Павра (повара - прим. авт.) лопари заявляют только, что он стоит себе, вреда не делает, но и сам не любит, чтобы его тревожили. На Сейдозере же находится еще и тундра называемая Непеслогчорр. По лопарскому преданию в этом месте некогда окаменели три колдуньи, мать с двумя дочерями". /Лопарские сейды. В. Визе. Известия Архангельского общества изучения Русского Севера. 1912 г. № 9 - 10/".

Саша рассказывал, что Куйву зовут "Танцующий лопарь" - если плыть по Сейде и смотреть на него, то кажется, что он двигается.
http://anxana.livejournal.com/202179.html

еще один вариант мифа:
В средневековье саамские племена страдали от набегов скандинавов – чуди. Чудь на протяжении столетий разоряла стойбища, забирала пушнину, разгоняла стада оленей, убивала…
Однажды в большом сражении враги стали одолевать саамов, и те призвали на помощь своих духов. Духи завалили врагов камнями. Ущелье, где это произошло, называется Мёртвым.
А кровь саамов, раненных в этом сражении, застыла в камне. Потому и называется эвдиалит «лопарской кровью». В другом варианте той же легенды эвдиалит – кровь одного сильного богатыря, который победил врагов в смертельной схватке, а потом шёл по родной земле, истекая кровью, пока не умер...